Командировка в Африку

После работы на шахте Михаил Иванович уже три года трудился проходчиком в Удерейской партии, проводящей разведку по уточнению запасов сурьмяного месторождения. Выработка уходила в глубину горного массива, проходящего по левому берегу реки Удерей. Крутой склон горы выше места работ был покрыт брусничником, раскинувшимся ковром среди соснового бора, где кормились осенью сочными ягодами глухари и рябчики. Частенько сюда наведывался и медведь пополнить запасы жира на зиму. Вдоль горы не спеша бежал небольшой ручеёк, прячась среди густой травы и редкого мелколесья, теряясь вдали в густом тёмном ельнике с крупными деревьями, чудом оставшимися после дражных разработок. Ручей был примечателен тем, что весной по его берегам росла сочная черемша, а ещё встречалось растение «золотой корень», занесённое в Красную книгу. На подходе к штольне, дорога пересекала по мосту протоку реки Удерей, миновав дражные отвалы проходила по небольшому болотцу, поросшему редким пихтовым лесом. Дальше до самой штольни она была из скального грунта, отсыпанного бульдозером. Вход в штольню представлял из себя тёмную прямоугольную дыру в склоне горы, укреплённую по стенам и потолку брёвнами. Из темноты выработки выходил узкий железнодорожный путь длиной около ста метров. Чуть в стороне стояло бревенчатое здание, где располагалась сушилка одежды, бытовка, кочегарка и другие помещения. Работу в штольне выполнял дружный коллектив горняков, выносящий все тяготы ручного труда: от погрузки и откатки породы вагонетками до обводнённой выработки, из-за чего временами приходилось работать в прорезиненных костюмах. В один из дней приехало начальство с проверкой хода работ. Вся бригада собралась в бытовке, чтобы выслушать не только замечания в свой адрес, но и получить благодарность за перевыполнение норм выработки. В конце встречи, проходящей в непринуждённой обстановке, один из руководителей предложил:
- Товарищи, может есть среди вас желающий поехать работать на полгода в Африку. Два человека из Партизанска уже дали согласие, нужен ещё проходчик подземных работ.
В бытовке повисла минутная тишина, а потом все дружно с шутками и колкостями стали обсуждать предложение, думая, что это розыгрыш. Но нет, вопрос прозвучал повторно, и тут в повисшей тишине, со смехом раздался голос тридцатилетнего проходчика Михаила:
- А давайте я поеду, хоть Африку посмотрю.
Бригада загалдела, уже с шутками обсуждая своего коллегу, рассказывая ему о жизни на чёрном континенте, известной из газет и фильмов. Михаил Иванович только грустно улыбался и думал:
- Ну надо же было ляпнуть такое! Как буду жене объяснять, если действительно отправят?
Дома он сказал, что надежды нет на командировку в Африку и скорее всего это шутка. Однако двое кандидатов, живущие в соседнем доме, серьёзно готовились к поездке, тем более что всех троих вызывали в районный центр, где переписали данные документов, предложили написать автобиографии. В небольшом посёлке, где все знают друг друга, только и обсуждали, как их земляки будут жить в жаркой Африке после морозной Сибири, нервируя и пугая слухами жену Михаила. Подошло время новогодних праздников, за это время страсти улеглись, история с поездкой стала забываться, уступая место другим ярким событиям в жизни Партизанска. Пришёл новый 1969 год. Морозная зима рисовала на окнах причудливые узоры изо льда, переливающиеся разноцветными бликами в свете уличных фонарей. На улице стояла морозная погода, в домах топились печи, дым от которых устремляясь ввысь, растворялся в кристально-чистом синем небосводе. Детвора, радуясь каникулам целыми днями, несмотря на сильный мороз, пропадала на улице, резвясь и галдя, каталась на лыжах, на санках, копала ходы в снежных кучах, оставленных бульдозером после очистки дорог. В один из таких морозных дней в окно квартиры на втором этаже, где жил Михаил Иванович с семьёй, постучали. Стук был  тихий, но настойчивый. Выглянув в чистое ото льда пятно оконного стекла, он увидел синичку, сидящую на нижнем наличнике и стучащую клювом по стеклу. Она словно просилась в тепло или хотела что-то сказать. Михаил оделся и вышел на улицу, чтобы прогнать птичку, но она лежала мёртвая в сугробе под окнами дома. А через два дня на почту пришло заказное письмо с вызовом, предписывающим явиться в Москву с личными вещами для оформления документов на загранкомандировку; билеты и деньги на проезд следовало получить в конторе геологической партии. Начались скорые сборы.
- Что брать с собой, какая зима в Африке? Наверняка, есть зима, может, не такая холодная, но должна же быть. А летом жарко, но и у нас иногда такая жара бывает, что комары днём от неё прячутся, а мы ещё и радуемся теплу.
Так рассуждая, Михаил собирал вещи в большой чемодан, на всякий случай, по совету жены, взял с собой кепку и рубашку с коротким рукавом, а также поношенные летние полуботинки. Следующим морозным утром, попрощавшись с семьёй, он уехал в райцентр на рейсовом автобусе, чтобы на самолёте улететь в Красноярск и далее в столицу, благо, что билеты были заранее забронированы организацией при вечном отсутствии свободных мест. Москва встретила сибиряка бодрящим морозцем, шумом улиц и суетой. Михаила Ивановича поселили в гостинице, ну а чтобы он не болтался без дела, пока оформляются документы, предложили поработать курьером в министерстве. Предложение было принято с удовольствием, ведь представлялась возможность посмотреть Москву. Начался период служебных экскурсий по столице. Утром Михаил получал пакеты с корреспонденцией, выходил на улицу, ловил такси и ездил по адресам, любуясь и восхищаясь достопримечательностями города. Через три дня его, готового выполнить новое задание, задержал сотрудник, выдающий пакеты.
- Нам звонят с разных ведомств с благодарностью за быструю доставку корреспонденции. Скажите, пожалуйста, на чём вы передвигаетесь по городу?
- На такси, я же город не знаю, - ответил удивлённый вопросом сибиряк.
- Я так и думал, у вас, милейший, с такой работой деньги быстро закончатся.  Тогда вы пешком будете ходить? Москва большая, здесь оперативность нужна и смекалка.
Министерский работник подвёл курьера к стене, на которой висела большая карта города, показывая карандашом адреса доставки пакетов, доходчиво и просто объяснил, каким образом туда добраться:
- Для быстрой доставки пассажиров по всему городу с копеечными затратами существует метро, изучите, пожалуйста, его схему, которая продаётся на каждой станции, и мой вам совет: забудьте на работе про такси.
Поблагодарив мужчину, Михаил Иванович всё же этот день прокатался на такси, а вечером после работы купил в киоске Союзпечати складную карту Москвы и схему метрополитена. После ужина в ресторане гостиницы, отправился знакомиться с подземкой.  Для бывшего деревенского паренька с Урала, находящегося под впечатлениями от огромного города, высоких домов, множества автомобилей на улицах и спешащих куда-то людей, метрополитен оказался ещё одним потрясением. Турникеты на входе, эскалаторы, увозящие людей в глубину подземных станций, поезда, приходящие строго по расписанию, и поток людей, словно живая река, растекающаяся на ручейки, спешащие к своим поездам. Такой же поток двигался в обратном направлении, замедляя своё движение лишь на короткое время между прибытием поездов, чтобы возобновиться с новой силой. Оформление станций можно было рассматривать часами, восхищаясь их тематическими картинами, скульптурами, барельефами, различными архитектурными формами. Проехав с десяток станций и поднявшись на поверхность, Михаил с удивлением отметил, что доехал быстрей, чем он проезжал до этого места на такси. Вернувшись в гостиницу, стал внимательно изучать схему метро, уделяя особое внимание переходам между станциями. На следующий день, он полдня ездил на такси, полдня на метро, а через день и все следующие -  только на метро. Незаметно подошло время вылета. Михаил Иванович прибыл в международный аэропорт, одетый в соответствие с погодой начала февраля. Тёплые шерстяные носки домашней вязки согревали ноги, обутые в кожаные ботинки с меховой подкладкой, брюки, надетые поверх спортивных трико, рубашка с длинным рукавом, тёплый шерстяной свитер машинной вязки и костюм. Завершали наряд сибиряка зимнее пальто с каракулевым воротником и каракулевая шапка-ушанка. В салоне он по примеру других пассажиров снял пальто и шапку, оставив их в гардеробе самолёта. «Ил-18»,  вырулив на взлётную полосу, взревел четырьмя моторами и устремился в небесную высь, унося пассажиров в загадочную Африку.
Первую посадку совершили в Белграде, вторая была в Дакаре – столице Сенегала. На подлёте к аэропорту Дакара, Михаил Иванович обратил внимание на то, что пассажиры стали снимать с себя кофты, свитера, пиджаки, оставшись лишь в рубашках с коротким рукавом или вообще в майке. Обувь тоже поменяли на сандалии и шлёпанцы. После посадки и руления на стоянку  объявили, что температура за бортом + 45 градусов, самолёт будет заправляться, а пассажирам следует пройти в здание аэровокзала и ожидать приглашения на посадку около трёх часов. Подумав, что пиджак будет лишним атрибутом, сибиряк переложил документы в карман рубашки и, оставив пиджак на своём кресле, направился к выходу. Выйдя на трап, он ощутил непривычно горячий воздух, незнакомые запахи с примесями авиационного керосина, а также не встречающиеся ранее звуки. Сойдя с трапа, снял с себя свитер, но пока шёл до здания аэровокзала, чувствовал, как по спине стекает ручеёк пота. В здании он нашёл место притока вентиляции и не уходил с него до самой посадки, вытирая пот с лица и выжимая носовой платок.
Дальше был перелёт в столицу республики Мали город Бомако и ещё один перелёт на самолёте «Ан-2»  с советским экипажем в местечко Мединанди. Здесь советские геологи изучали крупное месторождение рудного золота, открытое французами, а также помогали в разработке перспективной золотодобывающей шахты, оснащённой оборудованием и инструментами, доставленным из Союза. Среднее содержание в шахте №2 достигало 4,25 грамма на тонну. Местные люди, работающие на предприятии, говорили на французском языке, достаточно лёгком для изучения, и Михаил Иванович выучив пару десятков слов, через месяц мог понимать и даже при помощи жестов общаться с рабочими. Однажды, когда он готовил оборудование для бурения шпуров, рядом со стволом шахты услышал громкие крики об опасности. Оглядевшись, увидел большую около двух с половиной метров змею, ползущую к шахте. В ту же минуту к ней подскочили двое чернокожих парней, один из которых был с мачете. Отрубив голову, они схватили змею и унесли её прочь. Всё произошло так быстро, что Михаил не успел даже испугаться и рассмотреть змею. Направившись в сторону ушедших рабочих, он увидел, что они и ещё пять человек, сидят, жестикулируя и что-то обсуждая вокруг костра, жарят мясо, нанизанное на прутья, а в стороне валяется змеиная кожа. Увидев русского, они заулыбались и стали знаками предлагать попробовать мясо. Михаил поблагодарил их и, отказавшись, направился продолжать работу.
Подошёл святой для советских людей праздник – День победы. Михаила Ивановича пригласили соотечественники отдохнуть на рыбалке. На автомобиле «ГАЗ-69» без тента поехали в саванну к озёрам. Оставив машину у небольшого ручья, стали ловить рыбу в ближайшем озере, а наловив на уху, отправили сибиряка чистить рыбу и готовить стол. Михаил, раздевшись по пояс, расположился у небольшого ручья, весело журчащего среди травы и принялся за дело. В вышине шуршали листьями пальмы, в зарослях кустарника под ними пели и стрекотали птицы, порхая с ветки на ветку; высокая трава, растущая вдоль ручья, плавно качалась, словно в танце, от лёгкого дуновения ветерка. Неожиданно вдалеке раздался крик обезьяны, ей ответила другая ближе к ручью, потом ещё одна, и вскоре вся стая собралась на ближайших пальмах. Обезьяны прыгали по деревьям и громко кричали, видя необычное белое существо, копошащееся у воды. Михаилу Ивановичу стало не по себе от их концерта, он взял в машине пару детонаторов с отрезками огнепроводного шнура, поджёг и бросил их под пальмы. Раздалось два громких хлопка, обезьяны бросились прочь, и наступила тишина. Почистив рыбу, Михаил развёл костёр и принялся за уху. Обезьяны снова собрались на ближних деревьях и начали кричать, пришлось снова прекратить их концерт детонаторами. Вскоре вернулись обеспокоенные стрельбой рыбаки с уловом. Посмеявшись над новичком, накрыли стол и, разбавив медицинский спирт, выпили за Победу, за рыбалку, за дружбу.
Оставался месяц до конца командировки. Михаила Ивановича вызвал начальник шахты.
- В столице наши специалисты строят большой стадион, местные строители по ошибке залили два фундамента не в том месте. Неделю убрать не могут, а стройка из-за этого остановилась. Надо взять взрывчатку и съездить помочь, самолёт утром будет готов к вылету, так что собирайтесь.
Утром следующего дня Михаил оформил документы на взрывчатку, завёл один из стоящих рядом с конторой «газиков» и поехал на склад. Получив две пачки патронов, детонаторы и огневой шнур, он аккуратно уложил взрывчатку и шнур в рюкзак, а детонаторы в полевую сумку. После этого поехал на аэродром к вагончику, где жили лётчики. Через полчаса «Ан-2» поднимая клубы красной пыли, оторвался от земли, набирая высоту, «помахал» крыльями местной детворе, бросившей играть в футбол и машущей руками самолёту. На аэродроме в Бомако, самолёт встретил прораб стройки и отвёз взрывника на стадион, по дороге рассказав, что надо убрать хотя бы тридцать сантиметров высоты бетонных стульев. Приехав на место, увидели такую картину: возле двух фундаментов сечением полтора метра на полтора метра и высотой около семидесяти сантиметров сидят на земле, скрестив ноги, местные чернокожие парни в защитных очках и машут кувалдами с длинными ручками. По три человека у каждого стула, по очереди бьют по фундаменту, поднимая каждый раз маленькое облачко пыли и град мелких осколков, летящих в разные стороны, ранивших тела и лица до кровавых ран. Прораб позвал одного из парней и объяснил ему на французском, что надо быстро набрать в мешки песок и принести сюда, а эту работу остановить. Рабочие улыбаясь, чуть не бегом отправились выполнять задание. Михаил Иванович достал из полевой сумки капсюль, вставил в него и обжал кусок шнура. Затем очистил от крошек углубление от ударов кувалд в центре фундамента, положил туда пять патронов взрывчатки, воткнув в один капсюль детонатор со шнуром. В это время рабочие, блестя чёрными от пота телами с многочисленными ранками от осколков, принесли двенадцать двадцатикилограммовых мешков с песком. Прораб объяснил парням, что надо уйти к воротам стадиона и никого не пускать на территорию, так как будут проводится взрывные работы. Те бегом бросились прочь. Взрывник тем временем положил на патроны два мешка песка и ещё один поперёк сверху. Убедившись, что в зоне видимости нет людей, Михаил поджёг шнур, и они с прорабом поспешили укрыться за ближайшее строение. По дороге взрывник по привычке считал секунды до взрыва и, когда они были в укрытии, произнёс:
- Сейчас рванёт.
Раздался взрыв, поднявший в воздух столб пыли и ударивший волной сжатого воздуха по сторонам. Подойдя к месту взрыва, Михаил Иванович увидел, что фундамент наполовину разрушился, оголив прутки арматуры и зияя глубокими трещинами. Заложив ещё пять патронов повторил взрыв, который не только снёс сооружение до основания, но и загнул куски арматуры в стороны, превратив их в мифический цветок. Таким же образом был разрушен второй фундамент.
Через месяц закончилась командировка и советских специалистов отправили на родину. В Москве им предложили продлить командировки, но все отказались, сославшись, что устали от жары и соскучились по дому, семьям. За выполнение задания в республике Мали каждому предложили на выбор: квартира в Москве или другом городе, автомобиль «Волга» или деньги в чеках «Интуриста» для покупок в магазинах «Берёзка». Один человек выбрал квартиру в Москве, второй - автомобиль, а Михаил Иванович выбрал чеки. Так закончилась командировка в Африку группы советских специалистов в 1969 году.