Свет одиночества

          Стал любить одиночество. Не любил, не любил, даже страдал до щемящей тоски от этой  напасти и вот такое дело. Спорить не приходится – человек существо социальное. Кто-то бы вспомнил и более жёсткое: человек – животное социальное. Но я разум бы за человеком оставил. Для отдельных индивидуумов. Иначе как бы я различал эти разные типы человека -  существа разумного и не очень? К последней категории себя причислять не могу, да и вряд ли кто ещё готов на это вообще. Если он не раб, разумеется.
  Спросил бы кто: как же я докатился до любви к тому, от чего бегут? Но вопрошающие без всяких сомнений вооружатся возражениями, иронией, а кто-то и сарказмом: все люди как люди, а ты? Возразил бы, да не хочу тратить себя на дискуссии. Для меня очевидно: мой путь - это мой путь. И иду по нему уверенно и самостоятельно. Никого с собой, понятное дело, не зову.

          Конец зимы водит горожан за нос. И оттепели, и увеличивающийся световой день, запах талой воды и яркое солнце, и даже первая трава с первоцветами вовсе не отменяют внезапных снегопадов и холодов календарной зимы.  Мало ли что нам даёт надежду? Обманываться могут все. Вот также и я. С юности ставил перед собой задачи, видел цель. Упрямо шёл к ней, невзирая, как шаблонно говорят, на препоны. Думать об авиации запрещала медицина, даже в школу юных лётчиков слушать лекции о пользе авиации не пустили – вдруг неправильно, с медицинской точки зрения, что ли, о ней что замыслю? А  ведь добился, летал и летаю. И много чего ещё  из темы препонов было, и не у меня одного, и не я один что-то там одолевал. Эта мысль и грела: таких как ты - много многого. Значит, то что не плыву по течению -это и есть мой путь.  В зрелом возрасте поймал себя на мысли: а ведь в половине случаев жил как учил Феогнид: радости радовался дозированно, в бедствиях старался  горевать в меру. Помогло ли это мне самому и кому-либо? Кому нужны были мои старания и целеустремлённость? Первый звоночек прозвенел, когда после престижной лётной работы вдруг подался в музейную сферу. Второе образование позволяло. Мне казалось: если с придыханием отношусь к именам Росси и Камерона, с восторгом соглашаюсь помочь фондовикам перенести из галереи «риберу» или эскиз Рубенса на меди, часами помогаю перебирать  и регистрировать книги великих князей – это будет оценено музейными грандами-старожилами. Но музейщиц  со стажем и гонором (с последним в мире искусства оказалось уж слишком много и это было для меня открытием) это никак не трогало, как не трогали товароведов и завмагов мои рвение и пунктуальность на очередном поприще - торгового экспедитора, когда решил  порвать с работой музейного искусствоведа, как когда-то на короткое время  порвал с лётной деятельностью. И что толку, что в годы службы твой фотоснимок висел на полковых досках почёта? Кому из грузчиков и кладовщиц это  оказалось нужным? Тронуло ли это хоть одного вороватого водителя или продавщицу? Наивным был, наивным и остался. А кому нужны твои нынешние знания и опыт? Менеджерам, политикам, чиновникам? Они и так неплохо существуют. Вертикаль выстроена, отвали.
   
    Первое, что придёт в голову моему оппоненту – сообщить человечеству: «Да он же асоциальный тип. Не  толкается на футбольных матчах с фанатами, презирает массовые праздники с салютами и шариками над Невой, прохладен к женщинам. Смотрите, он не млеет при виде смазливой итальянской актрисочки или длинноногой модели!» А ещё то, а ещё сё.
    Как же он будет прав! Но вот взял я себе привычку думать, обдумывать, задумываться, наблюдать. Последнее, как и первое, второе, третье  вообще вещь полезная. Даже и в том случае, если вы не системный аналитик и не собираетесь им быть. Вот я, например. Проживая на обе столицы, наблюдаю за петербуржцами и москвичами. В стандартный час пик в вагоне метро из десяти пассажиров в первопрестольной девять пялятся в личные гаджеты. В метро под Невой, Фонтанкой, Волковкой - в среднем восемь. О чём бы это могло говорить?  В Петербурге, исключая молодёжь, население в какой-то момент вспоминает музей, театр, поездку в дворцовый пригород. В Москве эти темы в разговорах, увы, редки. Для кого как, а для меня, доморощенного статистика  безо всяких дипломов в этом и схожих направлениях, очевидно одно: два из десятка пассажиров в невской столице своему уму доверяют больше, чем новомодной железяке. Нет, не настаиваю ни на чём и готов уступить в споре, в который влезать не собираюсь. А вот восемь абсолютно одиноки, их ум уже не их ум и думать им нечем. Кому-то на время поездки в метро, кому-то на всю недавно начавшуюся, но уже догорающую жизнь. Яснее ясного - сами они так не считают. Их дело. Моё дело - люди без ума в голове мне не попутчики. Так кто же на самом деле одинок? Люди без своей головы или те, кто имеет к телу ещё и голову и привычку думать без костылей к голове виде смартфона?
Вопрос ещё не прозвучал, но и на него готов ответить. Близкие, дети, женщины, друзья? Близкие близко, их добро, боль, неприятие и проблемы всегда рядом – тут не спрятаться. Дети? Что - дети? Любить тебя они не обязаны, ценности твои разделять они не собираются, а помогать им ты всё равно будешь. Кому, если не им? Да и родительская любовь безусловна. Данность.

          Весна оглушает нас своей брутальностью. Если за зиму сумел протоптать тропинку в целине своих мыслей, среди которых попадаются и стоящие, весной путь теряется среди буйства и радости. Куда собирался идти, где тот намеченный путь? Цветы здесь, цветы там, клумбы, красивые аллеи и соблазны. Женщины… И что? Вот идёт симпатичная особа. Талия, личико, причёска. Не в каком-то там топике и рваными до трусиков в огромных дырах джинсами, а в изумрудном обтягивающем платье с кокетливым вырезом сбоку и тёмно-зелёных туфлях. Светится радостью. Уловка природы направляет без моего желания  фантазию в известном направлении. Легко, ох как легко представляю её лицо в минуту страсти!  А вот её подруга, даже поинтереснее. Непроизвольно цензурируешь анатомию красавицы. Представляется и её лицо в момент наивысшей страсти. Ну и хобби же ты себе придумал! - это я уже себе.
          Но, стоп!! Посмотри в их глаза. Это же не глаза Ласмы Кугрене. Доверяющие, с верой в тебя, глаза, которым сам веришь безрадельно. Нет, это не глаза Ириты из «Отблеска на воде». Не её глаза, ищущие добро, не её голос с интонациями надежды. Стоит ли размениваться? Тот, кого любил, уже не с тобой. Живёт в полном комфорте, возможно счастлива. А тебе? Нужен ли тебе суррогат, да и ещё такой, которому нет веры, как бы ты себя не обманывал? 

          Хорошие друзья и близкие похожи на лето. С ними тепло и надёжно, пока не хлынет ливень. Или они сочтут, что ливень - это ты сам. Вам случалось прекращать общение из-за непонимания? Я говорю о самых близких вам людях. Абсолютно неважно, кто кого не понял и почему. Была опора для тебя. Ты был опорой. И вдруг… С какого-то очередного опыта наивно полагал, что понять меня может лишь та, которая сама оказалась в схожей с моей ситуации. Всё не так. Правило опытных женщин одно: «Да, у меня есть скелеты. Но за каждую косточку своих скелетов буду биться до последнего». Странно, что такие особы исключают право для тебя иметь и вспоминать собственную историю. Хорошо, если даст понять об этом сразу. А если нет? Опять годы. И получается, что ты опять разменял разлуку не на то.

          Покажется странным кому-то, наверное, что за одно из немногих своих достоинств выдаю наработанный навык к раннему обнаружению осени и зимы. Летом стараюсь не пропустить приметы осени, осенью – в поисках едва обнаруживаемых  первых признаков зимы. Самый конец лета для меня – это тот день, когда вдруг перестал быть слышен крик ласточек. И тогда в сознании обрывается календарный лист месяца под названием « Ну что, успел нарадоваться мне?».  И с этим не самым радостным фактом опять начинаешь понимать, что почти все, кто вокруг тебя – совсем не твой круг. Социопат? Да, если считать ненормальным неприятие пустопорожних разговоров и прочего мусора. Хм, мусор. Вот водители: «Хочу - кину в окно пачку из под чипсов, сигарет, опорожнённую бутылку… Пусть голова болит у тех, у кого способна заболеть». У таких всегда наготове грубость. Что тут сказать? – защищены тем, чем считают возможным защищаться. К чему мне в таком случае разговоры таких людей о патриотизме, России? Нет, это точно не люди моей планеты. Как-то выгнали из недешёвого кафе. Меню было только куаровское.  Официантка наотрез отказалась принести человеческое меню - не положено. Ну ладно, в кафе можно и не ходить. Другое. В лютый мороз оказался на Ладожском. Раннее утро, темень, метро не работает, людей на улицах ещё нет. К остановке напротив вокзала подъезжает новенький автобус. Светится табло с номером и QR-код. Куда едет понятно, но какими улицами? А телефон сел. Твои проблемы, говорит мне минциф диодами новенького маршрутного табло. Вот так, не согласен- замерзай, всё равно приползёшь. Толково, толково минциф делает из людей животных. Развожу руками.
Как-то вдруг подумалось: а живи Есенин и Маяковский сейчас, носилось бы с ними то, что называется государством? Есенин со своей русскостью, Маяковский – уж припечатает так припечатает? Ой, вряд ли. Такие – простите, великие - живыми нужны не всем.
          Россия… Ты тоже одинока. На твою не столь уж долгую историю выпало испытаний, не дай Бог врагам! Включишь зомбоящик – и там нас поддерживают, и там. А я по болгарам сужу: что ни война – то предательство. Какие уж тут братушки!? Будут ещё три мировых войны и ещё трижды предадут. Века под османами без последствий не прошли. Ну, если уж болгары с нами так, что говорить о прочих баях. Эти и за понюшку табаку скинут в яму дружбу с русскими, белорусами, украинцами. Для всех бывших друзей Россия – дойная корова.  Ну и сочетание! Эх, Святая Русь!  Одинока ты, одинока. Может, только зима тебя и выручала всегда. Может, твои заснеженные пространства в какие-то годы и настораживали врагов, заставляли призадумываться. Кто знает, кто знает…

          Пусть уж лучше зима. Пусть одиночество. Одиночество одиночеству рознь. Одни собирают стадионы или опутывают планету своими сатанинскими сетями и блогами, но  бесконечно далеки от звёзд. Им ли страдать от дефицита популярности? Но говорю иногда себе:
« Для звёзд эти люди одиноки. Уж поверь, дружище! Их не знают звёзды. И они не смотрели на Мицар и Бетельгейзе.  Их не волнуют сверхновые, кометы, затменно-переменные. Всех этих суетящихся не очаровывал Млечный Путь. Они даже приложат усилия никогда не слышать о Бетельгейзе. А, значит, для Космоса они неизвестны тоже. И тогда они одиноки».
         Моё  же одиночество меня не предаст. Как и я его. Солнечные блики и лунная дорожка на морской глади, мерцание звёзд, шелест листьев ильма и тополей, вой вьюги - не самые надёжные и не самые весёлые попутчики. Но они не предают и всегда возвращаются. Наверное, для того, чтобы скрасить, как умеют, мою жизнь. И никаких ко мне претензий не выдвигают. Так что и у одиночества, к какому добрёл, есть свет.

                ***
                ***
         Волгоград, берег Царицы, 18 сентября 2024.