***

Лунные Зайчики
В одном из горных посёлков, где проживал Джани-Жак, происходила удивительная история. Посёлок располагался на возвышенности горы, как корона на голове короля-великана. Горный великан был скрыт от чужих глаз за скалами. Путешественники рассказывали, что существует на севере таинственное и величественное место, откуда не хочется уходить. С одной стороны в горы вцепился могучими корнями густой лес, а с другой – лихо, без оглядки, срывался вниз широкий водопад, и вечно падающие воды исчезали в неизведанных глубинах.
Каждое утро, когда Солнца ещё не видно на горизонте и когда ещё тёмное звездное небо присматривает за Землей, как мать за младенцем, из глубин обрыва к посёлку поднимается туман, и кажется, что это воды стремятся ввысь из каменных берегов.
Каждый раз к берегам обрыва, где туман отражает звёздное небо, спускается лунный свет и начинает прыгать по всем неизведанным путям гор, пропастей, пещер. Порой лунный свет допрыгивает до посёлка под названием «Лучелуния». Свет Луны проникает в окна домов и движется от одной комнаты к другой. Люди, которые видели, как лунный свет прыгает по всем комнатам, наблюдали, как из лунного света появляются светящиеся белым светом зайчики.
Зайчики не боятся никого, они прыгают, они бегают везде, и по телу человека, и играют с пальцами удивлённых людей, а потом, когда человек привыкнет к ним и улыбнется, они заглядывают в его глаза, да так, что ему кажется, будто они смотрят прямо ему в душу.
Зайчики находят в человеке самое больное чувство и начинают создавать вокруг плохого места светлый дом, который со временем изменяет жизнь человека в лучшую сторону.
Зайчики помогли многим жителям посёлка.
Семьям они дарят крепкие узы и уют.
Одиноким девушкам и парням дарят вторую половинку.
Больным людям они приносят исцеление.
Людям, которые боятся чего-то, зайчики дарят смелость и чувство безопасности.
В посёлке очень любят Лунных зайчиков, ведь благодаря им народ счастлив.
Люди поселка посвятили один день в году празднику «Лунных Зайчиков».
Этот день не являлся ритуалом или благодарностью Лунным друзьям, которые изменили всю жизнь народа. Этот день был напоминанием, что добро приходит даже в тёмное время суток.
Пусть мрак не пугает вас, все, что за ним, всего лишь неизведанное!
Я новый житель этого таинственного посёлка, тут каждый найдёт себе место, как и я. Тут есть все: любовь, страх, забота, боль, надежда и неудача.
Вы скажете, ничего необычного, как и везде! И вы будете правы, ведь пока вы в это верите, оно так и будет! Лучелуния является там, где мы в неё верим. Это тайное место, где каждый выбирает себе свой дом. У каждого дома есть своё название. Если это дом любви, значит, в нем царит любовь, если дом будет болью, значит, в нем всем будет больно. Но вы спросите: если человек сам выбирает, в каком ему доме жить, так зачем нужны добрые Лунные зайчики? Я расскажу вам одну историю из посёлка Лучелунии и надеюсь, что вам удастся найти ответ на свой вопрос.
В одном доме в Лучелунии жил-был Джани-Жак, ему было семнадцать лет. Он работал у одного богатого фермера, который был известен под кличкой Свинерыл, народ его так прозвал из-за того, что он был жадным и грубым человеком, который любил своих свинок больше, чем людей. Часто Свинерыл издевался над Джани-Жаком, давая ему непосильную работу, зная, что он никуда от него не уйдёт, потому что никто неумелого Джани-Жака не возьмёт к себе работать.
Мать Джани-Жака в раннем детстве оставила его на улице. Начальство Лучелунии решило забрать ребёнка под свою ответственность. В посёлке Джани-Жак был один сирота, потому что в деревне не было распадов семьи. Сама мать Джани-Жака была из кочующего народа, от бедности она ночью отнесла ребёнка в ближайший посёлок и оставила там, а потом отправилась со своим народом, сказав им, что ребёнка похитили волки. Кочевники ушли на юг, подальше от севера, где о них больше уже никто никогда не слышал!
День за днем Джани-Жак жил с такой болью в груди, что ничто не могло его утешить. Он был добрым человеком, но замкнутым в себе, часто он разговаривал сам с собой. По ночам любил читать книги, а наутро вставал усталым и невыспавшимся, но даже это не мешало ему, несмотря ни на что, он не сдавался.
 – Джани-Жак, подойди ко мне,  – позвал его Свинерыл!  – он, как обычно, был чем-то недоволен. Сегодня он был одет не в дорогую рубашку, наглаженную, не в брюки каштанового цвета, а в лёгкий сиреневый комбинезон поверх футболки лимонного оттенка.  – Возьми телегу с лопатой и отправляйся в мой дворец к моим свинкам, накорми их и напои, а потом берись за другое дело – нужно будет убрать за королевскими свинками их отходы. Когда все закончишь, заберешь на складе мешок с морковью и отнесешь к старухе на рынок, обменяй на другие продукты и возвращайся обратно.
 – Будет сделано, хозяин,  – кивнул Джани-Жак и отправился выполнять работу.
Работа была несложной. Джани-Жак наблюдал, как свиньи пожирали овёс с картофелем, а также еду с хозяйского стола. Мытые и ухоженные свиньи на шее носили фартуки, которые менялись постоянно. У каждой свинки было своё имя, фартук своего цвета с узорной вышивкой. По праздникам Свинерыл наряжал своих свинок в царские наряды: дамы в платьях и миниатюрных шляпках, а кавалеры в роскошных костюмах, сбоку на поясах в украшенных ножнах у них скрывались деревянные ножи. Джани-Жак видел, что свиньи живут гораздо лучше, чем он. Раздался громкий рык, Джани-Жак обернулся, чтобы увидеть довольное рыло свиньи, которая тоже вылупилась на него большими глазами. Долгая пауза, игра в гляделки, ещё минута…
 – Кажется свинья, что-то хочет сказать,  – подумал он,  – неужели она разумная? Да! Вон как изучающе смотрит, насквозь видит. Я начинаю понимать её, сейчас откроется истина, я чувствую, она близко, уже вот-вот…
 – Хррр,  – рыгнула свинья, развернулась задом и медленно пошагала к грязевой куче, вальяжно развалилась в ней, пачкая чистый фартук.
 – Тьфу ты,  – сплюнул Джани-Жак, закрывая рукой глаза.  – Свинья есть свинья! Мудрая,  – говорил он себе,  – как бы не так, трижды ха-ха-ха!
Когда Джани-Жак закончил работу на ферме, он отправился на рынок, а там в этот день отмечался большой праздник «Лунных Зайчиков».
 На улице шла подготовка к вечернему торжеству, люди украшали свои дома игрушками и зеркалами с отпечатанными по центру силуэтами зайчика.
Вечером звучала песня для Лунных Зайчиков:
Лунные Зайчики, вестники дальние,
Приходите в гости, друзья долгожданные!
В вашу честь мы устроили праздник,
Будет много угощений разных.
Мы любим Вас всех,
Вы для нас надежды свет.
Приходите поиграть,
Приходите рассказать
Нашим детям свои сказки.
А за нами пир прекрасный,
Танцы, песни и веселье.
Приглашаем Вас к застолью,
Выпить белого вина.
Приходите, приходите,
Приходите к нам, друзья!
 Когда Луна восходит над посёлком, люди держат в руках зеркала с силуэтом зайчиков, ловят свет луны и отражают на свой дом, на котором тоже висят зеркала, так свет от Луны прыгает по всем зеркалам, создавая паутину лунных бликов, а отпечатанные силуэты на зеркалах преобразуют лунный свет в фигуры зайчиков.
В этот день люди соединяют с лунной паутиной и лунными зайчиками не только себя, но и свою семью, дом и весь посёлок, делая сеть большой и единой семьёй. Это знак того, что Мир един и существует в гармонии и просветлении.
Поодиночке мы не сильны, мы нуждаемся в единении с целым миром.
Дух праздника наполнил теплотой Джани-Жака, ему стало так хорошо, что он не заметил, как кто-то старается привлечь его внимание.
 – Джани-Жак, привет! Джании-Жааа, аууу, привет,  – проговорила знакомая девушка у фруктовой лавки. Это была Леся  – врач Джани-Жака.
 – Как ты себя чувствуешь? Свинерыл снова ругал тебя сегодня или нет?  – говорила Леся, не давая ему слова вставить.
– Нет,  – резко прервал её Джани-Жак, чтобы она не успела засыпать его еще больше вопросами.
– Свинерыл дал мне несколько поручений и пошёл по своим делам.
– Я завтра зайду к тебе и занесу лекарство,  – предупредила она его.
– Большое спасибо, буду ждать тебя.
Леся переживала за Джани-Жака. Она знала о его проблеме, но ничего не могла поделать. Жизнь не всегда справедлива. Это не сказочный мир, а воплощенная реальность. Врачи не верят в чудеса, не верят в удачу, в карму и в надежду. Остаётся только холодный расчёт и строгая дисциплина, усердный труд и неумолимая учёба, какой бы она ни была!
Но врачи не всесильны, и их не так много, а превосходных единицы! Алеся хочет верить, что все пройдёт, что Джани-Жак выздоровеет! Но обманывать себя не может. Все будет хорошо, если все условия будут соблюдены для полного или неполного выздоровления.
Кто или что сможет создать эти условия для выздоровления? Череда случайностей? Сила, которая обладает безграничным умом, или хаотичная госпожа Удача?
Леся хотела помочь, но не могла. Она это хорошо сознавала, несмотря на свои странные мысли. Всё, что могла, она сделала. Единственное, что она ещё могла сделать, не как доктор, а как друг,  – это поддерживать его в трудные минуты.
Она помнила его с самого начала.
У Джани-Жака была, неизвестная болезнь, которую врачи не смогли вылечить.
Каждый день его мучали боли, а ночью снились кошмары. Уже два года Джани-Жак борется с болезнью.
Но, несмотря на все это, Джани-Жак работал на ферме у сурового хозяина, помогал людям, которые обращались к нему за помощью.
Когда он оставался один, он любил играться с бусинками в доме, это его успокаивало.
Леся знала, что Джани-Жаку осталось недолго, сердце ее сжималось от этой мысли, но она не показывала вида, что ей плохо. Сейчас нет времени на проявление своих чувств. Он не должен видеть, как ей тяжело. Эти чувства могут напугать его, побеспокоить, расстроить. Леся обняла Джани-Жака, пожелала доброго дня и пошла, опустив голову, чтобы скрыть от него предательские слезы.
Она привязалась к нему, хотя доктору этого и не положено. Может, чувства и боль Джани-Жака такие же, как и у нее? Подобное тянется к подобному, а может, что-то другое?!
В доме Джани-Жака.
  – Дом, милый дом, как там говорят: дом там, где нас ждут?  – подумал Джани-Жак, когда сидел в кресле.  – Только мой случай другой. Я жил один, с шести лет учёба, работа, все у меня было. Кроме семьи. Староста поселка мне рассказал про мою мать и её поступок. От глаз людей было трудно скрыть этот ужас. Они спасли его и заботились о нем хорошо.
Ребёнок-сирота для посёлка радость, а в больших городах кошмар. Не знаю, где я это слышал, но, наверное, это правда!
Простил ли я мать? Не знаю!
Но, наверное, я бы не хотел, чтобы меня воспитывала мать, которая меня не любит. Хотя, быть может, она чувствовала материнский страх и не скормила меня волкам, а оставила в посёлке, – а  это уже какая-никакая, но забота. Или она думала, что таким образом она сможет успокоить свою совесть? Чувствую, что не от хорошей жизни она так поступила. Нелегко, видно, ей пришлось! Сильно задел меня её поступок! Вот и задумался.
Хочу в ромашковом поле упасть на спину и наблюдать, как медленно облака ползут, – с такими мыслями Джани-Жак уснул.
Были слышны звуки сверчков, а прохладный ветерок запросто проходил сквозь открытое окно через лёгкие белые шторы. В комнате было светло из-за Луны. Кто-то мимолетно скользнул по стене, а потом оказался на кровати, где спал Джани-Жак.
Настали тяжелые три дня для Джани-Жака! Боль усилилась тогда, когда он этого не ожидал!
Первый день.
Солнце, плененное густым туманом, закрытое от людского взора, наконец-то пробило своими горячими лучами путь сквозь облачную пелену.
Но для одного человека в Лучелунии Солнце не стало радостью. Погрузившийся во тьму своего дома, Джани-Жак стал испытывать сильную боль в теле, раньше он такой не испытывал.
Доктор Леся пришла к нему домой, но ничем помочь не могла, обезболивающие уже были не в силах сдерживать боль.
Леся сидела рядом и присматривала за ним.
Джани-Жак спросил:
  – А помнишь, я обещал мальчику сделать деревянную лошадку?
 – Да. Это было весной.
- Помнишь?
- Да-да, в тот день - стоял май на дворе - мальчишка ударился о (кору ели) дерево и начал громко рыдать, а ты, чтобы его успокоить, пообещал подарить игрушку.
 –Помнишь, значит! Ну вот, два дня назад я игрушку доделал, но ещё не отдал ему.
Я хочу выйти из дома и заняться тем, что мне нравится больше всего!
Леся не стала отговаривать его, хотя боялась, что он не выдержит. Но она не будет стоять на пути его мечты! Сегодня он сполна сможет отдаться своей жизни. Именно в такие моменты человек начинает ценить то, что у него есть. Эта та грань, когда человек осознает себя, свое положение и может отказаться горбатиться на чужого дядю или тётю, что он безропотно делал в течение одиннадцати лет.
Леся согласилась с ним и взяла его под руку.
Он прихватил собой деревянную лошадку, и они с Лесей отправились в посёлок.
Мальчик был доволен лошадкой.
Джани-Жак тоже был счастлив, он видел себя в ребенке. Это незамутненное сознание, такое чистое, такое лёгкое, как пух на весеннем ветру!
Джани-Жак почувствовал, как боль исчезла, оставила на время, чтобы он смог ещё немного побыть свободным! Но так продолжалось недолго, эйфория ушла, когда во дворе снова стало пусто. Мать ребёнка позвала его на обед, и тот довольный поскакал домой. Он, улыбаясь, указал пальцем на Джан-Жака, и мать помахала ему рукой, благодаря за подарок!
Затем он пошёл к бабушке, которую Свинерыл называл старухой. На вид она божий одуванчик, и как она находит в себе силы терпеть его? Или такие люди не от мира сего? Эта бабушка такая хрупкая на вид, а кажется, что вместе мы горы перевернём и моря пройдём и не устанем. Душа у нее лёгкая, а дух способен преодолеть все невзгоды. Даже сейчас Джани-Жак не поспевал за ней.
Бабушка видела, что Джани-Жака что-то беспокоило. У нее был поразительный дар подмечать неуловимые детали. Она была чувствительна ко всему, но находила в себе силы не поддаваться влиянию жестокости. Сильная любовь к живому не позволила ей сломиться. Она видела красоту и любовь Мира, она сама являлась теплом. Она знала Джани-Жака с первого дня появления его в посёлке.
Что там говорить! Она была одной из первых, кто пришёл к нему на помощь, когда мать его оставила. Она присматривала за ним, оберегала от ребят, которые его не признавали.
Бабушка видела, как в шесть лет он попросился на работу к Святославу Ивановичу, про которого ей все было известно.
Святослав был несчастным человеком, она знала его родителей. Отец его был сиротой. Злым на всех, на себя, на небо. А мать, избалованная девушка, такая же злая, как и муж, но ещё помешанная на интригах. Святослав – жертва насилия, родители тоже жертва насилия, вот и Джани-Жак также.
Бабушка не понимала, как можно остановить цепочку насилия. Нет, она не понимала, как возможно продолжать эту тиранию! Это же не помогает, не лечит, а только ещё больше приносит боли. Беспокойные мысли заставили ее ускорить темп, и Джани-Жак был удивлён, как быстро она справилась с работой!
Целый день Джани-Жак помогал бабушке в огороде, а после хорошего ужина вернулся к себе домой.
Сегодня я видел счастливых людей. И я,  получается,  тоже с ними! – с этими мыслями он уснул. 
В комнате снова происходило что-то странное. Светлые лунные блики быстро бегали по комнате туда-сюда, туда-сюда.

Второй день!
Солнце, плененное густым туманом, снова не может пробиться к людям, людской взор вновь не видит света.
Лучи Солнца с большим трудом открыли темницу и выбежали на свободу.
Люди встречали узников с улыбкой, но Джани-Жак и на второй день чувствовал себя плохо, он не мог разделить общую радость.
Он пошёл на работу, где недовольный Свинерыл дал ему сложное задание.
Зачем он тут? Джани-Жак понимал, что мог бы отказаться от работы. Леся бы не отпустила, она бы разозлилась. Он знал, что она неравнодушна к нему. Ему казалось, что у них уже давно не дружба, а что-то большее. Да она и не скрывала, попросту не умела этого делать.
В свои четырнадцать лет она закончила учиться на доктора, а сейчас ей шестнадцать, молодая, а уже такая стойкая и уверенная в себе девушка. И что она нашла во мне? Наш посёлок не обделен отличными парнями, даже я несколько ребят знаю, а они только в расцвете сил.
Не понимаю её, хотя всякое бывает. Все у нее будет, такая девушка не пропадет!
Как не странно, привычная работа смогла отвлечь Джани-Жака от боли. Сегодня усталость как рукой сняло, он думал, что не справится, но, о чудо, было легко, и он по-другому посмотрел на свинок. Эти создания были не такие уж и противные и грязные. Они даже смогли его порадовать, а уже позже он с ними плескался в грязи, как ребёнок, ему ещё никогда не было так весело. Он их отмывал от грязи, а потом они дружно шли принимать грязевые ванны, и так четыре раза подряд.
Джани-Жак был бодр, свинки и правда оказались королевские! Интересно, а что в них нашёл Свинерыл? Играет? Не видел! А что тогда? Пути-пути, когда меня нет? Смешно! Если это так, пусть это останется тайной.
Вечером после работы Джани-Жак зашёл домой к Свинерылу и увидел, что у того на столе стоит фотография отца. Свинерыл плакал и обвинял себя в том, что он злил отца, а тот его за это наказывал.
  – Не ругай меня, пап, я так больше не буду, – кричал Свинерыл.
Свинерыл, услышал, что кто-то вошёл в комнату, успокоился и спросил:
 – Что случилось?
 – Я все закончил. Простите, что вошёл без стука,  – ответил Джани-Жак.
 – Да ничего. Я тут подумал,  – медленно начал говорить Свинерыл, расстроенный чем-то, – я плохо к тебе относился. Наверное, я думаю, что срываю свою боль на тебе! Ты думаешь, что я плохой?
 – Нет!
Он усмехнулся: – Я столько сделал тебе неприятного, а ты говоришь, что я не плохой?
- Да, Вы не плохой!
- Почему ты так думаешь?
Джани-Жак посмотрел на  Свинерыла, улыбнулся так, словно до сегодня это был дурной и долгий сон. Свинерыл почувствовал себя прощенным, и ему стало немного грустно. Он подумал, что этот ребёнок глуп. Я был далеко не добр к нему. Хотя доктор Леся просила меня быть посдержанней с ним. И что она нашла в нем? Худой, без семьи, без наследства, ходит в тряпках за медяк, получает гроши, только и всего. А я что, лучше неё? Вцепился в него когтями и терзаю как последняя сволочь! Наверное, он бесит меня, он слишком напоминает меня в детстве! Неудачник, который прогибался под каждым словом. Меня мать не любила, отец слушал сплетни матери и наказывал, жестоко наказывал. А эта стерва смеялась надо мной. Когда отца не было дома, она запирала меня в сарае. Там было жарко, холодно, сыро, а ещё вонь, невыносимая вонь, я был голоден, грязный, временами избитый. Но я не сдался, я нашёл друзей. Если бы люди знали, что свинки неплохой народ, они всегда жили в таких условиях, приспособились и живут, как ни в чем не бывало. Удивительные существа. В слепоте своей я хотел доказать отцу, что я небесполезный его сын, но все было напрасно; мать  – гнилая женщина, она окончательно промыла мозг моему отцу, и если бы не внезапная смерть его, я бы умер раньше, чем он. Чертовка-мать, наивный, жестокий отец. Как вспомню, так ужас какой-то!..
 – Вы не виноваты, что не смогли соответствовать идеальному Миру вашего отца,  – сказал спокойно Джани-Жак.
Свинерыл молча смотрел в окно и провожал взглядом чей-то уходящий силуэт…

Джани-Жак поклонился и вышел из комнаты.
Наверное, Джани-Жак впервые увидел таким  Свинерыла. Он почувствовал, какая тяжелая ноша лежит на этом человеке. Он не показался ему страшным. Сейчас Свинерыл, нет, не Свинерыл, а Святослав Иванович Милушин. Он заслуживает свое имя.
Может, поэтому Святослав Иванович всегда покупает продукты у этой бабушки, ведь она одна помнит, как его зовут? И несмотря на скверный характер и грубое обращение с ней, она видела в Святославе Ивановиче что-то большее.
Как можно разглядеть свет во мраке? А как можно его достать? Наверно только бабушке это известно!
Джани-Жак оказался дома и мгновенно уснул. Лунный свет был светлее, чем обычно, и уже полностью осветил комнату. Рядом с ним сидел белый Зайчик, потом из ниоткуда стали один за другим проявлять другие Зайчики. Их было много, очень много. Все они смотрели на спящего Джани-Жака.
Третий день.
Пленённое облаками Солнце всеми своими лучами не смогло пробить покров серых облаков, которые на три километра поднимались над землёй.
Народ встречал слезы небес, а вместе с ним рождение чего-то нового.
Шёл ливень, на улице делать было нечего.
Джани-Жак развёл камин и уселся на своем любимом кресле.
Леся  этот день решила провести с ним.
Они мило общались, она рассказывала про интересных пациентов. Он слушал, порой они долго смеялись.
Он думал: «Какая же она хорошая, удивительная, какие интересные истории с ней происходят. А ведь я её давно знаю. С раннего детства, мы вместе учились. А потом все как закрутилось, я работать пошёл к Святославу Ивановичу, а она ездила постоянно учиться в город. Мы так и не заметили, как отдалились друг от друга. А потом она вернулась, к этому времени врачи дали мне неутешительный ответ. После этого Леся стала помощником местных врачей. Когда она узнала о моей болезни, взялась быть моим доктором, и с тех пор мы вместе. Конечно, как друзья.
А что если у меня что-то бы вышло с ней? Все, все, долой эти мысли. Никаких «если», сейчас только настоящее, только здесь и сейчас».
Леся заметила, что Джани-Жак утонул в своих мыслях. Я тут ему душу открываю, а он в облаках летает. Может, у него есть вещи, которые он ещё не смог сделать? Это же парень, явно он вспоминает про какую-то девчонку. А как же я? А что я? Да, он мне нравится, но не более. Или не так?
Джани-Жак отвлёк её от этих  размышлений, и они вновь разговорились.
Леся собралась уходить и напоследок обняла его. Если бы она знала, что этот день последний для него, смогла бы она уйти …  Но она не знала, и он тоже.
Дверь медленно закрылась и между ними.
Настала ночь, Джани-Жак, мучаясь от боли, вертелся из стороны в сторону.
Он открыл глаза и заметил, что по комнате бегали блики от Луны, они стали приближаться к нему. Он был удивлён,  зрачки его расширились.
Джани-Жак улыбнулся, когда из лунного блика появился белый зайчик.
Джани-Жак закрыл глаза.
Он почувствовал тишину, боль исчезла, прохладный ветерок прошёл по телу, потом поступило приятное тепло, он словно снял с себя груз и взлетел высоко к небу.
Джани-Жак открыл глаза.
Он оказался на берегу у моря, где-то в другом Мире, все вокруг было для него новым и интересным.
Утром Леся пришла домой к Джани-Жаку, он лежал на кровати и спал, молча улыбаясь.
Люди пришли сопроводить Джани-Жака в последний путь, к Небесным берегам. Пришёл и Святослав Иванович со своими свинками. Бабушка, божий одуванчик, мальчик с деревянной лошадкой. Кто-то из толпы сказал: «Он пропустил праздник Лунных зайчиков». Святослав Иванович поднял руку, и разговоры затихли, перед ними стоял знакомый человек, но не тот, что раньше. Он улыбался самой чистой улыбкой, какая только могла существовать на этом свете. Улыбался сквозь слезы, он проинес: «Джани-Жак не покинул нас, а стал Лунным зайчиком»!