Их островной дом

Поздние приключения швейцарской семьи Робинзонов
Автор: Жюль Верн.
***
БОЛЕЕ ПОЗДНИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ
 ШВЕЙЦАРСКОЙ СЕМЬИ РОБИНЗОНОВ_

 ЖЮЛЯ ВЕРНА

 АВТОР КНИГ
 "ПОТЕРПЕВШИЕ КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ У ФЛАГА", "МАЯК
 На КРАЮ СВЕТА" И ДР.

 Фронтиспис работы
 Х. К. МЕРФИ

 НЬЮ-ЙОРК
 Г. ГОВАРД УОТТ
 БРОДВЕЙ, 1819
 1924

 АВТОРСКОЕ ПРАВО, 1924, АВТОР
 Г. ГОВАРД Уотт

 _ Напечатано в Соединенных Штатах Америки_




 ПРЕДИСЛОВИЕ


За долгое предисловие к первому французскому изданию этой истории-тоже
долго быть предоставлена в полном объеме здесь-М. Жюль Верн рассказывает, что рассказы
"Робинзон Крузо" и "Швейцарская семья Робинзонов" были книгами его детства
и о том неизгладимом впечатлении, которое они произвели на него.

Они повлияли на его согнутой в литературе для очень заметных масштабах-не
только две книги, названные, но имитаций, таких как "Двенадцать-летний
Робинзон", "Робинзон пустыни" и "Приключения Роберта
Робер", полузабытый, возможно, ныне полностью забытый французский
рассказы для юных читателей и рассказ Фенимора Купера об острове
"Кратер", который, можно с уверенностью сказать, читал не один человек
за каждую сотню тех, кто порадовался великолепной серии Кожаных чулок.

Этому влиянию мы обязаны "Таинственному острову" и "Годфри Моргану".
Были также "Робинзоны в школе" и "Двухлетние каникулы",
которые еще не появились в английском варианте. Автор не
упоминание "Годфри Морган," кстати, а эта книга, несомненно, должно быть
классифицироваться с этими.

Жюль Верн нашел часть "Робинзона Крузо", которая занимается
остров"шедевр, который является всего лишь эпизодом в длинной и нудной
сказке". Но он получал удовольствие от каждой страницы "Швейцарской семьи
Робинзонов". По его словам, он пришел к убеждению, что Новая Швейцария - это
настоящий остров, и он чувствовал, что история на самом деле не закончилась с
прибытием _Unicorn_. Поверхность острова была исследована не до конца
. Фриц, Фрэнк и Дженни Монтроуз отправились в Европу. У них
должно быть, были приключения, и об этих приключениях следовало рассказать. Поэтому он
почувствовал, что просто обязан написать о них.

Можно догадаться, что амьенский романтик закончил свою работу над
эта книга - "Их островной дом" - и ее продолжение - "Потерпевшие кораблекрушение с
_Flag_" - удовольствие, по крайней мере равное тому, которое он получал от написания
любого из многочисленных томов, которые очаровывали поколения
мальчиков. Все его рассказы были очень реальным для него, но сомневаются, можно ли какие-либо
другой был настолько реальным, как эти два, то ли даже Капитан Немо Дик
Сэндс был ему так же дорог, как Вулстоны и Церматты.

Автором оригинальной работы был Рудольф Висс, родившийся в Берне
в 1781 году и умерший в 1860 году. Книга, которая сделала его популярным автором, была
не его только одного, но остальные, кажется, были больше в продукте
его ум, как профессор, чем его творческие способности, а они делают
не имеет значения здесь. "Швейцарская семья Робинзонов" была опубликована (на немецком языке)
в Цюрихе в 1812 году, а первый французский перевод появился в 1813 году.
Английская версия не могла появиться очень скоро после этой, и книга
сохранила свою популярность в Англии, а также во Франции и Швейцарии,
несомненно, как и в дюжине других стран.




 Содержание


 ПРЕДИСЛОВИЕ

 I. ВЫСТРЕЛЫ На БЕРЕГУ И ВЫСТРЕЛЫ В МОРЕ!

 II. ФРИЦ И ДЖЕК ИГРАЮТ В ДИКАРЕЙ

 III. БРИТАНСКИЙ КОРВЕТ "ЮНИКОРН"

 IV. РЕТРОСПЕКТИВА

 V. ИСТОРИЯ ДЖЕННИ МОНТРОУЗ

 VI. ПЛАНИРОВАНИЕ И РАБОТА

 VII. НАЧАЛО ЭКСПЕДИЦИИ

 VIII. ИССЛЕДОВАТЕЛИ НЕИЗВЕСТНЫХ БЕРЕГОВ

 IX. РЕКА МОНТРОУЗ

 X. ДАЛЕКИЙ ДЫМ!

 XI. В СЕЗОН ДОЖДЕЙ

 XII. НОВОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ

 XIII. ГОРНЫЙ ХРЕБЕТ

 XIV. ПИК ЖАНА ЦЕРМАТТА

 XV. ДЖЕК И СЛОНЫ

 XVI. ГРЯДУЩИЕ НЕПРИЯТНОСТИ


 [Продолжение этой истории - "Потерпевшие кораблекрушение с _Flag_", которое
 поступит в продажу в то же время и по той же цене.]




[Иллюстрация: И когда слоны подняли хоботы и замахали ими
и начали трубить, началось всеобщее паническое бегство.]




 "ИХ ОСТРОВНОЙ ДОМ"

 ПРИМЕЧАНИЕ ПЕРЕВОДЧИКА


Общеизвестно, что сиквелы являются неудовлетворительными.
По большей части так оно и есть, и причина довольно очевидна. Если
оригинальная история была должным образом спланирована и написана, это должно быть
законченное произведение, над которым поработал автор.
Если, уступая общественному требованию "большего", он затем заявляет, что
рассматривал это просто как "первую часть" более масштабного дела и прививает
что-то еще в связи с этим... Вероятность такова, что его "вторая часть"
окажется всего лишь механическим изобретением, движимым не
необходимостью вдохновения, а какой-нибудь менее благородной эмоцией, такой как тщеславие
или стремление к дальнейшей выгоде. Сэр Вальтер Скотт не допустил подобной ошибки.
Ошеломляющий успех "Уэверли" не побудил его рассказать
о каких-либо "дальнейших приключениях" этого в некотором роде драгоценного молодого человека
но направил свои творческие силы на совершенно новую тему, и пока
тем самым удовлетворив желание публики к дальнейшим романтическим отношениям, он увенчал свое чело свежими лаврами
и пополнил свой кошелек деньгами.

Вдохновение, по правде говоря, не нужно улавливать. Оно приходит извне
источник. И если будут написаны продолжения - а нужно признать, что
иногда кажется, что они необходимы - они должны быть написаны другой рукой.
рука, непреодолимо движимая вдохновением, полученным от первого.
зарождающийся гений. Роберт Луис Стивенсон мог бы написать лучше
"вторая часть" до "Робинзона Крузо" не было достигнуто Даниил
Дефо и - если говорить конкретно - Жюль Верн добились триумфа
когда его воображение, воспламененное одним великим произведением Рудольфа Висса, он
был вынужден перенести это на следующий этап в "Их островном доме" и на
финальный этап в "Потерпевших кораблекрушение у флага".

От гениальности, проявленной Рудольфом Виссом, у Жюля Верна было гораздо больше
, чем двойная порция. Остров всегда был его духовным домом, и никто
никто, даже Роберт Льюис Стивенсон, не был на нем счастливее. "Их
Островной дом" - удовлетворительное продолжение "Швейцарской семьи Робинзонов".
потому что это, по сути, спонтанное создание оригинала
гений, приведенный в действие чем-то извне. Где бы "Швейцарский
"Семья Робинзонов" читается - и это везде - "Их островной дом"
и "Потерпевшие кораблекрушение под флагом" следует читать. На французском они
уже признанная классика. Я надеюсь, что в этом переводе на английский
они окажутся столь же долговечными.

 КРЭНСТОУН МЕТКАЛФ.




 ИХ ОСТРОВНОЙ ДОМ




 ГЛАВА I

 СНИМКИ НА БЕРЕГУ И СНИМКИ В МОРЕ!


Сухой сезон наступил в начале второй недели октября.
Это первый весенний месяц в Южной зоне. Зима в этой
девятнадцатый градус широты между Экватором и тропиком
Козерог был не очень суров. Жители Новой Швейцарии
вскоре смогут возобновить свои привычные труды.

После одиннадцати лет, проведенных на этой земле, было не слишком рано попытаться
установить, является ли она частью одного из континентов, омываемых
Индийским океаном, или географы должны включить ее в число
острова в этих морях.

С тех пор как Фриц спас молодую англичанку на Горящей скале,
М. Церматт и его жена, четверо его сыновей и Дженни Монтроуз были
в целом счастливы. Конечно, временами они испытывали страх перед будущим и
о великой невероятности освобождения, пришедшего к ним извне,
и у них тоже были воспоминания о доме и страстное желание снова соприкоснуться
с человечеством.

Итак, сегодня, в очень ранний час, мсье Церматт прошел через
фруктовый сад Рок-Касла и направился вдоль берега реки Шакал.
Фриц и Джек были там раньше него со своими рыболовными снастями
. Что касается Эрнеста, который всегда плохо вставал и мечтал еще пять
минут поваляться в простынях, он еще не вставал с постели.

Мадам Церматт и Дженни хлопотали в дверях.

- Папа, - сказал Джек, - день обещает быть прекрасным.

"Я думаю, мой мальчик", - сказал М. Церматт ответил. "И я надеюсь, что он будет
последуют и другие в виде штрафа, поскольку мы находимся в начале
весна".

"Что ты собираешься делать сегодня?" Спросил Фрэнк.

"Мы собираемся порыбачить", - ответил Фриц, показывая сеть и лески.

"В заливе?" - поинтересовался мсье Церматт.

"Нет, - ответил Фриц. - Если мы поднимемся вверх по реке Шакал до плотины, мы
поймаем больше рыбы, чем нам потребуется на завтрак".

"И что тогда?" - спросил Джек, обращаясь к отцу.

"Тогда, мой мальчик, - ответил мсье Церматт, - "мы не будем в убытке за
работа. Во второй половине дня, например, я подумываю съездить в
Фолконхерст, чтобы посмотреть, не требует ли наш летний дом ремонта.
Кроме того, мы воспользуемся первыми погожими днями, чтобы посетить наши
другие фермы, Вуд-Грейндж, рощу сахарного тростника, эрмитаж в Эберфурте
и виллу на Проспект-Хилл. А потом нужно будет позаботиться о животных
и привести в порядок плантации.

- Это, конечно, папа, - ответил Фриц. "Но раз мы уже битый час
или два в это утро, пойдем, Джек, пойдем, Фрэнк".

"Мы вполне готовы", - воскликнул Джек, "и я могу чувствовать себя прекрасной форели на
моя леска уже на исходе. Оп-ля! Оп-ля!

Джек притворился, что ловит на багор воображаемую рыбу, попавшую к нему на крючок, пока
радостно и звонко кричал:

"Поехали!"

Возможно, Фрэнк предпочел бы остаться в Рок-Касле, где его
утро обычно посвящалось учебе. Однако брат так настойчиво настаивал на этом.
он решил последовать за ним.

Трое молодых людей направлялись к правому берегу реки Шакал
когда М. Церматт остановил их.

"Дети мои, - сказал он, - ваше страстное желание порыбачить заставило вас
забыть..."

"Забыть что?" Спросил Джек.

"То, что мы привыкли делать каждый год в начале
сухого сезона".

Фриц вернулся к отцу.

"Что бы это могло быть?" спросил он, почесывая в затылке.

"Что... ты не помнишь, Фриц... или ты, Джек?" - настаивал мсье Церматт.

"Это из-за того, что мы не обняли тебя в честь весны?"
Ответил Джек.

"Нет, нет!" Ответил Эрнест, который только что вышел из загона,
протирая глаза и потягиваясь.

"Тогда это потому, что мы уезжаем, не позавтракав,
не так ли, Эрнест, юный обжора?" сказал Джек.

"Нет, - ответил Эрнест, - это не имеет к этому никакого отношения. Папа только хочет
напомнить тебе о нашем обычае стрелять из двух орудий на батарее Акульего острова
каждый год в это время".

"Совершенно верно", - ответил мсье Церматт.

По сути, это был обычай Фриц и Джек, на одной
из дней во второй половине октября, в конце
сезон дождей, чтобы поехать на остров у входа в бухту спасения
и rehoist новый флаг Швейцарии, а затем, чтобы приветствовать его с двумя пистолетами
доклад которого слышны довольно отчетливо в рок-Касл. После
после этого, без особой надежды, они обследовали все море и берег.
Возможно, какой-нибудь корабль, проходящий через эти воды, уловит звук
из двух сообщений. Возможно, он вскоре появится в пределах видимости залива
. Возможно, некоторые потерпевшие кораблекрушение люди даже были выброшены на какую-то точку
этой земли, которую они, должно быть, считают необитаемой, и эти
выстрелы послужат им предупреждением.

"Это чистая правда, - сказал Фриц, - мы чуть было не забыли о своем долге. Иди
и приготовь каноэ, Джек, и мы вернемся меньше чем через
час".

Но Эрнест возразил.

"Какая польза от этого артиллерийского грохота? Подумайте обо всех тех годах, когда мы
стреляли из наших пушек только для того, чтобы разбудить эхо в Соколином гнезде и Скальном замке
! Зачем тратить эти заряды пороха?"

"Это ты весь такой, Эрнест!" Воскликнул Джек. "Если пушечный выстрел стоит
так много, он должен приносить столько же, иначе замолчи!"

"Ты не прав, когда так говоришь", - сказал мсье Церматт своему второму сыну.
"и я не считаю затраты напрасными. Поднять флаг над Акульим
Острова недостаточно, так как его не будет видно издалека в море
в то время как выстрелы наших пушек слышны за добрых две с половиной мили.
Было бы глупо пренебрегать этим шансом сообщить о нашем присутствии
любому проходящему мимо кораблю.

"В таком случае, - сказал Фрэнк, - мы должны стрелять каждое утро и каждый
вечер".

"Конечно, точно так же, как это делают на флоте", - заявил Джек.

"На флоте нет опасности нехватки боеприпасов",
заметил Эрнест, который был, безусловно, самым упрямым из четырех братьев.

"Успокойся, мой мальчик, у нас еще не кончился порох", - заверил его М.
Церматт. "Два пушечных выстрела два раза в год, в начале
и в конце зимы, стоят сущих пустяков. Я считаю, что мы
не следует прекращать этот обычай".

"Папа прав", - сказал Джек. "Если отголоски Falconhurst и рок
Объект замок, чтобы быть нарушенным из их спать, ну и хорошо!
Эрнест будет принести извинения им в стихах, и они будут
в восторге. Пойдем, Фриц!"

"Мы должны идти, и пусть мама сначала знать", - сказал Фрэнк.

- И Дженни тоже, - добавил Фриц.

"Я займусь этим", - ответил господин Церматт, "поскольку сообщения могут
вызвать у них некоторое удивление и даже заставить их вообразить, что какой-то корабль
заходит в залив Избавления".

Как раз в этот момент подходили мадам Церматт и Дженни Монтроуз.
выйдя с веранды, остановился у калитки фруктового сада.

Обняв мать, Фриц подал руку молодой девушке,
которая улыбнулась ему. И когда она увидела, что Джек направляется к ручью, где
были пришвартованы баркас и катер, она спросила:

"Ты собираешься выйти в море сегодня утром?"

"Да, Дженни", - ответил Джек, возвращаясь. - Мы с Фрицем занимаемся нашими
приготовлениями к долгому путешествию.

"Долгое морское путешествие?" Мадам Церматт повторяется, когда-либо беспокойство по поводу отсутствия
этот вид, однако ее уверенность может быть в мастерстве ее
сыновей в управлении каноэ.

"Успокойся, моя дорогая Бетси, и ты тоже, Дженни", - сказал М. Церматт
. "Джек просто шутит. Дело всего лишь в том, чтобы сходить в "Шаркс".
Остров и выстрелить из двух штатных орудий, когда будет поднят флаг, и
вернуться, убедившись, что все в порядке ".

- Все в порядке, - ответила Дженни, - а пока Фриц и Джек едут на остров.
Мы с Эрнестом и Фрэнком пойдем порыбачим.
конечно, если мадам Дж. Бетси меня не хочет.

"Нет, мое дорогое дитя, - сказала мадам Церматт, - а я тем временем пойду и
приготовлю белье".

Спустившись к устью реки Шакал, куда Джек привел
каноэ, Фриц и он сели в него. Все пожелали им удачного плавания, и
легкая лодка быстро вылетела из маленькой заводи.

Погода была прекрасная, море спокойное, течения благоприятный. Сидя один в
перед другим, каждый в узкое отверстие, отведенное ему,
два брата напоили их веслами поочередно и быстро отодвинулась от
Скальный замок. Поскольку течение относило немного к востоку, каноэ
было вынуждено приблизиться к противоположному берегу, пересекая залив, который
соединял залив Избавления с открытым морем.

В то время Фрицу было двадцать пять лет. Энергичный и умелый,
хорошо обученный всем физическим упражнениям, неутомимый ходок и
бесстрашный охотник, этот старший сын был заслугой семьи Церматт.
Его характер, в детстве довольно скверный, стал лучше. Его братья
теперь никогда не страдали, как раньше, от тех его приступов гнева
, которые часто вызывали у него возражения отца и
матери. Что-то существенно изменило его.

Он не мог забыть молодую девушку, которую забрал с Горящей Скалы,
и Дженни Монтроуз не могла забыть, что своим освобождением она обязана
ему. Дженни была очаровательна, с ее светлыми волосами, ниспадающими шелковистыми локонами,
изящной фигурой, красивыми руками и свежим цветом лица, который
не был испорчен солнечным ожогом. Когда она вошла в эту семью,
она принесла в нее то, чего ей не хватало до тех пор, - радость от
домашнего очага, и она была добрым гением домашнего очага.

Эрнест, Джек и Фрэнк видели в этой очаровательной девушке не больше, чем сестру.
 Но было ли то же самое с Фрицем? Был ли он таким же
эмоция, которая заставляла так биться его сердце? Была ли это только дружба, которую Дженни
испытывала к храброму молодому парню, который пришел ей на помощь? Уже
прошло почти два года с того трогательного инцидента на Burning
Rock. Фрицы были не в состоянии жить бок Дженни, не падая
в нее влюбился. И сколько раз отец и мать разговоров
каким может быть будущее этих двоих.

Если характер Джека и претерпел какие-то изменения, то это произошло в
развитии его естественной склонности ко всем упражнениям, которые требовали
силы, мужества и сноровки, и в этом отношении у него теперь ничего не было
позавидовать Фрицу. Сейчас ему было двадцать один год, среднего роста, с крепкой фигурой
, и он был все таким же галантным, веселым, приятным,
импульсивным и к тому же хорошим парнем, как всегда. Он не переставал поддразнивать
своих братьев, но они всегда были готовы простить его. Разве он не был
лучшим другом в мире?

Каноэ стрелой неслось по поверхности воды. Фриц
не поднял маленький парус, который он нес при попутном ветре
, потому что бриз дул с моря. На обратном пути
мачта была бы ступенчатой, и не было бы необходимости использовать
весла, чтобы принять устье реки Шакал.

Ничего не случилось, чтобы привлечь внимание двух братьев во
короткое путешествие на пару миль. На востоке простиралась безводная пустыня
На берегу виднелась только длинная череда желтоватых дюн. На западе
зеленое побережье простиралось от устья реки Шакал до устья реки Фламинго
и дальше до мыса Ложной Надежды.

"Нет сомнения, - сказал Фриц, - что наша Новая Швейцария не
лежит на пути следования ни одного корабля, и этот Индийский океан довольно хорошо
пустынен".

- Ну, - сказал Джек, - я не очень-то горю желанием, чтобы они обнаружили нашу
Новая Швейцария! Корабль, причаливший к ней, не стал бы терять времени, чтобы
завладеть ею. И если бы он водрузил здесь свой флаг, что бы
стало с нашим? Вы можете быть совершенно уверены, что это был бы не швейцарский флаг,
учитывая, что Швейцария несет свой флаг не совсем над морями
, поэтому мы должны подвергнуться значительному риску больше не чувствовать себя как дома ".
дома ".

"А будущее, Джек, как насчет будущего?" Ответил Фриц.

"Будущее?" Джек ответил: "Будущее будет продолжением
настоящего, и если ты не удовлетворен ..."

"Возможно, все мы такие", - сказал Фриц. "Но ты забываешь Дженни; и ее
отца, который считает, что она погибла при крушении "Доркаса".
Разве она не должна страстно желать вернуться к нему? Она знает, что он здесь
там, в Англии, и как она сможет присоединиться к нему там, если однажды не прибудет
корабль?

"Совершенно верно", - сказал Джек с улыбкой, поскольку он догадывался, что происходит
в сердце его брата.

Примерно через три четверти часа каноэ достигло низменных скал
острова Шарков.

Первым делом Фриц и Джек посетили внутренние районы, а затем
чтобы объехать остров. Важно было выяснить
состояние плантаций, разбитых несколько лет назад вокруг баттери-Хилл.

Эти плантации были сильно подвержены воздействию северных и
северо-восточных ветров, которые обрушивались на остров со всей своей силой, прежде чем
устремиться вниз по воронкообразному входу в залив Избавления. В этот момент
на самом деле возникли атмосферные затоны, или водовороты,
опасной силы, которые уже не раз срывали кровлю
с ангара, под которым были размещены два орудия.

К счастью, плантации пострадали не слишком сильно. Несколько деревьев
они лежали на пляже на северной стороне острова, а эти
будут распилены для хранения в Рок-Касл.

Вольеры, в которых содержались антилопы, были построены настолько прочно
, что Фриц и Джек не обнаружили нанесенного им ущерба. У
Животных там были обильные пастбища в течение всего года. Стадо теперь
насчитывало пятьдесят голов и должно было продолжать увеличиваться.

"Что нам делать со всеми этими животными?" - Что это? - спросил Фриц, наблюдая за тем, как
они резвятся между живыми изгородями вольеров.

"Продай их", - был ответ Джека.

"Значит, вы допускаете, что когда-нибудь придут корабли, которым
можно будет их продать?" - спросил Фриц.

"Ни капельки, - ответил Джек. - Когда мы их продадим, это будет открыто"
рынок в Новой Швейцарии.

"Открытый рынок, Джек! Судя по тому, как вы говорите, можно предположить, что пройдет не так много времени,
прежде чем в Новой Швейцарии откроются рынки ".

- В этом нет никаких сомнений, Фриц; или в том, что там будут деревни и маленькие поселки
, большие города и даже столица, которой, естественно, будет Рок
Касл.

- И когда это будет?

"Когда провинциях новая Швейцария уже несколько тысяч
жителей".

- Иностранцы?

- Нет, нет, Фриц, - заявил Джек. - швейцарцы, только швейцарцы. На нашей родине
достаточно людей, чтобы прислать нам несколько сотен семей.

"Но у него никогда не было никаких колоний, и я не думаю, что когда-нибудь будет,
Джек".

"Ну, по крайней мере, у него будет одна, Фриц".

"Но наши соотечественники, кажется, не проявляют ни малейшего желания эмигрировать".

"А как насчет нас самих?" Воскликнул Джек. "Разве у нас не развилась склонность
к колонизации - и не без некоторых преимуществ?"

"Потому что мы были вынуждены это сделать", - ответил Фриц. "Нет, если когда-либо Новая
Швейцария должна быть заселена, и я очень боюсь, что она этого не сделает.
продолжать оправдывать свое имя и что подавляющее большинство ее жителей
будут англосаксами ".

Фриц был прав, и Джек знал это так хорошо, что не смог удержаться
от гримасы.

Ибо в тот период Великобритания все еще часто приобретала новые
владения. Понемногу Индийский океан всегда дарил ей новые владения
. Таким образом, большая вероятность заключалась в том, что если корабль когда-нибудь появится в поле зрения
, британский флаг будет развеваться на его вершине, а его капитан
вступит во владение Новой Швейцарией и водрузит британский флаг на
вершине Проспект-Хилл.

Закончив осмотр острова, братья
взобрались на холм и направились к ангару, где стояла батарея.

Стоя на краю верхней террасы, они осмотрели в свои
телескопы весь обширный участок моря между мысом Ложной Надежды
и мысом, который замыкает залив Избавления на востоке.

Ничего, кроме пустой водной пустоши в пустыне! Прямо на горизонте,
где небо и океан встретил, не было видно ничего, кроме трех или четырех
км к северо-востоку, риф, на котором _Landlord_ бежал
мель.

Обратив свои взоры в сторону мыса Ложной Надежды, Фриц и Джек увидели
между деревьями на холме бельведер виллы на Проспекте
Хилл. Летний домик все еще стоял, что было бы
удовлетворением для М. Церматта, который постоянно опасался, что он может быть
разрушен внезапными шквалами сезона дождей.

Братья отправились в ангар, который штормы пощадили,
хотя гроз и шквалов было более чем достаточно
за те два с половиной месяца, что длилась зима.

Следующим их делом было поднять на верхушку мачты возле
ангара красно-белый флаг, который будет развеваться там до конца
осени, и почтить его ежегодным салютом из двух орудий.

Пока Джек доставал флаг из футляра и прикреплял его
за углы к фалу, Фриц осмотрел две карронады, которые
были направлены в открытое море. Оба были в хорошем состоянии,
и требовалось только зарядить. Чтобы сэкономить порох, Фриц
был осторожен и использовал комок смоченного дерна, как это было его привычкой,
что увеличило интенсивность разряда. Затем он закрепляется в
штрих-отверстие быстрого матча, что бы выстрелить из ружья в тот момент
флаг достиг вершины мачты.

Была половина восьмого утра. Небо, теперь очищенное от
предрассветного тумана, было абсолютно безмятежным. Только на западе несколько
клочьев облаков поднимались изящными спиралями. Бриз, казалось, стих.
Залив, сверкавший под струящимися лучами солнца, был почти полон.
мертвый штиль.

Как только Фриц закончил, он спросил брата, готов ли тот.

"Когда ты любишь, Фриц," ответил Джек, удовлетворяя себя, что
фал будет работать без ловле на крышу ангара.

"Номер один, огонь! Номер два, огонь!" - закричал фриц, который забрала себе
очень серьезно, как артиллерист.

Два выстрела грянули один за другим, в то время как красный и белый
овсянка выпорхнули на ветру.

Фриц занялся перезагрузки две пушки. Но едва он поставил
патрон во второй пушки, когда он прыгнул в вертикальном положении.

Далекий взрыв только что ударили по уху.

Они с Джеком тут же выбежали из ангара.

- Пистолет! - крикнул Джек.

"Нет!" - сказал Фриц. "Это невозможно. Мы ошибаемся".

"Послушайте!" - ответил Джек, едва дыша.

В воздухе раздался второй взрыв, а затем, с интервалом в
минуту, раздался третий.

"Да, да!" Настаивал Джек. "Это действительно пушечные выстрелы".

"И они пришли с востока", - добавил Фриц.

Это был действительно корабль, проходящий в пределах видимости нового Швейцарии, что было
ответы на двойное отхождение от острова акул, и что
корабль направить ее курс на залив избавление?




 ГЛАВА II

 ФРИЦ И ДЖЕК ИГРАЮТ В ДИКАРЕЙ


Тотчас же с батареи на острове Шаркс раздался двойной выстрел.
эхо Рок-Касла повторило его от утеса к утесу. М. Церматт
и его жена, Дженни, Эрнест и Фрэнк, сразу же выбежав на пляж
, увидели белесый дымок от двух орудий, медленно плывущий в
направлении Фолконхерста. Размахивая носовыми платками, они ответили
радостными криками.

Затем все приготовились вернуться к своим занятиям, когда Дженни,
смотревшая на остров в свою подзорную трубу, воскликнула:

- Фриц и Джек возвращаются.

"Уже?" - заявил Эрнест. "Почему, у них едва хватило времени, чтобы перезагрузить
оружие. Почему они в такой спешке, чтобы вернуться к нам?"

"Похоже, они действительно спешат", - ответил мсье Церматт.

Не могло быть никаких сомнений в том, что перемещая пятнышко, выявленные в телескоп
чуть правее острова на утлой ладье поднимается
быстро зашагал на весла.

"Это, конечно, странно", - сказала мадам Церматт. "Могут ли у них быть какие-нибудь новости для нас?
"Важные новости?"

"Я думаю, что есть", - ответила Дженни.

Будут ли новости хорошими или плохими? Этот вопрос задавал себе каждый из них.
даже не пытаясь ответить на него.

Все глаза были устремлены на каноэ, чтобы расти, чтобы в
зрение. Через четверть часа он был уже на полпути между островом акул
и пасть Шакала на реку. Фриц не поднял свой маленький парус,
потому что бриз стих, и, налегая на весла, братья плыли
быстрее ветра по почти спокойным водам залива Избавления
.

Мсье Церматту пришло в голову, что это поспешное возвращение могло быть
бегством, и он задался вопросом, не появится ли в погоне какое-нибудь каноэ,
полное дикарей, или даже пиратское судно из открытого моря. Но он сделал это
не сообщать об этой крайне тревожной мысли никому другому. Сопровождаемый
Бетси, Дженни, Эрнестом и Фрэнком, он поспешил на дальний конец ручья,
торопясь расспросить Фрица и Джека.

Четверть часа спустя каноэ остановилось у ближайших скал,
которые служили пристанью в конце ручья.

"В чем дело?" - закричал мсье Церматт.

Фриц и Джек выскочили на берег. Они сильно запыхались, их
лица были покрыты потом, а руки измучены напряжением,
сначала они могли отвечать только жестами, указывая на побережье
к востоку от залива Избавления.

- В чем дело? - Повторил Фрэнк, схватив Фрица за руку.

- Ты что, не слышал? - Спросил Фриц, наконец, когда восстановил дыхание.
- Что случилось?

"Да: вы имеете в виду два орудия, из которых вы стреляли с батареи "Акулы"?" сказал
Эрнест.

"Нет, - ответил Джек. - Не наши; те, которые отвечали!"

"Что?" - воскликнул мсье Церматт. "Отчеты?"

"Это невозможно! Это невозможно!" - повторила мадам Церматт.

Дженни подошла к Фрицу и, побледнев от волнения, спросила в свою очередь
:

"Вы слышали звуки поблизости?"

- Да, Дженни, - ответил Фриц. - три орудия стреляли через равные промежутки времени.

Фриц так положительно отзывался, что невозможно было поверить, что он сделал
ошибка. Кроме того, Джек подтвердил, что его брат сказал, добавив:

"Не может быть никаких сомнений, что корабль находится у берегов Новой Швейцарии и что это он".
Внимание было привлечено выстрелами из наших двух пушек.

"Корабль! Корабль!" - прошептала Дженни.

"И вы уверены, что это было на востоке?" - настаивал мсье Церматт.

"Да, на востоке", - заявил Фриц. "и теперь я уверен, что
Залив Избавления может находиться всего в нескольких милях от главного моря ".

Весьма вероятно, что так оно и было; но никто не знал, поскольку никаких исследований не проводилось.
тем не менее, они были проведены вдоль этого побережья.

Велико было волнение жителей Новой Швейцарии после этого.
первый момент удивления, почти ошеломления.

Корабль - в пределах видимости действительно был корабль, корабль, о котором сообщалось в рапорте
, чьи орудия были отнесены бризом на Акулий остров! Это было
связующее звено, с помощью которого эта неизвестная земля, где в течение одиннадцати лет жили
выжившие после крушения _Landlord_, была объединена еще раз
с остальным обитаемым миром! Пушка - это глубокий голос
кораблей, совершающих дальние плавания, и этот голос только что был услышан
впервые с тех пор, как батарея на острове Шаркс приветствовала возвращение сухого сезона
! Казалось, что это событие, на которое они
перестали рассчитывать, застало мсье Церматта и его людей врасплох, как будто
этот корабль говорил на языке, который они забыли.

Однако, они пришли в себя и думал только о светлом
сторону этой новой ситуации. Этот далекий звук, долетевший до них,
не был одним из тех звуков природы, к которым они так долго привыкли
треск деревьев от сильного шторма,
рев моря, разбитого бурей, раскаты грома среди
могучих штормов этой межтропической зоны. Нет! Этот звук был вызван
рукой человека! Капитан и команда корабля, который проходил мимо
по морю, больше не могли предполагать, что эта земля необитаема. Если бы
они бросили якорь в бухте, их флаг приветствовал бы флаг
Новой Швейцарии!

Никто из них не видел в этом уверенности в надвигающемся
избавлении. Мадам Церматт почувствовала, что избавилась от страхов перед будущим;
Дженни подумала о своем отце, которого она отчаялась когда-либо увидеть
и снова М. Церматт и его сыновья снова оказались среди себе подобных
.

Итак, первое чувство, испытанное этой семьей, было вызвано
осуществлением их самых заветных желаний. Думая только о счастливой стороне
этого великого события, все они были полны надежды и благодарности небесам.

"Это правильно, что мы должны в первую очередь поблагодарить Бога, Чья защита
никогда не подводила нас", - сказал Фрэнк. "Именно к Нему должна возноситься наша благодарность
и к Нему должны быть обращены наши молитвы".

Для Фрэнка было естественно так выражаться. Его религиозные чувства
всегда был глубоким, а с возрастом стал еще глубже. Его
был честный, спокойный характер, полный привязанности к своему народу,
то есть к тому, что до сих пор было для него всем человеческим.
Хотя младший из братьев, он был их консультантом
в очень немногих споров, возникающих между членами этой самой
дружная семья.

Каким было бы его призвание, если бы он жил на своей родной
земле? Без сомнения, он обратился бы к медицине, юриспруденции или
священству, чтобы удовлетворить потребность в преданности, которая была основой его жизни.
бытие, как физическая активность в случае с Фрицем и Джеком, и
интеллектуальная активность в случае с Эрнестом. И поэтому он вознес к Провидению горячую молитву
, к которой присоединились его отец и мать
, его братья и Дженни.

Действовать нужно было без промедления. Корабль, в присутствии которого
никто больше не допускал сомнений, вероятно, стоял на якоре в одной из
маленьких бухт вдоль побережья и не проходил мимо Нью-Йорка.
Швейцария. Побудит ли его грохот орудий, на который он ответил,
приступить к исследованию этой земли? Попытается ли он вообще,
возможно, для того, чтобы войти в залив Избавления, обогнув вдвое
мыс, который замыкал его с востока?

Именно этого придерживался Фриц, и он завершил свой аргумент словами:

"Единственное, что нам нужно сделать, это пойти и встретить этот корабль, следующий
вдоль восточного побережья, которое должно тянуться с севера на юг".

"Возможно, мы и так ждали слишком долго", - сказала Дженни.

"Я так не думаю", - ответил Эрнест. "Не может быть и речи о том, что
капитан этого корабля, чем бы он ни был, не попытается разузнать все
об этом".

"Что толку от всех этих разговоров, разговоров!" - закричал Джек. "Пойдем!"

"Дайте нам время подготовить катер", - сказал мсье Церматт.

"Это займет слишком много времени, - заявил Фриц, - а каноэ сойдет".

"Очень хорошо", - сказал мсье Церматт. Затем он добавил: "Важным моментом является то, чтобы
вести себя с максимальной осторожностью. Я не думаю, что какие-либо малайские
или австралийские дикари высадились на восточном побережье, но Индийский
Океан кишит пиратами, и нам есть чего опасаться
от них ".

"Да, - сказала г-жа Церматт, - и для этого корабля было бы лучше уйти"
если...

"Я пойду сам", - заявил мсье Церматт. "Прежде чем мы войдем в
общаясь с этими незнакомцами, мы должны знать, с кем нам приходится иметь дело.
".

Это решение было мудрым. Оставалось только привести его в исполнение.
исполнение. Но, как назло, погода изменилась с
раннего утра. После того, как ветер стих, теперь он изменил направление на
западное и заметно посвежел. Каноэ не смогло бы войти
в бухту, даже если бы речь шла только о том, чтобы добраться до Акульего острова
. Небо было затянуто облаками, которые поднимались с
запада, шквалистыми облаками, к которым моряк всегда относится с недоверием.

Но из-за отсутствия каноэ, и хотя это могло повлечь за собой задержку на
час или два в его подготовке, разве нельзя было воспользоваться
катером, каким бы сильным ни было волнение за пределами устья залива?

Очень к его разочарованию, М. Церматт была вынуждена отказаться от
идея. До полудня была настоящая буря мечется водах
Залив освобождения, оказания им несудоходен. Даже если это внезапное
изменение погоды не могло продолжаться в это время года, по крайней мере, оно
сорвало все их планы, и если шторм продолжался всего сутки
через несколько часов они все еще могут быть слишком поздно, чтобы найти корабль. Кроме того,
если бы его якорная стоянка не обеспечивала ему абсолютной защиты, он почти
наверняка ушел бы, и, учитывая, что ветер дует с запада, он бы
быстро скрылся из виду из Новой Швейцарии.

Эрнест, с другой стороны, утверждал, что судно, возможно, попытается
укрыться в заливе Избавления, если ему случится обогнуть мыс на востоке
.

"Это возможно, это правда, - ответил мсье Церматт, - и даже очень".
хотелось бы многого, при условии, что нам придется иметь дело не с пиратами".

- Что ж, мы будем нести вахту, папа, - сказал Фрэнк. - Мы будем нести вахту весь день.
И всю ночь тоже.

- Если бы мы могли добраться до Проспект-Хилл или хотя бы только до Фолконхерста, - добавил Джек
, - у нас было бы еще больше возможностей наблюдать за морем
.

Очевидно, но думать об этом было бесполезно. Во второй половине дня
погода ухудшилась. Ярость шквалов была вдвое сильнее.
Дождь лил такими потоками, что река Шакал вышла из берегов, и
Семейный мост был на волосок от того, чтобы быть сметенным. М. Церматт и его сыновья
несли непрерывную вахту, и это было все, что они могли сделать, чтобы предотвратить
наводнение из-за вторжения в ограду Рок-Касла. Бетси и Дженни
не могли ступить на улицу. Никогда не день проходят более тяжело, и
если корабль ушел, он был не слишком уверен, что это не будет
вернуться к обсуждению этих же водах?

Когда наступила ночь, насилие, буря еще больше увеличился. На
советы М. Церматт, кто вынужден был его детей взять некоторые
остальные, Фриц, Джек, и Фрэнк взял его по очереди, чтобы смотреть до. От
галереи, которых у них не уйти, они имели вид на море
насколько острове акулы. Если какой-либо корабль света появилась в устье
бухты они увидели бы его; если оружие было прозвенел они
слышал его, несмотря на шум волн, которые ломали
на скалах с ужасным гамом. Когда шквал немного утих,
все четверо завернулись в непромокаемые плащи и добрались до
устья реки Шакал, чтобы убедиться, что катер и
катер не поднимал свои якоря.

Шторм продолжался сорок восемь часов. За все это время
М. Церматт и его сыновья едва смогли пройти половину пути до
Falconhurst для того, чтобы определить более широкий размах горизонт. Морской, белый
с пеной набегающих на берег волн, была совершенно пустынна. Действительно, нет
корабль бы не решился на близко к берегу во время шторма, как
это.

М. Церматт и его жена отказались от своих надежд. Эрнест, Джек,
и Фрэнк, которые уже привыкли к их нынешнего существования, с
детства, не очень сильно сожалеть об утрате этой возможности.
Но Фриц сожалел об этом ради них, или, скорее, ради Дженни.

Если бы корабль ушел и никогда не вернулся в эти воды,
каким разочарованием это было бы для дочери полковника Монтроуза!
Шанс вернуться к отцу ускользал. Как долго
время должно пройти, прежде чем эта возможность возвращения в Европу были
представить себя снова! Будет ли вообще это делать, действительно?

"Не теряй надежды! Не теряй надежды!" Фриц повторял снова и снова
снова, потрясенный горем Дженни. "Этот корабль вернется, или
должен прийти какой-то другой, поскольку теперь известна Новая Швейцария!"

Ночью 11 октября ветер снова сменился на северный.
период плохой погоды подошел к концу. Внутри Избавления
Уровень моря быстро спал, и с рассветом валы прекратились.
Накатывающие на пляж Рок-Касл-Бич.

Вся семья вышла из загона и посмотрела на
открытое море.

"Давайте отправимся на Акулий остров", - немедленно предложил Фриц. "Там
Каноэ ничем не рискует".

"Что вы там будете делать?" - спросила мадам Церматт.

"Возможно, корабль все еще лежит под прикрытием берега; и
даже если предположить, что шторм вынудил его выйти в море, разве
он не мог вернуться снова? Дайте нам огонь нескольких пулеметов, и если они
ответил----"

"Да, Фриц, да!" - воскликнула Дженни с нетерпением.

"Фриц прав", - сказал мсье Церматт. "Мы не должны пренебрегать ни одним шансом. Если
корабль там, он услышит нас и сделает так, чтобы его услышали".

Челнок был готов через несколько минут. Но как Фриц собирался принять
своего места в нем М. Церматт посоветовал ему оставаться на скале замок с
его мать, его братья, и Дженни. Джек сопровождал своего отца.
Они брали с собой флажок, чтобы показать, есть ли какие-нибудь
хорошие новости или им угрожает какая-либо опасность. В последнем случае
Мсье Церматт трижды взмахивал флагом, а затем бросал его в воду .
море, и Фриц должен был немедленно отвезти всю семью в Фолконхерст.
Церматт и Джек присоединятся к ним там как можно скорее, и
в случае необходимости они найдут убежище в Вуд-Грейндж или Шугар-тростниковой
Роще или даже в эрмитаже в Эберфурте. С другой стороны, если М.
Церматт дважды взмахнет своим флагом, а затем установит его возле батареи,
это будет означать, что оснований для беспокойства нет, и Фриц
будет ждать его возвращения в Рок-Касле.

Джек подвел каноэ к подножию скал. Они с отцом
забрались в него. В нескольких кабельтовых от ручья поднялась сильная зыбь.
море сменилось легким волнением. Подгоняемое веслами,
лодка быстро неслась к Акульему острову.

Сердце мсье Церматта учащенно забилось, когда он поравнялся с оконечностью
острова; и они с Джеком на предельной скорости взобрались
на небольшой холм.

Выйдя из ангара, они остановились. С этого места их взорам открылся широкий горизонт
между восточным мысом и мысом Ложной Надежды.

На море, которое все еще сильно бушевало, не было видно ни одного паруса.
вдали.

Как только они собирались войти внутрь Ангара М. Церматт сказать
последний раз Джек:

"Вы совершенно уверены, что слышали ..."

"Абсолютно уверен", - ответил Джек. "Это действительно были сообщения, которые
пришли с востока".

"Дай Бог это!" - сказал М. Церматт.

Как пушки были перезагружены Фрица они нужны только для того,
матч применяется.

"Джек, - сказал мсье Церматт, - ты должен произвести два выстрела с интервалом в
две минуты, а затем перезарядить первое ружье и выстрелить в третий раз
".

- Очень хорошо, папа, - ответил Джек. - А ты?

"Я сама на краю плато, которое грозит
Восток, и если отчет приходит с той стороны, я должен быть в хорошем месте
чтобы услышать его".

Поскольку ветер сменился на северный, хотя и был очень слабым,
условия были благоприятными. Любые сообщения о тяжелых трассы, идущие
с запада или Востока, это должно быть легко услышан, благодаря расстояние
не более трех или четырех миль.

Мсье Церматт занял позицию у стены ангара.

Джек произвел три выстрела из батареи с установленными интервалами. Тогда
он побежал сразу к отцу, и оба остались неподвижными, их
уши натянуты в сторону востока.

Пришел первый отчет внятно острове акулы.

- Папа! - закричал Джек. - Корабль все еще там!

"Послушайте!" М. Церматт вернулся.

Шесть других отчетов на регулярной основе, а затем первый. Судно
не только отвечать, но казалось, что некоторые вещи не должны оставаться
а они были.

Господин Церматт взмахнул своим флагом и водрузил его рядом с батареей.

Если бы сообщения о выстрелах корабельных орудий не достигли Рок-Касла, то, во всяком случае,
люди там знали бы, что опасности нет.
опасаться нечего.

А полчаса спустя, когда каноэ снова достигло ручья,,
Джек крикнул:

"Семь пушек! Они выстрелили из семи пушек!"

"Да будет семикратная хвала небесам!" - был ответ Фрэнка.

Глубоко тронутая, Дженни схватила Фрица за руку. Затем она бросилась в
объятия мадам Церматт, которая вытерла ей слезы и поцеловала ее.

Теперь не было никаких сомнений в присутствии корабля. По той или иной причине
он, должно быть, лежит в одной из бухт вдоль восточного
побережья. Возможно, ему не пришлось покидать бухту во время
шторма; теперь он не ушел бы, не вступив в прямое
общение с обитателями этой неизвестной земли, и, возможно
лучше всего было бы подождать, пока он не покажется из виду со стороны залива.

"Нет, пойдем, пойдем!" Джек настаивал. "Пойдем немедленно!"

Но осторожный Эрнест высказал некоторые соображения, которые М.
Церматт выразил одобрение.

Как они могли выяснить национальность корабля? Разве не было
возможности, что на корабле могли быть пираты, которые, как всем известно,
были очень многочисленны в водах Индийского океана в тот период?

"Что ж, - заявил Фриц, - на них нужно ответить как можно быстрее".

"Да, да, они должны!" Повторила Дженни, не в силах сдержать свое нетерпение.

"Я собираюсь отчалить на каноэ, - добавил Фриц, - и поскольку государство
поскольку море теперь позволяет это, у меня не будет трудностей с обходом
восточного мыса.

"Очень хорошо, - ответил господин Церматт, - поскольку мы не можем оставаться в таком состоянии
неопределенности. И все же, прежде чем подняться на борт этого судна, необходимо
узнать о нем все. Я пойду с тобой, Фриц.

Вмешался Джек.

"Папа, - сказал он, - я привык грести; это займет больше, чем
два часа лишь на то, чтобы добраться до мыса, и это может быть долгий путь, чтобы потом
когда судно стоит на якоре. Я должен пойти с Фрицем".

"Так будет намного лучше", - добавил Фриц.

М. Церматт колебался. Он чувствовал, что должен принять участие в
подобное предприятие требовало осторожности.

- Да, пусть Фриц и Джек поедут, - вмешалась мадам Церматт. - Мы можем предоставить это им.
они.

М. Церматт дали, и наиболее искренние наставления были даны
два брата. Обогнув мыс, они должны были следовать берегу,
скользить между скал, что шипованная, что часть берега, видим перед
рассматривается, только констатируют положение судна, ни в коем случае не
взойдите на борт, и сразу же возвращайся к скале замка. Затем М. Церматт бы
решить, каким курсом следовать. Если бы Фриц и Джек могли вообще не попадаться на глаза
было бы лучше.

Пожалуй, слишком ... как Эрнест предложил-Фриц и Джек удалось
приняли за дикарей. Почему бы им не нарядиться дикарями
а затем не выкрасить себе лица и руки в черный цвет, как это сделал Фриц
однажды, когда привез Дженни обратно в Перл-Бэй? Команда корабля была бы
менее удивлена, встретив чернокожих на этой земле в Индийском океане.

Предложение Эрнеста было хорошим. Два брата замаскированная
сами же аборигены Nicobars, а затем натирали сажей
их лица и руки. Затем они сели в каноэ, и через полчаса
оно миновало устье залива.

Оставшиеся провожали каноэ глазами до тех пор, пока оно было видно
, и вернулись в Рок-Касл только после того, как посмотрели, как оно уходит
из залива Избавления.

У острова Шаркс Фриц маневрировал так, чтобы приблизиться к противоположному берегу
. Если бы лодка отчалила от корабля и обогнула крайнюю точку,
у каноэ было бы время спрятаться за рифами и остаться на страже.

Потребовалось два часа, чтобы добраться до мыса, на расстоянии более
чем на пять миль. С ветерком дует с севера, он бы
было бесполезно набор маленький Парус. Это правда, отлив был
благоприятный для продвижения ракушки лодки.

Этот мыс собирались обогнуть впервые с тех пор, как Церматт
семья нашла убежище в заливе Избавления. Какой контраст это представляло
с мысом Ложной Надежды, очерченным в десяти милях к
северо-западу! Какой засушливый фронт представляла эта восточная часть Новой Швейцарии
! Побережье, покрытое песчаными дюнами и ощетинившееся черными скалами
было усеяно рифами, которые простирались на несколько сотен морских саженей
за мысом, о который бушует океан, даже в мелкую
погода, разразившаяся с неослабевающей жестокостью.

Когда каноэ обогнуло самые дальние скалы, взорам Фрица и Джека открылся восточный берег
. Он тянулся почти под прямым углом
с севера на юг, образуя с этой стороны границу Новой Швейцарии.
Если это был остров, поэтому он должен быть на юго-что это
земля была соединена с континентом.

Каноэ огибало береговую линию таким образом, чтобы быть
неотличимым от скал.

В паре миль дальше, в узкой бухте, появилось судно,
трехмачтовое, с распущенными парусами, проходившее ремонт в
эта якорная стоянка. На соседнем пляже было разбито несколько палаток.

Каноэ приблизилось к судну на расстояние полудюжины кабельтовых.
В тот момент, когда их увидели, ни Фриц, ни Джек не могли не заметить
знаков дружбы, которые им оказывали на борту. Они даже
услышали несколько фраз, произнесенных на английском языке, и стало ясно
что их принимают за дикарей.

Со своей стороны, у них не могло быть сомнений относительно национальности этого
судна. На бизани развевался британский флаг. Это был английский корабль.
На борту корвета было десять пушек.

Таким образом, не было бы никаких возражений против установления связи с
капитаном этого корвета.

Джек хотел бы это сделать, но Фриц не разрешил. Он
обещал вернуться в Рок-Касл, как только выяснит
местонахождение и национальную принадлежность корабля, и он намеревался сдержать свое
обещание. Итак, каноэ снова направилось на север и после
плавания, длившегося два с половиной часа, прошло через вход в
Залив Избавления.




 ГЛАВА III

 БРИТАНСКИЙ КОРВЕТ "ЮНИКОРН"


"Юникорн", небольшой десятипушечный корвет под британским флагом, находился
на пути из Сиднея к мысу Доброй Надежды. Его командиром был
Лейтенант Литтлстоун, и у нее был экипаж из шестидесяти человек. Хотя
обычно военный корабль не перевозит пассажиров, "Юникорн" получил
официальное разрешение взять на борт английскую семью, глава
которой по состоянию здоровья был вынужден вернуться в Европу.
Эта семья состояла из мистера Уолстона, инженера-механика, его жены
Мерри Уолстон и двух его дочерей Ханны и Долли, семнадцати лет
и четырнадцать соответственно. Мистер и миссис У Уолстона также был сын Джеймс,
который в это время жил в Кейптауне со своей женой и маленьким сыном.

"Юникорн" покинул гавань Сиднея в июле 1816 года и, обогнув
южное побережье Австралии, повернул свой курс к
северо-восточным водам Индийского океана.

Адмиралтейство приказало лейтенанту Литтлстоуну совершить круиз
в этих широтах и попытаться найти либо на западном
побережье Австралии, либо на соседних островах следы
существование кого-либо из выживших с "Доркаса", о ком не было никаких известий.
слышал в течение двух с половиной лет.

Точно неизвестно, где произошло крушение, хотя сомнений в катастрофе не было
, поскольку второй помощник и трое
членов экипажа были подобраны в море и доставлены в Сидней, только
те четверо из всех, кто был в баркасе корабля. Что касается капитана
Гринфилд, матросов и пассажиров -дочери полковника
Среди них Монтроуз-это было бы трудно питаю надежду
их восстановление после истории, рассказанной крушения второй
мат. Тем не менее, британское правительство нужного, что дальнейшие поиски
должны быть проведены в этой части Индийского океана, а также на
подходах к Тиморскому морю. Там много островов, не часто посещаемых торговыми судами, и было желательно посетить
те, что находятся по соседству с морями, где, вероятно, был потерян _Dorcas_.
....
........

Итак, обогнув мыс Левин на юго-западной оконечности
Австралии, "Юникорн" направился на север. Она безрезультатно посетила несколько из
островов Санди и возобновила свое путешествие к мысу.
Именно тогда она столкнулась с чередой жестоких штормов против
с которым ей пришлось бороться целую неделю, получив серьезные повреждения,
что вынудило ее искать какое-нибудь место крепления для ремонта.

8 октября впередсмотрящий заметил к югу землю -
по всей вероятности, остров, - который не был отмечен на последних картах.
Лейтенант Литтлстоун направился к этой земле и нашел убежище в
сердце бухты на ее восточном побережье, которая была полностью защищена
от неблагоприятных ветров и предлагала отличную якорную стоянку.

Команда немедленно приступила к работе. Палатки были разбиты на пляже у
подножия утеса. Был разбит обычный лагерь, и были приняты все меры предосторожности.
принято так, как подсказывало благоразумие. Вполне возможно, что это побережье было
заселено или посещалось дикарями, и, как всем известно, уроженцы
Индийского океана имеют дурную репутацию.

"Юникорн" находился на стоянке уже два дня, когда
утром 10 октября внимание командира и
экипажа привлек двойной взрыв, раздавшийся с запада.

Этот двойной выстрел требовал ответа, и "Юникорн" ответил
выстрелом из трех орудий по левому борту.

Лейтенанту Литтлстоуну ничего не оставалось, как ждать. Его корабль, будучи неподвижным
находилась в доке на ремонте, не могла тронуться с места и обогнула
мыс на северо-востоке. Потребовалось несколько дней, прежде чем она была бы
в состоянии выйти в море. И в любом случае, он предположил, что
орудия корвета не было слышно, так как ветер дул с моря,
и он вполне ожидал увидеть какой-нибудь корабль придет в зоне видимости залива в
в любой момент.

Итак, на верхушке мачты были расставлены дозорные. Наступил вечер, но паруса еще не было
. Море на севере была совершенно пустынна, как, что
часть побережья, ограниченная излучиной бухты. Что касается посадки
отряд мужчин и отправки его в разведку, лейтенант Литтлстоуна
решил не делать этого из благоразумных соображений. Кроме того,
обстоятельства не требуют этого в обязательном порядке. Непосредственно
_Unicorn_ был в состоянии оставить ее причалами она будет следовать
круглый побережье этой земли, точное положение сейчас
наверняка зафиксировано, как 19° по широте и 30', долгота 114° 5' Восточной
Меридиан острова Ферро, который входит в состав Канарских островов в группе
Атлантический океан.

Прошло три дня, и ничего нового не произошло, за исключением, действительно,
сильный шторм, который вызвал обширные и глубокие волнения, но оставил
_Unicorn_ невредимым под защитой побережья.

[Иллюстрация: "Сильный шторм заставляет "Юникорн" искать защиты у
побережья".]

13 октября с
того же направления, что и предыдущие, было слышно несколько пушечных выстрелов.

На этот огонь, каждый залп которого был разделен интервалом в две минуты
, "Юникорн" ответил семью выстрелами из пушек с равными интервалами
. По мере того, как новые сообщения не кажется, приходят от
ближе, чем те, которые им предшествовали, командир
пришли к выводу, что судно, откуда они исходили не могло измениться
ее положение в это время.

Лейтенант в тот же день, около четырех часов дня,
Литтлстоун, прогуливаясь по мосту с подзорной трубой в руках, заметил
маленькую лодку. Управляемая двумя мужчинами, она скользила между
скалами, приближаясь со стороны мыса. Эти чернокожие мужчины
могли быть только малайскими или австралийскими аборигенами. Их присутствие было доказательством того,
что эта часть побережья была обитаема, и, соответственно, были предприняты шаги
для подготовки к нападению, вероятность которого всегда была
опасались в этих водах Индийского океана.

Однако приблизилось каноэ, похожее на каяк эскимосов. Ему
разрешили приблизиться. Но когда он был на расстоянии трех кабельтовых от
корвета, два дикаря заговорили на языке, который был абсолютно
непонятен.

Лейтенант Литтлстоун и его офицеры помахали носовыми платками и
подняли руки, показывая, что они безоружны. Но каноэ
не проявляло никакого желания приближаться. Мгновение спустя он быстро унесся прочь
и исчез за мысом.

С наступлением темноты лейтенант Литтлстоун посоветовался со своими офицерами, как
за отправку корабельного баркаса на разведку северного побережья.
Ситуация, безусловно, требовала прояснения. Это не могли быть
не аборигены стреляли из ружей, которые были
слышны утром. Вне всякого сомнения, на
западе острова должно быть судно, и, возможно, оно терпело бедствие и просило о помощи
.

Соответственно, было решено произвести рекогносцировку на следующее утро.
утром в том направлении, и корабельная шлюпка была готова к спуску.
в девять часов лейтенант Литтлстоун остановил операцию.
разбирательство.

На крайней точке мыса только что появился не каяк,
и не одно из каноэ, обычно используемых аборигенами, а
легкое судно современной конструкции, катер водоизмещением около пятнадцати тонн.
Как только она приблизилась к "Юникорну", она подняла красно-белый флаг
.

Изумление командира, офицеров и экипажа корвета
можно себе представить, когда они увидели каноэ, отчалившее от катера,
с белым флагом на корме в знак дружбы, и сделали
прямо к "корвету".

Двое мужчин поднялись на борт "Юникорна" и представились. Они были
Швейцарец Жан Церматт и его старший сын Фриц, выжившие с потерпевшего крушение
"Лорд Земли", о котором никогда не было никаких известий.

Англичане сердечно приветствовали отца и сына, и
Лейтенант Литтлстоун с готовностью откликнулся на их приглашение
подняться на борт их катера.

Вполне естественно, что господин Церматт испытывал некоторую гордость, когда
представлял командира "Юникорна" сначала своему храброму помощнику
, а затем трем другим своим сыновьям. Невозможно было не восхищаться ими.
решительная осанка, умные лица, великолепное здоровье. Каждый
на члена этой семьи было приятно смотреть. Затем Дженни представили
Лейтенанту Литтлстоуну.

"Но что это за земля, где вы живете последние двенадцать
лет, мсье Церматт?" он поинтересовался.

"Мы назвали его Новой Швейцарией", - ответил мсье Церматт, - "именем, которое
я надеюсь, оно сохранится навсегда".

"Это остров, коммандер?" Фриц спросил.

"Да: остров в Индийском океане, который не был отмечен на
графика".

"Мы не знали, что это остров, - заметил Эрнест, - потому что мы
никогда не покидали эту часть побережья, fпредупредив, что мы можем столкнуться с
опасностью.

"Вы поступили правильно, потому что мы видели аборигенов", лейтенант
Ответил Литтлстоун.

"Аборигены?" повторил Фриц, не в силах скрыть свое удивление.

"Точно", - заявил командир. "Вчера, в каноэ, или
а каяк".

"Этими аборигенами были только я и мой брат", - ответил Джек,
смеясь. "Мы почернели на лицах и руках, чтобы нас приняли за
дикарей".

"Зачем маскироваться?"

"Потому что мы не знали, с кем имеем дело, коммандер, и ваш корабль
мог быть пиратским кораблем!"

"О!" - сказал лейтенант Литтлстоун. "Один из кораблей Его Величества
Короля Георга III!"

"Я совершенно согласен, - ответил Фриц, - но мы подумали, что лучше вернуться
в наше жилище в Скальном замке, чтобы вернуться всем вместе".

"Я должен добавить, - вставил мсье Церматт, - что мы должны были сделать это на рассвете"
. Фриц и Джек заметили, что ваш корвет проходит ремонт.
поэтому мы были уверены, что найдем его в этой бухте.

Радость Дженни была велика, когда командир сказал ей, что он знает
Полковник Монтроуз по имени. Далее, перед отплытием "Юникорна" в
Индийский океан в газетах сообщалось о прибытии полковника в
Портсмут, а позже в Лондон. Но поскольку впоследствии было опубликовано
известие о том, что пассажиры и экипаж "Доркаса"
все погибли, за исключением второго помощника и трех
моряки высадились в Сиднее, можно себе представить отчаяние, которое, должно быть, охватило
несчастного отца при мысли о смерти его дочери. Его
горе могло сравниться только с радостью, когда он узнал, что Дженни
выжила после крушения "Доркаса".

Тем временем катер готовился вернуться в залив Избавления.,
где М. и мадам Церматт предложили оказать гостеприимство лейтенанту
Литтлстоуну. Последний, однако, пожелал задержать их до конца
дня. И затем, когда они договорились провести ночь в бухте, у подножия скал были разбиты три палатки
, одна для четырех сыновей,
еще один для отца и матери, а третий для Дженни Монтроуз.

И тогда история семьи Церматт могла бы быть рассказана во всех подробностях
с момента их появления на этой земле Нового Света.
Швейцария. Было вполне естественно , что командир и его офицеры
следует выразить свое острое желание пойти и посмотреть договоренности
маленькую колонию и условиям проживания они взяли на себя рок
Замок и Falconhurst.

После великолепного ужина, поданного на борту "Юникорна", М. и мадам.
Церматт со своими четырьмя сыновьями и Дженни попрощались с лейтенантом.
Литтлстоун и укрылся в палатках в бухте.

Когда он остался наедине со своей женой, М. Церматт сказал ей следующее:

"Моя дорогая Бетси, нам предоставлена возможность вернуться в Европу,
еще раз увидеть наших соотечественников и друзей. Но это
заставляет нас думать, что теперь наше положение изменилось. Новая Швейцария
больше не является неизвестным островом. Скоро сюда причалят другие корабли.
"

"В чем вы сомневаетесь?" - спросила мадам Церматт.

"Я пытаюсь решить, стоит ли нам воспользоваться этой возможностью или нет"
.

"Моя дорогая, - ответила Бетси, - со вчерашнего дня я серьезно думала об этом.
И вот результат. Почему мы должны покидать эту землю, где
мы так счастливы? Зачем нам пытаться возобновить отношения, которые время и
разлука, должно быть, полностью разрушили? Разве мы не достигли возраста, когда
один жаждет слишком горячо для отдыха в лицо опасности дальнего плавания?"

"Ах! моя дорогая жена", воскликнул М. Церматт, обнимая ее, "вы
понял меня! Да, это было бы почти неблагодарностью Небесам -
покинуть нашу Новую Швейцарию! Но не мы одни обеспокоены.
Наши дети..."

"Наши дети", - ответила Бетси. "Я вполне понимаю, что они должны
стремиться вернуться в свою страну. Они молоды; у них впереди
будущее; и хотя их отсутствие должно быть большим горем для
нас, будет только правильно оставить их на свободе ".

- Ты права, Бетси, я согласен с тобой.

"Пусть наши мальчики плывут на _Unicorn_, моя дорогая. Если они пойдут, они будут
вернись".

"И мы должны тоже думать о Дженни", - сказал М. Церматт. "Мы не можем забыть
что ее отец, полковник Монтроз, был в Англии два года,
оплакивал ее в течение двух лет. Вполне естественно, что она должна
хотите снова увидеть своего отца".

"Для нас будет большим горем, когда мы увидим, что она уходит", - ответила Бетси.;
"она стала для нас дочерью. Фриц испытывает к ней глубокую привязанность,
и эта привязанность взаимна. Но Дженни не наша, и мы не можем распоряжаться ею ".

М. и мадам Церматт долго говорили обо всем этом. Они вполне
осознали последствия, связанные с изменением их положения
, и той ночью сон пришел к ним очень поздно
.

На следующий день, покинув бухту, обогнули восточный мыс и достигли
В бухте Избавления катер высадил лейтенанта Литтлстоуна, двух его подчиненных
офицеров, семью Церматт и Вулстонов в устье реки Шакал
.

Англичане были так же полны восхищения и удивления, как и Дженни.
Монтроуз впервые посетил Рок-Касл. М.
Церматт принял гостей в своем зимнем жилище, прежде чем принять
они увидят замок Фальконхерст, виллу на Проспект-Хилл,
фермы в Вуд-Грейндж и Шугар-тростниковую рощу, а также эрмитаж в
Эберфурте. Лейтенант Литтлстоун и его офицеры не могли не восхититься
процветанием этой Земли Обетованной, и все благодаря мужеству
и уму семьи, потерпевшей кораблекрушение, за одиннадцать лет их пребывания на этом острове.
пребывание на этом острове. В конце трапезы, которая была им подана
в большом зале Рок-Касла они не забыли произнести тост
в честь колонистов Новой Швейцарии.

В течение этого дня мистер Уолстон со своей женой и двумя
дочери, имели возможность стать гораздо более близкими с М.
и мадам Церматт. Прежде чем они разошлись на ночь, мистер Уолстон
сказал так:

"Мсье Церматт, разрешите мне говорить совершенно откровенно и
конфиденциально?"

"Конечно".

"Существование, которое вы ведете на этом острове, восхищает меня", - сказал мистер
Уолстон. "Я полагаю, что мне уже лучше среди всех этих
красот природы, и я считаю, что мне повезло жить в
уголке вашей Земли Обетованной, при условии, конечно, что вы будете так добры
чтобы дать свое согласие".

"Будьте уверены в этом, мистер Уолстон!" - с энтузиазмом ответил мсье Церматт.
"Мы с женой были бы рады принять вас в члены нашей маленькой
колонии и разделить с вами ее счастье. Более того, что касается нас двоих
, мы решили закончить наши дни в Новой
Швейцарии, которая стала нашей второй родиной, и наше намерение
никогда не покидать ее ".

"Троекратное ура Новой Швейцарии!" - весело закричали гости.

И в честь Новой Швейцарии они осушили свои бокалы, которые до этого были
наполнены канарским вином, которое мадам Церматт заменила на
местное вино по торжественным случаям.

"И троекратное ура тем, кто хочет остаться здесь, что бы ни случилось!"
добавили Эрнест и Джек.

Фриц не произнес ни слова, а Дженни молчала, опустив голову.

Позже, когда гости уехали в шлюпке, присланной за ними с
"Юникорна", и Фриц остался наедине со своей матерью, он
обнял ее, не осмеливаясь заговорить.

Затем, видя, что она так взволнована мыслью о том, что ее старший сын
подумывает оставить ее, он упал перед ней на колени и закричал:

"Нет, мама, нет, я не уйду!"

И Дженни, которая присоединилась к ним, бросилась в объятия мадам Церматт
и повторяла снова и снова:

"Прости меня! прости меня, если я причиняю тебе боль; я люблю тебя, как если бы
ты моя родная мать! Но, там ... мой отец ... у меня есть
права медлить?"

Мадам Церматт и Дженни остались вместе. И когда их разговор
закончился, казалось, Бетси почти смирилась с разлукой.

В этот момент вернулись М. Церматт и Фриц, и Дженни вернулась к М.
Церматт.

"Мой отец", - сказала она - это был первый раз, когда она так обратилась
он: "Благослови меня, как только что благословила меня моя мать! Позволь мне... позволь нам... уехать
в Европу! Ваши дети будут возвращаться к вам, и вы не должны бояться
что-то может разлучить их с вами. Полковник Монтроз это
человек чувства, которые хотел бы отдать долг своей дочери. Пусть Фриц приедет
в Англию, чтобы встретиться с ним. Доверьте нас друг другу. Ваш сын ответит
за меня, как я отвечу за него!"

Наконец, это было то, что было устроено с согласия командира
"Юникорна". Высадка вулстонов освободила бы несколько коек
на корвете. Фриц, Фрэнк и Дженни должны были отправиться на ней
в сопровождении Долли, младшей из дочерей Уолстонов. Долли должна была отправиться
в Кейптаун к своему брату, которого она затем привезет обратно в Нью-Йорк
Швейцария с его женой и ребенком. А Эрнест, а Джек, они бы
не слышал, чтобы оставить их родители.

Миссия лейтенант Литтлстоуна было достигнуто, так как он узнал
Дженни Монтроуз, единственная выжившая из пассажиров "Доркаса",
и на этом острове Новой Швейцарии нашла отличную стоянку
в Индийском океане. И поскольку М. Церматт, который в качестве своего
первого жильца был его владельцем, пожелал предложить его
Великобритания, лейтенант Литтлстоун пообещал довести дело до
удовлетворительного завершения и вернуть официальное согласие
британского правительства.

Следовательно, предполагалось, что "Юникорн" вернется, чтобы завладеть
островом. Он вернет Фрица, Фрэнка и Дженни.
Монтроуз, а также отправится в Кейптаун Джеймс Уолстон со своей
сестрой Долли, женой и ребенком. Фриц сам обеспечит себя,
с согласия месье и мадам Церматт, документами, необходимыми для
своего брака - брака, от которого полковник Монтроуз был бы в восторге
одобрить. Все считали само собой разумеющимся, что полковник захочет
сопровождать молодую пару в Новую Швейцарию.

Итак, все было устроено. Но все же это было бы не без большого сожаления
, что члены семьи Церматт будут разлучены на некоторое время
. Конечно, когда Фриц вернется с Фрэнком и Дженни, и с отцом Дженни
, возможно, с другими колонистами, которые могли бы попросить разрешения сопровождать
их, не будет ничего, кроме счастья - счастья, которое ничто
это привело бы к беспорядкам после этого и обеспечило бы процветающее будущее колонии!

Была проведена подготовительная работа сразу для начала. Еще несколько дней и
_Unicorn_ будет готов покинуть бухту на побережье, к которому ее
название было дано. Как только его такелаж будет отремонтирован и переустановлен,
корвет снова выйдет в море и повернет своим курсом к
мысу Доброй Надежды.

Дженни, естественно, хотела забрать или, скорее, отнести полковнику.
Монтроуз, несколько поделок, которые она сделала своими руками на Burning
Rock. Каждый из них стал бы напоминанием о существовании у нее
переносил так мужественно в течение более чем двух лет полного одиночества. Так
Фрэнк взял на себя ответственность за эти вещи, которые он будет охранять как бесценные
сокровище.

Господин Церматт передал в руки двух своих сыновей все, что имело
рыночную стоимость и могло быть обращено в деньги в Англии,
жемчуг, который принес бы значительную сумму, забрал коралл
вдоль островов в заливе Наутилус - мускатный орех и стручки ванили,
которыми было наполнено несколько мешков. На деньги, вырученные от продажи
этих различных продуктов, Фриц должен был купить материалы и припасы
, необходимые для колонии - припасы, которые будут отправлены первым
на которых будущие колонисты могли бы взять отрывок с их собственного корабля
наряд. Все бы груз достаточно велик и ценен для
потребовать судно в несколько сотен тонн.

М. Церматт, со своей стороны, обменялся различными репликами с лейтенантом
Литтлстоуном. Таким образом, он раздобыл несколько бочонков бренди и вина,
одежду, белье, припасы и дюжину бочонков пороха, дроби, свинца и
пуль. Поскольку Новая Швейцария была в состоянии удовлетворить потребности
своих жителей, первостепенной важностью было убедиться в
достаточном запасе огнестрельного оружия. Оно было незаменимо не только для
охота, но также и в целях самообороны на случай, возможный
если маловероятный, нападения на колонистов пиратов или даже аборигенов
.

В то же время командир "Юникорна" обязался вернуть
семьям погибших пассажиров ценные бумаги
и драгоценности, которые были найдены на борту "Ландлорда". Что касается
дневника своей жизни, который М. Церматт вел изо дня в день,
Фриц должен был организовать его публикацию в Англии, чтобы закрепить за собой
место, на которое Новая Швейцария имела право с географической точки зрения.
номенклатура.[1]

[Примечание 1: Именно этот дневник появился под названием "The
Швейцарская семья Робинзонов".]

Все эти приготовления были завершены за день до отъезда.
Каждую минуту, которую лейтенант Литтлстоун мог уделить своей работе
он проводил в кругу семьи Церматт. Все надеялись, что до того, как пройдет
год, после захода на Мыс и после того, как
получили в Лондоне приказ Адмиралтейства в отношении колонии,
он вернется, чтобы официально вступить во владение им во имя Великой
Великобритания. Когда _Unicorn_ вернутся, семья Церматт будет
воссоединились навсегда.

Наконец наступило 19 октября.

За день до этого корвет покинул бухту Единорога и бросил якорь.
на расстоянии кабельтова от острова Шарк.

Это был печальный день для месье и Мадам Церматт, и Эрнест, а Джек, от
кому Фриц и Фрэнк, и Дженни было расставание на следующее утро, и
это был печальный день для Мистера и миссис Уолстон тоже, поскольку их дочь
Долли тоже уезжала.

На рассвете катер доставил пассажиров на остров Шарков. М.
и мадам Церматт, Эрнест и Джек, мистер и миссис Уолстон и Ханна
сопровождали их.

Именно на этом острове у входа в бухту Избавления были произнесены последние слова прощания
, пока катер доставлял багаж на
корвет.

О письменности не могло быть и речи, поскольку никаких средств связи
между Англией и Новой Швейцарией не существовало. Нет; они говорили только о том, чтобы
увидеть друг друга еще раз, вернуться как можно скорее и
возобновить свою совместную жизнь снова.

Затем корабельная шлюпка "Юникорн" пришла за Дженни Монтроуз, за
Вверенной ее попечению Долли Уолстон, а также за Фрицем и Фрэнком и забрала
их на борт.

Полчаса спустя "Юникорн" снялся с якоря и при попутном
северо-восточном бризе вышел в открытое море, после того как
отсалютовал флагу Новой Швейцарии выстрелом из трех
оружие.

На этот салют ответили орудия батареи на острове Шаркс, из которых стреляли
Эрнест и Джек.

Час спустя верхние паруса корвета скрылись за
самыми дальними скалами мыса Ложной Надежды.




 ГЛАВА IV

 ВЗГЛЯД НАЗАД


Теперь будет уместно дать читателю краткое изложение первых десяти
годы, проведенные в Новой Швейцарии выжившими после крушения "Лорд Земли"
.

7 октября 1803 года семья была выброшена на
неизвестную землю, расположенную на востоке Индийского океана.

Главу этой семьи швейцарского происхождения звали Жан Церматт, его
жену звали Бетси. Первому было тридцать пять лет,
последнему тридцать три. У них было четверо детей, все сыновья, в следующем
порядке рождения: Фрицу тогда было пятнадцать; Эрнесту - двенадцать; Джеку - десять; и
Фрэнку - шесть.

Это было на седьмой день ужасающей бури , когда _землевладелец_,
корабль, на который они сели, был сбит с курса посреди океана
. Ветром на юг, далеко за пределы Батавия, ее порт
назначения, она ударилась о каменную глыбу около четырех миль от побережья.

М. Церматт был умным и хорошо информированным человеком, его жена - смелой
и преданной женщиной. Их дети обладали разными характерами.
Фриц был смелым и активным, Эрнест - самым серьезным и прилежным из них.
из четверки, хотя и склонный к эгоизму, Джек был легкомысленным и полным веселья.
Фрэнк все еще был почти ребенком. Они были очень дружной семьей, вполне
способные преуспевать даже в тех ужасных условиях, в которые их только что ввергло зло
фортуна. Более того, все они были движимы
глубоким религиозным чувством.

М. Церматт реализовал свои немногочисленные достижения и покинул страну, на которой родился
чтобы поселиться в одном из тех голландских заморских владений, которые в то время
были на пике своего процветания и сулили так много перспектив
активным и трудолюбивым мужчинам. Теперь, после честного плавания через
Атлантический и Индийский океаны, корабль, на котором находились он и его
семья, был брошен. Он, его жена и дети, одни из всех
экипаж и пассажиры "Лэндлорда" пережили крушение. Но
необходимо было без малейшего промедления покинуть корабль, застрявший
среди скал рифа. Ее корпус разорван, мачты сломаны, ее
киль разломан пополам, и она открыта всем волнам открытого моря,
следующий шторм довершит ее разрушение и разбросает обломки повсюду
.

Скрепив полдюжины ванн вместе с помощью веревок и досок, М.
Церматт и его сыновьям удалось сделать нечто вроде плота, на который все
семьи заняли свои места перед тем, День подходил к концу. Море
спокойный, едва колышущийся от медленной зыби прилив устремился к побережью
. Миновав длинный мыс по правому борту
, плавучий плот пристал к берегу в небольшой бухте, где река
впадала в себя.

Как только различные вещи, привезенные с корабля, были сложены
на берегу в этом месте была разбита палатка, которая впоследствии получила
название "Палаточный дом". Постепенно лагерь был укомплектован
корабельным грузом, на который господин Церматт и его сыновья отправились в последующие дни
чтобы забрать из трюма "Землевладельца" посуду, мебель, постельные принадлежности,
мясные консервы, зерно различных сортов, растения, спортивное оружие, бочки с
вином и ликерами, банки с печеньем, сырами и ветчиной, одежда, белье,
короче говоря, все, что перевозилось на этом четырехсоттонном судне
было отправлено для удовлетворения потребностей новой колонии.

Они обнаружили, что эта дичь, как покрытая мехом, так и в перьях, кишела на
этом побережье. Были замечены целые стада агутиса, разновидности
зайца с головой, как у свиньи, ондатраса, разновидности мускуса
крысы, буйволы, утки, фламинго, дрофы, тетерева, пекари и
антилопы. В водах залива , раскинувшегося за ручьем , был
изобилие лосося, осетровых, сельди и множества других видов
рыбы, а также мидий, устриц, омаров, раков и крабов. В
окружающей местности, где процветали маниока и сладкий картофель,
хлопковые деревья и деревья какао росли вместе с мангровыми зарослями,
пальмами и другими тропическими видами.

Таким образом, существование, казалось, было обеспечено этим потерпевшим кораблекрушение людям на
этой земле, о местонахождении которой они вообще ничего не знали.

Оказалось возможным завести несколько домашних животных - турка,
английскую собаку; Флосс, датскую суку; двух коз, шесть овец, свиноматку
в опоросе были осел, корова и идеальный птичий двор с петухами, курами,
индюшками, гусями, утками и голубями, которые вскоре акклиматизировались
на поверхность прудов, болот и прилегающих к ним лугопастбищных угодий
побережье.

Последние поездки на корабль очистили его от всего ценного или
полезного, что в нем содержалось. Было перевезено несколько четырехфунтовых пушек
на берег для защиты лагеря, а также катер,
легкое судно, которое, поскольку все его части были пронумерованы, легко могло быть
собранные вместе, и которым в качестве комплимента было дано имя "Елизавета"
Бетси. М. Церматт был тогда капитаном корабля, оснащенного бригантиной,
грузоподъемностью пятнадцать тонн, с квадратной кормой и кормовой палубой. Таким образом, у него были
все возможности для исследования морей как на востоке, так и на западе,
а также для обхода соседних мысов, один из которых резко обрывался
к северу, в то время как другой тянулся
напротив Дома-палатки.

Устье реки было обрамлено высокими скалами, которые делали его труднодоступным.
во всяком случае, самооборона там была бы легкой.
от диких зверей.

Один из возникших вопросов заключался в том, достигли ли церматты
берег острова или континента, омываемого водами Индийского океана
. Единственная информация, которой они располагали по этому вопросу, была получена из данных
координат, сделанных командиром "Лэндлорда" перед кораблекрушением.

Корабль приближался к Батавии, когда на него обрушился шторм
который продолжался шесть дней и отбросил его далеко от курса, на
юго-восток. За день до этого капитан определил его местоположение
как находящегося на 13 ° 40' южной широты и 114 ° 5' восточной долготы от
острова Ферро в группе Канарских островов. Поскольку ветер дул постоянно
с севера было справедливо предположить, что долгота не изменилась
заметно. Удерживая меридиан примерно на сто
четырнадцатом градусе, мсье Церматт заключил из наблюдений за
широтой, снятых с помощью секстанта, что "Лэндлорд", должно быть, дрейфовал
примерно на шесть градусов южнее, и, следовательно, что побережье
Палаточного городка могло располагаться между девятнадцатой и двадцатой
параллелями.

Из этого следовало, что эта земля должна находиться, в круглых цифрах, между шестью и
семьюстами милями к западу от Австралии. И поэтому, хотя он действительно владел
в Пинас, М. Церматте никогда бы не решился, однако ярые его
желание вернуться в родную страну, чтобы доверять его семьи таким образом, чтобы
хрупкий сосуд и подвергают их опасности мощных циклонов
и общие торнадо в этих морях.

В том затруднительном положении, в котором они сейчас оказались, потерпевшие кораблекрушение
семья могла рассчитывать только на помощь Провидения. На данный момент, Парусный спорт
судов для голландских колоний почти не коснулась этой части
Индийский океан. Западный берег Австралии был почти неизвестен,
предлагаются наибольшие трудности на пути десанта, и не было
географическое или коммерческое значение.

Поначалу семья довольствовалась жизнью под брезентом в палатке.
Дом находился недалеко от правого берега ручья, который они назвали
Река Шакал, в память о нападении на них тех самых
плотоядных животных. Но жара, не смягчаемая морским бризом,
между этими высокими скалами становилась невыносимой. Итак, м. Церматт решил
обосноваться на той части побережья, которая простиралась на юг и север,
немного дальше залива Избавления, как многозначительно было названо это место.

В ходе экскурсии в конец великолепного леса не
вдали от моря мсье Церматт остановился перед огромным мангровым деревом, относящимся к
разновидности горных, нижние ветви которого простирались на целых шестьдесят
футов над землей. На этих ветвях отцу и его сыновьям
удалось соорудить платформу из досок, взятых с корабля.
Таким образом, они построили воздушное жилище, покрытое прочной крышей
и разделенное на несколько помещений. Она называлась Falconhurst, "в
Соколиное гнездо". Более того, некоторые ивы, которые только существуют
через их коры, это мангровое потерял свой внутренний стержень, который
были изъяты многочисленные рои пчел, и это было
можно поставить в винтовую лестницу, чтобы заменить веревочную лестницу, по
доступ к Соколиного гнезда были изначально получены.

Тем временем исследовательские поездки были расширены на расстояние семи или восьми
миль до мыса Ложной Надежды, как мыс был назван в честь М.
Церматт потерял всякую надежду найти каких-либо пассажиров или членов экипажа
"Лэндлорд".

У входа в залив Избавления, напротив Фолконхерста, лежал остров
около мили с четвертью в окружности, и он получил название
Остров Акул, потому что одно из этих огромных существ застряло там.
в тот день, когда катер перевозил домашних животных в палатку домой.

Точно так же, как акула дала название этому острову, так и кит
несколько дней спустя дал свое название другому острову примерно в
три четверти мили в окружности, расположенному перед
Залив Фламинго, к северу от Фолконхерста. Сообщение между этим
воздушным жилищем и домом-палаткой, который находился примерно в двух с половиной
милях друг от друга, было облегчено строительством "Семейного моста",
впоследствии заменен поворотным мостом, переброшенным через реку Шакал.

Проведя первые несколько недель под навесом, поскольку хорошая погода
не закончилась до завершения строительства Фальконхерста, М. Церматт
переехал туда со всеми домашними животными. Огромные корни
мангровых деревьев, покрытые брезентом, служили загонами для скота. Никаких следов
диких зверей пока обнаружено не было.

Однако необходимо было подумать о подготовке к возвращению
зимнего сезона, который, если и не был холодным, то, во всяком случае, был нарушен теми
проливными дождями в межтропических регионах, которые длятся с девяти
до десяти недель. Оставаться в доме-палатке, где хранятся все припасы из
_Landlord_ был бы сохранен, это означало бы рисковать спасенным драгоценным грузом
с места крушения. Лагерь не мог обещать абсолютной безопасности.
Из-за дождей река, должно быть, превратилась в бурный поток, и если он выйдет из берегов,
все приспособления для палатки могут быть сметены
.

Таким образом, М. Церматт справедливо беспокоился о поиске безопасного убежища,
когда случай пришел ему на помощь при следующих обстоятельствах.

На правом берегу реки Шакал, немного позади дома-палатки.,
возникла стена густого рок, в котором с киркой и молотом, и
возможно с мое, грот может быть раскопана. Фриц, Эрнест и Джек
взялись за дело, но работа продвигалась плохо, когда однажды
утром инструмент, которым орудовал Джек, прошел прямо сквозь скалу.

"Я прошел сквозь гору!" - закричал парень.

Дело в том, что внутри твердой массы была огромная впадина. До
войдя в него, для того, чтобы очистить воздух, пучки горящей травы были
брошенный внутрь, следом ракеты нашли в _Landlord именно порошок
грудь. Затем при свете факелов отец, мать и сыновья смотрели
с удивлением и восхищением на сталактиты, свисавшие с его
свода, кристаллы каменной соли, украшавшие его, и ковер из
мелкий песок, которым был покрыт его пол.

В нем быстро оборудовали жилое помещение. Оно было оборудовано
окнами, взятыми из кормовой галереи корабля, и вытяжными трубами
для отвода дыма из печей. По левую руку находились
мастерская, конюшни и загоны для скота; в задней части -
складские помещения, разделенные дощатыми перегородками.

По правую руку располагались три комнаты: первая предназначалась для
отца и матери; вторая предназначалась как столовая;
третью занимали четверо мальчиков, чьи гамаки были подвешены к
крыше. Прошло еще несколько недель, и эта новая установка не оставляла желать ничего лучшего
.

Позже среди травы были основаны другие заведения.
Земли и леса к западу от береговой линии, которая простиралась на семь
миль между Фолконхерстом и пойнтом Ложной Надежды. Усадьба Вуд
Грейндж был создан недалеко от Суон-Лейк; затем, немного дальше вглубь страны,
усадьба в роще сахарного тростника; затем, на небольшом холме недалеко от мыса,
вилла Проспект Хилл; и, наконец, эрмитаж в Эберфурте, в
вход в ущелье Клюзе, которое ограничивало Землю Обетованную с
запада.

Земля Обетованная - так называлась плодородная страна, защищенная
с юга и запада высоким скальным барьером, который тянулся от реки Шакал
до берега залива Наутилус. На востоке простиралось побережье
между Рок-Каслом и мысом Ложной Надежды. На севере лежало открытое
море. Эта территория, семь с половиной миль в ширину и десять миль в длину,
этого было бы достаточно для нужд совсем небольшой колонии. Это
там было что семья хранила домашние животные и дикие
животных, которых они приручили-это онагр, два буйвола, страуса,
шакал, обезьяна и Орел. Там процветали плантации местных растений
со всеми фруктовыми деревьями, которые землевладелец
привез в полном ассортименте: апельсины, персики, яблоки, абрикосы,
каштаны, вишни, сливы и даже виноградные лозы, которым под теплым солнцем
этой земли было суждено производить вино, намного превосходящее пальмовое.
вино из субтропических регионов.

Несомненно, природа оказала поддержку семье, потерпевшей кораблекрушение; но их
вклад в тяжелую работу, энергию и интеллект был значительным.
От них пошло процветание этой земли, которой в память о
своей родине они дали название Новая Швейцария.

В течение года от потерпевшего крушение судна ничего не осталось. Взрыв
тщательно подготовленный Фрицем, разбросал его последние фрагменты, которые были
подобраны в различных точках вдоль побережья. Перед этим было сделано
все ценное, что в нем находилось, было вывезено: предметы
который предназначался для торговли с плантаторами Порт-Джексона
и дикарями Океании, имущество пассажиров - драгоценности,
часы, табакерки, кольца, ожерелья и деньги на сумму
крупная сумма, которая, однако, не имела ценности на этой изолированной земле в Индийском океане
. Но другие предметы, взятые у _Landlord_, принесли
неисчислимую пользу: железные прутья, свинец для свиней, колеса для телег, готовые к использованию.
приспособления, точильные камни, кирки, пилы, мотыги, лопаты, лемехи для лемехов,
железная проволока, скамейки, тиски, плотницкие, слесарные и кузнечные
инструменты, ручная мельница, лесопилка, весь ассортимент зерновых культур, кукуруза,
овес и тому подобное, а также большое количество семян овощей.

Первый сезон дождей семья провела в благоприятных условиях.
Они жили в гроте, и чем себя занять в организации это
лучшее преимущество. Мебель с корабля - сиденья, прессы, пирс
столы, диваны и кровати - были распределены по комнатам этого
жилого помещения, и теперь, когда оно больше не состояло из палаток, название
каменный замок был заменен бывшим домом-палаткой.

Прошло несколько лет. В этих отдаленных водах не было замечено ни одного корабля. И все же
не было упущено ничего, что могло бы привлечь внимание к положению
выживших с "Лэндлорд". На острове Шаркс была установлена батарея,
содержащая две небольшие четырехфунтовые пушки. Фриц и Джек время от времени стреляли из этих орудий
, но так и не получили никакого ответа из открытого моря.

Не было никаких признаков того, что новый Швейцарии был населен в любую точку
окрестности этого района. Страна почти наверняка
один довольно большой, и в один прекрасный день, делая пути исследования
двигаясь на юг до скального барьера, который был прорезан
ущельем Клюзе, М. Церматт и его сыновья достигли дальнего конца
зеленой долины, "Зеленой долины". Оттуда перед их глазами расстилался широкий горизонт
, ограниченный горной грядой на расстоянии, оцениваемом в
двадцать пять миль.

Вероятность того, что эта неизвестная земля, где пасутся дикие племена
их вызвали сильнейшее беспокойство. Но ни один из них не был замечен в районе
Земли Обетованной. Единственная опасность была от атак
мало диких животных, за фактическое район--медведи, тигры, львы,
и змеи - среди прочих один огромный боа-констриктор, который
проник даже во внешние помещения Рок-Касла и добычей которого
стал осел.

Ниже представлены некоторые из родных продуктов, из которых М. Церматт
выведено большое преимущество, ибо он был очень полным знанием природных
истории, ботаники и геологии. Дерево, напоминающее дикую смоковницу,
из растрескавшейся коры которого перегоняли камедь, дало индийский каучук,
что сделало возможным изготовление нескольких изделий, среди которых
водонепроницаемые ботинки. С некоторых других деревьев они собрали
вид воска, который был использован в изготовлении свечи. В cocoanuts, кроме
продукты питания, были превращены в почти небьющиеся миски и чашки. Из
капустной пальмы получался освежающий напиток, известный как пальмовое вино; из зерен
какао получался довольно горький шоколад, а из дерева саго -
сердцевина, из которой при замачивании и замешивании получается самая питательная мука
постоянно используется в кулинарии. Недостатка в подслащивании никогда не было,
благодаря пчелиным роям, которые производили мед в изобилии. Там
был лен из ланцетных листьев _phormium tenax_, хотя
чесание и прядение этого материала не обошлось без некоторых проблем.
Штукатурка была получена путем раскаления докрасна, а затем измельчения в порошок.
фрагменты настоящей каменной стены Рок-Касла. Был найден хлопок
в коробочках с семенами, готовых лопнуть. Из мелкой пыли другого грота
была взята земля фуллера и использована для изготовления мыла. Там были гвоздичные яблоки
необычайной сочности. Из коры _равенсара_ была получена
ароматная приправа, в которой смешались ароматы мускатного ореха и
корицы. Из слюды, нарезанной длинными асбестовыми нитями.,
в соседней пещере было обнаружено нечто вроде стекла.
Бобры и кролики поставляли мех для одежды. Было мне помог
резинка, подходит для различных медицинских целей, в Китае-глина, мед на
освежающие напитки и вкусные желе, сделанные из морских водорослей, собранных
на острове Уэйл в соответствии с методом, который мадам Церматт была
учился в Кейптауне.

Ко всему этому богатству следует добавить ресурсы, доступные
смелым охотникам благодаря фауне Новой Швейцарии. Среди диких животных
от которых им приходилось, хотя и очень редко, защищаться
были тапир, лев, медведь, шакал, тигровая кошка, тигр, крокодил,
пантера и слон; в то время как грабежи обезьян были настолько
серьезными, что потребовали всеобщей резни. Среди четвероногих,
некоторые из которых были способны к одомашниванию, были онагр и
буйвол, а среди крылатого племени был орел, который стал любимцем Фрица.
охотничья птица и страус, которого Джек сделал своим любимым ездовым животным
.

Что касается дичи, как пушной, так и пернатой, то ее было в изобилии в лесах
вокруг Вуд-Грейндж и эрмитажа в Эберфурте. Шакал
Река снабжала отличных Раков. Среди камней на берегу
моллюски и ракообразные копошились. И, наконец, море изобиловало
сельдью, осетром, лососем и другой рыбой.

В течение этого длительного периода никаких исследовательских поездок не совершалось
за пределы страны между заливом Наутилус и заливом Избавления. Побережье
за мысом Ложной Надежды было исследовано позже на расстоянии около
двадцати пяти миль. Помимо катера М. Церматт теперь владел
баркасом, построенным под его руководством. И далее, по просьбе Фрица,
они сделали легкое каноэ гренландского образца, известное как каяк,
используем китовый ус, взятый у кита, выброшенного на берег у входа во Фламинго-Бей
для изготовления ребер лодки и шкурки
рыбы-дога для ее корпуса. Это переносное каноэ, которое благодаря тщательной конопатке и
просмолке стало достаточно водонепроницаемым, было снабжено отверстиями, в которых
могли сидеть два гребца; второе могло быть герметично закрыто, когда
было занято только первое.

Десять лет прошло без каких-либо серьезных происшествий. М.
Церматт, которому сейчас сорок пять лет, обладал неизменно крепким здоровьем
и обладал развитой моральной и физической выносливостью.
в большей степени из-за неопределенности существования, столь далекого
от обыденности. Бетси, энергичной матери четырех сыновей, шел
сорок третий год. Ни ее физическая сила, ни
ее мужество не уменьшились, как и ее любовь к мужу и детям.

Фриц, которому сейчас двадцать пять, обладатель поразительной силы,
гибкости и мастерства, с открытым лицом и
удивительно проницательными глазами, значительно улучшил свой характер.

Эрнест, склонный к более серьезным занятиям, чем того требовали его двадцать два года, и более
опытный в умственных упражнениях больше, чем в физических, он был большой противоположностью Фрицу
и получил высокое образование, пользуясь библиотекой
, взятой у _Landlord_.

Двадцатилетнего Джека переполняла радость жизни. Он был жизнерадостен
и воплощенным вечным двигателем, таким же предприимчивым, как Фриц, и таким же
страстно любящим спорт.

Хотя маленький Фрэнк уже стал большим шестнадцатилетним мальчиком, его мать
по-прежнему баловала его и заботилась о нем, как будто ему было всего десять.

Таким образом, существование этой семьи было настолько счастливым, насколько это вообще возможно, и часто
Мадам Церматт говорила своему мужу:

"Ах, моя дорогая, разве это не было бы настоящим счастьем, если бы мы всегда могли жить
с нашими детьми, и если бы в этом одиночестве мы не были обязаны
уходить один за другим, оставляя выживших в печали и
одиночество! Да, я бы благословил Бога, подарившего нам этот рай
на земле! Но, увы, настанет день, когда нам придется закрыть глаза".

Что было, то и было самой серьезной задумчивости Бетси.
Часто она и М. Церматт довериться друг другу их слишком
вполне обоснованные опасения на этот счет. Но в этом году произошло неожиданное
произошло событие, которому суждено было изменить свое настоящее и, возможно,
их будущее положение.

9 апреля, около семи часов утра, когда М.
Церматт вышел из дома с Эрнестом, Джеком и Фрэнком, он тщетно искал глазами
своего старшего сына, который, как он предполагал, был занят какой-то работой
на улице.

Фриц часто отсутствовал, и не было ничего в его существе сейчас
чтобы сделать отца своего, или свою мать нипочем, хотя мадам Церматт был
всегда немного нервничаю, когда ее сын решился на открытое море за пределами
Бухта Избавления.

Было практически ясно, что бесстрашный молодой человек находится в море,
поскольку каноэ не было в укрытии.

День клонился к вечеру, и М. Церматт с Эрнестом и Джеком отправились
на лодке на Акулий остров, чтобы там дождаться возвращения Фрица. Было
условлено, что мсье Церматт выстрелит из пушки, если задержится с возвращением
домой, чтобы его жена не оставалась в состоянии
неопределенности.

Однако для этого не было никакого повода. Едва отец и сыновья
ступили на остров, как Фриц обогнул мыс Ложной Надежды. Прямо
они увидели его, М. Церматт, Эрнест и Джек снова сели в свою лодку.
Они высадились в бухте Рок-Касл в тот же момент, когда Фриц
выпрыгнул на берег.

Затем Фрицу пришлось рассказать о событиях своего путешествия, которое
длилось почти двадцать четыре часа. В течение некоторого времени он
обдумывал исследование северного побережья. Итак, в то утро он
взял своего орла, Блица, и спустил каноэ на воду. Он взял
немного провизии, топор, гарпун, багор, лески, ружье,
пару пистолетов, охотничью сумку и флягу с медом. Дующий ветер
вдали от берега, в отлив быстро отнесли его за плащ, и он
затем линия берега, несколько наклонная по направлению на юго-запад.

За мысом и за последующей массой огромных скал, нагроможденных
природой в ужасном беспорядке в результате какого-то сильного вулканического толчка
в побережье была выдолблена просторная бухта, ограниченная
на дальней стороне находится перпендикулярный мыс. Эта бухта служила
убежищем для всех видов морских птиц, от которых весь мир звенел
их криками. На берегу храпели на солнце огромные амфибии, морские медведи,
тюлени, моржи и другие, в то время как бесчисленные мириады грациозных
наутилусы плавали по поверхности воды.

Фриц не горел желанием иметь дело с этими грозными
морскими чудовищами на своей утлой лодчонке. Поэтому, направившись к устью
залива, он продолжил свое путешествие на запад.

Обогнув мыс необычной формы, которому он дал название
Мыс Курносый, он вошел в естественный сводчатый проход, подножие
колонн которого омывалось прибоем. Здесь были тысячи ласточек,
гнезда которых были прилеплены к щелям стен и крыши. Fritz
отсоединил несколько таких гнезд, которые были странной конструкции,
и положил их в сумку.

- Эти ласточкины гнезда, - сказал мсье Церматт, прерывая рассказ сына,
- очень ценный предмет торговли в Китае.

За аркой Фриц обнаружил еще одну бухту, расположенную между двумя
мысами, расположенными примерно в четырех милях друг от друга. Они были соединены друг с другом, так сказать,
россыпью рифов с проходом, достаточным только для того, чтобы
позволить пройти кораблю водоизмещением не более трехсот-четырехсот тонн.

За заливом, насколько хватало глаз, простирались широкие саванны, залитые водой.
чистыми ручьями, лесами, болотами и всевозможными ландшафтами.
В самой бухте хранились сокровища неисчерпаемой ценности в виде жемчуга
устрицы, несколько великолепных образцов которых Фриц привез с собой.

Частично обогнув внутреннюю часть залива и пересекши устье
реки, изобилующей всевозможными водными растениями, каноэ достигло
мыса напротив арки.

Затем Фриц решил, что он не должен продолжать свою экспедицию дальше.
Час был поздний, поэтому он продолжил свой путь к побережью,
направляясь к мысу Ложной Надежды, который он обогнул перед пушкой на Шарк-пойнте.
Остров был обстрелян.

Это была история, которую молодой человек рассказал о путешествии, результатом которого стало
открытие Жемчужной бухты. Но когда он остался наедине с месье Церматтом, он
поразил своего отца, рассказав ему больше по секрету.

Среди бесчисленных птиц, которые катили и рана выше
мыс--морской ласточки, Чайки и фрегаты-птицы--там тоже были
несколько пар альбатросов, один из которых Фрица сбил с
удар багром.

В то время как он держал птицу на колени, Фриц увидел клочок грубой
связана белье вокруг одного из его ноги, и об этом четко написано в
Английский:

"Кто бы ты ни был, на кого Бог может послать такое сообщение от несчастного
женщина, смотрите на вулканическом острове, который ты будешь знать пламенем
спасаясь от одного из своих кратеров. Спасите несчастную женщину, которая осталась одна на Горящей скале!
"

Где-то в водах Новой Швейцарии несчастная девушка или женщина
жила, возможно, уже несколько лет, на острове,
не имея ни одного из ресурсов, которые землевладелец предоставил для
семья, потерпевшая кораблекрушение!

"Что вы сделали?" - спросил м. Церматт.

"Единственное, что можно было сделать", - ответил Фриц. "Я пытался восстановить
альбатрос, который был только оглушен ударом багра,
и я преуспел в этом, вылив немного меда ему в клюв.
На куске моего носового платка я написал кровью морской выдры
эти слова по-английски: "Доверьтесь Богу. Возможно, Его помощь уже близка.
Затем я привязал кусок носового платка к лапке альбатроса,
будучи уверенным, что птица ручная и ее снова сожгут.
Рок с моим посланием. В ту минуту я освободил его Альбатроса полетели
в западном направлении, так быстро, что вскоре я потерял его из виду, и он был
достаточно для меня, чтобы пойти после этого невозможно".

М. Церматт был глубоко обеспокоен. Что он мог сделать, чтобы спасти
эту несчастную женщину? Где находилась Горящая Скала? В ближайшем
районе Новой Швейцарии или в сотнях миль к западу?
Альбатрос силен и неутомим в полете и может преодолевать огромные расстояния
. Не прилетел ли он из какого-нибудь далекого моря, до которого не смог добраться катер
?

Отец горячо похвалил Фрица за то, что он доверил секрет
только ему, поскольку его раскрытие могло только расстроить других мальчиков
и мадам Церматт, что не принесло бы пользы. Девушка, потерпевшая кораблекрушение, Горит
Рок, возможно, уже мертв. На записке не было даты. Возможно, прошло несколько лет
с тех пор, как послание было привязано к ноге альбатроса.

Итак, секрет был сохранен. К несчастью, было слишком очевидно, что никаких попыток
обнаружить английскую девушку на ее острове предпринято не было.

Однако М. Церматт решил исследовать Перл-Бей и убедиться в
ценности содержащихся в нем устричных зарослей. Бетси согласилась, хотя и довольно
неохотно, остаться в Рок-Касле с Фрэнком. Эрнест и Джек должны были
сопровождать своего отца.

На следующий день, 11 апреля, баркас покинул маленький
бухта у реки Шакал и быстро неслась течением в направлении
на север. К компании корабля присоединились несколько домашних животных:
обезьяна, Нип Второй, шакал Джека, старый пес Флосс и, наконец,
Брауни и Фаун, две собаки в расцвете сил.

Фриц в своем каноэ пошел впереди лодки и, обогнув
Мыс Ложной Надежды он взял курс на запад через гущу
скал, где водились моржи и другие земноводные на этом берегу
в изобилии.

Но не эти существа привлекли внимание мсье Церматта
так же, как бесчисленные наутилусы, которые уже наблюдал Фриц.
Вся бухта была покрыта этими грациозными созданиями, их маленькие паруса
раскинулись, ловя ветер, подобно флотилии движущихся цветов.

Пройдя около семи миль от мыса Ложной Надежды, Фриц указал
на дальнем конце залива Наутилус на мыс Курносый, мыс, который действительно
был в точности похож на нос такой формы. Четырьмя милями дальше
арка загибалась вверх, а за ней начиналась Жемчужная бухта.

Проходя через эту арку, Эрнест и Джек собрали большое количество
из гнезд эскулентной ласточки, хотя птицы защищали их с яростью
.

Когда лодка прошла через узкий пролив между аркой
и грядой рифов, открылся просторный залив во всей его полноте
протяженностью от двадцати до двадцати пяти миль в окружности.

Это был чистый восторг плыть по поверхности этой великолепной лист
из воды, из среды которого вышли трое или четверо лесистые острова.
Залив был окружен зелеными пастбищами, густыми рощами и
живописными холмами. На западе в него впадала красивая река, чье
русло было скрыто среди деревьев.

Лодка причалила к берегу в небольшой заводи, недалеко от устрицы жемчужной
. Когда наступил вечер, М. Церматт разбил лагерь на берегу
ручья. Разожгли костер и поджарили на нем несколько яиц
в золе; они вместе с пеммиканом, картофелем и маисовыми бисквитами составили
основу трапезы. Затем, в качестве меры предосторожности, все разместились в
лодке, оставив Брауни и Фаун защищать лагерь
от шакалов, вой которых был слышен по всему течению.

Три дня, с 12-го по 14-е, были потрачены на ловлю рыбы.
устрицы, все с жемчугом. Вечером Фриц и Джек отправились
поохотиться на уток и куропаток в небольшой рощице на правом берегу реки
. Они были вынуждены быть настороже. Кабаны водились в этом лесу в изобилии.
Были и другие, более грозные животные.

Действительно, вечером 14-го появились огромные лев и львица,
рыча и яростно размахивая хвостами. После того, как лев был убит выстрелом Фрица в сердце
, львица тоже упала, но не раньше, чем
ударом лапы она проломила череп бедному старому Флоссу, ей
острое сожаление мастера.

Таким образом, было установлено, что некоторые дикие звери населяли эту часть
Новой Швейцарии, к югу и западу от Жемчужного залива и за пределами
земли Обетованной. По счастливой случайности, до сих пор ни одно из этих
существ не проникло в этот район через ущелье
Клюзе; но господин Церматт решил перекрыть это ущелье, которое отрезало
через каменный вал, так эффективно, как только мог.

Тем временем были даны общие инструкции, особенно Фрицу
и Джеку, чья страсть к охоте иногда приводила их к неосторожным поступкам.
экскурсии, о том, что следует позаботиться, чтобы избежать подобных встреч.

Весь этот день был посвящен опорожнению устриц, скопившихся на берегу
и по мере того, как эта масса моллюсков начинала отходить
выдохи, которые были какими угодно, только не здоровыми, М. Церматт и его сыновья
решили уехать на следующее утро на рассвете. Было необходимо
вернуться в Рок-Касл, потому что мадам Церматт будет беспокоиться. Итак, лодка
отправилась в путь, предшествуемая каноэ. Но когда они достигли арки,
Фриц передал записку своему отцу, а затем умчался в направлении
с запада. М. Церматт не мог не понимать, что ему предстоит.
отправиться на поиски Горящей скалы.




 ГЛАВА V

 ИСТОРИЯ ДЖЕННИ МОНТРОУЗ


Мсье Церматт очень встревожился, когда подумал о рисках, которым подвергался его сын.
Ему предстояло подвергнуться. Но поскольку он не мог ни остановить его, ни пойти с ним, лодка
была вынуждена продолжать свой курс к мысу Ложной Надежды.

Вернувшись в Рок-Касл, М. Церматт решил по-прежнему ничего не говорить
своим детям и даже жене. Это означало бы только волнующее
бесполезные опасения и, возможно, порождающие пустые надежды. Он говорил только о
разведке, которую нужно было провести на западной стороне берега. Но
когда отсутствующий не вернулся, по прошествии трех дней М.
Церматт был так встревожен, что решил отправиться на его поиски.

На рассвете 20 апреля "Елизавета" тронулась в путь. Она была
должным образом снабжена для этого путешествия и имела на борту отца,
мать и трех сыновей.

Лучшего ветра нельзя было и желать. С юго-запада дул хороший бриз
, что позволяло катеру плыть вдоль побережья. В
во второй половине дня она обогнула скалы арчуэя и вошла в Жемчужную бухту.

М. Церматт бросил якорь недалеко от устричного дна, в устье реки
, где все еще были видны следы последнего лагеря. Они были
все готовится сойти на берег, когда Эрнест воскликнул::

"Дикарь! Дикарь!"

И действительно, там, к западу от залива, между лесистыми
островками, двигалось каноэ, по-видимому, не доверявшее катеру.

Никогда еще не было никаких оснований полагать, что Новый
Швейцария была населена. Теперь, ввиду возможного нападения,
Элизабет заняла оборону, зарядив пушки и приготовив ружья
к стрельбе. Но как только дикарь приблизился на расстояние нескольких кабельтовых
, Джек закричал:

"Это Фриц!"

Это был Фриц, один в своем каноэ. Не узнал издалека
на катер, который он не ожидал увидеть в этих водах, он был
осторожно продвигаясь вперед, имея даже принял меры предосторожности, чтобы очернить его
лицо и руки.

Когда он присоединился к своей семье и обнял его мать и братья, не
не оставляя несколько Смэтса по их щекам, он привел своего отца к одному
стороны.

"Мне удалось", - заявил он.

"Что? Англичанка на Горящей скале?"

"Да, она там, совсем рядом, на острове в Жемчужном заливе", - ответил Фриц
.

Не сказав ни слова жене или детям, М. Церматт повернул катер
к острову, на который указал Фриц, недалеко от западного берега залива
. Приблизившись, они увидели небольшой пальмовый лесок недалеко от пляжа.
а в лесу - хижину, построенную по готтентотскому обычаю.

Все они приземлились, и Фриц выстрелил из пистолета в воздух. Затем они увидели
что-то похожее на молодого человека, спустившегося с дерева, в ветвях которого он
прятался.

Но это был не молодой человек. Это была девушка лет двадцати, одетая как
мичман. Это была Дженни Монтроуз, молодая англичанка из
Горящий камень.

Мадам Церматт, Эрнест, Джек, и Фрэнк сейчас узнал обстоятельства, при
что Фриц был обнаружен положение пустынные твари по
вулканический остров в открытом море вне Перл-Бей и как он
ответил на записку, в которой молодая девушка никогда не получала, на
Альбатрос не вернулся в горящий камень.

Как можно надеяться описать прием, оказанный Дженни Монтроуз, или
нежность, с которой мадам Церматт заключила ее в объятия? Пока им
пришлось ждать, пока она расскажет свою историю, Дженни уже слышала от
Фриц - история Новой Швейцарии и потерпевших кораблекрушение пассажиров на
"Лэндлорд".

Катер немедленно покинул Перл-Бэй со всей семьей, теперь уже
дополненной молодой англичанкой. Обе стороны говорили по-английски и по-немецки
достаточно хорошо для взаимопонимания, и это было так, как будто
Дженни сразу стала членом семьи Робинсонов.

Конечно , Елизавета унесла домой несколько полезных вещей , которые
Дженни сделала своими руками во время ее пребывания на горящий камень. Это
было только естественно, что она должна цепляться за эти вещи, которые так
много воспоминаний для нее.

Также там были два живых существа, две верные товарищи из
что молодая девушка никогда бы не рассталась--баклан, что она
обученных ловить рыбу, и прирученного шакала.

На "Елизавете" дул свежий ветерок, который позволял ей
разносить каждый стежок холста. Погода стояла такая установившаяся, что
Г-н Церматт не смог удержаться от желания поучаствовать в различных
заведения на Земле Обетованной, каждое из которых появилось в поле зрения, когда катер
обогнул мыс Ложной Надежды.

Вилла на Проспект-Хилл была первой, расположенной на том зеленом холме,
откуда открывался вид прямо на Фолконхерст. Ночь они провели там,
и Дженни уже давно не спала так спокойно.

Фриц и Фрэнк, однако, отправились в путь на каноэ на рассвете, чтобы
подготовить все в Рок-Касле к надлежащему приему
молодой англичанки. Некоторое время спустя катер снова вышел в море
и сначала зашел на остров Уэйл, где находилась колония кроликов.
роение. М. Церматт настоял на том, чтобы Дженни признала этот остров своим.
подарок, который она с благодарностью приняла.

С этого момента пассажиры "Элизабет" могли отправиться по
сухопутному маршруту и посетить усадьбу Вуд-Грейндж и воздушное
жилище Фолконхерст. Но М. Церматт и его супруга хотела уйти
Фриц удовольствие принимать их Нового компаньона на эти.

Соответственно, катер продолжал следовать вдоль изгибов берега
до устья реки Шакал. Когда он достиг входа в
Бухту Избавления, его встретили салютом из трех орудий с
батарея на Акульем острове. В тот же момент Фриц и Фрэнк подняли
красно-белый флаг в честь молодой девушки.

Когда в ответ прозвучал салют из двух небольших орудий на борту
катера М. Церматт подошел к борту как раз в тот момент, когда Фриц и Фрэнк высаживались из
каноэ. Затем вся семья отправилась на пляж, чтобы добраться до Рок-Касла.

Дженни была переполнена удивлением и восхищением, когда она вошла на свежую
и залитую зеленью веранду и увидела расположение и мебель в
различных комнатах; когда она также увидела обеденный стол, аккуратно накрытый
Фриц и его брат с бамбуковыми чашками, кокосовыми тарелками и страусиными яйцами
сосуды для яиц соседствуют с посудой европейского производства, взятой
у _Landlord_.

Ужин состоял из свежей рыбы, жареной птицы, пекарской ветчины и фруктов.
в качестве напитков подавались медовуха и канарское вино.

Дженни Монтроуз отвели почетное место между М. Церматтом и
его женой. Слезы радости навернулись ей на глаза, когда на плакате, украшенном гирляндами
цветов, висевшем над столом, она прочла эти слова:

"Добро пожаловать в Дженни Монтроуз! Бог с ней вход в дом
Швейцарская Семья Робинзонов!"

Потом она рассказала свою историю.

Дженни была единственным ребенком майора Уильяма Монтроуза, офицера
Индийской армии. Будучи еще совсем маленькой, по сути, ребенком, она
следовала за своим отцом из гарнизона в гарнизон. Лишенная матери
в возрасте семи лет, она воспитывалась под бдительным присмотром отца
и была подготовлена к тому, чтобы противостоять всем жизненным невзгодам без посторонней помощи, если ее когда-нибудь подведет последняя опора
. Ее тщательно проинструктировали по
всему, что должна знать девушка, и физические упражнения были
важной частью ее образования, в частности, верховой езде и охоте.

В середине 1812 года майор Монтроуз, теперь полковник в звании,
получил приказ вернуться в Европу на борту военного корабля, доставляющего домой
людей с истекшим сроком службы из англо-индийской армии. Его назначили
командовать полком в дальней экспедиции, и были все основания полагать
, что он не вернется, пока не уйдет в отставку. Это привело к тому, что
его дочери, которой сейчас семнадцать, пришлось отправиться на родину
в деревню и поселиться у тети в Лондоне. Там она должна была
ждать возвращения своего отца, когда он, наконец, отдохнет от
тягот жизни, посвященной военной службе.

Поскольку Дженни не могла путешествовать на военном корабле, полковник Монтроуз отдал ее,
вместе с горничной, на попечение своего друга, капитана
Гринфилда, командира "Доркаса". Этот корабль отплыл за несколько дней
до того, на котором должен был отправиться полковник.

Путешествие с самого начала было неудачным. При выходе из Бенгальского залива
"Доркас" столкнулся со страшными штормами; позже за ним
гнался французский фрегат, и он был вынужден искать убежища в
гавани Батавии.

Когда враг покинул эти воды, "Доркас" снова вышел в море,
и навел ее курс на мыс Доброй Надежды. Ее прохождение является
самым сложным в этом бушующем сезон. Противные ветры продолжение
удар с удивительным упорством. "Доркас" сбился с курса
шторм, налетевший с юго-запада. Целую неделю
Капитан Гринфилд не мог сориентироваться. На самом деле он
не мог сказать, куда его отнесло в Индийском океане
штормом, когда ночью его корабль налетел на риф.

На некотором расстоянии показался неизвестный берег, и команда, прыгнув
села в первую лодку и попыталась добраться до нее. Дженни Монтроуз с
своей горничной и несколькими пассажирами села во вторую лодку. Корабль
уже расстались, и пришлось отказаться как можно скорее.

Через полчаса вторая лодка перевернулась огромная волна просто как
первая лодка исчезает в темноте.

Когда Дженни пришла в сознание, она обнаружила себя на пляже, где
прибоя лежал ее, наверное, единственный выживший после крушения
_Dorcas_.

Девушка не знала, сколько времени прошло с тех пор, как лодка пропала.
была завалена. Было почти чудом, что у нее осталось достаточно сил,
чтобы дотащиться до пещеры, где, съев несколько яиц, она
немного отдохнула во сне.

Проснувшись, она высушила на солнце мужскую одежду, которую надела
в момент столкновения с кораблем, чтобы меньше стеснять себя в плавании.
движения, в одном из карманов которого лежал трут
что позволило бы ей развести костер.

Дженни обошла весь берег острова, но никого не увидела.
ее товарищи по кораблю. Там не было ничего, кроме фрагментов корабля, нескольких
куски дерева, из которых она поддерживала огонь.

Но так велика была физическая и моральная сила этой молодой девушки,
так сильно было влияние ее почти мужского воспитания, что
отчаяние никогда не овладевало ею. Она привела в порядок свое жилище в пещере
. Несколько гвоздей, взятых из обломков "Доркаса", были
ее единственными инструментами. Ловкие пальцы и изобретательный ум,
она изобрела несколько вещей, которые были абсолютно необходимы. Ей
удалось изготовить лук и прикрепить несколько стрел, с помощью которых можно было
охотиться на покрытую мехом и перьями дичь и таким образом обеспечивать себя ежедневной пищей.
Было несколько животных, которых она смогла приручить, например, шакал и
баклан, и они никогда не отходили от нее.

В центре маленького острова, на который ее выбросило морем
, возвышалась вулканическая гора, из кратера которой постоянно извергались дым и пламя
. Дженни взобралась на вершину, находившуюся примерно на высоте ста морских саженей
над уровнем моря, но не увидела ни проблеска земли на
горизонте.

Горящая скала, имевшая около пяти миль в окружности, имела на своей
восточной стороне лишь узкую долину, по которой протекал небольшой ручей.
Деревья различных пород укрывали его здесь от слишком сильных ветров
своими толстыми ветвями и листвой; и на одном из этих мангровых зарослей
Дженни обустроила свое жилище точно так же, как это сделала семья Церматт
в Фолконхерсте.

Охота в долине и окрестностях, рыбалка в ручье и
среди камней с крючками, сделанными из гвоздей, съедобных стручков и
ягод с разных деревьев - все это, дополненное несколькими ящиками
съестные припасы и бочонки с вином, выброшенные на берег в течение трех
или четырех дней после крушения, позволили молодой англичанке
сделать пристройку к корням и моллюсков, которые были ее единственной пищей в
первое.

Сколько месяцев Дженни Монтроз жил в этом моде на горение
Рок, пока не настанет час ее избавления пришел?

Вначале она не подумала вести счет времени. Но она
смогла приблизительно подсчитать, что прошло два с половиной года
с момента крушения "Доркаса".

На протяжении всех этих месяцев, сезон дождей и жаркую погоду так, не
прошел день, когда она не искала на горизонте. Но ни разу не
Парус появляются на фоне неба. С самой высокой точки
на острове, однако, когда в атмосфере было понятно, ей показалось, два или
три раза, что она могла обнаружить Землю на восток. Но какой она была
для покрытия расстояния? И что это была за земля?

Хотя в этом межтропическом регионе холод не был сильным, Дженни
очень страдала в сезон дождей. Укрывшись в своей
пещере, которую она не могла покинуть ни для охоты, ни для рыбной ловли, она была
все еще вынуждена добывать пищу для себя. К счастью, яйца, которых
было много среди камней, моллюски, плотно упакованные у
вход в пещеру и фрукты, припасенные на этот сезон,
обеспечили ее запасом продовольствия.

Прошло более двух лет, когда ей в голову пришла идея, как
вдохновение свыше, прикрепить к ноге альбатроса, которого
она поймала в записке, рассказывающей о ее покинутом состоянии во время Пожара.
Рок. Она была совершенно не в силах обозначить свою позицию. Как только она поставила
свободные птицы, он совершил полет на северо-восток. Какова вероятность
там ее когда-нибудь вернется к горящим камнем?

Прошло несколько дней без его повторного появления. Слабая надежда, что девушка
впечатления от этого предприятия постепенно сходили на нет. Но она не собиралась
терять всякую надежду. Если помощь, которой она ждала, придет не из этого
источника, то из какого-нибудь другого.

Такова была история, которую Дженни рассказала Церматтам.

Им еще предстояло узнать обстоятельства, при которых Фриц обнаружил
горящий камень.

Когда лодка покинула Перл-Бей, Фриц, который был впереди нее в своем
каноэ, передал записку своему отцу, в которой сообщал ему о своем намерении
отправиться на поиски молодой англичанки. Итак, миновав арку,
вместо того, чтобы следовать вдоль побережья на восток, он свернул в противоположную сторону.
направление.

Берег был усеян рифами и окаймлен огромными скалами. За ними
росли массивы деревьев, таких же прекрасных, как в Вуд-Грейндж и Эберфурте.
Многочисленные водные потоки находили свой выход в маленьких бухтах. Это
северо-западное побережье отличалось от побережья между заливом Избавления и Наутилусом
Залив.

Жара, которая в первый день была очень сильной, вынудила Фрица
сойти на берег, чтобы найти немного тени. Ему приходилось быть довольно осторожным.
гиппопотамы, обитавшие в устьях ручьев,
могли легко разнести каноэ на куски.

Добравшись до опушки густого леса, Фриц подвел свою легкую лодку к
подножию дерева. Затем, уставший, он погрузился в сон.

На следующее утро путешествие продолжалось до полудня. Когда он причалил к берегу
в этом случае Фрицу пришлось отражать нападение
тигра, которого он ранил в бок, в то время как его орел пытался вырвать
глаза животного. Два пистолетных выстрела уложили его мертвым у его ног.

Но, к горькому сожалению Фрица, орел, выпотрошенный ударом
когтя тигра, перестал дышать. Бедняга Блиц был похоронен в
песок и его хозяин возобновил свое путешествие, опечален потерей своего
верный товарищ по охоте.

Во второй день было израсходовано следуя изгибам береговой линии. Не курю
в открытом море указывают на присутствие "Горящая гора". Теперь, как море
было тихо, Фриц решил идти дальше, чтобы увидеть, если любой
дым был виден над юго-западным горизонтом. Соответственно он проехал
его лодка в этом направлении. Его парус раздувался под резким бризом
с суши. Проплыв пару часов, он готовился к отплытию.
когда ему показалось, что он различает слабый дымок.

Сразу Фриц забыл обо всем, недовольство его долгим отсутствием
приведет в рок-Касл, свою усталость, и грозящей ему опасности
в углубляясь так далеко в море. Подгоняемое веслом и ветром,
каноэ летело над морем.

Час спустя Фриц оказался в полудюжине кабельтовых от
острова, увенчанного вулканом, из которого вырывались клубы дыма и пламени.

Восточное побережье острова, казалось бы, совершенно бесплодна. Но, как он
рану вокруг него Фриц увидел, что она пересекала устье
трансляция на оконечности зеленой долине.

Каноэ вошло в узкий ручей и вытащили на берег.

По правую руку была пещера, у входа в которую лежал человек
погруженный в глубокий сон.

Фриц смотрел на нее с глубоким волнением. Это была девушка лет семнадцати
или восемнадцати, одетая в грубую парусину, которая, однако, была чистой и
прилично застелена. Черты ее лица были прелестны, и лицо у нее было очень
нежный. Фриц не решился разбудить ее, и все же это было спасение
хорошо бы встретиться с ней, когда она проснулась.

Наконец девушка открыла глаза. При виде незнакомца она
испуганно вскрикнула.

Фриц успокоил ее жестом, а затем сказал по-английски:

"Не бойтесь, мисс. Я не причиню вам вреда. Я пришел спасти
вас".

И прежде чем она успела ответить, он рассказал ей, как к нему в руки попал альбатрос
с запиской, умоляющей помочь англичанке
на Горящей скале. Он сказал ей, что в нескольких милях к востоку есть
земля, где живет целая семья, потерпевшая кораблекрушение.

Затем, бросившись на колени, чтобы возблагодарить Бога, девушка
в знак благодарности протянула к нему руки. Она вкратце рассказала свою историю
и пригласила Фрица посетить ее жалкое жилище.

Фриц принял приглашение, но оговорил, что визит должен быть
коротким. Время поджимало, и ему не терпелось свозить молодую англичанку
в Рок-Касл.

"Завтра, - сказала она, - мы отправимся в путь завтра, мистер Фриц. Позвольте мне
провести еще одну ночь на Горящей скале, поскольку я никогда больше ее не увижу"
.

"Очень хорошо, до завтра", молодой человек ответил.

И они вместе разделили трапезу, предлагаемые в магазинах, Дженни, и
питание осуществляется в каноэ.

Наконец Дженни прочитала вечернюю молитву и удалилась в пещеру,
а Фриц улегся у входа в нее, как верный сторожевой пес.

На следующий день на рассвете они погрузили в каноэ те мелочи,
которые Дженни не хотела оставлять, не забыв и своего баклана
и своего шакала. Молодая девушка в мужском платье заняла место на корме
на легком судне. Был поднят парус, в ход пошли весла,
и час спустя последние струйки дыма от Горящей Скалы исчезли
на далеком горизонте.

Фриц намеревался направиться прямо к мысу Ложной Надежды. Но каноэ,
будучи тяжело нагруженным, зацепилось за выступ скалы, и его пришлось
чинить. Итак, Фрицу пришлось зайти в Перл-Бэй, и он взял свой
спутник на острове, где их подобрал катер.

Таков был рассказ, который поведал Фриц.

Появление Дженни Монтроуз в семейном кругу увеличило его
счастье. Проходили недели, занятые содержанием усадеб
и уходом за животными. Теперь красивая аллея фруктовых деревьев
соединяла реку Шакал с Фолконхерстом. Улучшения были проведены
в Вуд-Грейндж, в Шугар-тростниковой роще, в эрмитаже в
Эберфурте и на Проспект-Хилл. Много чудесных часов провел в
этот последний-назван вилла, построенная из бамбука на плане швейцарского шале.
С вершины холма взгляд мог охватить с одной стороны большую
часть Земли Обетованной, а с другой - перспективу в двадцать пять
миль, ограниченную линией, где сходятся море и небо.

Июнь снова принес проливные дожди. Необходимо было уехать из
Фолконхерста и вернуться в Рок-Касл. Эти два или три месяца
всегда довольно тяжелый, производила удручающее, так как были постоянные
плохая погода. Несколько поездок на фермы, чтобы присмотреть за животными, и
несколько часов охоты, во время которой Фриц и Джек вышли в ближайшие окрестности
Рок-Касла, представляли собой целый открытый
повседневные дела.

Но они не сидели сложа руки. Работа продолжалась под руководством мадам.
Церматт. Дженни помогала ей, применяя все свои изобретательные
Англосаксонская энергетика, которая отличалась от гораздо более методичной
Швейцарская система. И пока молодая девушка изучала немецкий у М. Церматта,
семья изучала английский вместе с ней, Фриц говорил на этом языке
бегло через несколько недель. Как они могли добиться чего-либо, кроме
быстрого прогресса с таким учителем?

Так что никто не жаловался на скучные дни в сезон дождей. У Дженни
присутствие Великого поста вечерами им некоего нового шарма. Никто не спешил на
теперь спать. Мадам Церматт и Дженни занимались рукоделием.
Иногда молодую девушку просили спеть, потому что у нее был
очаровательный голос. Она выучила песни Швейцарии, эти горные
мелодии, которые никогда не устареют, и было очаровательно слышать их
из ее уст. Музыку разнообразили чтением вслух, когда Эрнест брал в руки
лучшие произведения из библиотеки, и казалось, что время ложиться спать всегда
наступало слишком рано.

В этой домашней атмосфере М. Церматт, его жена и его дети,
были так же счастливы, как смертный человек может быть. Но они не могли полностью забыть
их опасения за будущее, смотрю на спасение приходят от
снаружи, или с их родиной. Дженни тоже-не должно ее сердце
иногда сдается, когда ее мысли обратились к отцу? Ничего не было
никогда не было слышно о корабле, который доставлял ее домой, "Доркасе", и
разве не напрашивался очевидный вывод, что он затонул со всей командой?

Неожиданное событие, которое изменило их положение так глубоко и
уже описано.




 ГЛАВА VI

 ПЛАНИРОВАНИЕ И РАБОТА


В течение первых нескольких дней после отъезда _Unicorn_
в Рок-Касле царила глубокая депрессия. М. и мадам Церматт были
безутешны из-за того, что отпустили двоих своих детей, хотя они
осознал необходимость этого.

Но напрасно требовать от родительского сердца большего, чем оно способно дать.
Фриц, этот доблестный молодой человек, ушел, Фриц, крепкая правая рука
его семьи, в глазах которой он олицетворял будущее. Ушел и он.
Фрэнк, идущий по стопам своего старшего брата.

Эрнест и Джек остались, это правда. Эрнест никогда не терял вкуса
к учебе, и, благодаря его начитанности, его образование было столь же основательным, сколь и практичным.
оно было практичным. Люблю Джека общая Фрица охоты и рыбалки
и езда и плавание, и, остро хотят вырвать ее последнюю тайну
из Швейцарии, он займет место своего брата удалые
исследования.

И, наконец, ушла и она, очаровательная и любимая Дженни,
об отсутствии которой Бетси сожалела не меньше, чем о дорогой дочери. Было
душераздирающе видеть их места в комнатах Рок-Касла, их
места за столом и в зале, где все собирались по вечерам,
пустовали.

Все они, без сомнения, вернутся, и тогда горе расставания
и печаль их отсутствия будут забыты. Они бы все
давай обратно, и новых друзей вместе с ними-полковник Монтроз, который будет
не желая быть отделены от своей дочери после того, как он дал ей
жена к своему спасителю, и Долли Wolston, и ее брат Джеймс с его
жена и ребенок. Все они были бы рады поселиться на этой земле. И
вскоре должны были прибыть другие эмигранты, чтобы заселить эту отдаленную колонию
Великобританию.

Да: через год, в один прекрасный день корабль окажется вне
Ложные точки надеемся, плывя с запада, а не пропадать на севере
или на восток! Она влияет на ее курс в бухту спасения. Скорее всего,
это будет "Юникорн". Но каким бы кораблем он ни был, он привезет с собой
Полковника Монтроуза и его дочь, Фрица и Фрэнка, мистера и миссис
Детей Уолстона!

Ситуация полностью изменилась. Обитатели этого Нового
Швейцария больше не была просто потерпевшими кораблекрушение выжившими в
Землевладелец, нашедший убежище на неведомой земле. Положение о
теперь эта земля определенно обозначена по широте и долготе.
У лейтенанта Литтлстоуна были точные координаты. Он доложит о них
Адмиралтейству, а Адмиралтейство отдаст необходимые приказы для
вступления во владение. Когда она покинула Нью-Швейцария раскрученное корвет
за ней, как это было, кабель длиной в тысячи километров, кабельное
которого связан новый Швейцарии в Старом Свете, и которая ничего не может
перерыв после этого.

Действительно, пока была известна только часть его северного побережья,
самое большее тридцать или сорок миль между заливом Единорога и морями до
к востоку от Горящей Скалы. Даже три глубоких залива - Деливеранс, Наутилус
и Перл - не были исследованы полностью. За все время
эти одиннадцать лет мсье Церматт и его сыновья едва ли ступали дальше
огромного горного вала за пределами ущелья Клюзе. Они
ограничили свои экскурсии средней линией Зеленой долины и
никогда не поднимались на противоположные высоты.

Из-за присутствия Вулстонов количество обитателей Рока увеличилось.
Касл не уменьшился с уходом "Юникорна".

Мистер Уолстон, которому в то время было сорок пять лет, был человеком здравомыслящим
телосложение. Он был ослаблен лихорадкой, подхваченной в Новом Южном Уэльсе.
Но здоровый климат Новой Швейцарии и уход, которым
его там будут окружать, вскоре вернут ему здоровье и
силу. Его инженерные знания и опыт не могли не пригодиться
и М. Церматт полностью намеревался использовать их
для осуществления усовершенствований, которые он не был в состоянии осуществить
до сих пор. Но прежде всего мистеру Уолстону, к которому Эрнест чувствовал, что его
привлекает определенное сходство вкусов и характеров, необходимо восстановить свое
здоровье.

Миссис Уолстон, Мерри, была на несколько лет моложе мадам Церматт. Эти две женщины
не могли не понравиться друг другу, и их дружба будет
крепнуть по мере того, как они будут узнавать друг друга. Домашние обязанности привлекали их вместе
в Рок-Касле, и они делили работу, посещая
фермы в Вуд-Грейндж, эрмитаж в Эберфурте и Сахарный тростник
Гроув.

Ханне Уолстон было всего семнадцать. Ее здоровье, как и у ее отца, было
подорвано, и было ясно, что пребывание в Земле Обетованной
укрепит ее телосложение и вернет ей бледный румянец
щеки. Она обещала превратиться в очень привлекательную женщину,
будучи светловолосой, с приятными чертами лица, цвет которого скоро восстановится
ее румянец, приятный взгляд голубых глаз и грациозная осанка.
Она представляла собой разительный контраст со своей сестрой, искрометной Долли, с
ее четырнадцатилетним возрастом и свежим и звонким смехом, который бы
заполнил комнаты Рок-Касла, брюнеткой, которая всегда пела:
всегда болтливый и полон веселых острот. Но она тоже придет
скоро, птичка улетела, и ее трели вновь
восторг весь этот маленький мир.

Тем временем расширение Рок-Касла было делом насущным
необходимость. Когда _Unicorn_ вернутся, это жилище окажется слишком
маленьким. Если бы только полковник Монтроуз и Дженни, Фриц и Фрэнк, Джеймс
Уолстон и его сестра, жена и ребенок, как считалось, не могли
жить там вместе, если только некоторые части большой пещеры не были специально
приспособлены для их использования. Если бы с ними прибыли новые колонисты, пришлось бы строить новые дома
. Для них было бы достаточно места вдоль
правого берега реки Шакал, берега в сторону залива Фламинго или на
тенистой дороге между Рок-Каслом и Фолконхерстом.

У М. Церматта было много долгих бесед с мистером Уолстоном на эту тему, бесед
в которых Эрнест охотно принимал участие, внося разумные предложения.

В этот момент Джек, который теперь взялся за одни обязанности, у него
ранее совместно со своим старшим братом, сделал его своим постоянным бизнес
для удовлетворения потребностей в кладовой. Сопровождаемый своими собаками Брауни
и Фаун, он каждый день отправлялся на охоту в леса и на равнины, где
дичи, покрытой мехом и перьями, было предостаточно. Он прочесал болота, где
дикая утка и бекас вносили разнообразие в ежедневный рацион.
Коко, шакал Джека, был ярым соперником собак, постоянным
спутником которых он был в этих охотничьих экспедициях. Иногда молодой
охотник ехал верхом на своем онагре Лайтфуте, который полностью оправдывал свое
имя; иногда на буйволе Шторме, который подобно буре проносился по
лесной местности. На отважного молодого человека были наложены строгие предписания
никогда не выходить за пределы Земли Обетованной и
никогда не проходить через ущелье Клюз, ведущее в Зеленую долину,
где он рисковал столкнуться со свирепыми животными. Уступающий
чтобы срочно его матери мольбы, он обещал не будет довольно долго
чем день за днем, и всегда возвращаться домой для вечерней трапезы. Но
несмотря на его обещания, Бетси не смогла скрыть своих страхов, когда увидела
он исчез, как выпущенная из лука стрела, за деревьями неподалеку от Рок-Касла.

Со своей стороны, Эрнест предпочитал мирное занятие рыбалкой
охоте. Он селился на берегу реки Шакал или
у подножия скал в заливе Фламинго. Там было много
ракообразных, моллюсков и рыбы - лосось, сельдь, макрель,
лобстеры, раки, устрицы и мидии. Иногда к нему присоединялась Ханна Уолстон.
к немалому его удовольствию.

Молодая девушка не щадила своего внимания к баклану и
шакалу, привезенному с Горящей Скалы. Он был с ней, что Дженни
их совершил, прежде чем она ушла, и они были в хороших руках. Когда
она вернется, Дженни найдет двух своих верных спутников в
розовом цвете здоровья, и свободными приходить и уходить, когда им заблагорассудится, на
выгонах Рок-Касла.

В то время как баклан очень хорошо ладил с другими обитателями
на птичьем дворе шакал был в плохих отношениях с шакалом Джека, который
тщетно пытался подружиться. Два существа завидовали друг другу
и вечно царапались и ссорились.

"Я оставляю попытки заставить их согласиться", - сказал однажды Джек Ханне.
"и я передаю их тебе".

"Доверься мне, Джек", - ответила Ханна. "Я надеюсь, что, проявив немного терпения, я смогу
свести их вместе".

"Постарайся, моя дорогая девочка, потому что шакалы всегда должны быть друзьями".

"Мне кажется, Джек, что твоя обезьянка тоже ..."

"Укуси Вторую? О, все, чего она хочет, это укусить любимца Дженни!"

И действительно, Нип Второй действительно казался очень недоброжелательным по отношению к
новоприбывшему. Какими бы ручными ни были эти существа по отношению к людям, было бы
трудно установить гармонию между ними.

Дни пролетали незаметно. У Бетси и Мерри не было ни единого свободного часа. Пока
Мадам Церматт штопала одежду, миссис Wolston, который был очень умным
игла-женщина, делая платья и юбки из материалов
это были заветные от крушения _Landlord_.

Погода стояла превосходная, жара все еще не была чрезмерной. До Полудня
дул легкий бриз с суши, днем - с моря. Ночи
оставалась свежей и располагающей к отдыху. Последняя неделя октября, апрель в
южных широтах, заканчивался перед ноябрем, месяцем
обновления, месяцем весны в этом полушарии.

Две семьи часто посещали фермы, иногда пешком,
иногда в повозке, запряженной упряжкой буйволов. Чаще всего
Эрнест катался на молодом осле, Раш, а Джек - на страусе. Мистер
Уолстон получал большую пользу от этих прогулок. У него было меньше и легче
приступы лихорадки.

Раньше они ездили из Рок - Касла в Фолконхерст по прекрасной дороге
посаженный десять лет назад, который теперь был полностью затенен каштанами,
ореховыми и вишневыми деревьями. Иногда пребывание в воздушной загородной резиденции
затягивалось на двадцать четыре часа; и это было восхитительно, когда
они поднялись по винтовой лестнице внутрь, чтобы выйти на
платформа укрыта под листвой великолепных мангровых деревьев.
Теперь жилище казалось довольно маленьким, но, по мнению мистера Уолстона,
не было необходимости рассматривать вопрос о его расширении. И однажды М. Церматт
ответил на его аргумент так:

- Вы совершенно правы, мой дорогой Уолстон. Жить среди ветвей
дерево было очень хорошо для Робинзонов, первой заботой которых было найти
убежище от диких зверей, и это было нашим случаем в начале
нашей жизни на этом острове. Но теперь мы колонисты, настоящие колонисты ".

"И, кроме того, - отметил мистер Уолстон, - мы должны подготовиться к
возвращению наших детей, и у нас не так уж много времени, чтобы положить Камень
Привести Касл в состояние, позволяющее принимать их всех ".

"Да, - сказал Эрнест, - если и есть какие-то возможности для расширения, то это в
Рок-Касл. Где мы могли бы найти более безопасный дом во время дождливой погоды?
сезон? Я согласен с мистером Уолстоном; Фолконхерста стало недостаточно,
а летом, я думаю, было бы лучше переехать в Вуд
Грейндж или Рощу сахарного тростника."

"Я бы предпочла Проспект-Хилл", - заметила мадам Церматт. "Это было бы совсем просто".
"Отличная идея, мама!"

Джек воскликнул. " Это было бы просто". "С дополнительными приспособлениями". "Вид с проспекта
Хилл восхитительный, прямо над морем на залив Деливеранс. Этот холм
просто обозначен как место для строительства виллы ".

- Или форт, - ответил мсье Церматт. - форт, контролирующий эту точку
острова.

- Форт? - Вопросительно повторил Джек.

"Что ж, мой мальчик, - ответил мсье Церматт, - мы не должны забывать, что Новая
Швейцария станет английским владением и что
в интересах англичан будет укрепить ее. Аккумулятор на акул
Остров не будет достаточно силен, чтобы защитить будущий город, который будет
вероятно, между фламинго-Бей и рок-Касл. Так что, как мне кажется,
в ближайшем будущем необходимо использовать Проспект-Хилл
в качестве форта".

"Проспект-Хилл или немного дальше, на мысе Ложной Надежды", - предложил мистер
Уолстон. - В таком случае виллу можно было бы сохранить.

"Мне бы этого хотелось гораздо больше", - заявил Джек.

"И мне бы тоже", - добавила мадам Церматт. "Давайте постараемся сохранить все это.
памятники наших первых дней, Проспект-Хилл, а также Фолконхерст. Мне
было бы очень жаль видеть, как они исчезают ".

Конечно, чувства Бетси были вполне естественными. Но ситуация
изменилась. В то время как Новая Швейцария принадлежала потерпевшим кораблекрушение
выжившим только с _Landlord_, никогда не возникало вопроса
о переводе ее в состояние обороны. Когда он попал в зависимость от
Англии, у него должна была быть береговая оборона.

И, учитывая все обстоятельства, могли ли его первые обитатели действительно сожалеть о
последствиях, связанных с прибытием "Юникорна" в эти воды
Новой Швейцарии?

"Нет, - пришел к выводу М. Церматт, - поэтому давайте предоставим будущему осуществлять
постепенно все различные изменения, которых оно требует".

Кроме того, были и другие вещи, чтобы быть сделано, чтобы было куда более неотложные
чем ремонт в Falconhurst и Проспект-Хилл. Почти пришло время
убрать все посевы, не говоря уже о том внимании, которое требовалось уделить
животным в Вуд-Грейндж, эрмитажу в Эберфурте и
Роще сахарного тростника.

Во время своего первого визита на Китовый остров М. Церматт и мистер Уолстон
были поражены количеством кроликов, которые там водились. Там
были сотни этих самых плодовитых грызунов. К счастью, на острове
произрастало достаточно травянистых растений и корней, чтобы гарантировать их существование
снабжение продовольствием. Итак, Дженни, которой мсье Церматт подарил этот
остров, найдет его в очень процветающем состоянии, когда она
вернется.

"Вы поступили очень мудро, поместив туда своих кроликов", - заметил мистер Уолстон
. "Когда-нибудь их будут тысячи, и они будут
съели все поля в Земле Обетованной! В Австралии, где я
взялись, эти твари грозят стать хуже чумы, чем
саранча в Африке, и, если самые строгие меры не принимаются
против бесчинств породы, всю поверхность Австралия
будут истреблены".[2]

[Примечание 2: мистер Уолстон не обманывался, говоря подобным образом;
семьдесят лет спустя необычайное увеличение поголовья кроликов
стало такой угрозой для Австралии, что самые активные шаги должны были быть предприняты
взяты для их уничтожения.]

В течение этих последних месяцев в 1816 году было более очевидным, чем
как только это Фриц и Фрэнк были сильно скучал, хотя Wolstons сделал
не щадя своих усилий. Сезон сбора урожая всегда был очень напряженным
. Огромный объем работы был затрачен на надлежащее возделывание
полей кукурузы и тапиоки, а также рисовой плантации за пределами
болота близ залива Фламинго, на обрезку фруктовых деревьев, как
Европейские и местные виды, такие как бананы, гуава,
какао, корица и другие, при экстракции и приготовлении
из саго и, наконец, при уборке зерновых, пшеницы, риса,
гречихи и ячменя, а также при обрезке сахарного тростника, который рос в
такое изобилие на полях фермы в роще сахарного тростника. Все это составляло
тяжелую работу для четырех мужчин, хотя три женщины храбро помогали им.
И все это пришлось бы начинать заново через несколько месяцев, поскольку
почва была настолько плодородной, что не было никакой опасности истощить ее за счет
двух урожаев в год.

С другой стороны, было важно, чтобы мадам Церматт, миссис Уолстон,
и Ханна не забрасывали полностью свою домашнюю работу. И для
поэтому, в то время как г-н Wolston и М. Церматт и двое его сыновей пошли
для работы на улице, они чаще всего остаются на рок-Касл.

Как плодородные почвы Земли Обетованной был, однако, еще
вероятность того, что доходность может быть предвзято влияет
чрезмерной засухи в летний период. Чего не хватало, так это системы
орошения, надлежащим образом проведенной по всей поверхности этой территории в
несколько сотен акров. Единственными водотоками были Шакал и
Реки Фолконхерст протекают на востоке, а на западе - Истерн-Ривер,
который впадал в южную оконечность залива Наутилус. Этот недостаток поразил
Мистера Уолстона, и однажды, 9 ноября, после полуденной трапезы
он перевел разговор на эту тему.

"Нет ничего проще, - сказал он, - чем починить водяное колесо,
используя водопад Шакал-Ривер, расположенный в полутора милях выше Рок-Касла. Есть
среди материалов, которые вы взяли из _Landlord_ два судовых насосов,
мой дорогой Церматт. Что ж, колесо, как только оно закреплено, может приводить их в действие.
с вполне достаточной силой оно может накачивать воду в резервуар
и протянем его по трубам до полей Вуд-Грейндж и
До рощи сахарного тростника".

"Но трубы, - сказал Эрнест, - как мы можем их изготовить?"

"Мы бы сделали в большом масштабе то, что вы уже сделали в малом масштабе.
доставить воду из реки Шакал в огород Рок-Касла",
ответил мистер Уолстон. "Вместо бамбука мы бы использовали стволы
сагового дерева, очищенные от сердцевины. Подобная инсталляция была бы
не выше наших сил".

"Великолепно!" Джек заявил. "Когда мы сделаем нашу землю более плодородной,
она все равно будет производить больше; она будет производить слишком много, и мы не будем
знайте, что делать с нашим урожаем, ведь, в конце концов, в Рок-Касле пока нет рынка сбыта.
"

"Будет один, Джек, - ответил мсье Церматт, - как будет город"
со временем, а затем и несколько городов, не только в Земле Обетованной, но и
по всей Новой Швейцарии. Мы должны смотреть вперед, сын мой".

"А когда появятся города, - добавил Эрнест, - там будут жители".
необходимо обеспечить их продовольствием. Поэтому мы должны выбраться из почвы все
что он способен дать".

"У нас все будет в порядке, - ободряюще добавил мистер Уолстон, - с помощью
этой системы орошения, которую я изучу, если хотите".

Джек придержал язык и не сдавался. Это ни в коем случае не было
ему приятна мысль о том, что английская колония когда-нибудь будет насчитывать
значительное население, и если бы сокровенное сердце мадам Церматт могло иметь
было прочитано такое же сожаление при мысли о будущем, которое могло бы быть и там
найдено.

Как бы то ни было, в те немногие часы досуга, которые у них оставались
время от времени, работая в поле, мистер Уолстон, М. Церматт и
Эрнест, которые находили такого рода задачи наиболее интересными, изучали
вопрос об орошении. Они точно определили линию и уровень
страны и были убеждены, что ее расположение благоприятствует
строительству канала.

Чуть более чем в полумиле к югу от Вуд-Грейндж находилось озеро Суон,
наполнявшееся дождями в сезон дождей, но достигавшее в течение
сухого сезона отметки низкого уровня воды, что делало его бесполезным. Траншеи
, которые могли быть прорублены, не позволили бы воде на летнем уровне
стекать. Но если бы им удалось сохранить постоянный уровень воды
излишек в озере, используя реку Шакал, было бы легко
направить его по окружающей земле и привнести свежие элементы
плодородие ему обеспечивает тщательно продуманная система орошения.

Расстояние между водопадом и южной оконечностью
озера составляло добрых две с половиной мили, это правда, и построить
трубопровод такой длины не могло не оказаться задачей большого масштаба.
Это потребовало бы вырубки огромного количества саговых деревьев.

К счастью, еще одно обследование почвы, проведенное Эрнестом и
Мистер Уолстон продемонстрировал тот факт, что длину трубопровода можно
существенно сократить.

Однажды вечером, когда две семьи сидели вместе в общем
холл после напряженного дня, проведенного как дома, так и за его пределами, Эрнест сказал::

"Папа, мы с мистером Уолстоном узнали все об уровнях. Если мы
поднимем воду из реки Шакал на тридцать футов, этого будет достаточно, чтобы
перенести ее на четыреста ярдов к месту, где земля начинает понижаться.
снова склон к Лебединому озеру. Траншея, прорубленная в этом месте, послужит
каналом для воды и выведет ее прямо в озеро.

"Хорошо!" - сказал мсье Церматт. "Это чрезвычайно упростит задачу".

"И тогда Лебединое озеро образует водохранилище для орошения полей
в Вуд-Грейндж, в роще сахарного тростника и даже в эрмитаже", - добавил мистер Уолстон
. "Кроме того, мы будем снабжать его водой, достаточной только для удовлетворения
фактических потребностей ирригационной системы, и если накопятся излишки
, мы можем легко слить ее в море ".

"Совершенно верно", - сказал мсье Церматт. "Мы заслужим благодарность всех будущих
колонистов, когда достроим этот канал".

"Но не о древних, которые были довольны тем, что дала им природа"
! Заметил Джек. "Бедная старая река Шакал! Они собираются утомить ее
крутят колесо; они собираются отнять у нас часть этого; и все это
ради материальной выгоды людей, которых мы даже не знаем!"

"Совершенно очевидно, что Джек не сторонник колонизации", - сказала миссис Уолстон.
"Наши две семьи поселились в этом районе, и их существование

обеспечено - чего еще мы могли желать, миссис Уолстон?" - спросила она.
"Наши две семьи поселились в этом районе, и их существование обеспечено". Wolston?"

"Хорошо!", сказал Wolston Ханна. "Но Джек будут меняться своими идеями со всеми
улучшения, которые вы намерены представить".

"Ты так думаешь?" Джек ответил смехом.

"Когда ты приступишь к этому великому начинанию?" Бетси поинтересовалась.

"Через несколько дней, дорогая", - заверил ее мсье Церматт. "После того, как мы соберем
наш первый урожай, у нас будет три месяца отдыха перед
вторым".

Когда это было решено, последовала чрезвычайно трудоемкая работа, длившаяся пять
недель с 15 ноября по 20 декабря.

Приходилось совершать экспедиции на Проспект-Хилл с целью
вырубки нескольких сотен саговых деревьев в прилегающих лесах. Там был
никаких трудностей в выдалбливать их, и их сердцевина была тщательно
собранные в бамбуковых бочках. Это был вывозке деревьев, которые
представляет собой действительно самая трудная часть работы. Это перешло к
М. Церматт и Джек, и при поддержке двух буйволов, онагр, и
на молодого осла, который нарисовала вагонетка или тележка, наподобие тех, что используются
позже в Европе. Именно Эрнесту пришла в голову идея подвесить
эти тяжелые бревна к оси двух колес
фургона, предварительно отсоединенной для этой цели от кузова. Если
стволы деревьев и царапали землю, то только с одного конца,
и их перетаскивание производилось в гораздо более простых условиях.

Тем не менее, у буйволов, онагров и ослов было чем заняться, настолько много,
действительно, что однажды Джек сказал:

- Жаль, папа, что у нас нет пары слонов.
На службе! От какой усталости были бы избавлены наши бедные животные!

"Но не сами достойные толстокожие", - ответил мсье Церматт.
"в свою очередь, превращенные в наших бедных животных".

"О, у слонов много силы", - возразил Джек. "Они бы
тащили эти стволы сагового дерева, как множество спичек! Некоторые из них есть
в Новой Швейцарии, и если бы мы только могли...

- Я не очень горю желанием, чтобы эти существа попали в Землю Обетованную,
Джек. Они скоро превратили бы наши поля в настоящий бардак!"

- Не сомневаюсь, папа. Но если нам представится возможность встретиться с ними
в саваннах Жемчужного залива или на тех равнинах, где простирается Зеленая
Долина...

"Мы бы воспользовались этим", - ответил М. Церматт. "Но не позволяйте нам
создать такую возможность. Лучше этого не делать".

Пока М. Церматт и его сын совершали эти многочисленные перевозки
, мистер Уолстон и Эрнест были заняты изготовлением и починкой
насосной машины. В конструкции водяного колеса инженер
проявил большое мастерство, и это особенно заинтересовало Эрнеста, у которого был
большая склонность ко всему, что связано с механикой.

Это колесо было установлено у подножия водопада в реке Шакал,
таким образом, чтобы работать с насосами _landlord_. Вода, поднятая на
высоту тридцать футов, будет храниться в резервуаре, выдолбленном
между скалами на правом берегу, и он будет оснащен
водопроводные трубы, сделанные из стволов сагового дерева, первые из которых были проложены
вскоре вдоль берега реки.

Работа велась настолько неуклонно и методично, что примерно к 20 декабря
все было закончено, включая прокладку траншеи или дренажа
по поверхности земли к южной оконечности Лебединого озера.

"Будем ли мы проводить церемонию открытия?" Ханна Уолстон спросила в тот вечер.

"Скорее всего, да!" Ответил Джек. "Точно так же, как если бы речь шла об
открытии канала в нашей собственной старой Швейцарии! Что скажешь, мама?"

"Как хочешь, дорогая", - ответила Бетси.

"Тогда это решено", - сказал мсье Церматт. "Церемония начнется
завтра с запуска нашего оборудования".

"Чем она закончится?" - Спросил Эрнест.

- С превосходным обедом в честь мистера Уолстона.

- И вашего сына Эрнеста, - сказал мистер Уолстон, - ибо он заслуживает большого уважения.
похвала за его проницательность и интеллект".

"Я восхищен вашей похвалой, сэр, - ответил молодой человек, - но
У меня был хороший учитель".

На следующий день, около десяти часов, канал был официально открыт в
присутствии двух семей, собравшихся у водопада. Колесо
, приведенное в движение водопадом, регулярно вращалось, два насоса
сработало, и вода была пущена в резервуар, который наполнился за
полтора часа. Затем были открыты шлюзы, и вода прошла
по трубопроводу на расстояние четырехсот ярдов.

Все поспешили к этому месту, и раздалось много хлопков в ладоши
когда первые струйки воды попали в ту часть канала,
которая была открыта небу. После того, как Эрнест бросил в воду маленький буек,
члены обеих семей сели в поджидавший фургон,
и поехали в сторону Лебединого озера, Джек мчался впереди верхом на своем
страусе.

Фургон развил такую хорошую скорость, что, хотя ему предстояло сделать крюк,
он достиг дальнего конца канала в тот же момент, когда буй
всплыл на поверхность озера.

Громкие возгласы приветствовали это; работа была доведена до удовлетворительного завершения
. Необходимо будет лишь сделать несколько нарушений в
банки для воды, даже в самый разгар засухи, орошать
щедро все окружающие страны во время жаркой погоды.

Уже три месяца прошло с момента _Unicorn_ плавал. Если ничего не
пришло задержать ее она должна еще раз провожали залива избавление
в три раза больше времени.

Не проходило и дня без разговоров об отсутствующих. За ними следили
на каждом этапе их путешествия. Теперь они достигли мыса
доброй Надежды, где Джеймс Уолстон ждал свою сестру Долли. Теперь
корвет двигался вверх по Атлантике, вдоль африканского побережья. Теперь
она прибывала в Портсмут; Дженни, Фриц и Фрэнк высаживались на берег
и прибывали в Лондон. Там полковник Монтроуз сжимал в объятиях
дочь, которую он думал никогда больше не увидеть, а вместе с ней и его,
того, кто спас ее с Горящей Скалы, чей союз с ней он заключил.
санкционировал бы с его благословения.

Так закончился 1816 год, который был отмечен событиями,
последствия которых должны были коренным образом изменить ситуацию в Новой Швейцарии.




 ГЛАВА VII

 НАЧАЛО ЭКСПЕДИЦИИ


На 1 января добрыми пожеланиями обменялись Церматта
и Wolstons. Они также дарили друг другу подарки, ценные главным образом
из-за доброй воли дарителей - такие мелочи со временем превращаются в
сувениры. Были также взаимные поздравления и много рукопожатий
когда наступил день, отмечаемый как праздник во всем мире,
когда новый год

 Выходит на сцену с поклоном
 Неизвестной будущей эпохи,

как сказал один французский поэт. День этот Новый год был очень отличается от
Двенадцать, что предшествовало ему, поскольку выживших в результате крушения
в _Landlord_ впервые ступил на пляже в палатке домой. Искренний
радость теперь вошла в их эмоции. Это был хор чистого счастья
и веселья, которые они подняли, и Джек принял в этом участие с живым
энтузиазмом, который он вкладывал во все.

Мсье Церматт и мистер Уолстон обнялись. Они были старыми друзьями
теперь, и не успел еще научиться ценить и почитать друг друга в
в обычной жизни они вели вместе. М. Церматт относился к Ханне, как будто
он был ее отцом, а мистер Уолстон, Эрнест и Джек - как будто они были
его сыновьями. То же самое было и с двумя матерями, которые не делали разницы
между своими детьми.

Ханна Уолстон, должно быть, была особенно тронута
поздравлениями, которые преподнес ей Эрнест. Следует помнить,
что этот молодой человек был несколько пристрастен к поэзии. Однажды,
когда у достойного осла произошла роковая встреча с огромным
боа-констриктором, он украсил его могилу несколькими вполне респектабельными
линиями. По нынешнему случаю, в честь этой девушки, его
вдохновение сослужили ему добрую службу, и щеки Ханны тепло слита
когда молодой поэт поздравил ее с оправившись ее здоровья в
хороший воздух Земли Обетованной.

- Здоровья... и счастья тоже, - ответила она, целуя мадам Церматт.

День, который был пятницей, отмечался как воскресенье в том смысле, что были вознесены благодарности
Всевышнему, к защите которого отсутствующие были
призваны, в то время как искренняя благодарность была выражена за все Его благословения.

Затем Джек воскликнул:

"А как же наши животные?"

"Ну, а как же наши животные?" - поинтересовался мсье Церматт.

"Турок, Брауни и Фаун; наши буйволы - Гроза и Ворчун; наш
бык- Ревун; наша корова - Бледнолицая; наш онагр - Легконогий; наши ослы,
Стрела, Стремительная и Проворная; наш шакал Коко; наш страус Вихрь;
наша обезьянка, Прищипни Вторую; и действительно, все наши друзья двуногие и четвероногие
".

"Ну-ну, Джек, - сказала мадам Церматт, - ты же не предлагаешь, чтобы
твой брат писал стихи для всей фермы и птичьего двора,
не так ли?"

- Конечно, нет, мама, и я не думаю, что эти прекрасные создания
оценили бы самые прекрасные стихи в мире. Но они ценят
заслуживают того, чтобы мы поздравили их с новым годом и дали им двойной паек
и свежий помет.

"Джек совершенно прав, - сказал мистер Уолстон. - Сегодня все наши животные..."

"Включая шакала и баклана Дженни", - сказала Ханна Уолстон.

"Хорошо сказано, моя дорогая", - сказала миссис Уолстон. "Питомцы Дженни получат свою долю". "Питомцы Дженни получат свою
долю".

"И поскольку сегодня первый день нового года во всем мире",
сказала г-жа Церматт, "давайте подумаем о тех, кто покинул нас, кто
безусловно, думает о нас".

И обе семьи выразили теплые мысли любимым пассажирам "Юникорна"
.

Со всеми животными обращались соответственно их заслугам, и
их щедро одаривали сахаром, а также ласкали.

Затем вся компания уселась в столовой Рок-Касла за
аппетитный обед, веселье которого было усилено несколькими бокалами
старого вина, подаренного командиром корвета.

Не было никаких сомнений делая повседневную работу как на праздник
так, м. Церматт предложил дойти до Falconhurst, краткое два
с половиной мили, которые могут быть путешествовал без особой усталости под
тени ярмарки проспект которая связала летом, так и зимой
жилые дома.

Погода была великолепной, хотя стояла невыносимая жара. Но двойной
ряд деревьев вдоль аллеи загораживал солнечные лучи своей густой
листвой. Это была просто приятная поездка вдоль берега, с морем по правую руку
и сельской местностью по левую.

Начало было положено примерно в одиннадцать часов, с тем чтобы позволить целого
отдыхать после обеда на Falconhurst и вернуться как раз к ужину.
Две семьи в этом году не останавливались ни в Вуд-Грейндж, ни пока в
Проспект-Хилл или эрмитаже в Эберфурте, потому что эти усадьбы
требовалось расширение, которое не будет предпринято до возвращения _Unicorn_
. Прибытие новых колонистов, вероятно, потребовало бы
других изменений на Земле Обетованной.

Покинув огород и перейдя реку Шакал по семейному
Мосту, компания направилась по аллее фруктовых деревьев, которые росли
с тропической роскошью.

Спешить было незачем, так как через час они будут в Фолконхерсте.
Собаки, Брауни и Фаун, резвились впереди. По обе стороны поля
кукурузы, проса, овса, пшеницы, ячменя, маниоки и сладкого картофеля
демонстрировали свои богатые запасы. Второй урожай обещал быть хорошим.
не принимая во внимание тот, который будет собран на земле
дальше к северу, орошаемой из озера Лебедь.

"Это была прекрасная идея - использовать воду из реки Шакал, которая
до тех пор расходовалась впустую, поскольку море в ней не нуждалось!" Джек задумчиво заметил
мистеру Уолстону.

Через каждые несколько сотен ярдов делалась остановка, и разговор возобновлялся
с новым удовольствием. Ханна нарвала несколько красивых цветов, чей
аромат наполнял всю аллею. Сотни птиц порхали среди деревьев.
ветви под тяжестью плодов, и листьев. Игры всех видов на всех парах мчалась по
Луговой земли, зайцы, кролики, куропатки, рябчики, бекасы. Ни
Ни Эрнесту, ни Джеку не разрешили взять с собой оружие, и, похоже, что
крылатое племя знало об этом.

Прежде чем они начали, мадам Церматт, поддержанная Ханной, настаивала на этом.
точка.

"Я умоляю, - сказала она, - я умоляю, чтобы сегодня все эти безобидные создания
были пощажены".

Эрнест любезно согласился. Он имел горячее желание сиять, как
охотник. Но Джек возмутился. Чтобы выйти без пистолета, если бы он был
поверить в это было все равно что лишиться руки или ноги.

"Я могу это вынести, даже если не пользуюсь этим", - сказал он. - Я обещаю не стрелять.
даже если стая куропаток поднимется в воздух в радиусе полудюжины
ярдов.

"Ты не смог бы сдержать свое обещание, Джек", - ответила Ханна.
"С Эрнестом не было бы причин для беспокойства, но ты..."

"А если бы появился какой-нибудь дикий зверь, пантера, медведь, тигр,
лев? На нашем острове они есть".

"Не на Земле Обетованной", - ответила г-жа Церматт. - Ну же, Джек, уступи нам.
на этот раз. У тебя все еще есть триста шестьдесят четыре дня.
в году".

"Случайно, это не високосный год?"

"Нет", - ответил Эрнест.

"Не повезло!" - воскликнул молодой спортсмен.

Примерно через час две семьи остановились у подножия горы
Фолконхерст, после пересечения мангрового леса.

Первой заботой М. Церматта было убедиться, что забор, окружавший
птичий двор, был в исправном состоянии. Ни обезьяны, ни
дикие кабаны не потакали своему инстинкту разрушения. Там действительно было
нет необходимости для Джека, чтобы сделать репрессий на эти мародеры об этом
праздник.

Вечеринка началась с отдыха на полукруглой глиняной террасе
, сделанной над корнями огромного мангрового дерева и защищенной от воды благодаря
смеси смолы и дегтя. Все они немного подкрепились там из
бочонков с медом, которые хранились под террасой. Затем они поднялись
по винтовой лестнице, проложенной внутри дерева, на платформу в сорока
футах над землей.

Церматтам доставляло неиссякаемое удовольствие находиться среди широких
листьев дерева. Разве это не было их первым гнездом, с которым у них связано
так много воспоминаний? Гнездышко стало свежим и восхитительным
жилище с двумя решетчатыми балконами, двойным полом,
комнатами, крытыми красиво подогнанной корой, и светлой мебелью.
Отныне это будет не более чем место отдыха. Более
просторные здания должны были быть возведены на Проспект-Хилл. Но М. Церматт
намеревался сохранить старое "соколиное гнездо" до тех пор, пока гигантское дерево
будет держать его в своих объятиях, пока, изношенное годами, оно не развалится на куски
от старости.

В тот день, когда они болтали на балконе, миссис Уолстон сделала
замечание, которое требовало обдумывания. Она была женщиной такого склада.
просвещенное благочестие, и так пропитано религиозным чувством, что никто не был
удивился, когда она говорила таким образом.

"Я часто дивился, мои дорогие друзья, и удивляюсь до сих пор на всех
вы сделали этот уголок острова. Рок-Касл, Фолконхерст,
Проспект-Хилл, ваши фермы, ваши плантации, ваши поля - все доказывает, что
ваш интеллект так же велик, как и ваша храбрость в тяжелой работе. Но я...
я уже спрашивала мадам Церматт, почему у вас нет...

- Часовни, - быстро ответила Бетси. "Вы правы, с дорогой, и мы
вообще, несомненно, в долгу перед Богом, чтобы построить для своей славы----"

"Что-нибудь получше часовни - храм", - воскликнул Джек, которого
ничто никогда не приводило в смятение. "Памятник с великолепным шпилем! Когда же
мы начнем, папа? Существует достаточно материалов и запасных. Г-н Wolston будет
рисовать планы и мы будем их выполнять".

"Превосходно!" - с улыбкой ответил господин Церматт. "Но если я могу мысленным взором видеть храм
, я не могу видеть пастора, проповедника".

"Фрэнк будет им, когда вернется", - сказал Эрнест.

"Пока пусть это вас не беспокоит, мсье Церматт", - вставила миссис Уолстон.
"Мы удовлетворимся тем, что помолимся в нашей часовне".

"Это ваша превосходная идея, миссис Уолстон, и мы не должны забывать
что очень скоро прибудут новые колонисты. Поэтому мы внимательно изучим этот вопрос
в наше свободное время во время сезона дождей. Мы поищем
подходящее место ".

"Мне кажется, дорогая, - сказала мадам Церматт, - что если мы не сможем использовать
Falconhurst в качестве жилья-места больше, было бы довольно легко
изменить его в воздушную церковь".

"И тогда наши молитвы были бы уже на полпути к небесам, как заметил бы Фрэнк
", - добавил Джек.

"Это было бы слишком далеко от Рок-Касла", - ответил М. Церматт.
"Я думаю, было бы лучше построить эту часовню рядом с нашей главной резиденцией
, вокруг которой постепенно будут собираться новые дома. Но, как я уже говорил
ранее, мы внимательно изучим эту идею ".

В течение трех или четырех месяцев, оставшихся после хорошей погоды,
все рабочие были заняты самой неотложной работой, и с 15 марта
до конца апреля не было ни одного выходного. Mr.
Уолстон не щадил себя; но он не мог заменить Фрица
и Фрэнка в обеспечении фермерских хозяйств фуражом на зиму.
Теперь в Вуд-Грейндж было сто овец, коз и свиней;
эрмитаж в Эберфурте и Проспект-Хилл, а также скотный двор в Рок-Касле
Касл был недостаточно велик, чтобы вместить все это поголовье.
Вся домашняя птица была доставлена на птичий двор перед началом сезона дождей
и там каждый день ухаживали за птицами, дроф и голубей
. Гуси и утки могли бы поразвлечься на пруду, в
паре ружейных выстрелов от нас. Только тягловый скот, ослы и
буйволы, а также коровы и их телята никогда не покидали Рок-Касл.
Таким образом, независимо от того, охоты и рыбалки, которые все еще были очень
выгодно с апреля по сентябрь, поставки были гарантированы лишь
из производят из дворов.

Однако 15 марта до начала полевых работ оставалась еще добрая неделя.
Для этого потребуется задействовать весь персонал. Итак, в течение этой
недели не будет никакого вреда, если посвятить все время какому-нибудь
путешествию за пределы Земли Обетованной. И это было темой для обсуждения
вечером между двумя семьями.

Знания мистера Уолстона ограничивались районом между Шакалом и
Река и мыс Ложной Надежды, включая фермы в Вуд-Грейндж,
эрмитаж в Эберфурте, рощу сахарного тростника и Проспект-Хилл.

"Я удивлен, Церматт, - сказал он однажды, - что за все эти двенадцать
лет ни ты, ни твои дети не пытались добраться до
внутренних районов Новой Швейцарии".

"Зачем нам было пытаться, Уолстон?" - ответил мсье Церматт. "Подумайте! Когда
крушение "Лэндлорд" выбросило нас на этот берег, мои мальчики были всего лишь
детьми, неспособными сопровождать меня в исследовательском путешествии. Моя
жена не могла поехать со мной, и было бы крайне неосмотрительно
оставить ее одну".

- Наедине с Фрэнком, которому было всего пять лет, - вставила мадам Церматт.
- И, кроме того, мы не теряли надежды, что нас подберет какой-нибудь корабль.
корабль.

"Прежде всего, - продолжал мсье Церматт, - речь шла о том, чтобы обеспечить
наши насущные потребности и оставаться поблизости от корабля
до тех пор, пока мы не заберем с него все, что может пригодиться
для нас. В устье реки Шакал у нас была пресная вода, поля, которые
можно было легко обрабатывать на ее правом берегу, и все готовые плантации,
выращенные неподалеку. Вскоре после этого, совершенно случайно, мы обнаружили
это здоровое и безопасное жилище в Скальном замке. Должны ли мы были
тратить время просто на удовлетворение нашего любопытства?"

- И, кроме того, - заметил Эрнест, - возможно, не покидать бухту Избавления означало
подвергать себя опасности встречи с туземцами, вроде тех
может быть, о никобарцах и андаманцах, которые такие свирепые дикари?

"В любом случае, - продолжал мсье Церматт, - каждый день приносил какую-нибудь задачу, которую
чистая необходимость не позволяла нам откладывать. Каждый новый год возлагал на нас
работу предыдущего года. И постепенно, с формированием привычек и
привыкнув к чувству благополучия, мы пустили корни в этом месте, если можно так выразиться.
вот почему мы никогда его не покидали. Итак, прошли годы
, и кажется, что только вчера мы впервые пришли сюда. Что
ты хотел, чтобы мы сделали, Уолстон? Нам было очень хорошо здесь, в этом
районе, и нам не приходило в голову, что было бы разумно уехать из
него в поисках чего-нибудь получше ".

"Все это совершенно разумно, - ответил мистер Уолстон, - но что касается меня, то
я, со своей стороны, столько лет не мог противиться своему желанию исследовать
страну на юге, востоке и западе".

"Потому что вы англичанин, - ответил мсье Церматт, - и ваш природный
инстинкт побуждает вас путешествовать. Но мы швейцарцы, а швейцарцы - это
мирный, домоседный народ, который никогда не покидает свои горы без
сожаления; и если бы обстоятельства не вынудили нас покинуть Европу..."

"Я протестую, папа!" Ответил Джек. "Я протестую, насколько я обеспокоен.
Тщательный Швейцарии, как и я, я бы любила путешествовать по всему
мир!"

"Тебе следовало бы быть англичанином, Джек, - заявил Эрнест, - и, пожалуйста,
пойми, что я нисколько не виню тебя за это врожденное желание
передвигаться. Кроме того, я думаю, что мистер Уолстон прав. Это действительно так.
Необходимо, чтобы мы провели полное обследование этой Новой Швейцарии
нашей.

- Это остров в Индийском океане, как мы теперь знаем, - добавил мистер Уолстон.
- и было бы неплохо сделать это до возвращения "Юникорна".

"Когда папа захочет", - воскликнул Джек, который всегда был готов помочь
любому новому открытию.

"Мы поговорим об этом снова после сезона дождей", - сказал М. Церматт
. - У меня нет ни малейших возражений против путешествия в глубь страны.
Но давайте признаем, что нам оказали большую милость, разрешив
высадиться на этом побережье, которое является одновременно здоровым и плодородным. Есть ли здесь
другое, равное ему?

"Откуда мы знаем?" Ответил Эрнест. "Это правда, берег, который мы миновали
на катере, когда мы обогнули Восточный мыс по пути в залив Единорога,
не было ничего, кроме голых скал и опасных рифов, и даже там, где
корвет был пришвартован там, где не было ничего, кроме песчаного берега. Но помимо этого,
вполне вероятно, что к югу Новая Швейцария имеет
менее пустынный вид ".

"Способ убедиться в этом, - сказал Джек, - состоит в том, чтобы проплыть вокруг него на
катере. Тогда мы узнаем, какова его конфигурация".

"Но если вы никогда не бывали дальше залива Единорога на востоке, - настаивал мистер
Уолстон, - то вы были гораздо дальше вдоль северного побережья".

"Да, что-то около сорока миль, - ответил Эрнест. - от Ложного мыса
Хоуп-Пойнт до Жемчужной бухты".

"И у нас даже не хватило любопытства посмотреть на Горящую скалу", - воскликнул Джек
.

"Необитаемый остров, который Дженни больше никогда не хотела видеть", - заметила Ханна
.

"Лучшее, что можно сделать, - решил М. Церматт, - это исследовать
территория у берега Жемчужной бухты, ибо за ней простираются зеленые просторы
прерии, изрезанные холмы, хлопковые поля с густыми лесами.

- А где трюфели? Вмешался Эрнест.

"Ах ты обжора!" Воскликнул Джек.

"Да, трюфели", - ответил мсье Церматт, смеясь, - "и где еще есть
существа, которые выкапывают трюфели".

"Не забывая о пантерах и львах!" Добавила Бетси.

"Что ж, - сказал мистер Уолстон, - конечным результатом всего этого является то, что мы должны
не рисковать ни тем, ни другим путем, не приняв мер предосторожности. Но поскольку
наша будущая колония будет вынуждена распространиться за пределы Земли Обетованной,
мне кажется, что было бы лучше, чтобы осмотреть интерьер, чем
обогнуть остров".

"И сделать это прежде, чем корвет вернется," Эрнест добавил. "Мое мнение,
действительно, таково, что лучше всего было бы пересечь ущелье Клюзе и пройти
через Зеленую долину, чтобы добраться прямо до гор, которые
это видно с возвышенности в Эберфурте".

"Вам не показалось, что они находятся очень далеко от вас?" - спросил мистер Уолстон.

"Да, около двадцати пяти миль", - ответил Эрнест.

"Я уверен, что Эрнест был намечен уже путь", - сказала Ханна с
улыбка.

"Признаюсь, что видел, Ханна, - ответил молодой человек, - и я страстно желаю
иметь возможность нарисовать точную карту всей нашей Новой Швейцарии".

"Дорогие мои, - сказал мсье Церматт, - вот что я предлагаю для начала, чтобы
удовлетворить мистера Уолстона".

"Заранее согласовано!" - ответил Джек.

- Подожди, ты, нетерпеливый малый! Пройдет десять или двенадцать дней, прежде чем мы
понадобимся для сбора второго урожая, и, если хотите, мы потратим
половину этого времени на посещение той части острова, которая омывает
восточный берег.

"И пока мсье Церматт с двумя своими сыновьями и мистером Уолстоном занимаются этим
трип, - неодобрительно возразила миссис Уолстон, - мадам Церматт, Ханна и
Я останемся одни в Рок-Касле, не так ли?

"Нет, миссис Уолстон, - ответил мсье Церматт, - катер вместит нас всех.

- Когда мы отправляемся? - крикнул Джек. - Сегодня?

"Почему не вчера?" - со смехом ответил мсье Церматт.

"Поскольку мы уже обследовали Перл-Бей изнутри, - сказал Эрнест, -
"действительно, лучше проследить вдоль восточного побережья. Катер должен был
направиться прямо к заливу Единорога, а затем на юг. Возможно, мы могли бы найти
устье какой-нибудь реки, по которой могли бы подняться вверх.

"Это превосходная идея", - заявил мсье Церматт.

"Разве что, возможно, было бы лучше обогнуть остров", - заметил мистер
Уолстон.

"Обогнуть его?" Эрнест ответил. "О, это заняло бы больше времени,
чем мы можем дать, потому что когда мы совершили нашу первую поездку в Грин
Долина, в которой мы могли различить только слабые голубые очертания гор
на горизонте ".

"Это именно то, о чем важно иметь точную информацию
", - настаивал мистер Уолстон.

"И то, о чем нам следовало бы знать все давным-давно", - заявил Джек.

"Тогда это решено", - сказал в заключение мсье Церматт. "Возможно, мы
мы найдем на этом восточном побережье устье реки, по которой можно будет
подняться, если не на катере, то, по крайней мере, на каноэ ".

И этот план согласован, было принято решение начать
на следующий день, но один.

Собственно говоря, тридцать шесть часов не слишком долго, чтобы просить
для приготовления. Для начала "Елизавету" нужно было подготовить
к путешествию, и в то же время нужно было позаботиться о
кормлении домашних животных во время отсутствия, которое, возможно, могло
может затянуться из-за непредвиденных обстоятельств.

Так что всем и каждому было вполне достаточно, чтобы пройти.

Мистер Уолстон и Джек взяли на себя обязанность осмотреть катер
, который был пришвартован в бухте. Она не выходила в море со времени своего путешествия
в залив Единорога. Требовался кое-какой ремонт, и мистер Уолстон был ловок в этом деле
. Навигация не была для него чем-то новым, и Джек тоже мог
на вас, как на бесстрашного преемника Фрица, можно положиться в том, что он справится с
Элизабет, когда он управлялся с каноэ.

Мсье Церматт и Эрнест, мадам Церматт, миссис Уолстон и Ханне, было
поручено обеспечивать загоны для скота и домашнюю птицу
двор с пищевыми продуктами, и они сделали это на совесть. Там был большой
количество левую последнего урожая. Будучи травоядными, буйволы,
онагры, ослы, коровы и страусы ни в чем не будут испытывать недостатка. Домашняя птица,
гуси, утки, баклан Дженни, два шакала, обезьяна - все это было сделано
таким же надежным источником пищи. Брауни и палевый должны были быть приняты для
там может быть нужно охотиться на эту поездку, если Пинас поставить в любое
точки На побережье.

Все эти приготовления, конечно, сделали необходимыми посещения
усадеб Вуд-Грейндж, эрмитажа в Эберфурте, рощи сахарного тростника.,
и Проспект-Хилл, среди которых были распределены различные животные.
Все эти места тщательно содержались в состоянии, пригодном для приема посетителей, в течение
нескольких дней. Но с помощью фургона задержка в тридцать шесть
часы, предусмотренные М. Церматтом, не были превышены.

Терять время действительно было нельзя. Желтеющий урожай был на стадии
созревания. Сбор урожая нельзя было откладывать больше чем на две недели,
и к этому времени катер должен был вернуться.

Наконец, вечером 14 марта, ящик мясных консервов,
мешок муки из маниоки, бочонок медовухи, бочонок пальмового вина, четыре ружьяs,
четыре пистолета, порох, свинец, достаточно дроби для двух небольших пушек "Елизаветы"
, постельное белье, запасная одежда, непромокаемые куртки и кухонные принадлежности
были погружены на борт.

Поскольку все было готово к старту, все, что нужно было сделать, - это
воспользоваться с самым первым рассветом бризом, который
будет дуть с суши, чтобы достичь Восточного мыса.

После Спокойной ночи двумя семьями поднялись на борт в пять часов
утром, в сопровождении двух собак, которых gambolled и
резвился вволю.

Как только вся компания заняла свои места на палубе, каноэ
был выровнен на корме. Затем, поставив грот, фок и кливер, с
М. Церматт за штурвалом, мистер Уолстон и Джек на вахте.
катер поймал ветер и, быстро миновав Шаркс-Айленд,
потерял из виду высоты Рок-Касл.




 ГЛАВА VIII

 ИССЛЕДОВАТЕЛИ НЕИЗВЕДАННЫХ БЕРЕГОВ


Как только катер миновал вход в бухту, он заскользил
над поверхностью широкого морского пространства между мысом Ложной Надежды
и восточным мысом. Погода стояла прекрасная. Серо-голубое небо было затянуто гобеленом
с несколькими облаками, сквозь которые просачивались солнечные лучи.

В этот ранний утренний час с суши дул легкий ветерок, который был
благоприятен продвижению "Елизаветы". Только после того, как
она обогнет Восточный мыс, она почувствует ветер с моря.

Легкое судно несло все свои бриговые паруса, даже летящий кливер и
реи на двух мачтах. На волне открытого моря, с
полными парусами и креном на правый борт, она рассекала воду,
спокойную, как озеро, и мчалась со скоростью восьми узлов, оставляя за собой
длинный след колышущейся пены за ней.

Какие мысли заполнили разум мадам Церматта, что воспоминания эти
двенадцать лет прошло! Она снова увидела в воображении лодку-тазик
грубо импровизированную для их спасения, которая при малейшем неверном взмахе могла бы
перевернуться; это хрупкое приспособление, плывущее к неизвестному берегу с
все, что она любила в нем, - своего мужа и четырех сыновей, из которых
младшему едва исполнилось пять лет; тогда она приземлилась в
устье реки Шакал, и первая палатка была установлена на месте, которое
было домом для палаток до того, как стало Скальным замком.

И какие страхи охватывали ее всякий раз, когда месье Церматт и Фриц возвращались в
крушение! И вот теперь она была здесь, на этой хорошо оснащенной, с хорошим управлением
пиннасе, хорошем морском судне, и без тени страха участвовала в этом
исследовательском путешествии вокруг восточного побережья острова.

Какие изменения также произошли за последние пять месяцев, и какие
изменения, возможно, еще более важные, можно ожидать в течение
самого ближайшего будущего!

Мсье Церматт маневрировал так, чтобы наилучшим образом использовать ветер, который
имел тенденцию стихать по мере того, как "Елизавета" удалялась все дальше от берега.
Мистер Уолстон, Эрнест и Джек стояли у простыней, готовые вытащить их
натягивать или ослаблять их по мере необходимости. Было бы жаль попасть в
штиль перед выходом из Восточного мыса, где катер поймает
бриз с открытого моря.

Мистер Уолстон сказал:

- Боюсь, ветер слабеет; посмотрите, как обвисли наши паруса!

"Ветер, конечно, стихает, - ответил мсье Церматт, - но поскольку он
дует с кормы, давайте поставим фок-мачту с одной стороны, а грот-с
другой. Мы уверены, что таким образом наберем некоторый темп ".

"Нам потребуется не более получаса, чтобы обогнуть мыс",
Заметил Эрнест.

"Если ветер совсем капель," Джек предложил: "Мы только поставить
сушить весла и байдарки до мыса. Когда нас будет четверо,
полагаю, катер не устоит на месте.

- А кто возьмется за румпель, пока вы все будете на веслах? - Спросила мадам.
- Что? - поинтересовался Церматт.

- Ты сделаешь, мама, или миссис Уолстон, или даже Ханна, - ответил Джек. - Почему
не Ханна? Я уверена, что она повернула бы румпель по левому или правому борту
так же хорошо, как любая старая соль?

"Почему бы и нет?" - ответила девушка, смеясь. - Особенно, если мне нужно будет только
делать то, что ты мне говоришь, Джек.

"Отлично! Управлять лодкой так же легко, как управлять домом, и,
конечно, все женщины с самого начала являются адептами в этом", - ответил Джек.

Нет необходимости прибегать к веслам, или что бы
гораздо проще--буксировка на каноэ. Как только два паруса были
набор поперек Пинас повиновался ветерок с большей готовностью и сделал
заметный прогресс в направлении мыса Восточный.

Появились различные признаки, указывающие на то, что за мысом ветер с запада
даст о себе знать. Море с этой стороны было ярко-зеленым в паре
миль от берега. Иногда небольшие волны, отливающие белым
линии, поблескивающие яркими бликами. Плавание продолжалось весело, и
едва было половина девятого, когда "Елизавета" пересекла мыс
.

Паруса были снова убраны, и маленькое суденышко прибавило ходу.
слегка покачиваемое морем, которое никого на борту не беспокоило.

Поскольку бриз явно улегся, господин Церматт предложил им
снова подняться на северо-восток, чтобы обогнуть массив
скал, о которые был разбит "Лэндлорд".

"Мы можем сделать это легко, - сказал мистер Уолстон, - и со своей стороны я бы
очень хотелось бы увидеть риф, на который вас выбросил шторм, так далеко от курса от мыса Доброй Надежды до Батавии.
отклоняясь от курса."

"Катастрофа, унесшая много жизней", - сказала мадам Церматт, чье лицо омрачилось
при воспоминании об этом. "Мой муж, мои дети и я - все, кто
избежал смерти".

"Значит, так и не было известно, был ли кто-нибудь из экипажа подобран в море
или нашел убежище на какой-либо соседней земле?" - поинтересовался мистер Уолстон.

"Никогда, - ответил мсье Церматт, - согласно тому, что заявил лейтенант Литтлстоун
; и долгое время предполагалось, что "Лэндлорд" был
потерян со всем экипажем".

- Что касается этого, - заметил Эрнест, - то следует отметить, что экипажу
"Доркаса", на котором путешествовала Дженни, повезло больше, чем
наши так и сделали, с тех пор как боцмана и двух матросов увезли в Сидней.

"Это правда", - ответил мсье Церматт. "Но можем ли мы быть уверены, что никому из
выживших с "Владыки Земли" не удалось найти убежище на каком-нибудь
одном из этих берегов в Индийском океане, и даже что после всех этих
годы, когда их там еще нет, как и нас в Новой Швейцарии?"

"В этом нет ничего невозможного, - заявил Эрнест, - для нашего острова
находится всего в семистах или восьмистах милях от Австралии. Поскольку западное побережье
Австралии редко посещают европейские корабли, у потерпевших кораблекрушение
людей, возможно, не было возможности спастись от туземцев."

"Из всего этого следует вывод, - сказал мистер Уолстон, - что
эти моря опасны и что штормы здесь часты. В
несколько лет там были потери _Landlord_ и потери
в _Dorcas_".

- Совершенно верно, - ответил Эрнест. "Но давайте вспомним, что в то время, когда произошли эти
крушения, местоположение нашего острова не было отмечено на
графика, и неудивительно, что несколько кораблей были потеряны при с
рифы, в котором он расположен. Но очень скоро его координаты будут зафиксированы
так же точно, как и координаты других островов Индийского океана.

- Тем более жаль! - воскликнул Джек. "Да, тем более жаль, что теперь станет известна Новая
Швейцария".

"Елизавета" к этому времени маневрировала у западной стороны
рифа, и поскольку ей пришлось идти против ветра, чтобы
чтобы обогнуть самые дальние скалы, ей теперь оставалось только плыть по ветру в
этом направлении.

Мсье Церматт указал мистеру Уолстону на противоположную сторону рифа
узкую щель, в которую огромная волна швырнула "Лэндлорд".
Брешь, проделанная в обшивке корабля, сначала топором, а
затем взрывом, позволила вывезти вещи, которые находились на судне
, до того, как произошел окончательный взрыв пороха.
совершил ее полное уничтожение.

От разрушенных фрагментов корабля на рифе ничего не осталось,
прилив прибил все к берегу, все, что могло плавать,
а также то, что было изготовлено ранее
сплавлялся с помощью пустых бочек, таких как котлы, кусков железа,
меди и свинца, а также четырехфунтовых пушек, две из которых были сейчас на
Акулий остров, а остальные - в батарее в Рок-Касле.

Когда они огибали край скал, группа на катере попыталась
посмотреть, не видны ли какие-нибудь обломки под прозрачной
и спокойной водой. Двумя с половиной годами ранее Фриц, когда он
отправился на своем каноэ в путешествие к Жемчужному заливу, смог разглядеть на
дне моря несколько больших пушек, лафеты,
шарики, куски железа и обломки киля и шпиль, который
это потребовало бы водолазный колокол, чтобы поднять. Однако, даже если бы у него была
возможность использовать такое приспособление, мсье Церматту
было бы ненамного лучше. Теперь ничего из этого не было видно на
дне. Толстый ковер песка, смешанного с длинными морскими водорослями, покрывал
последние остатки "Владыки земли".

Обогнув риф, "Елизавета" направилась наискось
к югу, таким образом, чтобы подойти вплотную к восточному мысу.
Мсье Церматт держал осторожный курс, так как одна точка выходила в море
окружен рифами.

Три четверти через час после прохождения этой точки, что, в
все вероятностью отметили восточной оконечности Новой Швейцарии,
Пинас был в состоянии следовать линии побережья на полтора километра и более,
получение ветер с северо-запада над землей.

Плывя таким образом, М. Церматт не мог не заметить еще раз, какой
пустынный вид представляло восточное побережье острова. Там
не было ни деревца на утесах, ни следа растительности у их подножия
, ни ручейка, струящегося среди голых и пустынных пляжей.
Ничего, кроме прокаленных солнцем скал. Какой контраст с зеленью
берега залива Избавления и их протяженность вплоть до Фальш-Пойнта
Хоуп-Пойнт!

Говорил М. Церматт.:

"Если бы после крушения "Лэндлорда" мы высадились на этом восточном
побережье, что бы с нами стало, и как бы мы нашли
что-нибудь для жизни?"

"Необходимость вынудила бы вас отправиться в глубь страны", - ответил мистер
Уолстон. "И, огибая залив Избавления, вы
наверняка пришли бы к тому месту, где были
разбиты палатки "Тент Хоум"".

"Это так, Wolston," М. Церматт ответил: "но думаю усилий
занимаются, и думаю, из отчаяния мы должны были жертвой во
эти первые дни".

- И кто может сказать, - вставил Эрнест, - не разбилась ли бы наша лодка-чурбачок об эти камни?
Насколько она отличается от "пасти Шакала"? - спросил он. - А что, если бы наша лодка-чурбачок не разбилась об эти камни? Насколько она отличается от "пасти Шакала"
Река, где мы смогли приземлиться без какого-либо риска или трудностей!"

Около одиннадцати часов "Елизавета" достигла залива Единорога и полчаса спустя
бросила якорь у подножия скалы недалеко от того места, где
был пришвартован английский корвет.

План М. Церматта, который все одобрили, состоял в том, чтобы приземлиться в этом углу
залива и провести там остаток дня, а затем снова стартовать в
на следующий день на рассвете мы продолжим путешествие вдоль береговой линии.

Когда якорь был закреплен, корму катера подвели к канату, и посадка была произведена на мелкий твердый песок.
тросс.

Залив был окружен известняковой скалой около ста футов в высоту
от подножия до вершины, на которую можно было подняться только с помощью
узкой щели в ее центре.

Группа прогуливалась по пляжу, который все еще хранил следы последнего
лагерь. Кое-где на песке все еще виднелись отпечатки пальцев
выше отметки прилива, с кусками дерева, оставшимися после ремонта на "корвете"
дыры от колышков для палатки, куски угля, разбросанные среди
галька и пепел от костров.

Все это побудило М. Церматт высказать следующие замечания, полная
это оправдано обстоятельствами:

"Только представьте, если бы это был наш первый визит на восточное побережье
острова; со всеми этими неоспоримыми доказательствами перед нами высадки,
которые, судя по отметинам, были недавними, подумайте о сожалениях и
разочарование, которое мы должны были почувствовать! Здесь бросил якорь корабль, его команда
разбила лагерь в этой бухте, а мы ничего об этом не знали! И
могли ли мы отважиться, покинув этот совершенно пустынный берег,
надеяться, что она когда-нибудь вернется?

"Это совершенно верно", - ответила Бетси. - Как получилось, что мы узнали о
прибытии "Юникорна"?

- Случайно, - сказал Джек. - чистая случайность!

"Нет, мой мальчик", - сказал М. Церматт ответил; "что Эрнест мог сказать, это
было из-за нашей таможни стрельбы наших орудий на острове акулы ежегодно
в этом сезоне, в которой корвет ответил тремя пушками".

"Я должен признать, что был неправ", - признался Эрнест.

"И думаю, наши тревоги и наши отчаяния", - сказал М. Церматт пошел дальше, "во
следующие три дня, когда буря помешала нам отправиться в
остров повторять наши сигналы, и думаю, наши опасения, что корабль может
осталось еще раз, прежде чем мы добрались до нее!"

"Да, действительно, - сказал мистер Уолстон, - это было бы ужасным разочарованием"
! Представьте себе, что в этой бухте бросил якорь корабль и
что вы не смогли связаться с ним! И все же, по моему мнению
, ваши шансы вернуться в свой собственный дом все еще были
значительно возросший."

"Это несомненно, - решительно сказал Эрнест, - потому что наш остров уже не был
неизвестным, поскольку корабль, должно быть, определил его
местоположение, которое было бы занесено в карты. Рано или поздно
другой корабль пришел, чтобы завладеть этой землей".

- Ну, наконец, и в заключение, - сказал Джек, - "Юникорн" действительно появился,
"Юникорн" наблюдали, "Юникорн" посетили, "Юникорн"
ушел, "Юникорн" вернется, и то, что мы должны сделать сейчас, я
думаю, это...

- Пообедаете? - Смеясь, вставила Ханна Уолстон.

- Именно, - ответил Эрнест.

"Тогда давайте сядем, - заявил Джек, - потому что я достаточно голоден, чтобы съесть свою
тарелку - и я могу это переварить!"

Они расположились на вершине пляжа, недалеко от расщелины в скале
, где было укрытие от лучей солнца. С катера принесли провизию
тушеное мясо, копченую ветчину, холодного цыпленка,
лепешки из маниоки и хлеб, испеченный накануне. Из напитков у них была медовуха,
несколько бочонков которой стояли в кладовой катера, и
несколько бутылок фальконхерстского вина, которые нужно было откупорить позже.

После того, как провизия и посуда были доставлены на берег, миссис Уолстон
вместе с мадам Церматт и Ханной разложили ткань на ровной полосе мелкого песка
поверх толстых пучков очень сухих морских водорослей. Затем все насладились
хорошим завтраком, которого хватило бы им до шестичасового ужина.

Но не стоило бы брать на себя такой тяжелый труд, как это путешествие
, только для того, чтобы высадиться на этом пляже, снова подняться на борт
и бросить якорь в какой-нибудь другой точке берега только для того, чтобы покинуть его,
тоже в тех же условиях. Обетованная земля могла быть только очень
небольшую часть новых Швейцарии.

Так, непосредственно с едой было покончено, Мистер Wolston сказал:

"Я предлагаю провести этот день, продвигаясь вглубь
острова".

"И немедленно!" - воскликнул Джек. "Мы должны быть уже в добрых двух милях отсюда
".

"Ты бы так не разговаривал перед обедом", - заметила Ханна.
с улыбкой: "Ты съел столько, что хватило бы на четверых".

"И теперь я готов пройти в четыре раза больше, чем кто-либо другой", - ответил Джек
. "Готов отправиться на край света - я имею в виду наш маленький мир".
имею в виду.

"Но если ты зайдешь так далеко, так далеко, мой дорогой мальчик", - сказала г-жа Церматт,
"мы не сможем последовать за тобой".

"Честное слово, - выразительно сказал мсье Церматт, хлопая сына по плечу
, - Я из кожи вон лезу, чтобы придумать, как обуздать нетерпение Джека!
Нет абсолютно никакого способа удержать его. Я думаю, что даже Фриц
никогда не проявлял такого ...

"Fritz?" - Возразил Джек. "Ну, разве это не мой долг - попытаться занять его
место во всем? Когда он вернется, он не будет тем, кем был до того, как
он ушел".

"Почему нет?" Спросила Ханна.

"Потому что он будет женат, отцом семейства, папой и дедушкой".
"Если он скоро не вернется".

"Ты так думаешь, Джек?" миссис Уолстон рассмеялась. - У Фрица есть дедушка
после годичного отсутствия?

"Ну, дедушка он или нет, но он женится".

"И почему он не должен быть тем, кем он был, даже тогда?" Ханна настаивала.

"Дай Джеку выговориться, Ханна", - ответил Эрнест. "Придет его черед стать
отличным мужем, как и Фриц".

"Как пожелаешь ты, мой мальчик", - парировал Джек, бросив проницательный взгляд на
Эрнеста и молодую девушку. "Что касается меня, то я должен был бы быть очень сильно
удивлен такой вещью; я думаю, природа специально создала меня, чтобы я был
дядей, лучшим из дядей, дядей Новой Швейцарии! Но там
насколько мне известно, сегодня речь не идет о шествии в свадебном костюме перед мэром Рок-Касла.
вопрос в том, будем ли мы
исследовать за пределами этого утеса?"

"Я думаю", - сказала миссис Уолстон: "что мадам Церматт, Ханна и я.
лучше останьтесь здесь, пока вы совершаете свое путешествие, которое наверняка будет
очень утомительным, если оно продлится до вечера. Этот пляж абсолютно
безлюдно, и нам не нужно бояться каких-либо неприятных посетителей.
Кроме того, было бы довольно легко для нас, чтобы вернуться к Пинас. Если
ты покинула нас так в лагере не будет риска быть
отложена или остановлена".

"Я верю, что здесь ты была бы в полной безопасности, моя дорогая Мерри, - сказал месье
Церматт, - и все же мне было бы нелегко покинуть тебя".

"Верно!" Эрнест воскликнул: "Я ничего не прошу лучше, чем тоже остаться,
пока..."

"А! - воскликнул Джек. - а вот и наш студент! Остаться - без сомнения, для того, чтобы
сунуть нос в свои заплесневелые книги! Я уверен, что он засунул один или
два тома на дно трюма. Что ж, пусть он остается, но при
условии, что Ханна поедет с нами.

"И твоя мать, и миссис Уолстон тоже", - добавил м. Церматт. "При
рассмотрении это намного лучше. Они остановятся, когда устанут ".

"И тогда Эрнест сможет составить им компанию", - сказал Джек,
снова смеясь.

"Не будем терять время", - сказал мистер Уолстон. "Возможно, трудность заключалась в том, чтобы
взобраться на этот утес, который, по моим прикидкам, был высотой в сто или
сто пятьдесят футов. Но, к счастью, высота этого прохода
не очень крутая, и это выведет нас на верхний уровень. Когда однажды
мы окажемся на вершине, мы решим, что лучше всего сделать ".

"Поехали! Поехали!" Повторил Джек.

Перед стартом М. Церматт пошел осмотреть швартовы "Элизабет".
Он убедился, что не будет никакой опасности, что судно сядет на мель во время
отлива или разобьется о скалы во время прилива.

Затем все они двинулись к пролому. Каждый из бойцов нес ружье,
выстрел сумка, пороховница, и некоторые шаровой картридж подготовленный Джек.
Молодой спортсмен действительно ожидал поймать какую-нибудь дичь, возможно,
какое-нибудь дикое животное известного или неизвестного вида в этой части Нью-Йорка.
Швейцария.

Брауни и Фаун охотились впереди. Группа следовала за ними по наклонной
тропинке, крутизна которой уменьшалась из-за множества поворотов. В
в сезон дождей ущелье, несомненно, служило сбросом воды с
платформы наверху, которая затем образовывала поток. Но сейчас, в разгар
лета, его русло было сухим. Необходимо было соблюдать осторожность при ходьбе
между этими камнями, которые легко могли обрушиться лавиной
если бы малейший толчок нарушил их равновесие.

Потребовалось около получаса, чтобы достичь вершины утеса.

Первым, кто ступил на вершину, был нетерпеливый Джек.

Перед ним, на западе, насколько хватало глаз, простиралась обширная равнина
.

Джек стоял, пораженный. Он повернулся, чтобы осмотреться. Когда мистер
Уолстон присоединился к нему и воскликнул:

"Что за страна! Какой сюрприз и какое разочарование!"

Всеобщее смятение наступило, когда М. Церматт и остальные вышли
на плато.

Миссис Уолстон и мадам Церматт, а рядом с ними Ханна, сели у
подножия большой каменной глыбы. Там не было ни дерева, чтобы дать хотя бы
укрыться от яростного солнца, ни травы, на которой можно улечься. Каменистая
почва, беспорядочно усеянная большими камнями, неприспособленная для произрастания каких-либо овощей
, местами была покрыта теми дикими мхами, которые
не требует почвы. Как заявил М. Церматт, это была пустыня Аравии.
Петрея примыкала к плодородному району Земли Обетованной.

Это действительно был удивительный контраст с регионом, лежащим между Шакалом и
Река и мыс Ложной Надежды, а также в страну за ущельем
Клюз, Зеленую долину и земли, примыкающие к Жемчужному заливу. И мадам Дж.
Вопрос Церматт может быть вторил ему, что было бы судьбе
после кораблекрушения семья, если ванна лодка наносили их на
восточное побережье острова?

С этого утеса можно было разглядеть бухту Избавления, которая
в пяти милях к западу глаз не видел ничего, кроме пустынной местности,
без зелени, без дерева, без единого ручья. На ее
поверхности нельзя было увидеть ни одного четвероногого существа. Казалось, что он был
покинут даже наземными и морскими птицами.

"Это конец нашей экскурсии, - сказал мсье Церматт, - во всяком случае, в
этой части нашего острова".

"Вне всяких сомнений", - сказал Wolston ответил; "Я думаю, что это вполне
бесполезно храбрый этого тропического тепла на рекогносцировку каменистая страна с
которыми ничего нельзя сделать".

"Как капризна и фантастична природа!" Заметил Эрнест. "Она только
действует на контрастах! Там, внизу, вся ее продуктивная энергия в действии!:
здесь - самая ужасающая стерильность!"

"Я думаю, лучшее, что мы можем сделать, - сказала мадам Церматт, - это спуститься
снова на пляж и вернуться на корабль".

"Я тоже так думаю", - сказал мистер Уолстон.

"Очень хорошо, - сказал Джек, - но не раньше, чем мы заберемся на вершину
последних скал".

И он указал на кучу камней, которая возвышалась слева, шестьдесят футов
или настолько выше уровня земли. Меньше чем через пять минут он был на
верх его. Затем , окинув взглядом весь горизонт , он позвал мистера
Уолстону и его отцу и брату, чтобы они пришли и присоединились к нему.

Означало ли это, что он сделал какое-то открытие на юго-западе, куда
он указывал?

Мистер Уолстон и М. Церматт вскоре оказались рядом с ним, хотя и не без
некоторых проблем.

В этом направлении побережье действительно представляло совершенно иной
аспект.

Примерно в пяти милях от залива Единорога утес резко обрывался и заканчивался
широкой долиной, вероятно, орошаемой одной из главных рек острова
. На дальней стороне этой впадины были холмистые зеленые заросли.
массы густых лесов. В промежутках между ними и за ними
местность демонстрировала самую пышную растительность до крайних пределов
юга и юго-запада.

Засушливый район, по-видимому, ограничивался непосредственной площадью
примерно в двенадцать-пятнадцать квадратных миль, расположенной между Кейп-Ист и
Заливом Избавления.

Если когда-либо стране, называется на разведку, Это было, конечно, то, что
сейчас был замечен впервые. Какие сюрпризы и какие возможности
возможно, его нет в магазине, хотя он никогда не может превзойти
Земля Обетованная!

- Пойдем, - сказал Джек.

- Поехали, - эхом откликнулся мистер Уолстон, которому не терпелось поскорее добраться до новой долины.

Но пять долгих миль по земле, усеянной валунами, следуя по тропинке
среди скал - подумайте о времени, необходимом для их прохождения, и усталости,
не говоря уже об опасности солнечного удара на этом лишенном тени плоскогорье!

Поэтому мсье Церматту пришлось сдерживать нетерпение мистера Уолстона и
Джека.

"Не сегодня", - сказал он. "Становится слишком поздно. Давайте подождем до
завтрашнего дня. Вместо того, чтобы пересекать этот район пешком, мы пойдем морем
. Долина, которую мы видим, почти наверняка заканчивается в каком-то районе
берегу моря, в какой-нибудь распадок, где река выбегает. Если Пинас
находит хорошее крепление есть мы будем выделять один или два дня, чтобы действительно
серьезные исследования внутренних дел".

Это был самый мудрый ход, и никто не мог возразить против него.

Окинув всех прощальным взглядом, мсье Церматт вместе с мистером Уолстоном и
Джеком спустились вниз и объяснили остальным, что было решено.
Разведка, отложенная до завтра, будет проведена
в условиях, которые позволят всей группе принять в ней участие
без опасности или усталости.

Теперь оставалось только спуститься по тропинке через расщелину в скале,
и потребовалось всего несколько минут, чтобы добраться до подножия.

Хотя на берегах Юникорна не было никакой дичи.
Как жаловался Джек, в его водах водились стаи рыбы, а среди камней -
ракообразные, чем Эрнест выразил свое полное удовлетворение
. С помощью Ханны он расставил несколько сетей
и неплохо порыбачил, в результате чего на ужин было подано
дополнительное блюдо из крупных крабов с превосходным мясом и
мелкой жареной подошвы хорошего качества.

После ужина они совершили последнюю прогулку до конца пляжа
и около девяти часов вся компания снова поднялась на борт "Елизаветы"
.




 ГЛАВА IX

 РЕКА МОНТРОУЗ


На следующее утро первой мыслью М. Церматта было осмотреть восточную часть
горизонта. За легкой пеленой тумана, которая вскоре должна была рассеяться, вырисовывался солнечный
диск, увеличенный из-за рефракции. Это был великолепный день.
Было объявлено. Ничто не указывало на какое-либо атмосферное возмущение.
В течение трех или четырех дней барометр был в норме. Атмосфера
был немного непрозрачным из-за пыли, не взвешенной влажностью, которая
удерживалась во взвешенном состоянии. Кроме того, ветерок, который был довольно свежим,
казалось, установился на северо-западе. Море будет совершенно спокойным на протяжении
пары миль от берега. Таким образом, катер сможет продолжить свое
плавание вдоль береговой линии в полной безопасности.

В шесть часов все были на палубе, и канаты были отданы.
Подняв на борт и собрав все свои фок, грот и кливверты,
маленькое суденышко миновало мыс и вышло в открытое море, где
ветер ощущался более ощутимо. Полчаса спустя, взяв курс
на юг, с мистером Уолстоном у руля, "Елизавета" следовала
извилистому побережью на расстоянии десяти кабельтовых, так что
чтобы глаз мог разглядеть мельчайшие детали от углублений на пляже
до вершин скалистых утесов.

Насколько может быть вычислена, она должна быть от десяти до двенадцати миль от
Единорог-Бей в долину, который наблюдался на юг.
Два или три часа будет достаточно для достижения такого расстояния.
Прилив, продолжавшийся с восхода солнца, начинался в этом
направление и, вероятно, ослабнет к тому времени, когда "Елизавета"
достигнет места назначения.

По обе стороны от "Элизабет Свифт" стайки великолепных осетров
носились и играли в воде, некоторые из них достигали
семи-восьми футов в длину. Джек и Эрнест были без ума от гарпуна
но м. Церматт не позволил им этого сделать. Никакой благой цели
не послужила бы задержка рейса ради этого вида спорта. Другое дело - макрель
и долгоносик, которых можно было ловить во время плавания.
Поэтому с кормы протянули несколько леск, и на поверхность вынырнуло несколько десятков
прекрасных рыб, которые варят в соленой воде, сделает их
появление на обеде в первой остановки.

Не было никаких изменений в облик побережья. Он по-прежнему представлял собой
сплошной фасад из известняка или гранита, высокую стену, поднимающуюся из
песка, пронизанную пещерами, в которых, должно быть, слышался рев моря.
было ужасно, когда волны обрушивались на них, гонимые штормами
дующими с открытого моря. Впечатление, произведенное на умы этим зрелищем
берег был полон глубокого мрака.

Однако по мере того, как корабль продвигался дальше на юг, определенное оживление усиливалось.
заметный из-за непрекращающегося полета птиц-фрегатов, олушей,
чаек и альбатросов, чьи крики были оглушительными. Иногда они
приближались на расстояние ружейного выстрела. Джеку не терпелось выстрелить, и он, возможно, не смог бы этого сделать
смог бы устоять перед искушением, если бы Ханна не вступилась за этих
безобидных существ.

"Возможно, альбатрос Дженни находится среди всех этих других", - предположила она.
"Как было бы жаль, Джек, если бы ты убил это бедное создание!"

"Ханна права", - сказал Эрнест.

"Как обычно, - ответил Джек, - "и я обещаю больше никого не убивать".
альбатрос, пока мы не найдем того, кто принес послание с
Пылающей Скалы.

"Хочешь, я скажу тебе, что я думаю?" Ханна продолжила.

"Конечно!" Джек ответил.

"Ну, что мы когда-нибудь снова увидим этого альбатроса".

"Естественно, поскольку я его не убивал".

Около девяти часов катер почти поравнялся с впадиной
, образованной крутым изгибом утеса вглубь. Гребень
побережья становился ниже. Широкие насыпи, менее изрезанные на вид,
теперь соединяли его с песчаным пляжем, который был разбит большими
выступы черноватого оттенка. Здесь было много рифов, покрытых во время прилива.
в некоторых случаях они отходили на несколько кабельтовых от берега.
"Елизавета" осторожно приблизилась к ним. Мистер Уолстон перегнулся через борт.
он внимательно наблюдал за водой, отмечая все подозрительное.
волнение и изменение цвета, которые могли указывать на близость
о рифе.

Внезапно Джек воскликнул:

"Ах, во всяком случае, никто не может сказать, что это побережье пустынно! Там есть
люди, и прекрасные люди тоже!"

Все взгляды обратились к пляжу и скалам, где зоркий взгляд Джека
обнаружено большое количество живых существ.

"Что ты имеешь в виду, мой мальчик?" спросила его мать. "Ты видишь там людей
возможно, дикарей?"

Мадам Церматт больше всего боялась дикарей, свирепых индо-малайских дикарей.
всегда и вполне обоснованно.

"Ну же, Джек, отвечай!" - сказал его отец.

"Не беспокойся! Не беспокойся!" Ответил Джек. "Я ничего не говорил
о людях. У них есть две ноги, но у них есть и
перья".

- Значит, это пингвины? - Спросил Эрнест.

- Или птицы.

- Их легко перепутать, Джек, - сказал Эрнест, - потому что эти птицы
тесно связаны с отрядом пальмоногих.

"Скажем, в семействе гусиных, чтобы избежать каких-либо споров", - ответил мсье Церматт
. "И гусь - лучшее название для этих глупых птиц".

"Возможно, именно поэтому их иногда принимают за мужчин", - лукаво предположил Джек
.

"Вау!" Ханна воскликнула.

"Только на расстоянии", - добавил М. Церматт. "И действительно, только посмотрите на
их шеи с кольцом белых перьев, их маленькие крылья, свисающие
вниз, как две маленькие ручки, их прямые головы, их черные ноги,
и правильные линии, которыми они вытянуты вверх! Они выглядят как
полк солдат в военной форме. Вы помните, ребята, что ряд
о пингвинах, которые раньше водились на скалах в устье реки Шакал?

"Скорее!" - сказал Эрнест. "Я до сих пор вижу, как Джек врывается в гущу
противника, по пояс в воде, и бьет так сильно, что он
сбил с ног полдюжины пингвинов своей палкой!

"Совершенно верно", - признал Джек. "И поскольку мне тогда было всего десять лет.
разве я не подавал надежды?"

"Вы тоже выполнили обещание", - добавил мсье Церматт с улыбкой.
"Бедные создания, с которыми мы так жестоко обращались, очевидно, поспешили
покинуть пляж в заливе Избавления и укрыться на этом
побережье ".

Так это было или нет, но дело было в том, что птицы или пингвины
полностью покинули берега залива в течение первых нескольких
месяцев после поселения в Рок-Касле.

Продолжая свой путь вдоль линии побережья, _Elizabeth_ прошло
на широкие полосы, где при низких огромные листы воде солей должны
быть брошенным на произвол судьбы. Должно быть достаточно, чтобы нанять сто
руки соль-загребать, а будущее колонии могли бы собирать там
вся соль его бы, возможно, нуждаются.

От подножия скалы, которая заканчивалась здесь под острым углом, открывался
мыс уходил под воду. Катеру пришлось сделать обрыв.
более чем на милю в море. Когда она снова направилась к побережью,
она должна была направиться к ручью, из которого вытекала долина, которую
видели с высоты над заливом Единорога.

"Река! Там река! - крикнул Джек, взгромоздившись на верхушку
фок-мачты.

М. Церматт рассматривал берег в подзорную трубу, и вот
что он увидел:

С правой стороны скала резко изгибалась и уходила назад вдоль склона
внутренней части. С левой стороны береговая линия заканчивалась мысом
по крайней мере, в десяти или пятнадцати милях отсюда. Вся территория кампании была покрыта зеленью
с лугами и лесами, поднимающимися ярус за ярусом до пределов
горизонта. Между этими двумя точками ручей изгибался, образуя естественную гавань
, защищенную скальными завесами от неблагоприятных восточных ветров,
и, по-видимому, имеющую легко проходимые проходы.

За этим ручьем протекала спокойная и прозрачная река, затененная прекрасными деревьями.
Она казалась судоходной, и, насколько можно было судить с такого расстояния
, ее русло изгибалось на юго-запад.

Очевидно, это было то самое место, где должен был причалить катер, поскольку там
это была отличная якорная стоянка. Поэтому ее голова была повернута к проходу,
который вел в него, и, подняв все паруса, кроме
грота и кливера, она легла против ветра на правый галс.
Прилив, до которого оставался еще час, помог ей. Море было
абсолютно спокойным. При самом низком отливе, возможно, тут и там показались бы рифы
среди плещущего прибоя.

Ни одна предосторожность, продиктованная благоразумием, не была проигнорирована. М. Церматт у руля
Мистер Уолстон и Эрнест разместились на носу, а Джек - верхом.
перекладины, все не сводили глаз с прохода в середине
по которому двигалась "Елизавета". Мадам Церматт с миссис Уолстон и
своей дочерью сидели на юте. Все сохраняли молчание, под
два раза влияния любопытство и смутную тревогу в приближении
это новая страна, в которой люди были готовы ступить наверное
впервые. Тишину нарушало только журчание воды о борт
, смешанное с хлопаньем парусов, которые распускали ветер
, указания, которые выкрикивал Джек, и крики
чайки и морские соколы, дико летящие к скалам, окружающим ручей
.

Было одиннадцать часов, когда якорь был брошен у своеобразного
естественного причала слева от устья реки, где можно было легко причалить
. Чуть позади, какой-нибудь высокой пальмы, которые предоставляет достаточное
защита от лучей солнца, которое уже почти достиг
Меридиан. После обеда организованной разведке внутренних дел
по договоренности.

В устье этой реки оказалась такой же пустынной, как уст
Река шакала, когда потерпевшие кораблекрушение люди впервые пришли на берег
есть. Это не выглядело так, будто нога человека никогда не было
раньше. Единственное отличие заключалось в том, что вместо узкого, извилистого
и несудоходного ручья здесь был показан водный путь, который, несомненно, должен был
уходить далеко в среднюю часть острова.

Джек выпрыгнул на берег в тот момент, когда "Елизавета" бросила якорь, и,
ухватившись за трос, прикрепленный к ее корме, подвел ее к борту
скалы. Это избавило от необходимости использовать каноэ для высадки на берег
и через несколько минут все были на пляже. После того, как перенесли
провизию в тень группы деревьев, первым делом
был удовлетворению тревожный аппетит, заточенный на рейс
несколько часов в Живой воздух.

Но едят не целиком мешать обмену вопрос
и ответа.

- Может быть, жаль, что мы не бросили якорь на левом
берегу реки? - сказал мистер Уолстон. "Берег низкий с этой стороны,
тогда как с другой стороны контрфорс утеса возвышается на сотню футов
над ним".

"И у меня не должно было возникнуть никаких трудностей с восхождением на вершину", - заявил Джек
. "Оттуда, по крайней мере, мы смогли бы получить первый
вид на местность".

"Нет ничего проще, чем пересечь ручей на каноэ", - ответил М.
Церматт. "Но почему мы должны сожалеть? На другом берегу я вижу
камни и песок только до пустыни, которая простирается от мыса
На восток до этого залива. С этой стороны, напротив, у нас есть растительность,
деревья и тень, а за ними открывается местность, которую мы видели с
моря, и которую будет легко исследовать. На мой взгляд, мы могли бы
не выбрали-лучшее".

"И мы не одобряют выбора, не так ли, Мистер Wolston?" сказала Бетси.

"Довольно, мадам Церматт, и мы переходим на другой берег, когда мы
мне нравится".

"Я хотел бы добавить", - отметила госпожа Wolston, "что мы уж очень
комфортно, где мы находимся----"

"Что вы хотите остаться здесь!" Джек закончил весело. "Ну, вот и все,
решено! Давайте оставим Рок-Касл, Фолконхерст, Землю Обетованную,
и давайте приедем и основаем окончательную столицу Новой Швейцарии здесь
в устье этой великолепной реки ".

"Джек опять сорвался!" Ответил Эрнест. "Но, несмотря на его шутку,
ясно, что размер этой реки и глубина ручья, в
который она впадает, дают большие преимущества для создания
колонии, чем устье реки Шакала. Но мы должны изучить этот
области досконально, изучить его ресурсов, и выяснить, является ли или не он
часто опасные животные".

"Это рассуждения мудрого человека", - сказала Ханна Уолстон.

"Как всегда рассуждает Эрнест", - парировал его брат.

"В любом случае, - добавил М. Церматт, - какой бы великолепной и богатой ни была эта страна
, мы не могли отказаться от Земли Обетованной".

"Конечно, нет", - решительно заявила мадам Церматт. "Это разбило бы мне
сердце, если бы я совсем уехала".

"Я вполне понимаю тебя, Бетси, дорогая", - сказала миссис Церматт. Уолстон ответил: "и я
никогда бы не согласился расстаться с вами, чтобы жить здесь".

"Ну, - сказал мистер Уолстон, - об этом и речи быть не может, а только
прогуляться по ближайшим окрестностям после ленча".

Поскольку вопрос был сформулирован в подобных выражениях, все были единодушны в том, что
приветствовали предложение мистера Уолстона. Однако его жена, дочь и мадам.
Церматт извинился бы за то, что отказался от участия в экспедиции,
которая не могла не оказаться утомительной, если бы после некоторого размышления М.
Церматт не сказал:

- Мне бы не хотелось думать о тебе одной в этом месте, даже всего лишь
несколько часов, и ты понимаешь, Бетси, что я никогда не оставил тебя в камень
Замок без поставив тебя во главе одного из мальчиков. В случае
опасности во время нашего отсутствия, что бы вы стали? Я не должен быть
легко за минуту. Но мы можем все устроить; поскольку река
судоходна, почему бы нам не подняться по ней всем вместе?

- На каноэ? - Спросил Эрнест.

- Нет, на катере, который, к тому же, я предпочел бы не покидать.
стоит здесь на якоре, пока нас нет.

"Согласна", - ответила Бетси. "Мы все трое готовы отправиться с вами".

"Сможет ли "Елизавета" пройти против течения?" Мистер
- Спросил Уолстон.

- Течение будет с нами, - ответил мсье Церматт, - если мы подождем
прилива. Прилив скоро включат, и в шесть часов мы должны
сумеет воспользоваться ею".

"Не будет ли слишком поздно, чтобы начать то?" Миссис Wolston предложил.

"Ну да, было бы слишком поздно", - ответил мсье Церматт. - Так что, как мне кажется,
было бы разумнее закончить день здесь, переночевать на борту,
а на рассвете отправиться в путь с приливом.

- А до тех пор? - Спросил Джек.

- До тех пор, - ответил мсье Церматт, - у нас будет время осмотреть
ручей и ближайшие окрестности. Но, поскольку жара очень сильная.,
Я советую дамам дождаться нашего возвращения в лагере.

"Охотно", - сказала миссис Уолстон, "при условии, что вы не будете уходить очень далеко".

"Это всего лишь прогулка по правому берегу реки,
от которого мы не будем отклоняться", - пообещал мсье Церматт.

Этот план позволял провести исследование нижней части долины
перед проникновением во внутренние районы.

Мсье Церматт и мистер Уолстон вместе с Эрнестом и Джеком снова взобрались на
берег и достигли небольшого возвышения, соединявшего
водный путь с сельской местностью на западной стороне.

Эта территория имела очень плодородный вид - леса, тут и
там, густыми зарослями; равнины, покрытые густой травой, где
тысячи жвачных могли бы найти пропитание; настоящая сеть
из маленьких ручейков, бегущих к главной реке; и, наконец, как
барьер на юго-западном горизонте, горный хребет, который
уже был замечен в том направлении.

"Говоря об этом, - сказал М. Церматт, - я должен признать, что хребет не
так далеко, как мы предполагали, когда впервые увидели его с высоты птичьего полета.
высота над зеленой долиной. Вероятно, это был туман, который дал ему его
синеватый оттенок, и я оценил расстояние в более чем тридцати миль. Это
был оптический обман. Эрнест, я полагаю, понимает это.

"Совершенно верно, папа; в тот день расстояние казалось вдвое больше, чем оно есть на самом деле.
Если мы оценим расстояние этого хребта от Зеленой долины в
восемнадцать-двадцать миль, я полагаю, мы будем довольно близки к истине.

"Я тоже так думаю", - сказал мистер Уолстон. "Но на самом ли деле это тот же самый диапазон?"
"О, да, это тот же самый диапазон", - ответил Эрнест. "Я не думаю, что новый.""Я не думаю, что это новый диапазон".

"О, да, это тот же самый диапазон".
Швейцария достаточно велика, чтобы вместить другой остров такого же размера.

"Почему бы и нет?" Спросил Джек. "Почему наш остров не должен быть таким же большим, как
Сицилия, или Мадагаскар, или Новая Зеландия, или Австралия?"

"А почему бы ему не быть континентом?" воскликнул мистер Уолстон, смеясь.

"Вы, кажется, думаете, что я всегда все преувеличиваю", - возразил Джек.

"Ты прав, мой мальчик", - сказал мсье Церматт. "В конце концов, это только означает, что у тебя
богатое воображение. Но только подумайте: если бы этот остров был таким большим,
как вы предполагаете и, вероятно, хотели бы, он вряд ли мог ускользнуть от
наблюдения мореплавателей".

- И о старом, и о новом свете тоже, - добавил Эрнест. - Его положение в
этой части Индийского океана слишком ценно, и если бы оно было
известно, вы могли бы быть совершенно уверены, что Англия, например...

"Не стоять на церемонии, мой дорогой Эрнест," сказал г-н Wolston
добродушно. "Мы, англичане, рожденные колонизаторов, и претендовать на право
колонизировать все мы сталкиваемся".

"Итак, чтобы покончить с этим, - продолжил мсье Церматт, - с того дня, как был обнаружен наш
остров, это должно было фигурировать в Адмиралтействе
карты и, без сомнения, назывались бы "Новая Англия" вместо "Новая
Швейцария".

"В любом случае, - сказал мистер Уолстон, - он ничего не потеряет от
ожидания с тех пор, как вы, его первый обитатель, передали его Великобритании".
Великобритания.

"И поскольку _Unicorn_ собирается принести его официального сертификата
принятия", - добавил Джек.

Еще предстояло установить, возвышается ли хребет в центре
острова или на крайней оконечности его южного побережья.

Когда эта точка будет установлена, Эрнест будет в состоянии
завершить составление карты Новой Швейцарии. И это естественное желание было
оправданием предложения мистера Уолстона исследовать
страну до подножия гор и даже совершить
восхождение на них. Но этот план может быть приведен в действие только в
начале следующего сухого сезона.

Эрнест взял и с приблизительной точностью записал координаты
всех частей острова, которые были посещены. Побережье
Линия на севере была около тридцати миль в длину; на востоке она тянулась
почти по прямой от восточного мыса до устья Деливеранс
Залив; затем был этот залив, выдолбленный наподобие кожаной бутылки,
и соединяющийся со скалистым побережьем между пляжем Фолконхерст и рифами
мыса Ложной Надежды; за ним, к западу, залив Наутилус был
вычерпан, заканчивался мысом Курносый и принимал воды
восточная река; наконец, в широких, размашистых изгибах - огромная Жемчужина
Бухта была вырезана из прибрежной полосы, между аркой и противоположным мысом
за которым, в десяти милях в море на юго-западе, лежал мыс
Горящая скала.

Таким образом, Земля Обетованная находится между морем с одной стороны и
Заливом Наутилус с другой и окружена длинной стеной гор
простирающейся от устья залива Избавления до самой внутренней точки
из залива Наутилус, был недоступен, за исключением ущелья Клюзе
на его южной границе. Этот район площадью около десяти квадратных миль
включал реку Шакал, ручей в Фолконхерсте, Лебединое озеро,
места обитания Рок-Касла и Фолконхерста, а также фермы в
Вуд-Грейндж, Роща сахарного тростника и эрмитаж в Эберфурте.

Теперь разведка велась вдоль берегов реки
, от которой М. Церматт не хотел отходить. Это было
вполне по душе Эрнесту, и он сказал:

"Когда мы вернемся из этой поездки, я смогу проследить курс
части этой реки и долины, которую она орошает. Принимая во внимание
плодородие этой новой территории, несомненно, что наш остров
мог бы прокормить несколько тысяч колонистов ".

- Так много? - воскликнул Джек, не пытаясь скрыть свою
досаду при мысли, что его "вторая родина" может быть когда-нибудь так густо
заселена.

"Кроме того, - продолжал Эрнест, - поскольку городу всегда выгодно быть
построенным недалеко от устья реки, будущие жители, скорее всего,
решат поселиться здесь, у этого ручья".

"Что ж, мы не будем с ними спорить", - заметил М. Церматт. "Ни один из
он мог когда-нибудь решиться покинуть Землю Обетованную".

"Тем более что мадам Церматт никогда не согласилась бы на это", - заметил мистер Уолстон
. "Она официально заявила об этом".

"Мама права", - воскликнул Джек. "И спроси всех наших добрых слуг,
покрытых мехом и перьями; спроси Бурю, и Ворчуна, и Стремительного, и Бледнолицего,
и Бык, и Стрела, и Нип Второй, Легконогий, и Вихрь,
и Терк, а затем спроси Брауни и Фаун, которые здесь присутствуют, могут ли они
согласился бы когда-нибудь переехать в новый дом! Проголосуйте за них и
внимательно изучите, и поскольку они составляют большинство, я знаю, что популярное
решение будет принято!

"Будь благоразумен, Джек", - ответил мсье Церматт. "Нам нет необходимости
консультироваться с кем-либо из наших тупых животных".

"Не такие уж скоты, как можно предположить по названию!" Возразил Джек,
бегая и крича, чтобы подстегнуть двух молодых собак к еще более дикой резвости.

Около шести часов М. Церматт и его спутники вернулись в лагерь
по побережью, окаймленному длинными пляжами
на фоне смолистых деревьев. Ужин был подан на траве, и
гости отведали блюдо из жареного пескаря, выловленного из пресной воды
о реке с лесками, которые Эрнест приготовил для Ханны. Эта
река, казалось, была полна рыбы, а в впадающих в нее ручейках
выше по течению были стаи раков, несколько десятков из которых
они обещали поймать перед отъездом.

После ужина никто не выказывал желания возвращаться на борт катера,
и только отсутствие палатки делало желание поспать
на берегу невыполнимым. Это был великолепный вечер. Легкий
ветерок, наполненный ароматом сельской местности, сладким, как смак,
сорвал с вазы лепестки роз, наполнил ароматом и освежил весь дом.
атмосфера. После долгого дня под тропическим солнцем было настоящей радостью
глубоко вдохнуть этот живительный воздух, восстанавливающий жизнь.

Были все гарантии хорошей погоды. Легкая дымка затеняла
горизонт в море. Атмосферная пыль, удерживавшаяся в более высоких областях земли.
воздух просто приглушал мерцание звезд. Под этими звездами
группа прогуливалась и обсуждала свои планы на завтра. Затем,
около десяти часов, все поднялись на борт "Елизаветы", и все без исключения
приготовились вернуться на свои места, за исключением Эрнеста, который должен был нести
первую вахту.

Когда они спускались вниз, мадам Церматт сделала замечание:

"Ты забыла одну вещь", - сказала она.

"Забыла, Бетси?" - вопросительно спросил мсье Церматт.

"Да: дать название этой реке".

"Совершенно верно, - признал мсье Церматт. - Это оплошность, которая бы
огорчила Эрнеста при составлении карты".

"Что ж, - сказал Эрнест, - для нее уже указано название. Давайте
назовем реку Ханна".

"Превосходно!" - сказал Джек. "Тебе бы это понравилось, Ханна?"

"Конечно, я должна, - ответила молодая девушка, - но у меня есть другое имя
, которое я могу предложить, и оно заслуживает комплимента".

"Что это?" - спросила мадам Церматт.

"Фамилия нашей дорогой Дженни".

Все согласились, и с тех пор река Монтроз фигурировала на карте
Новой Швейцарии.




 ГЛАВА X

 ДАЛЕКИЙ ДЫМ!


На следующее утро, около шести часов, во время отлива, вокруг
края ручья обнажились выступы нескольких
скал, которых не было видно накануне. Однако было установлено, что даже при самом низком отливе
практически осуществимые проходы оставались шириной от сорока до пятидесяти морских саженей. Это
это означало, что река Монтроуз была судоходной во все периоды прилива.
Глубина воды у скал, где была пришвартована "Елизавета", была
настолько велика, что она все еще плыла в пяти или шести футах над песчаным
дном.

Около семи часов по скалам пробежала рябь, предвестница
прилива, и катер вскоре должен был развернуться прямо на нее
подняла бы якорь, если бы ее не удерживал трос за кормой.

Мистер Уолстон и Эрнест, которые были на берегу с рассвета, вернулись.
в этот момент они осмотрели состояние ручья ниже по течению.
Им оставалось только спрыгнуть на палубу, чтобы присоединиться к М. и мадам Церматт и миссис
Уолстон с дочерью. Джек отправился на охоту со своими двумя собаками.
и его все еще не было. Несколько выстрелов оповестили о его присутствии по соседству
и свидетельствовали о его успехах в спорте. Его долго не было
перед тем, как положить в обличье, с его игрой-мешок выпуклые с лямками
куропаток и полдюжины перепелов.

"Я не напрасно потратил мое время и мой порошок," он заметил, как он бросил
блестящий-оперениях игры в луки.

- Наши поздравления, - ответил его отец. - а теперь не будем тратить время впустую.
больше не будет прилива. Отдавайте трос и прыгайте на борт.

Джек повиновался и вместе со своими собаками спрыгнул на палубу. Якорь был уже установлен
apeak, оставалось только подтянуть его к кошачьей головке.
Катер был немедленно подхвачен приливом, и, подгоняемый легким
бризом, дувшим с моря, вошел в устье реки Монтроз
. То с ветром позади нее, она начала подниматься по ней, держась
в середине канала.

Ширина ручья от одного берега до другого составляла не менее
двести пятьдесят или триста футов. Никаких указаний не было.
о его сужении, насколько хватало глаз, о берегах впереди. На
правая рука по-прежнему бежал на уступ скалы, постепенно снижается
в высоту, в то время как землю розы в едва заметный уклон.
Слева, над довольно низким берегом, взгляд скользил по равнинам, изрезанным
лесами и купами деревьев, верхушки которых в это время года уже пожелтели.
В это время года.

После получаса хорошего хода "Елизавета" достигла первого изгиба реки Монтроз
, которая, сделав петлю примерно в тридцать градусов, теперь
поворачивала на юго-запад.

За этой излучиной берега были не более десяти-двенадцати футов
в высоту - высота самых высоких приливов. Об этом свидетельствовали слои
травы, залегшей среди спутанных камышей, с острыми, как штыки, краями.
Поскольку в этот день, 19 марта, равноденственные приливы
достигли своей максимальной высоты, был сделан вывод о том, что дно
река была достаточно глубокой, чтобы вместить всю сумму своих вод, и поэтому она
никогда не выходила за пределы окружающей местности.

Катер двигался со скоростью от восьми до десяти узлов в час, что означало
что она могла рассчитывать преодолеть где-то около двадцати миль за
время, пока продолжался прилив.

Эрнест обратил внимание на скорость ее движения и заметил:

"Это более или менее то расстояние, на которое мы рассчитали
на юге возвышаются горы".

- Совершенно верно, - ответил мистер Уолстон, - и если река омывает подножие
хребта, нам не составит труда добраться до него. В таком случае нам
нет необходимости откладывать нашу запланированную поездку на три или четыре месяца".

"Тем не менее, это заняло бы больше времени, чем мы можем уделить сейчас", - ответил м. Церматт
. "Даже если бы Монтроз действительно доставил нас к подножию хребта,
мы не достигли бы нашей цели. Нам все равно пришлось бы подняться на
саммит, и, по всей вероятности, это потребует много времени и
хлопот ".

"Кроме того, - добавил Эрнест, - когда мы убедимся, что река
продолжает свое течение на юго-запад, нам еще предстоит узнать
нарушен ли поток порогами или на нем есть какие-либо препятствия, которые мы можем обнаружить".
не могу пройти мимо."

"Скоро увидим", - ответил мсье Церматт. "Давайте плыть дальше, пока течет вода".
прилив несет нас, и мы примем решение о другом пункте через
несколько часов".

За излучиной оба берега были гораздо менее крутыми и позволяли получить широкий обзор
региона, пересекаемого Монтрозом.

Игра всякого рода копошились в траве и в камышах вдоль
банков; дроф, тетеревов, куропаток и перепелов. Если бы Джек послал своих
собак на поиски пищи вдоль берегов и в прилегающей местности, они не смогли бы
пройти и пятидесяти ярдов без того, чтобы не наткнуться на кроликов, зайчат, агути,
пекари и водяных икринок. В этом отношении этот район составлял
этот раунд Falconhurst, и фермерские хозяйства, даже в отношении
племени обезьян, который танцевал с дерева на дерево. Чуть поодаль пробегали стада
антилоп того же вида, что и те, что были загнаны на
Остров Акул. Стада буйволов также были замечены более чем в одном месте
в направлении пастбища, а иногда и вдалеке были замечены проблески
были замечены стада страусов, наполовину бегущих, наполовину летящих, когда они ускорялись
прочь. В этот раз М. Церматт и двое его сыновей не перепутали
их с арабами, как перепутали первых страусов, которых увидели с
высоты над эрмитажем в Эберфурте.

Джек был раздражен из-за того, что его прижали к палубе "Элизабет" и он не мог
спрыгнуть на берег, из-за необходимости наблюдать за всеми этими птицами и животными, пролетающими мимо
не имея возможности ускорить их ударом. И все же не было бы
ничего хорошего в том, чтобы сбить кого-либо из игроков, поскольку это не требовалось.

"Сегодня мы не охотники, - напомнил ему отец. - мы
исследователи, и, в частности, географы, выполняющие миссию в этой
части Новой Швейцарии".

Молодой Нимрод не смотрите на дело в таком свете, и достигла его
ум бить страна со своими собаками, как только катер достиг
ее первый Анкоридж. Он будет продвигать дело географии по-своему
то есть он будет изучать куропаток и зайцев вместо того, чтобы
точки компаса. Последнее было работой для ученого Эрнеста
который так стремился добавить на свою карту новую территорию, лежащую к
югу от Земли Обетованной.

Плотоядных животных и тех диких зверей, которые, как уже было сказано
, были столь многочисленны в лесах и на равнинах в конце Жемчужного залива
и у входа в Зеленую долину, вдоль
берега Монтроуза во время этого путешествия. Прекрасные добрые
состояние не львы или тигры, пантеры или леопарды, показали себя.
Шакалы слышно было, действительно, вой на окраине ближайшей
леса. Был сделан вывод, что эти звери, принадлежащие к подроду
семейства псовых, между волком и лисой, составляли
большую часть фауны острова.

Было бы оплошностью не упомянуть о многочисленных водоплавающих птицах
замеченных утках, чироках и бекасах, которые перелетали с одного берега на другой или
укрывались в камышах. Джек никогда бы добровольно не отказался
от такой возможности проявить свое мастерство. Итак, он сделал несколько выстрелов.
удачных выстрелов, и никто не упрекнул его за это, за исключением,
возможно, Ханны, которая всегда просила пощады за эти безобидные
существа.

"Возможно, безобидные, но превосходные - когда они приготовлены до готовности!"
Джек парировал.

И действительно, достойно поздравления то, что на ленче и
ужине меню было дополнено дичью, которую Фаун
добыла в ручье Монтроуз.

Это было немного после одиннадцати часов, что _Elizabeth_ достигли
второй изгиб реки куда повернул дальше на запад, по
Ожидание Эрнеста. Из его общего направления можно было сделать вывод
с достаточной уверенностью, что он спустился с хребта, еще немного
в пятнадцати милях или больше от берега, откуда он, очевидно, в основном питался.

"Досадно, что прилив почти закончился, - сказал
Эрнест, - и что мы не можем идти дальше".

"Реально напрягает", - сказал М. Церматт ответил: "но это слабину сейчас, а
отливы будут очень скоро заметны. Что ж, поскольку сейчас сезон
самых высоких приливов, ясно, что прилив никогда не доходит далеко
дальше этой излучины Монтроуза.

"Ничего не может быть яснее", - согласился мистер Уолстон. "Итак, теперь мы должны решить
будем ли мы швартоваться здесь или воспользуемся преимуществом
отлив, чтобы вернуться к заливу, до которого катер мог добраться менее чем за
два часа".

Место было очаровательным, и все испытывали сильное искушение провести там день
. Левый берег образовывал крошечную бухту, в которую впадал небольшой приток
с пресной и проточной водой. Над ним склонилось несколько могучих деревьев с
густой листвой, в которой слышались мириады щебетаний и шелест крыльев
. Это была группа огромных индийских фиговых деревьев, почти идентичных
мангровым в Фолконхерсте. За ним росли группы
вечнозеленых дубов, сквозь тень которых не могли проникнуть солнечные лучи.
Прямо в глубине, под куполом деревьев гуавы и корицы, внизу
по всей длине притока дул свежий ветерок, раскачивая
нижние ветви, как множество вееров.

"Какое чудесное место!" Мадам Церматт воскликнул. "Прямо
разработанный, чтобы быть на месте виллы! Жаль, что он так далек от рок
Замок!"

"Да, слишком далеко, моя дорогая", - ответил мсье Церматт. "Но участок не будет
потрачен впустую, вы можете быть совершенно уверены, и мы не должны забирать все
себе. Неужели вы ничего не оставите нашим будущим согражданам?"

- Ты можешь быть совершенно уверена, Бетси, - сказала миссис Уолстон, - что эта часть
острова, омываемая рекой Монтроуз, будет пользоваться большим спросом у
новых колонистов.

"А пока, - сказал Джек, - я голосую за то, чтобы разбить лагерь здесь до вечера и даже
до завтрашнего утра".

"Это то, что мы должны решить", - заявил мсье Церматт. - Мы не должны
забывать, что отлив может привести нас обратно к ручью через пару часов,
и что завтра к вечеру мы должны быть в Скальном замке.

"Что ты думаешь об этом, Ханна?" Спросил Эрнест.

"Пусть решает твой отец", - ответила девушка. "Но я совершенно согласна с тем, что
это место восхитительно, и было бы приятно находиться в нем в течение одного
во второй половине дня".

"Кроме того," Эрнест продолжал: "я хотел бы сделать несколько более
подшипники".

"И мы хотели бы немного подкрепиться", - воскликнул Джек.
"Давайте пообедаем! Из вашей жалости, давайте пообедаем!"

Было решено, что они должны провести день и вечер в этом
петля Монтроз. Затем, во время следующего отлива, примерно в час ночи
, когда ночь была ясной - светила полная луна -
катер отправлялся вниз по реке без малейшего риска. Покинув
по ручью она либо войдет в бухту Единорога и бросит там якорь, либо
обогнет восточный мыс и направится в Рок-Касл, в зависимости от состояния моря и
направления ветра.

Как только катер был привязан носом к подножию дерева,
его корма немедленно развернулась вниз по течению, что было явным доказательством того, что начался отлив.
начался прилив.

После ленча мадам Церматт, миссис Уолстон и Ханна согласились
расположиться в лагере, пока проводилось исследование
окружающей местности. Действительно было важно сделать
более полный обзор этого региона. Итак, было решено, что мсье Церматт
и Джек отправятся на охоту вдоль небольшого притока, оставаясь
сравнительно недалеко от его устья, и что мистер Уолстон и Эрнест
они должны были взять каноэ и отправиться как можно дальше вверх по реке, чтобы
вернуться к ужину.

Каноэ, под руководством мистера Уолстона и Эрнеста они отправились вверх по реке, в то время как
М. Церматт и Джек пошли вдоль берега извилистого ручейка, который
сбегал с севера.

За этой петлей Монтроуз поворачивал на юго-запад. Каноэ
продолжало свой путь вдоль берегов, окаймленных густыми лесными деревьями, и
было почти недоступно из-за спутанной травы и переплетенных камышей.
Это было бы невозможно осуществить там посадку, и он не был
надо. Главное было определить общее направление
реки по возрастанию него как можно дальше. Кроме того, области
видение вскоре был расширен. В миле или около того дальше, в лесу масса увеличилась
менее плотная. Дальше снова сменились широкие равнины, изуродованные
скалистыми наростами, которые, казалось, непрерывно доходили до самого подножия
гор.

Поверхность реки Монтроуз сияла, как зеркало. Были веские причины
сожалеть о том, что я покинул тень деревьев, окаймлявших это место
ниже. Более того, в жаркой атмосфере, где
теперь почти не было воздуха, грести было действительно тяжело.
К счастью, сила течения не увеличилась из-за прилива
текла вниз, потому что паводок не достигал последней петли или
локтя. Им приходилось только бороться с нормальным течением реки.
Сейчас вода была низкой. Ситуация изменится через несколько недель,
во время сезона дождей, когда горный хребет ниспошлет вниз свой
вклад через естественное течение Монтроуза.

Несмотря на жару, господин Wolston и Эрнест подъехали вместе
энергетически. Среди фантастических обрывов реки, за мысами
, время от времени попадались заводи, которыми они предпочитали пользоваться, чтобы
сэкономить свой труд.

"Не исключено, - сказал мистер Уолстон, - что мы могли бы достичь
подножия хребта, в котором, должно быть, берет начало Монтроуз".

"Итак, вы цепляетесь за свою идею, сэр?" Эрнест ответил, качая головой.

"Да, я делаю, и это самое искренне пожелал быть может так и будет, моя дорогая.
мальчик. Вы никогда не узнаете свой остров досконально, пока не осмотрите его целиком
с вершин этих гор, которые, смею далее
заметить, не кажутся очень высокими."

- Я оцениваю их высоту от двенадцати до полутора тысяч футов, мистер
Уолстон, и я согласен с вами, что с вершины их будет
можно увидеть всю Новую Швейцарию, если только она не намного больше, чем мы предполагаем
. Что находится за пределами этого диапазона? Единственная причина, по которой мы этого еще не знаем,
заключается в том, что за эти последние двенадцать лет мы никогда
не испытывали нехватки места на Земле Обетованной ".

"Совершенно верно, мой дорогой мальчик", - ответил мистер Уолстон. "Но сейчас речь идет о том, чтобы
по-настоящему позаботиться о том, чтобы установить действительные размеры и важность
острова, которому суждено быть колонизированным".

- Это будет сделано, сэр, в следующий сухой сезон, и до того, как "Юникорн"
вернется, можете быть совершенно уверены. Однако сегодня, я думаю, это будет
разумнее всего ограничиться этими несколькими часами осмотра; этого будет
достаточно, чтобы мы могли установить общее течение реки ".

- И все же, Эрнест, проявив немного настойчивости, мы, возможно, смогли бы
достичь хребта и взобраться по его северному склону.

- При условии, что подъем не будет слишком крутым, сэр.

"Ну, с хорошей парой ног----"

"Ты бы принес Джек вместо меня", - сказал Эрнест с
улыбка. "Он не стал бы тебе перечить; он бы убедил тебя идти дальше
до самых гор, даже если бы ты не смог вернуться раньше
завтра или послезавтра; и в приятном состоянии тревоги мы все должны были бы
находиться во время вашей долгой задержки!"

"Что ж, да, ты совершенно прав, мой дорогой мальчик", - признал мистер Уолстон.
"Мы должны сдержать наше обещание, раз уж мы его дали. Еще один час
в пути, а потом наше каноэ вернется по течению. Неважно! Я
не успокоюсь, пока мы не водрузим флаг старой Англии на
самом высоком пике Новой Швейцарии!"

Честолюбие мистера Уолстона, о котором он так горячо заявлял, было честолюбием хорошего англичанина.
В то время, когда Великобритания посылала своих моряков за
все моря в огромном мире, чтобы расширить свои колониальные владения. Но
он видел, что было бы лучше отложить вступление во владение островом
на потом, и он воздержался от дальнейшего настаивания на этом вопросе сейчас.

Они продолжили свой путь на каноэ. Чем дальше они продвигались
на юго-запад, тем более открытой, безлесной и бесплодной становилась местность
. Заросшие травой земли сменились бесплодными участками, усыпанными
камнями. Над этой голой местностью почти не летали птицы. Не было видно никаких
признаков животной жизни, кроме воя стай шакалов, которые держались
вне поля зрения.

"Джеку хорошо посоветовали не ехать с нами на этот раз", - заметил Эрнест.

"Да, действительно", - ответил мистер Уолстон. - "У него не было бы шанса сделать
один выстрел. Ему повезет гораздо больше в лесном массиве
который орошается небольшим притоком Монтроуз."

"В любом случае, что мы привезли в результате нашего путешествия, так это
информацию о том, что эта часть острова похожа на ту, что находится над заливом Юникорн
", - сказал Эрнест. "Кто может сказать, не то же ли самое на
другой стороне хребта? Скорее всего, плодородная часть острова - это
только на севере и посередине, между Жемчужным заливом и Зеленой долиной.

"Поэтому, когда мы отправимся в нашу большую экскурсию, - ответил мистер Уолстон, - я
думаю, что лучше всего будет направиться прямо на юг, а не идти по всему
побережью с востока или запада".

"Я тоже так думаю, сэр, и лучший способ попасть в деревню - это
через ущелье Клюзе".

Было уже почти четыре часа. Каноэ было в пяти или шести милях над лагерем
, когда с
верхнего течения послышался шум ревущей воды. Был ли это горный поток, впадающий в русло
Монтроз? Или это был сам Монтроз, образуя там пороги? Кое
дамбу из камней, сделать его несудоходная в верховьях?

Мистер Уолстон и Эрнест, стоявшие в этот момент в заводи под
прикрытием обрыва, как раз готовились повернуть обратно. Поскольку берег
был слишком крутым, чтобы они могли что-то разглядеть сверху, мистер Уолстон сказал:

"Давайте сделаем еще несколько гребков и повернем мыс".

"Конечно", - сказал Эрнест; "похоже, что Монтроз не поможет
лодку, чтобы добраться до подножия гор".

Мистер Уолстон и Эрнест снова принялись грести изо всех сил.
оставил после трудятся четыре часа под палящим солнцем.

Река сделала изгиб по направлению на юго-запад, который был явно
ее общее направление. Несколько мгновений спустя, в нескольких сотнях ярдов дальше
в поле зрения появился гораздо более длинный участок. Она была перегорожена нагромождением
камней, разбросанных от одного берега до другого, с узкими проломами
между ними, через которые вода лилась шумными водопадами, распространявшимися
суматоха в пятидесяти ярдах внизу.

"Что остановил бы нас, если бы мы хотели идти дальше", - Эрнест заметил.

"Это могло бы быть возможным, чтобы нести байду за дам" Мистер
Wolston ответил.

- Если это всего лишь плотина, сэр.

- Мы выясним, мой дорогой мальчик, потому что это действительно важно знать. Давайте
сойдем на берег.

По левую руку было узкое ущелье, довольно сухое в это время года,
которое петляло по возвышенности. Без сомнения, через несколько недель,
когда начнется сезон дождей, она послужит руслом бурного потока,
чьи ревущие воды соединятся с водами Монтроуза.

Мистер Уолстон воткнул багор в землю; и они с Эрнестом
ступили на берег, по которому поднялись, чтобы подойти к плотине
сбоку.

Им потребовалось около четверти часа, чтобы преодолеть это расстояние.
тропинка была усыпана камнями, которые неплотно удерживались в песке с помощью
жестких пучков травы.

Тут и там тоже были разбросаны камешки коричневатого оттенка с
закругленными углами, очень похожие на гальку и размером примерно с орех.

Когда г-н Wolston и Эрнест добрались до дамбы они обнаружили, что
Монтроз был несудоходен для добрых полторы мили. Его русло было
перегорожено камнями, среди которых бурлила вода, и перетаскивание
каноэ вверх по течению было бы очень трудоемким делом.

Местность казалась абсолютно бесплодной вплоть до подножия
хребта. Для любого следа зелени надо было смотреть в сторону
северо-запад и север, в сторону Зеленой долины,
дальние леса, которые может быть видели на границе
Земля Обетованная.

Так что ничего не оставалось, как вернуться по своим следам, что мистер
Уолстон и Эрнест и сделали, очень сожалея, что "Монтроз" был
заблокирован на этом участке своего пути.

Пока они шли по извилистому ущелью , Эрнест подобрал несколько
коричневатые камешки, которые были тяжелее, чем, казалось, предполагал их размер.
Он положил пару маленьких камешков в карман с намерением
изучить их, когда вернется в Рок-Касл.

Мистер Уолстон с немалой досадой повернулся спиной к
юго-западному горизонту. Но солнце клонилось к закату, и было бы неправильно
задерживаться так далеко от лагеря. Итак, каноэ
снова направилось к ручью и, подгоняемое веслами, поплыло
вниз по реке с хорошей скоростью.

В шесть часов вся компания снова собралась у
у подножия рощи вечнозеленых дубов. М. Церматт и Джек были вполне довольны своей забавой.
они привезли антилопу, скобу
из кроликов, агути и нескольких птиц различных видов.

Небольшой приток Монтроуза орошал очень плодородную местность
местность, иногда пересекающую равнины, которые были превосходно пригодны
для выращивания зерновых, иногда проходящую через густые леса. Есть
также игра районах, где звук спортсмена из пистолета почти
конечно же, были услышаны впервые.

Хороший ужин ждал мужчин после экскурсии. Он был
подали в тени деревьев, на берегу ручья, чьи
бегущие воды журчали по песчаному руслу, усыпанному водными
растениями.

В девять часов все разошлись по своим койкам на борту "Елизаветы", чтобы
выспаться хорошо и крепко.

Было решено, что катер выйдет в море в
начале отлива, то есть около часа ночи,
чтобы в полной мере воспользоваться преимуществом отлива. Таким образом, время
для сна было ограничено. Но это может быть составлен по следующим
ночь, как на единорога-бей, если они есть, или на рок-Касл
если "Элизабет" прибудет туда в течение двадцати четырех часов.

Несмотря на протесты своих сыновей и мистера Уолстона, М.
Церматт решил остаться на палубе, пообещав разбудить их в
назначенное время. Никогда не следовало полностью ослаблять осторожность.
Ночью дикие звери, невиданные день, покидают свои логова, привлечено к
вода-курсы от жажды.

В час М. Церматт позвонила мистеру Wolston, Эрнест, а Джек.
Только что стала слышна первая рябь отлива. Легкий ветерок
подул с суши. Паруса были подняты, подняты на борт и собраны,
и катер подчинился двойному действию течения и ветра.

Ночь была очень ясной, небо усыпано звездами, похожими на снежинки.
он висел в космосе. Почти полная луна медленно опускалась к
северному горизонту.

Ничто не помешало этому ночному путешествию, хотя было слышно хрюканье некоторых
бегемотов, когда половина пути была пройдена. Это
следует помнить из рассказа Фрица о его путешествии по Восточной реке
, что уже было известно, что эти монстры-амфибии
оккупировали водотоки острова.

Так как погода была великолепная, и море спокойное, было решено, что
Пинас следует использовать сразу утреннего ветерка, который был просто
растет в море. М. Церматт был рад думать, что они могут сделать
вернуться к рок-Касл в пятнадцать часов, то есть до
сумерки.

Чтобы выбрать кратчайший маршрут и обогнуть мыс Восточный по прямой
, "Елизавету" отплыли на милю или больше в море. Ее
после этого пассажиры смогли получить более полное представление о побережье на протяжении
полных пятнадцати миль в южном направлении.

Мсье Церматт приказал поднять штольни, чтобы работать с
наветренной стороны, и катер взял курс на восточный мыс по
правому галсу.

Как раз в этот момент мистер Уолстон, стоявший на носу, поднял
к глазам подзорную трубу. Он протер ее стекла и с чрезвычайным вниманием осмотрел одну из
точек побережья.

Несколько раз подряд он поднимал и затем опускал прибор,
и все были поражены интересом, с которым он осматривал
горизонт на юго-востоке.

Мсье Церматт передал румпель Джеку и вышел вперед с
намереваясь расспросить мистера Уолстона, который снял подзорную трубу с глаза
и сказал:

"Нет, я ошибаюсь".

"В чем вы ошибаетесь, Уолстон?" - спросил мсье Церматт. "Что, по-твоему, ты там увидел?"
"Дым".

"Дым?"

- Дым? - эхом повторил подошедший Эрнест, встревоженный ответом. - Что ты там увидел?" - спросил я. "Дым?" - спросил он. "Дым?"

Ибо дым мог исходить только от какого-то лагеря, разбитого в этой части
берега. И эта теория включала в себя несколько тревожных вопросов. Был ли этот
остров населен дикарями? Приплыли бы они с австралийского берега
на своих каноэ и высадились на берег, и попытались бы они проникнуть в
внутренние районы? Обитатели Рок-Касла оказались бы в значительной опасности.
если бы такие люди когда-либо ступили на Землю Обетованную.

"Где вы видели дым?" - резко спросил м. Церматт.

- Вон там, над последней точкой, выступающей от берега с этой стороны.

И мистер Уолстон указал на крайнюю оконечность суши, милях в двенадцати
или около того, которая за этой точкой поворачивала на юго-запад и
терялась из виду.

Мсье Церматт и Эрнест один за другим осмотрели указанное место
с величайшей тщательностью.

"Вообще ничего", - добавил Эрнест.

Мистер Уолстон наблюдал еще несколько минут с самым пристальным вниманием.

"Нет, сейчас я не могу различить дым", - сказал он. "Должно быть, это был
какой-то легкий сероватый пар - возможно, маленькое облачко, лежащее очень низко,
которое только что растаяло".

Ответ был обнадеживающим. И все же, пока точка была в пределах видимости М.
Церматт и его спутники не сводили с нее глаз. Но они не видели
ничего, что могло бы вызвать у них беспокойство.

В _Elizabeth_, под полными парусами, двигался стремительно, в течение довольно
бурное море не проверял ее сторону. В час дня в
во второй половине дня она вышла из залива Единорог, который остался в паре миль по
левому борту; затем, приблизившись к побережью, она направилась по прямой
к восточному мысу.

Мыс обогнули в четыре часа, и поскольку начинался прилив
к западу от залива Деливеранс было достаточно часа, чтобы преодолеть это расстояние
. Обогнув Шаркс-Айленд, "Елизавета" на полной скорости направилась к реке Шакал.
и тридцать пять минут спустя ее пассажиры ступили на берег.
нога на пляже Рок-Касла.




 ГЛАВА XI

 В СЕЗОН ДОЖДЕЙ


Четыре с половиной дня была продолжительность отсутствия его жителей
из горного замка. Это могло бы продлиться еще столько же, если бы домашние животные не страдали от этого.
поскольку в их сараях были запасы провизии на
длительный период. Затем г-н Wolston успел бы унести его
разведочное к подножию хребта, к которой он был сравнительно
недалеко, когда на плотине через реку. Весьма вероятно также, что он бы
предложил м. Церматту задержаться еще на три-четыре дня
на якорной стоянке вверх по Монтрозу, если бы не возникло препятствий
на пути каноэ, плывущего вверх по течению реки.

Но исследовательское путешествие не прошло даром. Катер
смог произвести разведку восточного побережья на расстоянии около
двадцати пяти миль от Восточного мыса. Это, с добавлением равной
протяженности посещенного побережья на севере до Жемчужного залива, составляло
сумму того, что было известно о контуре острова. Что касается
его периметра на западе и юге, аспекта, который он представлял, и
районов, которые он ограничивал, будь то бесплодные или плодородные, две семьи могли
не получите никаких определенных знаний, не совершив путешествие вокруг всего острова,
если, конечно, подъем в горы не позволит увидеть
всю Новую Швейцарию.

Существовала, конечно, вероятность того, что "Юникорн" произвел
обследование своих размеров и формы, когда возобновил свое плавание. И
итак, в случае, если экспедиция, запланированная мистером Уолстоном, не приведет к
полному открытию острова, им останется только дождаться
возвращения английского корвета, чтобы узнать все об этом.

Тем временем, и в течение следующих семи или восьми недель, каждый час будет
полностью занят работой по сенокосу и уборке урожая, молотьбе,
сбору винограда и уборке урожая. Никто не смог бы взять
ни одного выходного, если бы они хотели привести в порядок все фермы до наступления
непогоды, которая на этой широте составляла зиму
южного полушария.

Итак, все принялись за работу, и для начала обе семьи переехали
в Фолконхерст. Таким переездом они оказались в пределах легкой досягаемости
от Вуд-Грейндж, рощи сахарного тростника и Проспект-Хилл. Летом
жилью не хватало ни пространства, ни комфорта, поскольку в новых комнатах были
был построен среди гигантских корней мангровых деревьев, и там был
также, конечно, верхний этаж в воздухе, который окружающая
листва делала таким восхитительным. У подножия дерева был разбит большой двор
для животных были оборудованы сараи и надворные постройки, окруженные
непроницаемой живой изгородью из бамбука и колючих кустарников.

Нет необходимости подробно описывать всю работу, которая была
предпринята и успешно выполнена в течение этих двух месяцев. Они
должны были переходить с одной фермы на другую, хранить все зерно и фураж
в амбарах, собирать все спелые фрукты и принимать все меры для
защитите птиц на птичьих дворах от неблагоприятных условий сезона дождей
.

Благодаря орошению из озера Суон, которое в изобилии поступало из канала
, урожайность на фермах заметно возросла. Этот
район Земли Обетованной мог бы обеспечить сотню колонистов
безопасной жизнью, и у его нынешних жителей было много работы, чтобы
собрать весь урожай.

В ожидании ненастной погоды, которая продлится восемь или
девять недель, они также должны были защищать усадьбы от повреждений
ветром или дождем. Ворота и заборы дворов и полей, а также
двери и окна зданий были плотно закрыты, заделаны конопаткой
и укреплены. Крыши были утяжелены тяжелыми бревнами, чтобы противостоять
свирепым восточным шквалам. Аналогичные меры предосторожности были приняты в случае с
надворными постройками, амбарами, сараями и птичниками, обитатели которых, двуногие
и четвероногих было слишком много, чтобы приносить их в хозяйственные постройки
в Рок-Касле. Более того, различные здания на островах Уэйл и
Шаркс-Айленд были приведены в состояние, позволяющее противостоять огромным
штормам, которым они непосредственно подвергались из-за своего расположения недалеко от
берега.

На Китовом острове выросли смолистые деревья, вечнозеленые морские сосны.
густые леса. Плантации-питомники какао-деревьев и других видов растений
процветали, поскольку были защищены колючими изгородями. Есть
было без риска повреждения с тех пор из сотни кроликов
которые в первые дни используется, чтобы поглотить всех побегов. Эти прожорливые
грызуны находили обильную пищу среди seawrack. Дженни, несомненно, найдет
остров, который мсье Церматт передал ей в единоличное владение,
в идеальном состоянии.

В случае с островом Шарков, опять же, плантации какао-деревьев,
мангровые заросли и сосны значительно разрослись. Вольеры для
Приручаемых антилоп пришлось укреплять. В траве и
листьях, которые служат пищей этим жвачным животным, недостатка не будет
зимой. Пресная вода, благодаря неиссякаемому источнику
, обнаруженному на дальнем конце острова, не иссякнет. M.
Церматт построил центральный сарай из прочных досок, в котором хранились всевозможные припасы
. Наконец, батарея, установленная на плоской вершине
небольшого холма, была покрыта прочной крышей и защищена
деревьями, над которыми возвышался флагшток.

По случаю этого визита, в соответствии с обычаем, существовавшим в
начале и в конце сезона дождей, Эрнест и Джек стреляли из
установленных двух ружей. На этот раз из открытого моря не донеслось ответного выстрела
как это случилось шесть месяцев назад после прибытия
английского корвета.

Когда оба орудия были перезаряжены и заряжены, Джек воскликнул:

"Теперь наша очередь ответить "Юникорну", когда он приветствует Новую
Швейцарию, и подумайте о том восторге, с которым мы пошлем ей наш
ответ!"

Прошло незадолго до того , как последний урожай был убран в амбары , и
кладовые Рок-Касла; пшеница, ячмень, рожь, рис, кукуруза, овес,
просо, тапиока, саго и сладкий картофель. Горох, фасоль,
бобы, морковь, репу, лук-порей, салат-латук и цикорий будет
поставляется в изобилии из огорода, которые были оказаны
чрезвычайно продуктивным путем должного внимания вращению
культур. Поля сахарного тростника и плантации плодовых деревьев были в
шагах от места обитания, на обоих берегах ручья. В
сбор винограда на винограднике в Falconhurst был закончен
в свое время, и для изготовления медовухи не было недостатка меда,
или для специй и ржаной-пироги, необходимые для содействия ее процессе
брожение. Было также много пальмового вина, не говоря уже о
запасном складе Canary. Из бренди, оставленного лейтенантом Литтлстоуном
в прохладном подвале скалистой пещеры стояло несколько бочонков. Топливо
для кухонной плите были предоставлены сухие дрова складывали в дровник,
и чем дальше, тем Галес на него можно положиться посыпать пляжи
снаружи замок в скалах с ветвей, пока поток проехал больше
на берегу бухты спасения. Кроме того, нет необходимости
использовать это топливо, чтобы согреть зал и комнат. В тропиках ниже
девятнадцатой параллели, на морозе не огорчая. Костры были нужны только для приготовления пищи, стирки и другой работы по дому.
Наступили вторые две недели мая, и пришло время заканчивать всю эту работу.

...........
........... Нельзя было ошибиться в признаках, предвещавших
приближение непогоды. С каждым заходом солнца небо покрывалось
туманами, которые день ото дня становились все гуще. Ветер постепенно улегся на востоке
, и когда он подул с той стороны, все штормы на море пронеслись
безумно влюбленный в остров.

Перед отъездом в Рок-Касл М. Церматт решил провести
весь день 24-го в поездке в эрмитаж в Эберфурте, а г-н
Wolston и Джек должны были идти с ним.

Желательно, чтобы убедиться, что дефиле клюз был эффективно
закрытые от нашествия диких зверей. Крайне
важное значение для предотвращения их прорыва и вызывает оптом
уничтожение плантаций.

Эта усадьба, самый отдаленный, было семь или восемь миль от скалы
Замок.

Отряд, состоявший из буйволов, онагров и страусов, прибыл
в Эрмитаже менее чем за два часа. Было установлено, что ограждения
находятся в хорошем состоянии, но было сочтено разумным укрепить
вход несколькими прочными перекладинами. Вторжения плотоядных
животных или толстокожих можно было не опасаться, пока они не могли
пробраться через ущелье.

Никаких подозрительных следов или следов обнаружено не было, много Джека
разочарование. Который увлекается спортом, всегда был обещая себе, что
он хотел захватить по крайней мере молодой слон. После того, как он приручит и
приручит его, он, несомненно, воспользуется им для собственной верховой езды.

Наконец, 25-го, когда на
остров начали падать первые дожди, две семьи наконец покинули Фолконхерст и поселились в
Рок-Касл.

Ни одна страна не могла бы предложил более уединенной обители, защищенном от
всех превратностей погоды, или еще один восхитительно устроило. Бесконечными
были улучшения с того дня, когда кирка Джека "прошла
сквозь гору"! Соляная пещера превратилась в удобное
жилище. В передней части скалистого массива все еще было
то же расположение комнат _en suit_, с вырезанными дверями и окнами
насквозь. Библиотека, столь дорогая сердцу Эрнеста, с двумя открытыми нишами
на востоке, со стороны реки Шакал, была увенчана изящной голубятней
. Просторный салон с окнами, задрапированными зеленой материей
, слегка покрытыми индийской резиной, и обставленный основными
предметами, взятыми у "Лордов", все еще продолжал служить
ораторский зал, ожидающий того времени, когда мистер Уолстон построит свою часовню.

Над комнатами находилась терраса, к которой вели две дорожки, а
перед ней - веранда с покатой крышей, поддерживаемой четырнадцатью бамбуковыми опорами.
колонны. Вдоль этих колонн вились побеги перечных растений.
другие кустарники, источавшие приятный аромат ванили, смешивались с
вьюнками и вьющимися растениями, которые теперь были в полном расцвете.

С другой стороны пещеры, следуя вверх по течению реки,
раскинулись частные сады Рок-Касла. Они были окружены
колючими изгородями и разделены на квадратные грядки с овощами, причудливые
цветочные клумбы и плантации фисташек, миндаля, грецких орехов,
апельсины, лимоны, бананы, гуава и все другие виды фруктов
встречается в жарких странах. Деревья, характерные для умеренного климата
Европы, такие как вишни, груши, черешня и инжир, можно было встретить
на большой аллее, вдоль которой они росли всю дорогу до Фолконхерста.

Начиная с 25-го числа дожди не прекращались. И вместе с ними разразились
хлещущие, шипящие шквалы, которые налетали с моря на
плоскогорья Восточного мыса. Все прогулки на свежем воздухе были невозможны
с тех пор можно было заниматься только различными домашними делами
. Но это была важная работа, забота и внимание, которые
пришлось отдать животным, буйволам, онаграм, коровам, телятам,
и ослам, а домашним животным, таким как обезьяна, Прищипнуть Вторую; у Джека
шакал и шакал Дженни, и баклан, эти последние особенно
побаловать себя для ее же блага. Наконец, нужно было заниматься домашней работой и
приготовлением консервов, а иногда, когда, очень редко,
погода ненадолго прояснялась, удавалось немного порыбачить
в устье реки Шакал и у подножия скал под скалой
Замок.

В первую неделю июня значительно усилились штормы и
дожди. Было неосмотрительно выходить на улицу, не надев непромокаемые плащи.

Вся окрестность, огород, плантации и поля, были
затоплены этими проливными дождями, а с вершины утеса
над Рок-Каслом с шумом сбегали тысячи крошечных ручейков
как и множество каскадов.

Хотя никто не выходил из дома без крайней
необходимости, скуки не было.

Однажды вечером М. Церматт произвел следующие подсчеты:

"Вот мы и на 15 июня. " Юникорн " покинул нас 20 - го числа .
В октябре прошлого года, так что на восемь полных месяцев. Поэтому она должна
на момент ухода европейских водах Индийского океана".

"Что ты думаешь, Эрнест?" - спросила мадам Церматт.

"Если вы возьмете ее пребывания на мысе учитывать", Эрнест ответил: "я
думаю, что корвет мог бы достигли английского порта в течение трех месяцев.
Ей потребуется столько же времени, чтобы вернуться, и, как было понятно,
то, что она должна была вернуться через год, означает, что ей придется
пробыть полгода в Европе. Так что я делаю вывод, что она все еще
там ".

"Но, вероятно, накануне отплытия", - заметила Ханна.

"Скорее всего, Ханна, дорогая", - ответил Эрнест.

"В конце концов", - сказала миссис Уолстон: "она могла бы сократить свое пребывание в Англии
".

"Конечно, она могла бы это сделать, - ответил мистер Уолстон, - хотя
шесть месяцев - это не слишком большой срок для всего, что ей предстояло сделать. Наши лорды
из Адмиралтейства не отличаются особой оперативностью".

"О, но когда речь идет о вступлении во владение!" - воскликнул М. Церматт
.

"Это будет сделано!" Джек рассмеялся. "Вы знаете, что это очень
красивый настоящее время мы вносим в вашу страну, Мистер Wolston?"

"Я совершенно согласен, мой дорогой мальчик".

"И все же, - продолжал молодой человек, - какой это был бы шанс
для нашей дорогой старой Швейцарии встать на путь колониальной
экспансии! Остров, который обладает всеми животными и растениями
богатства жаркой зоны - остров, так превосходно расположенный в самом центре
Индийского океана для торговли с Дальним Востоком и Тихим океаном!"

"А вот и Джек, снова срывается с места, как будто он мчится на Ворчуне или
Лайтфуте!" - сказал мистер Уолстон.

"Но, Эрнест, - вмешалась Ханна, - какой вывод мы должны сделать из твоих
расчетов относительно "Единорога"?"

- Ну, что это будет самое позднее в первые несколько дней июля, когда она
отправится в свое путешествие сюда с нашими дорогими и колонистами
которые, возможно, решили отправиться с ними. Она совершит посадку в Кейптауне,
Ханна, и это, вероятно, задержит ее примерно до середины
Август. Так что я не ожидаю, что увижу ее с мыса Ложной Надежды раньше
середины октября ".

"Еще четыре долгих месяца!" - вздохнула мадам Церматт. "Нам нужно терпение, когда мы
думаем обо всех тех, кого мы любим в море! Да хранит их Бог!"

Женщины, занятые своей домашней работой, не теряли даром ни минуты,
но не следует думать, что люди бездельничали. Постоянно слышался грохот
горна и урчание токарного станка.
Мистер Уолстон был очень умным инженером, и ему помогал М. Церматт,
иногда Эрнест, а в более редких случаях Джек, который всегда был
если появлялись малейшие признаки улучшения погоды, он выходил на улицу.
он составил ряд полезных статей, чтобы дополнить комплектацию Rock
Замок.

Одна из схем, которая была всесторонне обсуждена и в конце концов согласована
, заключалась в строительстве часовни. Вопрос о месте предоставил
тема для нескольких дискуссий. Некоторые считали, что выбранное место должно быть
с видом на море и находиться на одном из утесов на полпути между скалой
Замок и Фолконхерст, чтобы до него можно было добраться из обоих домов
не слишком долго идти пешком. Другие считали, что на таком месте часовня
была бы слишком подвержена воздействию штормов, дующих с моря, и
что было бы лучше построить ее недалеко от реки Шакал, ниже водопада.
Мадам Церматт, однако, и миссис Уолстон подумали, что это было бы слишком
далеко. Поэтому было решено построить часовню в дальнем конце города.
огород на участке, который был хорошо защищен высокими скалами.

Затем мистер Уолстон предложил использовать более прочный материал, чем
дерево и бамбук. Почему бы не использовать блоки из известняка,
или даже камешки с побережья, в моде часто видели в море
сел? Известь можно было получить из раковин и рифовых кораллов, которые
в таком количестве имелись на берегу, путем нагревания их до красного цвета
для извлечения углекислоты. Работы будут начаты, когда позволит погода
, и двух-трех месяцев будет достаточно, чтобы довести их до
удовлетворительного завершения.

В июле, в разгар сезона дождей на этих широтах,
ярость штормов усилилась. Редко удавалось
выйти на улицу. Шквалы и штормы обрушились на побережье
огромную ярость. Кажется, что себя засыпан картечью, когда
град упал. На море вздымались огромные волны, ревя, как
они разбились в пропасти на побережье. Часто спрей прошел
со скалы и упал в толстых листов у подножия деревьев. Есть
были случаи, когда ветер и волна объединены, чтобы произвести своего рода
приливная волна, которая вернула воды реки Шакал обратно к подножию
водопада.

М. Церматт постоянно беспокоился о прилегающих
полях. Им даже пришлось перерезать трубы, соединявшие реку с
Лебединым озером, чтобы предотвратить затопление земли переизбытком воды
round Wood Grange. Положение катера и баркаса в заливе
также вызывало некоторые опасения. Во многих случаях им приходилось
проверять, крепко ли держатся якоря, и дважды натягивать тросы
для предотвращения столкновения со скалами. На самом деле, никаких повреждений не было.
сделано в данном конкретном случае. Но в каком состоянии должны были находиться фермы,
особенно Вуд-Грейндж и Проспект-Хилл, которые пострадали больше, чем
другие из-за их близости к берегу, на который ураганы
обрушились с поистине ужасающей яростью?

Итак, мсье Церматт, Эрнест, Джек и мистер Уолстон решили воспользоваться
днем, который дал короткую передышку от шторма, чтобы добраться до
точки Ложной Надежды.

Их опасения были слишком обоснованны. Обе фермы сильно пострадали
и требовали значительного укрепления и ремонта, которые могли
в это время года оно не было предпринято и поэтому было отложено до
окончания дождей.

Именно в библиотеке две семьи обычно проводили свои
вечера. Как уже было сказано, там было много книг, некоторые из которых
привезены от _Landlord_; другие, более современные произведения, предоставлены
Лейтенанта Литтлстоуна, включая книги о путешествиях и труды по естествознанию
история, зоология и ботаника, которые снова и снова перечитывал
Эрнест; другие, опять же принадлежавшие мистеру Уолстону, руководства по
механика, метеорология, физика и химия. Там также были книги
об охоте и спорте в Индии и Африке, которые наполнили Джека
страстным желанием побывать в этих странах.

Пока снаружи стонала и ревела буря, в помещении они читали вслух.
Они разговаривали, иногда на английском, иногда на немецком-два
языки, которыми теперь обе семьи говорил бегло, хотя они
иногда приходилось использовать свои словари. Были вечера, когда использовался только
один язык, английский, швейцарский или немецкий, или, хотя в
этом у них было меньше возможностей, швейцарский французский. Эрнест и Ханна были
единственными, кто добился значительного прогресса в этом прекрасном языке, который
она так чиста, так точна, так гибка, так удачно подходит для выражения
вдохновения поэзии и так точно адаптирована ко всему, что связано
с наукой и искусством. Было очень приятно слышать, как молодой человек и
девушка разговаривают по-французски, хотя все, что они говорили, не всегда было
понятно остальным.

Как уже было сказано, июль - самый тяжелый месяц в этой части Индийского океана
. Когда штормы утихли, наступили густые туманы, которые
окутали весь остров. Если судно прошло всего несколько
длины кабелей, она не могла видеть ни внутреннего высоты или
мысы вдоль побережья. Они не без причины опасались,
что какой-нибудь другой корабль может погибнуть в этих морях, как погибли "Лэндлорд" и
"Доркас". Будущее, несомненно, возложит на новых колонистов обязанность
осветить побережье Новой Швейцарии и, таким образом,
облегчить высадку там, по крайней мере, на севере.

"Почему бы нам не построить маяк?" Спросил Джек. "Давайте посмотрим":
возможно, маяк на мысе Ложной Надежды и еще один на Восточном мысе!
Затем, с сигнальной пушки с острова акул, корабли бы нет
сложности в получении в залив избавление".

"Это будет сделано, мой дорогой мальчик, - ответил мсье Церматт, - потому что все
делается вовремя. К счастью, лейтенант littlestone и не нужно
любые маяки, чтобы увидеть наш остров, ни пушек, чтобы помочь ему якорь
напротив рок-Касл".

"В любом случае, - продолжал Джек, - я полагаю, мы должны быть на равных с
освещением побережья".

"Джек, безусловно, не боится предпринимать серьезные действия", - сказал мистер Уолстон
.

- А почему я должен волноваться, мистер Уолстон, после всего, что мы уже сделали, и всего, что
мы будем делать по вашим указаниям?

- Ты умеешь говорить комплименты, мой мальчик, - заметил мсье Церматт.

"И я не забываю миссис Уолстон или Ханну", - добавил Джек.

"В любом случае, - ответила Ханна, - если бы у меня не было знаний, я бы не потерпела неудачу".
"И с доброй волей..." - продолжил Эрнест. - "Я бы не потерпела неудачу из-за отсутствия доброй воли".

"И с доброй волей..."

"Можно построить маяки на высоте двухсот футов над уровнем
Индийского океана", - беспечно ответил Джек. "Поэтому я полагаюсь на Ханну в том, что она заложит
первый камень".

- Когда захочешь, мой дорогой Джек, - ответила она, смеясь.

Утром 25 июля мсье и мадам Церматт были в своей комнате
когда к ним вошел Эрнест, выглядевший еще более серьезным, чем обычно,
его глаза ярко сияли.

Он хотел познакомить своего отца с открытием, которое, если его должным образом
проработать, могло бы, как он думал, привести к результатам высочайшей важности
в будущем.

В руке он держал то, что передал М. Церматт после
последний взгляд на него.

Это был один из камешков, которые он подобрал в ущелье по случаю
своего путешествия на каноэ с мистером Уолстоном по верховьям реки
Монтроуз.

Мсье Церматт взял камешек, вес которого поначалу удивил его
. Затем он спросил своего сына, почему тот принес его ему с таким таинственным видом
.

"Потому что стоит уделить ему немного пристального внимания",
Ответил Эрнест.

"Почему?"

"Потому что этот камешек - самородок".

"Самородок?" - вопросительно переспросил мсье Церматт.

И, подойдя к окну, стал рассматривать его при лучшем освещении.

"Я уверен в том, что утверждаю", - заявил Эрнест. "Я исследовал этот
камешек, проанализировал некоторые его части и могу гарантировать, что он
в значительной степени состоит из золота в самородном состоянии".

"Ты уверен, что не ошибаешься, мой мальчик?" - спросил мсье Церматт.

"Вполне, папа, вполне!"

Мадам Церматт слушала этот разговор, не произнося ни слова.,
даже не протянув руку, чтобы взять драгоценный предмет,
находка которого, казалось, оставила ее совершенно равнодушной.

Эрнест продолжил:

"Теперь, когда мы возвращались по ущелью Монтроуз, я заметил некоторое количество
подобных камешков. Таким образом, несомненно, что в этом уголке острова есть большое количество
самородков".

"И какое нам до этого дело?" - спросила мадам Церматт.

Мсье Церматт посмотрел на свою жену, распознав все презрение в ее замечании.

Затем он сказал:

"Мой дорогой Эрнест, вы никому не рассказывали о своем открытии?"

"Никому".

"Я рад: не потому, что у меня нет уверенности в своем брате или в г
Wolston. Но это секрет, который должен быть тщательно продуман
перед ним раскрывается".

"Чего тут бояться, папа?" Спросил Эрнест.

"Пока ничего, но многое для будущего колонии! Пусть
существование этих золотоносных районов однажды быть услышанными, пусть это однажды
стало известно, что новая Швейцария богата самородками, и золотодобытчики будут
приходят толпами, и их поезд придет, все беды, все
беспорядок, все преступления, что золото-охота включает! Вы можете быть вполне
уверен, что то, что не ускользнуло от тебя, Эрнест, не ускользнет и от других, и
что все минеральные сокровища Монтроуза когда-нибудь станут известны.
Что ж, пусть это произойдет как можно дальше в будущем! Ты был прав, когда решил
сохранить это в секрете, мой мальчик, и мы тоже сохраним его ".

- Мудро сказано, дорогая, - добавила мадам Церматт, - и я вполне одобряю
все, что ты сказала. Нет! Давай ничего не будем говорить и не будем возвращаться.
в то ущелье, вверх по Монтроуз. Давайте оставим это на волю случая, или, скорее, на волю
Бога, который распоряжается всеми сокровищами этого мира и распределяет их так, как
Он считает нужным!"

Отец, мать и сын согласились. Пустынный регион между верховьями
реки и подножием горного хребта не будет
привлекать новых жителей острова в течение длительного времени, и
таким образом, несомненно, удастся избежать многих бед.

Сезон дождей был в самом разгаре. По крайней мере, еще три недели.
Они должны проявить терпение. После двадцатичетырехчасовой передышки
штормы разразились снова, с еще большей силой, под влиянием
атмосферных возмущений, которые сотрясали весь север
Индийского океана. Сейчас был август. Хотя только в этом месяце
олицетворяет наш февраль в Южном полушарии, именно тогда, между
Тропиками и Экватором, дожди и ветры обычно начинают стихать
и небо очищается от тяжелых испарений.

"За двенадцать лет мы никогда не испытывали такой продолжительной серии
штормов", - заметил однажды М. Церматт. "Даже в мае и июле было
несколько недель затишья. И западный ветер всегда возвращается в начале августа".
"У тебя сложится очень печальное представление о нашем острове, Мерри, дорогая", - добавила мадам.

Церматт. - "Я хочу, чтобы ты была счастлива". - добавила она. - "Я хочу, чтобы ты была счастлива". - добавила мадам.
Церматт.

"Успокойся, Бетси", - ответила миссис Уолстон. "Разве мы не
привыкли в моей стране, Англии, к плохой погоде шесть месяцев в году
?

- Это отвратительно! - выразительно сказал Джек. - Такой август в
Новой Швейцарии! Я должен был отправиться на охоту три недели назад, и теперь
каждое утро мои собаки спрашивают меня, в чем дело!

"Теперь это заклинание скоро закончится", - заявил Эрнест. "Если я могу верить показаниям
барометра и термометра, пройдет совсем немного времени, прежде чем мы вступим в
период гроз, который обычно является концом сезона дождей
".

- Как бы то ни было, - сказал Джек, - эта отвратительная погода длится слишком долго. IT
это не то, что мы обещали мистеру и миссис Уолстон. И я уверена, что Ханна
сердится на нас за то, что мы обманули ее.

- Нет, Джек, я не боюсь, правда.

"И что она была бы рада уехать!"

Глаза молодой девушки ответили за нее. Они рассказали, как она была счастлива в
сердечном гостеприимстве Церматтов. Ее настоящей надеждой было то, что ничто
никогда не разлучит ее родителей и ее саму с ними!

Как заметил Эрнест, сезон дождей обычно заканчивался сильными
грозами, которые продолжались пять или шесть дней. Все небо
затем озарилось молнией, за которой последовали раскаты грома, поскольку
хотя звездный свод рушился, раздавались раскаты, которые отражались от
тысячи точек вдоль берега.

Именно 17 августа об этих штормах было объявлено
повышением температуры, возрастающей тяжестью атмосферы,
и перемещением на северо-западе багровых облаков, обозначающих высокую
электрическое напряжение.

Скальный замок, укрытый под своим скальным куполом, пускал ветер и дождь
наперекор. Нечего было бояться там от молнии,
которые настолько опасны на открытой местности или среди деревьев, в которых
электрический флюид легко привлекает.

На следующий день, вечером, на небе были посуточно по самым
ужасный огненный шар, который еще не упал. Все собравшиеся в библиотеке
вскочили на ноги при звуке сухого и раздирающего раската
грома, который все продолжался и продолжался в верхних слоях воздуха
.

Затем, после минутного перерыва, снаружи воцарилась мертвая тишина.

Болт, несомненно, упал недалеко от Рок-Касла.

В этот момент раздался звук взрыва.

"Что это?" - воскликнул Джек.

"Это не гром", - сказал мсье Церматт.

"Конечно, нет", - сказал мистер Уолстон, подошедший к окну.

"Это стреляли из пушки за пределами залива?" Спросил Эрнест.

Все слушали с замиранием сердца.

Они ошиблись - это была акустическая иллюзия, последний раскат грома?

Если бы это было действительно разрядки орудия, это означало, что
корабль с острова, везут туда штормом, и, возможно, в
дистресс.

Второй доклад раздавался. Это был тот же звук, и, следовательно, он донесся
с того же расстояния, и на этот раз ему не предшествовала молния.

- Еще один, - сказал Джек, - и не может быть никаких сомнений...

"Да, - заявил мистер Уолстон, - мы только что слышали выстрел!"

Ханна побежала к двери, выкрикивая как бы невольно:

"Юникорн! Это может быть только Юникорн!"

На несколько мгновений воцарилось ошеломленное молчание. "Юникорн" улетел с острова
и зовет на помощь? Нет, нет! То, что какое-то судно могло быть
отнесено на северо-восток, выведено из строя и дрейфовать среди рифов
у мыса Ложной Надежды или Восточного мыса, было вполне возможно. Но что это было
Английский корвет не был приемлемым. Что бы ей пришлось
оставив Европу на три месяца раньше, чем они ожидали. Нет, нет!
А г - н Церматт был настолько категоричен в своем утверждении обратного , что
все сошлись на его мнении: это не могло быть _Unicorn_.

Но это было не менее ужасно думать, что судно находится в бедственном положении
возле острова, что Гейл был за рулем ее на риф, где
_Landlord_ были разбиты, и, чтобы она была привлекательной для
помогите зря.

М. Церматт, мистер Уолстон, Эрнест и Джек вышли под дождь и
взобрались на выступ скалы позади Рок-Касла.

Темнота была настолько плотной, что они не могли видеть дальше, чем на
всего несколько ярдов в направлении моря. Все четверо были вынуждены
почти сразу вернуть, не увидев ничего на поверхности
Залив Избавление.

"И если мы видели, что мы можем сделать, чтобы помочь судно?" Спросил Джек.

"Ничего", - ответил мсье Церматт.

"Давайте помолимся за тех, кто в опасности", - сказала миссис Уолстон. "Пусть Всемогущий
защитит их!"

Три женщины упали на колени у окна, а мужчины
стояли рядом с ними, склонив головы.

Поскольку других выстрелов слышно не было, они были вынуждены заключить
что судно либо погибло со всей командой, либо прошло мимо острова
в море.

В ту ночь никто не покидал большой зал, и как только наступил день,
когда буря прекратилась, все поспешили покинуть территорию Скального замка.

Не было видно ни одного паруса ни в заливе Избавления, ни в рукаве
море между мысом Ложной Надежды и восточным мысом.

Кроме того, ничего не было видно из любой корабль, который, возможно, был уничтожен
на _Landlord именно риф шесть или семь миль за его пределами.

"Давайте пойдем на остров акулы" Джек предложил.

"Вы правы", - ответил мсье Церматт. "Мы увидим дальше с вершины
батареи".

"Кроме того, - добавил Джек, - сейчас или никогда - самое время выстрелить из нескольких орудий.
Кто знает, не услышат ли их в море и не ответят ли на них?

Очевидно, трудность будет заключаться в том, чтобы добраться до Акульего острова, потому что в заливе
должно быть, все еще очень неспокойно. Но расстояние было ненамного больше
пара миль, и баркас мог рискнуть.

Мадам Церматт и миссис Уолстон, поборов свое беспокойство, не возражали
против этой идеи. Возможно, речь идет о спасении жизней ближних.

В семь часов лодка отчалила от маленькой бухты. М. Церматт и г.
Уолстон, Эрнест и Джек энергично гребли, им помогали продвигаться вперед
отлив. Несколько ведер, опрокинутых на нос, не испугали их.
они повернули назад.

Как только они достигли острова, все четверо выпрыгнули на низкие скалы.

Чего панику-они нашли! Деревья выкорчевали, лежа на ветер, антилоп'
загоны были уничтожены, и животные в ужасе мечутся все
за место!

М. Церматт и остальные достигли подножия небольшого холма, на котором
стояла батарея, и Джек, естественно, первым оказался на вершине
.

"Идемте, идемте!" - нетерпеливо крикнул он.

Месье Церматт, мистер Уолстон и Эрнест поспешили к нему.

Сарай, под которым стояли бок о бок два орудия, был
ночью сгорел дотла, и все, что от него осталось, - это несколько
руин, которые все еще дымились. Древко флага было расколото прямо до основания,
и лежало посреди кучи полусгоревшей травы и хвороста.
Деревья, ветви которых были переплетены над батареей, были
сожжены до самых корней, и на них были видны следы
пламени, пожиравшего их верхние ветви.

Два орудия все еще стояли на лафетах, которые были слишком тяжелыми
чтобы шторм мог их опрокинуть.

Эрнест, а Джек принес быстрый игр, а также получили
несколько пушечных патронов для того, чтобы они могли продолжать
увольнение если они слышали какие-нибудь сообщения от берега в море.

Джек, стоявший у первого ружья, поднес зажигалку.

Спичка догорела до самого отверстия, но заряд не сработал
сработал.

"Обязанность подмок," Мистер Wolston заметил: "а не могли поймать
света".

"Давайте изменим это", - сказал М. Церматт ответил. - Джек, возьми губку и попробуй
почистить пистолет. Потом сможешь вставить новый патрон.

Но когда губка была вставлена в пистолет, она прошла прямо до конца.
к большому удивлению Джека, губка прошла до конца. Старый картридж, который
его в конце лета, не было. Это был тот же самый
со второй пистолет.

"Так они были уволены!" Г-н Wolston воскликнул.

"Уволен?" - повторил мсье Церматт.

"Да, их обоих", - ответил Джек.

"Но кем?"

"Кем?" Ответил Эрнест. - Клянусь самим громом.

- Громом? - повторил мсье Церматт.

- В этом нет сомнений, папа. Последний удар грома, который мы слышали
вчера, обрушился на холм. Ангар загорелся, и когда
пламя добралось до двух орудий, два заряда взорвались один за другим.
".

Это было очевидное объяснение, учитывая обгоревшие руины, которые
устилали землю. Но какие тревожные часы провели добрые люди в Рок-Касле
в ту нескончаемую грозовую ночь!

"Хороший был гром, стрелок!" Воскликнул Джек. "_Jupiter
Тонанс_ вмешивается в то, что его не касается!"

Пушки были перезаряжены, и баркас покинул Акулий остров, где
ангар должен быть восстановлен, как только позволит погода.

Но поскольку ни одно судно не прибыло в воды острова по ходу движения
предыдущей ночи, так что ни одно судно не было потеряно на рифах Нью-Йорка.
Швейцария.




 ГЛАВА XII

 НОВОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ


Сезон дождей, который в том году затянулся надолго, подошел к концу
примерно в последнюю неделю августа. Пахота и сев
Были немедленно начаты. Поскольку М. Церматт не предполагал начинать
экспедицию во внутренние районы страны раньше третьей недели сентября, у
было достаточно времени для этой работы.

По этому случаю две семьи решили не селиться в
Фальконхерст. Воздушное жилище пострадало во время
недавних штормов, и потребовался некоторый ремонт. Они просто хотели
провести там несколько дней, чтобы заняться посевом, обрезкой
виноградника и тем, что нужно было сделать для животных; и они не хотели
задержитесь подольше в Вуд-Грейндж, Шугар-тростниковой роще или Проспекте
Хилл.

"Мы должны помнить, - сказал мсье Церматт, - что когда наши отсутствующие вернутся
со всеми новыми друзьями, которых они приведут, полковник Монтроуз,
ваш сын Джеймс и его жена, мой дорогой Уолстон, и, возможно, какой-нибудь новый
колонисты, дополнения будет совершенно необходимо при Falconhurst и
в других хозяйствах. Некоторые дополнительные пары рук будет иногда
полезно для всех, что работа, которая обязательно будет тяжелым. Давайте ограничимся
сейчас нашим вниманием к нашим полям, конюшням и птичьим дворам. У нас будет
достаточно дел в ближайшие два месяца, пока мы ждем
_уникорна_.

Поскольку мадам Церматт и миссис Уолстон должны остаться в Рок-Касл, они согласились
нести ответственность за все, что происходит внутри и за пределами дома, за скот,
птиц на Гусином пруду и за огород. Они отдали Ханну
разрешение поехать с отцом на ферму, и девушка, и Эрнест
были одинаково довольны.

Фургон, запряженный двумя буйволами и тремя ослами, должен был использоваться для перевозки по Земле Обетованной.
М. Церматт, Эрнест,
Мистер Уолстон и Ханна должны были ехать в фургоне, в то время как Джек, которому
всегда нравилось выступать в роли разведчика, должен был ехать перед ними на онагре,
Лайтфуте.

25 августа был сделан первый привал в Фолконхерсте.
Погода стояла прекрасная, с залива Деливеранс дул легкий бриз.
Жара пока не была чрезмерной. Путешествие по тенистой аллее
деревья, росшие вдоль берега реки, напоминали приятную прогулку.

В Фолконхерсте не требовалось никакой сельскохозяйственной работы. Поля,
которые нужно было засевать, находились на других, более отдаленных фермах. Все это время
было посвящено животным, снабжению их свежим кормом,
выполнению некоторых необходимых ремонтных работ в сараях, а также уборке и
дноуглублению небольшого ручья, который орошал это поместье.

Величественные деревья в прилегающей древесине не раз выдерживала ожесточенные
наскоки бури, хотя и не без потерь несколько веток.
Все это мертвая древесина должна быть собрана и сложена в дровник в
двор.

Было обнаружено, что один из крупнейших мангровые деревья были
ударила молния. Хотя та же участь не постигла дерево,
которое поддерживало воздушное жилище, Эрнест подумал, что было бы
разумно защитить его с помощью громоотвода, протянутого выше
вершина его самых высоких ветвей соединена с землей металлическим стержнем
. Он решил разобраться в сути этого устройства, поскольку
летний сезон был прерван многочисленными грозами, и электричество отключилось.
это могло нанести серьезный ущерб Фолконхерсту.

Вся эта работа заняла целых три дня, и только на четвертый
М. Церматт вернулся в Рок-Касл. Он оставил ее снова, сорок восемь
спустя несколько часов со своими спутниками, и, езда за рулем, как и прежде,
они поехали по дороге к дереву Грейндж.

Расстояние между Касл Рок, и что ферма была покрыта в
утро. Как только они прибыли, все принялись за работу. Именно здесь находился
овчарня с ежегодно увеличивающимся поголовьем овец и
коз; и здесь же находился птицефабрика с несколькими сотнями птиц.
Требовалось устранить повреждения на сеновале, где хранился корм из
последнего урожая.

Жилой дом, по-видимому, совсем не пострадал от
плохой погоды. Это, однако, была не просто лачуга ранних времен
, сделанная из гибкого тростника и тонких, гибких жердей. Теперь это был
кирпичный коттедж, снаружи покрытый песком и глиной, а внутри -
штукатуркой, чтобы не пропускать влагу. На хлопковых плантациях
прилегает к древесине грандж появлялась в отличном состоянии. Так,
тоже болото, теперь регулярно рисовых полей, почвы которых было
не был подорван дождями. С другой стороны, Лебединое озеро было
заполнено почти до краев, даже в самом низу, но в нем не было
ничего, что указывало бы на затопление прилегающих полей. В
маленьком озере водились бесчисленные стаи водоплавающих птиц, цапель,
пеликанов, бекасов, куропаток и, что самое грациозное из всех, угольно-черных лебедей
по его поверхности парами плавали птицы.

Джек вывел из строя несколько десятков уток, и великолепным воды-cavy,
который он получил в Андервуд, и вагон будет забрать в
Рок-Касл.

Обезьяны перестали беспокоить. Ни одной не было видно.
После резни стольких из них они мудро решили сбежать.

Позаботившись о животных, они занялись посевом.
поля Вуд Грейндж. Почва была настолько плодородной, что не требовала
вспашки или внесения удобрений. Все, что нужно было освежить его в
подготовка к очередной урожай был в Харроу, он с бороной, которая
жопы Дрю. Но посев требовал много времени и
сотрудничества всех работников, даже Ханны, и было невозможно
вернуться в Рок-Касл до 6 сентября.

Те, кто таким образом вернулся, не могли не похвалить миссис Уолстон и
Мадам Церматт за рвение и энергию, которые они проявили во время
их отсутствия. Птичий двор и загоны для скота были в идеальном
состоянии; огород был вычищен и прополот, а
овощные растения виртуозно подстрижены. Два хороших хозяек
также ушли в полный генеральную уборку.

Тогда же было решено, что окончательное экскурсии должна быть произведена в
ближайшие дни в другие населенные пункты в округе. Фермы
Рощу сахарного тростника и Проспект-Хилл можно было посетить за одну поездку.
Но чтобы добраться до точки Ложной Надежды, наверняка потребовалась бы неделя, и они
не могли рассчитывать на возвращение раньше середины сентября.

"Что касается эрмитажа в Эберфурте, - заметил М. Церматт, - у нас будет
возможность посетить его, когда мы совершим нашу экспедицию в
внутри острова, ибо нет другого выхода из Обетованного
Земля, за исключением ущелья Клюз, а это недалеко от нашей фермы.

"Совершенно верно", - ответил мистер Уолстон. "Но разве там не нужно выполнить какую-нибудь работу
на земле, которая пострадала бы от задержки?"

"Мой дорогой Уолстон, - ответил мсье Церматт, - все, что нам нужно делать, это ждать
пока нас не вызовут на сенокос и уборку урожая, а это произойдет
не раньше, чем через несколько недель. Так что давайте закончим с Шугар-тростниковой рощей и
Проспект-Хилл ".

С этим согласились, и было решено, что Ханне не следует ехать с отцом.
на этот раз поездка может занять больше недели, и
Миссис Уолстон может скучать по ней.

Эрнест был разочарован, и спрашивает, Может ли его присутствие, тоже на скале
Остров не был незаменимым.

Это был Джек, который пришел к нему на помощь. За день до старта, когда
все собрались в общем зале, он сделал следующий смелый
предложение:

- Папа, я прекрасно знаю, что миссис Уолстон, Ханна и мама - да.
на самом деле они ничем не рискуют, оставаясь одни в Рок-Касле, но когда...
вопрос в том, чтобы оставить их на целую неделю ... кто может сказать ... что ж,
возможно..."

"Очень верно, Джек", - сказал М. Церматт ответил; "я не буду есть простой минуту
все это время мы уехали, хотя нет никаких оснований, чтобы предвидеть
никакой опасности. До сих пор мы никогда не разлучались больше чем на два
или три дня, а на этот раз это будет на целую неделю. Это долго
. И все же нам было бы очень неудобно идти всем вместе".

"Если хотите, - сказал мистер Уолстон, - я останусь в Рок-Касл".

"Нет, мой дорогой Уолстон, кто угодно, только не вы", - ответил мсье Церматт.
"Вы должны поехать с нами в Шугар-тростниковую рощу и Проспект-Хилл, потому что
все, что предстоит сделать там в будущем. Но если один из мальчиков
готовы остаться с матерью я больше не чувствую тревоги. Что
несколько раз делалось раньше. Теперь Джек----"

Джек, который с трудом сдерживал улыбку, лукаво посмотрел на Эрнеста.

"Что?" - воскликнул он. "Ты меня просишь остаться дома? Стали бы вы
лишать охотника такой возможности поохотиться на крупную дичь? Если бы кто-нибудь
должен остаться в Рок-Касле, почему это должен быть я, а не Эрнест?

"Эрнест или Джек, это все равно", - ответил мсье Церматт. "Не так ли?"
итак, миссис Уолстон?

- Конечно, мсье Церматт.

- А если бы Эрнест составил вам компанию, вы бы не боялись, ни ты,
Бетси, ни ты, Ханна, дорогая?

"Ни капельки не боюсь", - ответила девушка, слегка покраснев.

"Тогда говори, Эрнест", - сказал Джек. "Ты не скажешь, устраивает ли тебя этот план"
тебя?"

План устроил Эрнеста, и мсье Церматт мог полностью доверять
этому серьезному молодому человеку, который был столь же осторожен, сколь и храбр.

Самого начала были организованы на следующий день. На рассвете, М. Церматт,
Г-н Wolston, и Джек попрощался, обещая сделать их отсутствии как
краткая, насколько это возможно.

Самая короткая дорога между скалу, и из сахарного тростника, рощи уносила на
слева в лесу грандж-роуд, которая шла вдоль побережья.

Фургон, в котором ехали М. Церматт и м-р Уолстон, был загружен
мешками с семенами, посудой и инструментами, а также достаточным запасом провизии
и боеприпасов.

Джек, который отказался расставаться со Лайтфутом, ехал рядом с повозкой
за ним следовали две его собаки, Брауни и Фаун.

Они двинулись в северо-западном направлении, оставив Лебединое озеро справа
. Широкие прерии, естественные пастбища, простирались до самого
канала, прорезанного от реки Шакал, которую пересекали примерно в двух с половиной
милях от Фолконхерста по первоначальной водопропускной трубе.

В этом направлении не было тележной колеи, подобной той, что вела к ферме
Вуд Грейндж; но частые перевозки тяжелых бревен выровняли
почву и уничтожили траву. Таким образом, повозка, запряженная двумя крепкими
буйволами, развила хорошую скорость без особых проблем.

Семь или восемь миль до сахарного тростника, рощи были освещены в четыре часа.

М. Церматт, Мистер Wolston, и Джек добрался до дома как раз к
обед. Наевшись с отменным аппетитом, они сразу принялись за работу
.

Сначала им нужно было починить изгороди, образующие загон, в котором
свиньи провели сезон дождей. Это была захвачена некоторые
другие представители семейства свиньи, tajacus, или мускусный пекари
которая ранее была замечена в сахарного тростника, рощи, и который жил на
прекрасно дружит с домашними свиньями. Таджаки никогда не были
отогнали, поскольку мсье Церматт знал, что плоть этих существ
можно использовать с пользой, при условии, что мускусная железа в середине
спины будет предварительно удалена.

Все плантации в этом поместье были признаны первоклассными
благодаря удаленности от моря, здесь царит порядок.

Когда М. Церматт и его сыновья впервые посетили это место, там не было ничего, кроме
болота, которое они тогда назвали болотом сахарного тростника. Это было в
первые дни после их высадки на остров. Теперь обширные поля
пахотной земли окружали рощу сахарного тростника, на смену которой пришли пастбища
где паслись коровы. Там, где когда-то стояла простая хижина из веток.
теперь там был дом, укрытый деревьями. Немного поодаль
была густая роща, сплошь состоящая из бамбука, чьи крепкие
шипы можно было использовать как гвозди, и они разорвали бы в клочья
одежду любого, кто пробирался через них.

Пребывание в Шугар-тростниковой роще длилось неделю, которая была полностью занята
посевом проса, пшеницы, овса и кукурузы. На этой почве быстро прорастают злаки.
почву орошали из озера Суон. Мистер Уолстон прорыл траншею
от западного берега озера до этого места, и вода распространилась
по поверхности этого района в результате естественного процесса обретения
своего собственного уровня. В результате этого изобретения "Роща сахарного тростника" могла бы считаться
самой богатой из трех ферм, созданных на Земле Обетованной
.

На этой неделе Джек вдоволь позабавился. В тот момент, когда его можно было спасти
, он ушел со своими собаками. Кладовая была в изобилии заполнена
перепелами, тетеревами, куропатками и дроф, пекари и
агути. Гиены ранее наблюдались по соседству, но
Джек не встретил ни одного, равно как и какого-либо другого плотоядного животного. Было ясно, что
дикие животные разбегались перед человеком.

Во время прогулки по берегу озера, Джек, повезло больше, чем его
брат Фриц был несколько лет назад, получили шанс миску
животное величиной с осла, с темно-коричневой шерстью, вид
безрогих носорогов, вида тапира. Это был анта, и он
не упал от первого выстрела, который молодой охотник произвел с двадцати
шагов; но как раз в тот момент, когда он бросился на Джека, вторая пуля пробила ему
сердце.

Наконец, вечером 15 сентября, вся эта работа была
завершена. На следующий день, после того, как дом был плотно закрыт, а
ограда обнесена прочной оградой, фургон отправился на
север, направляясь к Проспект-Хилл, по соседству с Ложной Надеждой
Точка.

Ферма находилась примерно в пяти милях от этой точки, которая простирается, как
клюв стервятника, между заливом Наутилус и открытым морем. Больше
часть пути лежала по плоской равнине, где идти было легко. Но
простые наклонные заметно, как он подошел к скале.

Через два часа после старта, за зеленым и богатым участком местности
М. Церматт, мистер Уолстон и
Джек пришел в Обезьяний лес, который перестал заслуживать этого названия
с тех пор, как эти озорные создания исчезли. У подножия
холма они сделали привал.

Склоны Проспект-Хилл на самом деле были не такими крутыми, чтобы буйволы
и онагры не могли взобраться на них, следуя зигзагообразной тропинке, которая
огибала их. Требовалось приложить одно действительно напряженное усилие, и
фургон оказался наверху.

[Иллюстрация: После одного напряженного усилия фургон оказался наверху.]

Дома, будучи сильно подвержены восточные и северные ветры
которые бьют на мыс, пострадала от недавней
бури. Крыша требует некоторых немедленного ремонта, за штормов было
разобрали ее только в одном месте. Но сейчас, в хорошую летнюю погоду
это было довольно уединенное и обжитое, и партии удалось установить сами
там в течение нескольких дней.

На птичьем дворе, где кудахтали и бегали петухи и куры
, также был нанесен ущерб из-за плохой погоды, требующий внимания
к; и устье небольшого ручья с пресной водой, который брал начало недалеко от
вершины холма, пришлось расчистить и открыть.

На плантациях, и особенно на плантациях каперсовых кустарников
и чайных плантаций, основной работой было выпрямление растений,
которые были повалены силой ветра, но все еще оставались
укоренившимися в земле.

Во время своего пребывания здесь посетители совершили несколько прогулок до конца
Мыса Ложной Надежды. С этого места можно было видеть обширную часть
моря на востоке и часть залива Наутилус на западе. Как
часто за все эти годы были потерпевшие кораблекрушение люди наблюдали за зря
завидев судно за этот мыс!

Когда М. Церматт и двух его товарищей поехала туда, Джек был перенесен
сказать:

Двенадцать лет назад, когда мы потеряли всякую надежду когда-либо найти
кого-либо из наших товарищей на "Лэндлорд", мы дали этому мысу его
подходящее название Мыс Ложной Надежды. Если "Юникорн" появится сегодня в поле зрения
вон там, не будет ли уместно изменить название на
Мыс Добро Пожаловать?"

"Очень уместно, мой дорогой мальчик, - ответил мистер Уолстон, - но это не совсем
вероятно, так и произойдет. "Юникорн" все еще находится в середине Атлантики, и
должно пройти почти два месяца, прежде чем он сможет достичь этих вод Новой Швейцарии.
"

"Никогда нельзя сказать наверняка, мистер Уолстон", - ответил Джек. "Но, если не удастся
_Unicorn_, почему бы какому-нибудь другому кораблю не прилететь первым, чтобы провести расследование?
а потом завладеть островом? Конечно, у его капитана были бы
веские основания назвать его островом Ложной Надежды, поскольку он уже был захвачен
во владение!"

Но ни один корабль все-таки появляется, и нет необходимости изменять название
первоначально дается на мыс.

21 сентября все работы на вилле на проспект Хилл
закончил, М. Церматт решил ехать домой на следующий день в начале
рассвет.

В тот вечер, когда они сидели вместе на маленьком балконе перед домом
, они стали свидетелями великолепного заката над чистым горизонтом
, не затянутым легчайшей дымкой. В десяти милях от Кейп-Восток поднялся с
основа тени, разбитой иногда на точки света как для серфинга
разбилась о скалы у его подножья. Море было абсолютно спокойным и
простиралось изгибом до самого залива Избавления. Ниже по склону трава
земли, затененные купами деревьев, сливаются своим зеленым ковром с
песком желтого цвета. Позади, в двадцати милях к югу,
горный хребет, на который часто обращал внимание мистер Уолстон, был в тени
его края были очерчены золотой линией в последних лучах заходящего солнца
.

На следующий день фургон спустился по крутым склонам Проспект - Хилл и
снова отправились в путь и во второй половине дня прибыли к воротам
Скального замка. Путешественников встретили с восторгом, хотя
их экспедиция длилась не более пары
недель.

В тот вечер, когда обе семьи снова собрались все вместе в
большом зале и мсье Церматт закончил свой рассказ об экспедиции на
фермы, Эрнест положил на стол лист бумаги, на котором было написано
цветной рисунок.

"Привет, что это?" Спросил Джек. "План будущей столицы
Новой Швейцарии?"

"Пока нет", - ответил Эрнест.

"Тогда я не могу догадаться..."

"Ну, это дизайн для внутреннего убранства нашей маленькой часовни",
сказала Ханна.

"Вот и все, Джек, - сказал Эрнест, - и мне пришлось этим заняться, потому что
стены уже наполовину построены".

Объявление вызвало большое удовольствие, и Эрнеста тепло похвалили
за его работу, которая была признана идеальной как по стилю, так и по
расположению.

"А шпиль будет?" Спросил Джек.

"Конечно", - ответила Ханна.

"И колокольчик?"

"Да - колокольчик домовладельца".

"И Ханне выпала честь позвонить первой", - объявил Эрнест
.

Было 24 сентября, день, когда план мистера Уолстона должен был быть
приведен в исполнение.

Каковы будут результаты этого исследования внутренних районов Новой Швейцарии?
Швейцария?

В течение двенадцати лет потерпевшие кораблекрушение люди были довольны
районом Земли Обетованной. Этого было достаточно, чтобы обеспечить им
средства к существованию и даже процветание. Так, совершенно независимо от тревожности
она должна естественным образом чувствуют, когда кто-нибудь из ее близких не было, мадам.
Церматт, хотя она и не пыталась объяснить это даже самой себе, у нее были свои
сомнения по поводу этой экспедиции.

В тот вечер, когда М. Церматт присоединился к ней в номер, она открыла ее
сердце ее мужа, который ответил ей таким образом:

"Если бы мы все еще были в том же состоянии, в котором находились с тех пор, как мы
прибыли сюда, я бы согласился с тобой, моя дорогая, что в этом путешествии открытий
не было необходимости. Даже если г-н Wolston и его семье были брошены
кораблекрушение на острове, я должен сказать им: то, что имеет
достаточно для нас должно быть достаточно для вас, и нет необходимости
бросаться в авантюры, когда преимущество не определенный, а когда нет
могут возникнуть опасности"; но у Новой Швейцарии теперь есть место на карте
и в интересах ее будущих колонистов важно
чтобы были известны ее протяженность, формирование ее берегов и
ресурсы".

"Так, дорогая, именно так," Мадам Церматт в ответ: "а может не все
что разведке было бы сделать лучше с вновь прибывшими?"

"Что ж, ожидание не причинило бы реального вреда", - признал М. Церматт
. "И работа могла бы быть выполнена в лучших условиях.
Но ты знаешь, Бетси, мистер Уолстон принимает эту идею очень близко к сердцу, и
Эрнесту не терпится завершить составление карты Новой Швейцарии. Поэтому я думаю, что это
правильно - удовлетворить их.

"Я бы не сказала "нет", дорогая, если бы это не означало еще одну разлуку", - сказала мадам.
Церматт ответил.

"Разлука максимум на две недели!"

"Если только миссис Уолстон, Ханна и я тоже не уедем".

"Это было бы неразумно, дорогая жена", - твердо сказал мсье Церматт. "Если и не
опасная, то экспедиция, по крайней мере, может оказаться трудной и утомительной. Это
будет означать прогулку по засушливой пустыне под палящим солнцем.
Подъем на хребет наверняка будет трудным.

- И поэтому мы все останемся в Скальном замке?

- Да, Бетси, но я не предлагаю оставлять тебя там одну.
Я много думал об этом, и вот что я решил,
и что, я думаю, встретит всеобщее одобрение. Г-н Wolston должны
сделать поездку с двумя нашими мальчиками, Эрнест взять наблюдения и
Джек, потому что он никогда не согласился бы отказаться от такой возможности, чтобы
отправиться в путешествие; и я останусь в скале замка. Это подойдет вам,
Бетси?"

"Что за вопрос, Дорогая!" Мадам Церматт ответил. "Мы можем иметь каждый
уверенность в г Wolston. Он не позволит втянуть себя ни в какие
неосмотрительность. С ним наши мальчики ничем не рискнут.

"Я думаю, этот план удовлетворит миссис Уолстон и Ханну", - продолжил М. Церматт
.

"Ханне будет очень жаль, когда наш Эрнест уедет", - сказала мадам.
Церматт.

"А Эрнесту будет жаль уезжать без нее", - добавил мсье Церматт. "Да,
этих двух юных созданий влечет друг к другу, и когда-нибудь
Эрнест соединится с женщиной, которую любит, в часовне, которую он спроектировал
! Но мы еще поговорим о том, что брак, на должном
время".

"Это, пожалуйста, мистер и миссис Wolston как бы это нас очень радует", мадам.
Церматт ответил.

Когда М. Церматт выдвинул свое предложение, оно было встречено с общим
одобрением. Эрнест и Ханна были вынуждены согласиться со столь разумным
планом. Первый признал, что леди не должны отваживаться на
экспедицию такого рода, а второй признал, что
присутствие Эрнеста было необходимо.

25 сентября было назначено на начало.

И теперь все были заняты приготовлениями к путешествию. Мистер Уолстон
и двое молодых людей согласились совершить пешую экспедицию.
Вполне могло случиться, что местность, прилегающая к подножию горы,
хребет был таким же труднопроходимым, как и тот, по которому протекали верховья реки
Монтроуз.

Поэтому они шли пешком, с посохами в руках, ружьем за спиной, в сопровождении
двух собак. Джек был отличным стрелком, и ни мистера
Уолстона, ни Эрнеста нельзя было презирать, так что трое охотников могли положиться
на то, что смогут найти себе вдоволь еды.

Но нужно было подготовить повозку и упряжку буйволов, чтобы перевезти
две семьи в эрмитаж в Эберфурте. М. Церматт пожелал взять
воспользуйтесь этой возможностью, чтобы посетить эту ферму, которая находилась на дальнем
конец Земли Обетованной. Предложение остальным сопровождать
Мистера Уолстона, Джека и Эрнеста до конца ущелья
Клюз было встречено одобрительными возгласами. Возможно, это было бы удобно.
продлить пребывание в Эберфурте, если найдется подходящий дом.
требуются работы, в которых потребуется помощь каждого.

25-го, в очень ранний час, фургон покинул Рок-Касл,
за ним последовали две собаки, Брауни и Фаун. Фургон был достаточно велик, чтобы вместить
их всех. Перегон составлял добрых восемь миль, но буйволы могли
преодолеть его до полудня.

Погода стояла прекрасная, небо голубое, а пятнистый. Несколько легких перистых
облака застилают Солнце Лучи и закалял свое тепло.

Около одиннадцати часов, после путешествия по зеленой и плодородной
местности, повозка прибыла в эрмитаж в Эберфурте.

В небольшом лесу, который лежал с этой стороны от него, было замечено около дюжины
обезьян. Было необходимо выгнать их оттуда, и они
убежали после нескольких выстрелов.

Как только фургон остановился, компания приступила к обустройству.
Они разместились в доме. Будучи хорошо защищены окружающими деревьями,
он получил лишь незначительные повреждения из-за плохой погоды. Пока трое
женщин готовили обед, мужчины отошли на расстояние ружейного выстрела
осмотреть ущелье Клюзе, которое вело во внутренние районы
острова.

Здесь предстояла важная и кропотливая работа, поскольку могущественные
животные пытались прорваться через барьер, и было необходимо
укрепить его. Оказалось, что стадо слонов
пыталось пройти через ущелье, и если бы им это удалось, они могли бы
нанести большой ущерб не только Эберфурту, но и фермам в
Роща сахарного тростника и Вуд-Грейндж. Возможно, даже представился случай
защитить Рок-Касл от нападения этих грозных толстокожих.

Вторая половина дня и весь следующий день ушли на то, чтобы установить на место
новые балки и бревна. Потребовались все силы, чтобы переместить эти тяжелые
грузы и надежно их отрегулировать. Но когда работа была выполнена, они испытали
удовлетворение от осознания того, что проход нельзя было форсировать.

Эрмитаж в Эберфурте больше не был хижиной камчатского типа,
поддерживаемой четырьмя деревьями и возвышающейся на двадцать футов над землей. Там
теперь это был закрытый дом с частоколом, состоящий из нескольких комнат,
достаточный для размещения обеих семей. С обеих сторон были просторные
навесы, построенные под нижними ветвями мангровых зарослей и вечнозеленых
дубов. Именно там команда буйволы был в конюшне, с большим
корма. Там хорошо обученные, крепкие животные могут жевать жвачку, чтобы
вволю.

По соседству кишела дичь - зайцы, кролики, куропатки, черная икра,
агути, дрофы, тетерева и антилопы. Джек прекрасно провел время.
Немного дичи, после того как она была поджарена на огне.
на очаге, был зарезервирован для троих мужчин из их экспедиции. С
сумками для дичи на боку, рюкзаками за спиной, с
трутом для разжигания костра, довольные жареным мясом и лепешками из маниоки,
с большим количеством пороха и дроби, а также с фляжками, полными бренди, они
не могли представить себе никаких оснований для беспокойства по поводу своего ежедневного рациона
. Кроме того, когда они пересекали плодородные равнины, которые они уже видели
мельком над Зеленой долиной и к югу от Жемчужного залива
, они наверняка должны были найти съедобные коренья и фрукты.

27 сентября, очень рано, были произнесены последние слова прощания
в ущелье Клюзе. Целых две недели не будет никаких известий
об отсутствующих! Как долго, казалось бы, тянулось время!

"Никаких новостей?" сказал Эрнест. "Нет, мама; нет, Ханна, дорогая, ты получишь
новости".

"По почте?" - Спросил Джек.

- Да, воздушной почтой, - ответил Эрнест. - Разве ты не видишь этого голубя, которого
Я принес в маленькой клетке? Ты думаешь, я привез его только для того, чтобы
оставить в Эберфурте? Нет, мы отпустим его с вершины хребта,
и он принесет тебе новости о нашей экспедиции.

Все зааплодировали этой превосходной идее, и Ханна в душе поклялась
каждый день ожидать появления посланца Эрнеста.

Мистер Уолстон и два брата прошли через узкий проход
проложенный между столбами в ущелье Клюзе. Он был тщательно
за ними закрылась, и через несколько минут они скрылись за поворотом
в барьер из камня.




 ГЛАВА XIII

 ГОРНЫЙ ХРЕБЕТ


Идти пешком-это идеальный путешествия. Пеший поход позволяет человеку увидеть все
что есть на что посмотреть, дает разрешение на развлечение. Кто идет пешком, тот
доволен обходными путями, когда главной дороги больше нет. Он может действовать дальше
так, как ему заблагорассудится, проезжать там, куда не смог бы пройти самый легкий автомобиль, самый лучший
обученный конь, взбираться по пологим кручам и взбираться на
горные вершины.

Таким образом, хотя им, возможно, пришлось бы вынести большую усталость, мистер Уолстон и
двое молодых людей без колебаний отправились пешком в самое сердце
неизвестных районов глубинки, тем более что в
предвкушение их предполагаемого восхождения на вершину хребта.

Этот план предполагал пройти пешком всего восемнадцать-двадцать миль при условии, что
они смогли пойти в "Би Лайн" к подножию горы. Есть
поэтому речи ни о каком длительном путешествии. Но все это происходило через
совершенно новую страну, которая могла преподнести сюрпризы троим
исследователям.

Джек был взволнован больше всех на вечеринке. С его авантюрным
характером для него было огромным удовлетворением выйти за пределы
Земли Обетованной и путешествовать по этим широким равнинам, о которых
он еще ничего не знал. Это было большое счастье, что он не был
монтируется на онагр, бык, и страуса, и что он привез только один
собака, Олененок. Таким образом, у мистера Уолстона был бы некоторый шанс обуздать свою
порывистость.

Когда они вышли из ущелья трех обратился первый к
мало возвышении, которое называлось Арабской сторожевой башни, в память о
отряд страусы, в котором М. Церматт и его мальчик представлял себе
они увидели отряд арабов-бедуинов на лошадях, по случаю
их первый визит в Зеленой долине. От этой башни они выключен
в сторону Медвежью пещеру, где за несколько лет до того, Эрнест пришел так
рядом задыхался в объятия одного из этих слишком клавишей
твари!

В их планы не входило следовать по течению Восточной реки,
которая текла с юга на запад.

Это означало бы удлинение их маршрута, поскольку склоны хребта
поднимались к югу.

Это привело Эрнеста к замечанию:

"То, чего мы не можем сделать на Истерн-Ривер, можно было бы сделать на
Монтроуз. Конечно, для нас это было бы намного короче, если бы мы могли
подняться вверх по одному из его берегов ".

- Что я хочу знать, - сказал Джек, - так это почему мы не могли доплыть на катере
к устью Монтроуза? Нас могло доставить каноэ.
оттуда до заградительного огня, который находится в двенадцати-пятнадцати милях, самое большее.
"Нет ничего проще, мой дорогой мальчик", - ответил мистер Уолстон.

"Нет ничего проще".
"Но в стране пустыня, через которую Монтроз трассы не имеет ничего
интереса, чтобы показать нам. Так что все гораздо лучше, идти через
область, которая лежит между заливом избавление и горы".

Маршрут продолжается вниз на зеленую долину, которая простиралась примерно на
в пяти милях параллельно стене обетованную землю. Это
долина была примерно в пару тысяч ярдов в ширину, и содержала
густые леса, изолированные купы деревьев, травы и Земли растет в
террасы до ее покатые бока. В нем был ручей, который журчал, когда
бежал среди камышей, и который впадал либо в Восточную реку, либо
в бухту Наутилус.

Мистеру Уолстону и двум братьям не терпелось добраться до конца
Зеленой долины, чтобы впервые увидеть местность, которая
открывалась на юг. В меру своих навыков и знаний Эрнест
определил их направление по ходу движения с помощью своего карманного компаса и
записал их с указанием пройденных ими расстояний.

Около полудня они остановились в тени купы деревьев гуавы, не
далеко от травы молочай, где росли в изобилии. Несколько куропаток
, которых Джек подстрелил по дороге, ощипали, почистили и
поджарили на костре, а на обед подали лепешки из маниоки.
Ручей давал чистую воду, в которую добавляли немного бренди из фляжек
, а на десерт превосходно подавались спелые гуавы.

Взбодрившиеся и отдохнувшие, трое мужчин продолжили свой поход. Дальний конец
долина была зажата между двумя высокими скальными стенами. По мере того, как она бежала
через это узкое ущелье ручей превратился в стремительный поток,
и показался выход.

Почти равнинная страна, демонстрирующая все буйное плодородие тропиков
простирающаяся до первых поясов хребта. Какое
отличие от региона, орошаемого верховьями реки
Монтроз! В паре миль к юго-востоку от нас текучая лента
разворачивалась, поблескивая на солнце, без сомнения, впадая в Монтроуз.

На юг, насколько подножия горы, в пятнадцати милях или
более того, равнины и леса сменяли друг друга. Походный часто
тяжелый. Земля была густо покрыта травой высотой от пяти до шести футов
, высоким тростником, усеянным колючими перьями, и сахарным тростником
который развевался на ветру, насколько хватало глаз. Не было никаких сомнений в том, что
можно было бы с огромной прибылью производить все эти природные продукты.
продукты, которые в тот период составляли основное богатство заморских
доминионов.

Когда мистер Уолстон и двое молодых людей шли целых четыре часа,
Эрнест сказал:

"Я голосую за то, чтобы объявить привал".

"Что, уже?" - воскликнул Джек, у кого было желание немного отдохнуть, как
с его собакой.

"Я согласен с Эрнестом", - сказал мистер Уолстон. "Это кажется подходящим местом,
и мы можем провести ночь на краю этой заросли крапивы".

"Ну, тогда позвольте нам лагерь, - сказал Джек, - и ужин тоже, на мой
пустой желудок".

"Мы должны зажечь огонь и держать его до рассвета?" Эрнест спросил.

"Было бы разумно," Джек заявил: "что является лучшим способом, чтобы держать диких
звери выкл".

"Без сомнения, - сказал мистер Уолстон, - но нам придется нести вахту по очереди"
и я думаю, что спать лучше. Я не думаю, что нам есть чего
опасаться".

- Нет, - уверенно сказал Эрнест. - Я не заметил никаких подозрительных следов.
и мы не слышали рычания с тех пор, как покинули Зеленую долину.
С таким же успехом мы можем избавить себя от необходимости нести вахту одну за другой
.

Джек не настаивал, и путешественники приготовились утолить свой
голод.

Ночь обещала стать одной из тех, когда природа
сладко спит, и ни одно дыхание не нарушает ее покоя. Ни один лист не шелохнулся
среди деревьев, ни хруст ветки не нарушил тишины на равнине
.

Фаун не выказывала никаких признаков беспокойства. Не было слышно хриплого лая шакалов.
было слышно издалека, хотя этих тварей на острове было так много.
В целом, казалось, не было ни малейшей неосторожности в том, чтобы
спать под открытым небом.

Мистер Уолстон и два брата поужинали остатками своего
завтрака и несколькими черепашьими яйцами, которые Эрнест нашел поджаренными среди
золы, с добавлением свежих зерен кукурузы.
еловые яблоки, которые в большом количестве росли по соседству и которые
имеют вкус лесного ореха.

Первым, кто закрыл глаза, был Джек, потому что он устал больше всех.
три. Он никогда не перестало биться в зарослях и кустах, нередко
на таком расстоянии, что г-н Wolston пришлось перезвонить ему.
Но так как он заснул первым, то и он был первым, кто
проснулся на рассвете.

Все трое сразу возобновили свой поход. Через час они были в Форде
маленький ручей, который, наверное, побежал в Монтроз пять или шесть миль
далее. Так, по крайней мере, Эрнест считал, занимая юго-западный
конечно, во внимание.

Там были все те же широкие прерии, обширные плантации
сахарного тростника, а во влажных местах - многочисленные заросли восковых деревьев
которые несут цветок на одном стебле и плод на другом.

Наконец, вместо деревьев, которые росли поодиночке, появились густые леса
на склонах Зеленой долины росли корица, пальмы различных видов,
инжир, мангровые заросли и многие несъедобные плоды, такие как ель и
вечнозеленый дуб и морской дуб, все великолепного роста. За исключением
нескольких мест, где росли восковые деревья, в этом районе не было болотистых мест
. Более того, почва постоянно поднималась - факт, который
лишил Джека последней надежды встретить какие-либо стаи водоплавающих птиц. Он
придется довольствоваться игрой на равнине и в лесу.

Мистер Уолстон сказал:

"Совершенно ясно, мой дорогой Джек, что нам не на что будет
жаловаться, если нас сведут к кишмишам, куропаткам, перепелам,
дрофы и тетерева, не говоря уже об антилопах, черной икре и агути. Но
Я думаю, что было бы разумно запастись припасами только на то время, пока мы собираемся.
сделаем привал, чтобы не перегружать наши сумки с дичью."

"Вы совершенно правы, мистер Уолстон", - ответил заядлый спортсмен. "Но
когда дичь подбирается так близко, сопротивляться очень трудно".

Но в конце концов Джек пришел в Совет, Мистер Wolston это. Это было так поздно, как
в одиннадцать часов, когда несколько выстрелов провозгласил тот факт, что законопроект
проезд для первого приема пищи просто была завершена. Люди, которые любят, чтобы их
дичь была немного дорогой, скорее всего, придрались бы к паре
тетеревов и трем бекасам, которых Фаун подобрала в зарослях. Но
от этих птиц ничего не осталось, и их зажарили на костре из
сухих дров. Что касается собаки, то она полакомилась тушками.

Во второй половине дня, однако, потребовалось сделать еще несколько выстрелов, чтобы вести машину
удаленные животные внушительны хотя бы из-за их превосходящей численности. Все
три пушки приходилось говорить, чтобы обратить в бегство шайку диких кошек, из
вид, который был замечен ранее в обетованную землю, когда
первым был визит в Зеленой долине. Они ушли с большим количеством
раненых, издавая отвратительные крики, которые напоминали мяуканье и
смешанный вой. Возможно, было бы неплохо позаботиться о запасах на случай нападения с их стороны
во время следующего ночного привала.

Эта местность была богата птицами, не только дичью - попугаями, попугайчиками,
ярко-алые попугаи ара, крошечные туканы с зелеными крыльями, украшенными золотом
, большие виргинские голубые сойки и высокие фламинго. Здесь также было
полно антилоп, канн, квагг, онагров и буйволов.
Как только они издалека почуяли присутствие человека, эти существа
ускакали с огромной скоростью.

Страна, все еще неуклонно поднимающаяся к хребту, пока еще не потеряла
своего плодородия, которое было таким же большим, как в северной части
острова. Вскоре мистер Уолстон, Эрнест и Джек добрались до лесистой полосы
. Приблизившись к подножию гор, они увидели череду
пышные леса, казалось бы, большой плотности. На следующее утро они могли
ожидать гораздо более сложной и утомительной марта.

В тот вечер голодных мужчин потчевали себя по рябчик, из
что все трое сумели добыть несколько из Кови который лебезит расфасованные в
высокий и спутанной травы. Лагерь был разбит на опушке великолепного
сагового леса, орошаемого крошечным ручейком, который крутой уклон
земли превратил в поток, когда он устремился к
юго-запад.

По этому случаю мистер Уолстон решил организовать тщательное наблюдение за
окраина лагеря. Костер нужно было поддерживать до рассвета. Это
потребовало, чтобы они по очереди наблюдали за ним в течение всей ночи
, которая была нарушена воем животных на близком
расстоянии.

Старт на следующее утро был произведен рано утром. Еще семь или
восемь миль, и будет достигнуто подножие гор - возможно, на
втором этапе в тот же день, если не возникнет никаких препятствий, задерживающих марш.
И если бы фланги хребта были практически доступны с их северной стороны,
восхождение заняло бы только первые несколько часов следующего утра.

Сейчас в стране представлен очень разный внешний вид из видно
на выходе из Зеленой долины. Направо и налево, лесу вырос,
яруса на ярус. Они состояли почти исключительно из смолистых пород,
которые произрастают на больших высотах, и были орошены маленькими бурными ручьями
, которые текли на восток. Эти маленькие ручейки, которые
прямо или косвенно способствовали образованию Монтроуза, вскоре пересыхали
из-за летней жары их уже можно было переходить
по щиколотку.

Искатели приключений шли до одиннадцати часов. Затем был объявлен привал.
для отдыха и восстановления сил после довольно утомительного этапа.

Недостатка в игре не было с самого начала. Джек даже успел
в стреножил молодой антилопы, лучшие части, которые он принес,
и игра-вещи были собраны из того что осталось, чтобы служить для
ужин.

Хорошо, что была принята такая предосторожность, потому что днем
всякая дичь, как покрытая мехом, так и в перьях, полностью исчезла.

Полуденный привал был сделан у подножия огромной сосны, возле которой
Эрнест разжег костер из сухих веток. Пока одна из антилоп
четвертинки поджаривались под бдительным присмотром Джека, мистера Уолстона и Эрнеста.
отошли на несколько сотен ярдов, чтобы взглянуть на местность.

"Если эта лесная полоса простирается до самого хребта, - сказал Эрнест, - то она
скорее всего, покрывает нижние склоны. По крайней мере, это то, что я думал
мог видеть в это утро, когда мы покинули наш лагерь".

"В таком случае, - ответил мистер Уолстон, - нам придется извлечь из этого максимум пользы
и пройти через эти леса. Мы не могли обойти их,
не сильно удлинив наш маршрут, и, возможно, нам даже пришлось бы идти
прямо к восточному побережью ".

"Который, должно быть, находится примерно в двадцати пяти милях отсюда", - заметил Эрнест,
"если моя оценка верна. Я имею в виду ту часть побережья, к которой мы ходили на
катере, в устье Монтроуза.

- Если это так, мой дорогой мальчик, мы не можем думать о том, чтобы добраться до хребта с
востока. С запада...

"Это неизвестная величина, сэр; кроме того, если смотреть на хребет
сверху, из Зеленой долины, кажется, что он уходит за пределы видимости на
запад".

"Что ж, тогда, - сказал мистер Уолстон, - если у нас нет выбора, давайте рискнем"
и пробьемся прямо через этот лес на другую сторону. Если мы
мы не сможем сделать это за один день, у нас уйдет два или три; но мы
доберемся до нашей цели ".

Мясо антилопы, поджаренное на тлеющих углях, немного лепешек из маниоки
и горсть фруктов, собранных поблизости: бананов, гуавы и
яблоки с корицей составляли блюдо, для которого хватило часового привала.
Затем они снова взяли свое оружие и сумки с дичью, и все трое
углубились в лес, ориентируясь по карманному компасу.

Маршировать было достаточно легко между этими прямыми стеблями, широко расставленные
сосен и елей, на Земле было достаточно уровня и ковровым покрытием с
трава, или, скорее, что-то вроде скудного мха, на котором почти не было кустов
ежевики и подлеска. Совсем иначе было бы в
полутропическом лесу, где деревья опутаны паразитами
и переплетены лианами. Обошлось без серьезных препятствий
мешать свободному передвижению в этой огромной сосны. Там не было,
это правда, ни одной проторенной тропинки, по которой можно было бы идти, даже ни одной, протоптанной
животными; но деревья позволяли свободно проходить, хотя и требовали
случайных обходов.

Хотя дичи теперь было мало, Джек, мистер Уолстон и Эрнест тоже,
были вынуждены применить свое оружие на этом этапе. Дело было не в
хищных животных, львах, тиграх, пантерах или пумах, некоторых из которых
видели недалеко от Земли Обетованной и в окрестностях
Перл-Бей. Но это была порода столь же многочисленная, сколь и озорная.

- Попрошайки! - Воскликнул Джек. "Можно подумать, что все они
пришли сюда искать убежища после того, как мы выгнали их из леса в
Вуд-Грейндж и роще сахарного тростника!"

И после того, как получил несколько еловых шишек, брошенная сильной рукой, в
груди, он поспешил пусть летают пару выстрелов в ответ.

Стрельба должна храниться до целый час, рискуя
исчерпав боеприпасы везли на поездку. Оценка обезьян лей
на земле, тяжело или смертельно ранен. Когда они начали падать,
перепрыгивая с ветки на ветку, Фаун набросилась на тех, у кого не осталось
сил убежать, и прикончила их, задушив.

"Если бы негодяи бомбардировали нас кокосовыми орехами", - заметил Джек
"это было бы не так уж и плохо".

"Ей-богу! - ответил мистер Уолстон. - Я предпочитаю еловые шишки кокосовым орехам. Они
не такие твердые".

"Это так, но в них нет никакой пищи", - ответил Джек.
- В то время как кокосовый орех - это еще и мясо, и напиток.

"Что ж, - сказал Эрнест, - лучше держать этих обезьян в
глубине острова, чем по соседству с нашими
фермами. У нас и так было достаточно дел, чтобы защитить себя от
их урона и уничтожить их с помощью ловушек и веревок. Если они согласятся
оставаться в своем сосновом лесу и никогда не возвращаться на Землю Обетованную, это
все, о чем мы их просим ".

"И мы просим их тоже вежливо!" Добавил Джек, подкрепляя свою любезность
последним выстрелом.

Когда бой закончился, они возобновили свой марш, и единственный
трудность заключалась в том, чтобы держать устойчивый курс на полигон.

Перед ними расстилался полог сосен, плотный и
непроницаемый, без единого просвета, без единого проблеска того, где сейчас находилось
заходящее солнце. Здесь не было ни поляны, ни даже поваленного дерева.
Мистер Уолстон мог поздравить себя с тем, что не привез с собой
ни повозки, ни лошади. Упряжке буйволов и онагру Джека
было бы невозможно пройти через некоторые места, где
сосны росли так близко, что почти переплетались друг с другом,
и, возможно, возникла бы необходимость повернуть назад.

Около семи вечера они достигли южной границы
соснового леса. Подъем местности был настолько крутым, что
лес ярусами простирался по нижним разветвлениям хребта, и
вершины гор стали видны как раз тогда, когда солнце садилось за горизонт.
меньшие цепи, прорезающие западный горизонт.

Здесь было огромное скопление обломков скалы, упавших
с вершины горы. Здесь также вытекало несколько ручьев, возможно, из
истока реки Монтроуз, и они текли по склону горы
на восток.

Несмотря на горячее желание достичь своей цели, мистер Уолстон и двое мальчиков
огляделись по сторонам и стали искать нишу в скалах, где они
могли бы укрыться до утра. Затем, пока Эрнест был занят
готовя еду, мистер Уолстон и Джек пошли к ближайшим деревьям
набрать охапки сухой травы, которую они разложили на песке
внутри маленькой пещеры. Они съели пару рябчиков, а затем, будучи
очень уставшими, решили поспать.

Но необходимо было принять некоторые меры предосторожности. Когда день подходил к концу, было слышно, как поблизости воют животные
, и время от времени этот вой
послышался рев, природу которого было бы трудно не заметить.
любому было бы трудно не понять.

Итак, у входа в пещеру разожгли костер, который поддерживался всю ночь.
из сухих дров, которых мистер Уолстон и Джек собрали большую кучу.

Вахту несли до восхода солнца, Эрнест нес первую вахту из
трех часов, Джек - вторую, а мистер Уолстон - третью.

На следующее утро, на рассвете, все трое были на ногах, и Джек крикнул
своим звонким голосом:

"Ну, мистер Уолстон, наконец-то настал великий день! Через несколько часов
самое заветное желание вашего сердца исполнится! Вы водрузите
свой флаг на самой высокой точке Новой Швейцарии!

"Через несколько часов? Ну, да, если подъем не слишком сложный, - заметил Эрнест
.

"Во всяком случае, - сказал мистер Уолстон, - сегодня или завтра мы будем знать, что нам думать о размерах острова".
вероятно, мы будем знать, что думать о размерах острова".

"Если только она не простирается прямо за пределы видимости на юг и запад", - ответил Джек
.

"Я не думаю, что так," Мистер Wolston ответил: "ибо тогда он не мог бы
пропустили навигаторы в этой части Индийского океана".

"Мы увидим, поживем-увидим!" - Ответил Джек.

Они приготовили себе на завтрак холодную оленину, тщательно сохранив все, что оставалось
, потому что на этих бесплодных
склонах наверняка не было никакой дичи, что Фаун совсем не нравилось. У входа в пещеру, они взвалили
их оружие на своих плечах, не было никаких диких животных
боюсь теперь. Затем, с Джеком впереди, Эрнест следующим, и г-н
Уолстон замыкал шествие, и все трое начали подъем по нижним
склонам.

Эрнест подсчитал, что высота хребта составляет одиннадцать или тысячу двести
футов. Одна вершина, возвышавшаяся почти перед самым сосновым лесом, возвышалась
шестьсот футов над линией хребта. Именно на вершине этого
пика мистер Уолстон пожелал водрузить флаг.

Примерно в ста ярдах от пещеры лесополоса резко обрывалась
заканчивалась. Наверху все еще виднелись несколько участков зелени, поросших травой.
с зарослями карликовых деревьев, алоэ, мастик, миртов и вереска,
достигающий высоты шестисот или семисот футов и представляющий собой
второй пояс. Но уклон был настолько крутым, что в некоторых местах он
превышал пятьдесят градусов, и им приходилось лавировать по пути наверх.

Благоприятным обстоятельством для восхождения было то, что склон горы
обеспечивал надежную опору для ног. Пока не было причин держаться за них ногтями
пальцев или прибегать к ползанию. Ноги, сесть на
зелени, сломанные корни и выступающих точек рок.

Таким образом, подъем можно было осуществлять без проверки, делая зигзаги, чтобы
уменьшить угол наклона, хотя это повлекло бы за собой усталость.
Прежде чем достичь вершины, альпинисты были вынуждены остановиться
по крайней мере, один или два раза, чтобы отдышаться. Эрнест и Джек, молодые и
энергичные, постоянно тренирующиеся и приученные ко всем физическим упражнениям.,
возможно, мистер Уолстон и не чувствовал переутомления, но в его возрасте он не мог
позволить себе подобную трату сил. Но он был бы вполне удовлетворен
если бы он и его спутники разбили лагерь у подножия пика до
обеденного перерыва; после этого им потребовалось бы всего час или два, чтобы взобраться на
крайнюю вершину.

Снова и снова Джека умоляли не воображать себя серной.
серна. Они продолжали взбираться, и, со своей стороны, мистер Уолстон был полон решимости
не кричать "стой", пока не достигнет подножия пика,
там, где заканчивался второй пояс хребта. Что наиболее
не было уверенности, что тогда будет выполнена трудная часть задачи.
Ибо если бы с такой высоты глаз мог видеть на север, запад
и восток, он, конечно, не смог бы увидеть ничего из страны
, лежащей к югу. Для этого они должны достичь крайней вершины
. Была известна местность по направлению к Зеленой долине, между
устьем Монтроуза и мысом Перл-Бей. Таким образом, их самое
естественное и законное любопытство не будет удовлетворено, пока они
не взберутся на вершину пика, или, если восхождение на него окажется
невыполнимо, пока им не удалось обойти его.

Наконец, когда был пересечен второй пояс, остановка на его конце
стала настоятельной необходимостью. Отдых был необходим после такой траты энергии.
Сейчас, в полдень, после обеда, подъем длинный наклон
пик может быть возобновлена. Их желудки были довольно громкие
для еды. Физическая нагрузка такого рода склонен вмешиваться в
пищеварение. Но неотложной задачей сегодня было набить свои желудки, без
тревожные заранее выяснить, если они будут или не будут дайджест
вполне подходящее блюдо, единственное твердое блюдо которого состояло из последних остатков мяса
антилопы.

Час спустя Джек снова вскочил на ноги, запрыгнул на первые попавшиеся камни
у подножия склона, не обращая внимания на предупреждения мистера Уолстона,
и крикнул:

"Пусть тот, кто любит меня, следует за мной!"

"Что ж, давай попробуем дать ему это доказательство нашей привязанности, моя дорогая
Эрнест, - последовал ответ мистера Уолстона, - и, прежде всего, давайте постараемся помешать
ему выставить себя дураком!"




 ГЛАВА XIV

 ПИК ЖАНА ЦЕРМАТТА


Этот пик был просто огромной кучи камней, выброшенных вместе
так или иначе. Тем не менее было уступов и выступов на его лице на
которой нога могла бы найти прочную опору. Сохраняя лидерство,
Джек проверил эти и чувствовал, что его путь, и, следуя за ним осторожно, Мистер
Wolston и Эрнест постепенно пробирались наверх.

Поверхность этого третьего пояса гора была бесплодной и пустынной.
На нем практически не было растительности.

Иногда поверхность была гладкой, как стекло, и падение закончилось бы
только у подножия пика. Также нужно было соблюдать осторожность, чтобы не
сдвинуть какую-либо из каменных масс и, таким образом, возможно, привести в движение
лавину, которая скатилась бы прямо к подножию хребта.

Гранит и известняк были составляющими этого могучего каркаса
горы. Ничто не указывало на вулканическое происхождение.

Трое искателей приключений благополучно преодолели половину вершины. Но они
не смогли полностью избежать возникновения некоторых оползней.

Три или четыре огромных камня яростно скатились с крутизны и обрушились
в глубину леса внизу с ревом, подобным раскатам грома, повторяемым
многочисленным горным эхом.

На этой высоте все еще можно было увидеть несколько парящих птиц, единственных
представителей животной жизни в этом третьем поясе, где, однако, они
не стремились к свету. Несколько пар мощных птиц с огромным размахом
крыльев, неторопливо хлопая в воздухе, время от времени пролетали над
вершиной пика. Джек испытывал сильное искушение выстрелить в них, и
для него было бы большим удовольствием подстрелить одного из этих
стервятников или гигантских кондоров.

Не раз молодой спортсмен сделал движение, чтобы поднять свой пистолет
плечо.

"Зачем?" Г-н Wolston позвал.

"Что? Зачем?" Ответил Джек. "Зачем, чтобы..."

И затем, не закончив фразу, он снова закидывал ружье за спину
и прыгал вперед по камням.

Теперь верхняя часть склона стала еще круче - настоящая
сахарная голова. Мистер Уолстон начал задаваться вопросом, хватит ли места для
трех человек на вершине. Теперь это стало необходимым для путешественника
вперед, чтобы помочь другому. Джек вытащил Эрнест, а затем Эрнест вытащил-Н
Wolston вверх. Они тщетно пытался работать вокруг основания пика.
Только на северной стороне подъем представлял трудности
это не было непреодолимым.

Наконец, около двух часов пополудни, раздался звонкий голос Джека.
раздался первый, без сомнения, который когда-либо раздавался с этой вершины.

"Остров! Это действительно остров!"

Последнее усилие мистера Уолстона и Эрнеста привело их на вершину.
Там, на узком пространстве не больше двенадцати квадратных футов
истощен, практически не способны говорить, они лежали плашмя, чтобы восстановить
дыхание.

Хотя моря в окружении новых Швейцария со всех сторон, он так и сделал
на неравных расстояниях с горы. Широко отображена в сторону
Южная, гораздо более ограничен в сторону Востока и Запада, и сводится к
лишь синеватый ободок на севере, у моря, лежали сверкающие под лучами
солнца, теперь на несколько градусов ниже своей высшей точки над уровнем моря.

Теперь было очевидно, что хребет не занимал центральную часть
острова. Напротив, он поднимался на юге и следовал
почти правильной кривой, проведенной с востока на запад.

С этой точки, на высоте полутора тысяч футов над уровнем моря, дальность обзора составляла
примерно сорок-сорок пять миль до горизонта. Но Новая
Швейцария ни в каком направлении так далеко не простиралась.

"Я подсчитал, что наш остров должен иметь от ста пятидесяти до ста
семидесяти миль в окружности. Это значительная площадь
, больше, чем кантон Люцерн", - сказал Эрнест.

"Какова примерно его протяженность?" - спросил мистер Уолстон.

"Насколько я могу оценить, принимая во внимание конфигурацию, которая представляет собой
что-то вроде овала, нарисованного с востока на запад, он может измерять
тысяча квадратных миль, - ответил Эрнест. - скажем, половина площади Сицилии.

"Есть довольно много знаменитых островов, которые не такие большие", - сказал Джек.

"Совершенно верно", - ответил Эрнест. "И один из них, если мне не изменяет память,
является одним из главных островов Средиземного моря; он представляет исключительную ценность.
важен для Англии, но его длина составляет всего двадцать две мили, а ширина - десять
миль.

"Что это?"

"Мальта".

"На Мальте?" Г-н Wolston воскликнул, весь его патриотизм распалился по
имя. "Ну, а почему бы Новой Швейцарии не стать Мальтой в
Индийском океане?"

На что Джек ответил в сторону вполне естественным замечанием, что
старой Швейцарии было бы лучше оставить его себе и
основать там швейцарскую колонию.

Небо было ясным, без малейшей дымки в атмосфере. В воздухе
не было ни следа сырости, и земля выделялась четким
рельефом.

Спуск с горы будет только около трети
время, необходимое для восхождения, Мистер Wolston и два брата
в их распоряжении несколько часов, прежде чем пришло время для них, чтобы сделать
обратно в сосновый лес. Итак, они передавали подзорную трубу из рук в руки
и тщательно обследовали обширную страну, раскинувшуюся
под ними.

Эрнест с помощью блокнота и карандаша обвел контуры этого овала,
через который проходила девятнадцатая параллель Южного полушария
примерно на пятьдесят пять миль, и сто четырнадцатый меридиан
восточный примерно на сорок семь.

В северном направлении, на расстоянии примерно двадцати пяти
миль по прямой, можно было различить многое.

За береговой линией узкая полоска моря омывала участок, расположенный
между мысом Ложной Надежды и мысом, который окружал
Жемчужный залив на западе.

"Это безошибочно, - сказал Джек. - Мне не нужен телескоп, чтобы узнать
Землю Обетованную и побережье до залива Избавления".

- Совершенно верно, - согласился мистер Уолстон. - и на дальнем конце этого противоположного
угла находится Восточный мыс, заканчивающийся в заливе Единорог.

- К сожалению, - продолжал Джек, - даже в этот великолепный телескоп, как у
Эрнеста, мы не можем увидеть местность возле реки Шакал.

"Это потому, что он скрыт в стене скалы, которая обязывает его на
юг", Эрнест ответил. "Вы не можете увидеть вершину хребта
из Рок-Касла или Фальконхерста, и поэтому вы не можете увидеть Рок-Касл или
Фальконхерст с вершины хребта. Я полагаю, это логично ".

"Поистине, логика, мудрейший философ!" Ответил Джек. "Но это должно
в равной степени это верно и для мыса Ложной Надежды, и все же он есть, этот мыс
тянется на север, и поскольку мы можем его видеть ...

"Хотя, возможно, и правда, что вы можете увидеть этот пик с мыса Ложной Надежды
и даже с Проспект-Хилл, - ответил Эрнест, - первое
условие для того, чтобы увидеть что-либо, - это то, что вы должны искать его.
вероятно, мы никогда не смотрели достаточно внимательно".

"Общий вывод, - добавил мистер Уолстон, - заключается в том, что хребет,
собственно говоря, можно увидеть только с высоты Зеленой долины".

"Таково положение, сэр, - сказал Эрнест, - и именно эти высоты
спрячьте от нас Рок-Касл.

- Мне очень жаль, - продолжал Джек, - потому что я уверен, что мы могли бы разглядеть всех
наших людей. Если это произошло с ними, чтобы выехать на проспект-Хилл, держу пари
что мы должны были быть в состоянии признать их-с телескопом, на
конечно. Потому что они там, говорят о нас, считают часы,
и говорят: "Они добрались бы до подножия горы еще вчера,
и сегодня они будут на вершине". И им интересно, насколько велик Новый
Швейцария - да, и если она устроит хорошее шоу в Индийском океане.

- Хорошо сказано, мой мальчик! Мистер Уолстон рассмеялся. - Мне кажется, я их слышу.

"И мне кажется, я их вижу", - заявил Джек. "Неважно! Мне все равно жаль,
что скалы скрывают от нас реку Шакал и наш дом в Рок-Касле
тоже".

"Нет смысла сожалеть, - заметил Эрнест, - когда с этим приходится мириться"
.

"Во всем виноват этот пик", - пожаловался Джек. "Почему он не выше?
Если он поднялся на несколько сотен футов выше в воздухе, наши люди будут видеть
нас оттуда. Они бы нам сигнал. Они хотели водрузить свой флаг на
голубь-дом на скале замок. Мы бы пожелали им доброго утра вместе с
нашими...

"Джек опять не в себе!" - сказал мистер Уолстон.

"И я уверен, что Эрнест увидел бы Ханну!"

"Я вижу ее все время".

"Конечно, даже без стакана", - быстро ответил Джек. "Ах! глаза
сердца дальнозорки!"

Все, что оставалось исследователям, - это произвести точный обзор
острова, отметив его общие очертания и геологическое образование.

На востоке, в задней части залива Юникорн, побережье выглядело как
скалистый каркас, охватывающий весь пустынный регион, который был
ранее исследован, когда катер совершил свое первое плавание. Тогда
скалы становился все ниже, и береговая линия поднялся к устью
Реки Монтроз, где образуется острый наконечник с изгибом спины в сторону
место, где в ассортименте розы на юго-востоке.

Можно было мельком увидеть Монтроуз, извивающуюся, как сверкающая
нить. Нижнее течение реки протекало по лесистой и
покрытой зеленью местности; верховья - по бесплодной пустоши. Он питался
многочисленными ручьями с высоких уровней соснового леса и делал
многочисленные изгибы. За густыми лесами, между рощами
и купами деревьев простиралась череда равнин и лугопастбищных угодий вплоть до
западной оконечности острова, где возвышался высокий холм, обозначающий
другой конец хребта, в двенадцати-пятнадцати милях отсюда.

По очертаниям остров почти в точности повторял форму листа дерева
.

На западе в лучах солнца поблескивали многочисленные протоки. К
северу и востоку были только реки Монтроуз и Истерн.

Итак, подводя итог, можно сказать, что Новая Швейцария, по крайней мере, пять шестых территории
той, что лежала к северу от хребта, была землей удивительного
плодородия, вполне способной прокормить несколько тысяч жителей.

Что касается его положения в Индийском океане, было ясно, что он не принадлежал
ни к какой группе островов. Телескоп не обнаружил никаких признаков суши
нигде на горизонте. До ближайшего берега было семь сто пятьдесят
вдали, на побережье Австралии, или Новой Голландии, как он назывался в
те дни.

Но хотя у острова не было спутников, расположенных вдоль его побережья, один из них
скалистый выступ возвышался из моря примерно в десяти милях к западу от Перл-Бэй
. Джек навел на него подзорную трубу.

"Горящая скала, которая не горит!" воскликнул он. "И я гарантирую
что Фрицу не потребовался бы никакой телескоп, чтобы распознать ее!"

Таким образом, Новая Швейцария в целом была хорошо приспособлена для
основание важной колонии. Но то, что могли предложить север, восток и
запад, не следует искать на юге.

Изогнутые дугой, две оконечности хребта
упирались в береговую линию, почти на равном расстоянии от основания
пика, возвышавшегося в его центре. Часть, заключенная в эту дугу, была
ограничена длинной чередой утесов, которые казались почти
перпендикулярными.

Контраст между шестой частью острова и остальными
пятью, столь щедро облагодетельствованными природой, был велик. Полное запустение
там царила пустыня, весь ужас хаоса. Верхний пояс
хребта простирался до самого конца острова и казался
непроходимым. Возможно, однако, что он был связан с
береговой линией на юге оврагами, теснинами и промоинками, прорезанными насквозь
крутыми склонами. Фактический берег, песок или скала, где можно было бы
пристать, вероятно, представлял собой всего лишь узкую полоску, обнажавшуюся только во время
отлива.

Три были затронуты меланхолии, которая, казалось,
выдохнула от этой удручающей страной, и молчал, пока
их взгляды пробежались по нему. Именно Эрнест сделал следующее
характерное замечание:

"Если бы после крушения "Лэндлорда" нас выбросило на этот берег,
наша маленькая лодка была бы разбита, и у нас не было бы ничего, кроме
смерти нужно искать - смерти от голода!"

"Вы совершенно правы, мой дорогой мальчик," Мистер Wolston ответил: "на этот
на берегу вы вряд ли мог надеяться на авось. Конечно, если бы вам удалось
приземлиться на несколько миль севернее, вы бы нашли плодородную
землю и охотничьи угодья. Но я боюсь, что в этом ужасном регионе нет
связь с внутренней части острова, и я не знаю, если это
была бы возможность попасть туда через южную сторону
диапазон".

- Это маловероятно, - вставил Джек, - но, поскольку мы огибали побережье,
мы, несомненно, должны были выйти к устью Монтроуза и
плодородной части острова.

"Да, - сказал Эрнест, - при условии, что наша лодка могла двигаться в направлении
восток или запад. Но южное побережье не предложило бы нам бухту
подобную бухте Избавления, где мы без особых проблем добрались до берега ".

Безусловно, это был счастливый случай, который привел потерпевших кораблекрушение
выжившие из _Landlord_ на северном берегу Новой Швейцарии.
Если бы не это, как бы они могли избежать самой ужасной из
смертей у подножия этой огромной груды камней?

Трое искателей приключений решили оставаться на вершине пика до
четырех часов. Они взяли все ориентиры, необходимые для завершения карты
Новой Швейцарии - за исключением южной части, которая, должно быть, осталась
неполной на данный момент, поскольку они не могли видеть ее всю. Но
работа будет завершена, когда вернется "Юникорн" и лейтенант
Литтлстоун закончит обследование острова.

Эрнест вырвал листок из своей записной книжки и написал следующие строки:

"30 сентября 1917 года, в 4 часа дня, с вершины..."

На этом он оборвал фразу.

"Как мы назовем этот пик?" спросил он.

"Назовем его Пиком Скорби, - ответил Джек, - потому что с него не видно Скалы
Касл".

"Нет, назовем его Жан Церматт, мальчики, в честь своего отца," Мистер Wolston
предложил.

Предложение было принято с восторгом. Джек вытащил чашку из его
игра-мешок. Мистер Уолстон и Эрнест последовали его примеру. Несколько капель бренди
из фляжек были налиты в чашки и выпиты под троекратное "ура".

Тогда Эрнест получил его письмо.

"----с вершины Жан пик в Церматте, мы отправляем вам, мои
уважаемые родители, для вас, миссис Уолстон, и тебе, моя дорогая Ханна, это
записка, переданная нашему верному посланнику, которому повезло больше, чем нам,
скоро вернется в Рок-Касл.

"Наша Новая Швейцария, уединенный остров в Индийском океане, имеет около
ста пятидесяти или ста семидесяти миль в окружности. Большая часть
чрезвычайно плодородна, но на южной стороне хребта она
бесплодна и кажется непригодной для жизни.

"Через сорок восемь часов, поскольку обратный путь будет легче, мы можем
возможно, вернуться к вам, и до конца следующих трех недель,
Даст Бог, мы можем надеяться вновь смотреть на наше отсутствие, для
чье возвращение мы так нетерпеливы.

"Всех люблю вас, уважаемые родители, Миссис Уолстону и моей дорогой Ханне,
от мистера Уолстона, моего брата Джека и вашего любящего сына Эрнеста".

Голубя забрали из его маленькой клетки. Эрнест привязал записку к ее
левой лапке и пустил ее в полет.

Птица поднялась на тридцать или сорок футов над вершиной пика, как
если бы получить как можно более широкий обзор. Затем, руководствуясь своим чудесным
чувством направления, шестым чувством, которым, кажется, обладают все животные,
он быстро улетел на север и вскоре скрылся из виду.

Все, что теперь остается сделать, чтобы водрузить на вершине Жан
Церматт пик флаг, за что мистер Лонг Wolston придерживаться, приводимый в
землю между высшей породы, должна была служить в качестве флагштока.

Когда это будет сделано, им останется только спуститься вниз
к подножию хребта, добраться до пещеры, укрепиться
сытный обед, для которого их оружие послужит материалом, и
затем насладиться отдыхом, который они заработали за такой утомительный день.

Отправляться домой предстояло на рассвете следующего дня. Следуя по уже проложенному маршруту
, не было ничего невозможного в том, что они могли достичь
Скального замка менее чем за сорок восемь часов.

Итак, Мистер Wolston и Джек приступил к работе на заводе глубоко палку и
достаточно крепко, чтобы противостоять ветрам, которые бы обязательно быть жестоким по
поэтому большой высоте.

"Главное, - заметил Джек, - чтобы этот наш флаг был
поднимайтесь в воздух, когда прибудет "Юникорн", чтобы лейтенант Литтлстоун
мог увидеть это, как только корвет появится в поле зрения острова. Это будет
взволновать сердца Фрица, Дженни, Фрэнка и ваших детей, мистер
Уолстон, и наши сердца тоже, когда мы услышим, как двадцать одно орудие салютует
флагу Новой Швейцарии!"

Было довольно легко просунуть посох между камнями и набить его изнутри
небольшими камнями.

Как раз в тот момент, когда он собирался прикрепить флаг к древку, мистер Уолстон,
который стоял лицом на восток, посмотрел в том направлении. Он посмотрел с таким
напряжением, что Джек спросил:

"В чем дело, мистер Уолстон?"

"Мне снова показалось, что я видел..." - ответил он. И снова он поднес
подзорную трубу к глазу.

"Что видел?" Эрнест надавил на него.

"С берега поднимается дым, - ответил мистер Уолстон, - если только это не
облако, подобное тому, которое я видел раньше, когда катер находился в устье реки
Монтроуз".

"Ну что, - спросил Эрнест, - это проходит?"

"Нет, - сказал мистер Уолстон. - и это должно быть в том же месте - на дальнем
конце хребта. Могли ли быть какие-нибудь потерпевшие кораблекрушение люди или какие-нибудь другие
дикари, разбившие лагерь в этой части побережья в течение последних нескольких недель?"

Эрнест внимательно посмотрел на указанное место, в свою очередь взяв подзорную трубу.
но он ничего не смог разглядеть в том направлении.

"Ну, мистер Уолстон, это не то место, куда нам нужно смотреть; это вон там, на
юге ..." И Джек протянул руку к морю за
огромными скалами, которые возвышались над берегом.

"Это парус!" Эрнест воскликнул.

"Да, парус!" Джек повторил.

"В поле зрения острова виден корабль, - продолжал Эрнест, - и он
кажется, направляется к нему".

Мистер Уолстон взял подзорную трубу и отчетливо увидел трехмачтовое судно
двигавшееся под всеми парусами в шести или семи милях от берега.

Джек закричал, дико жестикулируя.

"Это "Юникорн"! Это может быть только "Юникорн"! Она должна была родить только в середине октября, и вот она здесь. ""Юникорн"!" - кричал Джек. - "Юникорн"!"
Это может быть только "Юникорн"! это произойдет в конце сентября, за
две недели до ее срока.

"В этом нет ничего невозможного", - ответил мистер Уолстон. "Но,
тем не менее, прежде чем мы сможем быть уверены, мы должны быть совершенно уверены, в каком
направлении она движется".

"Она направляется в Новую Швейцарию", - заявил Джек. - Завтра утром
он появится к западу от залива Избавления, и мы будем там
чтобы поприветствовать его! Отправляемся в путь, мистер Уолстон; будем путешествовать всю ночь!

Джек, который как раз готовился скатиться вниз по склону вершины,
был остановлен последним словом Эрнеста.

"Нет, - сказал он, - Посмотрите внимательно, Мистер Wolston. Судно это не рулевое управление
по направлению к острову."

"Это так", - сказал мистер Уолстон, понаблюдав за движением судна
в течение нескольких минут.

"Значит, это не "Юникорн"?" Джек воскликнул.

- Нет, - решительно ответил Эрнест.

"Кроме того, - добавил мистер Уолстон, - "Юникорн" придет с
северо-запада, а этот корабль направляется на юго-восток и удаляется от
острова".

Ошибки на этот счет быть не могло; трехмачтовик
двигался на восток, не обращая никакого внимания на Новую Швейцарию.

"Хорошо!" сказал Джек. "Но "Юникорн" скоро появится, и в любом случае
мы будем там, чтобы отдать официальный салют корвету
Его Величество король Георг III!"

Флаг был поднят на вершине пика Жана Церматта и развевался на ветру
, в то время как Джек воздал ему честь двумя выстрелами из своего
ружья.




 ГЛАВА XV

 ДЖЕК И СЛОНЫ


Вечером того же дня М. Церматт и его жена, Миссис Wolston
и ее дочь, все сидели вместе в библиотеке, после хорошего
день работы.

О чем им было говорить, если не о тех, кто отсутствовал уже три дня
? Они были уверены в благополучном исходе экспедиции
в глубь острова. Погода была очень благоприятной
для этого.

- Где в этот момент должны быть мистер Уолстон и мальчики? Mme.
- Спросил Церматт.

"Я думаю, они, должно быть, достигли вершины хребта", - ответил М. Церматт
. "Если ничего не произойдет, чтобы задержать их, трех дней будет
достаточно, чтобы привести их к подножию, а четвертый будет потрачен на
восхождение".

"Возможно, ценой большой усталости и большой опасности", - сказал он.
Ханна.

- Не опасность, мое дорогое дитя, - ответил мсье Церматт. "Что касается усталости,
твой отец все еще находится в расцвете сил, и мои мальчики пережили
много до этого".

"Эрнест не все братья его выносливость," Ханна вернулся.

"Не совсем", - ответила г-жа Церматт. "и он всегда предпочитал учебу
физическим упражнениям".

"Пойдем, Бетси", - сказал М. Церматт, "вы не должны делать то, что твой сын
слабак! Если он работал с его мозги, он вполне работал
трудно с его тела. Я убежден, что эта экспедиция не увенчается успехом.
больше, чем пешая экскурсия. Если бы я не побоялся оставить вас троих
одних в Скальном замке, моя дорогая, я бы, несмотря на свои сорок семь
лет, отправился в это путешествие за открытиями.

"Давайте подождем до завтра", - сказала миссис Уолстон. "Возможно, голубь
, которого Эрнест взял с собой, вернется утром и принесет нам
письмо".

"Почему не сегодня вечером?" Вмешалась Ханна. "Голубь вполне может найти свой
чердак ночью; не так ли, мсье Церматт?"

"Без сомнения, Ханна. Скорость этих птиц настолько велика - тридцать
миль в час, как говорят некоторые люди, - что они могут пролететь расстояние от
горы здесь через сорок-пятьдесят минут!

"А что, если я подожду до рассвета, чтобы посмотреть, вернется ли он?" - предложила девушка
.

"Ах!" - воскликнула мадам Церматт. "Дитя ужасно хочется
новости у ее отца".

"А Джек и Эрнест тоже, мадам Церматт," Ханна добавила, целуя ее.

"Жаль, что хребет не виден с вершины Скалы
Касл", - заметила миссис Уолстон. "Возможно, с помощью телескопа мы смогли бы
выяснить, развевается ли флаг на вершине пика".

"Очень жаль, миссис Уолстон", - согласился М. Церматт. "Вот почему, если
голубь не возвращается в течение завтрашнего утра, я намереваюсь
оседлать Лайтфута и добраться до эрмитажа в Эберфурте, откуда
можно увидеть хребет ".

- Отличная идея, - сказала мадам Церматт, - но давай не будем строить планы раньше времени.
дорогая, и поскольку уже пора, пойдем ужинать.
Что ж, может быть, голубь вернется сегодня вечером, прежде чем мы ляжем спать
, и принесет нам весточку от Эрнеста!

"Хорошо", - сказал М. Церматт ответил: "Это будет не первый раз, когда мы будем
соответствует ту сторону. Ты помнишь, Бетси, давным-давно,
когда мальчики присылали нам новости из Вуд-Грейндж, Проспект-Хилл и
Рощи сахарного тростника? Это были плохие новости, это правда - о вреде, который причинили эти
несчастные обезьяны и другие разрушительные существа; но мы получили их
голубиной почтой. Надеюсь, посыльный принесет нам на этот раз новости получше.
"Вот оно!" - воскликнула Ханна, вскакивая и подбегая к окну.

"Ты видел это?" - Спросила я. - "Оно здесь!" - воскликнула Ханна, подбегая к окну.

"Ты видел это?" - спросила ее мать.

- Нет, но я слышала, как он заходил в голубятню, - ответила девочка.

Ее слух уловил звук из маленькой резной двери закрывая за
дно голубятню над библиотека.

Мсье Церматт поспешил наружу в сопровождении трех дам. У подножия
голубятни он приставил лестницу к каменной стене, быстро взбежал по ней
и заглянул внутрь.

"Он действительно вернулся!" - сказал он.

"О, ловите его, ловите, мсье Церматт!" Ханна нетерпеливо воскликнула.

Когда она голубя в руки, она поцеловала его маленькие голубоватые головы,
и она снова поцеловала его после того, как она отвязала записку от своего
ноги. Тогда птица была выпущена и вернулась в свою мансарду, где
горсть зерна лежала к этому готовы.

Письмо Ханна зачитал Эрнеста. Несколько строк, содержащиеся в нем
удовлетворительно, объявляя о полном успехе экспедиции. Они
сказали каждому по доброму слову, и Ханна получила свою долю.

Полные радостной мысли, что возвращение произойдет в ближайшие
сорок восемь часов, они все разошлись по своим комнатам. Сообщение пришло.;
новости были хорошими! Они возблагодарили Бога и мирно проспали до тех пор, пока
не взошло солнце.

Следующий день был полностью занят домашними делами. Впереди была
важная часть работы, которую нельзя было откладывать.
некоторое количество лосося вошло в устье реки Шакал, вверх по течению которой
эти рыбы с каждым годом поднялся в этом сезоне. Помощь отсутствующего
трех было очень не хватать. Из-за их отсутствия, на рыбалке не был
почти так же продуктивно, как это могло бы быть.

Во второй половине дня все четверо оставили работу, пересекли Семейный мост
и направились по дороге в сторону эрмитажа в Эберфурте. Мистер Уолстон,
Эрнест и Джек должны были добраться до ущелья Клюзе, и это
им потребуется максимум пара часов, чтобы преодолеть расстояние
от фермы до Рок-Касла.

Но день клонился к вечеру, а не было никаких признаков их приближения, никакого лая
собак, которые, несомненно, имеют ароматом своих хозяев, нет звука
пистолет, который он не преминул бы огонь, чтобы объявить его
возвращение.

В шесть часов обед был готов. Стол был отложен для исследователей,
и, поскольку они не пришли, никто не захотел сесть за стол.

М. и мадам Церматт, миссис Wolston и Ханна, принял окончательное ходьбы пол
милю-другую вдоль дороги над рекой Шакал. Турк и Брауни пошли
с ними, но оставались тихими и безмолвными, хотя они, несомненно, стали бы
достаточно шумными и неистовыми, если бы два брата были поблизости
!

Четверо вернулись в Рок-Касл с не совсем легким сердцем, но говорили
друг другу, что задержка не может продолжаться долго. Они сели за стол
в тревожном настроении, прислушиваясь к каждому звуку снаружи, и
ни у кого из них не было аппетита.

"Ну же, ну же, мы должны быть благоразумны", - сказал наконец мсье Церматт. "Если на то, чтобы добраться до подножия горы, ушло
три дня, почему бы и нет
на то, чтобы вернуться обратно, ушло три дня?"

"Совершенно верно, мсье Церматт, - ответила Ханна, - но разве из
письма Эрнеста не следует, что сорока восьми часов было бы достаточно?"

"Я совершенно согласна, дитя мое", - добавила мадам Церматт. "Но дорогой мальчик так сильно хочет увидеть нас снова, что пообещал больше, чем может выполнить".
"Но дорогой мальчик так сильно хочет увидеть нас снова, что он пообещал больше, чем может выполнить".

На самом деле причин для серьезного беспокойства пока не было. Но в ту ночь
никто из обитателей Рок-Касла не наслаждался таким же спокойным сном, как
они знали предыдущую ночь.

Но что, в конце концов, была лишь тревога, стала неприятности и даже агония
на следующий день, 3 октября, когда наступил вечер. Исследователи не
поставить на вид. Такая долгая задержка была необъяснима для таких
сильных и неутомимых пешеходов. Должно быть, произошел какой-то несчастный случай.
постигло их. Они не должны были столкнуться с большими трудностями
при возвращении, чем они столкнулись при уходе, и они знали дорогу
. Могло ли это означать, что они решили выбрать другой путь - более
трудный, более длинный?

"Нет", - сказала Ханна. "Если бы им пришлось выбрать другую дорогу,
Эрнест не сказал бы, что они будут здесь через сорок восемь
часов ".

На это было трудно найти ответ. Бетси и миссис Уолстон начал
терять надежду. Ханна не могла сдержать слез, и мсье Церматт не знал
, что сказать, чтобы утешить ее.

Именно тогда было решено, что если отсутствует сторона не вернулся к рок
Замок на следующий день, все должно пойти в Эрмитаж в Eberfurt, так как они
мог только вернуться на дефиле клюз.

Наступил вечер; наступила ночь. Новостей не было вообще. Ничто не могло
теперь удержать в Скальном Замке тех, кто ждал их там, охваченных
смертельной тревогой.

Утром приготовления были спешно изготовлены. В повозке было
запрягли, положения в ней, и все заняли свои места. В
разведение началось, домовой бежит впереди. После пересечения реки Шакал
автомобиль ехал по лесам и полям, окаймлявшим дорогу на
Эберфурт, двигаясь на максимально возможной скорости.

Они прошли около двух с половиной миль и достигли водопропускной трубы
через оросительный канал, впадающий в Лебединое озеро, когда М. Церматт
подал сигнал остановиться.

Брауни бросился вперед, лая быстрее и яростнее, чем когда-либо.

"Вот они! Вот они!" - закричала миссис Уолстон.

И в трехстах ярдах от них появились двое мужчин, обогнув группу
деревьев.

Это были мистер Уолстон и Эрнест.

Где был Джек? Он не мог быть далеко - на один-два выстрела позади, нет
сомнение.

Мистера Уолстона и Эрнеста приветствовали радостными криками. Но поскольку они
не вышли, все бросились к ним.

"Где Джек?" - спросила мадам Церматт.

Ни Джека, ни его собаки Фаун там не было.

"Мы не знаем, что стало с Джеком", - печально сказал мистер Уолстон.

И это то, что он рассказал, историю, часто нарушается рыдания все
кто его слышал.

Спуск с вершины пика до подножия хребта было
была сделана за два часа. Джек, спустившийся первым, подстрелил немного дичи на
опушке соснового леса. Ужин был съеден перед пещерой, в
костер оставили гореть снаружи, и все трое удалились внутрь. Один остался
на страже у входа, в то время как двое других крепко спали.

Ночь нарушал только отдаленный вой диких зверей.

С вершины пика Эрнест заметил, что лес, казалось, был
чище к востоку, и, по его предложению, трое
мужчин пошли в том направлении. Это означало бы более быстрый марш, и
расстояние было бы увеличено всего на пару миль или около того.

В одиннадцать часов был сделан привал. После завтрака все трое двинулись дальше
через более редкие леса, где идти было легче.

Около двух часов дня они услышали тяжелый топот и громкий трубный звук
шум среди деревьев.

Невозможно было ошибиться, откуда он исходил. Стадо слонов
проходило через сосновый лес.

Нет, не стадо - появились только трое, двое огромных размеров, родители,
а за ними слоненок.

Он всегда был самым ярым Джек желание запечатлеть одну из них
существами, и приручить его. Предприимчивый парень решил воспользоваться
на этой возможностью.

Ожидая нападения, все трое перешли к обороне, с
ружья заряжены и наготове, они отнюдь не были уверены в исходе поединка.
испытание силы с этими грозными животными.

Когда слоны достигли конца поляны, они остановились. Затем,
увидев трех мужчин, они свернули налево, без
торопясь, и нырнул в глубину леса.

Вся опасность миновала, когда Джек, увлеченный своим непреодолимым
желанием, исчез вслед за слонами, сопровождаемый своей собакой
Фаун.

"Джек! Джек!" - закричал мистер Уолстон.

- Вернись, Джек! Вернись! - закричал Эрнест.

Безрассудный молодой человек либо не услышал, либо не захотел услышать.

Еще один проблеск его был замечен сквозь заросли. Затем он исчез
из поля зрения.

Полный страха, Мистер Wolston и Эрнест бросился за ним, и в
несколько минут добрались до поляны.

Он был пуст.

Как раз в этот момент снова послышался топот, совсем близко.
рукой подать. Но выстрела не раздалось.

Значит, Джек либо еще не решил воспользоваться своим пистолетом, либо не смог
.

Однако догнать его было бы трудно, да и невозможно
найти его следы здесь, где земля была покрыта мертвыми
ветки и сухие листья.

Шум постепенно затих вдали. Несколько веток, которые
было раскачались, снова замерли, и снова тишина
в лесу не нарушалась.

Мистер Уолстон и Эрнест пробирались по краю поляны до самого вечера,
пробрались в самые густые заросли и окликнули Джека.

Стал ли несчастный парень жертвой своей неосторожности? Был ли он
не в состоянии избежать атаки слонов? Лежал ли он неподвижно,
возможно, мертвый, в каком-нибудь уголке темного леса?

Ни крика, ни призыва не донеслось до ушей мистера Уолстона или Эрнеста. Несколько выстрелов,
стреляли с интервалами, но оставались без ответа.

С наступлением темноты оба мужчины, измученные усталостью и подавленные
тревогой, опустились у подножия дерева, внимательно прислушиваясь и пытаясь
уловить малейший звук. Они зажгли большой костер, надеясь, что Джек
может найти свой путь при ее свете, и соединить их снова, и они не
закрыть глаза до конца дня.

За эти томительные часы беспрерывный вой предал близость
диких зверей. Они не могли помочь боялся, что если Джек не был
приводимый в действие, чтобы защититься от слонов, он все еще может быть
погиб при более опасном нападении тигров, львов или пум.

Но его нельзя было бросить на произвол судьбы. Весь следующий день
был потрачен на поиски его следов в сосновом лесу.

Труд был потрачен впустую, мистер Уолстон и Эрнест ясно видели путь, которым прошли
слоны, отмеченный тяжелыми следами, вытоптанной
травой, сломанными ветками и примятым подлеском. Но Джек сам
не было признаков; даже не признак того, что он был ранен, не
капли крови, ни единого знака, который мог бы положить их на его след.

Ничего не оставалось, как вернуться в Рок-Касл, откуда они
могли бы снова приступить к поискам в лучших условиях.

Они вдвоем пересекли ту часть соснового леса, которую только что пересекли
в тот же вечер. Они шли всю ночь и весь день, и
утром прибыли ко входу в ущелье Клюзе.

"Мой мальчик! Мой бедный мальчик!" - снова и снова бормотала мадам Церматт.

Она упала в объятия миссис Уолстон и ее дочери, которые стояли на
коленях рядом с ней.

Мсье Церматт и Эрнест, охваченные горем, не могли вымолвить ни слова.

"Это то, что мы должны сделать, не теряя ни минуты", - сказал мистер Уолстон.
наконец, решительно.

М. Церматт повернулся к нему.

"Что?" - спросил он.

"Мы возвращаемся к скале замок, и мы будем исходить из
там снова этот день, чтобы найти следы Джека. Я обо всем подумал
мой дорогой Церматт, и я умоляю вас сделать то, что я предлагаю.

"Это было в ту часть леса, недалеко от морского берега, что Джек
исчез", - продолжал он. "Так куда мы должны идти первым, и
кратчайший путь. Возвращаться по дороге за ущелье Клюз означало бы
это займет слишком много времени. Давайте поднимемся на борт катера. Ветер попутный
Обогнем восточный мыс, а после этого бриз с моря
понесет нас обратно вдоль побережья. Если мы отправимся сегодня вечером, то
достигнем устья Монтроуза до рассвета. Мы пойдем дальше и
остановимся там, где заканчивается хребет. Именно в этом направлении Джек
исчез, как он шел через сосновый лес. Зайдя туда по морю
мы должны получить за два дня".

Предложение было принято без возражений. Не было места для колебаний
если бы они хотели воспользоваться ветром, который
отведите "Елизавету" от восточного мыса двумя или тремя галсами.

Итак, обе семьи снова сели в повозку, и упряжка поехала.
так быстро, что полтора часа спустя они были у ворот Рок-Касла.
Замок.

Первым делом они подготовили катер к выходу в море.
путешествие длилось несколько дней, в котором должны были участвовать мадам Церматт, миссис Уолстон
и Ханна.

Во второй половине дня, после того как для животных был заготовлен корм на
неделю, катер собирался отправиться в путь, когда этому помешала
досадная случайность.

Около трех часов ветер, который стих, переменился на восточный,
и вскоре стал дуть сильный бриз. "Елизавета" могла бы рискнуть выйти
за Восточный мыс, хотя снаружи уровень моря, должно быть, очень высок.
Но как ей было добраться до мыса, несмотря на сильную волну,
которая накатывала с моря? Для нее было бы чрезвычайно
трудно просто покинуть свою якорную стоянку и выйти за его пределы?
Остров Шарка был бы невозможен.

Это было душераздирающе. Ждать и ждать, в то время как малейшая задержка могла
означать провал поисков! И если эти неблагоприятные ветры продолжатся,
если в течение вечера или ночи погодные условия не изменятся
, они станут еще хуже.

"Что ж, - сказал мистер Уолстон, отвечая на вопросы, которые возникали у всех в голове, -
"чего мы не можем попробовать морем, мы попробуем по суше. Фургон вместо
катер! Давайте подготовим его к возвращению в Эберфурт ".

Приготовления были сделаны немедленно. Если бы путешествие было на повозке,
им пришлось бы свернуть на юго-восток, чтобы обогнуть
сосновый лес. Команда не смогла бы пройти через это,
во всяком случае, не через ту часть, которая была у мистера Уолстона и Эрнеста.
исследованный. Оттуда они попытались бы достичь восточной оконечности
леса, то есть того места, где "Елизавета" пристала бы к
берегу, если бы перемена ветра позволила ей поднять якорь. Это означало бы
задержку на тридцать шесть часов, но с этим ничего нельзя было поделать.

Надежды на изменение погоды не оправдались. Ветер дул
постоянно с северо-востока и неуклонно усиливался. К вечеру
огромные волны разбивались о пляж Рок-Касла. Ночь
грозила быть плохой, и, учитывая эти условия, от плана
путешествия пришлось отказаться.

Г-н Wolston все положения, которые были приняты на борт
перевели в вагон. В то же время было оказано последнее внимание
двум буйволам и онагру, ввиду того, что они должны были отправиться в путь на рассвете.

Мадам Церматт была совершенно разбита, она только разомкнула губы, чтобы прошептать:

"Мой мальчик! О, мой бедный мальчик!"

Внезапно около восьми часов две собаки, Терк и Брауни, начали
проявлять признаки возбуждения. Мистер Уолстон заметил, как они забегали перед
верандой через двор. Брауни был особенно беспокойным.

Затем отчетливо послышался отдаленный лай.

"Это Фаун!" - крикнул Эрнест.

Фаун - собака Джека! Брауни и Терк тоже узнали его, потому что они
ответили лаем громче, чем когда-либо.

М. и мадам Церматт с миссис Wolston и Ханна, выбежала из
веранда.

Джек появился у ворот и бросился в объятия матери.

"Да, со мной все в порядке!" - закричал он. "Но перед нами может быть большая опасность!
"Опасность?"

"Опасность? Какая опасность?" - спросил мсье Церматт, обнимая его.

- Дикари, - ответил Джек. - дикари, высадившиеся на остров!




 ГЛАВА XVI

 НЕПРИЯТНОСТИ ВПЕРЕДИ.


Обе семьи вернулись в столовую с переполненными сердцами
от радости, несмотря на тревожные новости, принесенные Джеком. Их единственной
мыслью было, что Джек снова вернулся!

Но можно ли было представить более серьезное событие? Дикари были на
побережье Новой Швейцарии! Теперь они знали, что тонкий пар, который видел
мистер Уолстон, когда катер покидал устье реки Монтроуз,
и еще раз, когда он был на вершине пика, был дымом от
лагерь был разбит в этой части острова.

Джек чувствовал слабость от голода. Он занял свое место за столом с
остальные, и когда к нему немного вернулись силы, он рассказал
историю своих приключений следующим образом:

"Простите меня, все вы, за горе и беспокойство, которые я вам причинил. Я
позволил своему желанию поймать молодого слоненка ускользнуть вместе со мной. Я не
слушайте с мистером Wolston или Эрнест, когда они перезвонили, и
это только чудо, что я вернулся целым и невредимым! Но мое
безрассудство приведет, по крайней мере, к одному хорошему результату - оно позволит нам
организовать серьезную оборону против этих дикарей, если они дойдут так далеко
до Земли Обетованной.

"Ну, я нырнул в самую гущу соснового леса вслед за этими слонами.
должен признаться, я не имел ни малейшего представления о том, как мне следует поступить.
мне удалось заполучить самого маленького. Отец и мать пошла
тихо вперед, пробивая себе дорогу через густые заросли, и не
обратите внимание, что я шел за ними. Конечно, я старался не попадаться на глаза, насколько это было возможно,
и я пошел дальше, даже не подумав спросить
в каком направлении они везут меня и Фаун, которая была такой же сумасшедшей, как и я
был, или как я должен найти свой путь обратно! Я продолжал больше двух часов.
часами, тщетно пытаясь увести слоненка на боковую дорожку.

"На самом деле, если бы я попытался убить отца и
мать, я не знаю, сколько пуль мне пришлось бы израсходовать до этого
преуспел, и единственным результатом могло быть только то, что я разозлил этих двоих
негодяев и натравил их на меня!

"Однако я уходил все дальше и дальше в сердце соснового леса,
не считаясь ни со временем, ни с расстоянием, ни с неприятностями, которые у меня могли возникнуть
снова присоединиться к мистеру Уолстону и Эрнесту и никогда не думать - надеюсь, они
не будут слишком сердиться на меня за это - о том, какие неприятности я им доставляю
на тот случай, если бы они спешили за мной.

"Я подсчитал, что таким образом я, должно быть, прошел добрых пять миль на восток.
и все впустую. Затем реализация позиции пришли
обратно ко мне. Возможно, я был задним умом крепок; но так как слоны
показали и не собиралась останавливаться я думал, что это будет лучшее, что я
следует прекратить.

"Было около четырех часов. Лес вокруг меня поредел;
были промежутки между деревьями и несколько больших полян. И я думаю,
кстати, что, когда мы захотим отправиться на пик Жана Церматта, будет
лучше всего двигаться прямо на юго-восток ".

"О, да, в письме Эрнеста говорилось, что вы назвали в нем мое имя", - сказал М.
Церматт.

"Это мистер Уолстон предложил нам сделать это, папа", - ответил Эрнест
.

"Разве не естественно, друг мой, - добавил мистер Уолстон, - что самая высокая точка
Новой Швейцарии получила название главы
дома?"

- Тогда пусть будет пик Жана Церматта, - ответил мсье Церматт, пожимая руку мистеру
Уолстону. - Но пусть Джек продолжает свою историю и расскажет нам
о дикарях.

"Они не очень далеко", - сказал Джек.

"Не очень далеко?" - воскликнула миссис Уолстон.

- В моем рассказе ... в моем рассказе, я имею в виду, дорогая мама, потому что на самом деле они
должно быть, все еще в добрых двадцати пяти милях от Рок-Касла.

Этот ответ был несколько обнадеживающим, и Джек продолжил свой рассказ:

"Тогда я был перед довольно широкой поляной в сосновом лесу, и
Я уже собирался остановиться, твердо решив не идти дальше, когда
слоны тоже остановились. Поэтому я удержал Фаун, которая хотела броситься на них.

"Означало ли это, что это была та часть леса, где эти существа
обычно укрывались? Между высокой травой протекал ручей
как раз в том месте. Мои слоны - я чувствовал, что они мои!-- начали
пить, всасывая воду хоботами.

"Вы не удивитесь, услышав, что, когда я увидел, что они стоят неподвижно,
ничего не подозревая, мои спортивные инстинкты снова взяли верх надо мной
. Мной овладело непреодолимое желание разобрать маленького на части
после того, как я уничтожу двух других, даже если мне придется потратить
свой последний патрон. Кроме того, двух пуль может быть достаточно, если они попадут в нужное место
и есть ли охотник, который не верит в удачу
выстрелы? О том, как я должен был захватить слоненок после того, как я убил
его родители, и как я мог привести его к рок-Касл, я даже не
дать на эти вопросы думала. Я взвел курок своего пистолета, который был заряжен
шариковыми патронами. Раздался двойной хлопок; но если слоны были
поражены, то, по-видимому, они не сильно пострадали, поскольку они просто потрясли своими
ушами и влили последний глоток воды себе в горло.

"Они даже не обернулись, чтобы посмотреть, откуда раздался выстрел, и
ни в малейшей степени не обратили внимания на лай Фаун. Прежде чем я успел
стрелять они начали еще раз, так быстро это время, почти как
быстрый, как конь скачет, что я должен был отказаться от идеи следующие
их.

"Всего на минуту я увидел их огромную массу среди деревьев, над
кустарником, и их приподнятые стволы, ломающие низкие ветви, а
затем они исчезли.

"Он сейчас стал вопрос о принятии решения, в каком направлении мне лучше взять.
Солнце быстро угасало, и сосновый лес, только бы быть обернуты
в темноте. Я знал, что должен идти на запад, но там
не было ничего, что указывало бы мне, слева это или справа. У меня было
небольшой карманный компас, и я не такого рода чувство направления с
что Эрнест одарен.

"И все же я подумал, что, возможно, мне удастся найти какие-нибудь следы моего путешествия,
или, скорее, слонов. Но наступление ночи сделало очень
трудным какой-либо поиск. Кроме того, там было множество тяжелых следов.
все они пересекали друг друга. И более того, я мог слышать
какой-то трубный звук вдалеке, из-за чего казалось вполне очевидным,
что именно по берегам этого ручья стадо слонов
собиралось каждый вечер.

"Я знал, что мне не удастся найти дорогу обратно до восхода солнца.
и даже Фаун, несмотря на свой инстинкт, не имел лучшего представления.
где он был.

"В течение часа я бродил наугад, не зная, был ли я
все ближе к берегу или дальше от него. Я винила себя
за свое безрассудство, и мысль о том, что мистер Уолстон и Эрнест не могут
решиться бросить меня и напрасно ищут меня, была
очень тревожной! На моем месте я бы задержал их возвращение в Скальный замок.
и что бы вы подумали об их задержке? Я
подумал о том, какое беспокойство вы испытаете, если мы не вернемся в течение
времени, указанного в письме Эрнеста. И тогда не было бы свежий
труд и лишения-Н Wolston и Эрнест, и за все, чем я был до
виноват".

"Да, ты был виноват, мой мальчик, - сказал господин Церматт. - Даже если ты и думал
не о себе, когда уходил от них, ты должен был подумать о
них - и о нас".

- Это, конечно, - ответила г-жа Церматт, целуя сына. - Он был
в высшей степени безрассуден; это могло стоить ему жизни. Но поскольку
он здесь, мы простим его".

"Теперь я перехожу, - продолжал Джек, - к той части моих приключений, где
ситуация стала намного хуже.

"До того времени, конечно, я не подвергался какой-либо очень большой опасности. Поскольку у меня
было ружье, я был в безопасности, чтобы раздобыть еду, даже если мне потребовалась неделя
чтобы найти дорогу обратно в Рок-Касл. Просто следуя по прибрежной я
надо было приехать туда рано или поздно. Что касается диких зверей, которых
должно быть в изобилии в этой части острова, я надеялся, что если напали
мне разгромить их.

- Нет; что меня беспокоило, так это мысль о том, что мистер Уолстон и Эрнест проиграют
сердце, как они тщетно выискивая мои следы. Я думал, что они должны иметь
принимать их путь через восточную часть леса, которой не было
настолько плотная, как и остальные. В случае, вполне возможно, что они не были
далеко от того места, где я остановился. Хуже всего было то, что
ночь была уже близка. Поэтому я подумал, что было бы лучше в лагерь, где
Я был, и зажечь огонь. Г-н Wolston и Эрнест мог бы увидеть его, и ее
свет, отгоняя животных, которые выли в
соседства.

"Но прежде чем зажечь ее, я несколько раз крикнул, оборачиваясь во все стороны
.

Ответа не было.

"Оставалось сделать несколько выстрелов, и я сделал это дважды.

"Я не слышал ответа.

"Но мне показалось, что я слышу справа какой-то скользящий звук
в траве. Я слушал и был на момент вызова, когда он
вдруг пришло в голову, что это не мог быть мистер Wolston или мой брат
приходит с той стороны. Они бы позвали меня, и мы должны были бы
оказаться в объятиях друг друга до этого.

"Значит, это должно означать, что к нам приближались животные или, возможно,
змея.

"У меня не было времени занять оборону. Четыре тела всплыли в
тьма - четыре человеческих существа, а не обезьяны, как я подумал сначала! Они
набросились на меня, бормоча что-то на языке, которого я не мог понять.
Это было слишком очевидно, что я имел дело с дикарями!

"Дикари на нашем острове! В какой-то момент я был брошен, и я почувствовал, как две
колени давит мне на грудь. Затем они связали мне руки и заставили меня встать
встали, взяли меня за плечи и подтолкнули перед собой, и мне пришлось
идти быстрым шагом.

"Один из мужчин завладел моим ружьем, другой - охотничьей сумкой.
Не похоже, что у них были какие-то планы на мою жизнь - во всяком случае, не сейчас,
во всяком случае.

"Мы шли всю ночь как это ... в каком направлении мне не удалось обнаружить.
Но я заметил, что лес постепенно становится все яснее и
яснее. Лунный свет падал прямо на землю, и я
был уверен, что мы приближаемся к побережью.

"Я мало думал о себе, мои дорогие люди! Я думал
о вас и об опасности, которую представляло присутствие этих туземцев на нашем
острове! Им нужно было только пройти вдоль береговой линии до тех пор,
пока река Монтроуз не пересечет ее, чтобы достичь Восточного мыса, а затем спуститься
снова к Рок-Каслу! Если они доберутся туда раньше , чем доберется _Unicorn_
если бы вы вернулись, у вас не было бы достаточно сил, чтобы отбиться от них!"

"Но разве ты не говорил только что, Джек, - спросил мсье Церматт, - что эти
дикари, должно быть, далеко от Земли Обетованной?"

- Да, папа, в двенадцати или пятнадцати милях к югу от Монтроуза, то есть примерно в
двадцати пяти милях отсюда.

"Что ж, менее чем через две недели, а может быть, и меньше, чем через неделю "
"Юникорн" будет стоять в заливе Избавления", - заметил мсье Церматт, - и
после этого нам будет нечего бояться. Но продолжай свой рассказ".

Итак, Джек продолжил::

"Это случилось только утром, после долгого перехода, без единого
остановившись передохнуть, мы добрались до скал, возвышающихся над берегом.

"У подножия был лагерь примерно из сотни этих эбонитов.
негодяи - все мужчины, полуголые, сидели на корточках в пещерах, выдолбленных
у подножия утеса. Это были рыбаки - по крайней мере, я так себе
представлял, - которых, должно быть, занесло к нашему острову ветрами
с востока, и их каноэ были вытащены на песок. Они подбежали
ко мне и посмотрели с удивлением и любопытством, как будто это был
первый раз, когда они увидели белого человека. Но там ничего нет.
это удивительно, поскольку европейские корабли почти не заходят в эту часть Индийского океана
.

"После того, как они осмотрели меня с близкого расстояния, они вернулись к своему обычному
безразличию. Со мной не обращались плохо. Они дали мне немного еды
жареной рыбы, которую я с жадностью съел, и утолил жажду водой
из ручья, который сбегал со скалы.

"Я испытал огромное чувство удовлетворения, когда увидел, что мое ружье, которым
эти дикари не умели пользоваться, и моя охотничья сумка были сложены
у подножия скалы. Поэтому я решил заняться этим
блэкмур прибегает к нескольким ударам, если представится возможность. Но
ситуация быстро изменилась в результате неожиданного события.

"Около девяти часов вечера на окраине леса,
который тянулся вдоль скал, внезапно поднялся ужасный шум,
который немедленно посеял смятение среди туземцев. И вы можете себе представить
мое удивление, когда я обнаружил, что шум был вызван прибытием
стада слонов - их было по меньшей мере тридцать - которые были
медленно иду вдоль берега ручья к пляжу.

- Смятение? Это была абсолютная паника! Очевидно, что это был первый раз, когда
туземцы нашли себя в присутствии этих огромных
животные-звери с невероятно длинными носами, с какой стороны на
совет!

"И когда слоны подняли свои хоботы и замахали ими, и
скрутили их все вместе, и все начали трубить, возникла
всеобщая давка. Некоторые бросились бежать по скалам, а некоторые попытались
столкнуть свои каноэ в воду, и слоны смотрели на
разгром с глупым дружелюбием.

"Я, со своей стороны, просто увидел свою возможность и не стал ждать
что-нибудь большее. Я не пытался узнать, чем закончится эта встреча
между слонами и туземцами, а побежал к утесу,
поднялся по ущелью и поспешил в укрытие среди леса, где
Я нашел свой старый добрый Фавн ждет меня. Мне не нужно говорить, что у меня было
обеспеченный мой пистолет и игра-сумка, которая будет для меня бесценна.

"Я шел всю ночь и на следующий день, охота за пищей, и только
останавливаясь, чтобы приготовить и съесть мою игру, и через двадцать четыре часа я достиг
на правом берегу реки Монтроз, не далеко от плотины.

"Тогда я понял, где нахожусь; и я спустился к ручью, вверх по которому мы с папой
ходили. По пути к Зеленой долине мне предстояло пересечь равнины и леса.
и я добрался туда сегодня днем. Я пришел сюда
через ущелье Клюзе, и я не могу передать вам, мои дорогие родители, мои
дорогие друзья, как ужасно я был бы разочарован, если бы вы
ты уже начал искать меня по всему побережью - если бы я не нашел тебя
здесь, в Рок-Касле!"

Такова была история Джека.

Кто были эти туземцы? Откуда они пришли? Очевидно, из
западное побережье Австралии, ближайшее побережье, если, конечно, там действительно не было.
Где-то есть группа островов, столь же неизвестных, как Новая Швейцария.
были до прибытия английского корвета. Но если эти дикари были
Австралийцы, принадлежность к расе, которая ставится низкой в человека
шкала, это было трудно объяснить, как им удалось достичь
рейс что-то вроде семисот пятидесяти миль в
каноэ-разве что, возможно, они были изгнаны все, что расстояние плохой
погода.

И вот теперь они встретили Джека и узнали, что остров населен
люди расы, отличной от их собственной. Что бы они сделали? Они
в море снова их каноэ, следовать вдоль побережья, и в конце концов
открытие бухты спасения и обитель рок-Касл?

Правда, прошло не так уж много времени, прежде чем прибыл "Юникорн".
Его выстрелы прозвучат через неделю; самое позднее, через две. И
с ней якорь в несколько кабель-длины, не было бы ничего
страх.

Так казалось, что это не было делом безотлагательной необходимости принять
меры предосторожности, чтобы встретить нападение дикарей. Более того, это было довольно
возможно, что в панике, вызванной виде слонов они
вновь выйти в море. Это казалось достаточным, что островитяне должны
держать часы на берегу моря напротив скалы замок.

Итак, на следующий день работа была начата снова, и главным образом работа по
завершению строительства часовни.

В этом участвовали все. Было желательно, чтобы это было закончено
до прибытия _Unicorn_. Четыре стены уже выросли до
высоты крыши, и апсида была освещена круглым проемом. Мистер
Уолстон выполнил все работы по дереву, и дом был покрыт бамбуком
которые были защищены от самых сильных дождей. Что касается внутреннего убранства
часовни, мадам Церматт, миссис Wolston, и Ханна были украсить его, как
было бы правильным, как и их вкус можно было бы смело положиться.

Вся эта работа продолжалась до 15 октября, установленной даты
возвращения _Unicorn_. Принимая во внимание продолжительность рейса
, изменение даты на неделю или две недели
не будет основанием для каких-либо опасений.

Наступило 19-е, а орудийный залп корвета не возвестил о себе. Итак,
Джек сел на своего онагра и поехал на Проспект-Хилл, а оттуда в Фальш
Хоуп-Пойнт.

Он потерял работу. Море было абсолютно пустынным до самого
самого дальнего горизонта.

Он снова совершил ту же экскурсию 27-го; снова безрезультатно.

Затем, что неудивительно, нетерпение начало уступать место
беспокойству.

"Идемте, идемте!" - часто повторял мсье Церматт, желая подбодрить свою
маленькую компанию. "Две, даже три недели - это не тревожный показатель
задержка".

"Кроме того, - добавил мистер Уолстон, - так ли мы уверены, что "Юникорн" мог
покинуть Англию в согласованный день?"

- Но Адмиралтейству , должно быть, не терпелось вступить во владение новым кораблем .
колония, - довольно простодушно заметила мадам Церматт.

И мистер Уолстон улыбнулся при мысли, что британское адмиралтейство может
когда-либо торопиться что-либо делать!

Но пока они наблюдали за морем в направлении мыса Ложной Надежды,
они не забывали наблюдать за ним и в направлении Восточного мыса.
Несколько раз в день телескопы наводились в направлении
Элефант-Бей, как они называли ту часть побережья, где разбили лагерь дикари
.

Однако пока еще не было видно ни одного каноэ. Если туземцы не
снова уплыл, казалось, что они приняли решение не покидать свои
лагерь. Если, к несчастью, они появятся за Восточным мысом и направятся
в сторону залива Избавления, возможно, окажется возможным остановить их с помощью
батареи на острове Шаркс и орудий, установленных на высотах
Рок-Касла. В любом случае, было лучше встретить нападение с моря
, чем с суши, и наибольшая опасность была бы, если бы дикари
пришли из глубины острова, после форсирования ущелья Клюзе.

На самом деле, вторжение сотни этих черных и
штурм ими Рок-Касла, по всей вероятности, не могли
быть отбитым. Возможно, было бы лучше на Акульем острове, где
сопротивление можно было бы поддерживать до прибытия английского корвета.

И еще _Unicorn_ не поступало, и в конце октября был
приближается. Каждое утро М. Церматт и Эрнест, а Джек ожидается
быть разбужены выстрелами из пушек. Погода была великолепной. С восходом солнца
Полупрозрачная дымка на горизонте растаяла. Насколько хватало взгляда
в открытом море, все взгляды были устремлены на _Unicorn_.

7 ноября все присоединились к экспедиции на Проспект-Хилл.
Но за пределами бухты не было видно ни одного паруса. Напрасно все глаза осматривали
горизонт на западе, востоке, севере! Это было со стороны Ложного
Мыс Надежды, что они надеялись на осуществление своих самых заветных надежд,
со стороны Кейп-Ист могла прийти катастрофа.

И так все молча стояли на вершине холма, наполовину в надежде,
наполовину в страхе.

 КОНЕЦ "ИХ ОСТРОВНОГО ДОМА".


 [В "Потерпевших кораблекрушение на флаге", который является продолжением этой истории
 , вы можете прочитать, почему "Юникорн" был отложен, что произошло
 что случилось с ее пассажирами и как присутствие дикарей на Новой Зеландии
 Швейцария повлияла на Церматтов и Вулстонов.]