Ия. Глава 4

Ия лежала на кровати с закрытыми глазами и пыталась уснуть. Каждый раз сон прерывался необъяснимым толчком в живот. Создавалось ощущение, что кто-то нарочно не дает уснуть или просто выгоняет с кровати. На седьмой или восьмой бесполезной попытке уснуть Ия села на кровати и включила свет. В комнате никого не было, но ощущение присутствия чего-то еще в комнате не проходило. Она стала вспоминать все, что когда-либо читала, слышала или смотрела о необъяснимых явлениях. От этих размышлений становилось еще страшнее, так как воображение начало рисовать невидимых монстров, увидеть которых было еще страшнее, чем ощущать. Наверное, ощущение давало надежду на какой-то сбой в организме, панические атаки, разыгравшееся воображение. В то время как видимое скорее всего доказало бы факт сумасшествия. Ну кто поверит в существование невидимых монстров?
Ия вспомнила о молитвослове, который стоял в шкафу. Она встала, взяла его с полки и нашла псалом, половину которого она знала наизусть с детства. В детстве ее часто мучали кошмары или видения. Однажды она ночью открыла глаза и увидела белое, молочное лицо, которое заглядывало в комнату через дверной проем. Тогда ее сковал страх, она не могла пошевелиться или закричать. В другой раз, она проснулась от того, что ее кто-то дернул за ногу. Открыв глаза, она увидела фигуру матери, стоящую рядом с кроватью. Ия спросила ее, что случилось, однако ответа не последовало, и фигура растворилась. В тот раз Ия закричала. После произошедшего, мама купила ей поясок с псалмом «Живый в помощи», заверив, что нечистая сила не сможет появиться пока поясок под подушкой. Долгое время Ия не расставалась с ним и вечером, перед сном молила о защите. Невозможно было объяснить, почему вторая половина псалма так и не запомнилась.
 Начав читать про себя, Ия заметила как начала еще больше нервничать, задрожали руки, и накатила волна безудержного страха. Происходило что-то необъяснимое: любая молитва обычно успокаивает, эта же, в данный момент, пугала еще больше. С трудом дочитав до конца, она положила молитвослов на кровать - читать еще один псалом или молитву она не решилась. Она начала отматывать «пленку» назад, пытаясь вспомнить, когда точно все началось.

Акил стоял над длинными полотнами электро -, вибро –, звукограмм и «путевыми сетками». «Путевые сетки» являлись ни чем иным как схемами пересечения жизненных путей в точный период времени. От карт они отличались именно временными интервалами: карты показывали только пересечения судеб людей, а сетки строились с учетом времени и места пересечения. Были еще «сетки временных лагов», по ним в НИИ пытались установить искривления во временном пространстве: когда пересечения не состоялись, либо состоялись раньше или позже прогнозируемого варианта развития событий.
Сейчас перед ним лежали распечатки, разложенные таким образом, чтобы можно было просмотреть синхронно показания всех приборов и датчиков в один временной миг, в момент появления объекта YA3271794 в транспортере. Ноль. Всплеск, который первоначально связали с моментом выпадения с уровня, при пристальном изучении произошел через какой-то промежуток времени и был связан с активацией транспортера. Акил сдвинул линейку на несколько мигов назад (в НИИ не рассматривали временные отрезки часами или минутами, так как согласно квантовой теории время текло в обе стороны: в будущее и в прошлое). В комнату вошел Виктор Степанович.
- Акил, доброго здравия! Есть что нового? – спросил он.
Акил был достаточно молод по сравнению с Виктором Степановичем, но пользовался уважением за острый ум и безграничную работоспособность. Он походил и внешне и характером на хищную птицу: никогда не останавливался до тех пор, пока не завершал начатое дело.
- И Вам доброго здравия, Виктор Степанович! Нечем порадовать, на момент выхода изменений не было. – ответил он, не отрывая взгляд от распечаток.
- Я тут тебе из столовой обед принес, - по-отечески произнес Виктор Степанович.
- Да, спасибо. – рассеянно ответил Акил, погруженный полностью в работу.
Виктор Степанович поставил упакованный в одноразовые контейнеры стандартный обед на стол и тихо вышел, не желая отвлекать Акила от работы. Он вернулся к себе в кабинет, сел в кресло и вспомнил первое знакомство с Ией.