Эпизодическая жизнь. Женское видение. Страница 0-3

 За течением жизни
Увы, зачастую,
И не видна сама жизнь.

   Ничего общего с действительностью.
   Автору вздумалось это все.
   Автор доброжелатель
   своего виртуального персонажа.
   Но автор – мужчина. Понять ли нам их?

                С любовью к своей героине. Автор

Страница 0.

  Вместо приветствия.
Интересно все происходит: я всегда нахожу оправдание своим поступкам и своей правоты - неправоты. Но ведь я женщина.

   Я сильная. Как шутит мой приятель (только приятель и все): «Женщина, это как у поэта - если она захочет, то войдет в горящую избу и вынесет на руках мужика вместе с его конем, которого на скаку останавливают».

   Я слабая. Я как та березка на ветру, что в песне, мне приходится гнуться под напором судьбы, чтобы не сломаться.

  А эти козлы….
  Но я не про правду - оправдания.
  Ну, да, ладно, пусть будет все по порядку.


Страница 1.
Эпизод один.
 
   Давно. Это был день молодежи. Младшая сестра, Катька, потащила меня на футбольный матч.
   -Там играет мальчик, которого я давно знаю по межрайонному школьному слету. Он мне очень нравится, я хочу с ним познакомиться и пообщаться ближе и ты мне помоги, сестричка.

   Футбол я не понимаю, но делать все равно было нечего и я пошла на стадион.
Команда ее Лешки проиграла, хоть по ходу матча я с энтузиазмом кричала вместе с сестрой:
- Леха, Леха, давай и т.д.

   Грязный, потный Лешка был какой - то уж слишком серьезный для своих 17 лет. По – моему, его совершенно не интересовали девчонки и он просто из вежливости поддерживал с нами разговор после игры.
   Мы, а вернее Катька - я только поддакивала, их (и его приятеля) уговорили пойти в бар сразу после того как они переоденутся.

   В баре Леха вдруг улыбнулся нам и это было так разительно в контрасте с его серьезностью, что у меня даже дрогнуло где - то около сердца.

   Мы с Катькой с детства вечно делили между собой игрушки и прочее, так, что соперничество у нас было заведено. И вдруг захотелось Леху утащить у Катьки. В дамской комнате я Катьке так честно и сказала:
- На фига он тебе сдался. Вон Сережка, какой веселый парень. На том и порешили.

   Вечером бродили по нашему провинциальному городку. Сережка рассказывал много всяких интересных и забавных историй, а потом они с Катькой куда – то делись.
   Мы с Лешкой погуляли еще немного и расстались у гостиницы, где жила их команда.

   Футбольный мини турнир продолжался около недели и я зачем - то ходила на все игры Лешкиной команды. Иногда мы сидели где-нибудь на скамейке.
   Лешка больше молчал, поэтому говорить приходилось мне, а Лешка вставлял слова по ходу моих монологов.
   И странно, мне нравились его реплики: умные и по существу.
Поведение же Лехи было бойскаутское, никаких вольностей, телодвижений и нахрапастей.

   Простились обыкновенно и Лешка уехал к себе.
У нас не такая уж и большая область и Лешкин городок не очень далеко от нас.

   Парни в школе, что мне нравились и которым нравилась я, приглашали на всякие мероприятия. Конечно мы обнимались – целовались, но не более того с моей стороны.

   Через дней двадцать мне вдруг так захотелось увидеть Лешку, что я чуть не умерла от волнения. И с каждым днем все больше и больше.
   Старшая сестра, Вера, увидела мою маету и проехалась:
- Что, уж замуж не в терпеж?

   Но у меня не было желания к близости, хоть ухажеры напрашивались неоднократно. Я знала твердо и уверенно, я хочу увидеть, понимаешь, увидеть Лешу, Лешу, Лешу, Лешу…

   И я поехала на автобусе в Лешин город (плевать на школу). Городок маленький, да и где Леша живет я, примерно, знала из разговоров с ним.
   Вот я и во дворе его дома. Подростки подтвердили, что Леха скоро будет со школы.
   Когда я его увидела, честное слово, я чуть не разрыдалась от счастья. А Леша подошел, улыбнулся и спросил:
- Ты ко мне?
- Да.

   И я почувствовала себя женщиной, потому что я не просто сказала: Да. А я сказала ДА.
- Пойдем к нам пить чай.

   И так все это было так естественно сказано, что я пошла бы за ним хоть на край земли, я бы сделала для него все, что хочешь.

   Выяснилось, что Лешка отличник и ему надо делать уроки. Занимался он домашним заданиям, постоянно поднимая глаза на меня и улыбался мне.
   Он улыбался не просто девушке. Он, я видела, улыбался мне.

   Вечером с работы пришли родители Леши. Оказались очень приятными людьми. Правда, отец вначале как- то неприятно удивился, но успокоился после того как Леша сказал:
- Пап, все нормально, эта девушка, ну ты понимаешь…

   Переночевала у Лешиной сестры, и в понедельник уехала домой.
А дальше был смерч чувств и страстей. Мы каждый месяц и чаще ездили друг к другу в гости.
   Мы целовались. Мы могли целые часы сидеть рядом и ничего не говорить.
Я чувствовала в Леше такую надежность, такое искреннее его чувство ко мне, что боялась умереть от счастья. Я готова была умереть от счастья.

   Мы не были близки, но если бы ему это было бы надо, я бы отдала всю себя.
Пусть бы он меня хоть бы убил или съел меня. Я была бы счастлива.
   В такой горячечности прошел год.

   Мои родители были не совсем довольны нашими отношениями, мол, молод твой Алексей. Родители же Леши относились ко мне как к родной своей дочери.

   Закончилась наша школьная пора и Леша уехал поступать в военное училище.
А я продолжала жизнь молодой девушки, ходила с подругами на вечеринки, всякие мероприятия.
   Я была уверена в себе. Я знала: эти обнимания и целования на этих вечеринках, это просто так, это не по-настоящему.

   Леша поступил и в сентябре приехал вместе с Сережкой - повидаться.
Как сейчас помню, Сережка купил нам по мороженному, а я смотрела на Лешу совсем - совсем счастливая.

   Лешка вдруг упрекнул меня за мою вольную, как он сказал, жизнь.
- Эти твои убойные (!) голубые глаза еще немало погубят особей мужского пола.
   А мне это не надо. Не надо!

   У меня даже в глазах потемнело. Потемнело и в сердце отозвалось. Как отнялось оно, ровно. Это же он, козел (Лешенька), завел себе в Перми, пока поступал в училище, какую - то пермячку и ищет повода отделаться.
   О чем - не помню. Какими словами - не помню. Я ему это и сказала. Уж такая я дура, что думаю, то и говорю. Не смолчала…

   Лешенька же, гордый такой мальчишечка, не принял этих слов.

   Юность, как ты бываешь горяча. Как трудно в этом возрасте устоять под натиском взаимной ревности. Как хрупка первая серьезная любовь.

   Больше я Лешу никогда не видела.
Где–то через месяц я отдалась своему тренеру по настольному теннису. Эта связь в несколько свиданий была какая–то бестолковая.
   Он был женат…

   И только про себя я часто плакала, Леша, Леш, Леша, Лешенька. Козел ты гадкий.
Козел. Козел ты гадкий.
   Как я тебя люблю. Люблю, люблю, люблю, пойми, ты, гад. Ты, сволочь поганая, как я тебя люблю.
   Лешка, я без тебя умру. Сейчас умру.


Страница 2.
Эпизод два.

   Мне уже двадцать три. Я уже почти старуха. Старшая сестра, Вера, как-то начала читать мораль про мою ****скую сущность.

   -Верка, стерва, тебе хорошо, у тебя семья. И есть какой – никакой муж.
- Паскудничаешь?
- У тебя есть муж, Верочка. Ты, коза поганая, займись ка лучше арифметикой. Не забыла программу пятого класса?

   Так, берем этот мой отрезок жизни в пять лет и считаем твои года. Твои года.
Первый год. Первые полгода замужества (пусть полгода – пусть 150 дней). Трахание 2 раза в день, уже 300 раз.
   Оставшиеся полгода. Всего 210 дней, итого 7 месяцев.
Так, коза, пусть только 1 раз в неделю. Получилось 7 месяцев на 4 недели на 1 раз, уже 28 раз.
   Итак за первый год мы имеем (тебя, Веруся, имели на законных основаниях) всего 328 раз.

   А оставшиеся четыре года?
Даже если по два раза в месяц, стало 12(месяцев) на 4 (года) на 2 (раза в месяц).
   Сколько стало? Девяносто шесть?

   Подожди, подожди. Добавь к тем 328. Да, да, сложи все в кучку. Что? Впечатляет? Сколько стало? Больше 400?

   Ты, Верка, коза козлинная. Мои раз 30, ну пусть 50 раз против твоих 400! Заметь, 400 траханий по минимальным оценкам (оценкам, а не расценкам).

   - А я ведь молодая женщина. У меня тоже есть эмоции и страсть. И чтоб больше никаких моралей на эту тему, ****ь ты, домашняя!

   Эти мужики - козлы. Хорошо, что у тебя есть домашний, козел домашний. А мне как быть? Где эти козлы, свободные? Свободно – лишние козлы?
   Хватит морализировать. Я сама моралистка и без тебя.

   Веруська, сестричка, как мне паскудно на душе!


Страница 3.
Эпизод два точка один.

   Конечно, Верка, наверное, права. Но поцапаться надо было. А то в своем благо-получии хорошо осуждать других.
   А ты, курва, попробовала бы (тьфу, тьфу, тьфу) побыть в моей шкуренке.

   Так паскудно на душе!

   Как- то объявился Серега, Лешкин дружок. Навзрыд утверждал, что любит. Что полюбил, как только увидел. И только из - за мужской солидарности (что это такое?) отошел с Лешкиной дороги.
   Приезжал трижды. Сказал, что к Катьке никогда ничего серьезного не имел.

   Опять, что ли из–за с детства существующего соперничества у нас с Катькой, или поняла, что пока не дам он не отвяжется, ну я и дала Сереге.
   А он перестал приезжать. Не удивляюсь. Козел, он и есть козел.
Любовь. Что это такое? Желание двух дураков сделать третьего? Или что – то большее?

   Пусто на душе. Так паскудно на душе!

   Этот гавнюк – тренер умер. Замерз пьяненький на улице. Как козел он был ни рыба ни мясо. Уверена, где- то вякнул про наши отношения.
   Городок маленький. Верно говорят в народе: чем короче улица – тем длиннее языки.

   Езжу по соревнованиям «территориально – производственного» масштаба. Играю в теннис. Настольный. (Не переношу термин «пинг – понг»).
   Да, трахаюсь. Но, заметь, только с членами других команд.

  Из своих, хватило тренера. Козлы они все…
                2012г, январь (k)

                Продолжение в главе 4 и далее
                Непосредственное продолжение по ссылке:
                http://proza.ru/2024/09/16/670