Вербовка

(12)

   Дома я приласкал Ладу и собрался выйти с ней погулять. Закрывал дверь, когда выглянула тётя Вера.
- К тебе приходили, - удивила она.
Кому я мог быть нужен?
- Я побоялась открыть, а глазка у нас нет. Поэтому не скажу: какой он. Но голос, словно у иностранца или из дальней провинции. Интонация диковинная. Я подобную, сколько живу – не слышала.
Я соображал: имеет ли отношение визит незнакомца к голосу у стадиона? Голос говорил без акцента.
А Вера продолжила:
- Он и твоё имя выговорил правильно, хоть и чуднО. Пошутил ещё, произнося твою фамилию. Назвал Терпеливой Горой.
Так-так, - подумал я, - Неслучайный визит.
- Я ему предложила оставить тебе записку в дверях или бросить в ящик внизу. Мол, не знаю, когда придёшь. Может, не раньше вечера. Поблагодарил. Но в дверь не засовывал, я поглядела. Он ушёл сразу и был один. По шагам определила.
Соображает, голова ясная ещё, - тепло подумал про неё.
И сказал:
- Спасибо!
В почтовом ящике лежало нечто, похожее на завёрнутую в материю книжку. Я положил её в карман куртки, не глядя.
В сквере, когда Лада всерьёз чем-то заинтересовалась у куста, я сунул руку в карман за оставленным в почтовом ящике и услышал уже знакомый голос:
- Не сейчас!
Разумеется, рядом никого не было.
Я вздохнул и спросил:
- Почему?
- Сначала объясню тебе что это и для чего. Но прежде – иной разговор. После него станет ясно нужна ли тебе эта вещь. То есть, будет ли она активирована для тебя или не станет работать, оставшись внешне обычной тетрадью.
Я ответил мысленно:
- Я – весь внимание.
- Отлично. Не стану юлить и ходить вокруг да около. Ты – в случае твоего согласия – станешь жить куда более насыщенной, рискованной и интересной жизнью, чем сейчас. Помимо этого сообщу тебе, что собаке твоей осталось недолго. Ели же станешь сотрудничать – жизнь её продлится настолько, сколько захочешь.
- Так-так, - хмыкнул я, - это – шантаж?
- Нет. Откровенность. Скажу больше. И своё существование здесь ты сможешь так же регулировать.
- Я и сейчас могу его «регулировать», - усмехнулся я на это.
- Сейчас ты способен лишь сократить свои дни. Скорее даже их определяет твоя собака. Ты киник наоборот…
Он усмехнулся.
- Хотя вы – цицкари, почему и произносите: циник.
- Вы… ты…
- Можно, мы, - издал смешок он.
- Короче, филолог или историк, судя по знанию про цицкарей?
- К делу, которое мы здесь представляем, это не имеет отношения, - услышал я в ответ, по-моему, ироничным тоном. Где я слышал эту фразу?
Он продолжает…
- Но сократить твои дни не хуже тебя способна и любая случайность. Ты будешь защищён на тот срок, что сам выберешь, если не нарушишь договор. Сейчас ты сам случайность, как и прочие. Не хочешь стать частью столь могучей силы, что тебе будет подвластно многое?
- Это – добрая сила? Что она заставит меня делать?
На это хмыкнул уже Голос:
- Что ты понимаешь под добром… Думаю, не станешь возражать, если скажу, что этот мир катится в тартарары и заслуженно. Надо принимать меры. Ты будешь лишь частицей Замысла, хотя сможешь вносить предложения по его реализации и свои мысли на Его счёт. Учитывая твой независимый нрав. Если твои действия улучшат то, что тебе не нравится, разве не имеет смысл эти действия предпринять? Не скрою, для «хронотопов», как ты их называешь, можешь стать своего рода божком. Тебе станут поклоняться, пытаться использовать, покушаться на тебя, ибо ты затронешь интересы, которые не одобришь.
- Но всё здесь решается в верхах, где зачастую очень ограниченные люди, - мысленно произнёс я, - Они, к тому же, коррумпированы и скованы обязательствами не слишком хорошего толка. Их не изменишь.
- Ты удивишься: сколько можно изменить, обладая новыми возможностями. Без них действительно мало чего можно добиться.
- Убивать придётся? – поинтересовался я.
Голос рассмеялся:
- Ты и не смог бы. Но честно скажу: постановка вопроса мне нравится.
- Значит, придётся, но не мне.
Он не возразил.
- Хотелось бы знать перед принятием решения кто тот владыка, что послал ко мне?
- Тебе это важно?
- Конечно.
- Но ты же не веришь в «нечистую силу» и прочих придуманных божков на земле.
- Не верю. Однако владык, помнится, трое…
- Троица? – насмешливо спросил он.
- Нет, троица лишь отзвук первоначального соперничества троих повелителей стихий.
- Правильно. Я знаю, что твой «деда» (он подчеркнул голосом кавычки вокруг этого слова) служит другой силе, и ты не хочешь идти против единственного близкого тебе по духу человека.
- Да.
- Тебе и не придётся идти против него. Есть соглашение о разграничении интересов.
- Значит, я не на его стороне.
- Тот, кому ты будешь служить, если решишься, собирается навести порядок на земле, который не смогли установить два других, хотя пытались. Сами хронотопы способны лишь ухлопать этот мир, поэтому мысленно элиминируются, то есть, выносятся здесь за скобки.
- Я – историк и не питаю иллюзий по поводу долговременности соглашений о разграничении.
- Ты прав. Вечность состоит из временностей. Тут ничего не поделаешь. Но в любой момент, когда тебе покажется, что приходится кривить душой, наступая на свою совесть, ты имеешь право потребовать объяснений. Если они тебя не удовлетворят – расторгнуть соглашение, известив. Если ты не известишь об этом или поступишь против пунктов договора с тобой, то исчезнешь, как и твоя собака.
Обрати внимание: с тобой идёт честная игра. Можно было к тебе подъехать с вербовкой под чужим флагом, отрекомендовавшись посланцем «деды» и использовать тебя втёмную. Но с  тобой договариваются, как у вас выражаются, по чесноку.

Это мне понравилось. Честно, по крайней мере. Но я поинтересовался:
- Могу я узнать имя владыки, которому предлагается служить?
- Это самый могущественный владыка.
- Повелитель стихий на земле? С серебристым смехом?
- Имя его не произносится.
- Господин Ветер.
- Это ты сказал. Я бы не советовал говорить это ещё кому-то.
- Спасибо. Я понял. Хотелось бы прочесть договор. Кстати, как владыка там будет поименован?
- Я уже сказал: «Самый могущественный владыка». И можешь быть спокоен, это так и есть.
- Итак…
- Теперь переходим к белой чистой тетради, что у тебя в кармане. Дома договор в ней проявится. Устроит – подпишешь, и он исчезнет. Специальная ручка прилагается. Потом с помощью этой «тетради» сможешь отсылать послания, общаться с кем захочешь в рамках договора.
- А как это работает?
- Хронотопы существуют в трёхмерном мире, измерений же куда больше.
- Даа… - только и протянул я, но тут же спросил:
- А если меня не устроит не сам договор, а отдельные пункты?
Он хмыкнул и ответил:
- Если они – не основополагающие, то подкорректируем. Напишешь что именно, «если». Скажу ещё, что у тебя после подписания появятся интересные собеседники и, возможно… единомышленники. 
Что-то подсказывает мне, что договор тебя устроит. Но… при одном условии. Что сам поймёшь, чего же хочешь.
- Не прощаюсь! - сказал Голос и пропал.

Я ещё немного побродил вслед за Ладой по саду, а потом позвал её домой. Мне не давала покоя та фраза Голоса, что показалась знакомой. Когда я отстёгивал в передней ладин поводок, меня озарило: да это же из «12 стульев»! Сцена, где Воробьянинов пытается охмурить девушку, а она спрашивает его о возрасте. Голос чуть перефразировал её. В романе речь шла о науке, деятелем которой представился Киса. То-то Голос произнёс это ироничным тоном… Уж не разыгрывают ли тебя, милый мой? Это вполне в духе представителей Господина Ветра. Тем более что сам ты в последний раз сыграл для него роль шута.
Но серебристого смеха на это предположение я не услышал.

Сомнения должен был разрешить договор, и я вынул завёрнутую в цветастую материю тетрадь…