Алушта, лаванда, фрукты-овощи

   Наш кораблестроительный факультет по каким-то причинам не отпускали в стройотряды, а очень хотелось поработать где-нибудь вдали от родителей и заработать некоторое количество денег. Зимой на третьем курсе инициативная группа списалась с руководством крымского совхоза «Лаванда», которое с удовольствием готово было принять группу студентов на работу по сбору лаванды. После производственной практики поехали в Алушту, где располагался совхоз.               
   Добирались каждый сам по себе своим ходом. Мы с моим другом Анатолием Матвеевым вдвоём ехали из Горького в плацкартном вагоне. В пути познакомились с двумя девчонками из горьковского театрального училища. В вагоне было жарко и душно, и мы коротали время в тамбуре при открытой двери.               
   В Симферополь прибыли поздно вечером. До утра слонялись по привокзальной территории, сидели на скамейке, дремали друг у друга, а может и у подруги, на плече. Утром распрощались с девчонками, сели в троллейбус и покатили. Дорога была хорошая с живописными пейзажами. Попросили водителя высадить нас у совхоза «Лаванда». Высадил. И показал направление нашего движения через дорогу и далее через густые заросли вниз по тропе. Курс был указан правильно. Через некоторое время оказались на площадке с тремя бараками, навесом с длинным столом под ним и туалетом типа «сортир» в сторонке. Это и было место нашего проживания. Совхоз располагался километрах в десяти, не доезжая Алушты. Вся наша группа была уже в сборе. А кроме нашей группы, на сборе лаванды работали девушки и среди них три парня из харьковского экономического института. Все, кроме меня, Женьки Громова и Толика Матвеева, работали где-то в горах и собирали горную лаванду. Нас же определили на завод по производству лавандового масла. Это так просто называется, завод. На самом деле это были три больших ёмкости из нержавеющей стали диаметром и высотой приблизительно по 2,5 метра с герметичными крышками, которые размещались под навесом. Правильнее эти ёмкости назвать котлами, так как в них подавался перегретый пар. С одной стороны от котлов был деревянный настил на уровне крышек. А под настилом был пункт управления процессом. Наша работа заключалась в том, что мы загружали в эти ёмкости лаванду, которую привозили на тракторной тележке, утаптывали её ногами и закрывали крышки. Потом в них подавался пар, а снизу по трубкам вытекало лавандовое масло вместе с конденсатом. После завершения процесса мы открывали крышки, цепляли к котлам тросс, при помощи которого трактором эти котлы опрокидывались и варёное лавандовое сено высыпалось на землю. Запах варёной лаванды был тошнотворный.
   Ночью в горах было очень холодно и спать приходилось в шерстяном свитере, который я предусмотрительно взял с собой. С девчонками из Харькова мы быстро подружились, и даже стали намечаться романтические отношения, а их трое парней, комсорг, профорг и ещё какой-то «-орг», держались обособленно.                Вечерами разжигали костёр, пили сухое вино и пели песни под гитару. У меня тогда был неплохой голос.               
   Совхозная кормёжка была так себе… Где-то через неделю работы решили подбить предварительные «бабки». Как говорится: посчитали-прослезились. Такими темпами наших заработков не хватит на обратный проезд.               
   Разведка, засланная непосредственно в Алушту, доложила, что Плодовощторг с удовольствием примет рабочих с предоставлением жилья в городе. Быстро собрались, попрощались с харьковчанками, обещали писать и спустились с гор в центр отдыха, досуга и развлечений.               
   В Плодовощторге нас действительно приняли с распростёртыми объятиями и раскидали по овощебазам кого куда. Нас с Громовым и Матвеевым направили грузчиками в магазин «Овощи-фрукты» в районе под названием «Рабочий уголок», где находились фешенебельные пляжи и санатории. Поселили нас в комнате, которую сдавала бухгалтер плодовощторга. Вечером после заселения пошли гулять на набережную, где и слились с массами отдыхающих.               
   На следующий день прибыли на место новой работы. Магазин был небольшой и в основном представлял из себя склад фруктов и овощей, а торговля велась на улице с наружного прилавка. Принял нас заведующий магазина в своём кабинете. Кабинет был небольшой, но соответствовал своему назначению. Заведующим был солидный седовласый мужчина, похожий на крупного учёного или общественного деятеля. Как выяснилось позже, во время гражданской войны он участвовал в форсировании Сиваша. Заведующий объяснил нам наши обязанности и познакомил с личным составом. Который состоял из водителя грузовика ГАЗ-51 самых первых лет производства и нескольких девушек, практиканток из какого-то торгового училища Украины. Девчонок было четверо или пятеро. Одеты они были в синие халаты и тапочки на босу ногу. На головах косынки. Наши обязанности были просты, как… Раньше говорили: «простой, как трусы за рубль двадцать». В общем обязанности были простыми. Во-первых, режим работы у нас был «день через день». Весь день работаем, а потом день отдыхаем. В течение дня нужно было разгружать машины с фруктами или овощами. С машины на весы, а с весов в штабель. А по утрам развозили по городу наших девушек-продавщиц с товаром, столом, стулом и весами. В машину через весы загружали всякого товара и отвозили на место торговли. Потом другую, третью и т.д. За день объезжали их и, при необходимости, подвозили закончившийся товар. А вечером всё в обратном порядке. Интересно было присутствовать вечером при взвешивании остатков. Мы сгружали остатки на весы, потом с весов, а заведующий записывал. После этого что-то на что-то умножал, вычитал и, в зависимости от результатов, выдавал девушкам по несколько рублей со словом: «Заработала». Дело в том, что отдыхающие не обращали внимания ни на стрелку весов, ни на сумму и платили сколько скажет продавец. А девушки тоже не заморачивались с точностью взвешивания и вычислений, вот у них за день и набегали эти рубли.
   В первый рабочий день глаза наши разбежались от обилия яблок, винограда, персиков и других фруктов, которые штабелями стояли на складе. Озираясь, тайком брал из ящика персик похуже, съедал его, а косточку закапывал за складом. Так же поступали и мои друзья-коллеги. В обеденный перерыв все отправились на обед в соседнюю столовую. А мы были бедными и денег не имели. Заведующий, выходя из кабинета, поинтересовался почему мы не в столовой? Мы ответили, что жарко и есть не хочется. Тогда он вынул из кармана бумажник, достал оттуда три рубля, протянул нам и сказал: «Идите пообедайте. Наденьте на себя белые куртки и ступайте в такую-то столовую, где скажете, что вы из овощного магазина. Там вас покормят без очереди». Так всё и произошло. А на следующий день нам выдали аванс.            
   В конце рабочего дня, когда все, кроме нас уже разошлись, Заведующий спросил:
    -А где ваша сумка?
    -Какая сумка? - удивились мы.
    -А в чём вы понесёте фрукты домой?
    -А можно?
    -Не можно, а нужно. Вы же сюда отдыхать приехали. Главное правило такое: нельзя забирать ящик. Ящики учитываются. А из ящика можно брать сколько хочешь. В следующий рабочий день без сумки вас к работе не допущу. А пока возьмите вот авоську.
   Вот это да! Попали живьём в рай! Следующий день провели на пляже, угощаясь персиками, виноградом, яблоками и т.п. А на следующее утро опять за работу. На наших практиканток внимания мы не обращали. Из них выделялась только одна девчушка тем, что разговаривала на каком-то западном украинском диалекте и звонко смеялась, видя, что мы её плохо понимаем. А ещё у неё была длинная русая коса.
   Так и работали - разгружали-загружали. А когда пошли груши, невольно обогатились. Груши были крупные, сочные и сладкие. Вечером подъехали на грузовичке к одной из наших торговых точек, и потихоньку начали загружать в кузов ящики. А девушка пока торгует. К ней очередь. Уселись на борта, сидим, ждём. Вдруг над бортом появляется мужская голова и просит набрать ему груш получше. Мы ему резонно отвечаем, что груши во всех ящиках одинаковые, что действительно было правдой, и что ему лучше купить их у продавщицы, пока она ещё работает. А он своё: «Наберите получше». Ну нам не жалко. Набрали подряд, что попалось. Голова скрылась, и мужчина встал в очередь для взвешивания и оплаты. Сидим, никого не трогаем. Вдруг опять появляется знакомая голова, но уже с рукой, в которой были деньги. Сумму не помню, но думаю, что один рубль или два. Когда подъехали за следующей девушкой, стали уже озираться в поисках любителей хороших груш. Такие нашлись! На следующей точке стали уже предлагать свои услуги по подбору хороших груш для транспортировки домой в средние и высокие широты. Ущерба Государству не нанесли, потому что все наши клиенты честно оплачивали груши у продавца.               
   Работая грузчиком в магазине, я, пожалуй, единственный раз в жизни чувствовал себя уважаемым человеком, причастным к клану работников советской торговли. Жизнь удалась и была прекрасна. Нас окружали пляжи, девушки, вино за 20 копеек стакан и фрукты. В свободные от работы дни мы шли на набережную, пили сухое вино, пели под гитару разные популярные песни. Ещё в совхозе «Лаванда» проявился мой, скажу скромно, неплохой голос. Вокруг собирались люди, некоторые подпевали нам, и получалось очень хорошо. Однажды к нам подошёл парень примерно нашего возраста, с цветным платочком на шее, стал хвалить наше пение и заказывать песни. Потом стал рассказывать, что он чех и родился в Варшаве, что очень любит Советский Союз. Мне показалось странным, что он, чех, родился в Варшаве, что вообще-то вполне возможно, и стал задавать ему «наводящие вопросы». Он стал путаться, а потом «раскололся» и рассказал, что он из Чебоксар. А потом сказал, что давно прикидывается чехом, и я единственный, кто его расколол. И подарил мне на память свой платок с национальными узорами, что был у него на шее. Этот платок ещё много лет хранился у меня.
  Как говорят в народе: Рыба ищет, где глубже и т.д. Однажды днём, возвращаясь с пляжа, увидели объявление о том, что требуются матросы на суда местных линий. Бесплатное жильё и форма предоставляются. В голове появились заманчивые картины, где я одетый в красивую морскую форму, мозолистыми руками отдаю швартовы, а многочисленные окружающие девушки с восхищением наблюдают, как я ловко управляюсь с толстым канатом, а на берегу машут платочками те, кому не досталось места на корабле. Вероятно, похожие картины появились и в головах моих друзей. Тут же пошли по адресу, где нас ожидали морские путешествия. Это был небольшой дом на набережной, где выдавались в море пассажирские причалы. Внутри было прохладно и пустынно. Нашли нужную дверь, постучались и вошли в просторный кабинет, где за столом сидел мужчина. Когда мы сказали ему о своём намерении посвятить свою жизнь морю, он сильно обрадовался и предложил присесть на стоящие рядом стулья. Подтвердил, что и жильё, и форма, и хорошая зарплата гарантируются, и сказал, что матросы требуются по зарез до самого конца курортного сезона. А мы ответили, что матросами можем поработать только до конца августа, а в сентябре нам на учёбу. Радость покинула нашего собеседника, и он полностью потерял к нам интерес. Вот и всё. Корабли превратились в тыквы, а швартовы в деревянные ящики с яблоками, с которыми завтра придётся ловко обращаться…
   Лето подходило к завершению. Скоро начало нового учебного года. Пора было прощаться с Крымом и магазином в «Рабочем уголке». Последний день пришли на работу, а тааам!.. Наши девушки (коллеги по работе в магазине) пришли попрощаться с заведующим и с нами. Впервые мы увидели их не в синих халатах и тапках, а в «гражданской» одежде, в туфельках, мини юбках, с причёсками. Очень даже симпатичные девушки. А самой красивой оказалась та самая барышня, которая говорила с нами на мало понятном нам украинском языке и смеялась, когда её не понимали и переспрашивали. Кроме всего прочего, её длинная русая коса превратилась в, модную тогда, высокую причёску. Да… Где были наши глаза?.. Повздыхали, попрощались, договорились встретиться здесь же в следующем году…
   На следующий день, на который заранее были уже куплены билеты домой, пошли в контору за расчётом. А там мне (почему-то только мне) и говорят, что произошла ошибка при расчёте нашей группы, и мне деньги не выдадут, пока не вернут ошибочно выданную сумму. Вот и привет! А все, кроме нас с Матвеевым и Громовым, уехали на вокзал в Симферополь. Делать нечего. Всё равно нужно уезжать. Решили рассказать остальным об этом случае, что бы все скинулись и возместили мне не выданную сумму. Я же постеснялся говорить об этом, друзья мои тоже ничего никому не сказали. Так я ничего и не получил. Зато побывал в Крыму.