Гневушевы, Котляровы

ГНЕВУШЕВЫ, КОТЛЯРОВЫ (к Альбинским, Маловым)

РОДОСЛОВНАЯ ГНЕВУШЕВЫХ
ОБОБЩЕНИЕ ПРОЧИТАННОГО


Первое поколение.

1. Петр.

Дети:
2-1. Гневушев Василий Петрович (1828/32-1893).


Второе поколение.

2-1. Гневушев Василий Петрович  (1828/32-1893).
Места служения и должности:
Не позднее 1857 и не ранее 1861 – Симбирская и Сызранская епархия, Симбирская губ., Ардатовский уезд, с. Репьевка, священник.
До 28.10.1878 – Симбирская и Сызранская епархия, Симбирская губ., Ардатовский уезд, с. Сайгуш, священник.
28.10.1878-1893 – Симбирская и Сызранская епархия, Симбирская губ., Симбирский уезд, с. Зеленовка, священник.
В 1893 по болезни согласно прошению уволен за штат.
Умер в 1893 г. в с. Зеленовка Смбирского уезда.

1876. Утвержден в должность законоучителя при местном сельском училище священник Ардатовского уезда с. Сайгуш Василий Гневушев.
Перемещен священник с. Сайгуш Ардатовского уезда Василий Гневушев согласно его прошению в с. Зеленовка Симбирского уезда 28 октября 1878 г.
1880. Пожертвование на учреждение в Симбирской духовной семинарии и епархиальном женском училище двух стипендий Августейшего имени Его Императорского Величества, в память 25-летнего славного Его царствования внесено св. Симб. Еп. С. Зеленовка Василием Гневушевым – 3 руб.
По представлению консистории Его Преосвященством 21 ноября 1880 г. разрешено употреблять в священнослужении набедренник священнику Симбирского уезда с. Зеленовка Василию Гневушеву.
1893. Умер заштатный священник с. Зеленовка Симбирского уезда В. Гневушев.

Дети:
3-2. Гневушев Николай Васильевич (1856-1892).
4-2. Гневушев Михаил Васильевич (Макарий) (06.09.1858-04.09.1918).
5-2. Гневушев Федор Васильевич (1857-не ранее 1929).


Третье поколение.
 
3-2. Гневушев Николай Васильевич  (1856-1892).
Родился в 1856 г. семье священника Василия Петровича Гневушева.
Некоторое время, в период до 22.09.1881 работал учителем в сельском училище с. Сайгуш Ардатовского уезда Симбирской губ.
22.09.1881-30.06.1882 – Симбирская и Сызранская епархия, Симбирская губ., Сенгилеевский уезд, с. Трубетчина, псаломщик.
30.06.1882-1892 – Симбирская и Сызранская епархия, Симбирская губ., Буинский уезд, с. Малые Кармалы, псаломщик.
Умер в 1892 г.

Дети:
6-3. Гневушев Александр Николаевич (09.08.1886-29.04.1938).

4-2. Гневушев Михаил Васильевич (Макарий)  (06.09.1858-04.09.1918).
Родился в с. Репьевка Ардатовского уезда Симбирской губернии в семье священника Гневушева Василия Петровича.
Окончил Алатырское духовное училище, в 1878 г. Симбирскую духовную семинарию, в 1882 г. Киевскую духовную академию со степенью кандидата богословия. Тема кандидатского сочинения «Александрийская церковь».

Женат на Котляровой (Котляревой) Вере Андреевне (1852-28.11.1906). Ее отец – Андрей Семенович Котляров (Котлярев) (1818-до 1886), профессор духовной семинарии. Венчание состоялось 07.01.1881 в Царе-Константиновской церкви г. Киева. Место жительства: с 1882 по 28 ноябрь 1906 г. город Киев, Ярославская улица, дом 24 (22). Умерла 28 ноября 1906 г. в 12 дня. Отпевание проходило в Софийском соборе.
Похоронена на Щекавицком кладбище, г. Киев.

26.07.1882-1883 – г. Киев, Киево-Подольское духовное училище, преподаватель русского и церковно-славянского языков.
1883-1885 – Волынская губ., Острожская учительская семинария, преподаватель, наставник.
1885-1890 – г. Киев, Киевское женское духовное училище, преподаватель.
1890-1907 – г. Киев, Киевская духовная семинария, преподаватель.
1907-1908 – Киевская губ., преподаватель, наблюдатель церковных школ Киевской епархии. В 1906–1908 – член Совета Киевского отдела Русской монархической партии, член Киевского отдела Русского собрания.
В ноябре 1907 г. овдовел.
02.1908-04.1908 – Киевская и Галицкая епархия, г. Киев, Златоверхо-Михайловский монастырь, иеромонах.
10.02.1908 – пострижен в монашество.
17.02.1908 – рукоположен во иеродиакона.
17.03.1908 – рукоположен во иеромонаха.
24.03.1908 – возведен в сан архимандрита.
04.1908-16.10.1909 – г. Москва, Высоко-Петровский мужской монастырь, архимандрит, настоятель.
В то время в Высоко-Петровском монастыре активно помогали рабочим, устраивали для них обеды, показывали просветительские фильмы, здесь находился филиал Варнавинского общества трезвости. Позже владыка Макарий вспоминал об этом периоде своего служения: «…всемерно работал, не страшась ни врагов, ни друзей, над освобождением, хотя и неполным, рабочего класса из цепких лап жестокого и чуждого русскому народу капитала. Для этого устроены мною были артели по производству солдатского белья и сапог».
16.10.1909-1914 – Московская и Коломенская епархия, г. Москва, Новоспасский ставропигиальный мужской монастырь, архимандрит, настоятель, благочинный ставропигиальных монастырей.
В Новоспасском монастыре, по примеру Высоко-Петровского монастыря, им были учреждены Новоспасское Братство церковного пения и трезвости, которое к 1911 г. стало самым многочисленным (более 300 человек) и благоустроенным в Москве.
10.08.1914 – хиротонисан во епископа Балахнинского, викария Нижегородской епархии.
11.07.1914-28.01.1917 – Нижегородская и Арзамасская епархия, Балахнинское викариатство, епископ.
28.01.1917-26.05.1917 – Орловская и Севская епархия, епископ.
Однако вскоре после этого Святейшему Синоду была направлена телеграмма от Орловско¬го комитета общественной безопасности, опубликованная в местной газете. В этой телеграмме со¬держалась просьба к духовной власти об удалении епископа Макария с занимаемой им кафедры. Макарий назывался «известным ревнителем старого режима», «сподвижником темных деятелей», говорилось, что он «неуместен и даже опасен в качестве иерарха при новом порядке» жизни.  В мае 1917 г. по требованию революционных элементов владыка был отправлен на покой как «несоответствующий духу времени».
1917. Соколов Сергей Михайлович. Иеродиакон Феодосий Печерского Нижег. монастыря. С 1877 г.р., сын губернского секретаря. Учился в Московском городском уездном учил. Холост. В 1913 г.5 авг. поступил в монастырь. В монашество пострижен 30 апр.1916 г. В 1917 г.9 февр. Преосвященным Макарием (Гнеушев,1914-1917 гг.) по У.Н.Д. Консистории за № 4809 рукоположен в иеродиаконы. Проходил монастырское послушание. Ф. 570. Оп. 559. Ед. хр. 54, 55 за 1917 г.
26.05.1917 – уволен на покой, проживал в Спасо-Авраамиевом монастыре в Смоленске.
01.1918 – после захвата власти большевиками переведен в Вяземский Спасо-Преображенский монастырь.
12.08.1917-22.08.1918 – Смоленская и Дорогобужская епархия, Вяземское викариатство, епископ.

Награды:
11.05.1895 орден св. Анны 3-й степени.
06.05.1904 орден св. Анны 2-й степени.
06.05.1909 орден св. Владимира 4-й степени.
1914 орден св. Владимира 3-й степени.
06.05.1916 орден св. Анны 1-й степени.

Общественная и политическая деятельность.
Уже в начале 1900-х годов Михаил Васильевич получил известность не только на педагогическом поприще, но и благодаря своей активной миссионерской деятельности.
В 1902 году, как один из самых известных педагогов, Гневушев стал инициатором создания «Киевского педагогического общества взаимной помощи».
С самого начала М.В. Гневушев принимал активное участие в монархическом движении. К 1906 году он был уже членом Совета Киевской Русской монархической партии, а также членом Киевского отдела Русского Собрания (РС). 3 июля 1906 года в отделе РС он сделал обстоятельный доклад о положении русского православного населения в западных областях. Доклад было решено напечатать, так как, по утверждению председателя Киевского отдела РС Бориса Михайловича Юзефовича, он «вызвал единодушное сочувствие и одобрение слушателей правдивым, кратким и ясным изображением общественного настроения в пределах обильно населенных евреями западных окраин России».
Автор пришел к выводу, что главным виновником тяжелого экономического и нравственного состояния русского населения является еврейство. «В течение многих веков, образовав при помощи кагала могущественный союз, евреи, в конце концов, захватили в свои руки главные нити политической, экономической и общественной жизни европейских народов, не исключая и русского. Завладев почти всею печатью, они настойчиво влияют на общественное мнение, слагают его согласно своим интересам, нисколько не стесняясь средствами к достижению намеченных целей», – утверждал М.В. Гневушев. Именно пагубная деятельность евреев, а отчасти и поляков, по его убеждению, привела к распространению революционных идей, под влиянием которых «значительная часть учащейся молодежи стала в ряды «освободителей» и, выйдя из условий нормальной жизни, превратилась в послушное орудие революционных и анархистских партий. Современное состояние высших и значительной части средних учебных заведений крайне безотрадно и ничего не обещает не только в ближнем, но и в более или менее отдаленном будущем».
Однако главная вина в распространении крамолы, по убеждению докладчика, лежит не на евреях, а на правительстве и местных властях, прежде всего на главе правительства – Витте, ибо «как центральное правительство, так и большинство местных органов его оказались настолько терпимыми в отношении к разрушительным левым партиям, что мирное, на почве закона живущее общество попало как бы под иго этих левых партий». Власти, напротив, подвергают незаслуженным стеснениям и ограничениям правые партии, «отменяются, в угоду евреям, освященные обычаем и установленные Церковью, крестные ходы, отбираются произведения так называемой «черносотенной литературы», обличающие клевету и ложь еврейской печати».
В докладе даже содержалась вполне определенная угроза в отношении власти. Если сохранится «терпимое отношение правительства к революционным партиям», то монархическая партия, предупреждал докладчик, будет вынуждена искать поддержки «со стороны народных масс». Автор доклада от имени киевских монархистов потребовал от властей укротить деятельность революционеров и навести порядок. Времени на раскачку, говорил он, нет, ибо доверие к правительству колеблется, «во многих местах народное озлобление против местных властей, охраняющих еврейские интересы преимущественно перед всеми другими, сдерживается с великим трудом». Отставка правительства Витте породила у черносотенцев надежды на изменение политики – «монархическая партия надеется, что нынешнее правительство своим открытым и прямым образом действий, на основах русской исторической жизни, спасет современную Россию от угрожающих ей ужасов внутренних междоусобий», – заявил в заключение своего доклада Гневушев.
Осенью того же года Михаил Васильевич принимал участие в работе 3-го Всероссийского съезда Русских людей (или Всероссийский съезд Людей Земли Русской), который проходил в Киеве 1-7 октября 1906 года. На съезде он был делегатом от Киевского Союза русских рабочих. По окончании съезда от имени хозяев – киевлян – он сказал прощальное слово приезжим депутатам. Как делегат рабочей монархической организации Гневушев участвовал также в работе 4-го Всероссийского съезда Русских людей (или Всероссийский съезд Объединенного Русского Народа), который проходил в Москве с 26 апреля по 1 мая 1907 года. На этом съезде он выступал с речью о необходимости объединения монархистов. Мы стоим перед смертельной опасностью, пред нами раскрывается пропасть, говорил М.В. Гневушев, и указывал на «язвы нашего времени», особенно на тот позорный факт, что многие русские сделались предателями своего народа, забыли все русское и относятся к нему хуже врагов. «Русским людям нужно серьезно приняться за объединение всех духовных сил народа для спасения родины и для устройства ее дальнейшей жизни на исконных патриотических началах».
В 1907 году Михаил Васильевич был избран председателем только что созданного Киевского Губернского отдела Союза Русского Народа (впоследствии, после переезда в Москву, он оставался почетным председателем отдела). В это же время он был назначен на ответственную должность наблюдателя церковных школ Киевской епархии.
Однако, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. М.В. Гневушеву Господь уготовал иное служение. В том же 1907 году он овдовел. Сделав необходимые распоряжения по семейным и имущественным обязательствам, 11 февраля 1908 года Михаил Васильевич принял постриг с именем Макарий, и был рукоположен во иеромонаха. Вскоре 50-летний о. Макарий был назначен настоятелем Московского Высокопетровского монастыря и возведен в сан архимандрита.
В период с 5 по 13 июля 1909 года в Троице-Сергиевой Лавре проходил монашеский съезд, на котором был согласован перечень основных мер по благоустроению монастырской жизни. Архимандрит Макарий принял самое деятельное участие как в подготовке этих решений, так и в их претворении в жизнь. В одном из докладов в Московскую синодальную контору он писал: «Переживаемое Православной Церковью время — одно из самых тяжелых в истории христианства. Против Церкви ополчились все главные силы: Государство — в лице высших законодательных учреждений и Правительства; Общество и Наука — в лице так называемого просвещенного, образованного общества, высших учебных заведений, не исключая, в известной степени, и духовных академий; посредством средних учебных заведений будущие поколения подготавливаются к противоцерковной, противорелигиозной жизни. Необходимо собрать воедино еще способные к действию силы, которые, опираясь на здоровые начала в народе, могли бы противодействовать силам, ополчившимся на Церковь…
В Москве он продолжил свое общественное служение, став активным участником монархического движения и ближайшим сподвижником председателя Русского монархического союза протоиерея Иоанна Восторгова (будущего священномученика), с которым с той поры делил успехи и неудачи, радости и скорби. Скорбей, надо заметить, было больше. Архимандрит Макарий принимал также участие в создании право-монархического Братства Воскресения Христова, был членом его Правления. Братство взяло на себя организацию православного окормления русских переселенцев в Сибири и на Дальнем Востоке. Кроме того, о. Макарий активно участвовал в деятельности теоретического клуба монархистов Москвы – Русского монархического собрания, где часто выступал с докладами. 12 ноября 1909 года он был избран кандидатом в члены Правления Собрания, а затем стал членом Правления.
Обязанности нового настоятеля Высокопетровского монастыря не ограничивались одним лишь управлением обителью. Архимандрит Макарий принимает активное участие в общественной и церковной жизни Москвы. Соучаствует в учреждении православных братств, говорит проповеди на их собраниях, является членом совета и правления Братства во имя Воскресения Христова. Он характеризовался современниками как блестящий оратор-проповедник и выдающийся миссионер. В его проповедях звучала боль за людей, отступивших от веры, попиравших национальные основы общественной жизни. Всеми силами и средствами он пытался направлять православных на противодействие разлагающему влиянию революционных идей.
Архимандриту Макарию Святейшим Синодом поручается проведение различных ответственных мероприятий. Так, он был назначен главой депутации московского духовенства на похороны святого праведного Иоанна Кронштадтского. В 100-летнюю годовщину со дня рождения Н. В. Гоголя митрополит Владимир, архимандрит Макарий и другие настоятели монастырей отслужили панихиду на могиле писателя в Даниловом монастыре.
Архимандрит Макарий был членом монархических организаций. 1 февраля 1909 года во главе представителей Русской монархической партии, Русского монархического собрания и московского «Союза русского народа», председателем которых был протоиерей Иоанн Восторгов, он встречал на Курском вокзале царский портрет — дар государя Николая Александровича монархическим союзам Первопрестольной столицы.
Вскоре архимандрит Макарий вступает в должность председателя московского «Союза русского народа», принимая участие во всех собраниях этого монархического общества. Так, например, он возглавляет в Епархиальном доме собрание, посвященное 200-летию Полтавской битвы.
В 1908-1909 монархическое движение Москвы потряс целый ряд расколов и скандальных заявлений. Группа деятелей монархического движения предприняла попытку отстранить от руководства правыми союзами Москвы протоиерея Иоанна Восторгова и архимандрита Макария. В июне 1908 года в результате интриг и внутренних распрей они вынуждены были оставить руководящие должности в Московском губернском Совете Союза Русского Народа.
В этих условиях группа сторонников протоиерея Восторгова и архимандрита Макария решила провести монархический съезд, который бы снял все вопросы и подтвердил легитимность этих видных деятелей правого движения.
Съезд проходил в Москве с 27 сентября по 4 октября 1909 года. Форум монархистов приветствовал Государь, написавший, что знает готовность монархистов «верно и честно служить Мне и родине в строгом уважении законности и порядка».
Яркие и искренние речи и проповеди архимандрита Макария заставляли людей прислушаться к зову Церкви — спасти Отечество и православную веру от надругательств и попрания революционеров. На съезде московского «Союза русского народа» 27 сентября 1909 года архимандрит Макарий говорил: «Революция ушла в подполье, но левые организации деятельно работают, подготовляя новую атаку. Все их заботы устремлены на то, чтобы по возможности развратить народ, глумясь над Церковью и ее обрядами, чтобы убить в народе религиозное чувство и уважение к святыне. До тех пор, пока Церковь оказывает свое спасительное влияние на народ, революционеры бессильны привлечь его на свою сторону, потому что Церковь поддерживает в нем любовь и преданность к Отечеству и Престолу… Пусть работа наша будет совершена в мире. Нам нужно иметь твердую основу для противодействия темным силам. Не для суда или сведения счетов собрался этот съезд, а для того, чтобы сплотить нас в дружной работе, и тогда мы не уступим врагу и устоим. В мире, любви и взаимной преданности приступим к нашему делу…»
Съезд принял ряд актуальных для монархического движения документов, а также решил важную задачу: устами многих видных деятелей монархического движения было восстановлено доброе имя протоиерея Восторгова и архимандрита Макария.
1909 года, вернувшись из Вильны со съезда православных братств, он выступил с речью в многолюдном собрании московских монархистов. Он говорил о «горьком чувстве», которое вынес из этой поездки, в связи с тем, что «православное население сдавлено польскими тисками и должно отрекаться от своей веры; русские угнетаются и евреями, сосредоточившими в своих руках всю торговлю и ремесла». Монархисты Москвы после его доклада приняли решение поддержать русских людей в Западной Руси, которые ведут неравную борьбу с еврейским и польским засильем.
В 1910-м году Новоспасское братство церковного пения и трезвости было принято в учрежденное еще в 1909 году Московское братство во имя Воскресения Христова. Целью этой организации было всемерное укрепление православной веры в обществе путем просветительской, проповеднической, миссионерской и благотворительной деятельности. В 1910 году под руководством архимандрита Макария был осуществлен капитальный ремонт Никольского храма, пришедшего к этому времени в аварийное состояние, с пристройкой к нему с северо-западной стороны обширного молельного зала. После переустройства монастырский храм стал вмещать 2000 человек, и в нем стали проводиться ежедневные религиозно-нравственные чтения для народа. Просветительская деятельность, которой занимался архимандрит Макарий, обширное монастырское хозяйство и руководство братией отнимали все его время.
Архимандрит Макарий внимательно следил за всеми событиями общегосударственной и церковной жизни, и по возможности сам принимал в них активное участие. 12 мая 1910 года он подал донесение в московскую контору Святейшего Синода, в котором выразил свою боль по поводу происходящего в Белоруссии. После провозглашения в 1905 году закона о свободе вероисповедания здесь вследствие попустительства властей начался процесс массового окатоличивания населения. В это тяжелое время православные иерархи Белоруссии в целях борьбы с католической экспансией предприняли перенос мощей преподобной княгини Евфросинии из Киева, где они почивали 700 лет, в ее родной город Полоцк. Архимандрит Макарий принял участие во всех церковных торжествах, связанных с перенесением мощей и происходивших 18–22 мая 1910 года.
За это по сути дела миссионерское путешествие архимандрит Макарий был удостоен звания почетного члена Полоцкого церковного братства во имя святителя Николая и преподобной Евфросинии, княжны Полоцкой. В декабре 1910 года он выступил с инициативой создания в Москве особого общества для постоянной помощи западно-русскому православному населению.
Последней миссионерской акцией настоятеля в Новоспасском монастыре стала организованная и возглавленная им паломническая поездка 700 членов монастырского братства трезвости и церковного пения в города Киев и Чернигов на поклонение святыням.
В апреле 1912 года архимандрит Макарий был избран в состав Устроительного совета Всероссийских съездов. Он участвовал в работах Пятого Всероссийского съезда Русских людей, который проходил в Петербурге 16-20 мая 1912 года. На форуме о. Макарий был избран одним из товарищей председателя Съезда. В день открытия Съезда он выступил с речью, в которой призвал всех монархистов к объединению «в плотную, несокрушимую рать». На Съезде он был членом Комиссии по церковным вопросам наряду с депутатом Государственной Думы Г.А. Шечковым и киевским профессором Петром Васильевичем Никольским. От имени Комиссии он выступил 16 мая с докладом, в котором для противостояния «повсеместному падению религиозного чувства в народе» комиссия советовала повсеместно учреждать церковные братства и развивать сеть церковно-приходских школ. Комиссия также выступила против частых перемещений епископов, которые из-за этого не успевают толком ничего сделать, высказывалась за изъятие церковных вопросов из ведения Государственной Думы, где решения принимают в том числе и иноверцы. В последний день работы Съезда архимандрит Макарий произнес проникновенное слово, обращенное к русской женщине, которая может «внести свою любовь в монархическое дело, чтобы смягчить остроту борьбы, чтобы ободрять уставших в борьбе». Завершил он свою речь снова призывом к объединению, напомнив, что враг не дремлет.
В 1912 году архимандрит Макарий был избран председателем предвыборного комитета правых партий в Москве по выборам в IV Государственную Думу.
В 1913 году во время посещения первопрестольной столицы государем императором Николаем Александровичем с августейшей семьей было запланировано и посещение Новоспасского монастыря, где в подклете Спасского собора покоились бояре Романовы.
26 мая 1913 года Новоспасская обитель во главе с митрополитом Московским и Коломенским Макарием (Невским) встречала августейшую фамилию. На следующий день по Высочайшему повелению архимандриту Макарию был пожалован крест с украшением из кабинета Его Величества.

В начале 1914 года о. Макарий вновь пытался привлечь общественное внимание к бедственному положению православного белорусского населения, опубликовав в «Московских ведомостях» цикл статей под названием «Форпосты русские». Он обратился к русскому народу с призывом: «Спешите все, у кого еще бьется сердце русскою кровью, у кого сознание не затуманено разными космополитическими бреднями, для кого Русь и в прошлом, и в настоящем дорога, – спешите на помощь все более и более ослабевающей Белой Руси? Нужно спешить с материальной помощью, чтобы избавить белоруса от хищничества евреев; нужно торопиться с просветительской помощью, чтобы ободрить, поднять измученный и приниженный дух народа»…
Вся деятельность архимандрита Макария в Москве проходила в обстановке ожесточенной травли со стороны «желтой» прессы и всех сил, которым была ненавистна сама идея укрепления Православия, подлинно религиозно-нравственной атмосферы в древнейших Московских обителях.
11 июля 1914 года в Нижнем Новгороде архимандрит Макарий был хиротонисан во епископа Балахнинского, викария Нижегородской епархии. Уже в архиерейском сане он принял участие в Совещании монархистов, которое проходило 21-23 ноября 1915 года в Петрограде. На Совещании владыка выступал в прениях по вопросу борьбы с прогрессивным блоком, говорил речь при закрытии Совещания, а по итогам Совещания он был избран в состав Совета монархических съездов – руководящего органа Черной сотни, которым руководил видный государственный деятель член Государственного Совета Иван Григорьевич Щегловитов.
Пребывание Священномученика Макария (Гневушева) епископа Орловского и епископа Вяземского в Нижегородской и Орловской епархии. 
За два с половиной года пребывания в Нижегородской епархии с июля 1914 по январь 1917 гг. преосвященный Макарий снискал себе горячую любовь и широкую популярность среди народа. Владыка трудился всегда и везде неутомимо. С особой энергией он призывал всех и каждого на служение дорогой Родине. Для оживления приходской жизни епископ Макарий совершал в приходских церквах Нижнего Новгорода по воскресным и праздничным дням торжественные вечерни, всенощные бдения с чтением акафистов и пением молебнов о даровании «победы православным христианам на сопротивные», при этом всегда произносил проповеди.
Поучая взрослых и призывая их сплотиться около алтаря церковного, он не забывал и о детях. Беседуя с детьми, он объяснял им молитвы, церковные песнопения, значение церковных таинств. Обычно Богослужения, в которых владыка принимал участие, заканчивалось соборным пением молитв всеми присутствующими в храме. Сколько духовной радости при этом испытывали все присутствующие.
Вскоре по предложению правящего архиерея Преосвященного Иоакима епископ Балахнинский Макарий был назначен председателем епархиального Училищного совета и возглавил совет нижегородского Братства Святого Креста. Будучи викарием Нижегородской епархии, в мае—июне 1916 года епископ Макарий организовал миссионерский крестный ход из Нижнего Новгорода к мощам святого преподобного Серафима Саровского: многотысячное паломничество вылилось в настоящий триумф православия. От города Арзамаса до Саровской пустыни туда и обратно владыка прошел пешком в полном архирейском облачении, произнося в каждом селе проповеди.
Много труда, заботы и отеческого попечения уделял владыка Макарий судьбам беженцев из западных районов страны. С первых дней прибытия беженцев в Нижний Новгород он принимал активное участие в их судьбе. По его инициативе и под его попечительством в городе были открыты общежития, убежища, приюты, школы, мастерские. По благословлению владыки много беженцев принял Печерский монастырь.  В мае 1917 года за выдающиеся труды по устройству беженцев он был избран почетным членом Нижегородского Отдела Всероссийского Общества попечения о беженцах.
В мае-июне 1916 года владыка Макарий возглавил крестный ход из Нижнего Новгорода в Саровскую пустынь на поклонение батюшке Серафиму. От города Арзамаса до Саровской пустыни и обратно (более 100 км.) владыка прошел пешком в полном архиерейском облачении, несмотря на проливные дожди, произнося в каждом селе проповеди. В Нижегородской прессе об этом событии читаем:
«26 мая-3 июня текущего года в летописи Нижегородской епархиальной жизни отмечены золотыми буквами. …Несмотря на все лишения, народ до такой степени был доволен небывалым паломничеством, что приехавшие в Саров на лошадях обратно уже шли пешком. Шли пешком люди интеллигентные, богатые, привыкшие к жизни полной комфорта. В каждом попутном селе преосвященный произносил такие церковно-патриотические речи, которые заставляли всех плакать навзрыд. В этих речах, призывающих к покаянию и исправлению, при богатстве содержания совмещалось и лекторское, и проповедническое, и ораторское искусство владыки».
В заключении публикации автор восклицает:
«О, если бы почаще устраивались такие паломничества с народом! О, если бы почаще епископы были б в таком близком общении с ним. Тогда совсем бы была другая жизнь в христианском обществе!».
28 января 1917 года, буквально за месяц до начала беспорядков, результатом которых стал государственный переворот, святитель был назначен на самостоятельную кафедру – епископом Орловским и Севским.
Вскоре после февральской революции начались преследования архиереев-монархистов, в числе гонимых за монархические взгляды и черносотенную деятельность оказался и Орловский архипастырь. Весть о переводе епископа Макария на другую кафедру нижегородцы восприняли «с болью сердечной». Прощаясь с новгородской паствой, по окончании всенощного бдения в Печерском монастыре, в субботу 11 февраля 1917 года, обращаясь к народу, владыка просил не оставлять храма Божия: «Это моя последняя к вам просьба. Помните, что без церкви Божией нет спасения. Не забывайте, что вы чада ея».
В указе Священного Синода от 1 февраля 1917 года сказано:
«Государь Император в 28 день сего января, высочайше утвердить соизволил всеподданнейший доклад Св. Синода об освобождении епископа Орловского Григория, в виду его болезни, от управления Орловскою епархиею и о бытии викарию Нижегородской епархии, епископу Балахнинскому Макарию епископом Орловским и Севским».
Как сообщают Орловские Епархиальные Ведомости:
«В субботу 25 февраля, утром, с почтовым поездом из Москвы прибыл в Орел Преосвященнейший Макарий, Епископ Орловский и Севский. На вокзале Преосвященного встретили Начальник губернии граф П.В. Гендриков, вице-губернатор Н.К. Комаровский, городской голова И.А. Гумбин, некоторые начальники военных и гражданских частей, ректор духовной семинарии, кафедральный протоиерей и ключарь собора, члены и секретарь консистории, благочинный градских церквей, наблюдатель церковно-приходских школ, председатель совета и инспектор классов Епархиального женского училища и др.».
Орел встретил Преосвященнейшего Макария «красным звоном» с колоколен всех церквей города.
В своем слове «На стражу мира и любви» при вступлении на Орловскую кафедру, епископ Макарий приветствуя православный народ Орловской земли, обращается к нему словами Господа нашего Иисуса Христа: «Мир Вам».
«Мир во всех областях вашей жизни. Мир — во внешних взаимоотношениях. Мир — в душе. Мир – в совести. …Мир — первая и важнейшая ступень к любви».
Далее владыка сказал о том, что Господь призвал его на служение пастве Орловской в одно из самых тяжелых и опасных времен в исторической жизни русского народа.
Перевод преосвященного Макария на Орловскую кафедру совпал с очень трагическими событиями в судьбе России. Через пять дней – 2 (15) марта у России не стало Богоизбранной власти. Можно только вообразить переживание русского православного человека по поводу этого исторического события, тем более человека образованного, всем сердцем любящего Отчизну, представляющего последствия этого трагического события. Тем не менее, деятельность владыки на пользу Церкви и государству не только не ослабла, но еще более усилилась. Он почти ежедневно возглавляет Богослужения в Орле и пригородах, его проповеди отличаются глубиной познания истории, любовью к слушающим.
Он выступает против обновленческих течений в Церкви, встречается с учителями и учащимися духовных учебных учреждений Орла, организовывает чествование старейших приходских священнослужителей епархии… Много времени уделяет владыка организации духовной жизни в епархии: «В виду важности совершающихся событий, — прошу все духовенство приложить все усилия и средства к единению, как между собою, так и с прихожанами».
Владыка благословляет и просит проводить пастырские собрания с привлечением мирян, ведет подготовку для проведения епархиального съезда духовенства, заботится о подготовке к приемным экзаменам в Ливенское и Севское духовные училища, систематически через Орловские Епархиальные Ведомости обращается с архипастырскими посланиями к «Возлюбленным пастырям и православным чадам церкви и земли Орловския». Эти послания свидетельствуют о пророческом видении владыки будущих судеб народа и страны.
Многократно будущий священномученик говорит о том, что гнев, зависть, распри, чувство мщения, тщеславия, приводили и приводят людей к взаимному раздражению, к взаимному угрызению и съеданию и, в конце концов, к самоистреблению. «Боже сохрани нас от этого великого горя! Боже! Сохрани Русь Святую от распрей, ссор, междоусобий!»
Невзирая на начавшиеся в стране изменения, он почти ежедневно совершал богослужения в храмах Орла и его пригородах. Проповеди владыки Макария отличались глубиной познаний и любовью к верующим. Он выступал против обновленческих течений в Церкви, встречался с учителями и учащимися духовных учебных учреждений города, организовывал чествование старейших клириков епархии.
Много времени уделял владыка организации духовной жизни по всей Орловской епархии. Владыка благословлял и просил проводить пастырские собрания с привлечением мирян, вел подготовку для проведения епархиального съезда духовенства, заботился о подготовке к приемным экзаменам в Ливенское и Севское духовные училища. Систематически через «Орловские епархиальные ведомости» он обращался с архипастырскими посланиями к «возлюбленным пастырям и православным чадам церкви и земли Орловския».
Эти послания свидетельствовали о пророческом видении владыкой будущих судеб народа и страны. Многократно будущий священномученик говорил о том, что гнев, зависть, распри, чувство мщения, тщеславия приводили и приводят людей к взаимному раздражению, к взаимному угрызению и съеданию и, в конце концов, к самоистреблению. «Боже сохрани нас от этого великого горя! Боже! Сохрани Русь Святую от распрей, ссор, междоусобий!» — писал епископ Макарий.
Однако уже меньше, чем через три месяца владыка будет оклеветан и отстранен от Орловской кафедры. 9 апреля 1917 года комитет общественной безопасности в Орле потребовал увольнения епископа Макария.
В газете «Орловский вестник» была напечатана телеграмма на имя Святейшего Синода и обер-прокурора князя В. Н. Львова об устранении его с Орловской кафедры. В своем ответе на это сообщение, через опубликованную в «Орловских епархиальных ведомостях» статью под заглавием «Правда и беспристрастие — основа и источник истиной свободы», Преосвященный владыка, анализируя появление этой телеграммы, подробно изложил истинные причины недовольства той части общества, которой были безразличны судьбы России и ненавистна Церковь Христова. Заканчивается обращение владыки такими словами: «Мы постоянно умираем для прошлого, отчасти для настоящего, чтобы воскреснуть и жить для будущего, чтобы шире и глубже воплотить в нашу жизнь дорогой для нас идеал».
14 апреля 1917 года Преосвященный Макарий отбыл из Орла в Петроград по вызову в Святейший Синод для доклада о положении в епархии. В мае епископ Макарий вновь вернулся в Орел, а в Синоде разбирался вопрос о его увольнении на покой «по неоднократному требованию епархиального съезда духовенства и мирян». В июньском номере Епархиальных Ведомостей опубликована последняя его статья: «К Православному духовенству Орловской епархии». Эпиграфом к этой статье владыка взял слова апостола:
«Блюдите, как опасно ходите… Ныне дни лукавы суть… Бдите и молитесь, да не внидите в напасть».
С горечью владыка констатирует: «Всматриваясь в явления текущей жизни, нельзя не заметить прежде всего, что приходские пастыри на мой призыв к объединению между собой и с мирянами почти совсем не откликнулись и потому, думается мне, остались совершенно беззащитными как против происков и зложелательств дурных в приходах и клире лиц, объединяющихся часто с социал-демократами, так и против льстецов и обманщиков, выбросивших над своими главами знамя свободы и объединения, а на деле сеявших и сеющих смуту и творящих же дело погибельное, что и известный Ленин со товарищи».
На очередном заседании Святейшего Синода было принято решение об увольнении на покой Преосвященного Макария по причине его дружбы с Григорием Распутиным. Сыграли свою роль и так называемые «жалобы прихожан» Новоспасского монастыря, хранившиеся в архивах Синода, обвинявших владыку в «уголовных преступлениях», но якобы оставшимися без последствий ввиду его дружбы с Распутиным.
26 мая 1917 года владыка был уволен на покой с определением места проживания в Спасо-Авраамиевом монастыре в Смоленске.
Летом 1917 года епископ Макарий стал настоятелем Вяземского Иоанно-Предтечева монастыря в городе Вязьме Смоленской губернии. Отсюда он ведет переписку с митрополитом Тихоном, председателем Поместного Собора, будущим святителем, патриархом Московским и всея Руси. В январе 1918 года уже после захвата власти большевиками он был переведен в Вяземский Спасо-Преображенский монастырь. Скупой на похвалы митрополит Мануил (Лемешевский) называл епископа Макария «прекрасным проповедником, оратором и администратором», и неудивительно, что своими яркими проповедями опальный святитель быстро завоевал любовь верующих и монастырский храм стал заполняться молящимися». Немногим больше года пришлось пожить епископу Макарию в Вязьме. Но в памяти народной он сохранился на долгое время. При монастыре владыка организовал братство во имя Рождества Христова, в состав которого входили более 1000 жителей города; создал прекрасный монастырский хор; проповеди владыки собирали в стенах монастыря тысячи людей не только из города, но и из окрестных мест.
В постановлении Святейшего Патриарха и Священного Синода №645 об открытии в Смоленской епархии кафедры викарного епископа от 30 июля/12 августа 1918 года, читаем: «Святейший Патриарх и Священный Синод слушали: представление Преосвященного Смоленского от 4 июля с. г. за №109 с ходатайством об учреждении в Смоленской епархии кафедры викарного епископа с наименованием его Вяземским и с назначением на эту кафедру епископа, бывшего Орловского Макария, состоящего ныне управляющим на правах настоятеля, Вяземским Свято-Предтечевым монастырем.
Постановлено: Учредить в Смоленской епархии, согласно представлению Преосвященного Смоленского и ходатайству Епархиального съезда духовенства и мирян и жителей города Вязьмы, кафедру викарного епископа, с наименованием его «Вяземским», с отнесением содержания его на средства, указанные в представлении Преосвященного Смоленского за №109, и назначить на кафедру епископа Вяземского Преосвященного Макария, бывшего Орловского; о чем и послать Преосвященному Смоленскому указ, а в Канцелярию Высшего Церковного Совета передать выписку».
Священномученик Макарий проживал в Вяземском Иоанно-Предтеченском монастыре с июля 1917 г., управляя монастырем на правах настоятеля. 12 августа 1918 г. решением Патриарха и Синода по инициативе верующих Вяземского и Гжатского уездов и просьбе Епархиального собрания он был назначен на новоучрежденную Вяземскую викарную кафедру. 
Сразу после этого в Смоленском губернском революционном трибунале против него было заведено дело по обвинению в «контрреволюции», а советские власти в Вязьме приняли решение закрыть Иоанно-Предтеченский монастырь и выселить епископа Макария из монастырского игуменского корпуса. Верующие Вязьмы обратились, в связи с этим, в квартирную комиссию при Вяземском совете с письменным протестом, прося «оставить в полном покое Преосвященного Макария, проживающего по воле народа – граждан г. Вязьмы и ее окрестности в Свято-Предтечевом монастыре». «Здание, в котором живет наш епископ, – указывалось в этом документе, – принадлежит никому другому, как народу, взявшемуся оберегать все, что приобретено на гроши прадедами и нашими предками, а потому им распоряжаться можем только мы, граждане, которые давно были, благодаря тяжелым условиям жизни, под гнетом и твердо верили и верим непоколебимо в Бога. Кто в здании живет, нам хорошо известно, а потому без ведома народа вторгаться в дом беспокоить своими распоряжениями наше высшее духовное лицо считаем незаконным. Свои церкви, служителей ее [так в тексте. – а. И.] и церковные дома мы будем оберегать до последней капли крови… Мы не касаемся ни к еврейским раввинам, ни к католическим ксендзам, не проносим их в газетах – вам достаточно того, что ведомости заполняются издевательствами над нашим духовенством, но они и мы молчим. Вам, может быть, кажется, что епископ занимает все здание, – нет, там по воле народа устраиваются народные спевки, собрания, а потому нет лишнего места мирским, о свободных комнатах не может быть речи. А тот, который указал вам дорогу в монастырь, не прав – жениться, жить с семьями в стенах монастыря не место: это не по духу народа. Преосвященный прав, попросив их уйти. А потому еще раз обращаемся к вам с просьбой не раздражать нас голодных и холодных, и помните, что Церковь отделена от государства, все имущество ее находится в ведении народа, и верных служителей Православной Церкви не отдадим без жертв. Все ваши распоряжения просим направлять в Приходские советы, где они будут тщательно рассмотрены народом». Под прошением подпись: «Объединенные граждане г. Вязьмы 81 подпись. Прилагаются подписи на 7 страницах». 
Одновременно в квартирную комиссию поступило такое же обращение от имени «железнодорожных служащих станции Вязьма» за 351 подписью. От предыдущего оно отличалось только тем, что самые резкие обороты в нем были заменены на более мягкие выражения (например, вместо «до последней капли крови» стояло «до последней возможности», вместо «не позволим» – «не согласимся», вместо «не отдадим без жертв» – «не отдадим в обиду»).
Реакция властей не заставила себя ждать. На первом из этих обращений председатель Вяземского совета и комитета РКП(б) Г.С. Овсяник 21 августа положил следующую резолюцию: «Произвести обыск у главных воротил: Волкова, Барышева, Капырина, Анисимовой. Кроме этого, необходимо всех лиц мужского пола, фамилии жен которых собраны на листе, немедленно отправить на разработку леса». Второе обращение 22 августа было переправлено Овсяником для разбирательства в Вяземскую ЧК. Чрезвычайная комиссия увидела в действиях «граждан города Вязьмы, подавших прошение на имя квартирной комиссии», что они «явно хотят выступать в открытый бой с советской властью», и в тот же день постановила «у всех подписавших сделать тщательные обыски и виновных главарей немедленно арестовать и принять самые решительные меры к подавлению контрреволюции». Заведующему по охране г. Вязьмы и уезда было дано предписание срочно установить адреса тех, кто подписался под обращением.
22 августа Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, мародерством и саботажем выдает ордер № 168 «для производства обыска и в случае надобности ареста гражд. Еп. Макария» [17]. В ночь ареста с 22 на 23 августа чекисты арестовали епископа Макария, в его покоях был произведен обыск. В акте сказано: «При обыске было обнаружено 2 бинокля, одна подзорная труба, 2 вечных календаря, масса всевозможной переписки».

Город, в связи с этим, огласился набатным звоном с колоколен городских монастырей и храмов, вследствие чего местные власти силами красноармейских подразделений произвели аресты попадавших под подозрение в устройстве звона. Арестованные допрашивались сразу, и многие из них 23 и 24 августа были освобождены как непричастные к «заговору». 9 человек (протоиерея Духовской церкви Иоанна Чаусова с сыновьями Иваном и Александром, А.Г. Ельчинскую, Н. И. Хохлова, К.С. Барышева, В.М. Скворцова, А.А. Сидорова, П. Кузьмина), «обвиняемых в заговоре против советской власти и давших подписку выступить против таковой по первому сигналу организации (звону в набат), что было осуществлено в ночь с 22 на 23 августа», чрезвычайная комиссия постановила содержать под арестом в городской тюрьме до окончания следствия.
Епископ был взят на допрос.

В материалах следственного дела читаем:
«Дознание-допрос еп. Макария… Окончил высшую Духовную Академию в г. Киеве. С 1914 года состою епископом, первый раз был в Нижнем Новгороде, где состоял викарием. В г. Вязьме с июля 1917 года… Находится или нет в г. Вязьма Союз Русского народа я не знаю и к таковому не принадлежу. Но есть Христо-Рождественское братство. Количество точно не знаю, но думаю больше 1000 человек. Председателем которого являюсь я, епископ Макарий. Общество братства существует с Рождества 1917 года. Это общество возникло по моей инициативе, цель которого исключительно религиозная. О политике мы не имели права говорить согласно нашего устава… К Декрету об отчуждении Государства от Церкви отношусь по принципу сочувственно, так как эта идея была еще в Москве. Разговоров против Советов никогда не было и относительно набата ничего не знаю, так как и раньше говорил, что нужно больше мира и согласия. Больше ничего добавить не могу. Подпись: Епископ Макарий».

После допроса владыка поступил в Вяземскую земскую больницу. В выписке из истории болезни епископа Макария № 1298 госпиталя № 9 Вяземского Всероссийского Земского Союза значится: «Поступил 23 августа 1918, выбыл 31 августа. Диагноз – атеросклероз. Общая слабость, плохой сон, головокружение, тоны сердца глухие. Взят под конвоем из госпиталя» [21].
Здоровье владыки и перед арестом было плохим, о чем в деле одного из его защитников перед властями, К.С. Барышева, имеется письменное свидетельство: «Проявления [грудной жабы], – отмечает лечащий врач, – в последнее время ухудшились, вследствие чего больному нельзя утомляться и совершать какие бы то ни было путешествия». Его дочь Ольга Михайловна Свешникова 24(23) августа отправляет телеграмму на имя Святейшего Патриарха Тихона следующего содержания:
«Прошу Вашего ходатайства перед Советским Правительством об освобождении тяжко больного моего отца викарного епископа Вяземского Макария, арестованного вчера ночью в постели, и назначении над ним гласного суда. Дочь его Ольга Свешникова. Вязьма. Предтеченский монастырь».

Однако, 29 августа на заседании Вяземской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступностью принято решение:
«…рассмотрев дело гражданина Епископа Макария, обвиняемого в контрреволюционном заговоре против советской власти, постановила: ввиду того, что голоса Комиссии разбились на две равные половины, одна из которых за израсходование, а другая за отсылку в Смоленск, постановила: так как голос председателя является решающим, и кроме того по делу епископа Макария ведется следствие в Смоленске, препроводить епископа Макария одиночным этапом в г. Смоленск в распоряжение Областной Чрезвычайной комиссии на предмет расследования и подсудности».
31 августа под конвоем владыка был взят из госпиталя и отправлен в Смоленск. В выписке из истории болезни отмечено, что состояние его здоровья осталось таким же, как и при поступлении, без каких-либо улучшений.

Владыка Макарий был заключен в смоленскую тюрьму 2 сентября областной чрезвычайной комиссией. В Смоленск его переправила, не взяв на себя ответственность самостоятельно решить его участь, Вяземская ЧК. По причине плохого состояния его здоровья областная ЧК предложила начальству тюрьмы содержать епископа в тюремной больнице, «предоставив ему возможные удобства». Но уже через два дня Западно-областной ЧК по обвинению в организации «белогвардейского восстания» ему было вынесено расстрельное постановление. В выписке из протокола на заседании ЧК Западной области 4 сентября 1918 года читаем: «4 сентября 1918 года под председательством тов. Яркина в присутствии членов: Аскольдова, Попова, Козополянского, Орловича, Алибекова, Рейнгольда, Вигленского и секретаря Варнилова слушали: дело епископа Макария Гневушева, постановили: расстрелять».

Сведений о дате приведения приговора в исполнение в архивном уголовном деле епископа Макария нет. Очевидно, расстрел был совершен в день приговора – 4 сентября: в документах Епархиального совета именно эта дата называется датой его смерти. Кроме того, последним по времени документом архивного уголовного дела епископа Макария, в котором о епископе говорится как о живом, является выписанное 4 сентября областной чрезвычайной комиссией требование начальнику тюрьмы «выдать на распоряжение» представителю ЧК епископа Макария и еще шестерых арестантов, из которых по крайней мере пятеро были расстреляны вместе с владыкой.
По одной версии расстрел произведен в Катынском лесу (окрестности с. Катынь Смоленского р-на Смоленской обл.).  По другим сведениям – за Братским кладбищем в г. Смоленске.
6 сентября о расстреле епископа Макария сообщали уже газеты.
Следственная комиссия губернского революционного трибунала, в которой, как упоминалось выше, велось дело по обвинению епископа Макария в контрреволюционных действиях, о расстреле своего подследственного не была чрезвычайной комиссией даже уведомлена. 6 сентября она направила в ЧК робкий запрос, в котором, ссылаясь на то, что узнала о расстреле «по слухам», просила ЧК в случае, если это так, выслать ей соответствующее подтверждение.
Сразу после расстрела пресса стала убеждать общественность во многой виновности святителя Макария перед советской властью, причем эта виновность «эволюционировала» во времени. В заключении Прокуратуры Смоленской области о реабилитации епископа Макария от 14 апреля 1993 г. сказано: «Мотивы применения к Гневушеву высшей меры наказания не указаны в постановлении чрезвычайной комиссии. Из материалов же дела усматривается, – гр. Гневушев репрессирован за контрреволюционную агитацию, выразившуюся в несогласии его с декретом советской власти об отделении Церкви от государства, а также с действиями местных властей о закрытии монастыря и изъятии церковного имущества. В защиту Гневушева, как епископа, поступали в органы местной власти прошения с многочисленными подписями граждан, а 22 августа 1918 года по этому-же поводу был организован звон колоколов Монастырской церкви. ...Религиозные убеждения Гневушева, его несогласие с действиями советской власти против Церкви и монастырей необоснованно квалифицированы как государственное преступление».  Иными словами, в ходе следствия в качестве состава преступления, по мнению Прокуратуры, выступали только религиозные убеждения владыки и его несогласие с действиями властей против Церкви. Однако в объявлении, помещенном от имени ЧК в газетах уже через день после его расстрела, сказано, что его расстреляли «за участие в Вяземском контрреволюционном заговоре», при этом епископ Макарий назван «известным черносотенным деятелем», председателем Союза русского народа.  В «Еженедельнике чрезвычайных комиссий» от 27 октября 1918 г. – новая формулировка: утверждается, что он расстрелян в числе «39 видных помещиков Западной области, арестованных по делу контрреволюционного общества «Защиты Временного правительства».

Документальные свидетельства о мученической кончине епископа Макария, почерпнутые из материалов его архивного уголовного дела, дополняются дошедшим до нас рядом воспоминаний, хотя и неточных в некоторых деталях и отчасти не согласующихся друг с другом, но очень важных для понимания величия его подвига. Необходимо отметить, что память владыки Макария как мученика, пострадавшего за веру, почиталась в Смоленской епархии и за ее пределами с самых первых дней после его страдальческой кончины. 29 сентября 1918 г. по «злодейски убиенному» епископу Макарию, «верному сыну России, погибшему за веру, Царя и Отечество» была отслужена в Киеве в Софийском соборе панихида митрополитом Киевским и Галицким Антонием (Храповицким).  Свидетельства о почитании владыки Макария в народе, как уже отмечалось, имеются даже в советских газетах. Воспоминания, изданные за пределами советской России, тоже свидетельствуют о таком почитании. Некоторые из этих воспоминаний приведены в книге протопресвитера Михаила Польского «Новые мученики российские» … Приведем те фрагменты повествований из книги, которые дополняют сведения, достоверно известные из документальных источников, и содержат подробности, которые в принципе не могли отражаться в следственных делах чрезвычайных комиссий.
Келейник владыки, иеромонах Д., видевший его на следующий день после ареста, передавал, что на лице и теле епископа Макария были следы побоев, он был в солдатской одежде, острижен и без бороды.
Проживавший в 1920-х гг. в Вязьме А.А. Каменцев  в своих воспоминаниях о священномученике Макарии сообщает, что «арестовывать епископа приехал взвод чекистов. По набату сбежались люди, окружили чекистов, не пуская в монастырь. Келейник епископа... Митька – открыл боковую калитку. Епископа вывели, он обратился ко всем с просьбой не проливать кровь. Его отвезли в Смоленск, где расстреляли, а в газете сообщили, что раскрыт офицерско-поповский заговор во главе с епископом Макарием».
О некоторых обстоятельствах кончины священномученика Макария упоминает в своих воспоминаниях В.И. Соколов . В 1920-х гг. жители Смоленска рассказывали ему, что один раз, наблюдая за ставшим уже привычным процессом конвоирования арестованных по Нижне-Никольской улице из нижней городской тюрьмы в верхнюю, они увидели нечто необычное. В районе Базарной площади «внимание людей привлек находившийся среди заключенных седой человек в рясе и скуфье. Старик громко и четко говорил на ходу, обращаясь к конвою. Он толковал о разграблении собранного поколениями верующих имущества церквей и монастырей, об осквернении храмов, о невинно проливаемой крови». Толпа вокруг него росла. Когда проходили мимо Нижне-Никольской церкви, кто-то из богомольцев громко сказал: «Это ведут епископа Макария, которого неизвестно почему привезли в Смоленск из соседнего города». «Взыщется от вас всякая кровь праведная, вами проливаемая, и от меча погибнете сами вы, взявшие меч», – возглашал архипастырь. «После этого события долго волновались верующие смоляне, особенно когда узнали, что владыка Макарий расстрелян за Братским кладбищем.
Жительница Смоленска М.И. Выходцева вспоминала, что «к ним домой приходил собирать налоги член сельсовета Иван Дударев. Будучи в нетрезвом состоянии, он рассказывал ее матери в присутствии детей, что участвовал в расстреле епископа Макария в деревне недалеко от Смоленска. По его словам, с епископа перед расстрелом хотели снять крест, но он не дал, сказав: «Потом, с мертвого снимете». После того, как во владыку выстрелили три раза, он продолжал стоять, тогда его столкнули в яму участники расстрела».
4 сентября 1918 года владыка был расстрелян по обвинению в «организации белогвардейского заговора». Красноармеец, простой крестьянин, отбывавший службу в Смоленске и участвовавший в расстреле «врагов народа» через несколько лет вспоминал: «…Подъехал автомобиль и привез человек пятнадцать приговоренных. Ничего особенного в них не было, только на одного я обратил внимание. Это был не то священник, не то монах, небольшого роста, седой, тщедушный. Как только я понял, что это духовное лицо, у меня сердце так и захолонуло. Страшно стало. Когда заключенных повели к траншее, то этот старик, проходя мимо меня, остановился, благословил и сказал: “Сын мой, да не смущается сердце твое, – твори волю пославшего тебя». У меня аж пот выступил, откуда ему было знать, мое смущение и колебания? Заключенных выстроили спиной к яме, и мы стали по очереди их расстреливать. Это духовное лицо поставили в конце шеренги, он попросил, чтобы ему не завязывали глаза и расстреляли последним. Он глаз не сводил с расстреливаемых, усердно молился, мы все видели, как он сосредоточенно перебирал небольшие четки.
Разные люди попадались, кто-то очень боялся и пытался молить о пощаде, и тогда этот старик выходил из шеренги, подходил к упавшему духом и что-то шептал ему, затем благословлял. Мы этому не препятствовали, нам же спокойнее. Наконец настала и его очередь. Я подошел к нему, а самому страшно. Он увидел мои колебания и громко, чтобы все слышали, говорит: “Отец мой! Прости им, не ведают, бо, что творят. Прими дух мой с миром». Раздался приказ стрелять, и трагедия окончилась…».
Свидетельницей расстрела была дочь владыки. Ее описание казни практически не отличается от приведенного выше рассказа. Она, «переодевшись нищенкой... издали проследила весь крестный путь своего отца». Ее рассказ и другие подробности тех событий передал «человек, бывший в это время в Вязьме», который «имеет рекомендацию от своего духовного пастыря как свидетель верный». На основании этих сведений последние часы жизни архипастыря-мученика предстают такими: «Обреченные, в числе 14 человек, среди которых находился и владыка, в котором было трудно теперь признать среброволосого, Саваофоподобного епископа Макария, были доставлены в пустынное место за г. Смоленском. Построили всех спиной к свежевырытой яме. Один из палачей, подходя к каждому обреченному, производил из револьвера выстрел в лоб, а не в затылок, как это было обычно принято, и жертва валилась на дно ямы.
Владыка, с четками в руках, находился в конце шеренги и горячо молился, не спуская взора с казнимых. А когда замечал упадок духа и слышал стенания у того, к кому приближался палач, он, никем не останавливаемый, выходил из линии и, приблизясь к несчастному, благословлял его, проникновенно произнося: «С миром отыди» ... И так он один, властный и сильный духом среди всех немощных, поступал до последнего упавшего в яму убитого». Его самого расстреляли последним. Тот, кто его расстреливал, какое-то время не мог с собой справиться, находился в нерешительности, но в конце концов все же произвел выстрел.

О том, что епископ Макарий «шел на расстрел с пением псалмов и произнес перед своей кончиной одухотворенную речь, предав анафеме большевиков», говорится в одной из «Сводок сведений о злодеяниях и беззакониях большевиков» отдела пропаганды Особого совещания при Главнокомандующем вооруженными силами на Юге России (сводка № 10 от 22 апреля 1919 г.). В другой сводке (№ 2 от 30 марта того же года) сообщаются следующие подробности о расстреле: «Казнь совершена по приказу советской чрезвычайной комиссии, во главе которой стоял бывший повар Ячкин [правильно: Яркин. – а. И.]. О предстоящей участи владыке Макарию было объявлено только в день самой казни, а в 12 час. его в рясе, как был, так и отправили в контору «Чрезвычайки». Глумясь над личностью владыки, над его званием и верою, архиепископа Макария посадили в общую арестантскую, обрили и обстригли наголо; священнические одежды с него сняли и надели на него старую грязную рваную солдатскую шинель; обули в дырявые сапоги и в 5 час. вечера отправили в «Чрезвычайку», откуда владыка более не возвращался».
 
Рассказ о мученической кончине Преосвященного Макария был записан протоиереем Михаилом Польским, который издал в 1949 году книгу «Новые мученики Российские». Врач Смоленской больницы рассказывала: «В один из осенних дней 192… года в амбулаторию города явился крестьянин Смоленской губернии, уволенный от военной службы по причине активного туберкулезного процесса в одном из легких. Это был мужчина лет тридцати пяти, женатый, имевший двоих детей. По его словам, жили с женой они дружно и достаточно зажиточно.
«Вот и хорошо, — сказала женщина-врач. — Вам нужен покой, свежий воздух и хорошее питание. Учитывая ваш возраст, я надеюсь, вы скоро поправитесь».
Через две недели, как и было условлено, больной опять появился в амбулатории. К удивлению врача, вместо улучшения наступило явное ухудшение здоровья. Несмотря на усиленное питание, свежий воздух и прекрасные условия содержания, больной угасал. Пришлось обратиться за разъяснениями к его жене. Отношения между супругами были по-прежнему прекрасные. «Только сон ему все один снится, — поведала жена, — и тогда он просыпается в испарине и не может уже уснуть».
Больной долго упирался и не хотел рассказывать подробностей, но затем согласился поведать врачу о причинах своего беспокойства. И вот что он рассказал: «Когда началась гражданская война, я был мобилизован из запаса и отбывал службу в Смоленске. И вот, где-то в начале сентября, ближе к вечеру, поступает приказ явиться за город в указанное место для расстрела врагов народа. Приказ есть приказ, пришлось выполнять. Когда приехали на место, там уже находились чекисты и несколько рабочих, которые заканчивали рыть большую траншею, где должны были быть закопаны тела казненных. Через некоторое время подъехал автомобиль и привез человек пятнадцать приговоренных. Ничего особенного в них не было, только на одного я обратил внимание. Это был не то священник, не то монах, небольшого роста, седой, тщедушный. Как только я понял, что это духовное лицо, у меня сердце так и захолонуло. Страшно стало. Когда заключенных повели к траншее, то этот старик, проходя мимо меня, остановился, благословил и сказал: «Сын мой, да не смущается сердце твое, — твори волю пославшего тебя».
У меня аж пот выступил, откуда ему было знать мое смущение и колебания? Заключенных выстроили спиной к яме, и мы стали по очереди их расстреливать. Это духовное лицо поставили в конце шеренги, он попросил, чтобы ему не завязывали глаза и расстреляли последним. Он глаз не сводил с расстреливаемых, усердно молился, мы все видели, как он сосредоточенно перебирал небольшие четки. Разные люди попадались, кто-то очень боялся и пытался молить о пощаде, и тогда этот старик выходил из шеренги, подходил к упавшему духом и что-то шептал ему, затем благословлял. Мы этому не препятствовали, нам же спокойнее. Наконец настала и его очередь. Я подошел к нему, а самому страшно. Он увидел мои колебания и громко, чтобы все слышали, говорит: «Отец мой! Прости им, не ведают, что творят. Прими дух мой с миром». И опять благословил меня. В общем, когда все было окончено, уже совсем стемнело, и нас повезли в город.
Чекисты по дороге рассказали, что расстреляли мы епископа Макария. Мне совсем нехорошо сделалось. Конечно, я раньше слышал про епископа Макария, жил он тогда в Вязьме, говорят, что у него были за душу берущие проповеди, многие никогда раньше ничего подобного не слышали. На его службы собиралось огромное количество людей. Просто так его поначалу взять не могли и попытались покончить с ним, подослав кого-нибудь его убить. И вот один раз, пока шла служба, убийцы поджидали владыку на паперти, да что-то не поделили, слово за слово, произошла драка, в которой один другого и убил. Старухи потом говорили, что Господь этим подосланным разум затмил. Потом уж целый отряд послали в монастырь арестовывать епископа. Очень чекисты боялись. Но несмотря на то, что почти всю ночь гудели колокола всех 24-х церквей в Вязьме, народ ничего не мог сделать, напуган был. Но все равно расстреливать в Вязьме не решились, привезли к нам в Смоленск. Чекисты еще по дороге рассказывали, что очень мужественный был епископ. В тюрьме его, конечно, били, издевались над ним, он все смиренно переносил и только молился. Так вот, через несколько дней после расстрела я во сне увидел епископа Макария. Он благословил меня, но ничего не сказал. Я, конечно, не придал этому значения, хотя очень переживал, что убили мы невинного старика. Но в последующем этот сон стал повторяться довольно часто и до сих пор случается. Вижу я во сне епископа, который благословляет меня и ничего не говорит. Я теперь понимаю, что убили мы святого человека. Иначе, как он мог узнать, что у меня тогда сердце захолонуло, когда узнал я в нем духовное лицо? А ведь он узнал и благословил из жалости, и теперь из жалости является ко мне, благословляет, как бы этим говоря, что не сердится. Но я-то знаю, что моему греху нет прощения, и Божий свет мне стал не мил. Жить я не достоин, и не хочу».
Через несколько недель, несмотря на все усилия врачей, состояние больного еще более ухудшилось, и он скончался».

14 апреля 1993 года прокурором Смоленской области утверждено заключение о реабилитации Гневушева Михаила-Макария Васильевича, (по церковным данным епископ Макарий). Из заключения о реабилитации:
«По постановлению Чрезвычайной комиссии Западной области от 4 сентября 1918 года расстрелян. Сведений об исполнении Постановления комиссии в деле нет. Мотивы применения к Гневушеву высшей меры наказания не указаны в Постановлении Чрезвычайной комиссии. Из материалов же дела усматривается, гр. Гневушев репрессирован за контрреволюционную агитацию, выразившуюся в несогласии его с Декретом Советской власти об отделении церкви от государства, а также с действиями местных властей о закрытии монастыря и изъятии церковного имущества. В защиту Гневушева, как епископа поступали в органы местной власти прошения с многочисленными подписями граждан, а 22 августа 1918 года по этому же поводу был организован звон колоколов Монастырской церкви. …Между тем, религиозные убеждения Гневушева, его несогласие с действиями Советской власти против церкви и монастырей необоснованно квалифицированы как государственное преступление».

Прославлен в лике святых новомучеников и исповедников Российских Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 20.08.2000. Память совершается в день мученической кончины (22 августа/4 сентября), в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской (воскресенье, 25 января/7 февраля или ближайшее к 25 января/7 февраля), Соборе Смоленских святых (воскресенье перед 28 июля/10 августа), Соборе Московских святых (в воскресенье перед 26 августа/ 8 сентября), Соборе Нижегородских святых (воскресенье после 26 августа/8 сентября), Соборе Липецких святых (10/23 сентября), Соборе Брянских святых (20 сентября/3 октября).

Гневушев Михаил Васильевич.
Родился в 1858 г., Симбирская обл., Ардатовский р-н, село Репьевка; русский; беспартийный; Свято-Предтеченский монастырь, г. Вязьма, епископ Орловский и Севский.
Арестован 1 сентября 1918 г. ЧК Западной обл.
Приговорен: ЧК Западной обл. 4 января 1918 г., обвиняется как участник заговора против советской власти.
Приговор: расстрел (сведений о приведении приговора в исполнение нет).
Архивное дело: 26797-с.
Реабилитирован 14 апреля 1993 г. Прокуратура Смоленской области.

Архивные источники:
ГА Ульяновской обл.
Гневушев М. А. – в ОГПУ: [заявления Гневушева М.А.; Гоштофт-Гневушевой Г.В.], 10.08.1933 г., 8.9.1933 г. ГА РФ. Ф. Р8409 (Е. П. Пешкова. Помощь политическим заключенным). Оп. 1. Д. 877. Л. 3. Автограф; Д. 1113. Л. 29.
Дело Вяземского отдела ПП ОГПУ Западной области по обвинению священника Иоанна Чаусова, О.С. Барышевой и др., 1932 г. Архив УФСБ по Смоленской обл. Д. 20517-с. Л. 24.
Дело Вяземской ЧК и ЧК Западной области по обвинению епископа Макария (Гневушева), 1918 г. Архив УФСБ по Смоленской обл. Д. 26797-с. Л. 7, 48-62, 65, 72-88, 91-92 об., 96-97
РГИА. Ф. 796. Оп. 441. Д. 72. Л. 32-45.
Список лиц, пострадавших за Веру и Церковь в дни нынешней смуты, по Смоленской епархии, нач. 1919 г. ГА Смоленской обл. Ф. 1232. Оп. 1. Д. 186. Л. 22.

Сочинения:
Гневушев М.В. Доклад члена Совета Киевской Русской Монархической Партии М.В. Гневушева, читанный в Киевском отделе Русского Собрания 3 июля 1906. Киев, 1906.
Архипастырское послание: Смиренный Макарий, епископ Орловский и Севский возлюбленным пастырям и православным чадам церкви земли Орловской. Орловские епархиальные ведомости. 1917. № 12/14, отд. неофиц. Стр. 215-227.
Гневушев М.В. Константин Петрович Победоносцев. Киев, 1907.
Макарий (Гневушев), архим. Крепостное право на Руси и освобождение крестьян от крепостной зависимости. СПб., 1911.
Макарий (Гневушев), архим. Общенародное церковное пение и его значение для Православной Церкви вообще и в особенности для западнорусского Православия. Вильна, 1912.
Макарий (Гневушев), архим. Форпосты русские // Московские ведомости. 1914. N 20, 26, 62, 69, 78.
Внимайте себе и своему стаду. Церковные ведомости, издаваемые при Святейшем Правительствующем Синоде. 1915. № 48, прибавления. Стр. 2396–2402; № 49, прибавления. Стр. 2429–2442; № 50, прибавления. Стр. 2460–2466; № 51, прибавления. Стр. 2495–2498; № 52, прибавления. Стр. 2524–2529. 1916. № 1, прибавления. Стр. 9–16; № 2, прибавления. Стр. 46–51; № 6, прибавления. Стр. 171–175; № 9, прибавления. Стр. 246–250; № 10, прибавления. Стр. 273–280; № 11, прибавления. Стр. 296–304; № 12, прибавления. Стр. 326–333.
Две речи воспитанникам Нижегородского Аракчеевского кадетского корпуса в день пятидесятилетия пребывания корпуса в Нижнем Новгороде 30 августа 1916 года. Церковные ведомости, издаваемые при Святейшем Правительствующем Синоде. 1916. № 39, прибавления. Стр. 949 –954.
К православному духовенству Орловской епархии. Орловские епархиальные ведомости. 1917. № 22, отд. неофиц. Стр. 333–346.
К православным пастырям и всем учреждениям церковным Орловской епархии. Орловские епархиальные ведомости. 1917. № 11, отд. неофиц. Стр. 195.
На стражу мира и любви! (Слово при вступлении на кафедру Орловской епархии). Орловские епархиальные ведомости. 1917. № 9/10, отд. неофиц. Стр. 145–158.
Нужно ли помнить заповеди Господни о любви к Богу и ближним. Церковные ведомости, издаваемые при Святейшем Правительствующем Синоде. 1916. № 49, прибавления. Стр. 1168–1170; № 50, прибавления. Стр. 1184–1186; № 51, прибавления. Стр. 1204–1208; № 52, прибавления. Стр. 1226–1229.
По поводу современных реформаторских стремлений. Церковные ведомости, издаваемые при Святейшем Правительствующем Синоде. 1916. № 31, прибавления. Стр. 771–773; № 40, прибавления. Стр. 973–978; № 43, прибавления. Стр. 1039–1043; № 44, прибавления. Стр. 1058–1061; № 45, прибавления. Стр. 1078–1080; № 46, прибавления. Стр. 1100–1108.
Епископ Орловский и Севский Макарий (Гневушев). Правда и беспристрастие – основа и источник истинной свободы. Орловские епархиальные ведомости. 1917. № 15/16, отд. неофиц. Стр. 251-256.
Речь архимандрита Макария, произнесенная при наречении во епископа Балахнинского. Церковные ведомости, издаваемые при Святейшем Правительствующем Синоде. 1914. № 34, прибавления. Стр. 1501-1507.

Литература:
Биографический словарь выпускников Киевской духовной академии: 1819–1920-е гг.: Материалы из собрания проф. протоиерея Ф. И. Титова и архива КДА : в 4 т. [сост. В.И. Ульяновский]. Киев, 2014. Т. 1. Стр. 360–361.
Василий Гневушев. Rodovid: Открытое многоязычное генеалогическое древо. URL: ru.rodovid.org/wk/Запись:914902.
Дневник: На Поместный Собор: 1917–1918 / Митрополит Арсений (Стадницкий). Под ред. Н.А. Кривошеевой. М., 2018. Стр. 138, 145, 415, 416.
Арсений (Стадницкий), митрополит. Духовенство Смоленской епархии в гонениях конца 1917 – начала 1919 года. [Архангельск], 2013. Стр. 26, 40, 44, 63–65, 94, 96, 103–104, 115–120, 128–141, 143, 226–227, 231, 332, 346, 384.
Ианнуарий (Недачин), архимандрит. Жертвы политического террора в СССР. Междунар. историко-просветительское, благотворительное и правозащитное о-во «Мемориал». URL: http://lists.memo.ru
Имя им легион: (Судьбы смолян, репрессированных в других республиках, краях, областях). [Смоленск], 1998. Стр. 106.
Забелин А.А. К отбытию из Н.-Новгорода Преосвященного Макария, епископа Орловского. Орловские епархиальные ведомости. 1917. № 9/10, отд. неофиц. Стр. 162–167.
Краюхин Д.А. Основы русского консерватизма в работах епископа Макария (Гневушева). Национальная идея как условие сохранения социокультурной самобытности и государственности. Материалы межд. Научно-практической конференции 18-19 мая 2000. Орел, 2000.
Польский М., протопресвитер. Новые мученики Российские: Первое собр. Материалов. Jordanville, 1949. Стр. 53–76.
Правые партии. 1905-1917. Документы и материалы. В 2-х тт. Сост., вст. ст., коммент. Кирьянова Ю.И. М., 1998.
Святители земли Нижегородской / Авторы-сост.: иг. Тихон (Затекин), Дегтева О.В. Н.Новгород, 2003.
Степанов А. Макарий (Гневушев), сщмч., еп. Орловский и Севский // Святая Русь. Энциклопедия Русского Народа. Русский патриотизм. Гл. ред., сост. О.А.Платонов, сост. А.Д.Степанов. М., 2003.
Орловские епархиальные ведомости. 1917. № 5/6, отд. неофиц. Стр. 69; № 12/14, отд. офиц. Стр. 71–72; № 15/16, отд. офиц. Стр. 81–82; № 22, отд. офиц. Стр. 129–132; № 22, прид. Стр. [1]; № 23/24, отд. неофиц. Стр. 378.
Преосвященнейший Макарий, епископ Орловский и Севский. Орловские епархиальные ведомости. 1917. № 7/8, отд. неофиц. Стр. 108–111.
Прибытие в Орел Преосвященного Макария, епископа Орловского и Севского. Орловские епархиальные ведомости. 1917. № 9/10, отд. неофиц. Стр. 158–160.
Пять часов в ЧК. Православная Москва. 1995. № 33/44(57/57) (нояб.). Стр. 6.
Соколов В.И. Священномученик Макарий (Гневушев), епископ Балахнинский, викарий Нижегородской епархии (1914–1917). Нижегородская старина: Краеведческо-историческое издание. 2010. Вып. 25/26. Стр. 47–67.
Тихон (Затекин), архимандрит. Симбирские епархиальные ведомости. 1882. № 21. Стр. 435
Синодик кавалеров ордена святого князя Владимира / Авт.-сост.: К.Г. Капков [и др.]. СПб., 2015. Стр. 130.
Смоленские епархиальные ведомости. 1917. № 23, отд. офиц. Стр. 129.
Церковные ведомости, издаваемые при Святейшем Правительствующем Синоде. 1914. № 18/19. Стр. 156; № 29, прибавления. Стр. 1309.
Церковные ведомости, издаваемые при Святейшем Правительствующем Синоде. 1916. № 18/19. Стр. 122.

Дети:
7-4. Гневушев Андрей Михайлович (29.01.1882-01.1920).
8-4. Гневушева Ксения Михайловна (18.01.1884-25.07.1966).
9-4. Гневушева Вера Михайловна (18.08.1885/1886- 1954/1955).
10-4. Гневушева Магдалина Михайловна (05.03.1887/1890-1959).
11-4. Гневушева Ольга Михайловна (1882/07.07.1892-28.01.1954).

5-2. Гневушев Федор Васильевич (1857-не ранее 1929).
Сын священника Василия Петровича Гневушева. Окончил Симбирское духовное училище. В 1882 г. окончил Симбирскую духовную семинарию со званием студента. Женат на Клавдии Николаевне (Альбинской). Венчание проводил 16.07.1882 г. Евфимий Александрович Малов – дядя матери Клавдии, профессор Казанской духовной академии, протоиерей, настоятель кафедрального Благовещенского собора города Казани.
В октябре 1882 г. рукоположен во священника.
Места служения, должности, общественные обязанности:
01.09.1882-10.1882 – Симбирская и Сызранская епархия, Симбирская губ., Буинский уезд, с. Шемурши, Христорождественская церковь, псаломщик.
10.1882-24.07.1884 – Симбирская и Сызранская епархия, Симбирская губ., Симбирский уезд, с. Полдамасово, священник (помощник настоятеля).
24.07.1884-09.10.1906 – Симбирская и Сызранская епархия, Симбирская губ., Симбирский уезд, с. Русская Цильна, священник. Заведующий и законоучитель Цильнинской церковно-приходской школой и Шаймурзинской школой грамоты.
С 1888 – кандидат депутата на общеепархиальных и окружно-училищных съездах духовенства.
С 1898 – член благочиннического совета по 3-му Симбирскому округу.
Не позднее чем с 1904 г. – Благочинный 1-го округа Буинского уезда.
09.10.1906-03.09.1915 – Симбирская и Сызранская епархия, Симбирская губ., Буинский уезд, с. Бурундук, священник. Благочинный 1-го округа Буинского уезда.
03.09.1915-1929 – Симбирская и Сызранская епархия, Симбирская губ., г. Буинск, собор, протоиерей.

Награды:
01.1889 – право ношения набедренника, награжден «во внимание к усердному, при безукоризненном поведении пастырскому служению».
1891 – благословение Святейшего Синода, с выдачей установленной грамоты.
1894 – право ношения скуфьи, награжден за «усердное прохождение пастырского служения при отличном поведении».
1896 – благодарность епархиального начальства за «усердные и успешные занятия в школах»
04.1898 – право ношения камилавки, награжден за «заслуги по духовному ведомству».
1910 – благодарность епархиального попечительства, объявлена за «деятельное содействие попечительству в получении взносов от праздных священно-церковно-служительских вакансий».

1882. Определен студент Симбирской духовной семинарии Федор Гневушев на должность пасломщика к Христорождественской церкви с. Шемурши Буинского уезда 1 сентября 1882 г.
1882. Определен согласно прошению псаломщик с. Шемурши Буинского уезда Ф. Гневушев на вакансию помощника настоятеля к Полдамасовской церкви Симбирского уезда.
Согласно утвержденному расписанию на 1883 год епархиальным начальством предписано произнесение проповедей в Симбирском кафедральном соборе священнику с. Полдамасово Федору Гневушеву: 9 октября, неделя 18-я по Пятидесятнице, рождение Его Императорского Высочества, Великого князя Кирилла Владимировича.
В 1883 г. священником с. Полдамасово Симбирского уезда Федором Гневушевым присоединен к прпавославной церкви отставной солдат Ян Пеньковский римско-католического исповедания.
1884. Священник. с. Полдамасово Симбирского уезда Федор Гневушев 24 июля перемещен в с. Русская Цильна того же уезда.
1886. В отчете о деятельности Симбирского духовно-просветительного Боатства трех Святителей при семинарской церкви по ткрытию и устройству чтений религиозно-нравственного содержания и внебогослужебных собеседований за 1886 год говорится, что в совет Братства были представлены отчеты о таких чтениях и собеседованиях ряда священников, в том числе священника Симбирского уезда с. Русская Цильна Федора Гневушева.
При этом особо отмечено, что его отчет наиболее побробный и обстоятельный. «Священник Гневушев вел свои чтения и собеседования неопустительно в течение целого года и нередко в один и тот же день делал два чтения, одно утреннее и одно вечернее, так что всех чтений и собеседований, записанных в его журнале по числам с кратким указанием их содержания, в 1886 году было 77; чтения и собеседования его по содержанию были разнообразны, смотря по времени года, но все имели практическое направление с целью научить своих прихожан пониманию христианского богослужения, общеупотребительных молитв, церковных и главнейших истин христианской веры».
Сравнивая состояние церковно-приходских школ в учебном и дисциплинарно-нравственном отношении в отчете делается вывод о том, что дело обучения и воспитания крестьянских детей более успешно идет в Цильнинской церковно-приходской школе у священника Федора Гневушева. «По отзыву благочинного-наблюдателя священника Николая Диомидова, школа Цильнинская по успехам учеников и по дисциплине, в ней введенной, может считаться образцовою между другими церковно-приходскими школами, находящимися в его ведении».
1896. Законоучительские должности в церковно-приходских школах без совмещения их с обязанностями учительскими проходит по Симбирскому уезду священник Русско-Цильнинской школы Ф. Гневушев,  который оценивается уездным отделением, как особо ревностный и преданный церковно-школьному делу.
1887. Согласно отчету о деятельности Симбирского духовно-просветительного Братства во имя Трех Святителей при семинарской церкви за 1887 год в епархии активно проводились внебогослужебные чтения и собеседования. По Симб. У. представлено 3 отчета, один из которых – священником с. Русская Цильна Федором Гневушевым, в котором говорится, что кроме поучений, произносимых им за богослужением по праздничным дням, он имел со своими прихожанами до 113 внебогослужебных собеседований и чтений, носивших практический характер. Эти мероприятия напроавлялись на на искоренение нравственных недостатков и пороков, замеченных священником в своих прихожанах, приучению их к христианскому образу жизни. Для этого он избирал для чтений стиатьи простые и удобопонятные, более нравоучительного характера, и разъяснял их живыми примерами. «Главная наша хззадача при чтениях и собеседованиях, - пишет в своем отчете о. Гнгевушев, - должна быть та, чтобы уметь избирать саиые статьи для чтения и уметь их прочитать и разъяснить так, чтобы затронуть сердца слушателей. Я пыталсяв прошедшем году необнократно прочитыват поучения и слова наших св. отцев Иоанна Златоуста, Андрея Кессарийского, Блаженного Августина и других, но, должен сказать, что хотя простой народ и слушает поучения их с особенным вниманием, но мало усвояет их, как по причине глубокомыслия их и особенности языка, так и по той причине, что от говорящего поучения чв. Отцев требуется особенное искусство в их произношении, чтобы сделать их ясными для понимания народа». Последнее замечание священника Гневушева об искусстве произношения святоотеческих поучений для их действенности заслуживает внимания, так как написанные первоначально на греческом или латинском  языке, они имеют особенную конструкцию речи и особенные обороты, с которыми надобно хорошо освоиться, чтобы при самом произношении уметь повышать и понижать свой голос, делать надлежащие остановки и придавать особенную выразительность тем или другим оборотам святоотеческой речи. Не лишено основания и то замечание о. Гневушева, что не все творения святоотеческие по глубине их содержания доступны пониманию простого народа...
1887. Поступили членские взносы и пожертвования в пользу Симбирского духовно-просветительного Братства Трех Святителей за третий год его существования (1887 г.) от действительного члена Гневушева о. Федора 6 руб.
1888. Священник Симбирского уезда с. Цильна Федор Гневушев, согласно избрания духовенства 9 причтового десятка, утвержден на трехлетие кандидатом к депутату на общеепархиальныйи окружно-училищные съезды.
1889. Награжден Его Преосвященством ко дню Рождества Христова набедренником по представленмию консистории во внимание к усердному, при безукоризненном поведении, пастырскому служению священник с. Цильна Сенгилееского уезда Федор Гневушев.
1891. Ко дню коронования Их Императорских Величеств награжден благословением Святейшего Синода с выдачей грамоты за заслуги по духовному ведомству Симбирского уезда церкви с. Цыльна св. Федор Гневушев.
В 1891 г. членом экзаменационной комиссии, образованной для производства испытаний ученикам Мало-Нагатинской и Цильнинской церковно-приходских школ Симбирского уезда, пожелавшим воспользоваться правом на льготу по воинской повинности, назначен законоучитель Цильнинской церковно-приходской школы священник Ф. Гневушев.
1892. Членом экзаменационной комиссии, образованной для производства испытаний ученикам Цильнинской церковно-приходской школы и Шаймурзинской школы грамоты Симбирского уезда, пожелавшим воспользоваться правом на льготу при отбывании воинской повинности, в 1892 г. назначен законоучитель священник Ф Гневушев.
 1893. Священник с. Русская Цильна Ф. Гневушев утвержден кандидатом к депутату от 3 благочиннического округа Симб. У.
В 1893 г. председателем экзаменационной комиссии, образованной для производства испытаний ученикам Цильнинской церковно-приходской школы и Шаймурзинской школы грамоты Симбирского уезда, пожелавшим воспользоваться правом на льготу по воинской повинности, назначен законоучитель священник Ф. Гневушев.
1893. Из Отчета о деятельности Симбирского духовно-просветительного Братства Св. трех Святителей за 1893 год видно, что особым законоучителем в Цильнинской церковно-приходской школе Симб. У состоял св. Ф. Гневушев, окончивший курс в духовной семинарии. В Отчете отмечается, что о. Гневушев с успехом исполняет свои обязанности, за что заслуживает похвалы.
1893. В Отчете о деятельности Симбирского духовно-просветительного Братства Св. трех Святителей за 1893 год приводится оценка высокая благочинного священника Н. Диомидова, данная им деятельности приходского священника о. Гневушева по общему руководству Шаймурзинской школой грамоты и по организации им религиозно-нравственных собеседований, которые под его «руководством производятся регулярно в каждый воскресеный и праздничный день учителем на чувашском языке, в школу ежедневно являются вместе с детьми и взрослые для обучения грамоте и блестящим образом достигают своей цели».
В 1893-1894 учебном году членом экзаменационной комиссии, образованной для производства испытаний ученикам Русско-Цильнинской и Старо-Шаймурзинской церковно-приходских школ Симбирского уезда, пожелавшим воспользоваться правом на льготу по воинской повинности, назначен законоучитель священник Ф. Гневушев.
1894. За усердное прохождение пастырского служения, при отличном поведении, Его Преосвященством награжден скуфьей с. Русская Цильна Симбирского уезда священник Федор Гневушев.
1895. Взносы пользу Братства Трех Святителей за 1895 г. от священника Федора Гневушева 6 руб.
1895. Симбирский епархиальный училищный Совет, заслушав на своем заседании 12 декабря 1895 г. Отчеты уездных отделений о состоянии церковно-приходских школ и школ грамоты епархии за 1894-1895 учебный год, постановил выразить благодарность за усердные и успешные занятия школах священнику с. Русская Цильна Ф. Гневушеву.
В 1898 г. членом экзаменационной комиссии, образованной для производства испытаний ученикам Мало-Нагатинской церковно-приходской школы Симбирского уезда, пожелавшим воспользоваться правом на льготу по воинской повинности, назначен священник села Русская Цильна Федор Гневушев.
1898. Определением Святейшего Синода от 3-9 апреля 1898 г. За № 1231 за заслуги по духовному ведомству награжден камилавкой церкви села Русская Цильна Симбирского уезда священник Федор Гневушев.
1898. Утвержден членом благочиннического совета по 3 Симбирскому округу священник с. Русская Цильна Ф. Гневушев.
1899. Буинский уезд. Благочинный 1-го округа протоиерей с. Бурундук Федор Васильевич Гневушев.
1899. В связи с разразившемся неурожаем в помощь пострадавшему духовенству Симбирской епархии на основании указа Святейшего Синода от 30 ноября 1898 года за № 7093 из специальных выделенных 5000 рублей священнику Симбирского уезда с. Русская Цильна Федору Гневушеву выдано 20 руб.
В 1899 г. членом экзаменационной комиссии для производства испытаний ученикам Мало-Нагатинской церковно-приходской школы Симбирского уезда назначен заведующий Русско-Цильнинской церковно-приходской школы священник Федор Гневушев.
В 1899 г. председателем экзаменационной комиссии для производства испытаний ученикам Кашинской церковно-приходской школы Симбирского уезда назначен священник села Цильны Федор Гневушев.
В 1899 г. председателем экзаменационной комиссии для производства испытаний ученикам Телешевской церковно-приходской школы Симбирского уезда назначен священник села Цильны Федор Гневушев.
1899. На основании указа святейшего Синода от 4 мая 1899 года за № 2412 о распределении денег 5000 руб., отпущенных средств на обсеменение яровых полей, священнику с. Русская Цильна Симбирского уезда Ф. Гневушеву выдано 10 руб.
В 1900 г. председателем экзаменационной комиссии, образованной для производства испытаний ученикам Мало-Нагаткинской и Старо-Алгашинской церковно-приходских школ Симбирского уезда, пожелавшим воспользоваться правом на льготу по воинской повинности, установленной пунктами 2 и 4 ст. 56 Устава о сей повинности, назначен священник села Русская Цильна Федор Гневушев.
В 1901 г. председателем экзаменационной комиссии, образованной для производства испытаний ученикам Кашинской церковно-приходской школы и членом экзаменационной комиссии Русско-Цильнинской церковно-приходской школы Симбирского уезда назначен священник с. Цильна Федор Гневушев.
1901. Епархиальным училищным Советом за похвальную и полезную деятельность по церковным школам в 1900-1901 учебном году объявлена благодарность заведующему и законоучителю Русско-Цильнинской церковной школы Симбирского уезда священнику Федору Гневушеву.
1901. Епархиальным училищным Советом объявлена благодарность за усердную и полезную деятельность для церковных школ законоучителю Русско-Цильнинской церковно-приходской школы Симбирского уезда священник Ф. Гневушеву.
1902. Согласно утвержденному расписанию на 1902 год епархиальным начальством предписано произнесение проповедей в Симбирском кафедральном соборе священнику Троицкой церкви Федору Гневушеву:
10 марта, вторая неделя Великого поста.
11 августа, десятая неделя.
29 декабря, неделя по Рождеству.
В 1902 г. председателем экзаменационных комиссий, образованных для производства испытаний ученикам Кашинской, Сухо-Бугурнинской и Средне-Тимерсянской церковных школ Симбирского уезда, назначен священник с. Цильна Федор Васильевич Гневушев.
Резолюцией Его Преосвященства 24 ноября 1902 г. утвержден в должности члена благочиннического совета по 3 округу Симбирского уезда священник с. Русская Цильна Федор Гневушев.
В 1902 г. действительный член православного Кирилло-Мефодиевского братства при церкви Симбирского духовного училища священник с. Цильна Симб у. Федор Васильевич Гневушев внес пожертвований 1 руб.
1902. Прихожанам церковно-приходского попечительства церкви села Русская Цильна Симбирского уезда разрешено епархиальным начальством поднести две иконы священнику Федору Гневушеву.
1902. «Освящение храма в с. Русская Цильна, Симбирского уезда, и чествование священника Ф.В. Гневушева прихожанами.
8-го февраля настоящего года в селе Русская Цильна, с благословения и разрешения Преосвященного Никандра, Епископа Симбирского и Сызранского, состоялось торжественное освящение главного придела во вновь устроенном храме во имя Рождества Христова и чествование священноиерея Ф.В. Гневушева крестьянами упомянутого села и чувашской деревни Шаймурзино.
В конце XVIII столетия, на правом берегу шумной реки Цильны, стараниями крестьян и их помещиков был построен деревянный храм. Высокие деревья барского сада, близко примыкавшего к храму, крайне низкое местоположение, простая, без всяких претензий на изящество, архитектура – все это сильно умаляло величие этого храма, и он стоял едва заметным, как бы одиноким. Проходили годы... Храм все более и более ветшал, краска выгорела, лес потемнел, иконы постарели так, что не было возможности различить на них лики святых, и в нем уже не оставалось ничего, что могло бы служить украшением его. При всем том и местоположение храма было крайне неудобное: весною река Цильна сильно разливалась и затопляла его. Тогда сообщение с ним сопряжено было с большими затруднениями, и он поневоле, хотя с великою скорбью на сердце, забывался и служителями, и обитателями селения, пока весенние воды не входили в свои берега.
Так повторялось из года в год, но особенно памятен для жителей села Русская Цильна 1888 год. Зима изобиловала снегами, и потому разлив реки был необычайный. Храм тогда стоял почти на два аршина в воде, и большие глыбы льда с шумом проносились мимо стен его, а некоторые останавливались и находили себе место на крыльцах его. Такое состояние храма настойчиво требовало приложения заботливых и опытных рук. Было ясно, что он стоит не на месте, и его следует переставить, а так как он сильно обветшал, то и капитально обновить. Но народ равнодушно смотрел и молчал... Молчал и пастырь... Последний не решался возвысить свой голос пред паствою, видя в ней неподготовленность к такому великому, чисто христианскому делу. Дело в том, что население Русской Цильны страдало недугом пьянства, что заметно отражалось на зажиточности его; к тому же незначительность земельного надела, невысокое качество почвы, франтовство и другие отрицательный явления жизни населения еще более подрывали и без того незавидное материальное состояние его, а некоторых доводили до нищеты. Соответствовала сему и религиозно-нравственная жизнь населения; из мрачных сторон ее особенно выделялись: холодность к храму Божию, некоторая распущенность нравов и вереница пороков, неизбежно следующих за недугом пьянства. При таких условиях, действительно, трудно начинать дело постройки храма, требующее громадных средств, и мало надежды на благоприятный исход его, что и на самом деле подтвердилось.
В первых числах января 1885 года о. Ф. В. Гневушев, заботясь об улучшении храма Божия, предложил прихожанам с. Русская Цильна, при общем их собрании, перенести храм и капитально обновить его и получил упорноотрицательный ответ: «Наши деды молились в этом храме, и мы будем молиться в нем; они переносили неудобства и мы будем переносить их». Такой ответ не был неожиданным для пастыря; услышав его, он выразил только сожаление, а в душе своей решил идти, хотя и медленно, к довершению благого дела, раз намеченного. С этою целью он, вооружившись терпением, начал обходить дома своих прихожан и, убеждая их словом Божиим и примерами из житий святых, незаметно посеял в сердцах их любовь к храму Божию и жестокосердие превратил в мягкосердие. Так продолжалось до 1887 года. В 1887 году прихожане единогласно, на общем собрании, постановили: собирать на постройку храма с каждой ревизской души по 1 рублю; с следующего же 1888 года брать у местного помещика г. Зимнинского работы на 1500 р. ежегодно; но работа, по независящим от общества причинам, по прошествии трех лет была прекращена и опять заменена сбором по 1 руб. с души.
В 1889 году явилась возможность приступить к постройке храма. Старый храм был весь до основания разобран, и годный материал употреблен на постройку нового, довольно обширного, трехпрестольного храма. Работа шла быстро; в течение года возведены были стены, обшиты тесом и окрашены. Внешний вид новоустроенного храма, благодаря возвышенному месту и хорошей архитектуре, довольно красив и производит приятное впечатление. Устройство храма внутри напротив шло медленно и даже затянулось на многие годы. Причина сему полный недостаток местных средств и отсутствие помощи со стороны. Прихожане, по случаю неурожая хлебов в 1891 – 1892 г., при всем желании, ничего не могли уделить из своего достояния на продолжение работ по постройке храма; они сами крайне бедствовали и пользовались милосердным даянием от Красного Креста.
Тем не менее, оставаться без совершения церковного богослужения было тяжело, и потому пришлось воспользоваться иконостасом от старого храма. Последний был поновлен и вполне приспособлен для правого придела, который 18 октября 1890 г. освящен в честь Тихвинской иконы Божиеи Матери. В 1895 году, на средства крестьян, был устроен новый иконостас для левого придела и в том-же году 24-го октября освящен во имя святителя Николая Чудотворца. Главный же придел новоустроенного храма остался неустроенным; здесь было все в том виде, в каком вышло из рук мастера плотника. Что делать с ним и как закончить его? Эти вопросы были неразрешимы для жителей села Русская Цильна. Некоторые из них высказывали даже мысль - отложить дело устройства настоящего придела до более благоприятного времени. Но явился благотворитель, известный своею щедростью, Симбирский купец П.Ф. Батанов (На средства г. Батанова построено в с. Зеленовке Симбирского уезда прекрасное здание для церковно-приходской школы; стоимость его простирается до 5000 руб.; им сделано много пожертвований в церковно-приходскую школу с. Русская Цильна; на средства и по инициативе его 27 декабря 1901 г. устроена для учеников той же школы елка, на что им пожертвовано 50 руб.). Он лично ободрил крестьян села Русская Цильна, принял на себя значительную часть хлопот и денежных расходов по внутреннему убранству главного храма и тем помог завершить его. Кроме денежной помощи, простирающейся до 600 рублей, от г. Баталова поступили пожертвования и вещами, из которых первое место занимают: а) прекрасный, большого размера, в богатой багетной раме, запрестольный образ «Моление о чаше», копия с картины Бруни, б) богатые заклиросные киоты, в) облачение из золотой парчи на престол и на жертвенник. Ценна и дорога была помощь от почтенного купца П. Ф. Батанова, как вовремя оказанная, и она будет памятна для населения Русской Цильны, а Св. Церковь станет возносить за него свои молитвы за него, как «создателя святого храма сего».
Так, при помощи Божией все работы по внутреннему украшению храма и настоящего придела в 1901 году были закончены, и последний подготовлен к освящению, которое и состоялось 8 февраля 1902 года.
По получении разрешения Преосвященного Никандра, все жители окрестных селений были оповещены приходским священником о предстоящем церковном торжестве. Наступил канун освящения. Дул ветер, было морозно... Несмотря на неблагоприятную погоду на улицах селения было заметно сильное движение народа: одни ехали, другие шли; русские перемешивались с чувашами, прибывшими из соседних сел, все направлялись к храму. В 6 часов вечера начался звон ко всенощной... Храм был освещен обильно горящими свечами и на подсвечниках, и на паникадиле. Посредине храма стоял стол с принадлежностями для освящения престола. Здесь и была совершена приходским священником торжественная всенощная, а на литию и величание выходили: о. благочинный, свящ. А.Л. Целебрицкий и другие священники, прибывшие из соседних сел. На клиросе с большим искусством пел хор церковно-приходской школы под управлением учителя П. Голубева. Торжественное богослужение, стройное пение, отчетливое и осмысленное чтение, благолепие храма – все это располагало молящихся к благоговейному стоянию и невольно уносило их мысли горе, в иной мир. Потому и неудивительно то, что не было ни шума, ни толкотни, всегда возможной при стечении народа, везде порядок был образцовый. Всенощная продолжалась слишком три часа, но на лицах молящихся незаметно было никакой усталости.
Наступил день торжества... Погода нисколько не изменилась к лучшему: продолжал дуть ветер и поднималась метель. В 9 часов утра началось освящение храма, которое совершал о. благочинный, свящ. А.Л. Целебрицкий в сослужении пяти священников и двоих диаконов. Вместительный храм и алтарь были полны народом; последний стоял сплошной стеной. Во время освящения престола предстоящими в большом количеств подавались мыла, платки и холст, последний подателями жертвовался в пользу церкви.
По окончании совершения чинопоследования освящения храма с крестным ходом началась божественная литургия, которую совершал о. благочинный, свящ. А.Л. Целебрицкий, соборне, в сослужении пяти священников и двоих диаконов. Вместо причастного стиха, о. благочинный произнес назидательное поучение на текст: «И ныне избрах и освятих дом сей, да будет имя Мое ту во дни, и ныне очи мои будут отверсты и уши послушны к молению места сего» (Парал. 7, 15-16). В нем он подробно раскрыл значение храма для христианина и закончил свое поучение таким наставлением: «Внемлите себе, братие, держитесь церкви, берегите веру православную, яко зеницу ока, как сокровище драгоценнейшее; церковь есть стена необоримая, столп и утверждение истины, все силы ада не одолеют ее... Верьте, милосердный Отец небесный не оставит без награды вашего благочестивого усердия, забот и посильных приношений, но сторицею возвратить вам и в сем веке, и в будущем». Проповедь произвела сильное впечатление на слушавших, и последние, как один человек, преклонили главы свои, когда проповедник произнес последнее слово: «аминь».
После пения: «Буди имя Господне благословенно»... приходским священником Ф.В. Гневушевым произнесено следующее поучение:
«Господи, возлюбих благолепие дому Твоего и место селения славы Твоея (Пс. 25, 8)».
Христолюбивые слушатели! Благодарение Господу, желание наше исполнилось ныне. Господь, по Своей милости, благоизволил избрать храм сей Себе в жилище, и с сего дня будет в нем приноситься бескровная умилостивительная жертва; отсюда будут всегда, яко кадило благовонное, возноситься наши молитвы к милосердному Богу, на разумных престолех почивающему. Ныне сила Господня осенила невидимо сей храм, и благодать Святого Духа освятила его в жилище Божие; с нынешнего дня силы небесные будут с нами невидимо служить Спасителю и сослужить иереем; до тех пор, пока будет стоять сей храм на земле, будет возноситься в нем молитва за благоукрасителей и благоустроителей св. храма сего и за всех и за вся. Мы, братие, совершили великое и святое дело, оказали свою сыновнюю любовь к Богу и эту любовь должны постоянно возгревать чрез частое посещение этого святого места и чрез украшение его… В храме приносится бескровная жертва, в храме совершается св. таинство Тела и Крови Христовых, и в храме со дня освящения его невидимо Господь присутствует и восседает на престоле славы Своей. В храме на каждой литургии видимым образом воспоминается все дело нашего спасения. Зная великое значение храма для нашего спасения, будем братие, любить его, усердно украшать и посещать его. Любовь свою к храму мы покажем в посильной жертве на благоукрашение его... Принесши носильное пожертвование на украшение храма, мы тем самым заслужим пред Богом право на вечное церковное поминовение о себе, как о плодоносящих и добродеющих во святом и всечестном храме сем… Итак, братие, Бог никогда не забудет нас за жертвы наши на сооружение и украшение храма Божия, св. Церковь всегда будет молиться за нас в сем храме, пока он будет стоять на этом месте. Живы мы – Церковь молится за здравие наше; умрем – она будет молиться за упокоение наших душ. Наши имена позабудутся нашим потомством, могилы наши сравняются с землей, не только тело наше, но и кости обратятся в землю и в прах, не забудет нас одна только Церковь: она будет возносить свои святые молитвы за нас и просить Бога об упокоении наших душ. Поэтому, братие, будем всегда усердны к пожертвованиям на этот храм Божий, который далеко еще не благоукрашен, во многом нуждается и многого от нас требует, чтобы своим видом походить на место селения славы Божией. При своих пожертвованиях мы не должны стесняться малостью их; Бог одинаково ценит и великую и малую жертву, лишь бы она была искренняя, лишь бы она была подана от чистого сердца. Евангельская вдовица, подавшая на храм две только лепты, заслужила великую похвалу от Господа Иисуса Христа. Творите свои жертвы охотно, не по принужденно, а добровольно… Царствие Божие достигается человеком чрез усиленный труд: нуждницы только восхищают его. Какая бы ни была у человека нужда, она не может быть препятствием к пожертвованиям на храм Божий, если только мы любим Бога, любим храм Божий и заботимся о своем спасении. Нужда может только замедлить совершение доброго дела, но не воспрепятствовать ему.
Наш храм, при скудости ваших средств, строился и украшался долго, но благодаря Божией помощи и доброму человеку он приведен к концу. Будем же, братие, любить храм Божий, по мере сил и возможности украшать его и покрывать его нужды, чтобы Господь покрыл Своим милосердием наши грехи! Будем употреблять свою копейку на дело Божие, чем тратить ее на свои греховные прихоти; сократим свои нужды телесные и постараемся удовлетворить нужды душевные; полюбим Христа Спасителя, и Он нас полюбит; будем знать, что наша земная жизнь должна быть приготовлением для загробной жизни; мы все на земле гости и пришельцы, а наше отечество – это загробная жизнь, которая вполне зависит от нашего пользования здешнею жизнью. Будем обильно сеять добро и получим в загробной жизни блаженство. «Сеяй скудостию, скудостию и пожнет, а сеяй о благословении, о благословении и пожнет» (6 с. 9 г. 1 Кор.). Будем, пока имеем к тому возможность, стараться заслужить Царство небесное, а когда закроем очи свои, всему уже тогда будет конец; и будем непрестанно вместе с пророком Давидом взывать: Господи, возлюбих благолепие дому Твоего и место селения славы Твоея. Если силы человеческие слабы, страсти наши сильны и преодолевают наши душевные и спасительный стремления и желания, то обратимся за помощью с горячею молитвою к Богу и скажем: «Господи! Научи нас добро творити и Тебе благоугождати».
По окончании поучения все священнослужители вышли на средину храма для совершения молебна празднику и свят. вмч. Феодору Стратилату. Здесь произошло другое торжество-чествование прихожанами священноиерея Ф.В. Гневушева.
О. Феодор – сын священника, родился в 1861 году в с. Зеленовка Симбирского уезда; обучался в Симбирском духовном училище и семинарии и окончил полный курс учения в 1882 году со званием студента. В настоящий приход он поступил 1 августа 1884 года. В течение всей своей службы в с. Русская Цильна он пользовался вниманием епархиального начальства и имеет следующие отличия: набедренник, скуфью, камилавку и несколько благодарностей от училищного начальства. Вся жизнь его в с. Русская Цильна представляла и представляет ряд усиленных трудов, неусыпных деланий и бескорыстных служений на пользу своих прихожан.
Село Русская Цильна до поступления о. Ф.В. Гневушева было подобно невозделанной ниве, на которой свободно произрастали терния и волчцы. Многое, если не сказать все, изменилось, переродилось за время пастырского служения в нем о. Феодора: поднялась нравственность, улучшилось и материальное состояние населения. Стараниями его в 1884 г. была открыта церковная школа, которая до 1886 г. помещалась в доме священника. Законоучителем и учителем в ней был до 1889 года сам священник. В 1886 г. построено здание для школы; в 1888 г. на содержание школы положено было по 15-ти копеек с каждой ревизской души, на что и составлен обществом с. Русская Цильна приговор. В 1896 г. постановлено новое, очень приличное школьное здание частью на местные средства, а частью на средства епархиального училищного совета. Эта школа, существующая около двух десятков лет, можно скатить, перевоспитала население и широко раскрыла над ним религиозный горизонт. Поэтому крестьяне села Русская Цильна, движимые любовью и уважением к своему пастырю о. Феодору Гневушеву, пожелали в день освящения храма, этого самого видного и навсегда памятного знака его деятельности выразить ему свою признательность поднесением иконы Спасителя в серебряной ризе и футляре с надписью, выгравированной на такой же дощечке: «Доброму пастырю о. Ф. Гневушеву от признательных крестьян села Р. Цильны 1902 года 8 февраля». При поднесении иконы симбирском купцом Ф.П. Батановым, от лица прихожан с. Р. Цильна, с чувством был прочитан следующий адрес:
«Добрый наш пастырь, Федор Васильевич.
Позволь мне в настоящую минуту от крестьян села Русской Цильны приветствовать и сказать тебе, без всякого лицемерия, справедливое слово. В настоящем слове, досточтимый пастырь, постараюсь припомнить все твои дела, которые ясно будут свидетельствовать о твоей деятельности и пользе, которую ты принес в нашем приходе, что и заставило нас выразить свою любовь и уважение к тебе поднесением сего драгоценного подарка. Охарактеризовать твою деятельность можно кратко: все, что доброе сделано в Цильне на продолжение последних 17-ти лет – это дело твоих трудов и забот.
До поступления твоего у нас не было приличного храма Божия, не было никакой школы; грамотных не было не только между женщинами, но и между мужчинами. Поучений в храме Божием совсем на произносилось, разве только мы выслушаем слово во время утрени на первый день Пасхи; но теперь что мы видим в своем селе и слышим в храме Божием? Перед всеми нами стоит сей великолепный храм, как свидетель твоих трудов; не в далеком расстоянии от него – другой храм, школа, и каждый праздник льются твои высоконравственные, понятные и красноречивые поучения и собеседования, которые глубоко ложатся в наши души, затрагивают своим содержанием наши слабые стороны, заставляют нас иногда серьезно призадумываться над своею жизнью и стыдиться за свои поступки и дела. А отеческие беседы, растворенные любовью, простотой и задушевностью, которые ты ведешь летом с нами где-нибудь на завалинке, положительно уносят нас в иной мир. В своих беседах ты часто горюешь нелицемерно за наши семейные скорби и радуешься нашими радостями. То незлобие, та справедливость, та честность и то бескорыстие, которые ты проявляешь всегда в своих делах по отношению к нам, заставляют нас, добрый пастырь, выразить тебе нашу признательность. 
Добрый пастырь, прими наш драгоценный подарок – икону Спасителя, в знак любви и уважения к твоим трудам, какие ты нес по устроению св. храма, нес и несешь по просвещению нас; ныне каждый дом имеет грамотного, чего раньше не было. Добрый пастырь, забудь те огорчения, которые ты переносил от некоторых из нас в начале своего поступления к нам, и прими сей подарок – икону Спасителя, пред ликом Которого мы непрестанно просим, чтобы ты служил с такою же любовью, с какою служил и раньше, на славу Божию и для нашего спасения».
О. Феодор, поклонившись земно пред иконой Спасителя, облобызал ее и душевно благодарил прихожан за внимательность их к себе, просил их быть такими же добрыми и послушными духовными детьми, какими они были до настоящего времени, и обещал усердно возносить молитвы пред иконой, ими от души дарованной, чтобы в них возвышалась и укреплялась вера, росло и процветало благочестие; тогда милость Божия не оставит их в сей жизни и в будущей.
После сего, чуваши приходской деревни Шаймурзино поднесли о. Ф.В. Гневушеву икону Св. Николая Чудотворца, в серебряно-вызолоченной ризе и футляре с надписью, выгравированною на серебряной дощечке: «Доброму и бескорыстному пастырю Ф.В. Гневушеву от признательных крестьян дер. Шаймурзиной. 1902 г. 8 февраля». 
Вот краткие сведения о деревне и обитателях ее. В 5-ти верстах от села Русская Цильна лежит татарская деревня Шаймурзино. Обыватели ее славятся особенною зажиточностью, а некоторые из них ведут широкую хлебную торговлю. В деревне насчитывается 4 больших и богатых мечети, и -существует знаменитая татарская школа, в которой обучаются дети с разных концов мусульманского мира. К такой-то деревне примкнута небольшая горсть инородцев – чуваш, отделяющихся от татар незначительной рекой. У них долгое время не было ни школы, ни церкви, и находились они под сильным влиянием мусульман. Нужно благодарить Бога, что они, по неизреченному Его милосердию, еще не порвали узы общения с православной церковью и доселе пребывают в лоне ее. Они были очень близки к тому!.. Многие уже вынесли иконы из домов, сняли с себя кресты, перестали посещать храм Божий и только изредка и по нужде обращались к приходскому священнику.
О. Федор, поступивши в село Русская Цильна, обратил на Шаймурзинских чуваш серьезное внимание, и последние, по его словам, «составляли больное место его сердца». Открыть церковную школу, чтобы поднять их нравственное состояние и образовать их в духе православной церкви – это было первое и самое сильное желание пастыря. Но доброму делу всегда большие препятствия... Так было и здесь. Чуваши, конечно, не без подстрекательства со стороны мусульман, всячески противились устройству среди них школы. Было ясно, что необходимо изменить древне-существующий порядок, по которому все деревенские власти избирались только из татар, а не из чуваш или русских, что и удалось ему достигнуть. В 1888 г. был избран старшиной деревни крестьянин села Русская Цильна Игнатий Иванов.
После этого безмолвно утихла партия противников школы, и в следующем 1889 году была открыта школа грамоты. Явилось много желающих учиться... Отметим интересный факт. Наряду с детьми пришел в школу взрослый крестьянин Симеон Егоров и говорит: «Батюшка! Запиши и меня, и я хочу учиться. Правда, мне не мало лет (35 лет), но Бог даст, и я научусь и молитвам». Он был принять в школу и учился вместе с детьми, прошел весь школьный курс и удачно сдал выпускной экзамен. По выходу из школы, он вскоре избран был сельским старостой! и много потрудился для дела просвещения своих родичей и материального обеспечения школы; при нем него стараниями было положено на содержание ее по 25 коп. с каждой ревизской души и отведено место для постройки школы. Словом, по замечанию священника, он был «всегда верным и полезным помощником его».
В 1893 г. было построено прекрасное здание для школы грамоты; в 1899 г. сделан в нем пристрой для алтаря, и таким образом исполнилось другое всегдашнее желание пастыря – иметь в д. Шаймурзино не просто школу, а церковь-школу; освящение ее состоялось 8 февраля 1899 года.
Проходило время... Чуваши завели в своих домах иконы, в воскресные и праздничные дни стали и усердно посещать храм Божий и неуклонно исполнять христианский долг исповеди и св. причастия; в жизни их исчезли следы мусульманского влияния, и многое языческое, заменилось христианским. Для достижения сего пастырем положено немало самоотверженного труда и старания, перенесено много горестей и печалей и испытано немало зла. Ни суровость зимы, ни зной лета, ни трудности пути – ничто не удерживало его от исполнения своего пастырского долга – посещать отдаленную весь Шаймурзино, вверенную самим промыслом Божиим его попечению, посещать для назидания, научения и проповедания слова Божия. Не нарушится справедливость, если скажу, что жизнь его иногда подвергалась опасности. «12 октября 1889 г. я, – рассказывал пастырь, – был в Шаймурзине и беседовал с чувашами; наши беседы продолжались до 8 часов вечера. По своей надобности, я возвратился домой не по той дороге, по которой обыкновенно возвращался, а по другой. И после мне передавали, что на прежней дороге сидели трое татар с целью проучить меня и за выбор русского старшины, и за мои посещения. После сего чуваши, никем не понуждаемые, стали давать мне провожатых». «Бывало, – продолжал он свой рассказ, – когда мне приходилось проезжать по улицам татарской деревни, направляясь к чувашам, выбегали навстречу татарские мальчики и бросали в меня комками грязи или снега. В таких случаях я смело обращался к родителям их и говорил им: «Разве наши дети бросают комками грязи в ваших мулл, когда они проезжают по русской деревне? Не должны ли вы брать с этого пример и запрещать своим детям так поступать»? «Мне немало пришлось испытать на себе и перенести в своем сердце все гордое и злое отношение мусульман – фанатиков к русскому духовенству и принять меры к смягчению его», – так закончил пастырь свой рассказ.
Справедливость требует сказать, что и в этом отношении пастырем много достигнуто... В настоящее время татары, завидя священника, кланяются ему, вступают с ним в разговоры и приглашают его к себе.
Поэтому-то Шаймурзинские чуваши, тронутые чувством глубокой благодарности к заботам о них своего пастыря о. Ф.В. Гневушева, решили почтить его, в день освящения храма, поднесением иконы и уполномочили Симбирского купца П.Ф. Батанова прочитать от имени их следующий адрес: «Досточтимый пастырь! Позволь сказать отдельное слово от твоих прихожан-чуваш. Деятельность твоя в этой церкви была трудная и самая плодотворная. Но только с чего начать – мысли наши перепутываются, и невольно срываются с наших уст слова, которыми кратко и ясно охарактеризовывается вся твоя деятельность: «ты наш просветитель и заступник от всех притеснений мусульман». До поступления твоего к нам мы не знали истинного света, мы не знали христианской веры и коснели во тьме мусульманства; о вере мы никогда и ни от кого не слыхали ни одного слова, русские от нас сторонились, татары нашей деревни над нами постоянно смеялись и притесняли, муллы указывали на нас своим единоверцам, как на людей, которых следует гнать и притеснять, если только мы, хотя и тайно, не будем исповедовать ислам. Но что говорить о притеснении нас муллами, когда мы сами притесняли друг друга, в особенности тех, которые из нас вздумали бы побывать в праздник в храме или иметь в своем доме икону. Помощи и поддержки в религиозной и нравственной жизни не было ни от кого, местные власти все были мусульмане, духовенство навещало нас очень редко и то только приезжало разве за собиранием «руги» и для исправления треб; но народ всегда старался бежать от своего причта, чтобы не платить ему «руги». Было самое плачевное время... Об исполнении христианских обязанностей и поминать нечего; у исповеди и св. причастия совсем никогда не бывали, разве только приглашали священника к опасно-больным, и то только для того, чтобы не навлечь на себя суда. Ныне же, добрый и бескорыстный пастырь, мы видим совсем иное, благодаря твоим заботам о нас. Первое, что ты сделал для нас, — это ты освободил нас от татар, сельских старост, и даже некоторое время, благодаря твоим стараниям, были у нас волостные старшины из русских. Это было великое дело и самое лучшее время для нас. Мы свободно вздохнули... Своими частыми посещениями и беседами о превосходстве христианкой веры над мусульманством ты заставил многих из нас призадуматься и обратиться к православию; ты разъяснил нам цель нашей жизни, ты дал нам оружие борьбы против ислама; многие из нас в настоящие время ревностно защищают христианство от нападок мусульман. Ты украсил нашу деревню постановлением церкви-школы, где наши дети учатся, а мы молимся; ты сам видишь, как храм бывает полон молящимися, и наши дети воздают хвалу Богу. Поучения твои выслушиваются с полным пониманием, книги из школы берутся и внимательно прочитываются; долг исповеди и св. причастия исполняется многими из нас с полным сознанием и пониманием спасительности его для нас.
Добрый наш пастырь! Ты своею любовью к нам и заботами о нашем просвещении привлек нас к себе. Мы встречаем тебя всегда с великой радостью, когда ты бываешь у нас; мы знаем, что каждая встреча бывает для нас полезна: ты скажешь что-либо доброе и разъяснишь наше недоумение, или защитишь кого-либо из нас от притеснений.
Добрый наш пастырь! Мы, сознавая твои труды для нас, подносим тебе, на память о нас, св. икону Святителя Николая Чудотворца».
Эти слова, до глубины души растрогали о. Ф.В. Гневушева; на глазах его показались слезы, и он, едва сдерживая их, сказал приблизительно следующее: «Искренно благодарю вас, мои добрые дети, за ваше ко мне внимание и дорогой подарок и молитвенно прошу и буду всегда просить Св. Николая Чудотворца, чтобы он сохранял вас от всяких бед и напастей, от всех притеснении и обид, как он некогда сохранил от смертной казни трех воевод, безвинно приговоренных к ней. Да будет он вашим наставником веры и благочестия».
Окончив свою ответную речь, он преклонил колена и, приняв из рук сельского старосты икону, облобызал ее. В это время, среди глубокой тишины, ясно с разных сторон послышались краткие, но содержательные слова: «Спасибо вам, батюшка, спасибо!.. Многие годы вам здравствовать»...
Не удержался, наконец, и благодетель, принесший щедрые лепты на храм, Симбирский купец П.Ф. Батанов; голос его присоединился к голосу крестьян, чествовавших своего пастыря, и от избытка сердца он сказал приблизительно следующее: «Уважаемый о. Феодор! Все, что мною было сказано, – это не от меня, а от твоих прихожан. Теперь позволь и от себя сказать тебе. Наше знакомство недавнее, хотя я знаю тебя лет семнадцать, благодаря твоим прихожанам, живущим у меня в рабочих, и личным своим наблюдениям за твоими делами. Я всегда с большим удовольствием следил за твоими действиями и от твоей мудрой тактики всегда был в восторге; я видел и знал, как твои дела встречали сильные сопротивления от неблагонамеренных людей и благодаря последним запутывались; но ты побеждал эти сопротивления и заставлял своих врагов замолчать и даже просить извинения. Помню и могу быть свидетелем того, что твои пасомые были действительна во тьме, в особенности чуваши; помню то время, когда Русская Цильна и деревня Старо-Шаймурзино не имели ни школы, ни приличного храма, и знаю, что до твоего поступления авторитета пастыря у прихожан твоих стоял на низкой степени; причт не имел для себя общественных домов. С твоим же приходом в Русской Цильне и деревне Старо-Шаймурзино явился новый храм, школа и причтовые дома; авторитета пастыря возвысился до подобающей высоты. Признавая твои заботы, труды по приходу, твою любовь, прямоту и справедливость, я приношу тебе, уважаемый о. Феодор, за все содеянное искреннюю мою благодарность, и очень счастлив, что мне пришлось быть выразителем чувств твоих прихожан в столь знаменательный день».
Выслушав это, о. Феодор благодарил П.Ф. Батанова за его внимание и от имени прихожан просил его не оставлять его Русско-Цильнинский храм, еще немало нуждающийся, своими дорогими пожертвованиями. После сего началось пение молебна... На лицах присутствующих было заметно выражение довольства, радости; все, полагая на себе крестное знамение, преклоняли свои головы и благодарили Бога за все виденное и слышанное. В конце молебна диаконом произнесено было многолетие Государю Императору и всему Царствующему Дому, Преосвященнейшему Никандру, Епископу Симбирскому и Сызранскому, с богоспасаемою его паствою, виновнику торжества о. Феодору, благотворителям и благоукрасителям храма и всем православным христианам.
Было 2 часа по полудни, когда разошелся народ из храма. О.о. иереи и почетные радетели были приглашены о. Феодором разделить его скромную трапезу; такая же трапеза предложена была и благотворителем П. Ф. Батановым на его хуторе, что в 6-ти верстах от Русской Цильны; кроме сего, им устроен был обед в здании церковно-приходской школы для всех бедных и, преимущественно, для пришедших из соседних селений.
Этим закончились торжества 8 февраля... Теперь остается только от всей души пожелать, чтобы любовь и единение духа между пастырем и паствою все более и более возрастали на благо нашей церкви и на пользу их самих; новоосвященный же храм, общими их стараниями созданный и благоукрашенный, да напоминает им о важности этого духовного единения и о величии христианской любви, которая, по учению апостола, «все созидает... не мыслит зла... радуется истине» (1 Кор. XIII, 5-6).
Священник Александр Лебедев».

1902. «Экзамены в Русско-Цильнинской церковно-приходской школе, Симбирского узда.
16 мая – день экзаменов в Руссо-Цильнинской церковно-приходской школе; день солнечный, тихий, веселый. Учащиеся, желая в последний раз подольше побыть в стенах дорогой школы, с раннего утра, лишь только показались лучи солнца, стали собираться в нее. Все они были радостны и бодры. «Ныне у нас праздник, ныне у нас школьное торжество», – вот слова, которые невольно напрашивались при взгляде на их радостный и праздничный вид. Так вожделенны были для них экзамены: они праздником казались им. Школьное здание гармонировало праздничному настроению учащихся: оно было убрано, полы вымыты, кругом обметено, поставлен накрытый скатертью большой стол, расставлены стулья и т. п. В дверях, в ожидании экзаменов, стояло множество народа, среди которого заметны были большие и малые, мужчины и женщины; всех их собрало сюда желание послушать ответы своих детей или знаемых, чтобы воочию убедиться в полезности и необходимости школьного учения.
В 9 часов утра в школу вошли о. председатель, священник Ф.В. Гневушев, попечитель школы П.Ф. Батанов и другие члены экзаменационной комиссии. Ученики встали и весьма стройно и неторопливо пропели пасхальный тропарь. После молитвы ученики тихо, без шума заняли свои места, а пришедшей народ густо столпился в дверях школы. Экзамены начались диктовкой по русскому языку. Избранная о. председателем небольшая статья «Сила крестного знамения» из книги Одинцова была прочитана учителем П. Голубевым сначала вся целиком, дабы ознакомить учеников с содержанием ея, а затем уже по предложениям, которые повторялись одним из учеников и вносились в тетради...
Священник А. Лебедев».

19 сентября 1902 г. состоялось освящение вновь устроенного в деревне Николаевка Сенгилеевского уезда деревянного храма во имя чудотворной Казанской иконы Божией Матери. На литию и величание выходил священник с. Русская Цильна Ф.В. Гневушев. Во время богослужения пол хор Русско-Цильненской церковно-приходской школы, состоящий из 17 человек учеников и учениц, с участием крестьян.
В 1903 г. председателем экзаменационной комиссии для производства испытаний учащимся Васильевской при с. Зеленовка, Кашенской, Телешовской и Старо-Ивашеевской церковных школ Симбирского уезда назначен священник с. Русская Цильна Ф.В. Гневушев.
11 декабря 1903 г. резолюцией Его Преосвященства священник с. Русская Цильна Симб. У. Федор Гневушев назначен исправляющим должность благочинного по 1 округу Буинского уезда.
4 ноября 1904 г. Состоялось освящение храма в честь Святой Троицы, построенного взамен ветхого. Освящение храма и литургию совершил местный благочинный священник в сослужении благочинного 1 округа Буинского уезда священника Федора Васильевича Гневушева, местного священника, шести окрестных священников и двух диаконов.
1904. Жертвователь в пользу православного Кирилло-Мефодиевского братства при церкви Симбирского духовного училища Гневушев Федор Васильевич, благочинный 1 округа Буинского уезда внес в 1904 г. в пользу братства 21 руб. 40 коп.
В 1904 г. председателем экзаменационных комиссий, образованных для производства испытаний ученикам Ивашевской, Мало-Нагаткинской, Старо-Шаймурзинской церковно-приходских школ Симбирского уезда, назначен член отделения, благочинный священник Федор Васильевич Гневушев.
В августе 1904 г. Его Преосвященство, Преосвященнейший Гурий, епископ Симбирский и Сызранский совершал поездку с обозрением церквей епархии. 25 августа он прибыл в 8 час. 30 мин. вечера в город Буинск в квартиру протоиерея Алексея Соколова. На следующее утро в 8 часов утра Его Преосвященство изволили прибыть в Буинский собор для служения литургии. Здесь его встречали священники во главе с благочинным Гневушевым.
В 1905 г. председателем экзаменационных комиссий, учрежденных для производства испытаний ученикам Сухо-Бугурнинской и Воздвиженской церковных школ Симбирского уезда, назначен председатель – член отделения – благочинный Федор Васильевич Гневушев.
В 1905 г. поступили членские взносы и пожертвования в пользу Православного Кирилло-Мефодиевского братства при церкви Симбирского духовного училища от действительного члена братства священника с. Русская Цильна Гневушева Федора Васильевича 1 руб.
1905. Уполномоченный и сборщик Отдела императорского православного Палестинского общества 1 округа Буинского уезда благочинный священник Ф.В. Гневушев.
В 1905 г. поступили пожертвования в пользу Православного Кирилло-Мефодиевского братства при церкви Симбирского духовного училища от о. благочинного 1 округа Буинского уезда Ф.В. Гневушева 6 руб. 60 коп.
9 октября 1906 г. священник с. Русская Цильна Симб. У. Федор Гневушев перемешен, согласно прошению, в с. Бурундук Буинского уезда.
1906. Определение епархиального начальства от 12 декабря 1906 г. св. с. Бурундук Буинского уезда Федор Гневушев утвержден в должности законоучителя Бурундуковского двухклассного училища.
1906. Из отчета православного Кирилло-Мефодиевского Братства при церкви Симбирского духовного училища за 1906 год: «О.о. благочинные Симбирского училищного округа и в отчетном году внимательно отнеслись к нуждам Братства, принимали на себя труд по сбору пожертвований в пользу Братства. По подписным листам количество пожертвований, собранных ими… 1 округа Буинского уезда священником Гневушевым Ф.В. 22 р. 45 к.».
В 1906 г. в состав экзаменных комиссий по Старо-Алгашинской двухклассной женской церковной школе, Старо-Шаймурзинской, Мокро-Бугурнирнской, Сухо-Бугурнинской, Телешовской., Возжинской и Васильевской прихода села Зеленовка Симбирского уезда, назначен член уездного отделения благочинный 1 округа Буинского уезда священник Ф.В. Гневушев.
1906. Уполномоченный и сборщик Отдела Императорского православного Палестинского общества в 1905-1906 гг. 1 округа Буинского уезда благочинный священник Ф.В. Гневушев.
1906-1907. Определением епархиального начальства от 8 декабря 1906 г. – 15 января 1907 г. исправляющий должность благочинного 1 округа Буинского уезда св. Федор Гневушев утвержден в должности благочинного.
1907. Из отчета православного Кирилло-Мефодиевского Братства при церкви Симбирского духовного училища за 1907 год: «О.о. благочинные Симбирского училищного округа и в отчетном году внимательно отнеслись к нуждам Братства, принимали на себя труд по сбору пожертвований в пользу Братства. По подписным листам собрали пожертвования о.о. благочинные: …Гневушев Федор Васильевич, 1 округа Буинского уезда, 10 р. 25 к.».
В 1907 г. председателем экзаменационных комиссий по производству испытаний ученикам Возжинской и Верхне-Тархановской церковных школ Симбирского уезда назначен благочинный священник Ф.В. Гневушев.
В 1907 г. председателем экзаменационных комиссий по производству испытаний ученикам Чикилдымской одноклассной, Бурцевской и Таковаровской школ грамоты Буинского уезда назначен благочинный 1 округа священник О. Гневушев.
1908. Согласно отчету Православного Кирилло-Мефодиевского братства при церкви Симбирского духовного училища за 1908 год действительный член братства священник села Бурундук Буинского уезда Гневушев Феодор Васильевич внес 1 руб. По подписному листу им, как благочинным 1 округа, собраны пожертвования в количестве 13 руб. 50 коп.
1909. По информации от епархиального попечительства на содержание храма при епархиальной богадельне поступили пожертвования от благочинных… 1 округа Буинского уезда Гневушева 7 руб. 70 коп.
В 1909 г. В пользу православного Кирилло-Мефодиевского братства при церкви Симбирского духовного училища по подписному листу о. благочинный 1 округа Буинского уезда Гневушев Федор Васильевич собрал 10 руб. 80 коп.
Как благочинный в 1909 г. давал поручение священникам своего благочиния подготовить данные о погребениях, находящихся в церковных оградах. Полученные ответы обобщал для направления в Симбирскую консисторию. Вот один из письменных докладов в его адрес: «Симбирская губ., Буинский уезд. Курени, село. Преображенская церковь. Его высокоблагословению благочинному 1-го округа Буинского уезда священнику Феодору Васильевичу о. Гневушеву священника села Куреней Василия Кильдюшевского. На отношение Ваше от 28 января (1909 г.) за № 45 имею честь сообщить, что в церковной ограде нашей Преображенской церкви, как видно по надгробным памятникам, погребены следующие лица…». Подписали: священник Василий Кильдюшевский и псаломщик Петр Марсальский.
1910. Пожертвования в пользу Православного Кирилло-Мефодиевского Братства при церкви Симбирского духовного училища в 1910 г. от действительного члена священника с. Бурундук Буинского уезда Гневушева Федора Васильевича – 1 руб.; и от него же, как благочинного 1 округа Буинского уезда, собрано по подписному листу 19 руб. 20 коп.
17 февраля 1911 г. В с. Бессоново Симбирского уезда произошло скромное торжество. В этот день исполнилось 15 лет прохождения благочиннической должности местным священником о. А.Л. Целебрицким. Торжество почтил своим присутствием священник с. Бурундук благочинный Ф.В. Гневушев.
1911. «Совет Братства трех святителей… своим журналом от 6 июля 1911 г. за № 11, утвержденным Его Преосвященством, постановил выразить благодарность, через пропечатание в одном из №№ Епарх. Ведомостей, следующим о.о. благочинным, внесшим в пользу Братства в течение 3-х лет не менее 50 руб.: благочинному Буинского уезда о. Ф.В. Гневушеву – 51 руб. 15 коп…».
В 1912 г. от о. Гневушева Буинского уезда поступил 6%-ый взнос на содержание церковных школ Симбирской епархии: за первое полугодие: по ст. 29 – 25 руб. 62 коп., по ст. 79 – 17 руб. 85 коп.; за второе полугодие: по ст. 79 – 25 руб. 62 коп., по ст. 115 – 17 руб. 85 коп. 
1914. Пожертвования в пользу Православного Кирилло-Мефодиевского Братства при церкви Симбирского духовного училища в 1914 г. от действительного члена протоиерея церкви с. Бурундук Буинского уезда Гневушева Федора Васильевича – 1 руб.; и от него же, как благочинного 1 округа Буинского уезда, собрано по подписному листу 8 руб. 85 коп.
3 сентября 1915 г. на протоиерейскую вакансию к Буинскому собору перемещен протоиерей церкви с. Бурундук Буинского уезда Федор Гневушев.
27 сентября 1917 года депутаты Симбирского духовно-училищного округа под председательством протоиерея Федора Гневушева рассматривали и обсуждали смету содержания в 1918 году училища и общежития при нем.
7 февраля 1917 г. в д. Дрожжаной Куст Буинского уезда совершено освящение новой церкви местным благочинным о. Гневушевым. Он же перед литургией и молебном произнес назидательное поучение.
Гневушев Федор Васильевич, 1857 г.р., место рождения: Ульяновская губерния, Ардатовский уезд, село Репьевка; жил: город Буинск. Русский, священник, Буинский собор. Арестован 14.06.1929, осужден Коллегией ОГПУ ТАССР 14.12.1929 по ст. 58-11. Приговор: 5 лет концлагерей. Реабилитирован 24.12.1998.

Дети:
12-5. Гневушев Сергей Федорович (ок. 1879-не ранее 1916).
13-5. Гневушева Лидия Федоровна.
14-5. Гневушева Мария Федоровна.
15-5. Гневушев Александр Федорович (23.09.1889-28.04.1930).


Четвертое поколение.

6-3. Гневушев Александр Николаевич  (09.08.1886-29.04.1938).
Родился в с. Малые Кармалы Буинского уезда Симбирской губ. в семье псаломщика Николая Васильевича Гневушева. Возможно, учился в духовной семинарии в Симбирской губернии, но не окончил ее в связи с переездом семьи на Дальний Восток. Причины неизвестны. Однако духовная карьера его все же состоялась, и большая ее часть пришлась на Сахалин.
05.04.1909 окончил один из филиалов Московских пастырских курсов, открытых в разных городах Российской империи. Ок. января 1910 г. рукоположен во священника.
До приезда на Сахалин о. Александр служил в Приморском крае:
28.01.1910-01.03.1912 – Приморская обл., Иманский уезд, с. Кабарга, церковь Василия Исповедника, священник.
01.03.1912-не ранее 08.05.1913 – г. Владивосток, кафедральный собор, священник...



Полный с изменениями материал о Гневушевых, Котляровых с фото, сканами документов, ссылками на источники и о породнившихся с ними (по Костромской; Казанской и Симбирской губерниям) можно прочитать и скачать, пройдя по ссылкам:
https://disk.yandex.ru/d/gk2jmIeNB85Ieg
и
https://disk.yandex.ru/d/SmaCMGtDt0jbkQ


Подчеркнутое прерывистой линией означает, что родство документально не подтверждено, но имеются косвенные признаки наличия родственных связей.


Используемые сокращения:
ГАРФ – Государственный архив Российской Федерации
ГАСО – Государственный архив Смоленской области
РГИА – Российский государственный исторический архив
СЕВ – «Симбирские епархиальные ведомости»
СЦЦНИ – Сахалинский центр документации новейшей истории


Подготовил Войчук Андрей Григорьевич. Курск. 2023. voichuk2010@yandex.ru