9. Во время грозы

Вечер прошёл мирно, сидя за столом, где в основном разговаривал Степан с Соней, а та беспрерывно рассказывала про свой день, вплоть до мелких деталей, которые особенно любил подмечать и сам Степан.

- И божья коровка села мне на пальчик, а потом бегала по руке, я её пыталась смахнуть, она не улетала, почему так? – Соня искренне хотела знать ответ.

- Потому что ты ей понравилась. Представляешь, такая огромная гора, а мы все для букашек огромные горы, ещё живые. Ты устроила божьей коровке аттракцион, и она не улетала, чтобы как можно больше рассказать своим сородичам. Похвалиться даже.

- Правда что ли? – Соня хоть и не была малюткой, но всё же оставалась наивным ребёнком.

- А то.

Вере даже самой поверилось, что может быть, где-нибудь в божье коровьем мире и правда есть рассказы про живые горы, на которых маленькая коровушка выжила, и то ли ещё будет, когда встретит новую гору.

- Мне на самом деле стоит идти уже, а то скоро дождь начнётся, - высказала Любовь, наполнившись за вечер и радостью и горем.

- Ну что ж, на часах поздно, верно, - добавил Степан. – Я провожу тебя, Люба, - встал во весь рост Степан, поднял вверх Соню, поцеловал и поставил на стул, погладив по косичкам племяшки. - Доброй ночи, девочки, - высказал ласково, по-родному, как будто им обеим по шесть лет.

- Доброй ночи, дядя Стёпа, - обняла ручками Соня дядьку, - ты завтра придёшь к нам?

- Обязательно, с утра рыбалить пойдём, хорошо?

- Ура!!!

На этом и разошлись. Любовь сжимая края шалёнки вышла из золотистого сенца в тёмную ночь, где сверкала молния, точно такая же, как и в её душе.
Степан взял её нежно за руку, ладонь к ладони, и все его действия были настолько привычными, даже несмотря на обстоятельства происходившие «до» грозы.

- Ну что, Любава, скучала по мне?

Любовь знала, что это ловушка, очередная, плохая ловушка, но у неё не находилось сил сопротивляться нежности жару руки, которая грела её маленькую ладонь.

- Степан, когда ты уже повзрослеешь…

- Откуда мне знать, у тебя есть ухажёр весомый, со мной давно ты не разговаривала. Помнишь, как раньше?

Любовь подавила комок обиды в горле, когда лучшие дни их знакомства пролетели так же быстро, как и в реальности, оставшись во воспоминании мягким сном.

- Что ты всё мне за ухажёра говоришь?

- А по какой причине мы не общаемся, по той самой, что интересы у тебя изменились, - он снова решил сыграть на нервах, но Люба реагировала спокойно. Уже спокойно.

- Мне себя беречь надо, и не для ухажёра, а вообще, - с трудом отпустила из его руки свою ладонь, на что Степан остановился и снова подхватил ладонь Любы, подняв верх, к себе, приложив к груди, где отчётливо билось сердце. Люба замерла, маленькая и хрупкая, разволновавшись.

- Для кого беречь? – улыбнулись хитрые губы, поднимая ладонь выше, обдавая жаром дыхания, от чего женщина пошатнулась почти в объятие Степана, довольный тем, что нарушил её спокойствие, а ведь держалась хорошо.

- Прекрати, как кот с мышью играться… - она ждала, ждала его поцелуя, который наступил через секунды, пронзив от ладони по всему телу нежностью. Её ладонь скользнула по его щеке, наслаждаясь близким присутствием, его жаром после стольких дней разлуки. Степан прижал к себе такую крохотную и беззащитную Любовь, снова довольствуясь её слабостью и чрезмерной искренностью, пока его губы целовали уже не только мягкую ладонь. Женщина таяла от неукротимой ласковой силы.

- Почему вот так нельзя навсегда? – прошептала Любовь, уткнувшись в грудь Степана, переполняясь болью реальности. – Господи…

- Так скучно, - усмехнулся Степан, поглаживая её по спине, раскат грома бахнул прямо над ними.

- Так вся жизнь пролетит мимо, ни Сони, ни Веры не будет рядом, они свои семьи будут строить, а ты?

- А я буду жить свою жизнь, знаешь какая она у меня интересная? Сейчас тебя обнимаю, а провожу до дома, у меня планов на всю ночь, а там и на день.

Любовь отшагнула от него, осознавая, что правду говорит.

- Не надо меня провожать до дома, ступай к своим приключениям напрямую, - Любовь подняла с травы упавшую шаль.

- Обижаешься, Любаша, а вечер мог бы по-другому сложиться, - Степан выпустил из объятий женщину.

Люба посмотрела на него во весь рост, и молча направилась по тропинке к дому.

Степан тоже ничего не сказал, отправившись противоположной дорогой туда, где его ждали.