Ледокол

В январе иль феврале  1967 года завхозу совхоза Восход, что в хуторе Щеглов центральной усадьбой располагался, пришла в голову идея устроить ледник, вещь, в общем-то,  необходимую в хозяйстве для хранения мяса и прочих скоропортящихся продуктов, в отсутствие доступных для приобретения промхолодильников. Сказано – сделано. Собрали молодых рабочих – меня, ученика сварщика Юрку Ханина, электромонтера Ваську Пыся,  двоих братанов двоюродных Грузденковых, снабдили баграми, ломами,  две пешни кузнецы отковали, дали Белорус с тележкой и ГАЗ-51 бортовой.  А в Щеглах протекала речка тамошняя, под нехитрым названием Ерик, длиной всего км в 25-35. Она впадала неподалеку в Сал.   Ледник решили устроить за забором стройчасти совхозной, возле пилорамы. Опять же не абы, а опилок рядом для! Поскольку они и были главной будущей теплоизоляцией! Котлован не рыли, просто бульдозером очистили от снега площадку, засыпали ее слоем опилок в полметра толщиной и на него стали двумя длинными буртами завозить добываемый нашей молодежной бригадой колотый лед.  Потом эти бурты высотой под два с половиной метра перекрыли доской, засыпали получившееся укрытие с боков и сверху опилками толстым  слоем, устроили тамбур с воротцами  и – вуаля, ледник готов, пожалте хранить!  Помню, такой же незатейливый ледник был в Вербовом Логу,  но другой конструкции, не одноразовой. Там был котлован метров 6Х6 и глубиной метра два, имел он шатровую крышу, крытую соломой, ну и ледовую забивку котлована, засыпанную тоже толстым слоем опилок. Мы с пацанами исследовали его летом 61-го года, проникнув прямо через крышу, он был пуст от продуктов хранения, но льду еще было изрядно!
Добывали мы лед под руководством бывалого мужичка, имя позабыл, но мужик был битый, сидел, много повидал. По его указанию пробили длинную щель в очищенном от снега покрове Ерика, а, надо сказать, зима была морозная, лед был толще полуметра! Потом щель завернули по краям буквой Пы и начали откалывать крыги, по метру примерно длиной и шириной. Они, конечно, раскалывались иной раз на меньшие доли, но это делу не мешало – грузить потом легче! Крыги выволакивали баграми, пока не приспособились –  намаялись. Снаряжены мы были добротно, в валенках , стеганых штанах и ватниках, рукавицы брезентовые, по две зараз, не то, что мерзли, а пар столбом от нас шел! Да еще и бугор подначивал по  рваному сбрасываться и глотать для сугреву московскую. Но мы потом от этой порочной прахтики в отказ пошли – на свежем воздухе оно как-то не вставляло.  Дни были солнечные сначала, потом захмарилось, но дело шло. Ледорубили мы недели две, хранилище получилось ого-го какое! Но больше такой эпопеи в совхозе потом не устраивали. Пропала, видимо, необходимость.. Сейчас – то мысль пришла – ведь были в стройчасти две бензопилы Дружба, и я ими лихо орудовал, по указке кладовщика – завхоза уже стройчасти деда (тогда на мой погляд) Агинского, распуская на чурбаки хлысты для топки- растопки печей в конторе, клубе, столовой и где там еще они нужны были. А мысли пилить лед на крыги этими пилами не пришло никому, и нашему бывалому бугру тоже. Да даже простую пилу из полотна пилорамы приспособить для этих целей не пришло в наши светлые головы. Дилетанты ледозаготовок, одним словом. Но ледяная кампания нам пришлась по вкусу, морды у нас у всех были всегда красные от солнца, мороза и здоровья, как после парной!

Без того, чтобы промокнуть, не обходилось. Валенки у нас были без галош, да и ухнуть в воду по пояс кое-кому выпадало! Правда, там не глубоко было, от берега совсем близко рубили ледешок-то.
 

 
Лев Лагорио "Возка льда"  1849,   https://runivers.ru/gal/gallery.php?ID=456786

 
Вайшля Леонид Игнатьевич, Заготовка льда, 1965г.
 
Григорьев Николай Николаевич (1901–1979) «На пруду» 1936
 
Арсений МЕЩЕРСКИЙ (1834-1902) «Зима. Ледокол»
 
Мещерский Арсений Иванович (1834 - 1902) «Заготовка льда»
 
Иван Константинович Айвазовский (1817 - 1900) «Заготовка льда Неве в Санкт-Петербурге»
 
Горохов Иван Лаврентьевич (1863-1934)   «Ледовозы» 1912
 
Похитонов Иван Павлович (1850 – 1923) «Заготовка льда» 1900
…Страсти по льду...  Сегодня первый раз в своей жизни наблюдала замечательное действо. На нашем Мотовилихинском пруду резали лёд! Какое зрелище! Вынимали огромные квадратные глыбы, а они сверкали на солнышке, как леденцы. Оказывается пруд уже промёрз так прилично, сантиметров на сорок. И вот, как заворожённая (или примороженная) я не могла отвести взгляд. Резали аккуратненько, и сразу же грузили на машины, перекладывая досками. Это, видимо, чтобы по дороге они не сморозились вместе. А дальше эти кубики  Гулливера повезли на центральную экспланаду для сооружения ледовых городков.  Как легко нас, городских удивить. Перефразирую: «...что деревенскому жизнь - то городскому забава...» А может иногда надо забыть обо всём, и послушать свои дремучие инстинкты... Хочется лизнуть эту хрустальную глыбу - лизни, хочется остановиться, и смотреть - смотри. Что я и сделала... И только телефон предательски вернул меня в бытиё, вопрошая: «Ты где? Как не стыдно! Дома щи не варены, бельё не глажено, а ты....»  Ээх...  Заготовка льда. Теперь я уже не удивляюсь, как в прошлый раз тому, что пилят на пруду лёд. Красивое и невозможно завораживающее это действие! Сразу вспомнился Иван Сергеевич Шмелёв...     «Шум за окном особенный. Там галдят, словно ломают что-то. Крики на лошадей и грохот... - набивают погреба!     Глухо доходит через стекла голос Василь-Василича, будто кричит в подушку, но стекла все-таки дребезжат: «Эй, смотри у меня, робята... к обеду чтобы..!» Слышен и голос Горкина, как комарик: «Снежком-то, снежком... поддолбливай!»     Да, набивают погреба, спешат. Лед все вчера возили.     Я перебегаю, босой, к окошку, прыгаю на холодный стул, и меня обливает блеском зеленого - голубого льда. Горы его повсюду, до крыш сараев, до самого колодца, - весь двор завален. И сизые голубки на нем: им и деваться некуда! В тени он синий и снеговой, свинцовый. А в солнце - зеленый, яркий. Острые его глыбы стреляют стрелками по глазам, как искры. И все подвозят, все новые дровянки...     Возчики наезжают друг на дружку, путаются оглоблями, санями, орут ужасно, ругаются: «Черти, не напирай!.. Швыряй, не засти!..» Летят голубые глыбы, стукаются, сползают, прыгают друг на дружку, сшибаются на лету и разлетаются в хрустали и пыль. «Порожняки, отъезжай... черти!..» - кричит Василь-Василич, попрыгивая по глыбам. «Стой... который?.. Сорок семой, давай!.. »     Отъезжают на задний двор, вытирая лицо и шею шапкой; такая горячая работа. А Василь-Василич совсем по-летнему - в розовой рубахе и жилетке, без картуза. Прыгает с карандашиком по глыбам, возки считает. Носятся над ним голуби, испуганные гамом, взлетают на сараи и опять опускаются на лед: на сараях стоят с лопатами и швыряют швыряют снег. Носятся по льду куры, кричат не своими голосами, не знают, куда деваться. А солнышко уже высоко, над Барминихиным садом с бузиною, и так припекает через стекла, как будто лето.     Я открываю форточку. Такая теплынь и свежесть! Пахнет теплом и снегом, весенним душистым снегом. Остреньким холодочком веет с ледяных гор. Слышу - рекою пахнет, живой рекою!..     В одном пиджаке, без шапки, вскакивает на лед отец, ходит по острым глыбам, стараясь удержаться: машет смешно руками. Расставил ноги, выпятил грудь и смотрит зачем-то в небо. Должно быть, он рад весне. Смеется что-то, шутит с Василь-Василичем, и вдруг - толкает. Василь-Василич летит со льда и падает на корзину снега, которую везут из сада. На крышах все весело гогочут, играют новенькими лопатами, летит и пушится снег, залепляет Василь-Василича. Он с трудом выбирается, весь белый, отряхивается, грозится, хватает комья и начинает швырять на крышу. Его закидывают опять. Проходит Горкин, в поддевочке и шапке, что-то грозит отцу: одеваться велит, должно быть. Отец прыгает на него, они падают вместе в снег и возятся в общем смехе.    Я хочу крикнуть в форточку... но сейчас загрозит отец, а смотреть в форточку приятней. Сидят воробьи на ветках, мокрые все, от капель, качаются... - и хочется покачаться с ними.  Слышу, отец кричит: «Ну, будет баловаться... Поживей-поживей, ребята... к обеду чтоб все погреба набить, поднос будет!» С крыши ему отвечают: «Нам не под нос, а в самый бы роток попало! Ну-ка, робят, уважим  хозяину!». 
 
http://snezhinka.7bb.ru/viewtopic.php?id=4280
https://usolt.livejournal.com/733470.html