Две дюжины друзей одного финно-угорского сетевого

ДВЕ ДЮЖИНЫ ДРУЗЕЙ ОДНОГО ФИННО-УГОРСКОГО СЕТЕВОГО СУСЛИКА


Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.
Б.Л. Пастернак

- Художник! У тебя плохие друзья! -  Эта обращённая ко мне реплика  анонимного сексота прозвучала в толпе так неожиданно, что я не нашёлся ответить: А по мне так в самый раз.

Но начну по порядку. В ЛГУ сначала робко, а потом все смелее и смелее я стал обмениваться книжками со своими зарубежными коллегами. В основном это были тексты
по восточной религии, философии и психологии, неизвестные широкой публике. Скорее всего я попал в список идеологически неопасных чудаков, однако слишком поощрять мои контакты с заграницей  органы не собирались. Некоторые книги, хоть и высылались    по нескольку раз,  так до меня и не доходили. Но вот мой друг  Thomas R взял парочку таких непроходных книг и послал их вместе с открыткой, в которой  поздравил меня с избранием Андропова генсеком. Все дошло, притом, судя по штампам на конверте, с рекордной скоростью. А в моё досье добавился жирный плюс.


Моя растущая библиотека в итоге  не только привлекла к себе внимание, но и привела к завязыванию новых знакомств.


Возвращаюсь однажды домой на электричке. У схода с платформы подходят ко мне двое. - Тыну Рихович, если мы не ошибаемся. - Это оказались Виталий М. и Елена А. Они переводили мистическую литературу на русский язык и продавали желающим копии перевода.  Эрудированные и легко идущие на контакты, они играли роль повивальных бабок нарождающегося русского трансперсонального движения. Мистические концепции мы с ними как-то не обсуждали. Я помню только один раз, когда Виталий во время беседы заинтересовано оживился. Это было когда  я рассказал о своих опытах с третьим глазом по Сахарову. Они касались  разрушения энергиями этого глаза  обманчивых с мистической точки зрения форм. 

Конечно  не случайно было моё знакомство с  владелицей другой  неконвенциональной  библиотеки Галей М. из Москвы. Она была дочерью крупного советского чиновника, который мог себе позволить коллекцию книг русского зарубежья и не только.  Одну из любимейших книг своей библиотеки "Розу мира" я получил в подарок от Гали. У нее же я  нашёл материалы по Иисусовой молитве.


Желающих копировать наши книги находилось немало. Иногда это были весьма экзотические личности, как например Шоль Б. "Не беспокойтесь, вы получите все обратно в срок. Я сдал книги на ксерокс ЦК". Услышав такое, оставалось либо  восхищаться, либо остерегаться.

Разобраться в этом мне помогала Эза К, дочь народного поэта Калмыкии,  хорошо знающая жизнь высших слоёв советского общества. Её мама принимала охотничьи трофеи Брежнева. -Опять кабан? - Если вы не довольны, могу вычеркнуть вас из списка.

С библиотекой Гали М. у меня была связана следующая странная история. Известный филолог Миша Мейлах попросил меня взять для него  одну интересующую его книгу.  У Гали её не оказалось. Но спустя пару лет, когда началась травля Миши Мейлаха, я был вызван на допрос по поводу этой крамольной книги. Я помнил, что во время моего визита в Москву, мои знакомые Виталий  и Лена предупреждали меня. Но обстоятельства и даты в архивах КГБ были безбожно перевраны и доказать этот эпизод моему следователю не удалось, хотя он и потратил на это весь рабочий день.

Еще о библиотеках. Славная представительница российских оккультных дам, целительница  Варвара И.,  создала библиотеку паранормальных явлений из притекающих к ней со всей страны газетных  вырезок. Эта коллекция была анимирована ее витальной личностью. Живой библиотекой по российским исследованиям паранормального был Толя Б. А будущее исследований паранормального набросал амбициозный Савелий С (Ж). Савелий был активным участником любимых мной квартирных семинаров Раисы  Львовны Берг.
Однажды  Толя Бойцов повёл меня на встречу энтузиастов паранормальных явлений, где обсуждалось принятое свыше решение о развитии в Ленинграде исслелований на эту тему. Решение было внедрено в жизнь . Некоторые энтузиасты получили возможность экспериментальной работы, а во Дворце культуры работников связи стали проводиться лекции по паропсихологии. За энтузиастов-экспериментаторов можно было только порадоваться, но темы выступлений скорее смущали. Например, запомнилось, как журнал Коммунист пытался определить, что такое душа. На неформальной встрече я познакомился  с  "широко известным в узких кругах " функционеором  Венчунасом  и был удостоен его знаменитого рукопожатия.

Образцом погружения в ежедневную духовную практику был мой коллега по институту и кафедре Сережа Ш. Сейчас он известен в основном своими книгами об астрологии. А вот что могли наблюдать  его коллеги примерно полвека назад. Электричка останавливается на платформе Университет. Среди выходящих  миниатюрный юноша с копной светлых волос точно источающих сияние. Он привычно снимает сапоги и бежит босиком по снегу  около километра в  сторону Биологического института. В этом институте он,  кроме своих официальных рабочих обязанностей, экспериментирует  с биологическими энергиями. Учит  вызывать эти энергии и  распознавать их. Делает он это без пафоса, деловито, что мне симпатично.

Вначале я относился к этим действиям как  к забаве, но случай показал мне, что   в ходе этой игры могут задеваться глубинные слои психики. Однажды я  участвовал в  гаданиях на картах с помощью китайской классической Книги Перемен. Моим партнёрам выпадали те или иные  предсказания, не содержащие ничего особо драматического. Мне же  выпало нечто ужасное. Второй раз - у коллег разное, но про меня повторилось что-то предельно жуткое.  У меня эти дни были черной полосой и приговор гадания казался окончательным. После гадания все вернулись к своим делам. В моей комнате лежала старая икона Серафима Саровского. Я подошел,  протянул к иконе руки и  в ответ почувствовал прохладный живительный поток. Я оставался надолго в этом потоке. Затем занялся ежедневными делами вначале в институте, потом дома. Все как всегда. Но оказалось, что на самом деле не так, как всегда. Разные люди мне потом подтвердили, что этим вечером я был другим намного более адекватным, лишённым эгоизма и претензий человеком. Это был очевидно эффект святости иконы, к которой я обратился за поддержкой.

Я имел счастье быть лично знакомым с математиком и философом  Василием Васильевичем Налимовым  и  его соавтором и женой, Жанной Дрогалиной. Они были основателями русского трансперсонального движения. Их вклад в науку и философию к счастью отражен в многочисленных статьях и книгах, поэтому в пересказе не нуждается..

Помню, как состоялось моё первое знакомство с  Ириной Курис. На ее выступлении я попросил слова и сказал, что о некоторых вещах трудно высказываться на вербальном уровне и назвал пчёл, использующих для общения язык танца. Ирина сама имела  право это сказать, так как  была великолепной исполнительницей священных индийских танцев. Мы подружились и поддерживали тёплые отношения вплоть до её смерти. В Ирине скрывался недюжинный организаторский талант, и она провела на высоком уровне в Петербурге несколько  крупных трансперсональных конференций.


Димитрий Спивак -  автор нескольких популярных трансперсональных текстов. Его отец, Леонид Спивак,  был крупным психологом и передал свой человеческий и научный опыт сыну. Наблюдая за ними, я невольно воспринимал их как одного человека о двух головах. 
Особую группу составляли знатоки и переводчики восточных  философских текстов. Это были Елена О, Валерий Рудой,.и  Евгений Торчинов. Особую близость я ощущал к последнему. Его имя стало легендой и по-моему более, чем заслужено.

Поэт, философ и мистик Анри Волохонский  напечатал несколько своих произведений в разных трансперсональных журналах, демонстрируя изобретательность и чувство юмора.  Помню свою встречу с ним  в Мюнхине после долгой разлуки.
Я принимал участие в конференции ESSSAT(Европейского общества по изучению науки и религии) в Мюнхене, где в те годы жил и работал Анри. В последний день конференции был назначен какой-то сказочный банкет. Но тут появился Анри и повел меня к себе домой, где я разжился его последними книгами и разделил его скромный ужин - сосиски с макаронами.

 Феликс Равдоникас также печатался в трансперсональных изданиях. Мы были близкими друзьями, но однажды он чуть было не отправил меня на тот свет. Я находился в больнице по подозрению в суицидальных намерениях. Посещая меня, Феликс  принес мне для чтения Гаргантюа и Пантагрюэля Рабле. Мой врач горячо одобрил этот выбор. Но вот накануне выписки Феликс пришел с бутербродами и термосом крепчайшего кофе. Ночью мне стало очень плохо, но врача я побоялся вызвать, чтобы он не отменил мою выписку из больницы. Каким-то чудом я выжил и на  дружбе с Феликсом этот эпизод не сказался. Я же не сумасшедший.

В Петербурге  Анри и Феликс со своими семьями делили одну большую мансарду, где по вечерам собиралась компания, состоявшая в основном из  художников и поэтов. Мне они запомнились главным образом своими прозвищами: Сорока, Орех, Пантилла, Ваня Бог, Хвост (Алексей Хвостенко), его жена Дуся, Яша Винковецкий, Юрий Ентин. Анри звали Африканычем, Феликса Феликсоном, меня Рикардо. Периодически наведывались музыканты, Миша Майский, и  Анри Волконский. Я попал в это богемное общество благодаря знакомству с  женой Феликса, работавшей в том же биологическом институте, что и я. Мы пили дешёвое болгарское вино, пели песни Хвоста, рассказывали байки. В этом жанре вне конкуренции были Феликс и Анри. С отъездом Анри в Германию наш союз распался, оставив по себе самые тёплые воспоминания.

Еще кое-что важное для меня. Я благодарен судьбе за знакомство с Олегом М, крупным знатоком адвайта веданты. 

И - last but nоt least - Я был рад участвовать в печатании оригинальных трансперсональных произведений вместе с Ириной Курис,Sam Shapiro и Marcie Boucovalas  и признателен Любаве Моревой за издание некоторых моих ранних текстов.