Вяхири

 
В усадьбе у дедушки с бабушкой была голубятня. Галинке это  казалось весьма необычным, потому что в городке, где она жила с родителями, редко кто держал голубей.

Папа Гали был из большой семьи. И он, и все его четверо братьев в детстве ухаживали за голубями. Стайка во дворе была двухэтажной, к голубятне можно было подняться по пристроенной лестнице, и попасть туда через маленький балкон. Ребята по очереди лазали наверх, убирались у птиц, проверяли гнёзда и гоняли стаю над малоэтажным посёлком на краю города, где находился их дом.

Шло время. Дети вырастали, становились взрослыми, отделялись от  родителей. Голубей тоже становилось всё меньше и меньше. Но Галинка ещё застала птиц, потому что Юрка – младший из отцовых братьев, был всего-то на три года старше её. И он был последним, кто следил за голубями.

Юра как-то позвал Галинку посмотреть на голубиные гнёзда, но девочка панически боялась высоты, потому что маленькой улетела в строящийся подпол и чудом осталась жива. Потому мальчик брал птиц в руки и выносил на балкончик показать сверху племяннице. Девочка смотрела на них, стоя во дворе на дощатом тротуаре, и восхищалась.

Летом Галинка вместе с родителями отправилась в отпуск в Белоруссию, к родственникам мамы. Тогда-то девочка впервые увидела лесного голубя. Дело было на заправке, где папа решил наполнить бак бензином. Автомобиль заехал под огромный металлический  навес, и тут раздалось громкое хлопанье крыльев.
Галинкина мама высунулась в окно, испуганно посмотрела на заправщика, толстого, пузатого дядьку с лоснящимся лицом, и робко спросила:

- Кто это?

Тот лениво произнёс, нисколько не смутившись:

- Горлица.

В понимании мамы, да и Галинки тоже, горлица должна была представлять собой изящную птицу чуть ли не с лавровой веточкой в клюве. Но тот шум, что издавали крылья, невидимые до поры, более походил на шум сказочного Змея-Горыныча. Мама подняла голову вверх. Замедляя полёт, на толстую металлическую перекладину под самой крышей приземлилась огромная, жирная птица, более похожая на откормленную идейку, нежели на красивый песенный образ лесной голубки.

- Э-э-это горлица? – произнесла мама, заикаясь, и глаза её заметно округлились. Галинка тоже высунулась в своё заднее окошко и тоже задрала голову.

- Да! – гордо подтвердил толстяк-заправщик, ремень на брюках которого с трудом был застёгнут даже не на последнее, а на дополнительно пробитое отверстие. Очевидно, он самолично подгонял птичку под свой размер, скармливая ей часть собственного обеда. И теперь с удовлетворением улыбался, глядя на подопечную.
Мама мысленно провела линию от голубиного хвоста вниз, и, удостоверившись, что на наш автомобиль ничего не прилетит, в заключение содержательного разговора смогла лишь многозначительно произнести «М-м-да…уж!»

Галинка ещё не знала, что на следующий год всё их семейство переселится на Балтику, а лесные голуби станут их соседями.

По незнанию новосёлы стали называть их горлицами, но местные сразу же поправили переселенцев со знанием дела: «Это вяхири. У  них ожерелье на горлышке».

Вяхири довольно долго приглядывались к людям, поселившимся недалеко от реки. Затем стали робко спускаться с толстых электропроводов вниз, в сад, клевать зёрнышки. Люди робко смотрели на птиц в окно, стараясь не вспугнуть крылатых гостей. Дворовых кошек вяхири не боялись, зато мурлыки опасались сильных птичьих клювов и когтей на лапах. Между крылатыми и хвостатыми словно было заключено негласное соглашение о ненападении. А людей вяхири так и продолжали опасаться.
И вот, когда все тесты были пройдены, одна пара свила гнездо на огромном старом каштане, растущем прямо у калитки.

Хозяева дома долго пытались разглядеть гнездо и, наконец-то, это удалось им с окна второго этажа. Что случилось не без помощи птах, живущих поблизости. Любопытные соседи усаживались на провода, протянутые вдоль улицы, и, вытягивая шеи, галдели на всю округу: «Да где? Где же новое гнездо? А есть ли в нём кладка? Да дайте же посмотреть! Подвиньтесь, мне ничего не видно!»

Когда галдёж и суета на электролинии прекратились, наступила обычная жизнь. Днём вяхири улетали по своим делам или же занимали пост на проводах, громко гудели, предупреждая чужих не соваться на их территорию. Ночью же они занимали место в гнезде, которое было так свито на ветках, что люди не могли понять, есть в нём яйца и птенцы, или же нет. В конце лета пернатые соседи улетели на зимовку, а весной приехала бригада с автовышкой  и рабочие обрезали на каштане ветки вместе с гнездом.

Когда на следующий год вернулись вяхири, они не стали устраивать новый дом на верхних ветвях. Развилки на стволе были ненадёжными, и листва не могла закрыть гнёздышко от лишних глаз. А вот каштан у соседнего дома подходил птицам по всем параметрам, и они, недолго думая, перебрались на него.

Мама вздохнула: что делать – плановая обрезка… Но ничего, птички нашли себе место. Так и случилось. А в усадьбе прижилась  другая парочка, совсем молоденькая. Она свила своё первое гнёздышко прямо на вишне, которая росла под кухонным окном. Это гнездо просматривалось из кухни и из папиного кабинета на втором этаже. Голуби ночевали вдвоём в своём гнёздышке, прижавшись и согревая друг друга. А ещё караулили кладку, сидя на проводах, как и их родители.

Когда у этой пары появились птенцы, как выросли и вылетели из гнезда, люди прозевали. Однако вяхири постоянно возвращались на вишню, качались на её ветвях, склёвывая ягоды с верхних ветвей, недоступных людям. Но однажды вместе со всей своей роднёй, помеченной ожерельями на горлышке, целой стаей направились куда-то по своим птичьим делам.

Дело шло к осени, и Галинка постоянно спрашивала у родителей, когда их пернатые соседи полетят в тёплые края.

- Спроси Алису, - подсказала мама.

- Точно! – обрадовалась дочка и села за компьютер.

Электронная помощница Алиса рассказала Галинке, что на русской Балтике вяхири сначала собираются в стаи и улетают на Куршскую косу, отъедаются и только потом улетают на зимовку.

Однако через несколько дней птицы вернулись. Они забросили гнездо на вишне, но продолжали сидеть на проводах и смотреть на людей.  И Галинка, и её родители так же наблюдали за птицами.

- Смотрите, смотрите! – обрадовалась девочка. – А наши вяхири не одни, с ними ещё две птицы. Это, наверно, их дети. Как быстро они выросли. И тоже следят за нами.

 В этом пригляде было что-то мистическое, но хозяевам было приятно, что вяхири выделили их своим доверием и считают усадьбу своей.
Через некоторое время папа сообщил маме и Галинке, что птицы стали садиться на бузину, растущую на меже между их и соседским участком. Это дерево мама буквально отстояла от вырубки.

- Оно никому не мешает, - убеждала она папу, который считал, что в саду место только плодовым деревьям, - крона высокая, ничего не затеняет.

И, действительно, под бузиной спокойно росли мамины любимые лилии и невысокая арония. А сама бузина украшала сад сначала цветами, а потом чёрными ягодами.
Как-то мама сварила из бузины варенье, но оно было сильно приторным, и потому больше никто не рвал ягод. Зато вяхири, да и другие птицы, клевали их с удовольствием, а потом низко проносились через сад прямо над головами людей.

- А ты знаешь, Галя, - заметил папа, обращаясь к дочке, - наши птички ночуют в бузине. Утром вылетают из гущи листвы все четверо. Хорошо им там. Как говорится, и стол, и дом.

После этих слов девочка стала чаще наведываться к отцу в кабинет. Папа разрешал ей открывать окно и следить через него за пернатыми соседями.
Закончилось лето. Но жара не отступала. Казалось, что в високосный год всё перепуталось в климате. Уже наступил сентябрь, а стай, отлетающих на юг, было не так много как, раньше. Девочка махала курлычащим клиньям рукой и  шептала:

- Возвращайтесь весной, дорогие наши птицы.

Мама стояла рядом. Обнимая дочку за плечи, она смахнула ладонью набежавшую слезинку. Но грусть была светлой.

- Обязательно вернутся, обязательно, - сказала мама и вдруг воскликнула – Галинка, опять наши вяхири тут!

Знакомая парочка взгромоздилась на дерево в саду и поклёвывала чёрные ягодки бузины.

- Понимают, что впереди ещё «бабье лето», будет и жарко, и тепло. Не торопятся улетать от нас, - разъяснила мама.

- А откуда они это знают? – поинтересовалась Галинка. - Птицы же не метеорологи.

- Чувствуют, своим маленьким сердечком чувствуют…

До середины сентября вяхири ещё прилетали к знакомому дому и даже ночевали в бузине, но происходило это всё реже и реже. А  потом они и вовсе исчезли.

Их место заняли другие птицы – мелкие, с разноцветным опереньем, похожие на воробьёв. Они качались на гроздьях бузинных ягод, оставленных вяхирями, аккуратно склёвывали маленькие чёрные бусинки, чем радовали Галинку, наблюдавшую за новыми соседями из окна.

Одни птицы наедались перед отлётом, другие летели с севера и делали небольшую остановку перед тем, как продолжить путь, а третьи прибыли на Балтику, чтобы остаться на всю зиму. И всё это можно было наблюдать из одного окна, словно все птичьи транзитные пути скрещиваются над домом, где живёт обыкновенная девочка по имени Галинка …