Собаки

Виктор Матюк

Собаки

Собаки без надобности не лезут в свальную драку,
Они намного добрей толпы неучей и упырей,
У местных алкашей, как и у бомжей
Нет лишних грошей, чтобы уличных псов накормить!
Жизнь вокруг бурлит, она давно трубит на весь околоток,
Что человек без богатых шмоток, способен оставить тлен и суету,
Он лишний раз прогнёт спину свою, только бы в лихую годину
Найти в душе золотую середину, где нет открытого скотства,
А людское благородство правит бал везде! Оно скрыто во мгле,
В мирской кутерьме полдня стоишь на жаре и мечтаешь о дожде,
А у тебя на хвосте повисло отчаянье, ты зацепился за него нечаянно,
И вдруг услышал пронзительный животрепещущий звук!
Напряжён слух, проходит пара минут и всё вновь повторяется,
Не отрекаются любя, стеная и вопия,
Сердцем скрипя поворачиваешь вспять!
Тебе нечего терять, былой любви аромат
Стремглав исчез, на его возврат нет
Никаких надежд! Постулаты искажены, грехи не побеждены,
Душа требует тишины, только скрип суставных хрящей
Напоминает о суетности людей! Судьба гонит взашей
Не только неучей и ханжей со стези приличных людей,
Есть нечто, что толпа будет ценить вечно!
Ничто не длится бесконечно,
Жизнь – не безупречна!
Она раздевает тебя донага, людям видна только голая спина,
Другие телеса скрыты под лохмотьями старого нательного белья!
Произнося слова молитвы, ты морально готовишься к извечной битве,
Врагов в избытке, в вихре испепеляющего ритма мелькают веси и города,
Перед глазами мигом всплыла яркая палитра
Несусветного греха! Его размер раскрошился, как мел,
Никто не посмел тот грех спросить,
Почто изменился его внешний вид?
Зато близкое родство дало о себе знать,
Одна из бывших баб зашла в кабак
И тут же нарвалась на скандал!
Гордясь остротой бесстыжих глаз,
Выставила свои достоинства напоказ,
Но пара сногсшибательных фраз
Тут же разрушила её иконостас!
Пара борзых собак не смогла никак
Оторвать наивных глаз от женской наготы,
Увы, в шорохе пожухлой травы нельзя услышать полёт вражеской стрелы!
Все мы – не умны, просчитываем ситуацию в уме, зажав нательный крест в руке,
А в голове – кутерьма, много дыма без огня! Везде тщета, тлен и маета,
Странные новости приходят из-за рубежа, в кармане ни копейки, ни гроша,
На кухне - немытые тарелки и включенная электрогрелка,
Вот-вот блеснёт очаровательный закат, никто тебе не указ,
Твой этаж намного ниже, чем тех, кто много лет провёл в Париже!
Их глаза засорены, смотришь на них со стороны, их взгляд окаменел,
Ты подумать даже не успел, как взгляд устремился ввысь, подул с моря бриз,
Не торопись вкладывать необычный смысл в повседневную жизнь!
В счастье иногда заключена великая беда, судьба порой так играет,
Что в бездну людей низвергает, за что? Этого не знает никто!
Блаженства полного никто вкусить сполна не может,
Людей постоянно что-то тревожит, день прожит
И хорошо, преходяще всё!
Человек морально обнищал,
Он верить даже Богу перестал,
И был убит наповал! Он рисковал,
Хотя точно не ведал, будет ли с небом долгожданная беседа?
В былые времена люди молились от темна и до темна,
Натыкались на отказ за непрочную супружескую связь!
Небо не приемлет народный глас,
Кое-кто смотрит на мир через золотой лорнет,
Пытается себя уберечь от несчастий и бед!
На головах у них рога лося, взвесив всё против и за - до конца,
Признав, что молодость прошла, не оставив и следа,
Толпа решила выпросить у неба толику изобилья,
Но разве одной просьбой своё горе облегчишь?
Держись за жизнь двумя руками,
И впредь не бросайся словами,
Скрывая свои желания, боли, муки и страдания,
Утаив от небес свои мечты, ты никогда не отрешишься от пустоты!
От отвращения содрогнутся завистливые сердца, на всё воля Творца,
Уличив лжеца, многоголосая толпа никогда не даст в обиду саму себя!
Нет ничего страшнее, как отказ от высокой идеи по просьбе брадобреев!
Жест, который обозначал конец, на грядущем поставил жирный крест,
Знать по всему, будет праведный суд, былое назад не вернуть! 
Осень листья разбросала по нехоженым тропам, жизнь мчится галопом,
Не оставляя времени для нового увлечения ни господам, ни холопам!
Сейчас любая тварь читает букварь, встарь изучали словарь,
Досконально проштудировав Псалтырь, постигали духовный мир,
Руками раздвигали нависшую над головою тусклую хмарь,
Она, как белоснежная женская шаль
Уносила сокровенные мысли вдаль!
Рядом криминал, он честь и совесть положил на алтарь Отечества,
Представители человечества сходят с ума, кара будет всем равна!
Пример сильнее угрозы, меняются позы, кое-кто себе цены не сложит,
Зрелый муж избегает глубоких луж, после них этот псих отправляется в душ,
Чтобы смыть тоску и грусть, и полночи провести на боку,
Судя по всему, ему надоело слушать людскую  трескотню!
Суть в отражённом вчера, она под ухом жужжит, как пчела, с помощью ногтя
Её уберёт со лба даже малое дитя! Мечтой взысканная земля, сводит меня с ума,
На ней ещё растут зелёные тополя, пятернёй по голове скребу, под стать слепцу,
Но вникнуть в суть никак не могу! Солгавшему беспечно, не суждено жить вечно!
Глаза собаки после свальной драки напоминают две капли янтаря,
Они не врут, не предадут и не подпустят к тебе заклятого врага!
Они не льстят и никогда не навредят, их любовь не ложна,
Её понять грешникам невозможно! Мужчина тот был одинок,
Он – не пьяница и не жлоб, он многим людям помог 
Связать две судьбы в один огромный клубок!
Всему – свой срок, всему - своё время!
Рассеяны по дикому лесу сомнения,
Пусть чужие люди крутят пальцем у виска,
Голь на выдумку мудра, она ещё вчера
Дрожала, как погибающая пчела,
Зато сегодня выглядит бесподобно!
Народ не смешите, всё, о чём вы на кухне говорите втихаря,
Низвергала с пьедестала мысль бунтаря, невзирая на все пересуды,
Звон разбитой на кухне посуды, вопли и сплетни наверх извлекли
Из хилой груди многие болезни, они намедни таились в тени берез,
Этот мир сам на себя не похож! Его только растревожь,
И сразу плоды семейных распрей пожнёшь,
Когда-то страстная любовь избавила от простуды двоих,
Отдалив их от суеты сует! Простыл её след, только нераскаянный грех
Из памяти людской до конца не исчез! Тот, кто хочет, тот и может
В тяжёлую минуту помочь тебе не свалиться с обеих ног в огромный сугроб!
Оправившись от распрей и склок божий раб, рукой закрыл свой рот
И на краткое время умолк! Земля легка, как пух и дым,
Умники спряталась по захудалым пивным,
Гениальные везде живут в постоянной нужде!
Неужто они – враги самим себе? Грызутся между собой,
Как борзые собаки, постоянные дебаты, распри и свальные драки,
Зачем свои нервы зря тратить? Те, кто в законном браке, на улицу ходят по нужде,
Зигзаги удачи больше склоняются к жизни собачьей, чем к доле людской,
Простой люд всё стерпит и властям не ответит на газетную брань!
 В такую рань близ пивной заливался тульский баян,
Он веселил россиян, завалившихся в прошлогодний бурьян!
Мелкая пьянь не завидует чужой красоте, грешны все на земле,
И мы – не исключение, миром правит Случай и Проведение!
Что проку от людских пороков, с ними одна морока,
Боль и тревога – всё от Бога: и скользкая стезя,
И узкая тропа, и широкая дорога!
Все препоны преодолевает толпа с наскока,
В этом вижу подоплёку любому пороку, бантик сбоку,
А посредине – галстук, иногда его прикрывает женский фартук,
Там, где пьют, там и льют – вот так и живут православные люди!
Что-то мутят, что-то крутят, изредка мозгами шевелят,
Пропустят капель по пятьдесят и ложатся отдыхать!
Можно ли им пенять на небеса за то, что по их веленью
Страсть бурлит в душе лишь краткое мгновенье?
Хоть мужская плоть не может первородный инстинкт побороть,
Господь ей даёт ломоть чёрствого хлеба и кусочек изрешечённого сыра,
Вместо кефира – заморское пиво, и в придачу - сатира для устрашения эфира!
Из гарнира – варёная картошка из чужого лукошка,
Приправы никакой, мужик бухой давно впал в запой,
Ему наплевать на статных и лукавых баб!
Он ничему уже давно не рад, пропит талант,
Иссякло везение, исчерпано его терпение,
В пивной, как всегда, столпотворение, люди не кричат,
Отсутствует общенародно принятый в таких местах уличный мат!
Стая голодных бродячих собак на поруки року не сдалась,
Остановилась посреди пути, для начала надо бы еду найти,
Она видела красоту весны и лета, лик осени затмил всё это,
Хотя душа поэта не спала до рассвета, пятью каплями вина была согрета,
И намеревается братве читать строки из нового сонета! Зачем ей всё это?
От бывшего эстета намедни ушла невеста, её энергия иссякла,
Просочилась сквозь сердце и душу, как нож через сливочное масло!
Жить страшно и приятно, пошлешь кого-то матом трёхэтажным далеко – далеко,
Сразу дышится легко, на душе спокойно и светло, прошлое ушло безвозвратно,
Оно выглядело мрачновато, спутались числа и даты в голове патлатой!
Жизнь собачья - без любви и заоблачного счастья вконец достала,
Нет ни халвы, ни сала, мужское чрево от голода онемело,
Душа очерствела и почти что заржавела!
Промоешь глотку соткой палёной водкой,
Заешь селёдкой, и ты вновь на виду, благодаришь рок и судьбу за всё,
Что в борениях обретено! Язык вертится как веретено, преходяще всё,
Жить грешно не запретишь, судьбы каприз удовлетворил седовласый Дионис!
Он на прилавке восседает, как египетский сфинкс и наивно зрит то вверх, то вниз,
В пьянке ищет смысл, потом падает ниц на молоденьких девиц, будто нарцисс!
Стоны и песни мои посвящены изменам и любви! Слова извлекаю из души и сердца,
Хотите верьте, не хотите – на вас не сошёлся клином свет, вам милее матрас,
Чем авторская строфа, хватит валять дурака, дамы и господа,
Жизнь иногда бывает хороша, подчас о такой можно мечтать,
Она мне дарит шанс на пять минут присесть в шикарный дилижанс 
По дороге в Прованс, там асфальт сменяет грунтовая дорога,
Приятное время для диалога с роком и судьбой!
В тишине гробовой забываешь о доле мирской,
Но не впадаешь в запой, слившись с темнотой,
Удивляешь небо своей честностью и простотой!
Когда-то и мой час придёт без стенания и слёз
Покинуть свой последний чертог,
Петля шею захлестнёт,
Она дыхание прервёт,
А бог подведёт последний итог!
Остановившись на достигнутом уже, благоволишь к року и судьбе,
И жирный крест ставишь на собственной стезе! Грех бурлит во мне,
Стреляющая боль в спине, они о себе напомнят много лет и гасят свет в душе,
После дождя час иль два спустя, не успела высохнуть узкая и скользкая стезя!
Может и я когда-то любимую женщину забуду, выброшу её из памяти, как обузу,
Пока ещё рано сетовать на не зарубцевавшуюся рану, грехов груда,
Она источник всех бабьих пересудов!
Липы вековые усыхают над дремлющим прудом,
Они растут под моим настежь открытым окном!
Головная боль пронзает вдоль и поперёк,
Она вызывает дрожание авторских строк!
Утрачены дни страстной и нежной любви,
Мне от былых воспоминаний никак не уйти,
Боль изнутри пронизывает грешную душу и плоть,
Пытаясь их расколоть, будто трубчатую собачью кость,
Вкушаю плод изувеченной страсти, не в моей власти что-то изменить!
Нет желания темнить, и скрытно жить, припадаю ниц, будто принц
 К теплу сказочных жриц, они начинают грешника язвительно корить,
И предлагают стремглав о бескорыстной любви напрочь забыть!
Вдруг скул собачий донёсся со стороны соседней дачи,
Повадки собачьи проникли вглубь души,
Они там себе пристанище нашли!
Неподвижные тела в час прискорбного заката
Смотрят с армейского плаката на числа и даты,
Ты вертишься в эзотерическом круге,
Если о ком-то вспомнить забудешь,
Не обессудь, ты же не глуп, хотя и не пуп земли,
Попытайся всё же найди в себе силы, дабы в одно мгновенье
Не испытывать на прочность божественное проведение!
Мы такие простаки, умнее нас деревенские мужики,
Распивающие водку на берегу полноводной реки,
Они привыкли жить в глуши и во мраке заточения
Искать плоды грядущего искушения!
То сидим, то бежим, очко жим- жим,
Нам жизненный опыт не обходим,
Разум не пропит, он один, как святой Серафим
Способен мне заново простой и сложный мир чуть-чуть приоткрыть,
Прядь седин зрит на благословенный мир, он - незрим, как мне общаться с ним?
Мысли парят в немыслимой вышине, мне женский лепет явно не по душе,
Не могу дышать без музыки Брамса, она – моя боль и моё пространство!
Разговор несерьёзный в час поздний прервали женские слёзы,
Речь зашла о жизненной прозе, хлебе, воде и нужде!
Этим всё сказано, нам дорога в рай заказана,
Обвиняемых вслух не названо,
Многое недосказано,
Будущее размазано по запотевшему стеклу!
Пока разгребаешь пыль и золу, ощущаешь наяву
Несоизмеримую пустоту, страх сводит скулу,
Я же никак уснуть не могу, липким потом истеку
И алой кровью, я же до утра спорю с несостоявшейся любовью
Не о себе, о роке, доле и судьбе! Волосы дыбом встают на голове,
Судьба не плачет, с людьми не судачит, иногда срывается на крик душа,
И матерные слова срываются с языка! Они бог весть где летали, клёны облетали,
На них теперь чётко видны неприметные детали, нет душе покоя,
 У незнакомого героя что-то сталось с нижней губою!
Жизнь коротка, мы же делаем её ещё короче,
Грехи видим воочию и днём, и ночью,
Забываем любимой женщине сказать:
«Я тебя воистину люблю, но ухожу
Не по своей вине, бесы на твоей стороне,
А святость любви до сих пор таится во мне! 
Она вовне, спрятана на сокровенной глубине,
Завёрнута в бархатном сукне!»
Паки, паки закипает вода в баке, на дворе спокойно спят бездомные собаки,
Страна строит новые тюремные бараки, их ограждают и строго охраняют,
За забором отцветают красные маки, опустели солдатские фляги,
На вышках постовые играют в картишки, живут они, как на Ноевом ковчеге,
Без счастья и неги, нет особых успехов, не жизнь, а потеха, чего греха таить,
В минуты ночлега мелькнёт мысль о побеге, и тут же исчезнет за поворотом,
Здесь с лета сидят бывалые зеки, а калеки, собранные по белому свету, 
Подобно умникам и эстетам спокойно ждут, когда их в порошок сотрут! 
Их охраняют злые овчарки, они пищу получают из рук местной кухарки,
В качестве приварка – мясо и каша, а также запах солярки
Из местной кочегарки! В полях созрели злаки,
Из подсобки доносится запах браги,
Седые пряди волос
В жару и в мороз
Бросают собак в дрожь!
Что посеешь, то пожнёшь! Нам смирение заповедовал Христос,
Вдруг что-то за оградой стряслось, на узников набросился огромный пёс!
Ему неплохо в лагере жилось, хотя он бледен, как воск,
Но его мощь воспринималась стаей всерьёз!
Он не воспринимал враньё и ложь,
Он чужую жизнь не ставил ни в грош!
Здесь нет вельмож, каждый сам на себя не похож,
Кто-то сидеть будет вечно, то есть бессрочно,
Кому-то больше повезло, опалено только одно крыло!
Любопытство сердца собакам жжёт, никто там своих грехов не признаёт,
Пространство хранит на все вопросы один ответ: никто не застрахован от бед!
На голове пряди седины, все люди грешны, наши дни сочтены, ни жены, ни детей,
Здесь много учителей, их жизнь постоянно гнала взашей вдоль речных камышей!
Нет никаких новостей, до отвисших до земли ушей изредка доходят слухи,
Что кто-то во время лесоповала невзначай бил баклуши,
И на старуху бывает проруха!
В грешных душах царит разруха, судьба-шлюха не оставляет никаких иллюзий,
Здесь закончится наш общий мюзикл, тюремный быт рамки бытия сузил,
Свободу погубил, не осталось ни мощи, ни сил, чтобы как-то оградить тяжкий быт
От лагерных громил! Он сидельцев утомил, и смирил их жестокий нрав,
Тот, кто был неправ, потерял шанс заново из пепла восстать,
Будто он и вправду витязь или граф! Карта не пошла ему в масть,
Местная власть по первому зову может прибежать
В замерзающий барак, и решение принять:
Отказать в досрочном увольнении!
В душе царит боль и смятение!
Отважный человек, казним судьбой, будь он в душе герой или изгой,
Он пережил бы свой век, но прежних сил и мощи давно уже нет!
Дух, приученный быть доблестным всегда,
Принесть повинную не может без стыда! Карает нас не власть, а жестокосердье,
Из-за него простой народ теряет жизнь и смысл, не обретя бессмертье!
Всё безжизненно вокруг, страх и испуг усиливают несусветную жуть
Чудовищной жизни, её трудно постичь, произносишь спич,
Слова натыкаются на обожжённый кирпич,
С тебя рок требует магарыч!
Дрязги судьбы надо бы как-то пережить, их не остановить никак,
Везде мрак и тьма, всюду бардак, пришло время жать на тормоза,
Всё взвесив против и за! Твоя бессмертна душа в ряж пошло, а зря,
Можно немало крови наземь пролить, и жалобы во все инстанции строчить,
Но разве этим облегчишь безжалостную жизнь? Гордец не сразу року уступил,
Он свободу превыше жизни любил, но ситуацию не оценил сполна,
Он не искал опору у толпы, горды все мы, гордость пройдёт как лёгкий дым,
Если останешься живым, тебя сидельцы сочтут святым! Всё когда-то пройдёт,
И люди, ы слова, но истина всегда в душе жива, пока плоть не мертва,
Её голова раскалывается от избытка ума, не исчезнет без нас
Только святой иконостас, меняются чувства, остаётся толика грусти
В болезненной груди, присядь, отдохни, впереди кромешный Ад,
По сусекам мозга поскреби, возможно, что-то дельное сможешь там найти!
Остуди свой пыл, на себя со стороны взгляни, оставь печали свои вдали
От давнишней несчастной любви! Ты душу напрасно растревожил,
Заново прожил тебе отпущенный век, грешный человек
Сотку пропустит и в тот же благословенный миг
Закончится эпоха дрязг и словесных интриг!
Не спеши себя хоронить, Бог всё простит,
Всё, что было прошло, новое дерево
В твоём родном саду под окном ярко зацвело,
Его запах ворвался в открытое настежь окно!
Коль страсти одолели, должны измениться цели,
В постели - гламурная тишь, на дворе дождь капает с крыш,
Звенят ручьи, по утрам поют изнеженные соловьи,
Годы пролетели, как шум осенней капели, 
Они останутся навечно в душе,
Боль таится вовне!
Осень золотая на полустанках пристально зрит, как по щекам слеза бежит,
Пора дождей вторглась в болезненную плоть, мозг мягкий как воск
Углубил вздох и стремглав сузил зрачок, плод искуса усилил разруху
В теле и в душе, одиноко на девятом этаже, легче затеряться в толпе,
Чем болтаться в беспроглядной темноте по встревоженной тропе!
Желаний осталось немного, грешная утроба тащит плоть к богу,
А в итоге - надо шагать со временем в ногу,
Нет желания продолжать с небом диалог,
Ночной монолог думы мои уволок, будто дым иль смог
В заброшенный острог, в нём потолок насквозь промок
От мужских и женских слёз! Среди нависших звёзд
Затерялось немало слащавых грёз, с ними произошёл курьёз,
Они медленно и не спеша, как бы ни было длинна их жизненная стезя,
Терпеливо искали праведный путь, и не пытались с него свернуть!
Скользкая тропа в обход через незнакомый и глубокий брод
Сулила немало несчастий и невзгод, они же дали небу зарок,
Что усердно исполнят свой долг, даже если печальным будет итог!
Для интриг нужен ум, если же человек – тугодум, тогда ничего не остаётся ему,
Как тащить свою дырявую суму одному! В устную речь можно что хочешь вложить:
Более тонкий смысл или мысль, позволяющую смыть с тропы едва заметные следы
Людской бравады, напоминающей запах женской помады! Если мысль неверна,
 Как чужая жена, она вероломна и не скромна,
Она в результате интриг и распрей была в пекле рождена!
Великое удивляет нас, ничтожно уменьшается страсть,
Как бы с высокого коня наземь не упасть!
Раскалывают голову слова, в ней - сущая белиберда,
Она пытается отгадать, когда, с кем и как
Она заключит супружеский брак? 
У толики стыд длинная и седая борода,
Путеводная звезда использует слова,
Чтобы унизить и обидеть, ядовито раскритиковать
И спокойно отправить собеседника в кромешный Ад!
От счастья обалдев, старик на пень в лесу присел,
Страждущее сердце до сих пор замирает,
Когда скрипка вблизи гумна играет!
Ложь косая мимо пролетает,
Она мужчину не впечатляет,
Осенний ветер золотые листья долу срывает,
В природе конфликт назревает, пыль долу садится,
Пришло время остепениться, покаяться в грехе,
Оставив сомнение в себе! Закончился фарс,
Прежде чем под чужую дудку пускаться в пляс!
Окончательно соскучившись, старик вспомнил роковой случай,
Он до сих пор не перестал скучать по стае бродячих собак,
Их всегда сопровождает толпа ротозеев и зевак!
Темень и мрак не смущают никого, то, что свято, до лучших дней не дожило,
Вспотевшее высокое чело из последних сил отталкивало грозное зло!
По золотистой стезе едва ползу, будто в бреду,
Судачить о жизни ни с кем не хочу,
Пока живу, надежду питаю, что не в последний раз
Мысленно опавшую листву с тропы убираю! Память листаю,
Будто страницы обветшалой истрёпанной книги, солнечные блики
Привыкли к постоянным распрям и крикам!
Без них моя тропа безлика!
Состарившиеся лица
И крупные слёзы на женских ресницах будто убийцы или кровопийцы
Из опавших листьев раскладывают собственный пасьянс,
Душа впадает в транс, у нас от клякс на руках волдыри и мозоли,
Запутавшись в лабиринтах творческой доли, обещаний и клятв
Постаревший паяц не скупясь благоволит болотную тину и грязь,
Он на бездомную псину в тяжёлую годину перекладывает душевную боль!
Её роль сводится к одному – все тянется к теплу, жить по уму не всем дано,
Все живут грешно и что? Не наказан никто! То-то и оно!
Не отправишь же овчарку по следу во вторник или в среду,
Пусть ищет по белому свету ведьму ту, что рано поутру
Охмурила душу твою и сказала тебе по секрету,
Как ни обманчива надежда,
Всё же её тоже советь гложет,
Однако ничего с ней поделать никто не сможет,
Хотя до конца дней она ведёт толпы людей по лёгкой стезе
В снегопад и при грозе, но при проливном дожде
Счастье мгновенно исчезает в туманной мгле!
Только по нужде во вред себе, року и судьбе
В кромешной темноте делаю руками всплеск,
Пытаюсь мысленно перелететь через Кавказский хребет,
Прежних сил давно уж нет, пришлось присесть на парапет!
Чем больше лет за плечами, тем медленнее проплывает жизнь перед глазами,
Память свои кружева едва сплетает воедино, мыслей лавина готова снести в пучину
Отца и сына, ужасная картина, тончайшая паутина плетёт собственный орнамент,
Он похож на старинный египетский пергамент, исчезнет в момент
С уставших глаз, главное, чтобы кровь зря не пролилась!
Стыдно молчать, нельзя много болтать,
Чтобы толпу ничем не разочаровать!
Детство и юности пора, и зрелости стезя мысленно летали по всем ипостасям,
Дальней путь загажен, тень столичных башен напомнила мне таёжный лагерь,
Охрана в камуфляже, голые женщины на нудистском пляже, тяжек наш быт,
Он нам нищету и голод сулит! Не стану зря всех властей чернить, не буду
Обзывать их глупцами, они находят общий язык с небесными орлами!
Северо-западный ветер лихо пронёсся над безлюдной тропою,
Оставил бурелом над великой рекою,
Суслики встали во весь рост на обветшалой меже,
Они – не враги самим себе, всем опостыла женская добродетель,
Бог тому свидетель, обычный обыватель не заметил, что Создатель
Мир давно переиначил, грешных загодя назначил, посудачил
И ушёл, трудно тому угодить, кто не может Веру в душе сохранить!
Зависти бывает две: белая и черная, тихая и проворная,
Одна из них таится вовне, какая из них выше в цене,
Решать не мне! Чем выше, тем больше ниша,
Едет крыша, ей бы сидеть поближе к тому, кто её обласкает и оближет!
У ядовитой ухмылки уже трясутся поджилки, мужики чешут затылки,
И не смотрят на бабьи ужимки! Упругий слой земли, смешанной с золой, 
Постаревший изгой заметил пред собой, гавкучие псы кверху задирают носы,
И вдруг в одно мгновенье лопаются прочные звенья творческого вдохновения!
Мы сопротивляемся своим страстям, не потом что мы сильны,
Мы смотрим на них со стороны и замечаем, как они слабы!
Увы, туча грозовая набежала на склон высокого холма,
Наступила тишина гробовая, серая тень припала к земле,
Призрак сомнения появилась на уставшем лице!
О еде напомнила в кармане оставшаяся гривна,
Пощёчина ливня оставила неизгладтмый след в душе!
Мы всего боимся, всего хотим, вечно мстим врагам своим,
Вслух ничего не говорим, безумие молодых бьёт старость под дых!
Оно входит без спросу, не крестясь, в неурочный час,
Чтобы тебя обличать, был бы я неуязвим,
Оставался бы вечно сильным и молодым!
Сквозняк теребит на голове мою седую бахрому,
Грядущее в тумане и в дыму, я же недолжен ни пфеннига никому,
И потому ем, и пью за собственный счёт, хотя и живу в захолустье,
Не прекословлю Богу, року и судьбе! Откуда эта жизнь взялась,
Сразу иная мысль в голове родилась, почто красивая баба грешником увлеклась?
Бог всем по заслугам воздаст! Кому-то рай, кому-то ад, на крыльях времени уносится печаль,
Тонет муха в майском меду, я же речь на досуге небрежно веду,
Будто в бреду о путях, усыпанных цветами, кому-то бесы машут руками,
Раздвигают толпу локтями, шевелю губами и плохо сплю холодными ночами!
Мы похожи один на одного, у нас же от Бога Его естество, все мы живём грешно,
Любим читать нравоучения, вместо того, чтобы вывести собеседника из затруднения!
Когда же грядёт Прозрение? Верный обету любви, мужик, когда уходил, не обернулся
И к порочной женщине опосля уже не вернулся! Она в честь праздничного дня
Получила презент от меня – три рубля на бутыль вина! Слава в руках труда!
Слёзы лились в три ручья, разошлись не попрощавшись,
От взаимных обвинений отказавшись,
Согласились на мировую ничью,
В памяти тот миг до сих пор храню,
Не пытаюсь сохранять прежние адреса,
Пусть путеводная звезда оценит прошлую жизнь,
Я же по натуре – оптимист и реалист!
Мысли все ушли в просторы промозглой ночи,
Никто из них не оглянулся, никто не улыбнулся,
Долу с неба упала наземь роса, сверху на неё мирно легла
Горькая слеза, только свяшенный глагол упёрся в женский подол!
Что искал, то нашёл, но не учинил произвол! Кто премудрым не мнит себя?
Едва открыв глаза после приятного сна, мы зрим на небеса, в созвездии Пса
Застыла ущербная Луна! Благодаря печенегам, их потомки живут набегом,
Псы чувствуют за три версты присутствие разудалой толпы!
Увы, мы на посулы щедры, злость сводит скулы,
Скрежет акулий доносится до проезжей стези!
Пёс один шёл по ней, будто пилигрим,
Ему бы как-то выжить на безлюдной тропе,
Живности нет нигде! Радоваться в одиночку грустно,
Еда кажется безвкусной, жить прискорбно, на дороге торной
Однажды наступит день чёрный, скорбь не оставит тебя наедине,
Боль в спине тотчас придет извне, стезя исчезнет во мгле,
Оставив следы на нижней губе!
Набожным восторгам можно предаваться, иногда лучше ехидно ухмыляться,
Чтобы подчас, сам не ведая того, немыслимое чувство вползло без толики грусти
В грешное естество! Есть предел для расширения плеч, себя надо беречь,
Даже трепыхание свеч тушит промелькнувший мимо смерч! Сонмы тех,
Кто несметно раз вкушал беспощадный грех, ищут предел в отчаянии,
Люди в покаянии вкушают и вновь ощущают грехи свои! Собаки давно успокоились,
А хозяин орёт и орёт, будто кашалот, угодивший в стремнину бурных вод!
Проживи всю жизнь, как одинокий волк, этот мир жесток,
Судьба пытает нас всех скрутить в бараний рог,
То восход, то закат, то дружба, то шантаж,
Рок не успокоится никак!
Волк степенно исполняет свой долг перед женой и детьми,
Он готов за семью лечь костьми, он должен всех накормить
И от беды их защитить! Лучше кровь свою пролить,
И честь сохранить, чем врагу наглость простить!
Мы потомки великой нации, в эпоху глобализации
Приёмы конспирации выходят на первый план,
Ложь и обман пускают пыль в глаза,
В душе полная пустота, ни травинки, ни куста, ни деревца,
Везде одна полынь-трава, да засохшая виноградная лоза!
Едва дыша многолюдная, толпа прячется в зарослях камыша,
На неё напали пришлые люди, они убивают и судят,
Пока не доказана твоя вина, а тропа жизни ещё не пройдена,
Веселись сполна, пока судьба во всём тебе благоволит,
Не от великого ума человеческая душа вконец опустошена!
Плоть холодна, за грехи Сатана вешает людям ордена,
Оставлена семья, боль испита до дна!
Исчезла внешняя позолота бытия,
Стеная и вопия, молюсь у степного ручья после дождя!
Размокла колея, нет жития на православной земле,
Святость таится вовне, а на войне гибнут люди,
Тот, кто жизнь любит, сразу коварство судьбы осудит!
Местные барыги не читают старинные книги,
Они и судьи, и наши учителя, у них под ногами не горит земля!
Волки взирают открытыми глазами на земное цунами,
Солнце скрылось за грозовыми облаками,
Все люди роют для себя глубокие ямы!
Могильные холмы выстроились в ряды посреди привольной степи,
Как не суди, как не ряди, но впереди не видно ни зги!
Судьба превратила нашу жизнь в лёгкую шутку,
Головой покачала, и для начала что-то нам во след промычала!
Слава богу , всё обошлось без скандала! Похохотала и заплакала навзрыд,
Нам бы выжить, а на внешний вид наплевать, доля продолжает рыдать и горевать,
Нервы шалят, впереди кромешный Ад! Судьба подурнела, на крыльцо присела,
И свою песню допела до конца! Господа, на всё воля Творца,
Ему одному принадлежат наши души и сердца! У пограничного столба
Сидит одинокий волк, его долг сторожить просторы страны
Для своей родни, с той стороны доносятся крики и вопли,
Дороги от проливного дождя размокли,
Гнетущие боли до конца не прошли!
Всё когда-то исчезнет, все канет в бездну безвозвратно,
Суетятся люди безрезультатно, работают бесплатно,
Вдруг внезапно в них просыпается вечность,
И прежняя безупречность земного бытия
Исчезла со стези, как пожухлая трава!
Обожжены два ангельских крыла,
А морщины в области лица
Давно не радуют старика!
Вспомнилась фраза крылатая,
Что за грехи к нам приходит расплата!
Следы греха травой зарастут,
Но не изменится земная суть!
Дожди пройдут, сады отцветут,
Студёные ветры грусть унесут бог весть куда,
Закончится неприятная полоса, грусть и тоска
Улетят за облака, прежними останутся только глаза! 
В них отблеск догорающей свечи, полыхавшей в ночи,
В них крик улетающих на юг журавлей,
И боль, притаившаяся в груди моей, 
Считай, до скончания дней!


г. Ржищев
15 сентября 2024 г.
7:25