Вера Инбер

Вера Инбер

Эту советскую писательницу Веру Инбер сравнивали с Анной Ахматовой, противопоставляли другим поэтам Серебряного века, а она сказала свое слово в литературе — по-девичьи нежное и по-женски сильное. Несколько стихов Веры Инбер были положены на музыку Александром Вертинским, который и стал их первым исполнителем («Джонни», «В детской», «Шкатулка»


Что такое Prosodia.ru?
Prosodia.ru – ежедневное медиа о поэзии. Наша миссия – дать массовому русскоязычному читателю доступный источник информации о процессах в современной поэзии и самой поэзии. Мы хотим помочь читателю осмыслить происходящее в поэзии. Это в существенной степени просветительский проект, который работает на расширение аудитории поэзии.

Вера Инбер:
11 ноября 1972 года умерла Вера Инбер.
Prosodia вспоминает поэтессу ее куртуазным стихотворением о несчастной любви юнги из Марселя к японской девушке.
«Девушка из Нагасаки», пожалуй, самая известная песня на стихи Веры Инбер.

Девушка из Нагасаки

Он юнга, его родина – Марсель,
Он обожает пьянку, шум и драки.
Он курит трубку, пьет английский эль,
И любит девушку из Нагасаки.

У ней прекрасные зеленые глаза
И шелковая юбка цвета хаки.
И огненную джигу в кабаках
Танцует девушка из Нагасаки.

Янтарь, кораллы, алые как кровь,
И шелковую юбку цвета хаки,
И пылкую горячую любовь
Везет он девушке из Нагасаки.

Приехав, он спешит к ней, чуть дыша,
И узнает, что господин во фраке,
Сегодня ночью, накурившись гашиша,
Зарезал девушку из Нагасаки.

Стихотворение «Девушка из Нагасаки» вошло в третий сборник 32-летней Веры Инбер «Бренные слова» (1922 год, Одесса). Хотя песня на эти стихи была известна немного раньше. «Девушка» упомянута в харьковском «Театральном журнале» за декабрь 1918 года. Вероятно, у песни была другая мелодия, не та, что известна нам сегодня.
Автором музыки традиционно считается Поль Марсель (Леопольд Сендерович Иосилевич, родной брат Эстер Русаковой, жены Хармса). В 1905 году Иоселевичи после еврейских погромов эмигрировали из Ростова-на-Дону во Францию, в 1918 анархиста Леопольда с семьей выслали из страны).

«Девушка из Нагасаки», пожалуй, самая известная песня на стихи Веры Инбер.  "Девущку"  исполняли Александр Вертинский, Вадим Козин, Аркадий Северный, Владимир Высоцкий, Джемма Халид, Александр Малинин, Полина Агуреева.

С годами юнга стал капитаном, а у японки расширился список особых примет:
У ней следы проказы на руках,
У ней татуированные знаки,
И вечерами джигу в кабаках
Танцует девушка из Нагасаки.

У ней такая маленькая грудь,
И губы, губы алые как маки.
Уходит капитан в далекий путь
И любит девушку из Нагасаки.

На стихи Инбер сочинено немало песен. Александр Вертинский положил на музыку и стал первым исполнителем «Маленького Джонни», «В детской», «Шкатулки». Музыку к «Будут рельсы двоиться» написал Александр Смогул, «Цыганский романс» сделал песней Михаил Анчаров.

Кстати, в фильме "Место встречи изменить нельзя" Владимир Высоцкий поет "Маленького Джонни".

У маленького Джонни
Горячие ладони,
И зубы, как миндаль.
И зубы, как миндаль.

У маленького Джонни
В улыбке, в жесте, в тоне
Так много властных чар,
И чтоб ни говорили
О баре Пикадилли,
Но это - славный бар!

Но ад ли это, рай ли?
Сигары, и коктейли,
И кокаин подчас
Разносит Джонни кротко,
А денди и кокотки
С него не сводят глаз,
С него не сводят глаз.

Зарубежная тематика не случайна в текстах Инбер. В 1910-1914 годах одесситка Вера Моисеевна Шпенцер жила в Париже и Швейцарии (лечилась), там вышла замуж за Натана Инбера. В Париже в 1914 году она издала за свой счёт первый сборник стихов «Печальное вино». (Потом, став журналистом, Инбер в 1924—1926 годах в качестве корреспондента жила в Париже, Брюсселе и Берлине.)

Парижский приятель Инбер, ровесник поэтессы, Илья Эренбург отметил достоинства «Печального вина»: «забавно сочетались очаровательный парижский гамен (уличный мальчишка, сорванец — фр.) и приторно жеманная провинциальная барышня».

Критик Иванов-Разумник в статье поставил «Печальное вино» в один ряд с книгой Анны Ахматовой «Чётки», вышедшей в том же 1914 году. Рецензия называлась «Жеманницы».

Стихи Инбер рубежа 1910-1920-х годов свидетельствуют, что сравнение с Ахматовой – не преувеличение.

Хорош воскресный день в порту весной;
Возня лебёдок не терзает слуха,
На тёплом камне греется, как муха,
Рабочий, оглушённый тишиной.

Я радуюсь тому, что я одна,
Что я не влюблена и не любима,
Что не боюсь я солнцем быть палима
И стать смуглей кофейного зерна.

Что я могу присесть легко на тюк,
Вдыхать неуловимый запах чая,
Ни на один вопрос не отвечая,
Ничьих не пожимая нежно рук.

Что перед сном смогу я тихо петь,
Что сны не участят моё дыханье,
И поутру простые одеянья
Никто не помешает мне надеть.
1918

В Москву Вера Инбер переехала в 1922 году. Она устроилась на работу в театр-кабаре «Каравай». Вера исполняла маленькие веселые пьески собственного сочинения..

Варлам Шаламов вспоминал: «Маленькая, рыженькая, кокетливая, она всем нравилась. Все знали, что она из Франции, где Блок хвалил её первую книгу „Печальное вино“, вышедшую в Париже в 1914 году. Стихи её всем нравились, но это были странные стихи… Место под солнцем Вера Михайловна искала в сюжетных стихах. Она сочинила слова известного тогда в Москве фокстрота (речь о «Джонни»). Лёгкость, изящество, с какими В.М. излагала поэтические сюжеты, сделали её известной по тому времени либреттисткой».

Свое впечатление от Инбер Маяковский описал такими словами:

Ах, у Инбер! Ах, у Инбер!
Что за глазки, что за лоб!
Всё глядел бы, всё глядел бы,
Любовался на неё б!
Иногда "посвящение" приписывают  Катаеву или Сельвинскому.

Все было хорошо. Но в 1927 году Льва Троцкого исключили из партии и отправили в ссылку.  А Троцкий был двоюродным братом отца Веры Инбер. Лев Давидович жил в их семье 9 до 15 лет, когда учился в реальном училище в Одессе.
И если раньше Вера гордилась своим высокопоставленным родственником (Ни колебаний. Ни уклона./Одна лишь дума на челе,/Четыре грозных телефона /Пред ним сияли на столе), то теперь это родство стало смертельно опасным. Ей было необходимо продемонстрировать власти свою лояльность. Просто, чтобы выжить.

В 1927 году в ее стихах появляются пятиконечные звезды, пионерские галстуки и комсомольцы.

Ночь идет на мягких лапах,
Дышит, как медведь.
Мальчик создан, чтобы плакать,
Мама — чтобы петь.
Отгоню я сны плохие,
Чтобы спать могли
Мальчики мои родные,
Пальчики мои.
За окошком ветер млечный,
Лунная руда,
За окном пятиконечная
Синяя звезда.
Сын окрепнет, осмелеет,
Скажет: «Ухожу».
Красный галстучек на шею
Сыну повяжу.
Шибче барабанной дроби
Побегут года;
Приминая пыль дороги,
Лягут холода.
И прилаженную долю
Вскинет, как мешок,
Сероглазый комсомолец,
На губе пушок.
А пока, еще ни разу
Не ступив ногой,
Спи, мой мальчик сероглазый,
Зайчик дорогой…

Инбер с головой погрузилась в агитационную и пропагандистскую деятельность. В 1927 году она приняла участие в коллективном романе «Большие пожары», публиковавшемся в журнале «Огонёк». В сочинении «Пожаров» приняли участие 25 известных писателей 1920-х годов: Леонид Леонов, Исаак Бабель, Алексей Новиков-Прибой, Борис Лавренёв, Константин Федин, Алексей Толстой, Михаил Зощенко. Инбер была единственной женщиной, приглашенной в проект. Вскоре шесть авторов (А. Аросев, И. Бабель, С. Буданцев, А. Зорич, М. Кольцов, Г. Никифоров) были репрессированы. Инбер не тронули. Хотя «троцкизм» был, что называется, у нее в крови.
В 1933 году Вера приняла участие в «информационной поддержке» строительства Беломор-канала. Писала репортажи о строительстве метро. .

В 1939 году Инбер наградили орденом "Знак Почета". В 1946 году она получила Сталинскую премию. Инбер стала членом правления СП СССР (председатель поэтической секции).
В общем, «Нас направляет Сталина рука./ Мы — будущего светлая стезя,/ Мы — свет./ И угасить его нельзя».
Выбранному курсу Инбер не изменяла: предлагала выслать Пастернака из страны, травила Леонида Мартынова и Лидию Чуковскую. Зато с 1927 по 1971 годы Вера Инбер выпустила в общей сложности 75 книг стихов и прозы.

К концу жизни Инбер стали избегать коллеги. Дурная репутация не позволяла воспринимать Веру Моисеевну  как серьезного поэта. Анна Ахматова отказалась от предисловия к собственной книге, потому что его написала Инбер.

Евгений Евтушенко вспоминал «Она приходила в литературное объединение, где я занимался, и донимала всех едкими замечаниями и нотациями, выдержанными в духе догматического начетничества. В Инбер было что-то от болонки: маленькая, с забавным взбитым коком, спичечными ножками, с каким-то нелепым шарфиком на тонкой шейке, она ворчливо излагала невероятно ортодоксальные вещи и была воплощением лояльности».

Слишком быстро проходит жизнь моя,
Редеет лесной опушкой,
И я — вот эта самая я —
Буду скоро беленькой старушкой.
И в гостиной у дочери моей Жанны,
Одетая по старинной моде,
Буду рассказывать медленно и пространно
О девятьсот семнадцатом годе.
Шумное молодое племя
Будет шептаться с моим зятем:
— Бабушка-то… в свое время
Писала стихи… еще с ятем.
1920


Вера Михайловна Инбер из еврейской семьи Шпенцер (именно такой была ее девичья фамилия). Родилась в Одессе, на закате XIX века, в 1890 году. Ее отец занимался типографским делом — издавал бланки и литографии, а еще председательствовал в товариществе научного издательства и был купцом. Мать преподавала русский язык и литературу и заведовала еврейским училищем для девочек.

Образование Инбер получила на Высших женских курсах — слушала лекции на историко-филологическом факультете. В это же время появилась и ее первая публикация в местной газете — рассказ «Севильские дамы». Вера много писала, читала, создавала сценарии для студенческих капустников, а Александр Вертинский пел песни на ее стихи.

Вера трижды была замужем. Первый муж появился еще во время учебы в университете, в 1910 году. Вместе с Натаном Инбером Вера уехала во Францию, Париж и Швейцарию и пробыла там вплоть до 1914-го, тогда пара распалась, брак был недолгим.  От первого мужа у нее появилась дочь Жанна. Рождение ребенка стало стимулом для юной поэтессы — из-под ее пера начали появляться детские стихи.

Расставшись с мужем, Вера вернулась в Одессу. Она активно писала сценарии, стихи, участвовала в спектаклях, печаталась, переводила зарубежную классику. Вместе с семьей в 1920 году женщина переехала в Москву. Там она продолжила писать для детей. Автор приняла революцию, поэтому в каждом ее произведении звучит тема долга, чести, гражданской ответственности, как у Владимира Маяковского, который настаивает, что гражданином ты «быть обязан».

Второй муж у Веры Михайловны появился как раз в 1920-е годы, им стал электрохимик — профессор Александр Фрумкин. Возможно, такое покровительство и самоотверженная работа женщины как журналиста и писателя на благо родины спасли ее во время расправы над троцкистами: имя Веры Инбер не было даже упомянуто в этом деле. В итоге она рассталась и со вторым мужем.
После исключения Льва Троцкого из партии в 1927 году и последующей ссылки в Алма-Ату, Вера Инбер почувствовала нарастающее напряжение в политической среде. Ситуация с некогда влиятельным родственником не могла не наложить отпечаток на творчество Инбер и ее положение в советском обществе. Поэтесса уже не могла вести былую богемную жизнь, ей было необходимо продемонстрировать власти свою лояльность. Инбер начинает активно участвовать в агитационной и пропагандистской деятельности.

Третий брак выпал на начало Великой Отечественной войны — Вера вышла замуж за историка медицины, академика Илью Давыдовича Страшуна. С супругом она переехала в Ленинград, а дочь и родившегося к этому времени внука отправила в эвакуацию. Годовалый ребенок умер, что стало сильным ударом для Веры Михайловны. С третьим мужем писательница прожила до конца его жизни.

Свой первый сборник Инбер выпустила в Париже. На издательства она не надеялась, поэтому книга «Печальное вино» вышла за ее средства. Позже об этой работе высказались Александр Блок и Илья Эренбург — и тому, и другому она понравилась.

Потом появились книги «Горькая услада», «Цель и путь», «Рассказы» и другие. Есть среди них сборники для детей, для взрослых, о любви, смелости и дружбе. Многие произведения Веры того периода наполнены советской идеологией — повествуют о силе духе, несломленной вере, чести и правде.

Инбер была не только писателем, но и корреспондентом — в середине 1920-х она отправилась в зарубежную командировку, посетила Брюссель, Париж и Берлин. Ее статьи публиковались в таких знаковых журналах, как «Огонек», «Прожектор», «Красная Нива». Она один из авторов книги «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина» (1934).

Великую Отечественную войну Вера Инбер пережила в Северной столице. Блокада Ленинграда оставила свой отпечаток в биографии и творчестве писательницы. Она вела дневник, старалась вносить в него события каждого дня (затем он перерос в книгу «Почти три года»). В это время написаны такие работы, как «Душа Ленинграда», «О Ленинграде», «Пулковский меридиан». За последнюю книгу и ленинградский дневник Вера Михайловна удостоена Сталинской премии.

Залпы победы Вера услышала тоже в Ленинграде, а после войны писала все меньше. Наступили трудные времена. Из-за проходившего в то время «дела врачей» ее муж попал в психиатрическую больницу.

В последние годы жизни писательница занималась переводами, работала с поэтическим творчеством Тараса Шевченко, Максима Рыльского, Поля Элюара, Шандора Петёфи и др.

Умерла Вера Инбер 11 ноября 1972 года. Похоронена в Москве, на Введенском кладбище.

Именем Веры Инбер назван бывший Стурдзовский переулок в Одессе, где располагался особняк ее отца М. Л. Шпенцера с принадлежащей ему типографией и где жила вся семья Инбер (дом № 3-А). После национализации дома типография Шпенцера стала 1-й Гостипографией имени К. Маркса.


Дочь Веры Инбер
Жанна Владимировна Гаузнер (урождённая Жанна Натановна Инбер
 28 августа (10 сентября) 1912, Париж — 9 сентября 1962, Ленинград) — русская советская писательница и переводчица.
Родилась в Париже, в семье журналиста, сотрудника «Одесских новостей» Натана Осиповича Инбера (известного под литературным псевдонимом Нат Инбер; 7 февраля 1887, Елисаветград[2] — 3 августа 1957, Париж) и поэтессы Веры Михайловны Инбер. Дед со стороны отца — журналист, сотрудник редколлегии «Одесских новостей» Осип Абрамович Инбер (известный под литературным псевдонимом Кин; 19 сентября 1854, Одесса — 18 ноября 1932, Париж)[3]. Дед со стороны матери — крупный одесский книгоиздатель, владелец типографии (с литографией и бланкоиздательством) Моисей Липович (Филиппович) Шпенцер (1860—1927), двоюродный брат Льва Троцкого.

В 1914 году родители вернулись в Одессу, а в 1919 году расстались — отец со своими родителями через Константинополь эмигрировал в Париж, а мать вторично вышла замуж за физикохимика А. Н. Фрумкина и вскоре переехала в Москву. С 1925 года Жанна Инбер жила у отца в Париже,
 с 1932 года вновь в Москве. В 1939 году окончила Литературный институт имени А. М. Горького.
С 1945 года и до конца жизни — в Ленинграде.

Дебютировала автобиографической повестью «Париж — весёлый город» в 1934 году. Жанна Гаузнер — автор повестей и романов «Я увижу Москву», «Мальчик и небо», «Вот мы и дома», «Конец фильма». Написала сценарий к короткометражному фильму «Юность» (новелла «Тётка с фиалками», 1963). Переводила с французского на русский и с русского на французский язык. Была одной из последних, кто общался с Мариной Цветаевой, которая провела в её комнате в доме писателей свою последнюю ночь в Чистополе накануне выезда в Елабугу 28 августа 1941 года[7].

Семья
Первый муж — писатель и публицист Григорий Осипович Гаузнер (умер от менингита в 1934 году).
Второй муж — драматург, переводчик и критик Юрий Александрович Оснос, доцент ИФЛИ (их годовалый сын умер в Чистополе в декабре 1941 года)
Третий муж — кинорежиссёр Михаил Григорьевич Шапиро.

Книги
Париж — весёлый город. — М.: Советский писатель, 1935.
Вот мы и дома. — М.: Советский писатель, 1948.
Я увижу Москву!: роман. — Л.: Советский писатель, Ленинградское отделение, 1953.
Я увижу Москву. — Л.: Лениздат, 1955.
Мальчик и небо. — Л.: Лениздат, 1963.
Конец фильма. — Л.: Лениздат, 1963.
Мальчик и небо. Париж — весёлый город. Конец фильма. — М.: Советский писатель, 1966. — 437 с.