1. Иван Калита

РУСЬ МОСКОВСКАЯ

Говорят, что жизнь - это спираль. Если захочешь подняться выше, тебе придется сделать виток и вернуться туда, откуда начал, при этом поднимешься всего на одну ступень. Решил шагать дальше – накручивай новый виток. По спирали живут страны, по спирали живут народы, в спираль закручивается история. Возможно, так оно и есть. В таком случае важно не забывать, что каждый такой виток - это длинная цепь событий, звеньями которой являются простые человеческие судьбы. С точки же зрения отдельно взятого человека жизнь - обычная дорога, то прямая и ровная как скатерть, то узкая и извилистая как лента. Дорога эта может уходить ввысь, в небеса, к самому солнцу, а может вдруг оборваться круто вниз, в бездонную пропасть.

Россия, века 9, 10, начало 11. Прямая как стрела дорога уходит вверх, к солнцу и звездам. Идти по ней легко и безопасно. Горизонт чист, и на небе ни облачка. Отчетливо видны зубчатые стены древнего Константинополя, возле которых колосятся копьями и звенят кольчугами русские полки. А вон догорает столица могущественной некогда Хазарии, славный город Семендер, и качаются на волнах Каспия русские лодьи. Старушка Европа вся, как на ладони, из конца в конец истоптана русскими послами, купцами, ратниками. Если всмотреться, то можно разглядеть далекую Францию, откуда нам приветливо машет рукой дочь Ярослава Мудрого королева Анна, а чуть правее – «Туманный Альбион», где родилась жена всесильного Владимира Мономаха принцесса Гида.

Но вот горизонт подернулся дымкой, появились грозовые облака, начало смеркаться. Все говорит о том, что приближается век 12. Дорога заметно сузилась и, не в силах пробиться сквозь буреломы и овраги, начала извиваться словно змея. Горизонт скрылся за холмами. За сумерками и сгущающимся туманом еще можно различить Червенские города, Венгрию, Польшу и затянутую дымами пожарищ Ливонию, откуда черной тучей наползают на Русь крестоносцы. Не видно больше ни Черного моря, ни Кавказа, ни Каспия, ни колыбели русского православия - Херсонеса Таврического. Бесследно исчезла куда-то гордая и могучая Тмутаракань. И даже исконно русская река Днепр видна теперь только до порогов. Дальше русским ходу нет. Там отныне хозяйничают «поганые» половцы. Идти по дороге все труднее – стало появляться много развилок, и порой даже не знаешь куда свернуть: к Суздалю, к Киеву, к Чернигову или к Галичу. На горизонте началась гроза, видны зарева пожарищ. Там уже вовсю льется русская кровь. Но здесь, на дороге, еще пока относительно светло и сухо и, вроде бы даже, не все еще потеряно.

Вступаем в 13 век. Начинается буря. Ледяные струи дождя хлещут в лицо, резкий порывистый ветер пытается сбросить с дороги, и устоять почти не возможно – тропка узкая, скользкая, а прямо под ней черная бездонная пропасть. Шаг в сторону и поминай как звали. Многие уже рухнули вниз. Удержаться смогли только те, кто ради спасения собственной шкуры способен спихнуть в пропасть соседа. У таких оправдание всегда одно: «Не я его, так он меня». С окрестных скал за бредущими по дороге людьми, поигрывая нагайками, наблюдают самодовольные ордынцы. Но по сторонам лучше не смотреть, там все равно ничего не увидишь. Вокруг: леса и болота. Все, что за Окой и Волгой, уже не твое. На юге виден столб черного дыма. Это догорает древняя русская столица - неприступный некогда град Киев. Он, как и Галич с Полоцком, уже едва различим. Их всех заслонила пелена густого тумана, имя которой Литва. Европа больше не видна. Что там твориться, и как там живут, уже не интересно. Одно слово – немцы, ибо, словно немые, говорить по-человечески, то есть по-русски, не умеют. От них - одни неприятности. Отбиваться приходится со всех сторон, и не всегда это получается. Война и разруха почти безнаказанно гуляют по Киевской Руси, доедая последние еще живые куски умирающей Земли. Рухнул вниз Муром, исчезла в пропасти растерзанная Тверь, из последних сил упорно цепляется за острый край непрерывно разоряемая Рязань. Но впереди уже забрезжил едва различимый свет, это врата в новый век, а значит – дошли, выжили.

Шагнем через порог. Что нас там ждет?
   
Русь Московская. I часть: ТИШИНА ВЕЛИКАЯ.

1. ИВАН КАЛИТА. В 1328 году на великокняжеский престол взошел внук святого Александра Невского, сын святого Даниила Московского, Иван Калита. Новому русскому государю пришлось начинать практически с нуля, ибо положение Руси в те годы было просто катастрофическим. Лучшие земли на юге отошли к Литве. Новгород и Псков как две одинокие скалы в бушующем океане еще пока прочно держали западный рубеж обороны, но этот рубеж был последним, и он тоже мог в любой момент рухнуть или отшатнуться под руку все той же ненасытной Литвы. Власть великого князя в тех местах была лишь видимостью. Такими же независимыми по отношению к стольному Владимиру были Смоленск, Брянск и Рязань. Они тоже жили своей только им понятной жизнью, и их будущее было также туманно. Наконец само Владимирское Княжество было до основания разорено бесконечными вторжениями ордынцев, которые после принятия мусульманства стали для православной Руси такими же чужаками, как и католический Запад. Кроме того, волей повелителя Золотой Орды Узбека великое княжение было разломлено на две части: восточную вместе с городом Владимиром, которая досталась Александру Васильевичу Суздальскому, и западную, где сел Иван Московский.

Среди всех этих руин и пожарищ в ту страшную для нашего Отечества годину уцелел лишь один малый клочок земли – Московское княжество. Сбереженное своим князем от ордынского погрома княжество жило, богатело и наполнялось людьми. Там среди болот и лесов рождалось в муках новое людское сообщество – племя великороссов. Этот едва проклюнувшийся сквозь горелую почву тоненький росток был еще слишком слаб и беззащитен. Ему требовалась масса времени для того, чтобы набраться сил, вцепиться корнями в землю и всеми своими веточками потянуться к солнцу, превращаясь в крепкое раскидистое дерево. А значит, нужно было найти хорошего садовника, который помог бы этому дереву вырасти, да цепного пса в придачу, такого, чтобы перегрыз глотку всякому, кто посмеет посягнуть на хозяйское добро, но и на соседей без нужды кидаться не станет. Ни один самый удачливый полководец не смог бы сейчас помочь усталой стране, стране, которая была измождена и физически, и духовно, стране, очертания которой еще можно было восстановить, но лишь по руинам ее городов да по православным крестам уцелевших храмов, стране, которой давно уже не было. Русь Киевская умерла. Ушли в небытие ее старшие дочери: Русь Галицкая, Волынская и Полоцкая. Истекая кровью, из последних сил отмахивалась от наседающих соседей Новгородская Русь. В сарайской пыли у ног хана умирала Русь Владимирская. И только в самом центре Заокских лесов в окнах небольшой добротно сложенной избы по-прежнему мерцал огонек свечи. Там жила младшая из сестер – Русь Московская. Главным желанием этой юной дамы было сейчас, чтобы ее свеча не погасла, и чтобы тонкое деревце у дверей продолжало расти. Этой даме с нежным лицом и металлическим блеском в глазах герой в доспехах не требовался, ей требовался опытный «садовник» с задатками цепного пса.

А теперь, рискуя навлечь на свою голову потоки слюны со стороны всевозможных скептически настроенных борцов с «великорусским шовинизмом», для которых плевки в сторону России сродни стакану охлажденной водки в минуты тяжелого похмелья, автор сделает замечание, которое на его взгляд является неоспоримым: если Россия начинает нуждаться в подвижниках или просто сильных личностях , они обязательно появляются. Правда происходит это лишь в самые критические моменты ее истории, когда становится совсем уж невмоготу. В начале 14 столетия разгромленной и униженной стране потребовался хозяйственник, строгий, скупой, в чем-то даже жестокий, и именно в этот момент на ее политическом Олимпе появился Иван Калита.

Долгов Иван Калита не прощал, а грабителей и мздоимцев карал без пощады. Он на пересчет знал содержимое своих сундуков и беспрестанно заботился об их пополнении. Если требовалось раздобыть денег, мог, даже, пустить в ход силу. Однако при всем при этом, Калита тратил огромные средства на выкуп россиян из ордынского плена, ибо хорошо понимал, что деньги это вторично, на первом месте должны стоять люди, которые эти деньги зарабатывают. Выкупленными «ордынцами» в Московии заселялись целые слободы, и эту политику продолжали потом все московские государи. Иван Данилович Калита многое сделал для приумножения своей казны и расширения границ своего княжества, но не за это Русская Церковь позже причислит его к лику Святых. Калите удалось сделать то, о чем его предшественники могли только мечтать, он дал людям мир. На долгие 40 лет во Владимиро-Суздальской Руси, выражаясь словами летописца, воцарилась «тишина великая». На четыре десятилетия прекратились набеги татар. С 1328 года на Руси начали рождаться дети, которые страха перед степняком не ведали, ибо им не довелось его испытать. Это они, их сыновья и внуки встанут потом под знамена Дмитрия Донского и вместе с ним выйдут на Куликово Поле.

40 лет – ровно столько же потребовалось ветхозаветному Моисею на то, чтобы вытравить рабский дух из сынов израилевых. История – спираль, в ней все когда-нибудь повторяется.