Никогда не связывайтесь с ежами

Николай вышел из магазина на улицу и зябко поежился. Месяц май в этом году был капризным, тучи закрывали и открывали солнце по нескольку раз в день, но забавлялись не только этим; они не отказывали себе в удовольствии пролиться на землю дождем ровно тогда, когда этого никто не ждет. Вот и сейчас, только Николай отругал себя за то, что не взял с собой солнечные очки, а вышел из «Пятерочки» на улицу – идет дождь. И приличный.
Он застегнул молнию на куртке до самого верха, поднял воротник и натянул козырек бейсболки почти на глаза. Посмотрел по сторонам и, вздохнув, пошел вперед. Ох уж этот весенний дождь, символ очищения и возрождения жизни. Все знают, что он весь состоит из бодрящей свежести, силы и уверенности в себе. Стоит весеннему дождю пролиться на человека, как у него вырастают крылья и он уже не идет по улице, а парит. Увы, не всегда, далеко не всегда…
Николай зашагал по тротуару, старательно обходя лужи. Эти тротуары наводили людей на мысль, что район повышенной сейсмической активности может быть не так далек от них, как они привыкли думать. Они (тротуары) были похожи на окаменевшее море из плитки, застывшее в тот момент, когда шторм еще не начался, но море уже неспокойно.
Большая черная собака, мимо которой он прошел, негромко, но грозно зарычала. Навес над вывеской «Фамильная пекарня» укрывал ее от дождя, а Николай просто шел мимо. Вот с чего бы ей рычать? А рычит, будто он у нее кость отнимает. Фонит он, что-ли? Николай остановился и посмотрел на собаку.
- Не приставай, – сказал ей Николай. – Я сегодня злой.
Собака заскулила и побежала прочь. Не успела она отбежать подальше, как над головой Николая грянул могучими раскатами гром, и дождь включил полную мощность. Он с укором посмотрел на небо и занял место собаки под навесом. Через пять минут дождь кончился, словно его выключили. А еще через минуту яркое солнце уже слепило глаза, и Николай вновь пожалел, что не взял солнечные очки. Таков уж май в этом году.
Когда он вышел на пустырь перед поворотом на родную улицу, земля была уже сухой. Николай остановился и посмотрел в сторону дома.
- Каррр, - закричал на него откуда-то сверху огромный черный ворон. Николай только недавно случайно узнал, что ворон и ворона это разные птицы, только ворон покрупнее будет и клюв побольше. Правда, отличить их он смог бы только в том случае, если и ворон и ворона одновременно предстали пред его глазами, а так, поодиночке, все-таки трудно понять, кто там каркает. Этот, правда, был очень уж здоров, настоящий боров. Наверняка, ворон.
- Была бы беда, а ворон найдется, - вспомнил Николай где-то слышанную поговорку.
Ощущение быстро надвигающихся неприятностей у Николая было с самого утра. Как только встал с постели и сунул ноги в тапки, так чувство тревоги и навалилось. Субботнее майское утро по определению должно быть добрым и радовать душу, и наверняка чьи-то души действительно радовало, но только не Николая. А уж когда жена Тамара отправила его за продуктами, и на выходе из дома Николай споткнулся о порог, то сомнения обернулись в уверенность – впереди засада. Можно, конечно, упрекнуть Николая в излишней суеверности, но положа руку туда, где мы предполагаем у себя сердце, признаемся, что суеверны все. Особенно борцы с суевериями. А еще, было у Николая одно свойство, открытое им у себя задолго до этого дня: если с утра он чуял впереди какую-то невзгоду, то не позднее полудня она к нему являлась. Во всей своей красе.
А может, это и не суеверие вовсе, а как-то по-другому называется, а? Может, наука уже признала это качество у людей чем-то, что можно вычислить или взвесить? Кто их знает, этих ученых? То орут, мол, предрассудки, мракобесие, а потом читаешь: то, что они вчера объявляли суеверием, сегодня признано имеющим место быть. Так может и предчувствие опасности тоже можно как-то объяснить? Обосновать, клинически испытать и в разрезе показать? И объявить: так, мол, и так, ребята, откопали мы в человеческом организме один орган, который распознает угрозы по мере их приближения. Так что чувство опасности вносим в перечень чувств…
Ладно, пока ученые все еще ищут этот орган, просто признаем, что у Николая вышеуказанное качество имелось.
Вот, например, полгода назад у него увели велосипед. Зашел в аптеку на три минуты, вышел – велосипеда нет. А у Николая с утра ныло в подреберье, и внутренний голос шептал «Сиди, Коля, дома. А если пойдешь в аптеку, не бери велосипед. А возьмешь велосипед, привяжи его у аптеки к велопарковочной раме». Не послушался – поехал, велосипед не привязал. Ну и, как следствие, вернулся домой без велосипеда и не с той микстурой, которая требовалась. Велосипед, конечно, потом нашелся на соседней улице, ребята-школьники брали покататься, а лекарство так и лежит в коробке, ждет свою болезнь.
Или на выставке в Москве, куда они с женой попали год назад. Спинным мозгом чувствовал Николай, что не надо туда ходить, реяло над ним ощущение опасности. Лучше на футбол бы сходили. Нет, пошли. И, будьте любезны, из куртки у него, то ли кто вытащил, то ли сами выпали билеты на вечерний поезд домой. Жена Тамара чуть не убила его там плюшевой куклой, которую купила для дивана. Хорошо еще, что на выставке он оказался стотысячным посетителем и получил в качестве приза шоколадный батончик, а то хоть волком вой. Билеты, как оказалось, он все-таки каким-то образом потерял, а гардеробщица нашла и им вернула. За шоколадный батончик.
Была, была у Николая эта чуйка грядущих событий, вроде радара, встроенного в область живота, ближе к печени. Так и сегодня. Что-то, выходящее за рамки повседневности сегодня должно с ним случиться. И вряд ли ждать придется долго.
В кармане заиграл композитор Свиридов. Не останавливаясь, Николай вытащил телефон и посмотрел на дисплей. Звонил сын Сергей.
- Здоров, сын, - сказал Николай, мазнув пальцем по дисплею.
- Привет, пап, - отозвался Сергей. – Как дела?
- На три балла по шкале Рихтера.
- Значит, пока терпимо… Что поделываешь? Ты где сейчас?
- Твоя мать выгнала меня за продуктами. Хлеб, молоко, сыр, яйца… ох ты, локоть, дым да копоть, яйца забыл купить…
- Что-то мне подсказывает, что тебе лучше вернуться и купить, - посоветовал сын. – Во избежание…
- Ясное дело, вернусь, - буркнул Николай, разворачиваясь обратно, в сторону «Пятерочки». – У тебя, Серега, как жизнь?
- В пределах нормы, - ответил Серега. – Я чего звоню. Говорят, в лесу бабуры пошли. Может, съездим, наберем на жареху? Чет грибов охота с картошечкой.
- Да ну их нафиг, - ответил Николай. – И вообще, не знаю насчет бабуров, а вот клещи в лесу есть… А майские клещи это я тебе скажу… 
- А мы оденемся, как космонавты.
- Нет, не получится. Ты же знаешь, мать сейчас отправит меня на дачу на каторжные работы.
- Сдалась вам эта дача!
- Ты мне это говоришь? Я отбивался до последнего патрона. А в лес пока не тянет…
- Ты что-то тяжелый стал на подъем, - упрекнул Сергей отца. – Раньше ты первым в лес убегал.
- А еще раньше я носил пионерский галстук и читал без очков…
Николай докупил в «Пятерочке» десяток яиц, потом вспомнил, что жена приказала, кроме черного хлеба, взять и городскую булку для котлет, и восполнил и этот пробел. Наконец, он вышел из магазина и, бережно придерживая пакет с продуктами, пустился в обратный путь.
Свернув на свою улицу, Николай замедлил шаг, а потом и вовсе замер. Из кустов ивняка мелкими шажками вышел еж и, не слишком торопясь, перешел дорогу. У противоположного края дороги еж остановился и стал там что-то вынюхивать. Николаю еж тоже уделил немного внимания, но куда больше его интересовало содержимое свертка с бытовым мусором, оставленного кем-то, кому не хватило сил донести его до мусорного бака.
- Городскую булку будешь? – спросил ежа Николай. – Много, сам понимаешь, не дам, не то… но немного отщипну. А то пошли со мной, удобств не обещаю, но молочка налью. Вы вообще, чем там у себя, ежи, питаетесь?
- Жучками – паучками, - сказал чей-то бодрый голос и Николай, обернувшись, узнал соседа по этажу Кирилла, пронырливого мужика лет 45-ти. Сосед был одет в теплую куртку и держал в руках зонт. На голове у Кирилла лежала кепка восьмиклинка, выглядевшая так, будто ее принесло на волосы ветром.
- Читал, что и мышами не брезгуют, - добавил Кирилл и потопал на ежа ногами. – Привет, Николай!
Еж моментально скрылся в густой траве, но Николай, верный своему слову, оторвал небольшой кусочек булки и положил рядом со свертком, вызвавшем основной интерес ежа.
- Здоров. Ты зачем его напугал? - спросил Николай, глядя в ту сторону, куда убежал еж.
- Ежи – злыдни еще те, - ухмыльнулся Кирилл. - Главные переносчики бешенства, лихорадки и стригущего лишая. Лучше держись от них подальше.
- Главный переносчик бешенства – мой начальник на работе, - проворчал Николай. – Куда путь держишь? В Заполярье?
- Иду машину осматривать, - торжественно объявил Кирилл. – С целью приобретения оной в личную собственность.
- Дело хорошее, - одобрил Николай.
- Слушай, Коля, ты ведь в машинах сечешь?
- Так, немного. Различаю, где капот, а где багажник. А что?
- А пошли со мной? Беру с рук, сам я водитель неважный, а механик еще хуже. Глянешь, может, чего твоему глазу откроется, что продавец хотел бы утаить.
- Я бы сходил, да не могу. Волею пославшей мя жены ходил в магазин и уже и так просрочил установленное время возвращения на базу. А еще, кроме жены, меня ждет лопата на даче, я же теперь дачевладелец.
- Оно тебе надо было?
- Не сыпь мне соль в солонку… А что за машина? Марка, год?
- Дастер, трехлетка, - Кирилл снял кепку и почесал затылок. – Не знаю, брать, не брать. Вот твою бы Ниву-Шевроле я бы взял, но ты ведь не продашь?
- Бери Дастер, Кирилл. Ведро, конечно, но ездит.
- Ты про свою Ниву как-то уклончиво… Может, продашь?
- Нет, соседушка, я ее для себя вырастил.
Кирилл вздохнул, натянул восьмиклинку на уши и пошел дальше…
- Ты куда за хлебом ходил? – спросила Тамара, принимая у Николая пакет. – В соседний регион?
- Яйца забыл купить. Возвращался.
- А от городской булки кто у тебя откусил половину?
- Ладно уж, половину, - огрызнулся Николай. – Отломил краешек ежику.
- Кормилец, - проворчала Тамара. – Кстати, насчет ежей. У меня две новости и обе хорошие. С какой начать?
- Для кого хорошие?
- Что значит, для кого? Просто хорошие.
- Только не говори мне, что опять приезжают Ежовы всем своим кагалом! – потребовал Николай.
- Угадал. Едут Татьяна и Евген.
- Замечательная новость! – воскликнул Николай. – Ты не представляешь, как я по ним соскучился! Просто по ночам уже снятся. До слез жаль, что я их не увижу, ни Татьяну, ни Евгена.
- Это почему?
- Да, понимаешь, мы с Сергеем еще вчера договорились, что поедем с ним в лес за бабурами. Бабуры пошли, понимаешь. Серега уже с лукошком на улице сидит, меня ждет.
- Подождет. Спроси лучше, какая вторая новость.
- Если она такая же хорошая, как первая, то не сойти бы мне с ума от счастья...
- Ты ведешь себя, как инфантильный ребенок! – осудила мужа Тамара. – Вторая новость заключается в том, что тебе придется поехать им навстречу и встретить.
- Да неужели?
- Коля, прекрати. Раз я говорю, что надо встретить, то надо встретить.
- А что так? – осведомился Николай. – Забыли дорогу, что-ли? Так вроде они не далее, как позавчера у нас были. Я только руку опустил, махая им вслед.
- Они были у нас месяц назад…
- Не может быть… Как один миг, - удивился Николай. - Сама иди и их встречай. Можешь даже барабан взять. А я поехал с Сергеем в лес за бабурами. Вернусь… когда они обратно?
- Завтра.
- Вот завтра и вернусь.
- Да хоть послезавтра! – вскипела Тамара. – А сейчас поезжай и встреть их.
Николай поник головой. Он знал, что все равно будет так, как сказала Тамара, в их семье с первых дней уклад был таков: она начальник, а он подсобный рабочий.
- Чего завелся? – продолжала Тамара. – Не дослушаешь никогда и орешь. Встретишь Ежовых и сопроводишь их к нам на дачу. Они же еще не знают, где наша дача.
- Могли бы приехать сюда, а отсюда уже на дачу, - поскучнел голосом Николай. – Или по навигатору…
- Ты меня сейчас отвезешь на дачу, - оборвала его Тамара. - Хочу домик прибрать, да тэны включить, а то там холодно. А ты встретишь их в садовом центре, что на трассе. Я попросила Татьяну заехать и купить мне рассаду… Не делай такое лицо, будто у тебя лимон во рту.
- Что мы им такого сделали, этим Ежовым, а? За что они нас преследуют?
- Перестань. Никто не заставляет тебя с ними целоваться. Отвезешь Ежовых на дачу и можешь с Серегой ехать по свои бабуры.
- Ладно, - печально сказал Николай. – Может, они еще вспомнят, что не выключили свет в прихожей и вернутся.
- Николай!
- Не зря черный ворон меня у магазина предупреждал, - покачал головой Николай. - На дереве сидел. Меня увидел, как закричит – Колян, атас! Беги, спасайся!
- Не смешно. Иди, заводи машину. Я сейчас соберусь.
Николай вышел из подъезда и пошел на парковку, где стояла его Нива-Шевроле. Запустил двигатель и вытащил из кармана телефон.
- Да, пап, - отозвался Сергей. – Новостей за последних полчаса не было.
- Новостей полно, и все хорошие... Ты, кажется, говорил, что бабуров в лесу полно? Прямо кишат, а? Я тут подумал, что, может, все-таки есть смысл съездить и набрать ведерко. Как ты думаешь?
- Лихо ты переобуваешься, - признал Сергей. – Я-то готов, а у тебя что произошло? Мама Камаз навоза на дачу привезла, а лопата одна?
- Хуже, - шепотом ответил Николай. – Мирмики идут.
- Опять, что-ли, Ежовы? – фыркнул Сергей. – Сочувствую. Недавно, вроде, были…
- Нравится им у нас, понимаешь, сын. Душой они тут отдыхают. Расслабляются. Чтобы потом начало новой трудовой недели встретить окрепшими и ментально гибкими.
- Поэтому ты решил уйти в партизаны?
- Да.
- А как мама к этому отнеслась?
- Мама-мама, - проворчал Николай. – Чего тебе мама? Как я сказал, так и сделаю.
- Так ты взбунтовался? – воскликнул Сергей. – Ну, батя, уважаю. Не ожидал, честно говорю.
- Ну, не совсем взбунтовался, - уклончиво ответил Николай. – Скорей, выразил протест.
- А.
- Мне позволено спрятаться в лесу, но с одним условием.
- С каким?
- Сейчас я отвезу маму на дачу, а потом нужно ехать на Московскую трассу в садовый центр. Там встретить Ежовых и проложить им маршрут к дачному участку. И только потом – свобода… вас встретит радостно у входа...
- Ну, это ближе к обеду, не раньше, - разочарованно сказал Сергей. – Боюсь, что столько бабуры ждать не будут.
- Других вариантов нет, Серега. Хорошо еще хоть этот есть. Так что собирайся, мать завезу и за тобой.
- А я-то тебе зачем? Сам за Ежовыми езжай. Потом за мной заедешь.
- Тут вот какое дело, Серег, – несколько сконфуженно сказал Николай. – В качестве альтернативы… Может, ты сам за ними съездишь, а?
- С чего это вдруг? А ты?
- Ну я… переживу, если их не увижу.
- Я тоже не расстроюсь, если с ними не встречусь, - возразил Сергей. – Нет уж, давай хотя бы вместе поедем, разделим это бремя пополам.
- Ладно, давай вместе, - вздохнул Николай. - Собирайся и выходи к дороге…
Тамара вышла из дома, сгибаясь от тяжести трех сумок, одну из которых, за нехваткой рук, повесила себе на плечо. Конечно, Николаю досталось за то, что он пока всех ворон не пересчитает, на помощь не придет. Видит же, что жена в три погибели под сумками согнулась и все равно сидит, как почетный гость на научном симпозиуме.
Николай мужественно промолчал.
Выплеснув раздражение, замолчала и Тамара. Так, в молчании, они до дачного поселка и доехали.
- Смотри там, без фокусов, - сказала Тамара, когда Нива-Шевроле свернула на улочку с их дачей, приобретенной в начале весны этого года.
- Каких фокусов?
- Никаких. Думаешь, я забыла, как ты повез Ежовых к ночному поезду и заставил их километр идти к вокзалу с чемоданами в зубах. Сказал им, что машина сломалась…
- Она на самом деле сломалась, - возразил Николай. – Трамблер сдох. А насчет чемоданов… я два самых больших до вокзала и пер. Из восьми, с которыми они какого-то хрена в тот раз приперлись.
- Свою байку про сдохший трамблер можешь больше не рассказывать. Я уже знаю, что в инжекторных машинах трамблеров нет… И царапать их машину тоже не надо. Татьяна сказала мне, что в тот раз именно ты проехал бампером по дверям их машины. Как плугом прошел. Хонда у них тогда была…
- Это вообще не на ту ногу ботинок! – возмутился Николай. – Во-первых, у них была не Хонда, а Хендай-соната, а во-вторых, это Ежовы своими дверями чуть не снесли у меня бампер. Этот олень Евгений мастер парковки…
- Я тебя предупредила!
- Для человека, на которого Ежовы вылили столько гадостей, ты удивительно к ним добра, - сказал Николай, останавливая машину рядом с домиком, обшитым деревянной вагонкой выцветшего синего цвета.
- Что было, то было, - вздохнула Тамара. – Если все время жить прошлыми обидами, можно сгореть…
…Сергей стоял на обочине дороги с корзиной в руках и смотрел, как Николай выруливает к нему. На взгляд Николая корзина в снаряжении Сергея была лишней, устанет он таскать ее по лесу, но Сергей был уже не в том возрасте, когда нуждался в советах отца. Сам Николай взял пластиковое ведро, полагая, что их добыча вряд ли превысит объем этого ведра.
- Ну что, погнали… наши городских, - сказал Николай, когда машина покатила на выезд из города.
- А что за садовый центр? – поинтересовался Сергей, устраиваясь поудобнее и защелкивая замок ремня. – Они же сейчас на каждом шагу.
- Километров пятнадцать по трассе. Как-то в прошлом месяце ехали мимо, ну и зарулили туда, посмотреть, что там есть и почем. Мама впечатлилась и  вывезла оттуда сотню наименований цветов. А сколько еще вывезет…
- А нельзя было дождаться Ежовых в квартире и отвезти их на дачу? Только бензин тратим.
- Скажи спасибо, что мать не заставила встречать их в Балашихе, - поморщился Николай. – А всего - навсего в этом чертовом садовом центре.
- Ты их по-прежнему не любишь?
- Не то чтобы не люблю… Просто не люблю.
- Так ты их и не простил? Сидит в тебе обида?
- Как тебе сказать… Знаешь что такое обида? Обида, Сережа, это реакция нашего организма на причиненное нам зло. На несправедливость, обман, оскорбление. Почему я должен прощать людей, которые меня оскорбили и продолжают жить, будто это все было в порядке вещей? Не извинились, ни покаялись. Твоя мама сильный человек. Она, как титановый стержень, не ломается. Она может проехать обиду. А я человек слабый, с хрупким внутренним балансом. Почему я должен изображать смирение с хамством? Для чего? Чтобы это продолжалась и дальше? Мой разум, мое сознание, мои убеждения не хотят ничего прощать. Простить это значит признать, что со мной можно поступать несправедливо и ничего за это не будет.
- Но нельзя же всю жизнь лелеять эту обиду? Она же тебя самого стачивает.
- Вот уж чего нет, так этого, - усмехнулся Николай. - Я вообще забываю, что Ежовы существуют на свете, пока они живут у себя в Балашихе…
Отец с сыном помолчали несколько минут, глядя, как дорога убегает под колеса автомобиля, потом Сергей спросил:
- А если они покаются, ты их простишь?
- Не знаю, - после паузы ответил Николай. – Честно говоря, не надо мне их покаяния, как, думаю, и им моего прощения. Мы все равно не сможем больше вернуть былое отношение друг к другу, а значит, ничье покаяние с прощением значения не имеет.
- А причиной всему – дедово наследство?
- Формально, да. Но сущность этих людей мне стала понятна еще до этой истории. Не было бы дедова наследства, было бы что-нибудь другое. У Ежовых всегда было такое мироощущение, будто род людской существует исключительно для того, чтобы затруднить их жизнь. Других целей у человечества просто нет. Их угнетают, забирают здоровье, обходят наградами и обворовывают все, кому не лень. До недавнего времени главными вредителями были как раз мы с мамой, и они не стеснялись об этом громко говорить. Из приличных выражений, которыми они обкладывали маму, были только: воровка, мошенница, змея подколодная.  Другие их эпитеты даже Даль не слышал.
- У тебя до сих пор голос дрожит, когда ты о Ежовых говоришь, - заметил Сергей.
- И не только голос, Серега, - зло ответил Николай. – Так это сейчас, а тогда… Тогда я жалел, что не волшебник.
- А что бы ты сделал с ними, если был бы волшебником?
- Превратил бы их в крыс! И сдал бы в медицинский университет на опыты.
- Слишком банально, пап.
- Да? Ну, тогда по фамилии - в ежей. Говорят ежи разносчики бешенства и еще целой кучи неприятностей. Что полностью соответствует их характеру.
Сергей засмеялся, а Николай откашлялся и громко провозгласил:
- Снип, снап, снуре, пурре базелюрре! Отныне вы Ежовы будете ежами!   
- Повезло им, что ты не волшебник. Отскочили, можно сказать.
- Да ладно, пусть живут человеками, - Николай всмотрелся в стоявшую на обочине машину и стал притормаживать.
- Легки на помине, - сказал он. – Это их Фольксваген Тигуан.
- Точно их? – усомнился Сергей. – А садового центра не видно.
- Вон он, за переездом, - кивнул подбородком вперед Николай. - А фолькс Ежовых.
Николай, проехал железнодорожный переезд, и как только разметка дороги позволила, развернул Ниву-Шевроле в обратную сторону. Не доезжая метров пятьдесят до Фольксвагена, Николай поморгал фарами, рассчитывая избежать остановки и дружеских объятий с Ежовским семейством. Но проехав мимо фолькса, Николай в зеркало заднего вида увидел, что Ежовы с места не двинулись. Может, в лесной туалет отошли? Немного странно, что все разом, но бывает и такое.
Пришлось возвращаться.
- Когда мы проехали мимо них, мне показалось, что в машине никого нет, - сказал Сергей, когда они остановились у Фольксвагена. – Да и сейчас там никого не видно.
- Далеко не уйдут, - коротко ответил Николай.
Они выбрались из Нивы-Шевроле и подошли к Фольксвагену. Стекла Ежовского транспортного средства не были тонированы, поэтому то, что машина пуста было видно достаточно отчетливо. Люди, если они не по грибы приехали, обычно не покидают машину на трассе без того, чтобы кто-то не остался в салоне. Как-то по очереди выходят, если приспичило, а Ежовы почему-то покинули машину разом. С другой стороны, это же Ежовы, у них всегда было нестандартное мышление.
Другая странность обнаружилась, как только Николай с Сергеем подошли к Фольксвагену. Скорей машинально, нежели проверить, закрыты ли двери машины, Николай дернул дверную ручку Фольксвагена с водительской стороны и дверца мягко открылась. Отец с сыном переглянулись. Можно всем выйти из машины, но, если уж в лес потянуло всех, кто в ней был, то дверь люди запрут. Запрут и еще проверят, заперлась ли. А двери фолькса разблокированы. Что это значит?
- Наверное, они где-то рядом, – предположил Сергей. – Может, покричать?
Николай не ответил. Он смотрел внутрь салона Фольксвагена. Сергей подошел к нему и тоже заглянул в салон. На передних сидениях копошились два ежа. Рядом с тем, что разместился на водительском месте, лежала сумка – мессенджер и солнечные очки, а на колючках ежа, который сидел на месте пассажира, висели бусы.
- Может, покричать? – машинально повторил Сергей и потрясенно посмотрел на отца.
- Покричи, - ошарашено ответил Николай.
Кричать Сергей не стал, взял сумку ежа – водителя и откинул клапан. В одном из отделений сумки лежали документы, в другом пачка денег. Закрыв сумку, Сергей сунул голову в салон и убедился в том, что ключ находится в замке зажигания. Тем временем Николай, нахмурив брови, проверил задние сидения, на которых лежали какие-то пакеты и, обойдя машину, открыл багажник. В багажнике лежали две дорожные сумки и пластиковые ячейки с огуречной рассадой.
- Ну, батя, ты даешь, - сказал Сергей.
- Что я даю?
- Это же твоя работа? – Сергей кивнул на ежей, которые довольно мирно сидели на своих местах и с любопытством наблюдали за действиями людей.
- Что ты имеешь ввиду под выражением – моя работа?
- Я про снап – снуре, чего-то там… вазелюре.
- Ты хочешь сказать, что это я их заколдовал? – поразился Николай.
Сергей пожал плечами.
- Пока это выглядит так, - сказал он.
- Ну, значит, мы с тобой незаметно заехали в сказку, - ответил Николай. – Ты, Серег, все-таки покричи, они где-то рядом.
- А в машине кто? – спросил Сергей.
- В машине ежи, - был вынужден признать Николай.
Сергей перепрыгнул небольшой ров, отделявший обочину дороги от леса и, внимательно глядя себе под ноги, сделал несколько шагов.
- Так ты говоришь, лес сейчас кишит клещами? – спросил он.
- Не я, а роспотребнадзор, - отозвался Николай. – И если они не врут, то в мае клещи самые свирепые. Так что не лезь далеко, они тебя сразу запеленгуют, ты парень видный.
- Теть Тань! Дядь Жень! – крикнул Сергей в сторону леса и прислушался.
Тишина, если не считать шелест листьев берез и осин. Постояв с минуту, Сергей вернулся к отцу, который по-прежнему стоял у раскрытой дверцы Фольксвагена и озирался по сторонам.
- Что будем делать? – спросил Сергей.
- Может полицию вызвать?
- А что ты им скажешь? Что превратил двух людей в ежей?
- Серег, да не умею я превращать людей в ежей! – возмутился Николай.
- Практически доказано, что умеешь, - ответил Сергей, задумчиво глядя на отца. – Опасный ты человек, батя.
- Если бы я умел превращать людей в зверушек, я бы с директора нашего предприятия начал…
- Сам подумай, едва ты высказал пожелание, чтобы Ежовы стали ежами, как это произошло почти на наших глазах, – сказал Сергей. – Ежовых нет, ежики есть. Назовешь хоть одну правдоподобную причину этого явления?
- Ничего в голову не идет, - Николай с силой потер лоб. – Но то, что ты говоришь это абсурд.
- Не то слово, - согласился Сергей. – Оксюморон. Но на этом ежике бусы, значит, это тетя Таня. А рядом с дядей Женей его сумка с документами, с которой он добровольно никогда не расстанется.
- Да, это верно, он с ней даже в туалет ходит, - кивнул Николай.
- Будь у меня столько денег, сколько там лежит, я бы вообще без охраны нос не высовывал, - хмыкнул Сергей. – Ты их заколдовал, папа, признай очевидный факт.
- В голове не помещается, - Николай потрогал рукой голову, словно определяя, куда поместить очевидный факт. – Хотя, ты знаешь… В нашем роду был предок дед Афанасий – знаменитый знахарь… Любую хворь у людей вылечивал. Может, и мне что-то от него передалось? Просто другой формой, а?
- Может, папа, и передалось. Как бы то ни было, теперь у нас на руках вместо двух Ежовых два ежа и с ними что-то надо делать.
- Давай отпустим их в лес, в естественную для ежей среду обитания? – предложил Николай.
- Это для обычных ежей лес – среда обитания. А для моей тетки с мужем…, - Сергей цокнул языком и покачал головой.
- Нехорошо получилось. Я, конечно, их не любил, но не настолько же...
- Слушай, пап, напрашивается вариант, - сказал Сергей.
- Какой? – Николай поднял голову и посмотрел на сына.
- Если ты смог их заколдовать, то попробуй расколдовать. Ну, своим этим заклинанием, с вазелюром.
- Базелюрре, - уныло поправил сына Николай. - Это фраза волшебника из «Снежной королевы», фильма моего детства. Только заклинание тут ни при чем.
- А что тогда – при чем?
- Откуда я знаю…Вероятно сила аффекта.
- Ты не прячься за  красивыми словами. Попробовать то можно?
- Слушай, видел бы нас кто, помер бы со смеху, - простонал Николай.
- Не отвлекайся. Давай.
- Снип, снап, снуре, пурре базелюрре! – вяло сказал Николай. - Отныне вы Ежовы снова люди!
Они посмотрели на ежей, которые продолжили сидеть на своих местах, дружелюбно поглядывая на Николая с Сергеем, словно наслаждались спектаклем в свою честь. Только что в лапы не хлопали.
- Нет, пап, слабо, - недовольно сказал Сергей. – Никакой энергетики. Таким голосом ты даже в таракана никого не превратишь. В машине ты это заклинание так гаркнул, что чуть стекла не повылетали, а сейчас…
- Эмоциональный фон не тот, - пояснил Николай. – Одно дело… в общем, не могу. Я думаю, надо двигать домой.
- Я бы на твоем месте к маме не спешил, - улыбнулся Сергей. – Как минимум. Она тебе устроит… эмоциональный фон.
- От того, что мы тут торчим, лучше не станет, – махнул рукой Николай. – Давай, садись в фолькс и поезжай за мной.
- Как скажешь… Грибы, как я понимаю, отошли на второй план.
- Тут такие дела творятся, а ты про грибы…
Николай вернулся в Ниву-Шевроле, а Сергей пересадил ежа, который еще недавно был Евгением Ежовым, на сидение к своей супруге ежихе, которая полчаса назад была Татьяной Ежовой. После этого уселся на водительское место, запустил двигатель Фольксвагена и поехал за отцом.
Когда приехали на дачу, часы подбирались к полудню. Николай вылез из машины, захлопнул дверцу и стал ждать, когда сзади припаркуется Сергей. Тамара в это время вытрясала коврики у дома и переговаривалась с соседкой по участку насчет капризов майской погоды. Соседка скрылась в своем домике, а Тамара неторопливо направилась к Фольксвагену.
Увидев, что вместо Ежовых из Фольксвагена выходит Сергей, ее сын, Тамара остановилась.
- А где Татьяна с Евгеном? – спросила Тамара и, не дожидаясь ответа, подошла к Фольксвагену и заглянула в салон.
- Привет, мамулечка, - поднял руку Сергей.
- Привет, - она выпрямилась и посмотрела на сына. – А где Ежовы?
- Ты расскажешь или…, - спросил отца Сергей.
- Что за водевиль? Почему Ежовых нет?
- Не то чтобы их совсем нет, - нехотя сказал Николай. – Просто сейчас их трудно узнать.
- Ну-ка, открой багажник, – потребовала Тамара и, не дожидаясь исполнения своего приказа, ринулась к багажнику и стала дергать крышку.
- Погоди, мам, - сказал Сергей. – Ты же не думаешь, что мы Ежовых в багажнике привезли?
- Открывай, - потребовала Тамара. – От вас с отцом всего можно ожидать!
Сергей отщелкнул крышку багажника и сделал шаг в сторону.
- Ага, рассаду Татьяна привезла, - сказала Тамара, заглянув в багажник.
- Тома, Ежовы в машине, - уточнил местонахождение родственников жены Николай.
Не отвечая, Тамара открыла дверцу Фольксвагена с пассажирской стороны и уставилась на сидение.
- Это еще что такое? – спросила Тамара, разглядывая бусы, висевшие на носу одного из ежей. – Давайте, рассказывайте, зачем вы подменили Ежовых ежами и куда дели Евгена с Татьяной?
Николай красочно, насколько смог, рассказал всю историю, стараясь, чтобы рассказ выглядел правдоподобно. Но, хотя Сергей и дополнял рассказ отца вставками из междометий и кивков, недостаток реализма ощущался. Тамара выслушала отчет об их поездке молча, только переводила взгляд с мужа на сына и обратно. И чем дальше продвигался в пересказе событий Николай, тем суровее становилось выражение ее лица.
- Я так и не поняла, в каком месте надо смеяться, - ледяным тоном сказала Тамара, не дослушав эпизод с ауканьем Сергея в лесу. - Ты пытаешься меня убедить, что вот эти два ежа - это моя сестра Татьяна и ее муж Евген?
- Ничего я не пытаюсь, просто рассказываю тебе, как было дело. Я понимаю, что в это трудно поверить…
- Вы что, окончательно обалдели, что-ли? Вы бросили Ежовых в лесу, угнали их машину и думаете, что если добавить сказку про снежную королеву, то все будут довольны?
- Зачем бы мы бросали Ежовых в лесу? – буркнул Николай. – Как ты вообще себе это представляешь? Выманили мы их из машины и деру, да?
- Да ты со своим отношением к Ежовым и не такое способен учинить! И зачем вы ежей из леса притащили? Чтобы я поверила в твои колдовские способности?
Николай беспомощно пожал плечами и посмотрел на сына.
- Мам, как отец рассказал, все так и было, - подтвердил подлинность событий Сергей. – Сама же видишь, бусы теть Тани, а рядом с другим ежом, который дядя Женя, лежала сумка с деньгами и документами. И солнечные очки в колючках.
- И телефоны, - вставил Николай.
- Ну, юмористы, - покачала головой Тамара. – Превратили, значит, Ежовых в ежей, да? А куда у вас, чародеи хреновы, одежда Ежовых делась? Она во что превратилась?
- Мам, ну бусы же…
- Бусы, говоришь? А где тогда ее сережки, часы, кольцо, которые Татьяна десять лет снять не может? Куда все это делось?
- Насчет одежды и сережек я не думал, - признал Николай.
- Так подумай, сказочник. И еще. Были бы у вас мозги, то вы бы сами догадались, что ежи машину остановить не могут. Лапы коротки.
- Вероятно в момент превращения они уже стояли на обочине, - предположил Сергей.
- Ну, вот что, дорогие колдуны, садитесь обратно по машинам и едем к тому месту, - потребовала Тамара. - И не вздумайте хитрить.
- А ежей куда девать? – спросил Николай. – Возьмем с собой?
- Ежей отнесите в дом, - приказала Тамара. – Бусы только снимите, нечего соседей развлекать.
Николай натянул на руки перчатки и занес в дом ежей, которые перенесли транспортировку в дом с олимпийским спокойствием. Но, когда Николай опустил их на пол, ежи тут же устремились под кушетку, почему-то полагая, что если и есть место на земле, где они будут в безопасности, то оно под кушеткой.
- Товарищи родители, может, я вам на сегодня больше не нужен, а? – спросил Сергей. – А то суббота проходит…
- Поехали, помощник колдуна, - сказала Тамара. – Ты тоже привлекаешься к поисковой операции. Только сначала домой заедем, я гляну, может Ежовы уже там. И их машину на стоянке у дома оставим.
Так и сделали. У дома Ежовых не было, на площадке перед квартирой тоже. Когда Сергей припарковал Фольксваген на площадке у их пятиэтажки, Тамаре пришло в голову, что нужно оставить ключи от фолькса у соседей, вдруг Ежовы объявятся и захотят получить обратно свое транспортное средство. Выполнять задачу был отправлен Николай.
- Здоров, Кирилл, еще раз, - сказал Николай, когда сосед открыл дверь. – Ну что, тебя можно поздравить с покупкой французского автомобиля Рено – Дастер производства России?
- А вот и нет, - помотал головой Кирилл. – Не подошли мы друг к другу.
- А что так?
- Цвет белый, коробка механика, цена, будто это не вшивый Рено, а Мерседес - Гелендваген. В общем, все, как я не люблю. В добавок, этот крысеныш – продавец сам отказался мне продавать эту лоханку.
- Почему?
- Прикинь, заявил, чтобы я через неделю приходил. Где-то вычитал, что сейчас самое неудачное время для торговых операций. Ну я его и послал.
- Интересный подход… Ну, значит, не твое это, - Николай окинул соседа взглядом и протянул ему ключи. - Кирилл, тебе поручается очень важная миссия…
- Польщен доверием, - щелкнул каблуками Кирилл. – Что нужно сделать? Почту из ящика забрать?
- Если на горизонте появятся сестра моей жены Татьяна и ее муж по имени Евгений… Ты наверняка их знаешь, они тут редкую неделю не бывают…
- Видел.
- Ну вот, если они всплывут и начнут ломиться к нам в дверь, отдашь им эти ключи и позвонишь мне.
- А что у них за аппарат? О, Фольксваген – Тигуан. А где они сами?
- Да так…гуляют.
- А можно глянуть на машину?
- Отчего же… Пошли, глянешь.
Николай с соседом спустились во двор пятиэтажки, и подошли к Фольксвагену Ежовых.
- Ухоженный конь, - оценил Фольксваген Кирилл. – Я бы такой взял. Твои родственники не собираются продавать?
- Не слыхал.
- Если соберутся, предупреди их, что я первый на покупку, - объявил Кирилл.
- Передам, - пообещал Николай и, увидев недовольные лица жены и сына, поспешил к ним.
Сел, запустил двигатель Нивы-Шевроле и мягко тронул машину с места.
 - Передачу ключей ты обставил целой церемонией, - упрекнула Николая жена. – К машине мог бы этого придурка и не водить.
- Ну почему сразу придурок? Нормальный мужик, завистливый немного, а так… Все Кириллу мерещится, что ему достается худшее из возможного. И квартира, и машина, и работа. А так, вполне нормальный мужик.
- Нормальные мужики в его возрасте уже внуков из школы встречают, - возразила Тамара. – А он все жену подходящую ищет. Но насчет завистливости, ты прав, встретит меня с апельсинами в сумке, тут же побежит, купит втрое больше.
- Твоя сестра действует ровно так же, нет? – невинно спросил Николай, с удвоенным вниманием вглядываясь в дорогу.
Сергей хмыкнул, но тут же замолк, тоже углядев что-то интересное на пустой трассе.
- Это точно, - неожиданно согласилась Тамара. – Она с детства была такой. Дадут нам родители по яблоку, Танька, еще не разглядев свое собственное, требовала мое, потому что оно больше и слаще. А если было три яблока, то третье она назначала себе на завтра. Да и сейчас… Появятся у меня сережки, если я похвастаюсь, Татьяна тут же бежит в ювелирный, покупает такие же, но только в пять раз дороже. Чтобы не разорить Ежовых, стараюсь уже ничего о своих покупках им не говорить…
Поисковая экспедиция ничего и никого не обнаружила, хотя по требованию Тамары, они, выкрикивая имена потеряшек, заглянули в этом перелеске под каждый куст. Уговоры, что Ежовы не станут два часа лежать под кустами в прохладную погоду, успеха не возымели и Николай с Сергеем почти час прочесывали лесную чащу. Только когда Тамара собралась расширить зону поиска до прилегающих лесов, Николай помотал головой и пошел к машине. Сергей, посмотрел на мать и пошел за отцом.
- Можешь искать Ежовых хоть до второго пришествия, - объявил Николай. – А с меня хватит.
- Мам, ясно же, их тут нет, - добавил Сергей.
Тамара, которая в это время надевала высокие резиновые сапоги, собираясь прощупать дно болота, вдруг всхлипнула и, не снимая сапог, побрела к машине. Возвращались в полном молчании. Сначала Николай завез домой Сергея, потом, заглянув на минуту в свою квартиру, они с Тамарой поехали на дачу.
- Переночуем на даче, - успокоившись, так объяснила Тамара свое желание вернуться на дачу. – Да и ежей надо покормить. Ты в курсе, чем их кормят?
- Мышами…
- Ты когда-нибудь перестанешь скоморошничать?
- Тогда не знаю...
- Я слышала, что ежи молоко любят.
- Конечно. В лесу у каждого ежа своя молочная ферма. Ты лучше, пока едем, сама посмотри в интернете, что они лопают.
Тамара достала телефон и стала набирать запрос. Через пять минут, когда они въехали в дачный поселок, Тамара сунула телефон в карман.
- Молоко они не переносят, - сообщила она. – У них животики от него болят. Из того, что у нас на даче есть, они едят мясо, фрукты и яйца. Мучных червей у меня нет. Мышей, кстати, они и правда едят, но я им ловить эту мерзость не собираюсь…
- Сами поймают, не инвалиды…
- Еще они любят купаться.
- А кто не любит?
- Ты вот что, Коля…- помявшись, сказала Тамара. – Если ты каким-то образом превратил Ежовых в ежей, хотя это и полная клюква…
- Но если я каким-то образом… то, что? – повернул голову к жене Николай.
- Если ты действительно их заколдовал, то, может, сам и расколдуешь?
- Да я всеми фибрами…
- Нет, давай сейчас про фибры ничего не говори, - попросила Тамара. – Про них мы потом поговорим. Просто попробуй вернуть Ежовым человеческий облик, ладно?
- Да пробовал я их расколдовать! - возопил Николай. – Не расколдовываются. Рогом уперлись.
- А ты не сдавайся, может, эти твои заклинания носят накопительный характер. Нет-нет, а потом хлоп и Татьяна с Евгеном снова люди.
- Да какой накопительный характер? Это же не таблетки.
- Если ты расколдовать не сможешь, придется везти их к бабкам. Я слыхала, есть такие ведуньи, любое колдовство снимут.
- Да? А в психушку бабки тебя не сдадут?
- Не исключено... Тогда ты, как следует, напрягись. Как ты там бормочешь – буре вазелюре? Только не шепчи, как пленный перед расстрелом, а с экспрессией. Как будто ты футбол смотришь. Чтобы всем чертям тошно стало…
Николай с Тамарой зашли в дачный домик, заставив ежей, которые, судя по всему, все еще занимались обследованием нового места жительства, мгновенно скрыться под кушеткой. Тамара нарезала несколько кусочков свинины, положила мясо в чистую тарелку и поставила ее на пол у кушетки. Потом добавила туда мелко нарезанную курагу. Рядом поставила блюдце с водой.
- Может, вина им налить? – она вопросительно посмотрела на Николая. – Я взяла с собой бутылку.
- Не надо, - ответил Николай. – Евгений, как выпьет – дурной совсем. Еще кусаться начнет.
Тамара тяжело вздохнула и задумалась.
- А может их в церковь свозить?
- То расколдуй, то в церковь, - загремел Николай. – Ты уж выбери что-то одно. В церковь! Что ты священнику скажешь? Что это не ежи, а жертвы колдовства твоего мужа? Вот он обрадуется.
- Тогда расколдовывай их! – крикнула в ответ Тамара. – Хоттабыч…
Целый час Николай добросовестно бормотал все заклинания, которые фрагментами помнил по кинофильмам, но все без толку. Ежи не поддавались. Они поначалу дичились людей, но вскоре осмелели и с аппетитом пообедали теми яствами, которые приготовила для них Тамара. После обеда ежи уже не стеснялись перебегать комнату от кушетки до стола и обратно.
- Не могу, - наконец признал поражение Николай. – Не получается. Уж я и так и эдак…
- Вот в этом ты весь, - уличила его Тамара. – Как сломать что-нибудь, тебе равных нет, а починить – не могу, не получается.
- Будешь мне на нервы давить, превращу тебя в кошку, - предупредил ее Николай. – В этом мне тоже равных нет.
Помолчали. Тамара представила себя кошкой и решила, что на этом этапе мужа лучше не злить.
- Что будем делать? – спросил Николай, который по привычке ожидал решения от жены.
- Ты мужчина, глава семьи. Вот и скажи, что делать?
- Наверное, надо сообщить родственникам Евгения, - неуверенно предложил Николай.
- Кроме меня, у них нет родственников, - ответила Тамара.
- Это точно?
- Точно.
- Тогда готовься вступить в наследство, - сказал Николай. - Все имущество Ежовых теперь твое.
Тамара некоторое время обдумывала эту фразу, потом глянула на ежей, резвившихся у порога, и кивнула.
- Надо же, как жизнь складывается, - сказала она. – Кто бы мог подумать.
- Ты, кстати, можешь отказаться, - заметил Николай.
- С чего бы я стала отказываться?..
- Отлично. Тогда, может, по такому случаю мы, наконец, пообедаем? Или все ежам пошло?
- Хватит всем, - вздохнула Тамара. – И людям и ежам. Иди мой руки.
- Хорошо ежам, - бодро заявил Николай, поднимаясь со стула. – Им лапы мыть не обязательно.
- Я тебе больше скажу, им и спать на постели не обязательно. И на работу ходить не надо.
- Кстати, насчет работы, - остановился Николай. – Хорошо, что ты вспомнила.
- Что насчет работы?
- Получается, что Ежовы в понедельник на работу не выйдут?
- Скорей всего нет, - Тамара снова бросила взгляд на ежей. – И что?
- А то, что их искать, наверное, будут, а? И соседи, если недельку их не увидят, тоже могут в полицию заявить, нет?
- Верно, - признала Тамара. – Иногда ты дельные вещи высказываешь. Ну, и что за этим следует?
- А то, что будет странно, если ты, единственная родственница пропавших без вести людей, не сделаешь то же самое. Тем более, что они пропали на пути именно к тебе. Это одно. А второе, ты в заявлении нотариусу основанием для вступления в наследство что укажешь? И какой документ приложишь? Справку от ветеринара? Нет, дорогая моя женушка, с наследством мы немного вперед забежали. Мне кажется, нужно сначала подать Ежовых в розыск, как пропавших без вести. Так?
- Наверное, так.
- Какое-то время их будут искать…
- А сколько?
- Не знаю, у Сереги уточним. И только потом, когда суд признает их без вести пропавшими, ты официально станешь наследницей.
- Ну, что ж, так, значит, так, - не стала возражать Тамара. – Звони тогда в полицию, сообщай об исчезновении Ежовых по пути следования из города Балашиха сюда.
- Во-первых, сама звони, это твои родственники, во-вторых, дай мне, наконец, поесть…
- А в-третьих, не буди во мне бабушку по маминой линии! – заявила Тамара.
- А что она делала  в таких случаях?
- Она говорила моему дедушке, чтобы он не будил в ней ее бабушку!
После обеда Николай с Тамарой осторожно присели на старенький диван, который они привезли из квартиры сразу после покупки дачного домика с участком. Перспективы у дивана были не особенно разнообразными, либо на дачу, либо на свалку. Сидеть на нем еще так-сяк можно было, но прилечь не давали острые пружины, норовившие помассажировать именно те места на теле, которым массаж не требовался.
Усевшись на диван, Николай и Тамара принялись разбирать ту часть Ежовского наследства, которая находилась в автомобиле Фольксваген Тигуан. Тамара занялась сумочкой Татьяны, а Николай вытряхнул сумку Евгения. В Татьяниной сумочке ничего, кроме обычного женского набора, не было: косметика, ключи от квартиры, ворох пластин с таблетками, кошелек с несколькими денежными купюрами разного достоинства и телефон.
- Все, как у меня, – грустно оценила содержимое сумочки сестры Тамара. – Только таблеток с каждым годом больше.
А вот сумка Евгения поинтереснее была. Предметов в ней было меньше, но они были… как-то весомее, что-ли. Документы на машину, две банковские карты, Сбера и Альфа-банка и пачка наличных, пересчитав которую Николай установил, что в ней ровно двести тысяч.
- Нафига они столько налички взяли в дорогу, не знаешь?
- Не знаю, - пожала плечами Тамара. – Они собирались серебряный кувшин купить в ювелирном заводе, но там и картой можно расплатиться… Не знаю.
- А пин-код их банковских карт не знаешь? Хотя, что я спрашиваю… Ежовы пины никому не скажут даже под пытками.
- Да если бы и сказали, ты думаешь, я бы запомнила? Я свой не всегда могу вспомнить. В телефон лезу, он у меня в блокноте записан.
- Правильно. Значит, и они тоже где-то должны записать, как ты думаешь? – Николай повертел телефон Евгения и ткнул пальцем в экран. - Память у всех дырявая. Ты посмотри в Татьянином, а я здесь…
Пин-коды к обеим картам были в обоих телефонах, там же были и пины к мобильным приложениям в телефоне Евгения.
- А твои родственники - ребята не бедные, - присвистнул Николай. – Смотри сколько тугриков у них на вкладах.
Тамара наклонилась в сторону мужа и посмотрела на экран телефона.
- Теперь это твое, жена, - проворковал Николай. – Теперь ты, как говорят в одной дурацкой рекламе, можешь все и даже больше.
- Сам же говоришь, пока до этого далеко, - ответила Тамара, выпрямившись. – К вкладам доступа у меня нет.
- В принципе, раз мы получили доступ к пинам, я могу перекинуть вклады на дебетовые карты, - мечтательно сказал Николай. – Но решать тебе.
- Нет, не надо, - подумав, ответила Тамара. – А сколько сейчас там на картах?
- На одной сто пятьдесят, на другой семьдесят. Как раз нам на недельку в Турцию слетать, как мы мечтаем третий год.
- Да…- неопределенно ответила Тамара, закрыв глаза. – Если Танька когда-нибудь снова станет человеком, она меня убьет. Как ты думаешь, они с Евгеном все понимают, что мы говорим?
Супруги уставились на ежей, которые занимались своими бытовыми ежовыми делами и не обращали на людей внимания.
- Вряд ли, - сказал Николай, отводя взгляд.
- Во-всяком случае, пока Ежовы живут ежами, они ни в чем нуждаться не будут! – торжественно пообещала Тамара.
- Аминь! – серьезно провозгласил Николай и получил тычок Тамариным кулачком в бок.
- Не ерничай! – потребовала она. – А то в Турцию я одна полечу. Ты в полицию уже позвонил?
- Сию минуту, госпожа, - проворчал Николай и взял свой телефон.
- Оперативный дежурный отдела полиции Иванов. Слушаю вас, - сообщил голос в трубке после того, как Николай набрал 102.
- Я хочу заявить о пропаже своих родственников…
- Представьтесь.
- Самойлов Николай Иванович.
- Адрес регистрации.
- Да зачем вам мой адрес? – повысил голос Николай. – Мне нужно, чтобы вы разыскали моих родственников!
- Адрес регистрации, пожалуйста, - ровно повторил дежурный.
Николай назвал адрес их с Тамарой квартиры и ехидно поинтересовался, достаточно ли этого для отыскания пропавших родственников.
- Сообщите, что вам известно о пропаже ваших родственников, - предложил дежурный.
- Ну, что известно… Известно, что утром они выехали из города Балашиха Московской области. К нам. И до сих пор не приехали. На звонки не отвечают.
- Сообщите имена и фамилии пропавших родственников, их возраст и их адрес регистрации.
- Ежовы Евгений и Татьяна. Проживают в Балашихе.
- Возраст?
- Да Бог их знает, какой у них возраст. Под пятьдесят обоим. Это родственники моей жены, я не так хорошо их знаю.
- Понятно, - голос дежурного был по-прежнему ровен, как у автоответчика. – Вам необходимо прибыть в отдел полиции и написать письменное заявление.
- Хорошо.
- И сообщите нам, пожалуйста, - голос дежурного слегка оттаял и стал походить на человеческий, – если вдруг выяснится, что ваши родственники заехали в придорожную кафешку пообедать и  приедут чуть позже.
Было ясно, что дежурный ни на грош не верит в исчезновение Ежовых из Балашихи и только запись разговора мешает ему высказать свое мнение на этот счет.
- Что тебе полиция сказала? – спросила Тамара, когда Николай положил телефон на стол.
- Что надо писать заявление.
- Какое заявление? О чем?
- Ну, какое… о том, что Ежовы потерялись.
- Вот бюрократы…
- Да почему бюрократы… Наверное, в этом есть смысл. Но я думаю, до понедельника это вполне терпит. В понедельник заеду в полицию и напишу. У меня другой вопрос…
- Какой вопрос?
- Надо что-то с машиной Ежовых придумать, - Николай наморщил лоб и против воли посмотрел на ежей. Ему показалось, что как только он упомянул машину, ежи насторожились и нехорошо посмотрели на него.
- Так бери ее себе. У них новая хорошая машина, - предложила Тамара.
- Нет, Тома, не возьму, - без раздумий ответил Николай.
- Почему?
- Привык к своей. И потом, если я буду ездить на фольксе Ежовых, всегда будет ощущение, что они сидят за моей спиной.
- Надо же, какой ты тонкой настройки человек. Прямо живой камертон.
- Что есть, то есть.
- Может, Сереге предложить?
- Ну а что, давай предложим, - Николай вновь взял в руки телефон и послал вызов сыну.
- У аппарата, - через несколько секунд отозвался Сергей.
- Спал, что-ли?
- Да кто ж мне даст поспать? Не родители же… Что у вас опять стряслось? Ежи мятеж подняли?
- Пока нет. Я тебе вот по какому поводу… Возьмешь Фольксваген Тигуан?
- Уж не Ежовский ли? – уточнил Сергей.
- Да.
- Нет, конечно…Вы что там, уже приступили к конфискации Ежовского имущества?
- Ну, нет, так нет.
- Погоди, пап, что вы затеяли? – с беспокойством спросил Сергей, но Николай уже отключился.
- Не хочет? – поняла Тамара.
- Категорически. Но у меня есть идея.
- Ну, давай свою идею.
- Сосед Кирилл давно ищет себе авто. Буквально сегодня пытался Рено-Дастер купить, да не срослось что-то.
- Не люблю я его, - поморщилась Тамара. – Да и потянет ли он Фольксваген Тигуан? Это все-таки не Дастер.
- Сейчас узнаем. Надо только с ценой определиться. Фолькс у них какого года?
- Документы у тебя, посмотри.
Николай достал из сумки ежа Евгения свидетельство о регистрации транспортного средства и положил перед собой, потом снова взял в руки телефон, лишний раз подтверждая, что без гаджетов современная жизнь просто немыслима.
- Слушай, жена, от двух до двух с половиной лимонов, - удивленно сказал он спустя несколько минут.
- Так много?
- Есть и дороже, но в основном так.
- Навряд этот твой Кирилл поднимет такие деньги… Хотя, кто его знает…
- Может, снизим до полутора?
- Еще чего! – не согласилась Тамара. – Тогда лучше я начну учиться на права. Два миллиона и не копейкой меньше. Звони ему.
- А ты знаешь, лучше я сам к Кириллу съезжу, поговорю. Такие разговоры нужно с глазу на глаз вести, - решил Николай.
- Ты прав, Коля. Езжай, а я пока с путевками в Турцию разберусь.
- Умница ты моя! – Николай чмокнул жену и, сунув телефон в карман, пошел к выходу.
Выехав на своей горячо любимой Ниве-Шевроле, Николай позвонил Кириллу и предупредил его, что едет к нему для небольшого разговора и что Кирилл может сэкономить время и себе и ему, если выйдет во двор к месту стоянки Фольксвагена. Кирилл, хоть и с оговоркой, что страшно занят, выйти согласился, поэтому к моменту приезда Николая стоял там, где ему Николай назначил стоять.
- Твоя родня не объявлялась, - вместо приветствия сообщил Кирилл. – За объектом, товарищ маршал, установлен круглосуточный надзор.
- Молодец, - похвалил соседа Николай. – Продолжай наблюдение и бутылка вискаря, считай, стоит у тебя на столе. Теперь к делу… Вопрос покупки автомобиля для тебя все еще актуален?
- Просто ребром стоит, - кивнул Кирилл. – А что? Неужто отдашь мне свою…
- Про мою Ниву-Шевроле забудь, она не продается, - осадил его Николай. – Но появился другой вариант, не менее интересный.
- Слушаю обоими ушами, - посерьезнел Кирилл.
- Продается вот этот лимузин, - Николай погладил зеркало заднего вида Фольксвагена.
- Ух ты, - восхитился Кирилл. – Фольксваген Тигуан – моя мечта детства.
- Ну, если у тебя хватит золотого запаса, можешь эту мечту сделать явью, - великодушно предложил Николай. – Всего два миллиона российских рублей и она твоя.
- Да ты что! – возмутился сосед. – Я тебе Илон Маск, что-ли?
- Не ори на весь двор, - понизил голос Николай. – А то сбегутся люди, узнают, по какой бросовой цене хозяева продают машину и вырвут ее у меня с руками.
- Полтора, - утишил голос Кирилл. – Больше у меня все равно нет.
- Не имею привычки рыться в чужих кошельках, но не ты ли недавно заявлял, что можешь купить авианосец, и еще останется на пончики.
- С пьяну чего только не брякнешь. Один и шесть, пожалуй, наскребу, если продам все, что есть в квартире, включая кота.
- Кирилл, - с горечью сказал Николай. – Я про тебя вспомнил, потому что утром ты торговал Дастер, а так, мне стоит только свистнуть и машина уйдет за два с половиной. Коробка автомат, двадцатого года рождения. Улетит, а не уйдет.
- Всегда знал, что ты, Коля, мастер художественного свиста, но за такие бабки ты никому в нашем городишке эту лохань не двинешь. Один и семь, и то, если ты сотню мне займешь.
- Хрен с тобой, один и девять, - скинул Николай.
- Только из уважения к твоим сединам… один и восемь.
- Все, ты меня достал, - осерчал Николай и повернулся уходить.
- Ладно-ладно, что ты нервный какой? – схватил его за рукав сосед. – Так и до Кащенки недалеко. Сколько, говоришь?
- Один и девять или иди ко всем чертям, - рявкнул Николай.
- Не ори, - зашипел Кирилл. – Народ сбежится. Я согласен.
- Согласен он, - проворчал Николай. – Ладно, по цене сошлись. Но есть нюанс. Ездить пока будешь без документов. Если хочешь, могу выписать тебе доверенность, хотя вроде она сейчас не нужна.
- Что значит, без документов?
- Да то и значит. В ГАИ пока регистрировать не будем.
- Тогда опять один и восемь… Шучу, не закипай. А свидетельство о регистрации? А осаго?
- Свидетельство я тебе отдам, а со страховкой разбирайся сам.
- Ладно, но у меня тоже есть нюанс.
- Ну?
- Выплачивать буду частями. Сразу не смогу.
- Все, Кирюха, сгинь, пока я тебя не убил с чрезмерной жестокостью!
- Отдам за три месяца…
- Чтобы я с тобой еще раз связался… Первый транш – половина!
- По рукам…
Когда Николай вернулся обратно, в дачном домике он обнаружил Сергея, раздраженно расхаживающего перед сидевшей на диване Тамарой. Сергей щелкал пальцами, что он всегда делал, когда нервничал. Другой приметой выплеснувшейся желчи у него было почесывание затылка, где у Сергея уже наметилась будущая лысина.
Увидев отца, Сергей на мгновение замер, потом зловеще, как показалось Николаю, усмехнулся.
- Я спинным мозгом чуял, что вы затеете себе очередное приключение, - сказал Сергей, обращаясь куда-то между Николаем и Тамарой. – А уж когда ты, батя, спросил, не желаю ли получить я Ежовский Фольксваген, ежу стало понятно, что вас повело вбок. Ты отдаешь себе отчет, во что вы с мамой влипли?
- А во что мы влипли?
- Если я правильно понял, ты пытаешься продать Фольксваген Ежовых…
- Уже продал.
- Бурные продолжительные аплодисменты тебе, батя, - восхитился Сергей. - И мама тоже не дремала, она оплатила турфирме путевку на неделю в Турцию.
- Уже оплатила? – обрадовался Николай. - Я всегда говорил, что наша мама самая расторопная мама на свете!
Тамара посмотрела на мужа и невесело усмехнулась.
- Дорогие мои… креативные родители, - с сарказмом произнес Сергей. – Турция, Фольксваген это что… вы успели даже заявить в полицию о пропаже Ежовых.
- Ну да, - подтвердил Николай. – Нужно же запустить в работу механизм признания мамы наследницей пропавших без вести Ежовых. Она, как выяснилось является их единственной родственницей. Это же не за день делается. Кстати, Серега, что у нас закон говорит, через какое время пропавшие признаются пропавшими?
- Безвестно отсутствующим человек признается судом через год, если нет информации о месте его пребывания. А через пять лет – умершим.
- А в чем разница?
- Давай об этом чуть позже, - предложил Сергей. – У нас и без того есть что обсудить.
- Что обсудить?
- Неправильно говорить это своим родителям, но вы повели себя, как малые дети.
- В чем это выразилось? – спросил Николай.
- В ваших поступках, - сказал Сергей и почесал затылок. – Вы подали в розыск тетю Таню и дядю Женю и, как ты, папа, правильно заметил, запустили работу механизм. Но не столько механизм признания мамы наследницей Ежовых, сколько механизм розыска пропавших по вашему заявлению людей. То, что вы еще не подали в полицию письменное заявление, ничего не значит, розыск они начнут даже по телефонному звонку.
- Ну и что? Так и задумывалось.
- А то, что после обращения в полицию ты продаешь Ежовскую машину. Ты что думаешь, машину не найдут? И не узнают, что ты ее продал уже после исчезновения Ежовых? Мама делает то же самое. Ежовы пропали, а мама оплачивает Турцию деньгами Ежовских банковских карт. Гениально! Какими наивными надо быть, чтобы не понимать – эта информация будет в полиции, как только они начнут искать всерьез, а они начнут, не сомневайтесь. Пропавших людей, если это не бомжи, до которых никому дела нет, ищут очень тщательно. Угадайте, кого заподозрят в организации исчезновения четы Ежовых? Кого спросят – куда вы дели трупы убиенных вами родственников? А вы в ответ ежей им покажите, да?
Николай чуть сгорбился, подошел к дивану и присел рядом с Тамарой.
- Об этом мы не подумали, - признал он. – Машину я, конечно, продал пока только на словах, а вот использование Ежовских карт действительно будет трудно объяснить.
- С этой машиной…- в сердцах воскликнул Сергей. – Полиция проверит камеры наблюдения и конечно установит, что машина Ежовых в город въехала. Причем, увидят, что в машине мы есть, а Ежовых нет. В общем, кругом шестнадцать…
- Это мы еще не успели договориться с риэлтором о продаже квартиры в Балашихе, - сказал Николай и засмеялся. Через несколько секунд к нему присоединилась и Тамара.
- Тридцать лет вас знаю, но даже не подозревал, что вы такие жизнерадостные, - вздохнул Сергей.
- Ты Ежовых кормила? – спросил Николай, вытерев выступившие от смеха слезы.
- Рано еще, - успокоившись, ответила Тамара.
- Не забывай, у Евгения язва, ему надо принимать пищу восемь раз в день… А водичку искупаться?
- Сейчас налью, - сказала Тамара и поднялась с дивана.
- Может, домой поедем?
- А Ежовых куда? – возразила Тамара. – Завтра поедем.
- Родители, - нервно сказал Сергей. – Подождите вы со своими ежами. Надо что-то делать!
- Успокойся, Сергей, - мягко сказал ему Николай. – Ты выполнил свой священный сыновний долг – предупредил нас об опасности. Езжай домой. Пусть все идет, как идет. Да, мы поторопились с использованием свалившегося на нас Ежовского состояния, но назад уже не отыграешь.
- Ты что думаешь, батя, я за свою шкуру испугался? – нахмурился Сергей.
- Нет, конечно. Хотя в этом нет ничего такого, лично я за свою шкуру боюсь очень сильно, она у меня одна… Чей это телефон звонит?
- Твой, - буркнул Сергей.
- О, звонит как раз тот, кто нам нужен, - воскликнул Николай, глянув на экран телефона. - Сейчас мы продажу Фольксвагена Тигуан отменим.
- Привет, дружище, - сказал Николай, установив соединение с абонентом, помеченным у него в телефоне, как Кирилл сосед. – Если я не слышу твой голос больше двух часов, у меня появляется чувство тревоги и беспокойства, будто я забыл заплатить налоги.
- Поставь мой голос на вызов телефона и живи без тревог, - кисло ответил Кирилл.
- Хорошо, что ты позвонил, - объявил Николай соседу. – Я сам собирался тебя набрать, да ты опередил. Сделка по продаже тебе автомобиля временно приостановлена. До особого распоряжения.
- Я собственно по тому же поводу тебе звоню, - мрачно сказал Кирилл. – Понимаешь, Коля, какое дело. Забыл я, что у Фольксвагена коробка автомат…
- Ну забыл и забыл, - хмыкнул Николай. – Запиши где-нибудь на листочке. Не так уж это сейчас важно.
- Нет, Коля, это очень важно. Если бы я помнил, что у Фольксвагена коробка автомат, я бы его не разбил. А я его разбил.
- Кого его?
- Фольксваген, - вздохнул Кирилл и внес дополнение. – Тигуан.
- Ты что, охренел?! – закричал Николай так, что Тамара с Сергеем замерли и уставились на него. – Как ты мог разбить Фольксваген, если ключи у меня…
- Ты сам мне их отдал, - поправил Николая сосед. – Сказал передать твоим родичам, если те появятся в поле моего зрения.
- Ах ты, черт, забыл совсем, - чертыхнулся Николай. - А кто тебе позволил лезть в чужую машину?
- Никто, - повинился Кирилл. – Но я решил, что правильнее будет, если я проверю, не фуфел ли ты мне толкаешь по цене Роллс-ройса. Но забыл, понимаешь, что в этой машине коробка автомат. Ну и, пока шарил ногой где там сцепление, въехал в столб.
- Ну, ты и скотина, Кирилл, - проникновенно сказал Николай.
- Я понимаю твои чувства…
- Нет, пока не понимаешь. Поймешь, когда я до тебя доберусь. Сильно разбил?
- Да нет, чуть. Бампер разбил, капот слегка помял, фару. Ну и по мелочи…
- Пиши завещание, - посоветовал Николай.
- Уже написал. Все тебе, Коля завещал, даже кота…
Отключившись  от соседа, Николай виновато посмотрел на жену.
- Что, Николай, ты хочешь сказать, что этот нормальный мужик Кирилл разбил Фольксваген? – устало спросила Тамара.
- В хлам, - Николай снова упал на диван и обхватил голову руками.
Целую минуту он сидел в такой неудобной позе, ожидая, видимо, расспросов, но все молчали. Тогда Николай отнял руки от головы и посмотрел вверх.
- Что ж за день сегодня такой, а? – спросил он потолок.
Потолок тоже промолчал.
- Поеду-ка я домой, - объявил родителям Сергей. – Вокруг вас нескончаемым репримандом постоянно происходят какие-то события… Или дело не в вас?
Не сговариваясь, все трое повернули головы и посмотрели на ежей, которые со знанием дела обустраивались под кушеткой. Там уже лежало старое полотенце, которое Тамара использовала для борьбы с пылью. На полотенце лежали невесть откуда взявшиеся листья травы. Ежи стремглав носились из угла в угол и никогда не возвращались под кушетку с пустыми лапами. От полноты чувств они сопели, посвистывали и даже мягко урчали.
- Это все Ежовы, - указал причину невзгод Николай. – Когда были людьми, вечно создавали вокруг себя нервозную обстановку. Стали ежами – занимаются тем же.
- Перестань, - потребовала Тамара. – Как говорила моя бабушка моему дедушке, уж чья бы корова мычала… У Ежовых сейчас больше причин нас не любить.
- Может, правда, отпустить их на волю? – сказал Сергей. – Вон хотя бы в тот лесок, что за дачами. А то они так и будут для вас живым укором.
- Я бы отпустил, - согласился с предложением сына Николай, - да мать их приговорила к пожизненному проживанию с нами.
- Не заводите эти разговоры, - сердито сказала Тамара. – Ежовы будут жить у нас. Если кто-то будет воспринимать их как укор, пусть воспринимает.
Вскоре, правда, ежи угомонились и затихли на листвяных уютных лежанках. Для них день выдался не менее трудным, чем для людей.
Сергей уехал, а Николай с Тамарой решили, что дачный участок сам по себе овощами их не снабдит и вышли на свежий воздух. Но работали без энтузиазма и недолго. Николай вскопал грядку, а Тамара посадила в ней редис, петрушку и укроп. Вот и все их трудовые свершения, по завершению которых супруги уселись на крыльце и, отмахиваясь от комаров, обсудили, что необходимо сделать завтра. В списке приоритетов было возвращение в квартиру, осмотр разбитой машины и воспитательная работа с соседом.
Понемногу стало темнеть, и наши дачники вернулись в домик. После не слишком обильного ужина они занялись тем, что дедушка Тамары называл «всяк свой козырь». Николай стал читать оставшуюся от прежних хозяев дачи книжку про мальчика – луковицу Чиполлино, освежая в памяти известные с детства эпизоды, а Тамара, полистав в телефоне интернет, скоро заснула. Потом заснул и Николай, из последних сил выключив свет в комнате.
Но не таковы были Ежовы, чтобы позволить им спокойно спать. Едва Николай начал просмотр сна с довольно сложным сюжетом, как был разбужен. Во сне он присутствовал на митинге, который проводили ежи. Довольно многоежовый митинг, надо сказать. Николай насчитал не менее десяти ежей, которые внимательно слушали выступление крупного ежа, который был похож на свояка Евгения.
- Что же это делается, ежи добрые! - взывал к собравшимся еж Евгений. – Где справедливость? Нас за малейшую провинность могут превратить в кого хочешь. Хоть в индийского слона!
 Николай в ответ на эту провокацию превратил ежей в слонов и собирался отвести их в цирк, как вдруг слоны зафыркали и, громко топоча, ринулись на Николая. Пришлось из сна буквально удирать. Проснувшись, Николай обнаружил, что слоны преследуют его по-прежнему. Во всяком случае, их топот и фырканье были отчетливо слышны в ночной тишине. Тамара тоже не спала и, приподнявшись на локте, всматривалась в темноту, пытаясь установить источник слоновьего топота. Конечно, им не потребовалось много времени, чтобы догадаться, что за этим грохотом стоят Ежовы.
- Даже ночью от них покоя нет, - процедил сквозь зубы Николай. – Ничего не меняется.
Тамара со вздохом откинулась на подушку.
- Надо будет отвести Ежовым отдельное помещение, - пробормотала она, поворачиваясь на другой бок.
Николай не нашелся, что ответить жене сразу, а когда решил у нее поинтересоваться, не треснут ли у ежей морды, она уже спала…
Утро было прохладное, с легким туманом. Но солнце уже светило ярко, обещая, что туман скоро рассеется и станет теплее. В такое утро приятно пожелать друг другу хорошего настроения, потому что и так ясно, что в воскресение настроение будет хорошим. Приятно выпить чашечку кофе, хотя бы растворимого, который установит жизненный тонус на пару делений выше нормы.
Все было этим воскресным майским утром хорошо, настолько, что Николай решил чуть подольше полежать в теплой постели, дожидаясь, пока Тамара приготовит к кофе бутерброды и уж только тогда плеснуть на свое лицо ледяную воду, вздрагивая от холодных брызг.
Ну и лежал бы себе Николай, тихонько мечтая, что вчерашний день ему просто приснился, но он зачем-то повернул голову и глянул в сторону двери. Там, рядом с ковриком стояла их обувь: его белые кроссовки и кроссовки Тамары, только синие. Обувь отличалась не только цветом, кроссовки Тамары стояли, как стояли, а на его кроссовках сидел еж и, как показалось Николаю, имел подозрительно довольный вид. Николай словно пружинный подпрыгнул и, позабыв про холод, подлетел к обосновавшемуся на его кроссовках ежу, собираясь пнуть его со всей футбольной страстью. И только в последний момент вспомнил, что он бос, а еж состоит из десяти тысяч колючек.
- Ты чего, Коля? – спросила Тамара, не отвлекаясь от приготовления бутербродов с сыром.
Николая, не отвечая, осторожно спихнул ежа со своей купленной в эту весну обуви и убедился, что ежи действительно устроили в его правой кроссовке отхожее место.
- Обуйся, пол холодный, - посоветовала ему Тамара.
- Недоработал, - скрипнул зубами Николай. - Надо было превратить их в лягушек и выбросить в болото. Гляди, во что твои родственнички превратили мои кроссовки.
Тамара подошла поближе и залилась тихим смехом.
- Можно было догадаться самим, что им понадобится туалет, - отсмеявшись, сказала Тамара. – Все-таки у них по два высших образования, а Евгений даже кандидат каких-то трудных наук.
Для Николая нашлись старые тапки, которые, как и Чиполлино, остались от бывших владельцев этого домика, в котором первая со дня покупки проведенная ночь выдалась для Николая ничуть не лучше, чем предыдущий день. Тапки были на два размера больше, чем хотелось бы Николаю, но это было лучше, чем ничего. Да и вообще, Николай не возражал бы, если бы потеря обуви стала наибольшей неприятностью в его жизни.
После завтрака, который оказался не таким приятным, каким его рисовало воображение Николая при пробуждении, они с Тамарой поехали домой. Ежи были помещены в холщовую сумку и выражали оттуда свое недовольство возней и царапаньем.
У дома найти место для парковки не удалось и Николаю пришлось оставить машину у магазина «Пятерочка». От пятерочки пошли пешком. Они зашли во внутренний двор трех жилых корпусов со стороны забитой автомобилями площадки и, не торопясь, пошли к своему подъезду. Ни одного свободного клочка между машинами Николай не обнаружил. Ничего не поделаешь, выходной день – воскресенье, а машины теперь есть у всех. Все плохо живем…
Фольксваген Тигуан с разбитым передком стоял недалеко от входа в их подъезд, напротив врытого в землю металлического стола с деревянными скамейками. Николай принялся разглядывать изуродованный автомобиль, но судьба, или кто там за нас решает чему быть, а чему нет, отвела ему на это занятие не более нескольких секунд. Тамара неожиданно вскрикнула и остановилась. Николай оторвался от Фольксвагена и вопросительно глянул на жену, потом, видя, что Тамара застыла, как изваяние, Николай проследил, куда направлен ее взгляд и поперхнулся. За столом сидели Татьяна и Евгений Ежовы и без малейшей симпатии смотрели на них. Вид, что и говорить, Ежовы имели живописный. Шахтеры – не шахтеры, но слегка опустившимися бомжами - они выглядели. Грязные, оборванные, с серыми лицами. Синяков под глазами – главного атрибута матерых бомжей, у них, конечно, не было, но в остальном, все из перечня признаков бродяг было в наличии. Во всяком случае, Николай, глядя на них, понял, что про свой трудный день Ежовым лучше не рассказывать.
В замешательстве Николай раскрыл сумку, и оттуда немедленно выглянули две любопытные ежовые мордочки. Убедившись, что ежи никуда не делись и, следовательно, не следует появление Ежовых полагать каким-либо случайным расколдованием, Николай оставил сумку в покое и попытался сосредоточиться на вновь обретенных родственниках жены.
- Привет, - выдавил Николай и, решив, что этого мало, добавил. – С приездом.
- Спасибо, и вам не кашлять, - отозвалась Татьяна, выдирая у себя из волос небольшую ветку.
Но она хотя бы, пусть и без огонька, на приветствие ответила, а вот Евгений не стал придерживаться политкорректности.
- Это что? – взревел Евгений, указывая на то, что было его автомобилем и добавляя к вопросу два-три непечатных выражения. Ученая степень не стала препятствием для этого стиля лексики. Как и тщедушное сложение Евгения, не предполагавшее в нем голос такого тембра. Аки лев рыкнул…
…На этом изложение нашей истории можно закончить, потому что все интересное уже произошло и ничего такого больше не будет. Можно, конечно, дополнительно описать реакцию Ежовых, когда они узнали, что большая часть их денежных средств, как наличных, так и в банковских картах потрачена предприимчивыми родичами, но это не так уж и важно.
Другое дело, что все же нужно объяснить, как могла случиться эта буффонада, и почему ежи оказались не Ежовыми, а Ежовы не ежами. Расстановка точек над i состоялась в квартире Николая и Тамары, куда все перешли после нескольких эмоциональных реплик в адрес друг друга. После того, как Ежовы с помощью душа и смены одежды привели себя в относительный порядок, обе четы расселись в самой большой комнате и поделились своими приключениями за последние сутки. Поскольку с тем, что происходило с Николаем и Тамарой, мы знаем достаточно подробно, основное внимание уделим тому, что в это время поделывали Татьяна и Евгений Ежовы.
Оказалось, дело было так. Ежовы, как им и было предписано, приехали в садовый центр, купили там огуречную рассаду и собирались, было, продолжить движение к горячо любимым родственникам. Или даже не к родственникам, как таковым, а на их дачу, с тем чтобы, раскритиковав Тамару и Николая за бесполезное капиталовложение, вернуться домой и купить дачу втрое больше. Но тут на свою беду Татьяна увидела двух мальчишек – подростков, продававших на дороге пару ежей. Ежи блестели иголками и выглядели такими милыми, что она не могла их не купить, благо, что пацаны не наглели, а назначили за зверьков вполне доступную цену. Три тысячи рублей за обоих. Конечно, Татьяна их купила, хотя Евгений возражал, говоря, что ничего милого в ежах нет, и что они уже купили в прошлом месяце милого кота, который за неделю изгрыз всю их дорогую мебель. Но потом Евгению, у которого, несмотря на ученую степень, иногда наступало просветление, пришло в голову, что Татьяна этими зверями пытается восполнить отсутствие у них детей и на покупку ежей согласился.
И не только согласился, но и предложил разыграть мужа Тамары, недотепу Николая, который, как они знали, должен вот-вот подъехать к этому садовому центру и сопроводить их к своей свежекупленной дачке. Татьяна горячо поддержала это начинание и они, отъехав сотню метров от садового центра, припарковались на обочине. Посадили для хохмы ежей на свои места, но для полноценной хохмы это показалось им мало, и Татьяна нацепила свои бусы одному ежу, а Евгений положил свою сумку – мессенджер рядом с другим. Оставили свои документы и телефоны в машине, а сами перебежали дорогу и спрятались в придорожных кустах Ивы. И стали наблюдать.
Главным призом за этот остроумный розыгрыш для Ежовых должно было стать изумление, которое непременно испытает Николай, как только заглянет в салон их автомобиля. Бонусом пойдут его метания вокруг машины, осмотр днища и багажника, а на сладкое - вояж Николая по лесу, с выкрикиванием их имен. По задумке, когда Николай углубится в лесную чащу, Ежовы планировали снова перебежать дорогу и сесть в машину, дожидаясь, когда перепачканный весенней грязью Николай вернется из леса. Карнавал получился бы на уровне бразильского.
Но все сразу пошло не по плану. Николай приехал не один, а почему-то с сыном. И в лес никто не побежал, только Сергей крикнул что-то неразборчивое  в сторону, противоположную их нахождению. Потом Николай с Сергеем быстро, как на пожар, погрузились в обе машины, свою и Ежовскую и рванули так, будто стартовали в «Формуле-1». Бедные Ежовы даже выскочить на дорогу не успели. И пришлось им идти в город пешком. И тут снова отличилась Татьяна. Ей показалось, что эти места она знает с детства и если они пойдут через лес, то сократят путь вдвое. Но давно известно, что лес никогда путь не сокращает. Только удлиняет. Ежовы заблудились и до вечера бродили от одной лесной опушки к другой, пока не вышли на проселочную дорогу, которая привела их к тому же садовому центру, от которого они стартовали. Оттуда они пошли по асфальту в город, в который и пришли около полуночи. Пробовали голосовать проезжающим машинам, но поскольку были похожи на леших, то никто остановиться не рискнул. Когда, наконец, Ежовы добрались до дома, выяснилось, что здесь их никто не ждет. Сколько не вызывали они квартиру через домофон – в ответ тишина. Пробовали проникнуть в дом через соседа, но сосед ответил, что он караулит каких-то родственников и просит его не отвлекать. Так и пришлось им до утра сидеть за этим столом.
Ежовы, понятное дело, не могли предвидеть, чем обернется их невинный розыгрыш, но как ни крути, все они затеяли сами и претензии им нужно предъявлять исключительно себе. Только не умеют люди предъявлять претензии самим себе. Вот не умеют и все. Да и не только люди. Мне кажется, у ежей с этим делом тоже не лучше. Но это лучше у специалистов уточнить.
Кстати, насчет ежей. Наших, тех, кого Николай колдовал. В тот же день их отпустили на волю, в естественную среду. Ежи ушли, но сильно фыркали и тявкали, что, говорят, у них является выражением недовольства.

12.09.2024 г.