Записки патриота 190

- Хитрая ты, Ирка, с Булыжником.
- Вот те на.
- Как почувствовали, что ветер сменился, так сразу переметнулись.
- Предлагаешь плевать против ветра?
- У меня все ваши ходы записаны.
- Галка, это жизнь. Если ты меняешь гардероб на новый, по сезону – ты не предательница, а шагаешь в ногу со временем.
- Циники и хамелеоны.
- Невиноватые мы.
- Думаешь, новая власть, за то, что лизали ей сапоги, наградит?
- Новая власть? Откуда?
- От верблюда.
- Не смеши.
- Считать разучилась? Ни один политик у нас не доживал до семидесяти пяти.
- Факты говорят о другом.
- После этой цифры или незадолго до нее российские политики становятся овощами.
- За границей не так.
- У каждой власти и зла свой предел дожития.
- Знаешь, какими шагами шагает наука? Говорят, что уже открыли бессмертие, но скрывают правду от народа.
- Первый раз слышу.
- Короче, периодически на Землю прилетают инопланетяне и делятся с нами инопланетными технологиями, которые держатся в строжайшем секрете.
- Бикини, колготки, доширак, тушь для ресниц – это они?
- Угу, но я тебе ничего не говорила, они следят за нами.

- Булыжник, Галка нас считает предателями.
- Ютубов насмотрелась.
- С цифрами.
- Она знает арифметику?
- Типа, скоро всех будут спрашивать, что ты делал эти три года, пока мы боролись с кровавым режимом…
- А почему не восемь лет?
- Ту методичку отменили, будет новая. На пять лет короче.
- А что ты делала на Куликовом поле?
- Снаряды подносила.
- Надо и мне что-то придумать.
- Поздно. Галка, все наши ходы записала. Мы только через полтора года после начала войны стали варежку разевать и полюбили украинцев.
- Пока присматривались, приглядывались, взвешивали. Семь раз отмерь…
- И я ей говорю – нельзя так сразу бросаться в бой. План нужен.
- Надо что-то срочно придумать. Закрыть временную брешь.
- Давай скажем, что проспали? Мол, будильник сломался.
- Полтора года?
- Китайские будильники, с ними что угодно проспишь.
- Со снарядами ты хорошо придумала, а мне что сказать?
- Рюмочку подносил. Спаивал врага.
- Поверят?
- Если на тебя посмотреть, то поверят.

- Галка, мы посовещались и придумали.
- Валяй.
- А что ты делала эти три года, когда мы с Булыжником снаряды и рюмочки подносили?
- Выполняла задание - прикинуться дурочкой и внедриться в вашу вражескую ячейку.
- Как это?
- Сюрприз? Позвольте представиться, майор госбезопасности, Галина.
- Ты же была рядовой?
- Пока с вами общалась. За вредность звездочки давали.
- Ты была моей лучшей подругой.
- Которую ты считала дурой. Короче, или ты с Булыжником будете работать на меня, или я расскажу, что вы ничего не делали полтора года войны для нашей победы.
- А вот и делали.
- Что делали?
- Не скажем.
- Булыжник, если сознаешься – харч, двойной паек и столоваться будешь у нас в школе.
- А Ирка?
- Только одно место. Быстрее решай.
- Почему в школе?
- Дети это не едят.
- Почему?
- У заведующей свиноферма и птицефабрика. Пришлось выбирать.
- Согласен. Где поставить подпись?
- Теперь Ирка.
- Когда началась война, я работала на заводе. Как сейчас помню - вбегает радостный начальник цеха и кричит: ура, война началась, на нас нацисты напали…
- Тут-то у тебя глаза впервые и открылись?
- Не сразу. Я пришла домой…
- И там открылись?
- И задумалась. Не могла понять, почему на нас напали нацисты? Может, они ошиблись? Мы же на них не нападали.
- И у тебя, наконец, открылись глаза?
- Нет, я поняла.
- Что?
- Что у этой задачи нет решения.
- Ну и?
- Включила телевизор. А там Ленин. И вот тут-то...
- Открылись?
- Присела. А глаза не открывались. Они не закрывались. Вся моя жизнь перевернулась после его слов…
- Каких слов?
- "Товарищи".
- Это одно слово.
- Во множественном числе.
- Я щас тебя прибью.
- Поставила будильник на шесть часов, чтобы не опоздать на работу и заснула.
- Все?
- Все.
- А причем здесь полтора года?
- Не знаю. Ты зачем-то спрашиваешь.
- Я по делу.
- По какому?
- Забыла.
- А то, что ты майор госбезопасности, помнишь?
- Я? Когда?
- Тебе надо поспать. Я поставлю будильник.
- Китайский?
- Китайский.
- На полтора года?
- С точностью до минуты. Проснешься генеральшей. За вредность.