Глава 14. Схватка продолжается. Кто победит в ней

Проснувшись утром и быстро позавтракав, я направился на пляж в надежде увидеть своих подружек и в их обществе разогнать свои мрачные мысли, навеянные разрывом с Леной. Прихватив по дороге несколько банок пива и купив у разносчика вяленой рыбки, я устроился в тени большого раскидистого дерева на краю пляжа и с удовольствием потягивал пивко с рыбёшкой. Девчонки ещё не появились, и я, надвинув кепку на глаза, незаметно для себя задремал. Разбудила меня какая-то мошка, ползающая по моей груди. Я стряхнул её и продолжал лежать в полудрёме. Но противная муха опять стала ползать по мне, я прихлопнул её ладошкой и открыл глаза и вместо мошки увидел смеющееся лицо Татьяны. Это она шутя водила по мне травинкой.

- Привет, шалунья, - сказал я ей. - Забавляешься. Сейчас ты у меня получишь. А где же твоя подружка, что, потеряла её или поссорились с ней опять? - Да нет, она сказала, что позже придёт, поехала в город, ей надо купить кое-что, а я не поехала.

-И почему это все женщины любят по разным там торговым центрам и по магазинам шататься. Хлебом их не корми, дай только поглазеть. Могут два-три часа ходить и ничего путного так не купят. А я терпеть этого не могу. Что в этом хорошего, слоняться там и на витрины глазеть. А их оттуда клещами не вытащишь. Обожают шопинг чуть ли не до безумия, можно сказать. Глаза у них разбегаются при виде тряпок и разных там безделушек и побрякушек. Не куплю, так хоть примерю... Тряпичницы вы все, одним словом. Что с вас взять.
- А я не все.
- Вот как. Интересно. Ты у нас, значит, особенная, не такая, как все.
- Да я такая. - С вызовом сказала она.
- Да это заметно. Своенравная ты очень и любишь над всеми насмехаться и прикалываться. Особенно тебе нравится надо мной поиздеваться. Доиграешься когда-нибудь, разозлишь меня и получишь тогда, насмешница, рада не будешь. Сказал я ей, шутливо улыбаясь.
- Что получу? - спросила она с лукавой улыбкой. - Скажи на ушко. Я вся горю от нетерпения.
- А чего бы ты хотела? Ягоду, малину или конфеток хороших, а может, пироженков каких-нибудь вкусненьких. Так это мы мигом, и глазом не успеешь моргнуть. Ради ваших прекрасных глаз мы на всё готовы, только скажите. Ничего не жалко.

- Чего бы я хотела? - задумчиво произнесла она, повторив мой вопрос.
- Я много чего хочу...
- Ну чего, к примеру. - К примеру? - переспросила она, глядя на меня. И, немного подумав, стала писать на мне, водя своим пальчиком по моей груди. «Я хочу быть твоей девушкой», — прочитал я и, до крайности удивлённый, совсем не ожидая от неё такого признания, растерялся и не сразу сообразил, что ей ответить. Но потом всё же нашёл выход из неловкого положения, в котором оказался, и, чтобы не обидеть её, решил прикинуться, что неправильно прочитал то, что она написала, и стал лихорадочно подбирать примерно похожие слова, а затем, после небольшой паузы, сказал: «Я с трудом разобрал, что ты написала, но, кажется, всё понял.
- И что же ты понял? — спросила она, наклонившись надо мной.
- Я понял, что надо немедленно исполнить твоё желание. Ну что же, как говорили древние, желание женщины — закон. Пошли на базар. «Какой базар?» — с удивлением уставилась она на меня.
— Да тут рядом есть небольшой рынок.
- Какой рынок? - Вопросительно переспросила меня с недоумением Танюша.
- При чём здесь рынок? А, что ты там хочешь... там? — растерянно спросила она, широко открыв глаза от удивления.
- Ну как это что? Ты же сама сказала же. - Тоже прикинувшись удивлённым, сказал я ей. - Ну, вернее, написала. Там я и исполню твоё желание, и ты получишь то, что ты хочешь. Я доставлю тебе это удовольствие, с большим удовольствием. - Засмеялся я игре слов. - Мне это совсем не сложно. Только странное у тебя какое-то желание.
- Почему это? — вспыхнула Татьяна, и лицо её порозовело.
- Ну ты бы давно могла об этом сказать мне раньше. Какие проблемы, Танюша. А как же Маша? Может, подождём её. Я понял твоё желание. Давай у неё узнаем, как она к этому относится и, что она скажет. Я думаю, она будет не против. Короче, разберёмся и с ней. А сейчас давай выпьем пивка для рывка и полного счастья, как говорится, оторвёмся по полной на радостях. Бери вот и рыбку, протянул я ей банку пива. Покайфуем с тобой малость. А потом пойдём, купим ещё рыбки, там такую классную продают свежую, малосольную кильку или как там её ещё называют, хамсу, что ли. Я её обожаю, и ещё чего нибудь заодно прикупим, варёной кукурузы например, мне она очень нравится. Ты любишь её? И ещё какую-нибудь ерунду.
- Какую кукурузу, какую ерунду? - спросила Танюша от удивления, чуть ли не открыв рот. Ничего не понимаю.
- Как это какую? Обыкновенную, варёную и горяченькую ещё. Ты, что не пробовала её.
- Я ничего не понимаю. Зачем она мне.
- Ты что не любишь кукурузку молоденькую? А я просто обожаю
- Ты о чём, я ничего не пойму.
- Ну ты даёшь, Танюша.
- Я ничего тебе пока не даю.- Сказала Танюша, сузив глаза.
- Надо ещё и ножик купить будет купить небольшой.
- Какой ещё ножик? Кого ты резать собрался? С- раздражением спросила Татьяна.
- Ну ты же сама написала,что ты хочешь,вот и купим там тебе эту твою дыню заодно.         - Но я больше люблю арбузы. Хотя дыня тоже ничего.
- Какую дыню?
- Ну ты же написала, что хочешь дыню. - Сказал я с невинным выражением лица, глядя на неё. Танюша с нескрываемым удивлением смотрела на меня.
- Так ты что, что-то другое написала, я не понял тебя, не так прочитал, что ли? То-то я удивился насчёт этой дыни. Она смотрела на меня непонимающим взглядом, а потом до неё дошло, что я неправильно прочитал, что она написала мне, и она со смехом накинулась на меня, и мы шутя стали с ней бороться. Но по ней было видно, что она все же сомневалась и до конца не поверила мне. Хорошо, что я вовремя сообразил и прикинулся не понявшим её. Подумал я. Это бы разрушило лёгкость и непринуждённость наших отношений и нашу беспечную, и весёлую компанию. О серьёзных отношениях с Танюшей я даже и не помышлял, поглощённый мыслями о своей своенравной повелительнице, завоевавшей моё сердце и продолжавшей терзать мне душу. Когда по движению её пальчика я прочитал, что она мне написала, я с удивлением подумал: ничего себе, вот это номер. Она шутит или это серьёзно?

Мысли о Лене не давали мне покоя и отодвигали на второй план такое откровение со стороны Татьяны. Да и скорей всего, это была очередная её шутка и прикол. Ей очень нравится разыгрывать меня. И я умышленно, как мог, переиначил её слова, сказав Танюше: — Ты же сама написала мне, насколько я тебя понял: «Хочу большую такую дынечку». Что с большой натяжкой примерно совпадало с тем, что она написала: «Хочу быть твоей девушкой». И выглядело  более или менее правдоподобно.

-Так я что, неправильно понял тебя? -Спросил я её, сделав удивлённый вид, увидев подходившую к нам Машу. — Ладно, проехали. — Ответила досадливо Татьяна, глядя на Машу.

- А вот и твоя подружка нашлась. Привет, Маша. Ты что, потеряла нас и никак не можешь найти?

- Да вот заблудилась я тут в трёх соснах. Еле нашла. В тон мне ответила Маша.
- А здесь, похоже, нет сосен. — ответил я ей с улыбкой, вспомнив, как она прикололась надо мной, когда я ей ляпнул насчёт пальм.
- Ну так скоро вырастут... Сказала мне Маша, хитро улыбаясь. Напомнив мне мои же слова, которые я ей тогда сказал шутя.
- А о чём вы тут секретничаете? Куда это вы ехать собирались? При этих словах Татьяна, немного покраснев, ответила ей:
- Да вот Влад дыней обещает нас угостить. Такой большой, большой, чтобы мы с тобой наелись досыта. И больше уже ничего не хотели. А ещё и малосольной кукурузой под названием хамса с варёной килькой в придачу с арбузом, сказала она и натянуто рассмеялась. — И чего это ты там накупила, покажи, и бесцеремонно полезла она в сумку Маши.
- Ну раз ты нас нашла, выпей тогда пивка с рыбкой, угощайся вот. - Предложил я Маше.

- Что ты там роешься, обыск у меня тут устраиваешь. - Прикрикнула Маша на Татьяну, слегка покраснев, когда та стала доставать из её сумки купленные Машей вещи: колготки, нижнее женское бельё в прозрачной упаковке и другую мелочь. Нервно выхватив у неё пакет с бельём.

- Ой-ё-ёй. Какая  проблема. Застеснялась она. А то Влад не видел женских трусиков.

- Может, мне их ещё и примерить. - Нервно сказала Маша.
- И примерь, вон раздевалка, а мы с Владом оценим твой вкус и идут ли они тебе.
- Перебьёшься. Сама иди примеряй своё бельё на пляже.
- А что, могу и примерить. — Влад, поможешь мне? Расхохоталась она. Пиво было крепким, и я, так же, как и Танюша, почувствовал лёгкое опьянение.

— Я бы с удовольствием помог тебе, Танюша. Но мы там все втроём не поместимся, раздевалка слишком маленькая.- А почему втроём? - удивилась Танюша. Маша тоже смотрела на меня с нескрываемым  удивлением.
- Ну как же. Вы будете примерять свои трусы, а я свои. Ха-ха-ха, покатились все со смеху. И Татьяна, слегка толкнув меня, сказала: «Ну ты юморист».
Вдоволь насмеявшись, мы, потягивая пиво, молча смотрели на многолюдный пляж, на расстилавшееся перед нами лазурное море, сверкающее в солнечных лучах, и каждый думал о чём-то своём. Потом Татьяна вдруг спросила: «А вот ты скажи мне, Влад, что тебе больше всего нравится в женщинах?»
- Не знаю даже, так сразу и не ответишь. Много чего наверно.
-Ну вот в Маше например, что тебе нравится больше всего, лукаво улыбаясь, спросила Татьяна. Я посмотрел на Машу, щёки её стали постепенно розоветь, но она не возмутилась как обычно на замечания Татьяны касающиеся её, а молча  ждала, что я отвечу .
-В Маше, задумался я. -В Маше мне нравится больше всего то, что она не достаёт меня, как некоторые любопытные Варвары, которым на базаре нос сильно прищемили из-за её слишком большого любопытства, — засмеялся я.

- Вот-вот, верно ты заметил, Влад. Ей давно пора нос прищемить, чтобы не совала его, куда не просят. — Радостно сказала Маша. А той Варваре на базаре нос  оторвали, а не прищемили, так гласит народная поговорка...

- А ты помолчи, Машка, не тебя спрашивают, не мешай, комментировать потом будешь, когда мы закончим допрос и выведем этого субчика на чистую воду. Он такой вёрткий, никак его не ухватишь. Может, он брачный аферист, какой-то. Втирается в доверие к наивным девушкам вроде нас с тобой, а потом глядь — ни денег, ни чемодана. Ха-ха-ха, засмеялся я.
- Так брачные аферисты чемоданов не воруют, Танюша.
-Да. Умный какой, а куда они деньги и драгоценности прячут, когда сбегают? А?
- А ну признавайся быстро, куда всё попрятал. Маша проверь сумку. Твои колготки и новые трусики на месте. После её слов мы все снова чуть не попадали от хохота.
-Так, а теперь живо отвечай мне, чем я тебе нравлюсь. Не ожидав такого напора слегка опьяневшей  Танюши, я даже не знал, что ей ответить.   
-Да всем ты мне нравишься Танюша. Разве только, что уж больно ты строгая. И слишком острая на язычок. Тебе только попадись. Я даже боюсь тебя иногда.
- Ты поняла, Маша, с кем мы связались. Аферист, да ещё и трус, оказывается. И мы опять весело рассмеялись. Продолжая шутить с девчонками, я всё же чувствовал какое-то беспокойство. Какая-то неясная мысль не давала мне покоя. Но я не мог понять, в чём она заключалась. И вдруг меня осенило, и я понял, что меня тревожит и, что навело меня на эту мысль, которая возникла сразу же после перепалки девчонок, когда Татьяна стала копаться в Машиной сумке. Сумка Маши. «Обыск», — сказала тогда Маша. Вот оно что. Как я сразу не подумал об этом. Он же может запросто устроить у Лены в номере обыск в её отсутствие и найти эту запись. Надо предупредить Лену, чтобы спрятала её где-нибудь в другом месте, только не у себя в номере. Как же я сразу не подумал об этом.
Подурачившись и поплавав ещё немного с девчонками в море, я, сославшись на неотложные дела, оставил их, решив поговорить с Леной. Когда я позвонил, Лена оказалась на месте. Я высказал ей свои соображения, и она согласилась со мной. От него можно ожидать чего угодно. Она сказала мне: «Давай приезжай ко мне часа в четыре, я его позову, а ты снова подстрахуешь меня, как в тот раз. Ты сможешь приехать?» Я пообещал подъехать к ней к этому времени. Ну вот и отлично, подумал я. Я снова её увижу. Подъехав к назначенному времени, я обсудил с ней план наших действий, и она позвонила ему. Минут через двадцать он постучал в дверь. Я прошёл в спальню и стал слушать их разговор.

- Ты мне расскажешь всё как есть. И не вздумай врать. - Сказала ему Лена.  -Теперь ты у меня в руках, но если ты расскажешь мне всю правду, я тогда, пожалуй, тебя не трону и не стану мстить, хотя надо бы после твоего мерзкого поведения и тех неприятностей, что ты мне доставил. Да только на черта ты мне сдался. Но я это могу. Ты знаешь. Стоит мне шепнуть Павлову, что ты распространяешь о нём всякие гадости, услышанные мной от многих людей, да и при мне, мол, плёл на него немало по пьянке. Так знаешь, ненавязчиво, мимолётно, как бы между прочим при разговоре с ним. А это сразу настораживает и меняет отношение к человеку. И в это очень легко поверить, дорогой мой, так как я незаинтересованное вроде бы лицо. Жёнушке его шепнуть и кое-кому из его близкого окружения. Да и ещё и с муженьком своим поделюсь тоже так невзначай. И Коленька тогда эти слухи с разных сторон и от разных людей быстро перерастут в уверенность и убеждённость в твоём враждебном отношении к нему и что за этим что-то стоит. Кто-то под него копает, и с тобой надо разобраться и нейтрализовать. Избавиться от тебя. А ему это сделать несложно. Он просто заставит тебя написать рапорт об увольнении или засунет тебя в какую-нибудь дыру, да ещё и с понижением. И ты там сопьёшься от досады, и тебя выгонят как собаку просто за пьянку. Облить грязью любого человека легко, а вот отмыться порой очень непросто, особенно когда у тебя много врагов и завистников, оговорят так, что никак не оправдаться. Воцарилась тишина. Потянуло дымком, он закурил и вдруг сказал:
- А ты не думаешь, Леночка, что я могу точно так же, как и ты, преподнести всё, что ты говоришь, в несколько другом свете, и что интересно, ты своими словами сама это и подтверждаешь. Только изложу я всё это немного по-другому и более правдоподобно. Ведь мыслим мы с тобой по-разному. А получилось тогда просто, можно сказать, всего лишь небольшое недоразумение. Мы просто не поняли друг друга. Ну, тут, конечно, малость меня бес попутал, не без того, так бывает. Я же мужик, а не монах какой-нибудь. Увидел тебя, когда вы полуголые бегали по коридору. Я и вырубил этого придурка, а ты кинулась мне на шею и повисла на мне. Я растерялся даже поначалу, не понимая, что происходит, а после твоих пылких объятий и такого бурного выражения своих чувств ко мне подумал, что ты хочешь и со мной покувыркаться, что этот недомерок тебя не удовлетворил, видимо. Но у меня и в мыслях не было тебя принуждать к этому. Ты сама меня спровоцировала, прижимаясь ко мне полуголой. Кто тут устоит. Не согласилась бы, я бы и пальцем тебя не тронул и не полез бы к тебе, зная, кто ты и кто твой муженёк. Это надо быть последним идиотом, чтобы пойти на такое. А увидев тебя с этим придурком, пьяную и раздетую, вот и мелькнула мысль, что эта шалава и мне не откажет, тем более как бы её защитнику, пьяненькая и разогретая уже этим придурком. А ты ни с того ни с сего шарахнула меня по башке этой пепельницей. Так что поверь мне, любой мужик сможет меня понять. Целый анекдот получается. Цирк просто. Жена высокопоставленного чиновника, который пришёл с ней на концерт и который присутствует в зале, бегает голая по коридору концертного зала во время праздничного концерта, а за ней гоняется её любовник. В прятки решили поиграть, что ли, или в ролевые игры на сексуальной почве, напившись или обкурившись до одури так, что забыли даже, где находятся. Цирк просто. А твоя басня про какую-то там тряпку от кутюр звучит не очень убедительно, поди докажи, что там у вас было с ним. Кому в голову придёт допрашивать твоего мажора, сколько ты времени с ним забавляешься. А насчёт этой тряпки, что ты там якобы примеряла, так может он сам тебе её и подарил, а и ты в знак благодарности решила его ублажить там же на месте, не отходя от кассы, так сказать. Да, что-то вы там с ним не поделили, видимо, или просто решили позабавиться и не сразу приступить к делу, а немножко поиграть в прелюдию, дорогуша моя. Услышав эту историю, любой будет смеяться над тобой, дорогая моя, и ни за что не поверит твоему, извини уж, жалкому лепету про какой-то там кутюр-абажур. И ты ославишь себя и своего мужа на весь город. Да и полковник сам будет смеяться до слёз, услышав этот анекдот про тебя.
Ты только посмотри, каков подлец. Как он ловко всё обставил и выкрутился. Подумал я с негодованием, но тень сомнения всё же закралась во мне. Да кто их там разберёт, этих коварных и хитрых созданий, этих бестий в женском обличье. Да её отношение ко мне, так резко изменившееся в последнее время, прямо говорит о том, что я мало что значу для неё, и она с лёгкостью меняет своих любовников. Удивительно даже, что она не отвязалась от этого мерзавца подобным образом, ей ведь не привыкать к подобным приключениям. И живёт с мужем, которого не любит и даже в душе ненавидит и презирает. Начинал я злиться на неё и подозревать в лицемерии и лжи. Точно она чем-то напоминает коварную женщину, описанную в знаменитом романе, эту бессердечную и расчётливую лицемерку, которая переступит через любого. Да не зря я, видимо, её прозвал про себя Миледи. Всё больше распалял я сам себя.
- Да, здорово излагаешь. - Услышал я её голос. - Недаром ты, видимо, в своей конторе в почёте. Но ты забыл о главном...
— Нет, я не забыл. И как раз это меня не сильно волнует. А куда ты сунешься с этой своей записью? Опозорить себя и свою семью хочешь? Изменяешь своему мужу налево и направо, меняешь любовников, как перчатки, и спишь с кем попало. Докатилась до того, что спишь с подонком, нанятым за деньги, и, погоди, ещё неизвестно кем. Возможно, даже с чьим-то агентом. И тебе придётся давать объяснения о том, что ты там успела наболтать, а может, и тебя уже тоже завербовали  дорогуша. И если я об этом доложу руководству, тебе эта запись не поможет, а даже наоборот, ты этим ещё больше ухудшишь своё положение. Ты ведь этим самым пытаешься шантажировать меня, пытаешься надавить на меня, чтобы я дал ложные сведения туда, наверх. А то, о чём я говорил, действительно не знают только на базаре, и высшее руководство не позволит никому меня тронуть. И проверит всё, что я сказал. И объясняться по этому поводу уже придётся не мне, как ты понимаешь. И тогда и встанет вопрос: а в чём, собственно, моя вина? В том, что я подозреваю своё начальство в чём-то там неблаговидном? Но это всего лишь подозрения, и они никому не ставятся в вину, и их нужно проверять. И тогда вскроется, что всё, что я говорил, правда. Чистая правда всего лишь. А меня, как честного сотрудника, не поддавшегося на твою провокацию, при помощи которой ты пытаешься скрыть свою связь с чьей-то агентурой, никто ДАЖЕ не подумает в чём-то упрекнуть. А даже наоборот, могут ещё наградить за проявленную бдительность и профессионализм. И попутно проверит ещё и твоего мужа. А там всё и выплывет. И, возможно, скоро к тебе придут задавать вопросы, дорогуша моя. И это ты уже будешь вынуждена объясняться и не здесь, со мной, а в другом месте. Хорошую репутацию ты себе приобрела. Да после такого скандала твоему мужу надо будет с тобой либо разводиться, либо уезжать из города в никуда, навсегда испортив себе карьеру. И твоему высокому покровителю, к которому ты собираешься идти с покаянием, чтобы им прикрыться и потом отблагодарить его известным путём, в чём сама же и созналась, тоже, наверно, не поздоровится, дорогуша. Ему тоже придётся отвечать на неприятные вопросы высокого начальства. А завистников и претендентов на его место у него предостаточно. С радостью сожрут и не подавятся. После его слов настала тишина. Они оба замолчали. Ничего себе разворот. Подумал я. Он невероятным образом повернул дело так, что она оказалась обычной шлюхой, а сам он вообще герой, и его за его подлость и низость надо ещё и наградить. И он, по сути дела, вышел сухим из воды.
- Что, Коленька, считаешь, что победил? Поборол меня, уложил на лопатки?
- Пока ещё не уложил, усмехнулся он. Жду, когда ты сама ляжешь.
- Смотри, дорогой, как бы тебе самому не пришлось лечь.
- Это интересно. Каким же это образом? Ты что, сверху предпочитаешь? Засмеялся он.
- В прямом, и не на меня, а на нары, дорогой. Забыл, что ты мне тут наболтал по пьянке про своего дружка — следака этого, как ты его назвал. И что вы с ним провернули.
- Это ещё доказать надо.
- Докажут, не переживай. Это не сложно. Сам знаешь, как это делается. Да ты ведь сам же это и выболтал. Забыл, что ли? Они снова замолчали. Ну Ленка, ну молодец. Её так просто не собьёшь, вот даёт. Умница просто. Снова прижала его к стенке. Восхитился я её находчивостью, забыв об этом эпизоде из их предыдущего разговора. Как же он вывернется на этот раз и что предпримет напряжённо думал я. И вскоре услышал его на удивление спокойный голос.
- Вот, что Леночка я тебе скажу...
И то, что он дальше сказал ей меня очень удивило...

                Продолжение см.  Глава 15.