Ох уж эта Юля!

По плану они должны были идти все вместе, но Витя заболел, Аню не пустили родители, Катя, как всегда, опаздывала.

Юля стояла посреди двора. Больше всего её злила Аня: никогда не может подержать язык за зубами. И чем больше Юля злилась, и чем дольше не появлялась Катя, тем больше росла вероятность, что Анины родители позвонят остальным, и Юлю живенько вернут домой.

Юля оглядела пустой двор, посмотрела на Катин подъезд, махнула рукой и побежала что есть сил. Заветный лес совсем в другой стороне. Но ничего, она пойдёт так, чтоб её не перехватили.

Люди спешили на работу. Кто на каблуках, кто на авто. И лишь Юля шла всё дальше от метро, от автобусных остановок, от широких проспектов. Шла к своей мечте увидеть живых зверей, устроить шалаш на какой-нибудь поляне и проваляться там весь день с друзьями. Но друзей нет. Она одна.

Вот и деревья. Стоят, волнуются верхушками. Древние великаны, пережившие столько эпох! Юля восхищённо смотрела на лес, вслушиваясь в его шорохи, в гул ветра в кронах. "Здравствуй, лес!" Юля приобняла первую берёзу и вошла в вожделенное дикое царство.

– Катя, ты куда?
– Гулять.
– В лес?
– Нет, что ты? Во двор.
Катю подвёл дрогнувший голос. Да и мама уже всё знала от Аниных родителей. Стали звонить Юле домой.

Трубку взяла запыхавшаяся мама.
– Юля? Да, гуляет... Как в лесу? Она же обещала!.. Какой шалаш?
– Николай Иванович, дочка пропала. Опоздаю сегодня. Да, отчёт... Да, совещание...
– Ну, Юля, ты у меня получишь!
– Женя, возвращайся, Юля в лес ушла.

Пока папа выбирался из пробки, пока мама соображала, как быстрее добежать до леса и где конкретно в нём искать дочь, Юля неспешно брела по лесу, то напевая песенку, то вслушиваясь в пение птиц, то представляя, что она древняя амазонка, идущая на охоту.

– Ох, Женя, как её теперь одну оставлять?
– Уж лучше б Аня молчала. Вместе б они как-нибудь в лесу справились. А тут одна пошла. И ведь не побоялась.
Наташа заплакала.
– Не боись, – подбодрил муж. – Мы мальчишками тоже сюда бегали. Тоже тайно. Сейчас найдём нашу путешественницу.

Наташа в отличие от мужа была домашним послушным ребёнком, по лесам не ходила. Только с родителями за грибами. А со взрослыми можно и совсем не страшно.

Материнский мозг рисовал клыки волков, пасти медведей, бешеных лис. "Юля в опасности! Юля в опасности!" – сигналил маячок.

– Папа, смотри, какой я шалаш построила!
– Папа, а мы точно вернёмся в выходные?
– А ты точно найдёшь эту поляну?
– Как?! Ты тоже сбегал в лес?
– Мама, ну не плачь. Я ж вернулась бы к вечеру.
– Жаль, что зверей увидеть не успела. Я, наверное, слишком шумела.
– Мама, а совсем-совсем нельзя гулять?
– Даже с Аней?

Юля сидела дома, слушала, как во дворе смеются, визжат дети. Вон Катя, Аня. И даже Витя уже выздоровел.

– Ну и пусть! Гуляют так гуляют. А я зато в лесу была. И ещё пойду. Правда, не одна, с родителями. Зато шалаш достроим и пикник устроим.

"Шалаш достроим, пикник устроим," – напевала Юля. С песней не так противно брать мокрую тряпку, не так скучно ползать с ней на четвереньках, проходясь по всем углам. Зато мама будет довольна и когда-то простит.