Добрынины. Часть 5. Глава 16

 - Лялечка, попробуй понять меня... - чуть не плача, попыталась объяснить дочери Зинаида Васильевна. - Я была настолько наивной и доверчивой... Я даже предположить не могла, что, пытаясь уберечь себя и тебя от беды, я сама попаду в беду гораздо более худшую, и тебя за собой потяну...

     - Зиночка, честно говоря, я не понимаю, почему ты не развелась с Савельевым позже, когда Ляля уже родилась? - поинтересовалась сватья.

     - Во-первых, я была молоденькой девушкой, у которой никогда толком не было поклонников, но которой каждая первая замужняя зараза старалась выказать свое превосходство над моим ничтожеством и непременно с издевочкой напомнить, что часики мои тикают... - вздохнула Зина.

     - А во-вторых? - спросила Лидочка.

     - Во-вторых, заимев статус замужней женщины, - смущаясь, ответила Зинаида Васильевна, - я некоторое время цеплялась за него, как за соломинку, чтобы никто из моих "нежно любимых коллег" не ткнул мне в нос то, что между свадьбой и разводом прошло слишком мало времени...

     - И что? - непонимающе спросила Лидия Михайловна. - Какое кому дело до подробностей твоей личной жизни?

     - Все дело было в том, что, по их убеждению, если между свадьбой и разводом прошло очень мало времени, значит, муж сбежал от меня по той причине, что я оказалась плохой хозяйкой... - вздохнула Зинаида Васильевна.

     - А им какое дело? - недоуменно спросила Лидия Михайловна.

     - В педагогическом коллективе всем всегда и до всего есть дело... - тяжело вздохнула Зинаида Васильевна. - Мои коллеги не упустили бы возможность организовать травлю...

     - Неужели так все плохо? - спросила старая дама. - Может быть, ты просто преувеличиваешь свои страхи?

     - Лида, я не утверждаю, что такая нездоровая обстановка имеется во всех педагогических коллективах... - ответила Зинаида Васильевна. - Но в той школе, в которой работала я, к моменту моего возвращения домой, уже был реальный прецедент такой травли...

     - Откуда ты знаешь? - спросила сватья.

     - Мама рассказывала... - ответила Зина. - Она тоже преподавала в этой школе...

     - А зачем ты тогда пошла туда работать? - спросил Добрынин.

     - Другая ближайшая школа находилась в двух троллейбусных остановках... - ответила ему теща. - А это очень важно, когда у тебя маленький ребенок...

     - И потом, в этой школе Зина хотя бы знала о существовании таких серьезных проблем. - добавила Лидия Михайловна. - А в другой школе она могла попасть в еще более неприятный коллектив...

     - Теща, а твои глаза не были слишком велики от страха? - спросил Добрынин. - И ситуацию ту ты совсем не знала... Может быть, тебя бы все это не коснулось?

     - Коснулось бы... - вздохнула Зинаида Васильевна. - Когда я уже вышла из декрета, аналогичную травлю мои "дорогие" коллеги организовали молоденькой учительнице младших классов, которая развелась с мужем через месяц после свадьбы... Довели девушку до увольнения... Можешь мне поверить - я все видела своими глазами, жалела девушку, но сделать ничего не могла...

     - И тогда ты решила сохранить брак на бумаге, чтобы не рисковать? - спросила Лидия Михайловна.

     - Совершенно верно... - отозвалась Зинаида Васильевна.

     - Но ведь в Советском Союзе безработных не было... - задумчиво произнесла старая дама.

     - Верно... - ответила Зинаида Васильевна. - Но плохие характеристики все равно были... И на основании плохой характеристики мне отказали бы в приеме на работу в хорошую школу... Ты понимаешь, Лидочка?

     - Прости, Зиночка, но я совсем не понимаю этого... - печально ответила сватья. - Рада бы понять, но не получается... Понимаешь, я довольно рано вышла замуж за Павла и прожила с ним всю жизнь, даже не помышляя ни о каком разводе, а после войны и вообще домохозяйкой стала...

     - Но были же у тебя приятельницы? - на сей раз не поняла Зинаида Васильевна.

     - Моими приятельницами были жены коллег Павла, сплошь домохозяйки, которые постоянно чванились друг перед другом совсем другими глупостями... - ответила старая дама. - Их и приятельницами-то назвать, как выяснилось позднее, можно было только с очень большим натягом... А в конце шестидесятых годов через Мелкого и Маргошу я познакомилась с Шапокляк...

     - Да... Шапокляк - замужняя женщина, жена, а потом вдова офицера, ребенок при ней... - вслух подумала Зинаида Васильевна. - Ее эти издевательства коснуться не могли, а сама она на такое не способна... Поэтому я с ней и подружилась...

     - Теперь ты понимаешь, Зиночка, что я об этих бабьих издевательствах над незамужними или разведенными женщинами сейчас впервые слышу?

     - Понимаю... А куда делись твои приятельницы?

     - В свое время мне было непонятно, почему жены коллег Павла резко перестали общаться со мной, когда его не стало... - ответила Лидия Михайловна. - Мне было неприятно, но о дискриминации я, честно говоря, даже не подумала...

     - А о чем ты подумала?

     - Что со мною дружили ради дружбы их мужей с полезным человеком профессором Добрыниным, а сама по себе я им неинтересна...

     - И ты правда не подумала о дискриминации? - удивилась Зинаида Васильевна.

     - Нет... - ответила старая дама. - Я подумала об обычном людском свинстве и просто вычеркнула этих "приятельниц" из списка своих знакомых...

     - Лидочка, а ведь это была именно та самая дискриминация... - вздохнула Зинаида Васильевнаю - Классический случай... Поменялся твой статус - из мужней жены, да еще и профессорской, ты превратилась, хоть и в профессорскую, но не жену, а вдову, то есть стала женщиной сортом пониже... И твои статусные знакомые забыли о твоем существовании...

     - Неужели для женщин было все так жестко? -удивилась сватья.

     - Да, Лидочка... - ответила Зинаида Васильевна. - Все было очень жестко... Ты хорошо определила существовавший порядок вещей - дискриминация... Сами женщины женщин же делили по сортам... И издевались над теми, кто был сортом ниже их.

     - Какая гадость... - отозвалась Лидия Михайловна.

     - А почему - было? - спросила Ляля. - Почему ты говоришь в прошедшем времени?

     - О чем ты??? - немедленно напрягся Добрынин.

     - Только о том, что, как существовала вся эта гадость тогда, так существует и сейчас... - ответила мужу Ляля. - Никуда она не делась...

     - Вот именно... - согласно вздохнула Зинаида Васильевна.

     - Но ребенка же можно было записать не на Савельева? - спросила Лидия Михайловна.

     - Можно было бы, если бы я не была учительницей и не боялась потерять работу... - вздохнула Зина.

     - Как это? - не поняла Лидочка. - Ты же согласилась с тем, что в Советском Союзе безработицы вроде не было...

     - Вот именно - вроде... - ответила Зина.

     - О чем ты? - спросила старая дама.

     - Лидочка, тогда действительно не было безработицы, но, кроме ограничений моих возможностей при помощи плохой характеристики, был возможен негласный запрет на работу по  профессии по различным мотивам - по политическим для диссидентов, по нравственным - для педагогов и так далее...


Продолжение следует...