Фотография

Фотографию эту я отметил сразу. Чувствовалась в ней какая-то мистическая сила. Ощущение какой-то сопричастности. Будто и ты идёшь с этими уставшими после боя воинами. Но позади, словно они тебя ведут. Ты не можешь их обогнать, потому-что они впереди, а ты только ведомый. И эта сила изображения каждый раз подхватывает меня, когда я смотрю на этих людей,  на эту серо-зелёную листву деревьев, на технику и военных, стоящих у дороги, на этот, видимо клонящийся к своему завершению,  тяжёлый ратный день.

Но что-то ещё мучило меня, какая-то ассоциация, какая-то зарубка из прошлого. И я вспомнил, я вспомнил. Это старая детская книжка из моего детства. Многие ли теперь вспомнят её? А я помнил из неё целый отрывок. Он и тогда меня почему-то поразил и остался в глубине памяти. Это замечательная детская повесть Аркадия Петровича Гайдара «Судьба барабанщика».  Вот этот, как мне кажется, гениальный текст.

 — Папа! — попросил как-то я. — Спой еще какую-нибудь солдатскую песню.
— Хорошо, — сказал он..
— Положи весла..
Он зачерпнул пригоршней воды, выпил, вытер руки о колени и запел:.
Горные вершины.
Спят во тьме ночной,
Тихие долины.
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы…
Подожди немного,
Отдохнешь и ты.
— Папа! — сказал я, когда последний отзвук его голоса тихо замер над прекрасной рекой Истрой.
— Это хорошая песня, но ведь это же не солдатская.
Он нахмурился:
— Как не солдатская? Ну, вот: это горы. Сумерки. Идет отряд. Он устал, идти трудно. За плечами выкладка шестьдесят фунтов, винтовка, патроны. А на перевале белые. «Погодите, — говорит командир, — еще немного, дойдем, собьем… тогда и отдохнем…
Кто до утра, а кто и навеки…». Как не солдатская? Очень даже солдатская!

(c), Пирогов В.Ю., Шадринск