Любовное письмо

Милая Гретхен!

Спекулятивным образом осознавая эмпирию твоего внешнего сущего, понимая a priori субстанцию духа любви, объективно возникшую в моём Я, я поддался страстям эроса в их сублимированном качестве любви-дружбы. Постоянный субстрат либидо не был соотнесён с объективными чувствами интеллектуального восприятия твоей чистой формы. Модальность наших моральных сентенций обнаружилась в твоём для-себя-миру. Эстетический образ в самом звучании нотации твоего имени является абсолютом моей сути бытия. Красота соразмерна наилучшему. Трансцендентальное, понятое непреходящим образом как идея божественного, не имея ввиду архетипов эволюционного развития предельного типа homo sapiens'а, обнаруживается искомое индивидуальной личности, начало  движения которого имеет объективный смысл. Категории, покоящиеся в возможности уничтожения, в то же время несут восторг восприятия вечно женственного. Аксиология выше онтологии и гносеологического, хотя и предел не является здесь полным видом негативного. Отрицая себя, не всегда будет получено отчуждение. Отталкиваясь от эгоизма до полного забвения, может быть названо постоянство. Удивление восприятия в социальном мире несёт груз космического целого как свободы справедливого человека. Я — твой атрибут; следовательно, я люблю, квинтэссенцией чего является осознание через глубины бессознательного смысла своего бытия, которое не противоречит неклассической логике времени. Исток религиозного чувства возможен у человека с семи лет. Эрос всегда носит гомеомерии жажды вечного. Но половая любовь почти недостижима при тимократии. Тем выше моё дерзновение общего порядка диалектического способа деятельности высшего чувства, которое выше эмоции. Это чувство прекрасного. Но ты, твой образ (форма, монада) есть возвышенный гений, превышающий всякую другую эстетику, бросающий вызов социуму.
Никакая подлинная любовь не есть рабство. Предмету любви самому по себе не нужна такая власть, потому что управлять — это ответственное искусство перед другими. Целое картины мира несёт печаль субъективной правды, когда мы стоим перед выбором всей жизни. Начало постижения в пространстве есть печать материи, принятое в соответствии моральных качеств. Место  нравственной любви — это дух мироздания. Любая мечта возможна, но не всякое примет бытие. Реально то действительное, которое знает смысл антропологического. Личность для себя самой проходит через все времена, предел которых — вечность. Эрос возможен только при осознании высшего порядка любимого существа, Гретхен!
Капитал добра тогда прав, когда себестоимость заботы о возлюбленной  имеется наличным образом. Идея и эйдосы поддерживают мир людей, и их феноменология объективна в логосе знака и символа. Красота — это символический капитал, который не вечен. Красота все же надеется быть собой вне изменения в микроскопе и макрокосме. В Упанишадах написано: «Атман есть Брахман». Человек причастен к божественному; любовь же и есть высший полёт духа.
Нет «свободной любви»; любовь не требует жертвы внешней бытовой свободою. Личность,  наше Я, наша суть всегда свободны. Есть право любить, нет обязанности любить: любовь искренна, когда она есть, то и так всё ясно. Любовь — ничто, когда ею погоняют. Экзистенциализм всё свалил к Бытию. Но бытие вне формы не имеет минимума разумного. Архетипы всегда означают конформизм, не имеющий значения в индивидуальной симпатии. Возникновение истины и добра имеют начало в религиозном чувстве, которое в душе даже атеисты различают, не признаваясь себе в этом.
Эрос возникает не в инстинкте («инстинкт есть изобретение беспомощности в мир действительности»), Эрос как гармония не возникает и не уничтожается. Возникает то, к чему эрос относится безусловным и непреходящим образом. Как абсолют и надо понимать эрос. Подлинная любовь не умирает. «Ей не страшны времени угрозы». Уничтожить любовь — уничтожить душу, человека, общество, народ, нацию, человечество. Человек в одном не меняется,  в другом может измениться. Не меняется личность, индивидуальность, наше Я, имеющее персональный статус. Меняется образование, ум, цели, даже образ жизни. Почти не меняются жизненные установки, смысл жизни. Обращение к религии может серьезно изменить человека, но и не во всей сразу его целости. Человек — нерастворимый субстрат. Соборность — не куча мала. Мужчина и женщина призваны к моногамии, те есть к постоянству.
Логос и Эрос — братья. Слова нужны не только для молитвы и понимания, но и для любви. Пример тому это письмо, милая Гретхен! Логос создал разумного человека, Эрос покажет человека любящего. Amor vincit omnia. Эрос без Логоса любит, но молчит, а это ложная позиция, трусость, замкнутость есть зло.
Лишенность любви — бедность жизни. Любить хорошее прежде милого. Гармония красоты возвышенного теряется, если нет амура.
«Любверечь» несёт важную истину: женщина никогда не объект для мужчины. Женщина — всегда субъект отношений. "Женщина — священная дарительница жизни".  .   
Завершаю это большое письмо словами Аристотеля из Двенадцатой книги «Метафизики»: «Необходимо, следовательно, остановиться».