Одна книга рассказ 1

     Петр Борисович упал на пол от ужасающего грохота и накрыл голову руками. В этот раз снаряд приземлился в десяти метрах от его дома. Ударной волной выбило все стекла.
     Декабрь 1941 года выдался особенно тяжелым: ночью температура доходила до -30 градусов, а днем держалась в пределах -15. Без центрального отопления жители Ленинграда согревались всеми возможными способами. Те люди, у которых дома была печь, предавали огню все, что могло дать тепло. У кого ее не было - грели друг друга своими промерзшими телами. Кто был один - чаще всего умирал.
     Можно сказать, Петру Борисовичу повезло, поскольку дома у него была печка. Однако запасы того, что можно было сжечь, изрядно исхудали за последние пару дней: в квартире не осталось даже деревянной мебели. Поэтому Петр, оправившись после взрыва, сидел напротив окна, впускавшего в комнату хлопья снега, и держался за голову. Он уставился на осколок стекла, отчаянно висевшего в оконной раме. В нем он увидел свое отражение и осознал, что произошло. Со сжатыми зубами Петр проговорил:
     — Я умру, если не найду, чем согреться.
     Его глаза замельтешили в поиске вещей. В центре стола Петр увидел сиротливо стоящую пепельницу. Он рванул на кухню и, судорожно смотря по углам, надеялся найти хоть что-нибудь, что можно было сжечь. Безуспешно. Тогда он побежал в коридор. Его взгляд упал на пустые вешалки, от которых быстро отвернулся. Затем, вбежав в гостиную, его ноги словно прибились к полу. Петр уставился на книгу, черную как уголь, одиноко лежащую у печи. Она была небольшой. Кажется, ее можно было поместить в карман брюк. Из страниц выглядывал острый уголок бумажки, которая служила закладкой. Петр знал, что это за бумажка. Он аккуратно взял книгу и прочитал название - “Мертвые души”, Н.В. Гоголь.
     Держа ее в руках, он попятился назад и изнеможенный сел на пол. Большой палец попытался проникнуть в то место, где лежала закладка. Открыв книгу, Петр отложил ее на колени и взял бумажку, сложив руки так, словно собирался испить воды. С его лица покатились слезы. На листке была надпись, оставленная его женой: “Петь, меня не теряй, ушла в магазин за едой. Люблю”. Перечитав с десяток раз, он отложил записку дрожащими руками и снова взял книгу. На него нахлынули воспоминания. Он оказался в кровати в теплой комнате, которая тускло освещалась керосиновой лампой, стоявшей на прикроватной тумбочке. По окну стучал осенний дождь. По обе стороны от Петра лежали сыновья, смотревшие в книгу, в то время как Наташа, его жена, готовила ужин. Петр отчетливо помнил их пугливое выражение лица, когда он только начинал читать вслух “Мертвые души”. Они думали, что эта книга о привидениях, а потому крепко прижимались к отцу в ожидании страшных сюжетных поворотов. Им было всего по десять лет.
     Теперь же Петр сидел один на сыром полу. Его сыновья, Леша и Паша, ушли на фронт в сентябре 1941-го и погибли в каком-то поле в возрасте девятнадцати лет. Наташа умерла от артиллерийского снаряда, когда шла домой из магазина с небольшим куском хлеба за пазухой. У Петра остались только одни воспоминания. И эта книга.
Опрокинув голову назад, он прокричал в потолок:
     — Господи, за что мне это? Почему я остался жив?
     Петр Борисович держал в руке единственную вещь, которую можно было сжечь. Ему казалось, что лучше умереть от холода, чем предать огню память о сыновьях и жене.
     На улице стемнело, только полная луна в небе озаряла ледяные улицы ночного Ленинграда.  Свист от ветра проносился тонкой иглой по безжизненным квартирам. В одной из комнат на полу лежал мужчина шестидесяти лет, прижав к груди черную как уголь книгу.