У бюро пропусков

  Часто приходилось мне бывать в редакции любимой моей газеты "Советская Сибирь".
  У бюро пропусков издательского комплекса «Советская Сибирь» случилась у меня  встреча, о которых говорят обычно, что это автор придумал в тенденциозных своих целях.
   Но это действительная правда.
  Я подошёл к Бюро следом за дедком, спросил для порядка, кто последний, он ответил: -Я.
   Нас было трое перед комнатушкой пропускного бюро. Первым, перед шустроватым с остатками интеллигентности дедком, стоял молодой мужчина полуделового вида.Стоим, ждём очереди.
  Деда словно что-то жгло изнутри. Молчать он не мог ну никак. Глянув на меня (а я отвёл взгляд заранее, предчувствуя ненужную дискуссию), он обратился к первому из нашей небольшой очереди.
   Показав рукой на барельеф - портрет Ленина в фойе, он словно продолжая давний разговор, стал изрекать скороговоркой: - И вот этому ничтожеству мы поклонялись. Кому? Мегалопатия ведь видна невооружённым глазом!
  И, скороговоркой же, заученно, от многократных повторений почти бесстрастно: -
 А он-то со своею шайкой каких мыслителей из страны выпер,целый пароход!Бердяев, в частности. Ну и другие, не помню кто…
  Парень из очереди, затравленно озираясь, молчал. Потом шмыгнул в освободившуюся комнатку Бюро Пропусков. Дедок обратил ко мне своё «вдохновенное», ненавистью горевшее лицо. Лицо явно нездорового человека. Он что-то продолжал бубнить всё про то же: - Большевики разорили страну за своё правление, богатейшую страну. В 1913 году знаете, какой бюджет был в России? 1% от бюджета США!
 -Так где ж тут богатейшая? - брякнул я. А он, не слушая, всё наседал и наседал.
 Больным вдохновением горели глаза. Потёртое пальтецо его с каракулевым воротником старенькое, явно ещё от социализма носимое.
  - Что тебе-то теперь хорошего, - думал я с унылой тоской, всё пытаясь отмолчаться.
  Он всё лез и бубнил скоренько свои «тезисоподобные» обвинения. Громил большевиков и «коммуняк».
 Чтобы отвязаться, сказал я ему, как можно мягче: - А вот вы сказали про один процент. Но ведь 10 лет назад, когда рухнул Союз - было две трети, более 60 %!
  Он поддакнул было, но потом переспросил: - Как вы сказали?
  Я повторил. Открылась дверь, парень вышел. Растерявшийся дедок зашёл в Бюро. Хозяйка кликнула и меня. Наверное, не хотела оставаться наедине с явно знакомым ей яростным дедом.
   Видно, этот мужичонка, неопрятный апологет антикоммунизма, им всем плешь переел; и частый он гость здесь, и, чтобы не дать ему «завестись»- она при свидетелях решила с ним общаться.
  Мы вошли. Он, с порога, увидев по работающему в Бюро чёрно-белому телевизору кадры сериала какого-то, переключился на тлетворность сериалов, на зомбирование.
   И опять говорил, говорил. Мне уже выписала хозяйка пропуск, а он доставал из разных карманов бумажки, и обличал, обличал уже непонятно кого. Я ушмыгнул от них.
  В качестве невесёлого вывода из этой непридуманной сцены пришла мне тогда мысль, что степень психопатичности, психопатизированности, зацикленности, зашоренности, растерянности перед разрушительным действием, разъедающим какие-никакие устои, подпорки – «гласности» в кавычках, эта степень - в прямой зависимости от реалий тогдашней нашей жизни.
   Может быть, и моё сознание по большому счёту, по строгому счёту, тоже путано, верхоглядно, эклектично-наносное.
   Жалко людей, ввергнутых во всё это.


    Иллюстрация: А.С.Копылов "Типография "Советская Сибирь"