Павел Колокол

          ПАВЕЛ КОЛОКОЛ
     Звали нашего героя-чудака Павлом Колоколом. Он везде всем так и представлялся, потому его и величали Колоколом. Иногда слово «колокол» звучало вместе с именем, иногда, без него. Наречен он при рождении действительно был Павлом, а вот фамилия у него была неприметная, местами шибко распространенная – Попов. Так бы и ходил он по жизни всегда Павлом Поповым, не приключись с ним в детстве забавная история. Он сам ее охотно рассказывал каждому, с кем быстро сходился, а таких, поди, на жизненном пути молодца встречалось не мало. Однажды и я попал в их число. Наши пути-дорожки после первой встречи в дальнейшем по жизни еще неоднократно пересекались, сходились и расходились на основных и запасных путях нашей необъятной Родины. О некоторых из них можно поведать.    
     Итак, Павел Колокол – простой, довольно заметный, не лишенный особого колорита, сельский парень. Он один из представителей того племени, что иногда еще встречается в глухомани, но находится под угрозой полного исчезновения.
Те, кто впервые его видели и слышали, считали, что то ли кликуха, то ли прозвище «Колокол» прилипло к нему из-за его громогласного низкого голоса. И с этим не поспоришь… Когда надо, Павлуха мог так гаркнуть, что даже старшие офицеры пугались и начинали совершать необдуманные телодвижения, что уж говорить про изнеженные гражданские чины. Однако слово «колокол» прилипло к нему вовсе не из-за голоса. Дело в том, что когда он впервые в своей жизни забасил, то уже не первый год гордо ходил с прозвищем «колокольня». Низкий голос, появившийся у него в результате подростковой ломки, лишь усилил то, чем щедро его наделила матушка-природа. Возможно поэтому лет в пятнадцать колокольня стала редуцироваться в колокол. Отсюда, Павел Колокол.      
     Сам он рассказывал о себе в узких кругах следующую историю. Восьмилетним пацаном во время школьных зимних каникул он на спор забрался на колокольню местной церкви, чтобы ударить в большой колокол. Колокольня по своему назначению давно не использовалась, так как время было атеистическим, а люди – покладистыми. Но селяне, всуе вспоминавшие церковные праздники, а также случавшиеся изредка пожары, поговаривали, что колокольня исправна, потому еще может при необходимости дать о себе знать. Поп, живущий рядом с церковью, в силу возраста и немощи дорогу на колокольню забыл, а другим она без надобности. 
Мальчишкам же очень хотелось убедиться в верности утверждений старожилов, но добраться до колоколов, находящихся на большой высоте, было не так просто. Вход на колокольню был давно завален всяким строительным хламом, а окна нижних этажей закрыты решетками. Только на уровне шести-семи метров было небольшое оконце, в которое пацаненку можно протиснуться… Через него по веревке и проник в колокольню Пашка.
     На высоту-то мальчонка забрался и даже к колоколам смог подойти, но ударить в них, тем более насладиться видами, открывавшимися с большой высоты, не успел… От незнакомца, прятавшегося за одним из колоколов, последовала команда немедленно прыгать с колокольни! А для убедительности чужак направил на Пашку ствол охотничьего ружья.
     Малец мигом прыгнул с колокольни вниз! Конечно, возле нее был небольшой сугроб, но высота сооружения такова, что надеяться на удачное стечение обстоятельств не приходилось. Казалось бы все – дальнейшая судьба мальчишки предопределена – инвалидность со всеми отсюда вытекающими… Однако, то ли Павел успел машинально обмотать ногу одной из веревок, которых на колокольне было завались, то ли попросту запутался в одной из них, когда бежал от злого дядьки, но с колокольни вниз он не полетел, а повис на стене вверх ногами на этой самой веревке. Язык большого колокола пришел в движение и понеслось.
     Со слов Павла пацаны, поджидавшие его внизу поняли, что на колокольне прячется сбежавший с зоны преступник, потому начали вооружаться дубинками, палками и кусками битого красного кирпича, валявшимися поблизости в изобилии. Взрослые, не занятые на неотложных работах, потянулись к колокольне. Из своего домика выбежал и поп…
     Преступник взрослыми был вскоре пойман и обезврежен, Павлуха освобожден от объятий веревки, а пацаны убедились в исправности колокольни. И только батюшка был сильно недоволен произошедшим, потому отругал сорванца и поручил бабушке водить его по выходным к нему на профилактические беседы…
     К чему я все это рассказываю? А к тому, что передо мною легло однажды дело этого самого Павла Попова. Новый боец нашей части, служить начал ровно, но сразу пошли на него жалобы. Если почитать объяснительные рядовых и сержантов, а также скупые дежурные сточки командира взвода и замполита роты – это какой-то чертяга, по которому плачет дисциплинарный батальон или тюрьма! Дело, однако, думаю, в дедовщинке… Из того, что мне на него представили, понимаю, что дембелям с ним не просто. Чего только стоит анонимка по двойной пайке Попова! Не делится с кем-то дополнительной «шайбой масла», потому – требуется проверить законность ее выдачи. И таких надуманных жалоб – хоть пруд пруди!
     - Рядовой Попов по вашему приказанию прибыл! – отчеканил Пашка, которого привел в штаб дневальный.
     - Проходи, Павел Иванович! – говорю я ему и показываю на стул.
     Штабной солдатик прикрывает дверь в кабинет и удаляется на исходную. Попов подходит к центру кабинета и замирает в стойке смирно.
     - В ногах правды нет, садись! – еще раз говорю я и пододвигаю стул солдату.   
     Он нехотя молча садится.
     - Есть предложение перевести тебя, рядовой Попов, на одну из наших отдаленных точек. Там два солдата последние полгода службу тянут и не жалуются. Одному из них скоро на гражданку… Командование должно думать о подготовке замены ему. – Как смотришь на предложение?
     - Есть широко известное выражение: «Не место красит человека, а человек место». Нынешнее меня никак не красит, и я его тоже, потому с легкостью готов сменить нынешнее на другое. И не в моих интересах на одном месте долго сидеть. Говорят, что человек к месту быстро прирастает, прикипает, обрастает связями, потом покрывается коростой… Жизнь пролетает мимо того, кто всю жизнь держится за свое место. – Партия сказала, комсомол ответил – есть! – Сказал он и вскочил.
     - Присаживайся, наш разговор еще не окончен.
     Рядовой Попов вновь уселся на стуле, показавшемся мне на минуту для него мелковатым.
     - Ты, вижу, философ, а доносят, что бестолковый, команд сержанта вовремя не понимаешь…
     - Никак нет! Рядовые пытаются командовать, а сержант идет на поводу…
     - Я уже догадался. – Еще говорят, очень самоуверенный… Любишь про плохого и хорошего солдата вспоминать, про путь от солдата до генерала. Или врут писаки? Может, в военное училище хочешь поступить? Для солдат есть льготы…    
     - Никак нет! Фигура речи. Важно не то место, которые мы занимаем, а тот путь, по которому мы все идем. Что для путника место? Так, остановка для того, чтобы оценить пройденный им маршрут, мозгами поработать, при надобности – внести необходимые изменения в маршрут. Путь, он ведь разный бывает, у одного прямой, у другого – зигзагами. Ежели цели нет, то с пути легко сбиться. Идешь ли по благословению Божиему или в потемках рыщешь, а может, и дьявол с тобой играет, то тут, то там тебя соблазнами манит.
     - Ты это к чему? Не понял?
     - А какая у солдат цель? Поспать, поесть послаще, да поскорее на дембель. Об этом все разговоры в казарме...
     - Окончательно ты меня убедил в том, что пора тебе на точку. – Говорят, ты с колокольни падал и головой повредился? Так?
     - Врут! Повисел на веревке вниз головой трохи. Мысли разные? Это тлетворное влияние нашего батюшки…   
     - Если что, то ударился ты головой при падении с колокольни и сильно. С тех пор с ней и не дружишь, потому и зовут – Пашка Колокол. Понятно? – Так что на точку служить, а я за тобой буду присматривать.
     - Разрешите идти?
     - Свободен, товарищ Попов.
     Вот так мы тогда с ним поговорили или примерно так. После этого несколько месяцев он не давал руководству части о себе знать. Пообвыкся, пообтерся, – думал я, вспоминая изредка Павла Колокола. Но тут он вновь напомнил о себе, обратившись ко мне с рапортом, да еще по нетипичному для нашей однообразной службы вопросу. Рационализаторское предложение у него созрело! И не просто на бумаге он изложил решение технического вопроса, служащего повышению обороноспособности нашей страны, а еще и предложил провести испытания образца на месте, т.е. в части! Зампотех был категорически против, посчитал заявления Попова не более, чем мальчишеством, не подкрепленным элементарными знаниями механики и физики… Придется вновь его приглашать на беседу.
     - Рядовой Попов по вашему приказанию прибыл! – отчеканил рядовой в один из спокойных зимних дней.
     - Не по моему приказанию, а сам напросился! Присаживайся, рассказывай, как дела, как служится?
     - Отлично служится! Мысль меня одна не отпускает. Если внести изменения в конструкцию…, то это ее не только значительно упростит, но также повысит надежность. Если предлагаемое небольшое усовершенствование будет использоваться массово, оно может привести к удешевлению изделия…
     - А зампотех говорит, что предложение твое ерундовое… Кому я должен верить и почему?
     - Потому я и предлагаю сделать опытный образец и испытать на нашем полигоне.
     - Сможешь? Откуда такая уверенность? У нас такой практики в части не было.
     - Мы с дедом в нашей кузне и не такое делали! Он во время войны умудрялся «на коленке» ППШ (пистолет-пулемет системы Шпагина) ремонтировать, а также другое стрелковое оружие, а после ее окончания – делал дефицитные запчасти для тракторов.
     - Ты еще и Кулибин?! Есть у меня в военном городке пару товарищей, которым я могу показать твои чертежи. Одобрят – сделаешь модель, а дальше посмотрим.       
     - Разрешите идти?
     - Ступай, Павел, ступай!
     Мои товарищи посмотрели Пашкины записки, но однозначного ответа относительно перспектив рацухи (рационализаторского предложения) не дали.
     К этому времени установилась настоящая зима с ее морозами и метелями. Условия для военной техники и вооружения тяжеленные. Как обычно, то одно выходит из строя на учениях, то другое… Зампотеху в очередной раз пришлось отдуваться за свои и чужие ошибки, а командующий армией берет да обвиняет технарей в безынициативности, отсутствии научно обоснованных предложений наверх и прочих грехах. И тут зампотех вдруг вспоминает про предложение рядового Попова и ссылается на отсутствие необходимых процедур…. Мол мы на местах думаем, даже наши солдаты в этом процессе задействованы, а вот что дальше с предложениями делать, непонятно.
     Получили все тогда на орехи, не досталось только рядовому Попову. Он, вне зависимости от существа предложения, прослыл правильным солдатом, а составленный им документ ушел «куда следует».
     Вскоре и эта история, в которую волею судьбы, был вовлечен Пашка Колокол, стала забываться. Однако бюрократическая машина медленно, но работает, а иногда она способна выдать неожиданный для всех результат. Звезды так сложились, или шестеренки какие, или на роду так Пашке было написано, но в неповоротливой армейской махине что-то щелкнуло, и она повернулась к рядовому Попову передом и круто повлияла на всю дальнейшую жизнь нашего Колокольчика. Да так повлияла, что эта самая колокольная часть вскоре от него отвалилась, отстала, растворилась в детстве и юношестве, а взамен нее стали появляться в его жизни совсем другие части и изделия. Но не будем забегать вперед.
     Ранней весной мне вновь пришлось встретиться с рядовым Поповым и выполнить деликатную, можно сказать, нетипичную задачу. На этот раз я заехал на точку, где он около полугода нес службу.
     - Как служба? Изобретательство не забросил? – поинтересовался я у подходящего ко мне бойца.
     - Есть некоторые мысли, но здесь их не реализуешь, – ответил Павел.
     - Генералом еще не передумал становиться?
     - У генералов свои сыновья, мне не светит…
     - Как сказать… На твое предложение пришел ответ, и он положительный. Более того, передо мной поставлена задача переговорить с тобой относительно рапорта о поступлении в военно-инженерный институт. Больше такого шанса в жизни может и не быть. Если тебе нужно время подумай, даю сутки. Если готов сразу дать положительный ответ – тогда едем в штаб. Впереди белая дорога, благая цель…
     - Я готов, товарищ подполковник!

                ***

     С тех пор прошло много лет. С Павлом Ивановичем потом мне еще приходилось встречаться по роду армейской службы, а также после ее завершения. В один из сентябрьских дней родилась у нас традиция поздравлять друг друга с Днем оружейника.
     Для Павла Ивановича Попова этот день стал профессиональным праздником. Он дослужился до заместителя генерального конструктора одного из конструкторских бюро.
     Его же громогласный голос ежегодно поздравляет меня с тем, что я дал путевку в жизнь одному из оружейников, которому, несмотря ни на что, удалось кое-что сделать для повышения обороноспособности нашей страны…