Так не бывает

               

    Ксения  Андреевна  Чугунова - пациент палаты № 3 одного из отделений Муниципальной городской больницы. Палата рядом с кабинетом заведующего  отделением , Чугуновым Александ-ром Михайловичем.
       –Чугунова? Родственники с Александром Михайловичем или однофамильцы?– спрашивает Ксению медсестра приемного покоя, милая и приятная девушка, когда взяла  документы у Ксении.
      – Да как Вам сказать…протяжно отвечает молодая женщина, уже осведомленная по пути в больницу о том , что Александр Михайлович, проводивший первичный осмотр, пристально разглядывавший ее флюорографические снимки, и Ксения – однофамильцы. Бывает же такое.
    – Понятно…Мы все в какой то степени - родственники друг другу, – утвердительно сказала медсестра, на всякий случай определяя Ксению в  самую добротную и лучшую палату в отделении , рядом с кабинетом Александра Михайловича.
      Широкая кровать с ортопедическим матрацем, душевая кабина под керамику, туалет, умывальник , – все удобства. Располагайся и живи,– выздоравливай. Нежно персикового цвета идеально ровные высокие стены.Красиво и светло. Огромные окна под потолок выходят на широкий внешний двор больницы. Взор упирается в огромные деревья, которые стоят здесь со времен ее бабушки. Молодая нежная зелень. Весна на  подступах. Диагноз у Ксении Андреевны неутешительный. После продолжительного воспаления легких так и не смогла восстановиться.
   –Что –то в моей жизни неправильно устроено,– рассуждает про себя Ксения,–ну да ладно, как Бог  даст.
   Соседка по палате тетя Бахат, пожилая казашка, мать медсестры Наили, которая работает в этом же отделении операционной медсестрой в команде Чугунова.
   – Хоть отдохну,- подумала молодая женщина, освоившись на новом месте. Познакомилась  и поделилась своей историей с соседкой, от которой так и веяло теплом домашнего очага и спокойствием. Молодая женщина легла на широкую больничную кровать.
       Бедлам, который вокруг меня стал неподьемной ношей,– мысли Ксении  продолжали плавно течь в каком-то интересном направлении.  Они превращались  в теплую водную гладь, куда хочется погрузить душу и бренное тело. Затем  Ксения чувствовала. как превращается в легкое белое перышко и плывет , плывет по течению.
     Всего второй год  пошел после окончания педагогического вуза , который Ксения закончила с красным дипломом. Столько радости и надежд. А чувство такое  что пенсия уже на пороге и никакого вдохновения. Нет , она , конечно не Макаренко, и не Шалва Амонашвили, но ведь нельзя же все время вспоминать недовольные взоры родителей. Что может эта начинающая молодушка? Наши чада достойны более опытного и сильного педагога. Обидно иногда бывает до слез Эта нескончаемая документация, отчеты по классу, конспекты  к уроку, вечерние и ночные бдения за компьютером, ворчание мужа и дребезжание свекрови, похожей на старый рассохшийся сервант с просевшей нижней ножкой, который вот- вот упадет и рассыплется от одного неосторожного движения к нему. Неопрятные нестарательные дети, которые уже хамить начинают. Это в начальной школе. А ведь она мечтала о другом…
 Хоть бы дома еще какой то оазис спокойствия был. Перед глазами потухший взор вечно недовольного всем мужа  Олега. Ему нужно идеальная чистота в квартире, которую Ксения взяла в ипотеку. Он с матерью даже в поручители не  пошел.
– Мне не нужна жена учительница,– так заявил муж. Решительно и безапеляционно. Эти вечные проблемы. Но ведь это ее хлеб. Она зарабатывает как умеет. Опыт придет со временем Главное, душа. А душа говорит о том, что нужно немного потерпеть.
– Терпение, детка,- ключ от всех дверей,– говорила  ее любимая бабушка.
Ночью  Ксении  приснилась рыженькая пампушка Ведерникова .
– А это правда, Ксения Андреевна , что Вы пошли умирать в больницу? Мне мама сказала. Но Вы не волнуйтесь, мы Вас все очень  любим, будем вспоминать и жалеем, что уроки не старались учить и расстраивали Вас.
Подбежал Витька Самохвалов и огрел Ведерникову мощным подзатыльником.
– Я всегда считал всех девчонок дурами! А ты , Ведерникова, дурнее всех! Ксения Андреевна скоро поправится и выйдет из больницы. Ведь правда же, Ксения Андреевна? Я выучил уже всю таблицу умножения, даже две пятерки за нее получил. Обещаю Вам хорошо учиться. И ты Ведерникова, смотри у меня! И Витька продемонстрировал перед  вытаращенными глазами девочки огромный  кулак.
     Утро наступило солнечное и радостное. Ксения сладко потянувшись, подумала о том, что давно так не спала. Суровая реальность куда-то отступила, оставив островки неприятных воспоминаний где-то в уже несуществующем  прошлом. Широкие кроны с развевающимися от ветра  ветками как добрые великаны размахивали перед самым окном, обещая жизнь, полную радости и приятных  житейских забот.
Странно, но здесь, вдали от городского шума, больница стояла на окраине города, все стало как- то блекло и неважно. С каждым мгновением на душе становилось легче и спокойнее. Очень часто в палату забегала дочь тети Бахат, Наиля. Она подсаживалась на материну кровать, иногда ложилась, и долго обнимала и гладила старушку. Такие нежные и трогательные чувства она видела, пожалуй, впервые. Взрослая дочь и пожилая мать .
 – Это ваша самая наверное любимая дочь? Ведь их у вас , Наиля говорила восемь. Она самая младшая.
– Зачем так думаешь?– отвечает  Бахат. Вот посмотри на мои руки. Десять пальцев. Всех люблю одинаково. Удивляешься, потому что своих пока нет. А как появятся, так вспомнишь меня.
И действительно, думает Ксения, – Бахат говорит про моих будущих детей. Я думаю о том, что хорошо, что их нет. А если что со мной здесь случится? Это неплохо , что родить не успела. Кому нужен ребенок  «ушедшей» матери? Ксения плохо себе представляет Олега в роли отца-одиночки.
 – Надо думать и верить в хорошее, дочка –говорит Бахыт,– раз ты здесь, значит поправишься и все хорошее впереди. И говорит какую то молитву на своем казахском языке,- это значит, что все будет хорошо.
На следующий день во время обхода Александр Михайлович долго и пристально просматривал свежие флюорографические снимки легких Ксении. Долгое продолжительное молчание.
– С операцией повременим. Нужно сделать  важные анализы, которые дадут более точную картину. Дальше будет видно, куда двигаться
Но Ксения знала , из этого отделения все проходят через операционную.
Больные после операции лежали на втором этаже, и каждый раз идя на обследование, проходя мимо этих палат, она кожей ощущала людские страдания. Нужно было дать время людям, чтобы затянулись швы и поутихла боль.
Мужское отделение было на другом конце коридора, но столовая была совместная. На завтрак обязательно легкая каша и травяной чай, особая диета для разной категории пациентов.
Однажды Ксения заметила на себе пристальный, но ненавязчивый взгляд. Высокий и худой, одежду трудно было назвать больничной пижамой. Коротко ежиком стриженые пшеничные волосы, чем-то похожий на Алешу Поповича с картины Васнецова « Три богатыря». Один в один. Только без шлема, доспехов и коня. Такой худой. Был бы мой, откормила бы. Не знала почему, но незнакомец ей чем то  понравился. У него были глаза цвета радостного неба. Голубые-голубые. В детстве Ксения влюбилась в одного мальчика в пионерском  лагере, когда играла с ребятами в  волейбол. Он стоял напротив, а  юная Ксения четко отслеживала подачи . Она увидела его глаза, метнувшиеся за мячом в самую  синеву неба. Этот цвет. Больше никогда и ни у кого она не увидит таких глаз. Конечно Ксюша  никому ни о чем не рассказала. Просто в ее сердечке навсегда остался этот образ красивого мальчика со светлой шевелюрой волос. Ну и пусть никто об этом не узнал. Кощунственно рассказывать об этом кому –то. Когда на уроке литературы  проходили творчество Пушкина, Ксения очень хорошо представляла сцену, когда поэт подъезжая под Ижоры , взглянул на небеса.
 «И воспомнил ваши взоры, ваши синие  глаза». Лучше поэта не скажешь…
Итак, незнакомец приметил ее, а она его. Пошли флюиды, от которых исходила музыка начинающегося  лета, которое прыгало солнечным зайчиком по стенам палат, щебетало птицами в нежной зелени деревьев и травы больничного двора. Незнакомец и Ксения  обменивались дружелюбными взглядами, но подойти к друг другу не решались.
– А где твой муж? Четвертый день лежишь, а его что то не видела,– тревожно спросила тетя Бахат не ради любопытства.
– Муж объелся груш,– грустно улыбнулась Ксения,– Прислал пять эсэмэсок, что аврал на работе. Приходится работать за четверых.
 «Прости , дорогая, милая моя девочка, пока никак не получается вырваться из цепких лап производства. Знаю , поймешь. С доктором я на связи. Не переживай.» Приходила его мама, свекровка, получается. Но лучше бы не приходила.
– А, понимаю, бывает  такое,– вздохнула тетя Бахыт.Но не переживай, ничего плохого пока тебе доктор не сказал, это самое главное. Верь и молись.
     Ксения, сама себе на удивление перестала переживать. Даже радовалась. Появился легкий румянец на щеках. Она ощущала свое тело легким и невесомым даже под пристальным провожаю–щим взглядом свекрови, думающей о том, что не на ту пал выбор ее сына.
– Вот теперь ты начинаешь мне нравиться, детка.
И все же, незнакомец первый заговорил с ней. Зовут Константином. Уже прооперирован на правое легкое. Операция прошла без осложнений. Возможно, скоро выписка.
Молодость думает о Жизни. В кронах деревьев птицы ведут первые гнездования, земля выстреливает первыми одуванчиками, оркестры пернатых поют гимны жизни с утра до позднего вечера.
– А мужу моему даже и дела нет до меня. А вдруг , это последние мои дни?,–спрашивает себя Ксения. Но почему то ничего уже не страшно, когда рядом Константин.   Если бы не краткие  прогулки с Костей, Ксюша, наверное бы, плакала от обиды.
– А  вдруг он так ни на кого больше не смотрел? может вообще не женат?–
– Да, Ксения, я не женат…,– ответил на молчаливый вопрос молодой женщины. И вы мне очень нравитесь…
– Но ведь я не спросила об этом вслух?
– Когда два человека находятся на одной волне, им необязательно выражать свои мысли вслух. Вы видите, чувствуете мои мысли, а я ваши.
– Но ведь так не бывает– подытожила  Ксения.
– Вот здесь позволю с вами не согласиться. Одна встреча на тысячу. У меня была первая любовь, можно сказать с раннего детства. Я ушел в армию, она вышла замуж. Пережил, как видишь.
–Да, грустно протянула Ксения. О себе ничего не хотелось рассказывать. Разве расскажешь о том, что чувствуешь себя ангелом, который рвется в небеса. Думаешь, ешь, разговариваешь, - это по одну сторону бытия. А по другую,- небо и безмятежная синь и снова эти глаза, в которых столько ясности и чистоты.
–Хочешь, я буду твоим телохранителем, никому и никогда не дам обидеть тебя. Я чувствую, что у тебя внутри душевная рана или обида. Можешь не говорить . Это необязательно. Я помогу тебе, только поверь. У меня бабушка Ксения, была. Моей путеводительницей, наставницей, и сейчас, когда ее нет, я чувствую ее добрый взгляд, теплую улыбку. Любовь не умирает. Я был ее любимым единственным внуком, и она больше всех верила  в меня.
Их выписали по воле случая в один день.
– Считай, девушка, тебе крупно повезло,- сказала медсестра, вручая Ксении справку для  выписки из истории болезни,– Ну прямо Боженька в губы поцеловал. Никакой опухоли у вас не было. На снимке такая проекция может получиться. Александр Михайлович Вам подробнее расскажет. Ксения  и Константин вышли из больничных ворот, держась за руки. Мобильники отключены. Пусть ничто не помешает двум влюбленным воспарить над Землей, как на картинах Марка Шагала. Все хорошее от любви, искренней и первозданной. Раз парят в небе птицы, почему нельзя парить людям? Такое бывает?
                ***