Портрет

       Перекладывала листочки, уже пожелтевшие от времени, удивлялась, что они каким-то чудом уцелели в пожаре. Сгорело много книг, подшивок газет, прогорел весь мансардный этаж – пожар начался с крыши, испорчено много вещей водой от тушения, но эти листочки-письма моей молодости в коричневом пакете остались. Писем немного, я сохранила когда-то лишь несколько, в которых были хорошие искренние стихи.
        Перечитываю. Размашистый почерк, порой такое отчаяние сквозит в набегающих друг на друга строчках: «…закончу нашу переписку, а вернее сказать, мой чрезвычайно длинный монолог (ведь ты не сочла нужным ответить ни на одно моё письмо). Кем я был для тебя – не знаю. Ни слов, ни мыслей – одна тупая, безысходная боль… Спасибо тебе за всё: за то, что разбудила во мне чистое и большое чувство, на которое я думал не способен, за то, что я остался без малейшей веры в себя, за то, что похож сейчас на полупомешанного субъекта, так мне и надо, ведь я сволочь… Люблю тебя – верь этому, Лиза, верь! Прощай!».
         Стихи, ещё стихи. Письма из армии Дима писал почти каждый день. «С моими письмами делай, что хочешь – они твои, а твои, Лиза, о, боже мой, эти два листочка, самые первые до сих пор храню у себя – зачем (?), не знаю. Кажется, на всём поставлен «Крест» и все же…  Я любил тебя всем своим существом, но сейчас об этом не может быть и речи. Ты сама возненавидела бы меня, если бы я покинул Надежду».

          Ах, как это было давно! Обиды, страсти – всё напрасно, целая жизнь пробежала…

         –  Дима, ты опять рисуешь? Сколько можно?
          – Мама, я должен закончить портрет Лизы.
          – Сынок, зачем ты мучаешь себя? – мама тревожно смотрела на сына.
          – Никак не получается воротник олимпийки.
          С холста, размером 50х70, смотрела грустная девушка с рыжими волосами в красной спортивной куртке. Взгляд голубых глаз устремлён куда-то вдаль, казалось, она задумалась. Суть её характера была схвачена художником, но что-то не получалось. Уже несколько вечеров Дима простаивал перед мольбертом, подрисовывая, исправляя.
         Дима, черноволосый, симпатичный юноша, с детства увлекался рисованием. Специалисты говорили, что у него есть способности, нужно бы посещать художественную школу, но мама воспитывала сыночка одна, а обучение требовало немалых средств. Отца своего Дима не знал. Жили в маленькой квартирке в доме барачного типа. Мама работала в две смены, поручала маленького соседям, но когда Дима подрос, то оставался один, она за него не волновалась. Сын был спокойным, учился хорошо, любил литературу, писал стихи, мог читать до утра. Жили бедно, едва сводя концы с концами. Скромно одетая мама, чаще молчаливая, всегда в заботах о насущном хлебе, тянула сына как могла, а он жалел её и обещал, как только получит профессию и будет работать, то непременно будет помогать маме.
         Завтра у него свадьба. Маме не верилось, что её мальчик теперь будет иметь свою семью и за неё отвечать. Смотрела на портрет девушки, которую знала по рассказам сына, и в который раз спросила:   
           – Сынок, ты же любишь эту девушку. Я чувствую. Зачем женишься на другой?
           – Да, мама, ты права, я люблю Лизу. Она – моя любовь, но Надежда – моя совесть.
           Мама горестно вздохнула, возражать и изменить что-то в данной ситуации не было никакой возможности.
           Дима заканчивал десятый класс, когда в его привычную жизнь ворвалась Лиза. Так неожиданно, что он не успел понять, как и когда влюбился в неё. Девушка с тонкой изящной фигуркой, интересуется живописью и литературой. Дима с удовольствием рассказывал ей о своих любимых поэтах, особенно близки ему были стихи Блока, много говорил о картинах и художниках, любимый – Рафаэль. Лиза – прекрасный слушатель, имела обо всём своё мнение. Независимая, в меру весёлая, она подтрунивала над неторопливым десятиклассником, имеющим большие способности к рисованию, и спрашивала Диму, смеясь: «Ну, когда ты нарисуешь мой портрет?». А он уже задумал его, но времени катастрофически не хватало: последние школьные деньки, экзамены, аттестат…
           Дима попытался поступить в художественное училище, но не удалось. Все планы разрушились. Лиза ещё училась, а Надежда, его соседка, радовалась, что он закончил школу, теперь будет принадлежать только ей. Лизку Надя не любила, откуда она появилась? С Димой, умным соседом, её связывала дружба, она-то давно в него влюблена. Мама не препятствовала их дружбе. А потом появилась Лиза, что Диму потянуло к этой девчонке? Отдавать любимого Надежда не собиралась. Хорошо, что он уходит в армию, за это время чувства успокоятся. Его призвали, служил в танковых войсках, писал письма.
           Отпуск по случаю получения звания Дима праздновал с друзьями, самыми лучшими, и Надеждой. Лизу не увидел, она как раз в это время была на соревнованиях. Десять дней у танкиста пролетели так быстро! В один из вечеров, когда мама Димы ушла в ночную смену, Надежда осталась у него – вместе встретили рассвет. Тревожно и радостно. «Мой, ты мой», –  шептала она и горячо целовала любимого. А ему казалось, что он падает в бездну. Надежда рассказала родителям о встрече. Отец грозно заявил, что Дмитрий должен взять её в жёны. О! Надежда радовалась, именно этого она и хотела. Свадьба будет!
        Лиза получила тоже красочное приглашение на свадьбу, но, конечно, не хотела ехать. Узнала, что на свадьбе со стороны жениха будут только два его друга, она и мама, поэтому согласилась. Поехали малым десантом на электричке, родители Надежды, где устраивали свадьбу, жили за городом в своём доме. В тубусе, который мама передала Лизе, свернутый лежал холст с её портретом. Ещё вчера его спешно подправлял художник. Пока ехали мама Дмитрия всё повторяла: «Что вы делаете, Дима же любит тебя!..». 
          Ждали молодых долго. Они приехали большой компанией. Надежда служила в театре оперетты, и друзей с её стороны на свадьбе было много. Гости уговорили Надежду что-нибудь исполнить. Она с удовольствием пела какую-то арию, глаза светились радостью.
       Уехали со свадьбы к утру. Молчали, а что сказать-то? Лиза развернула холст. На неё смотрела грустная девушка. «Не очень-то похожа на меня, – подумала Лиза, но оценила работу, – всё-таки обещание выполнил». Не просто рисунок, а холст довольно большого размера. Было приятно.
        Пути с художником надолго разошлись. Замуж Лиза вышла, окончив институт, направили на работу в другой город. Новая жизнь закружила. А портрет? Портрет так и лежал свёрнутым, муж не хотел, чтобы он занял место на стене, наверное, ревновал в прошлому.
        Встретились с Дмитрием через много лет. Лиза ни о чём не жалела. У неё была семья, двое детей. У Димы тоже двое, но с Надеждой развёлся, правда она разрешала ему изредка видеться с детьми. В его жизни появилась другая женщина. «А вот мой сын влюбился и встречается с девушкой, у которой имя Лиза и такая же фамилия, как у тебя, представляешь?», – с грустной улыбкой сообщил Дима.
        Да, вот так совпадение! Художником Дмитрий не стал, окончил педагогический институт, работал учителем рисования и черчения.
        – А я хотела привезти тебе портрет, может, пригодился бы на твоей авторской выставке, – Лиза напомнила о портрете, который хранила уже много лет.
         – Да, нет, я давно не пишу полотен. Так, только рисунки небольшие, когда хочу что-то показать детям.
          Бродили с Дмитрием по знакомым местам, в парке со столетними чинарами. Вот и дубовая аллея, где целовались украдкой когда-то, и жёлуди под ногами. Побывали на выставке картин местных художников. Сфотографировались на фоне озера и телебашни.  Можжевеловый аромат, аромат юности, волновал. Вспоминали одноклассников – его и моих, тренера и любимую учительницу русского языка и литературы. Встретимся ли ещё?..
        Портрет через несколько лет переехал вместе с моей семьёй на другое место жительства, но, увы, сгорел вместе с домом. А письма – искала что-то в ящике с бумагами и увидела их –  вот они, искренние, из юности.
         …Прохладный ветер ворвался и распахнул настежь окно. Листочки закружились по комнате вместе с тополиным пухом. Светает рано. Скоро загорланит петух, он настойчиво врывается каждое утро в мой сон, и я закрываю окно. Подняла листочки. На одном: «Прощай, Лиза. Твой Дмитрий» и стихи, но, кажется не его:
И вот опять приходит прошлое
Совсем нечаянно, непрошено.
И словно заново живёшь…