Женский роман Двое под зонтом, глава 122

122. Ароматы мира.
Её платье бледно-розовое или кремовых оттенков, иногда чуть сиреневое или голубое. Всё зависит от времени суток и погоды на берегу. Совершенно белым оно кажется только ночью у костра. Но это в сравнении с темнотой и ярко-жёлтыми языками пламени, когда имеет значение лишь контраст.

Волк чёрный. В любое время суток. Ночью он различим огоньками глаз, дыханием, шорохом песка и шелестом травы, где ступают лапы.

Она ощущает его, даже если не видит и не слышит: запахом леса, ручья и какой-то сладкой дикой ягоды. Этих ароматов нет на берегу, но они есть в нём. Он убегает далеко, туда, где их в изобилии, и приносит на кончиках ушей или носа. Перемешиваясь с солёной водой, они становятся неповторимыми.

Женщина никогда не покидает побережья. Но те запахи ей знакомы, как и многие другие. Когда-то давно они были частью её жизни.

Почему она не меняет маршрута и не возвращается туда, в города и страны? Что значит для нее эта бескрайняя, соленая на вкус стихия, окаймленная песком по краю и совершенно открытая сверху. Там ничего, кроме облаков и солнца. Но они многое, поскольку не становятся границей.

Большая вода — океан её чувств. В его глубинах всего в избытке: от затонувших кораблей с полными трюмами сокровищ до маленьких разноцветных жемчужин, которые неизвестно как удаётся раздобыть Волку. Там стаи диковинных рыб, больших и малых, плывущих плавно и равномерно или, наоборот, непредсказуемо и с резкими поворотами. Рыбаки с маленьких лодок и огромных траулеров опускают в воду свои сети, рассчитывая на улов. Кто-то из них утверждает, что видел русалок. Они дразнили, заманивали, но не подпускали близко, а потом ускользали.

В солнечных лучах вода бывает совершенно прозрачна и создает иллюзию достижимого дна. Но стоит подуть ветру или закапать дождю, как она превращается в суспензию с солью. И ничего уже не различить. Даже на половину метра.

Чувства женщины... Они ограничены только солнцем и облаками, а значит, не ограничены ничем.