Аксиос 2

Аксиос 2
"Почему священники ходят в черном?
Символически чёрный цвет ассоциируется с простотой и смирением и напоминает священникам о необходимости воплощать эти добродетели в их жизни."

Заглянув в зеркало, он пригладил свою окладистую рыжую бороду грубой крупной ладонью, пригладил длинные волосы, тоже рыжие, без единого седого волоса, невольно вспомнив своего одногруппника, которому всегда завидовал- Михаила, у которого и родители были интеллигенты, папа писатель, а мама учительница русского и сам он филологический факультет закончил до поступления в семинарию, и жена была красавица, и дети- сын и дочка, все как у людей, и всегда ему везло. Завидовал люто, сперва пытался набиться в друзья, даже копировал походку, интонацию, но вот говорить так, как Миша, не мог. И слов не хватало, и мыслей. Ему надо было по-простому, а Миша все по-заумному говорил. И лекции в семинарии конспектировал, и в хоре семинарском выделялся своим голосом. А у Ваньки - ни голоса, ни слуха. Да и после семинарии Мишу сразу взяли в Кафедральный собор, а его нет. Обидно было, он молился, ставил свечки в свою сельскую небольшую с дырявой крышей церквушку. Какой доход? Никакого! Жена была деревенской бабой с большими по-мужицки руками с толстыми пальцами. С утра до вечера за работой, то выгонять скотинку, то кормить, то пахать, деревенские два гектара разве укопаешь, то пропалывать, то выкапывать…Работы на деревне много, всю не переделать!

 
"Не евши и блоха не прыгнет". «Как полопаешь, так и потопаешь!»- говорили, и поэтому  ели простую да сытную еду, запивали пивом-квасом, и закусывали вкуснейшим с запахом поля, пшеницы и  солнца хлебом.  Как-то по осени  упросила Наташа, супруга его  свою свинку Машку зарезать, отец ее в больнице в городе лежал, а больше и некому было,  деревенские кто на вахту на заработки на север подался,  кто запил, а кто и насовсем из деревни уехал.  Отнекивался сначала,  я священник ,  нельзя кровь проливать, но потом не смог слушать постоянное упреки жены о том, что он недотепа, забил свою свинку Машку, отвез в город на стареньких «Жигулях».  Долго в ушах визг слышался, и как она бегала от него, и как соседи-старички вилы держали, не давая ей убежать, …и молился долго, отчаянно, но пришло успокоение,  нашел отговорку: «На Бога надейся, а сам не плошай!».

…А потом так и повелось – стал  Ваня всем резать.  А что, деньги! А они, как известно, не пахнут! Он же не людей резал, а свиней, коров, кроликов, кур! Это только в книжках - "не убий".  Да и "не убий" - относительно человека, и, понятно,  что к животным это не относится... и кому какое дело, как поп без прихода почитай деньги себе на прокорм добывает. А потом и на рынок стал ездить, мясо разделывать. Туши попадались надо сказать громадные-  иногда, еле разрубишь, а если какая-то надоедливая бабенка попадется, то и лишнюю тысчонку можно заработать, на пряники... Иногда накатывало прозрение: "Убивец я, на тварь живую руку поднял!"- но все реже и реже говорила совесть.

Менялось церковное епархиальное начальство, а Ваня ждал, разделывая на Центральном рынке очередные свиные туши. И уже не прятался, как в первый раз -  был уверен в том ,что никто его не увидит, не узнает.  Кому он нужен, мясник, разделыватель туш, и то, что он замарал свои руки в крови - так это в звериной  крови, а не человеческой!


Шло время, деревня вымирала, и наконец- то, покланявшись новоприбывшему начальству церковному получил Ванька небольшой строящийся приход в городе, на окраине, дождался, когда Мишу за пьянку выгнали, за то, что на праздник Рождества Христова подсвечником размахивал и ковер архиерейский поджег, облив воском, и пошел Миша работать на склад в торговую фирму. А Ваню назначили настоятелем небольшого храма в центре областном. Стал он величаться не Иваном, а Иоанном! Батюшка Иоанн! Храм был пустой и неуютный, но он старался, то там словечко замолвит, то тут, то одному работнику не заплатит, то другому, подарочки кому надо раздавать начал, говорили- подхалимничаешь, но он не торопился...А работа потихоньку да делается, себя никогда не обделял! Ни в чем! Разве зря он топором размахивал на рынке, а мать его прачкой в больнице районной работали всю жизнь, а жена скотницей... Разве зря? Не умел он так хорошо говорить, складно, да заумно, как Миша, но ждал, завидуя и надеясь, что и на его улицу праздник заглянет. А чтоб не платить работникам, он черную книжку завел, куда заметки делал о нерадивости своих сотрудников. Вот Ольга Ерофеева пьяная пришла раз, второй, третий, вот вообще не пришла...Значит, можно не платить. И не заплатил! Надо же машину себе приличную купить, не все на семерке ездить! Повозмущались работники, да жаловаться не посмели. А куда жаловаться?


Служил иногда, но литургии по воскресеньям- всенепременно, потому что могло нагрянуть какое-нибудь начальство, да и на рынке можно было нарваться на знакомых. Откупаться потом!


А Миша, сначала работавший на складе громадной торговой фирмы, наконец-то стал приближенным – назначили главным священником в новенький храм! Как обихаживал отец Михаил! Но…неисповедимы пути Господни… Сняли Мишу, сняли другого священника и назначили его - отца Иоанна! «Услышал Господь мои молитвы! За что счастье такое!» И назначили не старшим священником, а НАСТОЯТЕЛЕМ! Не под кем-то быть, а самому дела вершить! Дождался!
Что главное в церкви? Духовность или покорность?
Смирение, не сметь свое мнение иметь!

"Я- НАСТОЯТЕЛЬ! А ты КТО ТАКАЯ? Я разве тебе давал право рот открывать? Я ни перед кем ответ держать не должен! Ты кто такая? Я что хочу, то и делаю! И делать буду! И никто мне не указ! Поняла?"- и он представил, что перед ним свиная туша и мысленно рубанул с плеча, разрубая тушку - небольшую, и не особо упитанную. Человечина по вкусу на свинину похожа, пробовал. Когда? А вот это никому не скажу, я сам себе хозяин! Бог? Да для бедных старушек он есть, ходят, все жалуются и жалуются! А для тех, у кого есть деньги, - деньги- это Бог, это власть, это всё!"

Дождался, Мишка не оценил своего счастья, как стал старшим священником владычного храма, запил снова, его сняли, он с горя и в порыве патриотическом на СВО уехал. Ждал Ванька, что там сгинет, лихая пуля, или граната, или пулемет лихой, а нет, вернулся, да с орденом, вот напасть-то! Ванька войны боялся, и в армии никогда не был. Мать помогла откосить. Но Мишке больше никакой храм не дозволили, а его, сельского увальня, мясника, настоятелем назначили! Я- НАСТОЯТЕЛЬ!

Зачем работать и кадилом трясти, если глаза и уши, те, что владыке все докладывали, в Сочи отдыхать уехали? А бабкам-то все-равно - служба идет или нет ее...Не ходят. Все Мишку вспоминают, какой он был ладный да складный, даже когда несуразицу плел!

Проверил Ванька все церковные кружки, в трапезной все холодильники, в зале кружки выпотрошил, на недоуменные взгляды церковных служек отвечал: " Я-хозяин! Я- настоятель!" ,стараясь икону с потерянными мощами подальше с глаз долой запрятать. Один уважаемый человек привез моща почитаемого на Руси святого, при Мишке, и он Ванька, к одногруппнику приехал, долго упрашивал: " Отломи кусочек, незаметно будет!" Упирался Мишка, но потом сдался и новенькому иерею Димитрию дал поручение- кусочек миллиметра три отпилить, но так, чтоб незаметно было. Димитрий хвастался, что такое проделывал не один раз. Но пошло что-то не так, то ли мощи старые престарые, то ли святой возмутился, то ли бабки сглазили. Это только говорят, что попы не верят в сглаз, может быть Мишка и не верил, но Ванька верил, и в сглаз, и в разные другие приметы, вот например в такую про ноги- с какой ноги встанешь, так и день пройдет, если в правой в четный день - то хорошо все, и задуманное сбудется, а если с левой то все кувырком пройдет...

Завидовал Мишке, и  мощи есть,  и народ валом валит!

НО...повезло. Прошелся по-хозяйски, залез во все закрома...Лепота! Не зря топором махал, за такое можно ...

Я-НАСТОЯТЕЛЬ, а Мишка где? В пьяном угаре дома водку пьет. Всех разогнать! И в трапезной всех на хлеб и на воду! Вот бы ещё церковные кружки каждый день проверять, а то воруют поди!

"Ты чего уставилась? Не знаешь, кто я? Я-НАСТОЯТЕЛЬ!" Бабка второпях перекрестилась, потуже завязала платочек под подбородком, схватила свою котомочку, в которой принесла гостинцев небогатых и опустила в корзину возле  поминального столика, ещё раз перекрестилась, поклонилась громадному рыжему Ироду в черной рясе и пятясь вышла из храма. Потом снова вернулась, сняла зонтик с вешалки, стоящей возле двери, перекрестилась в третий раз и вышла.

Он стоял посреди храма. Я- НАСТОЯТЕЛЬ! Ему чудилось пение ангелов на небесах, они опускались к нему, неся громадный лавровый венок.

-Батюшка Иоанн!- он открыл недовольно глаза и увидел перед собой благообразную старушку лет семидесяти. Говорили, что девственница. "Не слишком ли много девственниц развелось?"- подумал он и желание проверить, прижать где-нибудь в уголочке, как бывало раньше, когда он был мясником и пользовался услугами продавщиц на рынке. Редкая продавщица откажет в интиме. Продавщицами как раз и идут те, кто всё и всем может и умеет продать! Зажать в уголочке и юбку задрать! Это сейчас все в штанах ходят...Но церковные бабки в юбках- грех в брюках...Неужели правда, что ни разу замужем не была? Брешут!

-Чего надА? Не видишь разве, некогда мне пока, освоиться надА!- рявкнул он.

Татьяна Петровна испуганно отошла. «Вот он, Антихрист, в самом  сердце церковном! Не ведала, что угораздит увидеть!»


Он сменил аватарку- белоснежный храм вместо одинокого полузасушенного деревца.
Вот счастье-то неожиданно привалило, и оттуда, откуда он никогда не ждал! Стал настоятелем! Да ещё какого храма! Бывшего Владычнего! Никто и предположить не мог, что сопьется любимчик, а потом другого, любителя вкусных Праздников Живота снимут с главных священников за неподобающее поведение! Вот оно, неожиданное счастье! ...он не имел ни подвешенного языка, ни документа с отличным образованием и отличными оценками, он и говорил косноязычно, и не мог мысль сформулировать так, чтоб было всем понятно то, о чем хотел сказать, и не потому, что не мог подобрать вовремя слова, а потому, что и слов-то не было, а все оттого, что и мыслей зачастую не было. Ни своих, ни чужих... И вот на тебе, привалило, а ведь все говорили, что быть ему священником в каком-нибудь захудалом селе!

"Наведи порядок, и в алтаре, и в храме,- бардак один там!"- напутствовал владыка. В храме, куда его определили, всегда было полно народа, но вместо прибыли, Собор постоянно оттягивал финансы. Куда деньги деваются? По всему храм должен был приносить хороший доход, которого по факту не было. И люди заходили в церковь не простые, а сенатор, губернатор, богатые предприниматели наперегонки торопились запечатлеться перед камерами с сенатором, или перед иконой, которую подарил губернатор. Мэры в этом городе менялись и поэтому их в расчет никто и не брал. Мэр- он ничего не решает, от так, просто для того, что положен быть.

Он познакомился с сенатором, и с губернатором. В кои то веки ему перепало такое счастье!

Службы служил как будто вслепую, и просил клирос стоять рядом с ним на амвоне. Громадного пространства храма боялся, и голоса своего никак не узнавал. Не для него это было, слишком не для него, но перечить не смел. А увидя заискивающие глаза торговок в церковном киоске, которые боялись, что раскроются их обманы с церковными кружками, вкусил сладость власти. Я- настоятель, Я-НАСТОЯТЕЛЬ! Он вспоминал о. Михаила, первого старшего священника, который всем подряд хвастался о расположенности к нему Владыки и о том, что Владыка ему храм оставит, когда соберется уезжать. Владыки - как военные, сегодня здесь, а завтра там. Многие за свою службу всю Россию проедут, и на севере, и на юге послужат, везде...
-Ты откуда такая выпала! Я настоятель, а ты кто? Откуда такая взялась? Я что хочу, то и буду делать! И вообще ещё большой вопрос, КАК ты поешь, чтоб оставаться! Владыка сказал, что тут и в алтаре и в храме бардак, чтоб я порядок навел. И чтоб священников, если не надо кого, убрал, а если надо, оставил. И вообще- все я решаю, поняла?- говорил весомо, с напором регенту, которая пришла из Кафедрального собора и имела за спиной почти двадцать лет руководства церковным хором
- Но Владыка говорил, что...
-Владыка здесь не указ, здесь будет все так, как я скажу, поняла?
-Но...-пыталась она что-то возразить
-Ты меня до белого каления хочешь довести своими вопросами?
-Нет, но...получается, что то, что говорил Владыка и матушка Серафима надо забыть?
-Что они говорили? Здесь я настоятель и будет все так, как мне надо! А Владыки здесь нет и не будет!

Вот только не модно сейчас церковь критиковать! Хоть и не опасно, но...не модно. Вот только церковь русская - она апостольская, на учения святых отцов опирается. И неважно, что зачастую расходятся слова с делами. "Не время собирать камни", испытания это все...одно за другим...Но как славна церковь, особенно на заутрене! Как славно отражаются солнечные лучи от позолоченных церковных куполов! И как сияют лица звонарей, спускающихся по витой лестнице из церковной колокольни! «Бездушен колокол, а благовестит во славу Господню».


-Я сам буду решать, кого держать, кому сколько платить! Кто так в колокол бьет! Руки из …выросли?...Почему со мной не согласовали, я здесь все буду решать и порядок наводить! Не нравится, валите все, без вас обойдемся!
...Тихо плакала придя домой Татьяна Петровна.
Задавала себе вопросы Лариса Ивановна, на которую накричал новый батюшка за то, что она встала не так, и не там,  и говорила не то, что нужно на исповеди. «Я не привык такое выслушивать!»
Недоумевал Евгений Иванович, проработавший всю свою жизнь звонарем на церковных колокольнях, приглаживая седые волосы.
Долго не могла прийти в себя от хамства нового настоятеля регент.
В сомнении оказались некоторые прихожане, которые приходили в эту церковь получить благодать.
«Мерзко. Грязный скользкий комок... А ведь вранье все!  Когда меня предавал анафеме один священник, а другой…- сказал Женя. - Я и из монастыря поэтому ушел! Не так в церквах должно быть! Эх, и Кирилл таким же становится, как они все! Главное - деньги! ...а ведущие православные, певуньи православные в юбках до пят, но...с такими вырезами, что... и дочка, того, кто наверху, но работает моделью. Говорили, что косметика запрещена, но ...Лицемерие и ложь. Как было- нельзя быть православным и коммунистом, а потом говорили, что можно, ...и многие коммунисты оказывается были верующими, и крестились в сознательном состоянии...Вранье все!»

"Если это все воспринимать как испытание, тогда получается что есть какой-то смысл, небольшой правда - ответила Жене регент, которую из-за того, что она обличала уволили, трусо позвонив по телефону и предложив забрать вещи и больше не приходить. -... лицемерие, лживость...Улыбаются, веселятся ...показушное благочестие. Что же вы не откажетесь от иномарок, от комфортного жилья? От поездок на курорты и санатории? Что же вы не идете массово на фронт? Почему же вы прячетесь под ризами, как под юбками? И дело ведь не в том, стрелять или не стрелять, убивать или не убивать, а в другом! Говорим- борьба добра со злом! А сами...тут же нарушаем не только заповеди, но и изменяем Устав! Все поверхностно- показушное. И Христос приходил в мир не для того, чтобы соблюдались внешние действия, вернее, не столько для того, чтобы соблюдались  внешние, а больше для изменения внутреннего - СТРОЙТЕ ХРАМ БОЖИЙ! И этот храм - внутри нас есть, внутри каждого. Трудно? Да. Трудно. И в постройке Храма Божиего в каждом из нас- суть, цель нашей жизни. А иначе для чего живем? Чтобы умереть? Нет, чтобы приобщиться к мировой Божией песне! Песне бесконечного Творения!»

" Я НАСТОЯТЕЛЬ, а ВЫ КТО? Я здесь что хочу, то и делаю, и ты мне не указ, я не должен ни перед кем отчитываться!" – смотрел уверенно и с высока с амвона, подняв крест над толпой  человеков, стадом овец!
«Это я буду решать, кто из вас есть кто, потому как я НАСТОЯТЕЛЬ! А ВЫ – НИКТО, вы овцы мои, овцы божии! – и он поправил нательный крест, надетый поверх рясы. Посмотрел сверху на вопрошающие и кое-у кого склоненные головы и подумал: «Я здесь сам Царь, Господь Бог и Дух Святой!»


 Аксиос, аксиос, аксиос!