Как я вышла замуж

               
Жила в Свердловске, в 1970-ом году я поступила в Челябинский экономический техникум по специальности Бухгалтерский учёт.  Филиал этого заведения был в Свердловске. Училась на вечернем отделении, днём работа, вечером учёба.  В этот же год в сентябре месяце я приехала домой в отпуск, а мой будущий муж – одноклассник, сосед и друг моих братьев приехал на каникулы. Он уже учился в Ленинградском институте железнодорожного транспорта. У нас закрутилась любовь, ходили в кино, ездили в верха по реке Чусовой. У его родителей была лодка с мотором. Постоянно бывал у нас, играли в карты, вечером просто гуляли. Признавался в любви и сказал, что через два года он окончит институт, я техникум, и мы поженимся.  Месяц пролетел, вернулись каждый по своему месту пребывания. Переписывались, время прошло незаметно, оба получили дипломы. Встал вопрос о совместной жизни, предлагала ему приехать в Свердловск,  на заводе ЖБИ, тоже есть Железнодорожный цех, и можно было устроиться. Но он учился на очном отделении по направлению от Чусовского метзавода и должен был отработать на заводе, как минимум три года. Настоял, чтобы я вернулась на родину. Съехались,  в сентябре подали заявление в ЗАГС, на 3-е ноября 1972 года. Свадьбу сыграли первый день у невесты дома, второй день у жениха. Во второй день празднования, произошёл такой инцидент: моей маме налили водки с шампанским. Мама вообще трезвенница, выпила этот коктейль и захмелела, ноги не идут. Новоиспечённый зять проводил её в маленькую комнату на диван, задёрнул шторки. Его мать прибежала, шторки раздёрнула и говорит: «Посмотри Тима, как твоя новая-то мама напилась, не задёргивай шторки, пусть  её все видят».               
Стали жить у моей мамы, сестра Лида с мужем и ребёнком съехали на квартиру. Лида потом обижалась, что из-за нас им пришлось уйти на съёмное жильё. Мама говорила: «Буду для инженера и бухгалтера обед готовить». Но долго ей нам обеды готовить не пришлось, в мае нам дали комнату в семейном общежитии. Лида с семьёй тоже вскоре получили комнату.
В 1973 ем году в сентябре месяце 10 числа,  у нас родилась дочка. Свекровь просила назвать её Наташа, а я назвала  Люба – Любовь.  Я была сумасшедшая мама, в баню бегала за 15 минут, пять минут туда, пять на мытьё и пять обратно. Боялась на минутку  оставить малютку без моего присмотра. Городская баня находилась недалеко от нашего жилья. Муж работал, стирка, готовка, уборка, ребёнок – всё на мне. Бывало мама придёт в три часа дня, а я ничего не ела, всё дела.  «Да ты хоть сядь, поешь!» Похудела, при росте 164 см, весила 53 килограмма. Да ещё ребёнок был беспокойный, плакала, кричала, спать не давала, ни днём, ни ночью. Ей было три месяца, стул – зелень с крупинками, показывала её врачу. Врач сказала: «Вот такой у вас беспокойный ребёнок», а  у неё была грыжа. Я по совету мамы дала ей с грудным молоком капельку скипидара. На второй день стул изменился на нормальный, но она перепутала день с ночью, днём спит, а ночь бодрствует.
В феврале 1975 ого года  мужу от завода, как молодому специалисту выделили двухкомнатную квартиру. В том же году у меня родился сыночек. Муж сказал, что дочке ты дала имя, а сына я буду называть. Я согласилась,  только, говорю, не Алёшка и не Андрюшка. Он уже был у дверей, я ему вслед: Иваном не называй. Зарегистрировал по имени своего отца Павлом.  Прежде чем получить от мужа разрешение на второго ребёнка, мне пришлось претерпеть его сопротивление и недовольство его родителей. Узнав, что я беременна, к нам пришли свёкор со свекровкой. Я, как обычно, приготовила угощение. Сидя за столом они стали меня убеждать избавиться от беременности. Свёкор говорил: «Иди на гору!». На горе в нашем городе находилась больница. Мать-свекровка тоже настоятельно отправляла меня туда же. Говорила: «Не надо много детей, иначе вы никогда не будете богатыми». Я плакала, муж молчал. Затем стукнул кулаком по столу и сказал: «Хватит! Будет второй». После их ухода мне сказал: «Ладно, рожай, может, умрёт или мёртвого родишь». Родила мальчика, сын – вылитый отец! Уже во взрослой жизни его называли «клон», когда он приходил, туда, где знали его отца.
Худо-бедно жили, то сойдёмся, то разойдёмся. Пил, поругаемся: «Я с тобой жить не буду!», «Не живи» – мои слова. Уйдёт, проживёт у матери недели, две, три, а то и месяц, припрётся обратно.  Да, упустила, постановление суда о разводе было у нас, ещё с 1978 года, но оно не вступало в силу, так как ни один из супругов не оформлял Свидетельство о разводе.
  Предыстория:  В 1978-ом году, при наличии у нас уже двоих детей, после моих упрёков, на его невнимание ко мне и, что он ко мне в роддом не приходил и ряда других причин, муж заявил: «А  по этому ты не могла понять, что я с тобой жить не собираюсь?»  Я подала на развод. В суде сказал: «Жить не буду, мириться не буду, квартиру оставляю детям». Когда вышли из здания Суда сказал: « Ну что, добилась, чего хотела?». Я сказала,  что добилась, чего ты хотел.  Пришли домой, мама у меня оставалась с детьми, хотела ему в морду дать. Я, чтобы разрядить обстановку, попросила, чтобы он сходил в магазин, купил водки. Сварила пельмени, зашла к нам соседка, спросила: «Что отмечаете?» Я сказала: «Развод».  Пожил два месяца у матери, потом пришёл, четыре ночи ночевал на диване, потом ко мне перебрался.
 В последствие,  при одном из уходов он получил это свидетельство. Всё равно жили, когда вместе, когда врозь.
В 1984 году родила девочку, назвала её Алина. С мужем продолжались такие же отношения, но я его любила, мне было плохо с ним и плохо без него. Никогда никаких мер, там приворот-отворот ничего не предпринимала. Придёт ко мне на работу спрашивает: «Как хоть ты живёшь, голубушка?» Отвечаю: «Хорошо». Он, понурив голову: «А я – плохо». И уйдёт.
В один из его уходов, когда он уже год проживал у родителей, у меня отключилась телефонная связь. Пригласила мастера, устраняя обрыв, он лазил по крыше моего дома. В это время муж с пьяной компанией проходил мимо. Видимо в нём взыграла ревность и он ночью, пришёл меня проверять. Отломил доску в ограде, проник в дом, в спальню и  стал ко мне приставать, как к женщине. Я сопротивлялась, дошло до драки, кое-как я его вытолкала из дома. На второй день, я решила, что надо  ставить точку в наших отношениях. Сходила в больницу, сняла побои и написала заявление в милицию. Из милиции пришло извещение по месту его работы, и так-так он был партийным,  к нему надо было применять какие-то меры воздействия. Ко мне на работу пришли секретарь парткома и председатель от профсоюза. Мы пробеседовали около двух часов. Они просили, чтобы я забрала заявление, мотивируя тем, что он хороший начальник у  него нет никаких партийных взысканий. Сказали, что будут ему рекомендовать пойти на примирение. После я встретила на улице предцехкома его цеха, он мне сказал, что по должности ему не раз приходилось разбираться в семейных делах, но более порядочного разбирательства, как наше в его практике не было. Ни один из супругов не опускались до оскорблений и унижений друг друга.  Получилось, так, что мы, работая на одном заводе, попали с ним в Санаторий-профилакторий в один заезд. Он не давал мне прохода, просил о переговорах. Я не соглашалась, но в одну из суббот, когда ребёнка нельзя было отвести в Детсад, я взяла её с собой в Профилакторий. Дочке было четыре годика. Он попросил позаниматься с ней, пока я проходила процедуры. Позанимались, я стала собираться с ней домой, он увязался с нами. Шли, дочку вели он с одной стороны за ручку, я с другой. И это ребёнок растопил моё сердце. Она целовала тыльную сторону его руки, потом моей и соединяла их вместе. Я пошла на примирение. В тот же месяц у Алины был день рождения и мыс папой, не сговариваясь, купили ей одинаковые подарки – плюшевых мишек. Примирение состоялось,  я забрала заявление, выставила на бумаге свои требования, он со всем согласился. Снова официально оформили отношения, дочку он удочерил. Сказал, что всё будет по-твоему.
 Человека исправить невозможно, негр не станет белым, было временное затишье, и впоследствии он мне заявил, что его Партия заставила вернуться в семью.
Кое-как ещё проскрипели наши отношения, до тех пор, пока младшая дочь не окончила общеобразовательную школу.  Ещё за два года до этого, уже жить с ним в качестве жены было невозможно. С ним жить – себя не уважать. Я завела любовника и  переехала в квартиру, которая осталась после смерти мамы. Младшая дочь со мной не поехала, сказала: «Папа у нас хороший, а тебе не знаю чего надо». Сын тоже жил с ним после развода с первой женой.  Для них-то он был хороший, они не знали всех тонкостей наших супружеских отношений.  Даже на работе не знали, что мы плохо живём, внешне  всё  было нормально. Ни скандалов, ни побоев не было. Он убивал морально. Мама не раз мне говорила: « Не живи с ним». Я: «Я его люблю». Мама: «Ты его любишь, а он тебя губит».  Но сгубил он самого себя.
   В силу некоторых обстоятельств, после года жизни отдельно, мне пришлось, вернуться в его дом, квартиру на год сдать в аренду. В доме, где была моя квартира, находился магазин под названием «Сириус». И пьяный он меня ругал, выгонял со словами: «Иди в свой Сириус! Чувств у меня к тебе нет, дети выросли, мы их на ножки поставили, шляпку надели, буду жить, как хочу, ты свободна!». Всё стерпела.   
Муж работал начальником отдела снабжения Чусовского метзавода. Как то на него стали наезжать уголовники, требовать деньги. Раз к нам в дом приехали, он вышел к ним с барсеткой, другой раз снова. Я стала добираться, почему он им отстёгивает. Он сказал, что так надо. Приехали в третий раз, он вышел к ним, я увидела их в окно и барсетку бросила в подполье. Он вернулся, я не отдаю барсетку. Он сказал: «Иди сама и объясняйся с ними. Я пошла. Их было трое, один высокий черноволосый амбал, двое нормальных. Я спросила: «Что вам надо от него?» Один сказал, что он нам должен платить, т.к. его должность воровская. Я говорю: «У нас, что виллы, Мерседесы? Одна машина Волга, так мы на нё всю жизнь копили». Он говорит: «А ты кто такая?». Отвечаю: «Я внучка Рая, а ты раздолбай  с сарая». Он: «Я – вор в законе!». Я «Ты вор, так иди, воруй, а не стой не клянчи!». Амбал был весь наготове, кулаки и желваки так и ходили, намереваясь меня ударить. Но всё обошлось, ушли.  Зато вскоре, пытались нас обокрасть, благо (задним умом думаю, благо было или нет, могло быть хуже), что младшая дочь была дома, услышала, что со стороны огорода они пытались выставить стекло.  Она взяла трубку от радиотелефона и стала кричать: «Милиция, милиция! Нас грабят». Они смылись.
После этого я уговорила мужа переехать в квартиру, дом был деревянный, подумала, что могут поджечь.  Стали жить в квартире.  Дальше уже можно писать о разводе.
 Жили, как соседи он - в одной комнате, я в двух. Кошельки отдельно, продукты покупал, я готовила. Дочь поступила в Университет, жила в Перми, сын женился, жил отдельно, как и старшая дочь. Пока работал, ещё можно было его терпеть, когда вышел на пенсию, стал пить не каждый день, а каждый час.  Терпение лопнуло, предлагала закодироваться. Не согласился: «Пил и буду пить!»  Я предложила разъехаться. Старшая дочь приехала, все сложились и купили ему однокомнатную квартиру. Ни он, ни я, ни за что не цеплялись, взял вещи, мебель, посуду и всё, что нужно для обихода. Машину,  конечно, гараж – всё его.  Оформили развод, ни его, ни его машину, ни его пенсию, мне не надо ничего!  Не собачились, вместе выбирали квартиру.  После переезда, обращался ко мне по разному поводу.  Раз попросил, чтобы я помогла поклеить обои на кухне. Я пришла с инвентарём для оклейки. Посмотрела, обои светлые, красивые, потолок серый, закопчённый.  Предложила, чтобы он сходил в магазин, купил шпакрил, и что я за час ему потолок побелю. Его слова: «Не надо! Как мне надо, так и будешь делать!» Не убедила.  Раз так,  собрала свои принадлежности, пошла к двери. Он за мной с вопросом: «Не понял?» Ответ: «Вот как тебе надо, так и делай». Ушла,  иду,  дорогой думаю, как хорошо, что я с ним разошлась. Была ещё попытка с его стороны. Извинялся, со словами я тебя, конечно, обижал, но…  Я не дала договорить: «Поздно, поезд ушёл, дыма не видно. Ты отец моих детей, я тебя не оставлю в беде, но только давай без этого». Ещё, будучи ребёнком, младшая дочь мне говорила: « Мама, ты у нас такая деятельная самодеятельная, не бросай папу, он без тебя пропадёт!»
 Всё!