Книга длиною в жизнь. Том 1 глава 8

                Глава 8.
                Жизнь молодых Зориных в Чураево…

    Вот при таких раскладах семейного быта и взвесив все «за» и «против», Митрофан и Екатерина решили уехать в село Чураево, которое располагалось тоже в Мишкинском районе, в 35–40 км от их родных мест.
Тем более, как оказалось, родители Катерины не одобрили выбор дочери и отказали им с Митрофаном в своем благословении. По существу, она, Катя, вынуждена была без их разрешения и одобрения покинуть дом и уйти с Митрофаном.

  Это село было гораздо крупнее, чем их деревни. Одна из причин, почему молодая семья выбрала именно Чураево, – там была недавно создана Чураевская машинно-тракторная станция (МТС). И на работу в МТС требовались рабочие разных профессий – трактористы, комбайнеры, токари и слесари. МТС являлись государственными учреждениями и обслуживали колхозы.

  Взамен получали часть урожая или деньгами. Служащие МТС были приравнены к работникам городских предприятий и на них распространялись разные виды льгот, которые колхозникам и не снились, – отпускные, больничные, пособия при потере трудоспособности. Вот туда-то и решил устроиться на работу Митрофан.

  У него всегда был повышенный интерес к технике и устройствам, которые помогают ему и его семье в обиходе и, вообще, в жизни. Понятное дело, этот интерес не ограничивался, к примеру, – одной мясорубкой, сепаратором или часами, которые были в их доме. Также он с удовольствием играл в детстве с заводными игрушками, которые были, конечно, в деревне крайне редки, но все же были, например, в доме его дядьки Андрея, родного брата его отца!

 Он, как и его многие сверстники, были в восторге и радовались этим игрушкам, если удавалось, хоть посмотреть на них в действии! И совсем было «за счастье», если тебе была предоставлена возможность взять и завести ее непременно «своими руками»! Заводные жестяные курочки и петушки «клевали зернышки», пока полностью не раскручивалась пружинка.

А что говорить о больших и настоящих машинах? Он всегда с почтением и восхищением относился к аэропланам и автомобилям, паровозам и пароходам и другой подобной технике, которая была уже давно на службе у человечества. И, наконец-то, она хоть стала как-то появляться и в глубинках страны. Он с неподдельным интересом видел сам этих некоторых «монстров» или слышал о них от взрослых или от преподавателей еще на уроках, когда учился в школе.

  Слышать-то слышал, но не понимал, как они приводятся в действие, как так, что аэропланы сами летают, машины сами едут, пароходы плывут тоже сами и т.д. Понятное дело, что они не сами по себе это делают, ими управляют люди, специально обученные, тут, как говорится, никаких вопросов нет! И у него было искреннее и огромное желание побыстрее разобраться и понять, что тут к чему и в чем дело, и, наконец, что за «волшебная» сила (кроме человека), сидит в них и заставляет двигаться?

  Никогда не стеснялся расспросить или уточнить кое-какие детали у знающих людей о работе разных машин и механизмов. И уж верхом торжества было, когда он смотрел, а еще лучше, если еще и принимал участие, в ремонте со взрослыми какого-либо агрегата, пусть даже самого простейшего.

Любая техника или машины «от мала до велика» всегда у него вызывала неподдельный интерес! И неважно, что это была просто детская игрушка со встроенным механизмом (по типу часового), которая приводилась в действие заводом пружины специальным ключом. Или самая что ни на есть настоящая машинная техника разного назначения и применения, которая иногда радовала односельчан своим прибытием по делам в их деревню или просто проезжала мимо в другие населенные пункты. В этом случае и говорить не надо – вся деревня, и стар и млад, все без исключения поголовно высыпали на улицу посмотреть на это «чудище» (тракторы, грузовики, комбайны и т.д.).

   Он с такими же мальчишками бегал наперегонки за рычащим громко и натужно, но медленно ползущим колесным трактором ХТЗ (Харьковский тракторный завод). И небезуспешно, некоторые пацаны умудрялись обогнать этого «железного» коня (правда на короткое время и небольшую дистанцию), от которого не только посуда дрожала на столе, но и сама земля ходила ходуном, если он проезжал мимо дома!

Мальчишками ценились пистолеты и ружья, стреляющие пистонами. Эти традиционные «боевые» игрушки, включая сюда, конечно, и сабли, и кортики, производились в фабричных цехах из дерева и металла, но в деревне они были еще крайне редки. Поэтому детвора нередко для своих игр сама себе мастерила из дерева разные игрушки и поделки. У кого как получалось, было неважно, да и не в этом суть состояла! Было бы только чем поиграть в «войнушку»! Нередко в ход шли и просто обыкновенные палки, лежащие на подворье в «схроне» или тайнике, в виде боевого оружия, так на всякий случай, но ждущие своего часа на «выстрел»!

 Среди мальчишек особо ценились для игр «в белые и красные» пистолеты, обрезы, кортики и сабли! Естественно, делали их сами или просили помочь им в этом взрослых. Митрофан в этом деле преуспел! Его поделки признавались лучшими среди детворы. Многие просили его либо подарить их, либо сделать для них новую, а на худой конец стремились произвести с ним обмен! Игры не проходили даром, они помогали детям расти любознательными и добрыми, развлекали, прививали определенные ценности.

И все игры Митрофана были построены вокруг техники. Отец отмечал, что у его сына появляется любимое дело, да и дисциплина при этом какая-никакая вырабатывается. Разве плохо? Митрофан взрослел, а увлечение техникой никуда не уходило. Только скоро машинки сменились с игрушечных на настоящие.

Чуть став взрослее, Митрофан, благодаря отцу и дядьке Андрею, познакомился с охотничьими ружьями и капканами на разное зверье, которые были у них у обоих. Они рассказывали ему не только об устройстве оружия и как из него нужно правильно стрелять и готовить заряды, что он с большим вниманием выслушивал, но и воспринимал рассказы бывалых охотников о повадках зверя и дичи при охоте на них. Отец поначалу давал пострелять сыну на охоте, а потом, когда Митрофан подрос, то он сам иногда брал ружье в руки и отправлялся побродить по лесу в поисках добычи.

Но, несомненно, он многое о технике и машинах узнал, проходя службу в армии! При штабе полка был армейский автомобиль ГАЗ-А. Он был далеко не новым и передан в полк из дивизии, поэтому он «нещадно» ремонтировался по причинам разных неисправностей. Как говорится: больше был в ремонте, чем в разъездах, но это так, к слову! Шофер машины А. Вислогузов делал свою работу честно, был одержим машиной и почти влюблен в нее, словно как в девушку, и недаром называл ее ласково «моя ласточка»!

Иногда творил поистине чудеса, чтобы автомобиль был на ходу, не считаясь со своим личным временем. И это ему удавалось в полной мере, командир полка А. Агеев был доволен своим шофером. Митрофан в свою очередь был дружен с шофером машины и добровольно помогал ему в ремонте и от этого получил большую практику. И в теории поднаторел: изучил и знал работу агрегатов.

Ведь ремонтом на пару с водителем занимался уже более чем полгода, и это не прошло бесследно для него. Он от этого получил определенные навыки и знания по ремонту и эксплуатации моторных двигателей, ходовой части машины, электрике, регулировке и другим делам. В общем, что его раньше волновало и не давало длительное время возможность ему понять, что же за «волшебная» сила сидит в «моторах» и заставляет машины передвигаться, для него уже не составляло никакой тайны.

  С учетом его заинтересованности и любознательности, а порой и просто его врожденной дотошности к нему пришло понимание сути процессов, которые были заключены в ранее невиданную и неопознанную им «волшебную» силу, которые приводили в действие отдельные узлы агрегатов или работу машины в целом!
Митрофан вышел ровно на тот уровень объема знаний и практики в работе с «железяками», которые позволят ему сейчас твердо встать на ноги, хотя бы на первое время, и обосноваться в Чураевской МТС – сначала бригадиром тракторной бригады, потом механиком комбайна и наконец шофером.

 Таким образом основа профессии была приобретена и заложена им именно в эти его молодые годы! И он в дальнейшем тесно связал всю свою трудовую деятельность с техникой, работая на предприятиях автохозяйств (и не только) на различных должностях: заведующим гаражом, механиком, автослесарем, и, само собой разумеется, шофером!

                ***
Жилищная проблема молодой семьи Зориных в Чураево тоже разрешилась весьма просто! По совету тогдашнего начальника МТС товарища Федора Петровича Базыкина, Митрофан и Катерина направились в дом Пеговых, здешних старожилов и уважаемых людей! Правда, он тут же поправился и объяснил, что сейчас старушка проживает одна и назвал причину, по которой это случилось. И тут же объяснил, где находится дом и даже написал хозяйке записку с просьбой принять, приютить молодую семью!

Немного подумав, и, наверное, чтобы развеять всякие сомнения на этот счет, или, наоборот, усилить общее впечатление и еще больше расположить наперед молодых людей, сидящих сейчас перед ним в его кабинете, к уважаемой односельчанке, Базыкин напоследок поведал им, что он очень горд, что судьба дала ему возможность быть знакомым с этой прекрасной женщиной и, к тому же, его первой учительницей!

  В селе Чураево Клавдия Ивановна Пегова проживала на одной из центральных улиц, в своем частном домовладении. С недавних пор она стала вдовой, после кончины своего мужа Василия Харитоновича Пегова. И проживала сейчас пока одна. Их взрослые дети Сергей и Михаил вместе отправились по призыву комсомола еще в начале 30-х годов на первую комсомольскую стройку страны – возведение Волховской ГЭС, первенца электрификации!

 А потом их это дело так затянуло, что поехали работать и на другие стройки. При этом каждый раз оба клятвенно заверяли отца с матерью, что это их последняя стройка, и вскоре все бросят, самим уже надоело, и вернутся домой. Ну, куда там… Ладно хоть на похороны отца еле успели! А так, добрые люди Клавдии Ивановне помогли организовать помощь с похоронами ее мужа.

Похоронили Василия Харитоновича, посидели на поминках с близкими и знакомыми, погоревали вместе. Братья ни на шаг не отходили в эти дни от матери! Но и не сидели сложа руки, кое-что делали и помогали на подворье и по дому. Мать-то в эти дни совсем была в расстроенных чувствах и угнетенном, даже подавленном состоянии. Сердце и душа Клавдии Ивановны были полны горечи и скорби от невосполнимой утраты родного и любимого человека, мужа и отца ее детей, с которым прожили счастливо уже более чем полвека!

 Ее состояние видели все и утешали, как могли! А слезы стояли в ее глубоких и красивых глазах и стекали тонкой-тонкой струйкой на щеки уже слегка затронутые морщинками. Она их пробовала вытирать и вытирала, но они все равно, «вредные», текли и текли… Иногда она опускала голову на стол и обхватывала ее руками, при этом маленькие старческие плечи у нее немного вздрагивали, и слышны были тихие всхлипывания и рыдания…

А вообще, надо сказать, семью Пеговых в селе многие знали, как это обычно и бывает в деревнях, и относились хорошо, даже с почтением и уважением! Еще бы, ведь Клавдия Ивановна со своим мужем родились в селе Чураево, прожили здесь всю жизнь подобающим образом: порядочно и достойно, честно отработали свой трудовой срок, с односельчанами были приветливы, со многими дружны или просто были в хороших приятельских отношениях!

Больших звезд с неба не хватали, да их не надо было им. Все эти годы после революции у них была жизнь как у всех и протекала достаточно трудно! И они прошли вместе со всеми разные испытания, как говорится, – сполна хлебнули и холод, и голод. Но люди есть люди, и их тягу к жизни никто не отменял, раз она им дарована самим Всевышним!

 Люди выживали и будут назло всему выживать: ведь жажда жизни у них, да еще если с верой в Бога, становится сильнее! Очевидно, это один из факторов жития, что, даже находясь в непростых житейских условиях или ситуациях, они, люди, не опускают руки и не отчаиваются! А находят возможность видеть вокруг себя многое полезное, которому можно просто порадоваться, поднять себе и другим дух, волю и настроение! И, конечно, желание жить в ожидании перемен к лучшему и при этом – верить, надеяться и любить!

Будучи человеком по жизни обстоятельным, оптимистичным и жизнерадостным Василий Харитонович, муж Клавдии Ивановны, в шутку, но с долей мудрености частенько говорил: – Нельзя же всю жизнь быть вечно хмурым, злым и мрачным, а то уйдешь отсюда в мир иной – так и несолоно хлебавши здесь! Так никакого даже самого крепкого здоровья человека на такое состояние души не хватит, его будет постоянно гнобить! А ну, меняй расположение духа!

А жизнь и время, эти два вечных постоянных спутника людей шли рядом своим твердым ходом, иногда доставляя людям радости, но и беды, куда ж без них, и даже горести, чтобы люди не расслаблялись и не считали себя вершителями собственных судеб, без них есть кому это делать!

                ***
А жизнь брала свое и все расставляла на свои законные места, определенные судьбой каждому, и неважно – хотелось тебе этого или нет, но было именно так – ведь от судьбы своей никуда не денешься и не сбежишь! И тут время благосклонно, не заставляя себя долго ждать, если надо, тоже подключалось и приходило на помощь, но уже с другой, более благородной целью или задачей – залечить раны от понесенных утрат, обид и дать хоть какую-нибудь передышку! И так раз за разом – жизнь и время готовят нам очередные сюрпризы! И однажды, эти два вечных спутника не поскупились, и Клавдия Ивановна подарила себе и мужу прекрасную двойню, двух сыновей!

И вот теперь остаток своей жизни после смерти мужа Клавдия Ивановна предполагала, что будет «коротать» пока одна, по крайней мере, до возвращения своих мальчиков. Она частенько называла их этим словом и говорила, что они для нее останутся все равно мальчишками на всю жизнь, независимо от их возраста! А сама Клавдия Ивановна всю свою жизнь полностью посвятила педагогической деятельности! Всю жизнь работала в местной, сперва в церковно-приходской, а потом и начальной школе.

  И там и там преподавала учебные предметы с первого по четвертый класс. Василий Харитонович, ее муж, был старше ее на четыре года, был настоящим умельцем и трудолюбивым, люди ценили его за это. Работал в селе и один, и в составе разных строительных и плотничьих артелей. Если надо было, мог вспахать и засеять землю, понемногу занимался слесарными делами, рыбачил и занимался охотничьим промыслом и т.д. В общем, о таких говорят: на все руки мастер, и это было действительно так. Последнее время работал печником.

  Помимо этой работы, которая приносила доход и давала средства на жизнь, не задарма в конце концов же работал, постоянно заботился о своей супруге и детях, которые, со своей стороны, в нем души не чаяли! Не чурался заниматься и каждодневными домашними делами, если Клавдии Ивановне было недосуг по причине там болезни или недомогания. Или когда была занята своей работой в школе или просто другими делами.

  Здесь в Чураево у них народились два сына, которые при достижении 12 лет одними из первых в селе умудрились вступить сначала в пионерию, а потом спустя несколько лет – и в комсомол. Учились в школе неплохо, читали те книги, которые призваны были формировать мировоззрение юных граждан СССР... Среди них были, конечно, книги о Ленине и Сталине, о том, как победила Октябрьская революция, о врагах и друзьях Советской власти, о комсомоле и т.д.

Родители так толком и не могли сразу понять, когда и как мальчишки приняли такое самостоятельное решения о вступлении в эти организации. Хотя видели, что уже достаточно в ту пору они были дружны с сельским секретарем комсомола Юрием Митрохиным и проводили вместе много времени!

– Вот, наверное, откуда ноги растут, – сделали потом «верное» заключения старшие Пеговы, но особо против дружбы и вступления мальчишек в организации не возражали. Младшие же Пеговы: Сергей и Михаил были в этих организациях активны, выполняли много общественно-полезных поручений и дел, и им это нравилось. Очевидно, целеустремленность и ответственность, а также много других положительных качеств для всех членов семьи не были пустыми словами!

  Парни участвовали в субботниках, проводили политинформации, ленинские зачеты, выступали на комсомольских собраниях, помогали в борьбе с детской беспризорностью, в ликвидации безграмотности, организовывали и собирали металлолом, макулатуру и т.д.

Сыновья и раньше, и сейчас исправно присылали им с мужем, а сейчас ей одной, денежное довольствие, хоть и невеликое, но старушке одной вполне хватало. В местном сельпо, хоть и прилавок был не совсем богатым, она покупала все из самого необходимого, и еще вдобавок кое-какие нужные вещицы. А так, в основном кормилась за счет живности, на подворье содержала немного кур, понятное дело, с петухом, который исполнял роль не только домашнего пернатого будильника, но и занимался своим «прямым делом»!

 Клавдия Ивановна не раз со смехом просила и предупреждала его:
– Петенька, ты уж в курятнике не подведи, расстарайся, милый во всю, куры не понесут, пойдешь прямиком на суп! Помни об этом, Петенька, верное слово говорю!
Похоже, кочет и вправду воспринял эти угрозы всерьез, а может, просто так сложились обстоятельства с курами, кто ж сейчас разберет, но после этого в доме яйца были в избытке! Был еще на подворье старый козел Фома, от него никакого проку не было, и это сущая правда!

Что-то козы не приносят потомства, но зато больно охоч был бодаться! А так, жил сам по себе, как, впрочем, и все козлы! И это не расходилось, а только подтверждало известную пословицу – пользы, как от козла молока! Молочко же давали две козочки, старушка ими была довольна! И еще Клавдия Ивановна содержала небольшой огород с садом. Он обеспечивал ее овощами. А много ли старушке одной надо на зиму: немного картошки, лука, капусты и других овощей! А если чего и не хватало или продукты кончались, то обращалась к соседям, конечно, те ей не отказывали!

                ***
А сад радовал ее своими разнообразными цветами, которых было просто вдоволь! Они были с пышными и яркими бутонами, причем, самой причудливой и невообразимой формы, которую смогла только выдумать и создать природа! В свое время в саду мужем была сделана небольшая деревянная беседка с круглым столом посередине и скамейками. Как раз напротив участка с цветами. И всем открывалось на вид это буйное, пышное и яркое великолепие цветов! И их красота и необычность создавала впечатление просто потрясающее!

Беседка находилась неподалеку от дома, и если было желание обоих супругов, то в беседке они иногда обедали или ужинали, или просто чаевничали по одному или всей семьей разом, но уже торжественно – за горячим самоваром! Здесь же в беседке иногда принимали и гостей. Вокруг беседки росла мягким ковром сочная трава, так и хотелось пройтись по ней босиком! Кстати, мальчишки в детстве так и делали!

  А в саду целый день слышится веселый писк, щебетание и пение птиц, летают бабочки с разноцветными и удивительными по красоте крылышками, иногда они безбоязненно садятся на человека!

  Пчелам, если когда и прилетали сюда в сад, места тоже хватало! И им не было совершенно никакого дела до людей, когда тут есть «объекты» поинтересней, не люди же будут собирать вместо них нектар и пыльцу с цветов! Работы у пчел непочатый край, хоть отбавляй – вон, сколько цветов в саду у Клавдии Ивановны! С цветами едва закончат тут же надо переориентироваться на овощные грядки и приступить к своей еще одной деятельности, выполнять опылительную работу. У Клавдии Ивановны не забалуешь, хоть вы и пчелы!

  Ну, а как можно тут в саду, сидя в беседке или прогуливаясь по нему либо выполняя какую-то работу – не обрести спокойствие, радость и упоение! Или просто так отдохнуть и расслабиться, или что-то почитать, или тихо предаться своим мечтам, вдохновляясь ими! Или беседовать друг с другом под нешумный шелест листьев кустарников смородины, крыжовника, яблонь от легкого летнего дуновения ветра или идущего мелкого дождя, невольно прислушиваясь к его звуку. Неназойливая негромкая «мелодия» падающих на землю капель успокаивала, тоже создавая чувство комфорта и уюта. Беседка в летние дни никогда не пустовала и была любимым местом семьи.

                ***
Митрофан и Катерина, быстро нашли на улице нужный дом и постучали несколько раз в калитку забора, по специальной сигнальной железяке. В ответ послышался громкий, не то чтобы злобный, но и не совсем радостный лай собаки. Дворняга, чтобы не обидеть хозяйку выскочила из конуры, продолжая заливисто лаять и вилять при этом хвостом. Тем самым как бы показывая, что не зря ест хозяйские харчи.

 Услышав стук и собачий лай, Клавдия Ивановна из окна дома увидела молодую пару, спустилась с крыльца и пошла открывать калитку. Мужчина на вид был крепким, среднего роста, с волевым, запоминающимся своей приятностью, лицом. При этом прямой его взор был устремлен на хозяйку, уже подходившую к калитке. Хоть взгляд и был у него цепким и проникновенным, но в нем просматривались дружелюбие и тепло, исходящие из глубины его глаз.

Сразу видно, что перед ней стоит человек вполне уверенный и знающий себе цену! За много лет, работая педагогом в школе, она могла делать такие интуитивные выводы и редко когда ошибалась! Вместе с тем хозяйка дома тут же почувствовала, что он еще и с сильным характером. Такого попробуй, сломай! Вряд ли получится!

На нем был одет пиджак и брюки, причем брюки были несколько темнее по цвету и были заправлены в кирзовые сапоги. Под пиджаком виднелась косоворотка навыпуск поверх брюк и подпоясанная ремнем наподобие гимнастерки. На голове его красовалась обычная кепка, в которых ходило тогда пол-России! Молодой человек стоял у калитки прямо, за плечами была котомка, а по обе стороны у его ног стояли еще два чемодана.

   Женщина держала в обеих руках узелки почти одинакового размера, из связанных своими концами платков. Очевидно, в которые были уложены какие-то домашние вещи и пожитки. Она была стройна и миловидна собой, на такую и смотреть любо-дорого, одно загляденье и удовольствие! Это невольно тоже отметила для себя Клавдия Ивановна. На ней, на женщине, была одета темного цвета традиционная костюмная пара: из свободного покроя пиджака и юбки с длиной до середины икр. На ногах были одеты туфли со шнуровкой на невысоком устойчивом каблуке. На голове девушки красовался небольшой красивый, добротно связанный берет, который был бесспорно ей к лицу.

   Наконец, молодые Зорины и сами увидели перед собой хозяйку дома интеллигентной внешности. Она была невысокого роста и со стройной фигурой! Старушка, если уместно ее так будет назвать, выглядела и соответствовала, к сожалению, своему возрасту, ее молодость осталась во вчерашнем дне! Да это так, но это ничего ровным счетом не значит!

На смену молодости во внешность ее пришли благопристойность и благородство, а глаза были наполнены добром и любовью к людям! Так бывает у людей пожилых и зрелых, с высокой внутренней культурой, хорошо воспитанных и образованных! Им никогда в голову не придет, что бы кого-то обидеть. Такие люди с вежливой манерой поведения и обходительностью располагают и притягивают к себе других, с ними всегда интересно.
Именно такой и восприняла молодая пара Зориных хозяйку дома, пока шли и разговаривали по дороге к ее дому.

  Правда, пока только в представлении лишь слов ее бывшего ученика, а ныне начальника МТС тов. Базыкина, который и направил их к Клавдии Ивановне. А потом, после их сегодняшней встречи и в дальнейшем наперед все подтвердилось: Клавдия Ивановна действительно была необычным человеком во всех отношениях, и им просто повезло с ней встретиться и пожить какое-то время вместе!

Но воспоминания о прекрасной и мудрой старушке у обоих остались в памяти на всю жизнь!
Митрофан и Катерина первыми поздоровались и сразу представились хозяйке молодой семьей, только что недавно вступившей в самостоятельную жизнь! И тут же передали ей записку от Базыкина. И на словах Митрофан попутно объяснил, зачем они здесь и с чем пришли! Катерина, молча, кивала головой, как бы подтверждая слова мужа. Клавдия Ивановна незамедлительно ответила на их приветствие своим словом и кивком головы. Потом молча выслушала их, прочитала записку и разрешила войти на подворье, закрыла калитку и повела в дом.

                ***
По ней было видно, что она начинает крепко что-то обдумывать прямо сейчас на ходу. Когда ей надо было принять какое-то важное решение, она всегда в таких случаях делала сосредоточенное и серьезное лицо и зачем-то при этом морщила лоб. Эта привычка, морщить лоб, выработалась не сразу, а с годами. Большинству людей это было хорошо известно, раз морщинки на лбу появились, жди – сейчас Клавдия Ивановна, так сказать, начнет что-то «кумекать»!

Это «меткое» слово к ее привычке подобрал и часто употреблял ее муж, Василий Харитонович, ну, конечно же, только смехом, не более того! Вот и сейчас после знакомства с молодыми людьми «мыслительный процесс» у Клавдии Ивановны, очевидно, пошел и набирал силу!

Конечно, она была всегда с людьми, редко когда оставалась одна и то только на то время, когда муж уходил по делам. А тут осталась совсем одна-одинешенька. Редко почему-то стали заходить соседи, – все недосуг им, у всех своих дел по горло. Да и она сама старалась не особо тревожить их без особой на то нужды своими посещениями. Только так – по необходимости.

И еще: так уж в жизни произошло, что у нее осталась из всех подружек в живых только Вера Климовна Петрова, ее одногодка, лучшая и, пожалуй, самая близкая из всех подруг. Она с мужем Антоном Евсеевичем проживает в своем доме на другом конце села. Их взрослые дети давно покинули в силу разных обстоятельств свой родительский дом. И прочно обосновались: сын в городе Бирске, а дочь уехала в город Оренбург.

Получили там рабочие профессии, устроились работать на местные предприятия. Создали свои семьи: сын женился на местной девушке и сейчас живет в доме с ее родителями; а Аленка, их дочь, в Оренбурге вышла удачно замуж за сотрудника НКВД и сейчас с ним проживают в предоставленной ему служебной квартире. Аленка даже успела похвастаться – в одном из писем отписала родителям, что ее мужа, Никона Спиридоновича Расторгуева, ждут очень большие перспективы по службе, и что на работу его возят на персональном черном автомобиле!

Немного погодя в обеих семьях родились по первенцу, на радость бабушке с дедушкой. Вот только радости-то пока маловато, старшие Петровы их не видели. Да и сами их дети: сын и дочь давно не были в Чураево.

Отец вел свой «отчет» и напоминал каждый раз при случае своей супруге:
– Почитай, Верунчик, уж как года два-три не были у нас с тобой наши детишки, редко стали приезжать, не навещают, бросили, окаянные, совсем! А хотелось бы посмотреть и на внучат, им уж по два годика, наверное? Да и на них самих, и их избранников посмотреть. И пора бы познакомиться с ними заодно? А то не ровен час сляжешь еще, так и не дождешься и не увидишь никого!

На что Вера Климовна отвечала:
– Ты прав, Антон, я полностью согласна с тобой! Где это видано, чтобы родителям так долго не показываться на глаза? Молодежь сейчас вся в делах, не до нас им, своя жизнь у них в городах. Ладно, хоть письма пишут регулярно, вот давеча и фотки свои семейные прислали. Вон, какие там маленькие карапузы, наша кровь и порода, сразу видно! А ты разве не заметил? Посмотри внимательнее! И благодарить надо Бога, что у них все хорошо! А что приедут в гости, я даже не сомневаюсь. Дети у нас хорошие! Не оставят нас без внимания, будем ждать!

                ***
Нельзя сказать, что теперь уж Клавдия Ивановна жила совсем затворницей. Отнюдь нет, но одиночество изо дня в день не лучшим образом сказывалось на настроении и тяготило ее. В свое время у калитки со стороны улицы, на входе в дом муж установил деревянную скамейку. Она сейчас ей очень пригодилась и в какие-то моменты стала выручать! Ближе к вечеру односельчане по обыкновению возвращаются с работы по своим домам, проходя по этой центральной улице, как раз мимо ее дома.

   И старушка, зная об этом, выходила и специально садилась на скамейку, в надежде и ожидании, может, кто-то из прохожих обязательно подсядет или просто остановится и обменяется с ней хотя бы парой слов. Так, конечно, это в большинстве своем и случалось! «Тактический» замысел Клавдии Ивановны удался и сработал! И люди, давно знавшие ее, останавливались, пусть иногда совсем ненадолго, но она и этому была рада.

  Сельчане интересовались ее здоровьем, делами, справлялись о сыновьях – да мало ли о чем можно еще расспросить? И сами нередко, коротко и охотно рассказывали ей последние известия или события, происшедшие в жизни села, или о жителях села, с которыми она когда-то зналась, но давно не виделась. В свою очередь и Клавдия Ивановна была внимательна к людям, готова дать какой-то дельный совет или предложить посильную помощь и т.д.

Еще одним «развлечением» для одиноко сидевшей старушки была возможность наблюдать со скамейки, как детвора без передыха носится по улице и играет в свои игры.

Иногда старушка и сама «специально» искала случая узнавать хоть какие-нибудь новости из жизни села. Вот раньше, например, до революции, – по воскресеньям весь народ от крестьянина до царя раз в неделю обязательно ходил в местную церковь. И потом после службы люди сразу не расходились, а обменивались последними новостями или просто стояли и «судачили» на все лады о жизни!

 А сейчас другое дело, церковь и мечеть в Чураево уже давно позакрывали. Здания переданы для нужд недавно созданной МТС. А где сейчас народу взять новости? Остается только почта или сельпо. В этих «важных» и публичных учреждениях села, конечно, Клавдия Ивановна была никак не «специально»! А просто по своей житейской необходимости, чтобы отправить или, наоборот, получить письма или посылку от сынов или сделать покупки в сельпо. Она была рада и просто случайным встречам по дороге с кем-либо из знакомых.

В таких «походах» она обязательно посещала и свою старейшую подружку Верочку Петрову, которая проживала неподалеку от почты. По такому случаю Верочка накрывала стол по полной, не скупясь! И не ограничивалась только предложением попить чайку! И без лишних церемоний тут же предлагала, смеясь:

– Ну что, старая вешалка, а не хлебнуть ли нам наливочки под закусь! Давай, Клавка, не стой стоймя, помоги лучше, сейчас стол накроем!
  Стол быстро накрывался, графин с вишневой наливкой занимал на нем свое место. Подруги садились обедать, по рюмочке, другой выпивали и вели всякие задушевные и непринужденные разговоры, болтали и болтали без умолку, сопровождая беседу своим заливистым смехом! Многое из сказанного воспринимали с юмором со скидкой на свой возраст, по-доброму подшучивали друг над другом без всяких там обиняков.

 Долго наговориться не могли, словом, трещали, как две свиристелки обо всем и сразу, иногда перебивая и не слушая друг друга. И пускались, конечно, в воспоминания времен их молодости и т.д. Были, конечно, и серьезные разговоры. В общем, им было весело и замечательно вдвоем! Радуясь тому задору, который их посетил сейчас из молодого их прошлого, они, словно по волшебству, окунулись на непродолжительное время в свое прекрасное молодое прошлое, когда были беззаботными и веселыми, и когда небо было для них голубым и солнце светило ярко!

Антон Евсеевич, муж Верочки, по своим «тактическим» соображениям не любил принимать участие в их посиделках. Ну, может быть, когда и сидел за столом вместе с ними, но отобедав, сразу же уходил к себе в комнату или на улицу, считая, что он их будет сковывать своим присутствием. В свою очередь, Вера Климовна тоже знала, что ее присутствие будет лишним при его встречах со своими друзьями. Ну что поделаешь, так уж принято было, главное – это устраивало обоих!

 Безусловно, эти «тактические соображения» не распространялись на большие торжества, когда приходили к ним гости или сами выходили «в свет»!
Но так было раньше. А сейчас не до застолий! Муж Веры, Антон Евсеевич, в последнее время что-то совсем разладился. Частенько стал прихварывать. Вера Климовна попросила конную подводу у председателя, благо могла управлять ей самостоятельно, и сама отвезла супруга в районную клинику.

Почти около месяца он был там на излечении, но толку никакого не было. Не хуже, не лучше не стало! Пришлось забрать его из больницы и привезти обратно домой. И вот теперь он большей частью лежит на кровати.
– А куда денешься, вот и старость пришла и силы уже не те, да болезнь проклятая берет свое! Худо мне становится, матушка! Скоро, наверное, Бог приберет! Мне печально и страшно, но не за себя, а за тебя, Верочка! Как одна останешься?» – вот такие слова он ей все чаще и чаще в последнее время говорил.

 От этих слов мужа у Веры Климовны вольно или невольно накатывались слезы, она отворачивалась от него и украдкой пыталась их вытирать, да где там! Они, окаянные, текли и текли… Садилась рядом с ним у кровати, на которой он лежал почти уже не вставая, поглаживала его рукой или брала его руку в свою и как могла, утешала, подбадривала его. Или просто разговаривала тихо с ним.

– Ну что ты, старый, опять свое заладил, все талдычешь да талдычешь одно и то же! Все будет хорошо! Вон, смотри, ты уже чувствуешь себя сегодня лучше, сам же давеча сказал! На вот, Антоша, попей этого отвару, соседка Трындечиха сама лично приготовила, сказала вся хворь твоя, к собакам под хвост сразу улетит! – но сама-то видела, что дело идет к концу, силы покидают некогда сильного человека… аппетит напрочь пропал…

Конечно, Клавдия Ивановна сильно переживала за свою подругу Веру, что ее мужу осталось жить совсем недолго. Как могла, утешала и подготавливала. Но обе смирились с предстоящим и неизбежным: бог дал, бог взял…

                ***
В большинстве случаев старушка Пегова была в курсе того, что происходит на селе! Но это только летом, когда она частенько выходила к людям на улицу. А вот с наступлением зимних холодов все поменяется – на скамейке много не насидишься, а значит и общение резко снизится! Ладно, хоть дни короче будут, а ночи длиннее! Так рассудительно думала она, и ее это устраивало, авось и время пролетит быстрее!

А вот настоящему семейному теплу, домашнему уюту и спокойствию места в ее душе и сердце пока так и не нашлось. Может быть, это когда-нибудь изменится, пройдет и все станет на свои места? Она была по натуре своей оптимисткой и верила в это! Ведь когда-то же их дом был полон домочадцами, мальчишки шумно и весело бегали по дому или по двору. И они с мужем радовались, глядя на своих детей, и благодарили Бога, что у них в семье все хорошо складывается! Но, к сожалению, понимала, к прежнему уже никогда не будет возврата!

Василия Харитоновича уже нет, да и мальчишки выросли стали настоящими мужчинами. Ей только и оставалось, что думать и вспоминать о них. Но, не теряя надежды, по-матерински все время ждала их, сидя и вглядываясь вечерами в кромешную даль окна, и прислушивалась к каждому стуку в калитку. А вдруг ее милые мальчишки, наконец-то, вернулись? Но тщетно!

Она окончательно поняла, что ее ребят впереди ждет городская жизнь! И надеяться на их возращение для жизни в Чураево уже не стоит. Ну, может быть, будут приезжать только в отпуск! В последних своих письмах они писали, что оканчивают двухгодичные курсы подготовки молодых специалистов в области строительства без отрыва от производства. Сейчас оба живут и работают в городе Уфе. У них все хорошо: из бригадиров недавно перевели обоих в инженерно-технические работники; предоставили на первое время комнату на двоих в общежитии барачного типа.

В Уфе идет одновременное строительство ТЭЦ-1 (теплоэлектроцентраль) и Уфимского нефтеперерабатывающего завода (УНПЗ). Строительство развернулось огромное. Сергея назначили начальником монтажного участка, а Михаила – прорабом на строительном участке. Сергей работает на стройке ТЭЦ, а Михаил – на возведении объектов завода. Вот никогда бы раньше не подумала Клавдия Ивановна, что ее сыны достигнут таких высот на профессиональном поприще.

Ребята из деревни стали инженерами! Впрочем, чему тут удивляться, когда в стране происходят такие масштабные изменения везде и во всем. Страна оправилась от ужасов гражданской войны, голода и разрухи и вступила на прямую дорогу под руководством ВКП(б) и знаменем Ленина – вперед, к победе коммунизма! Трудовые подвиги совершаются активными и сознательными строителями коммунизма чуть ли не каждый день, и это носит уже массовый характер.

Об этом ежедневно сообщают радио и газеты. Ну, что тут скажешь и поделаешь? Молодцы ребята, и она гордится ими!
А между тем ее особенно тяготили те дни, когда устанавливалась надолго промозглая и ветреная погода или ненастная и дождливая, и наступала слякоть от дождя и снега, в такую погоду, как говорится: хороший хозяин собаку из дома не выгонит! Понятное дело, Клавдии Ивановне приходится сидеть в такие дни почти безвылазно дома! Было ужасно, тоскливо и скучно.

                ***
И вот к Клавдии Ивановне пришла молодая семья Зориных просить снять комнату и пустить их на постой в ее дом. В принципе ей хватило тех коротких минут их общения, и некоторых своих размышлений на этот счет, чтобы понять, что молодая пара – неплохие ребята, и самое главное, что они порядочные и не доставят ей никаких особых хлопот или неудобств, если пустит их к себе в дом. Говорят, что первые впечатления могут быть обманчивы! Может быть, это и так! Но старая учительница за годы своей педагогической деятельности научилась хорошо разбираться в людях!

Сама работа этому способствовала и просто обязывала! И это было одним из ее профессиональных достижений, которое было получено ей в награду за нелегкий труд, длиною почти в сорок лет! Конечно, умение разбираться в людях – это ценное качество, пришло к ней не сразу, а с годами!

Она предпочитала не спешить, не форсировать с помощью элементов психологии и познания! Опыт сам по себе приходил и по крупицам набирался ею. Все шло своим чередом, пусть порой и медленно, но она спокойно, раз за разом, методично наблюдала, анализировала и делала свои выводы на этот счет. Плюс к этому надо добавить еще и ее интуицию. Как говорится, Клавдия Ивановна человека нутром чувствовала! Тут ею полностью исключались заведомо скоропалительные или ложные выводы!

В большинстве случаях ей удавалось правильно и почти безошибочно (за редким исключением) оценить человека или просчитать его заранее наперед.
Более того, она надеялась, что Зорины скрасят ее «гордое» одиночество. И возможно, вместе с ними вернутся в ее дом тепло и уют. И ее сердце и душа вновь наполнятся спокойствием! И жизнь опять приобретет смысл, с прежним оттенком, где обязательно будет и забота о близких, и прочие дела, от которых человек становится востребованным и даже порой незаменимым для окружающих!

 А то, что Зорины станут близкими, она нисколечко не сомневалась! И тут же поймала себя на мысли, что, наверное, далеко зашла в своих суждениях? Но тут же здравый ум ей пришел на помощь и отверг сей вздор и заодно подсказал, что молодых надо обязательно приютить и принять в свой дом!

                ***
От заборной калитки до крыльца дома был выполнен деревянный настил из двух широких досок, скрепленных между собой. Вот по ним все трое и направились к дому. Зорины шли вслед за Клавдией Ивановной, которая мимоходом цыкнула на своего пса. Пес, посчитав, что его миссия на этом выполнена, оборвал свой лай, повилял хвостом и залез обратно в конуру.

Митрофан по-хозяйски отметил, что такие же доски лежат и на всем подворье: к уборной, бане, сараю, колодцу и потом, очевидно, к саду-огороду. Дом был бревенчатым с четырехскатной крышей. Крыльцо с лестницей располагалось сбоку дома, и было несколько высоковато к входной двери. Митрофан тут же отметил для себя, что раз сделан такой высоковатый фундамент, значит внизу под домом есть большой подпол, и какие-то еще вспомогательные цокольные помещения.

А чердачное помещение под крышей явно было нежилое, и наверняка, использовалось под склад ненужных вещей, как было, в общем-то, принято в деревнях, ну может быть, только за редким исключением, да и то по мере необходимости, на чердаке делали жилую мансарду.

Вдруг послышалось щебетание, которое доносилось откуда-то сверху дома. Митрофан понял, что где-то там, на крыше, наверняка, есть гнездо птиц. И он не ошибся, когда увидел вылетающую ласточку из-под крыши дома. Он хорошо знал со слов своего отца, что по старинным поверьям, если ласточка совьет свое гнездо под крышей, то в этом доме будет уютно и счастливо, и благополучие не будет покидать его.

И еще: сами пернатые, тоже «не лыком шиты», выбирают для поселения только опрятный двор и не поселятся рядом с непутевыми, безалаберными людьми. Его отец чуть ли не за уши отодрал однажды его в детстве, когда Митрофан хотел было разорить гнездо в их доме, но отец вовремя увидел и запретил, и рассказал, почему этого делать не надо.

И тут же ему еще вспомнилось, что когда он был пацаном, любил забираться с братьями на чердак своего дома или у дядьки Андрея, если были у них в гостях, и там, на чердаке, готовы были находиться часами. Причем их нахождение на чердаке приобретало какое-то таинство, иногда даже разговоры свои детские вели только шепотом, опасаясь старого домового, кикимору или беса.

И чтобы достойно противостоять, ребята брали в свои руки на всякий случай – кто кочергу, кто молоток, кто просто крепкую палку и сидели в засаде в ожидании этих чудищ. В эти моменты пацаны сидели тихо, опасаясь быть услышанными этой нечистью и при этом глядели во все глаза и прислушивались к любому шороху или звуку, так чтобы чудища не застали их врасплох, а наоборот, получили от ребят по своим «мерзким» заслугам. Но как на зло, вся эта нечисть, раскрыв «коварные» намерения ребят и испугавшись их, или сильно умаявшись ночью своими проказами, ни с чертом, ни без него не появлялась на глаза бдительных пацанов!

В очередной раз чудища струсили, и не вышли на «смертный бой» с пацанами! Делать нечего, и мальчишки неохотно покидали свою засаду и начинали, в который раз, разбирать там всякий хлам и копаться в нем, отбирая себе нужные и полезные вещицы, авось пригодится! А его, этого разнообразного хлама и старья, на чердаке каждого дома накапливалось за десятилетия – целая уйма! Ведь ни для кого не секрет – во все времена люди почему-то ненужные вещи или отслужившие уже свой срок не выбрасывают, а помещают обязательно на «ответственное» хранение на чердак своего дома (или в сарай)!

Почти все деревенские дома были одинаковыми и отличались между собой большей частью только своими размерами. Конечно, дома одинаковы только в том смысле, что в них, как правило, были: сени, лабаз (кладовая), кухня с печью, полати под потолком, одна-две (и более) комнат. Это точно так же, как и на каждом подворье в деревне обязательно должны быть: баня, уборная, сарай, конура для собаки и т.д. С этим ну ни как не поспоришь, такое обустройство дома и подворья пришло из прошлых веков и выдержало испытание временем!

Клавдия Ивановна попросила Митрофана и Катерину свою поклажу оставить у крыльца и провела их по двору своего дома, рассказывая и показывая, где что находится. Заглянули и в курятник, петух Петя недовольно закудахтал, всполошив кур на насесте! Проверили и козла Фому, он был в сарае, в своем огороженном загоне. Старушка сразу предупредила, чтобы ребята были осторожны с ним, а то он бывает порой агрессивным и бодливым.

Козочки Аленка и Валентина отдыхали в своем загоне, вяло пережевывая сено и не обращая никакого внимания на Фому, как будто его здесь и нет вовсе! Так козочки ему мстили за невнимание с его стороны! Заодно навестили и дворовую дворнягу, пес лежал у своей конуры. При приближении к нему Тимка встал и начал лаять на не знакомых ему людей, показывая всем своим видом, что готов к защите своей хозяйки и никому не даст ее в обиду! Клавдия Ивановна успокоила его и сделала ему внушение на этот счет, потрепала рукой, при этом ласково разговаривая с ним.

Барбос прекратил лай, подбежал к старушке, завилял хвостом и неожиданно для всех опрокинулся на спину, согнутыми лапами кверху, требуя от хозяйки, чтобы та погладила и потрепала его по животу. Вот хитрец! Ну, как тут откажешь этому милому псу? Митрофан взял на будущее эту невероятно приятную для собаки процедуру себе на вооружение – вскоре они здорово подружились: да и как было не подружиться, если никто в жизни так много не гладил живот псу; а барбос в свою очередь всегда выбегал с радостным визгом встречать Митрофана, когда тот возвращался домой.

При этом пес махал хвостом и облизывал его руки своим шершавым языком, норовя им достать даже лицо! Так Тимка всегда приветствовал своего недавно обретенного друга и выражал свои чувства к нему!

Заглянули попутно и в баню. Митрофан сам был рукастый, славу Богу! И зная толк в подобных строениях, а это касалось не только бани, но и других хозяйственных построек на подворье, по которым они уже прошли и в некоторые даже заглянули, – очень лестно отозвался и о них, и о том, кто приложил к возведению их свои, несомненно, «золотые» руки. По своей натуре Митрофан был немногословен, но тут не удержался и сказал, нисколько не кривя при этом душой, что все сделано основательно, добротно и качественно!

 А главное, с умом и все функционально – можно только позавидовать! Клавдия Ивановна была польщена такой похвалой, сразу вспомнив своего покойного мужа Василия Харитоновича! Сколько сил он положил на устройство их семейного гнездышка! Царство ему небесное! Недаром его на селе считали на все руки мастером!

                ***
Осмотрели хозяйственные постройки, и Клавдия Ивановна дальше повела их на зады подворья, где располагались сад и огород. Сначала шел участок, отведенный под сад с цветниками, яблонями и кустарниками смородины, крыжовника, а потом после беседки был огород с грядками ягод, лука, чеснока, свеклы, картошки. Некоторое время Митрофан и Катя молча осматривали эту территорию, на которую их привела хозяйка дома. Настолько она была красива, и самое главное, ухожена, что они были по-настоящему удивлены и были в восторге от увиденного.

И тут же «вкусили» еще и сладкий аромат цветов, который витал здесь в воздухе. А ветер между тем делал свое дело и добавлял впечатлений: разносил тихий шелест листвы кустов и деревьев и жужжание пчел – этих аккуратных и трудолюбивых тружеников сада. Тут уже Катерина не удержалась и, не скрывая своего восхищения, воскликнула:

– Вот это да: какая красотища, ты посмотри, посмотри, Митроша, а запах какой идет от цветов, аж голова кружится! Как Вам, Клавдия Ивановна, удалось создать такую необыкновенную оранжерею цветов под открытым небом? И одной поддерживать сад и огород в таком хорошем состоянии? Да, Вы, просто чудо и молодец!
А в саду действительно было красиво от множества разнообразных цветов с пышными и яркими бутонами, да и огород был обработан на славу!

Клавдия Ивановна, конечно, была польщена похвалой и повела Катерину по всем цветникам, показывая и рассказывая чуть ли не о каждом растении! Чувствовалось, что старушка очень хорошо разбирается в этом деле и помешана на цветах; является фанатом сада и обожает возиться в нем!

После столь продолжительной экскурсии по подворью Клавдия Ивановна наконец-то пригласила Зориных в дом. Митрофан и Катя сняли свою обувку в сенях и вошли в дом, предварительно захватив с крыльца все свои пожитки. Во всем доме тоже был порядок и чистота, на это тоже обратила внимание молодежь. Видимо, Пеговым это было свойственно по жизни и являлось их отличительной чертой.

Пройдя и осмотрев весь дом, молодая пара еще более в этом уверовалась. Убранство, да что тут говорить – и весь дом им здорово приглянулся. Нечасто так бывает, что в чужом и совершенно незнакомом доме люди вдруг начинают сразу чувствовать себя очень хорошо и комфортно! И как будто они в своем представлении давно думали именно о таком доме, где будет так уютно и приятно!

Очевидно, хозяева дома годами копили эту атмосферу (или точнее будет сказать ауру), которая, в конце концов, наполнила их дом одними из самых лучших и достойных качеств людей – теплотой, добротой и любовью, которые буквально чувствовались здесь на каждом шагу, и сейчас это испытывали на себе Митрофан и Катя. На какое-то время этот дом для них стал действительно родным!

Попутно хозяйка показала комнату, которую могут они занять. Этим действием было продемонстрировано, что Клавдия Ивановна согласна пустить на постой эту молодую пару и сдать им комнату! Эта комната была в свое время ее мальчишек, но давно и по известным причинам теперь пустовала.

– Вы здесь располагайтесь, заносите и раскладывайте свои вещи. Катя, освободите эти полки и шкаф от наших вещей, чтобы они вам не мешали. И пусть Митрофан перенесет их в мою комнату и поможет мне их там разложить. А освободившиеся шкаф и полки можете занять под свои вещи. А я пойду тем временем соберу на стол, почаевничаем, и вы все мне о себе расскажете и обговорим условия и все о наших делах! Жду Вас за столом ровно через полчаса. Вам достаточно будет этого времени?

Катерина утвердительно кивнула головой и ответила:
– Конечно, конечно, Клавдия Ивановна, будем через полчаса!
– Тогда хорошо!
После этой фразы Клавдия Ивановна удалилась из комнаты, оставив молодых выполнять свое поручение! Что на это скажешь, одним словом – учительница!

                ***
После того как Зорины перебрались на полное жительство и работу в Чураево, у Клавдии Ивановны жизнь изменилась и наполнилась тем смыслом, которого ей не хватало с тех пор, как стала вдовой. С поселением у нее молодой семьи к ней вернулось прежнее спокойствие и вместе с ним пришло и полное умиротворение, а чувство одиночества и тем более ненужности, ее больше теперь не беспокоили.

В доме заняли свое привычное место благополучие и тот домашний уют, при котором совершенно уже не считаешь себя одинокой, и кроме того, Клавдия Ивановна почувствовала, что начинает витать какой-то особый, свойственный только их дому, незабываемый родной запах, которым прежде дышала вся ее семья. И этим запахом и атмосферой тепла постепенно снова наполнялся весь ее дом! По крайней мере, ей так хотелось думать и она даже чувствовала эти «старые» домашние запахи и былую теплоту, когда она была так счастлива в окружении своих родных!

Отныне заботы и хлопоты по дому ей были только в радость. И житейская суета, которая опять захватила ее, нисколько ее не тяготила. Повседневная суета опять стала для нее нормой. Ведь эта суета раньше всегда была при ней и шла рядом с ее домашними делами: когда она только успевала одно дело сделать, а сотня – была уже в ожидании и очереди в ее голове.

  Ей надо было все успеть: и постирать, и накормить мальчишек, самой подготовиться к занятиям и проверить тетради учеников, а Василию Харитоновичу отнести еду, когда он работал на подряде в поле – да мало ли чего еще надо было сделать женщине? На бабий век работы хватит, только поспевай поворачиваться!

  И сейчас она с удовольствием занималась приготовлением еды на всех. С самого начала она с Катериной договорилась вести общий стол. В силу своего жизненного опыта Клавдия Ивановна знала, что все отношения людей, как ни крути, строятся вокруг пищи. Не случайно люди по всяким праздникам и торжествам все вместе собираются за одним общим столом! Пусть даже и не всегда по торжественным случаям.

Но сам этот факт здорово объединяет: когда все, от мала до велика, в одно время садятся за общий стол! Общий стол – это общая радость! Тут тебе и вкусная еда, и непринужденные беседы на разные темы! Оказывается, все так просто в смысле сближения, но всегда работает почти безотказно! Люди вместе получают удовольствие и не только от еды, но и от общения!

Клавдия Ивановна оказалась права, молодой чете тоже понравилось такое общение за столом. Она справедливо полагала, что люди лучше узнают друг друга, когда ближе знакомятся с образом жизни и предпочтениями, знаниями и мыслями друг друга. А как это сделать, не разговаривая при этом? Собственно говоря, они многое узнали друг о друге вот именно на таких посиделках! Митрофан и Катя, особо не скрывая, рассказывали о своих родителях, братьях и сестрах, о своих жизненных проблемах и ситуациях.

  Ну, и конечно, о своих планах и желаниях на какую-то ближайшую или отдаленную перспективу. Да мало ли о чем можно было поговорить? Иной раз тема в разговоре возникала случайно сама по себе. Или его специально затевала сама Клавдия Ивановна, чтобы узнать их мнение и посмотреть, каков их общий уровень знаний или кругозор, их гибкость мышления и как они ориентируются в несвойственных для них разнообразных вопросах, которых по жизни может быть целая уйма!

  И неплохо бы быть к ним готовыми! И оказалось, что Митрофан и Катя не всегда могут поддержать этот случайно возникший разговор или ответить на некий «каверзный» вопрос. Иногда Митрофан сам, и тоже специально, просил старушку задать свой традиционный какой-нибудь «каверзный» вопрос! Ну, конечно, смехом, чтобы таким образом загладить свою неловкость из-за неосведомленности в этом вопросе. Тогда Клавдия Ивановна ненавязчиво и ни в коей мере не обижая своих собеседников, просто и доходчиво рассказывала или посвящала их в ту или иную «премудрость» предмета разговора.

– Лишние знания нам не помешают, мы ж «академиев» не проходили, валяйте дальше, дорогая Клавдия Ивановна, свои вопросы, – не раз в такие моменты со смехом говорил Митрофан, употребляя известную фразу Василия Ивановича.
Кинофильм «Чапаев» они вместе ходили смотреть, когда картину привозили в Чураево. Безусловно, этот фильм о народном герое времен гражданской войны произвел огромнейшее впечатление на них, не оставив в стороне и других жителей села Чураево, да что там Чураево, почитай всех жителей молодой республики Советов!

В свою очередь и хозяйка дома не скупилась и многое поведала о себе и своей семье, о работе в школе, о селе Чураево, о своих взглядах на прошлую и уже современную жизнь и т.д. Кроме того, между обеими женщинами установились самые что ни на есть доверительные и дружеские отношения. Добрая женщина делилась своим богатым жизненным опытом и знаниями буквально по всем жизненным вопросам, включая, конечно, в первую очередь, семейные отношения, рождение и воспитание детей и т.д.

  Она держала в своей памяти много интересных фактов, впечатлений и случаев из своей прошлой жизни и щедро делилась теми, которые могли, по ее мнению, пригодиться для Кати. И еще, чего уж тут скрывать, делилась и небольшими женскими хитростями или премудростями, которые, несомненно Катя должна взять на вооружение! А Катя с жадностью и благодарностью впитывала бесценные советы старой, умудренной женщины! Кроме того, Клавдия Ивановна, не откладывая на потом, или, как говорится, в долгий ящик, приступила к обучению Катерины грамоте.

                ***
Митрофан все это время работал в МТС на разных должностях, был и трактористом, и комбайнером. В посевную или во время уборки урожая Митрофану, как впрочем и всем его товарищам, приходилось жить на полевых станах, прямо в поле и чуть ли не под открытым небом, бывало и такое! Но ради справедливости нужно сказать, что на полевых станах все же жили когда в вагончиках, а когда и в палатках, если их, конечно, на все бригады хватало. В крайнем случае, МТС совместно с председателями колхозов размещали рабочих по договоренности в домах колхозников. Естественно, это практиковалось в деревнях, которые были ближе всего к сельскохозяйственным угодьям, где и шли полевые работы.

В некоторые дни, в зависимости от погодных условий, работа на полях была организована круглосуточно в две смены. При этом даже формировалась дежурная ремонтная бригада. Так уж было заведено, что в случае поломки техники, к примеру, трактора, – ремонтники должны в любой час, даже ночью, при свете керосинового фонаря или от просто разведенного костра, немедленно приниматься за ремонт, чтобы как можно быстрее отремонтировать и пустить его в борозду.

Надо понимать, что на полях, также как и по всей стране, шел состязательный процесс между полевыми бригадами в перевыполнении установленных планов по севу или по сбору зерновых и т.д. Были в бригадах МТС и свои передовики-стахановцы, которые перевыполняли все: от установленной нормы пахоты в гектарах, сева и сбора… и до экономии горючего, как бы это ни звучало странно! Но зато, какова была для всех механизаторов радость, ни с чем не сравнимая, когда показывались только первые зеленые росточки из-под снега после долгой зимы, или от первой борозды, вспаханной весной, или от сбора первых центнеров зерна нового урожая.

  Когда шла посевная или уборка урожая, Митрофан, бывало, домой подолгу не возвращался, находился на работах на полевых станах. Зато когда он возвращался домой, и Катерина, и обычно всегда сдержанная Клавдия Ивановна, не могли скрыть своей радости. У обоих наворачивались слезы на глазах, это всегда так бывает, когда ждешь и, в конце концов, дождался любимого и дорого человека, чувства и эмоции при встрече переполняют тебя!

   За то время, что они живут здесь в ее доме, для Клавдии Ивановны Митрофан и Катерина стали почти как родные! Жили дружно, и у них было полное взаимопонимание друг с другом! Молодежь обращалась, прежде всего, уважительно и обходительно, соблюдая все ее интересы и пожелания. Одним словом, относилась к ней ничуть не хуже, чем к своим родителям, даже, наверное, получше! Ничем старались не обидеть старую женщину – ни плохим словом, ни, тем более, плохим делом или поступком, ведь это она дала им приют и возможность жить им вместе, как единая семья. И это оба хорошо понимали и ценили ее добродушие и участливость в их делах!

    В свою очередь хозяйка дома вольно или невольно, а может быть, в силу склада своего характера, а скорее всего, и силу предназначения, дарованного ей Богом, – быть доброй и заботливой матерью, отношения с Митрофаном и Катей выстраивала ровно так, как будто со своими родными детьми! А по существу так и было! И оба видели и чувствовали это и очень ценили старую женщину, которая смогла на какое-то время заменить мать, особенно для Кати, были благодарны ей!

И тут ничего странного! Понятное дело, мать нельзя заменить, но почувствовать, что рядом с тобой находится человек, которому ты не безразличен, и к тому же обладает нерастраченной материнской любовью, и принимает в твоей судьбе деятельное участие, это дорогого стоит! Не единожды доброта и забота Клавдии Ивановны согревали Катюшу в дни разлук, когда Митрофан по условиям работы длительно находился вдали от дома. И тогда, самым лучшим другом и мудрым советчиком становилась как раз старая хозяйка дома, в котором проживали Зорины.

  А ведь только представьте на минутку, кто может быть настоящим другом и советчиком, как не мама! Вот то-то и оно! Все свои тайны, сокровенные мечты, Катя, безусловно, доверяла именно этой женщине и советовалась с ней. А ведь по сути, это не каждому дано – безвозмездно делиться своей добротой и теплом и с благодарностью принимать их.

  Так что Катерине и Клавдии Ивановне в этом смысле – обеим здорово повезло! Так уж получилось, что о своей беременности она сообщила первой, не кому-нибудь, а именно Клавдии Ивановне, которая тут же не преминула прочитать соответствующий курс лекций для будущей молодой матери и вместе с ней приступила к пошиву распашонок, пеленок и т.д. А в это время, когда произошло столь знаменательное событие, Митрофана не было дома, он работал на полевом стане. Однако по возвращении домой его будет ждать недурной и порядочный сюрприз от жены!

«Вот, а как Митрошка-то будет рад!» – и только от одной этой мысли Катерина приходила в умиление, представляя, как он будет в восторге и ликовать, когда она сообщит ему о «сюрпризе»!
И тут же у нее сразу включилось воображение, как он приподнимает ее своими сильными руками, заключает в крепкие объятия, потом опомнившись, что не надо сильно, ослабляет свою «мертвую» хватку и при этом беспрестанно говорит какие-то ласковые слова и целует…

                ***
Зимой же Митрофан работал здесь, в Чураево, на центральной базе МТС. С ребятами ремонтировал и подготавливал технику к предстоящим полевым работам в новом году. Правда заработок падал, но зато он был вместе со своей Катериной. Кстати, она тоже работала в Чураевской МТС, только в конторе, устроившись туда уборщицей. И в этом не было ничего такого: большинство женщин в деревнях работало как раз на должностях, связанных с неквалифицированным трудом.

Они пахали в поле, работали на фермах и т.д. Короче, выполняли всю, иногда и очень «грязную» работу, в том числе и издавна считавшуюся сугубо мужской. Что поделаешь – время такое было!
И вот у Митрофана и Катерины осенью родился первенец! Мальчика назвали Геннадием. Это было радостным событием для них обоих, а то вроде как без ребенка и семья не семья! А тут хоть и маленькая, но уже самая что ни на есть настоящая семья, хоть пусть пока и не совсем полновесная – нет сестренки для братика, но как говорится, все еще впереди, начало-то есть!

Нет нужды говорить, что Митрофан был безмерно рад рождению пацана. Он с самого начала думал только о сыне! А как узнал, что Катя беременна, – только и напоминал жене при каждом удобном случае, иногда всерьез:

– Катя, давай мне пацана и никаких гвоздей! А когда и смехом:
– Катя, если не родишь мне парня, ждет тебя девичья фамилия и развод!
Клавдия Ивановна, услышав это, притворно сердито говорила под смех обоих:

– Ну, полноте, Митрофан, как можно говорить такие слова! Побойтесь Бога! Не давите на Катю! Она все постарается сделать как надо и без каких-либо там гвоздей и развода и тем более смены фамилии! Будет Вам мальчишка, готовьтесь! Чувствую всем сердцем!

   А сама Клавдия Ивановна исподволь иногда все же думала:

«Раз бог своих внучат пока не дает, возможно, Катенька родит быстрее! Все будет мне отрада и счастье! Дело-то молодое. Годы идут, я старею, когда еще от моих оболтусов дождусь внучат, не хотят чертяки. Совсем из ума выжили со своим строительством коммунизма, кроме как работы ничего не хотят знать! Вот приедут – наругаю и задам им перцу! В самом деле, сколько можно холостяками ходить? Нет, не буду ждать, а прямо сейчас сяду и напишу им письмо об этом».

  А между тем, свершилось: как и заказывал Митрофан, жена родила ему сына, а это значит продолжение рода Зориных обеспечено как минимум на одно-два поколение вперед. А какой мужчина не мечтает о продолжении рода? Катерина была безмерно рада, что сумела «угодить» мужу и подарить ему сына! Не остался в долгу и безучастным в этом деле и сам виновник торжества. Когда младенца из роддома принесли домой и распеленали, а это сделал сам Митрофан, то сразу в качестве ответной меры и вместо благодарности получил от сына сильную и продолжительную струю, к чему был явно не готов и даже несколько ошарашен!

 Это было видно по нему, как стоял, согнувшись лицом вперед к сыну, так и остался стоять, пока струя младенца полностью не иссякла, под аккомпанемент громкого хохота обеих женщин. Тут же Катерина, смеясь, несколько с ехидцей добавила:

– Хотел сына, вот и получил! Ну что, теперь, надеюсь, полностью доволен стал… А то заладил одно, как попугай: развод, да развод и девичья фамилия!
Митрофану ничего не оставалось, как только утереть лицо и ответить тоже смехом:

– Ничего страшного Катенька, ну подумаешь, умылся и освежился, зато пацан всю пыль колхозную смыл с лица! От тебя такой услуги ведь не дождешься! Вот сын и окропил меня!

                ***
Вскоре после рождения сына Митрофан в МТС перешел, ближе к зиме, работать шофером на грузовик ГАЗ-АА, называемый в народе «полуторкой» (из-за грузоподъемности 1,5 т, впоследствии, как оказалось, он стал одним из самых легендарных грузовиков Советского Союза). В посевную и уборочную на машине развозил людей на полевые станы, если они находились на постое в деревнях, прямо аж до самой их сельскохозяйственной техники (трактору, комбайну, молотилке и т.д.), оставленной на ночь в поле, конечно, если сухая погода была. И вечером, после окончания работ снова собирал людей, привозил их обратно туда, откуда забрал утром.

Доставлял на своем грузовике запчасти, горюче-смазочные материалы в бочках, когда не было по разным причинам бензовозов-заправщиков и многое, многое другое. Работы всегда хватало! Но вместе с тем рабочие командировки его становились все же не такими длительными. Когда приезжал на центральную базу МТС в Чураево по какой-то производственной необходимости или, например, для ремонта своего грузовика, то обязательно заскакивал домой на сутки или двое.

Правда, с утра вновь уходил на работу в МТС, а вечером опять возвращался, но уже с ночевкой у себя дома. Этому были рады все, женщинами накрывался стол на ужин, сидели за разговорами, как и было между ними принято с их самого знакомства. Женщины наперебой рассказывали ему, как вел себя ребенок в его отсутствие.
Если ребенок не спал, то находился всегда на руках у Митрофана, детское чутье подсказывало ребенку, что это и есть его отец и с ним надо вести себя прилично и по возможности поиграть с ним, дать себя потискать и все время улыбаться, изображая непомерную радость и восторг от встречи с отцом!

А почему бы и нет? Ведь никто определено сказать не может, что на самом деле думает в это время малыш? Вот то-то!

Дела, конечно, по дому и хозяйству накапливались. И Митрофан в такие дни, когда был дома, до самого позднего часа ими занимался. То натаскает воды в баню и дом, то польет все в саду-огороде и потом заполнит все емкости в нем. То приготовит щепки для розжига и дрова на растопку, а где поправит забор, а когда и смастерит какую-нибудь игрушку для маленького сынишки и т.д.

Как-то Митрофан сделал, ради смеха, свистульку из стручка гороха и подул в нее, издавая все возможные звуки и на разный лад. Услышав своеобразный свист, парень сначала замолчал, видно было по нему, что насторожился, очевидно, что-то соображая, или просто прислушивался, а потом на его лице засияла довольная улыбка, и неожиданно для всех раздался задорный смех, на который был только способен ребенок! Но, к сожалению, гороховый стручок недолго «музыку играл», вскоре сломался от «переусердия» отца, который дул на славу, не жалея своих легких!

 Мальчонка расплакался и вскоре заснул. Чтобы не огорчать сына, Митрофан в следующий свой скорый приезд привез ему настоящий деревянный свисток, который смастерил из небольшой молодой ветки липы. Сделал еще один про запас, на всякий случай: мало ли что может случиться, вдруг в этот раз «переусердствуют с музыкой» или Клавдия Ивановна, или Катя!

Парень по достоинству оценил сей новый музыкальный инструмент, и ему сразу понравилась задорная и веселая трель нового свистка. Когда кто-либо из взрослых «играл» на этой «дуде», он просто заливался, слушая ее, своим веселым детским смехом, а ручонками в такт даже пытался аплодировать! Вспомните, как ребенок перебирает ручками и ножками лежа на спинке, разве это не попытка сделать ручками аплодисменты?

Продолжение следует...