Желтый абажур

Она хотела бродить по мокрым от дождя улицам Эдинбурга, но музыка навязчиво подсовывала ей  бледное холодное море.
Во всем виноват старик на блошином рынке, уговоривший ее купить  торшер-грибок с желтым тканевым абажуром!  Вообще странно: Мия поверила, что этот светильник ее спасет. Видимо, ее мозг, погрузившийся в мутные воды безысходности и депрессии, перестал логично рассуждать, и стал вестись на всякую чушь.

Она сделала все по инструкции. Зажгла торшер, включила любимую музыку и, закрыв глаза, постаралась визуализировать место, где ее отпустит. Так советовал ее психотерапевт.
Было бы совсем неплохо, чтобы мелодия унесла ее в дождливую пелену старых улиц шотландской столицы. Туда, куда она не может добраться, но куда ей очень нужно.

Постепенно веки стали тяжелеть, а сознание путаться. Прохладный ветер ударил ей в лицо. Мия открыла глаза. Перед ней простиралась безбрежная морская гладь. Седые волны тихо накатывались на безжизненный пустой берег, покрытый выгоревшей за лето жухлой травой. Снова это тоскливое место. Почему ей не удается избавиться от него? Нужно просто открыть глаза и снова очутиться в своей квартире. Выключить музыку, выбросить к чертям торшер в окно, а затем последовать его примеру, и проделать тот же путь. Потому что это единственный выход.

Мия покрутила головой, но берег никуда не исчезал. И море все так же безразлично катило свои бледные волны к ее ногам.

Решение пришло само. Это знак. Нужно просто идти в море, пока оно не примет ее полностью. Неуверенно подойдя к кромке воды, Мия остановилась. Но затем решительно двинулась вперед, пытаясь сформулировать причины своего решения. Словно она в мыслях писала рассказ, который должны прочесть после ее ухода.  Рассказ должен быть красиво изложен, и хранить в себе некоторую тайну.

Тайну Миа уже знала. Это была тайна ее ухода. А причины? Их было так много, что Миа начала в них путаться. Проговаривая их, она медленно, шаг за шагом, входила в холодную воду. Глаза щипало от льющихся слез, тело трясло от озноба, ноги немели от холодной воды, но Мия упорно шла вперед. Затем она перестала чувствовать холод… И перестала дышать.

В последний раз Миа открыла глаза и увидела через толщу воды бледное желтое пятно взошедшего солнца. Как будто Вселенная подслеповатым глазом следила за ней. Где-то, на окраине сознания пронеслась мысль: этот мутный глаз – последний, кто видит меня. И ему все равно.

 Мие внезапно захотелось увидеть солнце. Снять водную пелену с мутного желтого пятна и увидеть яркое желтое солнце.
 Резко сделав вдох, Миа вместо воды почувствовала холодный осенний воздух в легких. Она открыла глаза.

В том месте, где она только что видела солнечное пятно, горел торшер под желтым абажуром, купленный на блошином рынке.
Она еще долго сидела на полу и смотрела на отражение абажура в окне. Затем легла на диван, укрывшись пледом. Завтра утром взойдет солнце и все будет хорошо. Завтра она начнет жизнь сначала.

  Миа встала, погасила торшер и выключила музыку. Сон наконец-то унес ее на мокрые от дождя, залитые теплым осенним солнцем улицы Эдинбурга….