Я. Ф. Пешковский - советский солдат царской выучки

Трехлетнее зондирование границ автоэтнографии и погружение в собственное прошлое сопровождаются ростом удивления возможностями, богатством интернета. В последние несколько лет я встретил в веб-пространстве фотографию мамы, умершей за несколько десятилетий до рождения интернета. Удалось найти материалы, позволившие мне лучше узнать отца, которого не стало, когда мне было семь лет. Несколько недель назад я написал документальный рассказ «К сожалению, большего мне не сказать о Мэри Мортон» (http://proza.ru/2024/08/31/146) – об удивительной судьбе англичанки, ребенком оказавшейся в середине 20-х в СССР и несколько лет до войны бывшей женой моего дяди. Начиная работу, я знал лишь ее имя и то, что она была красивой. Интернет обогатил меня ценнейшей информацией.


И вот – новая удивительная история, открывшаяся мне буквально этими днями (середина сентября 2024 года). 
С моим героем, Яковом Федоровичем Пешковским, я познакомился летом 1972 года в небольшом южно-эстонском городке Эльва, мы снимали комнаты в одном доме. Это был крупный мужчина с круглой лысой головой, еврей из московских театральных кругов, помню, он говорил, что недавно пышно отметил свое 75-летие. В Эстонии не столь яро как в Москве глушили Би-Би-Си, и Яков Федорович постоянно пересказывал нам передачи Анатолия Максимовича Гольдберга, известного в те годы комментатора советской политики.
У него не было детей и внуков, и ему по душе были разговоры с моим пятилетним сыном. Они задумывали разные театрализованные представления и давали нам концерты. Потом еще несколько лет продолжалась наша дружба с Яковом Федоровичем, и мы с сыном несколько раз приходили к нему в гости в Москве. До перехода на пенсию он много лет был успешным театральным администратором, и он делился с нами своими яркими воспоминаниями. Так что я был знаком с некоторыми эпизодами его непростой жизни.


Все это было давно, наверное, в последние 40-45 лет я не вспоминал его. Но вот в моей текущей жизни произошло событие, никак не связанное с Яковом Федоровичем. Однако память, какие-то ассоциативные механизмы сами откликнулись на одну мелкую деталь его давнего рассказа о войне - «качающуюся при ходьбе доску», и я моментально вспомнил и всю эту историю и его самого.
Когда началась война, Я.Ф.Пешковскому было за 40, но его пригласили в военкомат и мобилизовали. Ему сказали, что им известен его военный опыт – участие в Гражданской войне на стороне «белых», и он сразу все понял. При этом его успокоили, на передовой он не будет.


Но у войны свои законы. Однажды, когда его часть наступала и предстояло форсировать какую-то реку, Пешковского включили в небольшую команду, которой было поручено переправить на другой берег большое количество ящиков со снарядами. Они положили какую-то неширокую, вибрирующую при ходьбе доску одним концом на берег, другим – на борт лодки. И, используя эту шаткую конструкцию, перенесли все ящики в лодку и переправили снаряды на другой берег реки, где они очень нужны были бойцам. За этот подвиг Пешковский и его товарищи были отмечены высокой правительственной наградой – Орденом Красной Звезды. Рассказав эту историю, он добавил, что, спустя какое-то время, он увидел на дороге такой-же ящик со снарядами, хотел убрать его... но не смог поднять.       
И вот вспомнив сейчас эту историю и другие рассказы Пешковского, я подумал, а что если поискать в интернете что-либо о нем? Жил он давно, не историческая фигура и так далее, но все же по сложившейся практике работы пишу в Гугле задание на поиск: «Пешковский Яков Федорович». Была легкая надежда найти театральные, концертные воспоминания с указанием его фамилии. Но обнаружил совсем иное. На портале «Бессмертного полка» читаю: «Пешковский Яков Федорович. Москва, сержант, 1897 – 1988» и фотография, на которой я узнаю знакомое мне лицо. На правой стороне груди – «Красная Звездочка», на левой – две медали, среди которых и ценимая солдатами «За Отвагу».


Однако это не все, Гугол дал ссылку на портал: «Участники Белого движения», на котором есть следующая интересная информация: «Пешковский Яков Федорович, р. в Томской губ. Подпоручик. В белых войсках Восточного фронта. Взят в плен. На 1 авг.1922 на особом учете в Томском ГВК».
Сразу вспомнились обрывки бесед с Яковом Федоровичем о его учебе в военном училище, куда его приняли, потому что его отец был евреем, принявшим православие. Но было больше рассказов не о военной службе, а об увлечении театром и молодыми актрисами. Вот где корни его будущей театральной деятельности. До войны он работал в провинциальных театрах, после войны, будучи орденоносцем, перебрался в столицу, успешно работал и нескучно жил.


Удивительно, как мгновенная ассоциация, навеянная «качающейся доской», обросла воспоминаниями давних разговоров с интересным человеком. И я вдруг узнал, что встречался с подпоручиком царской армии. У меня была возможность многое узнать. Однако упустил...