3. Пробуждение

— Хлюп! — ушат холодной воды вернул Гоше зрение и слух. Дыхание морским ежом оцарапало горло.
Над ним склонились два мордоворота в грязных атласных шароварах и чалмах. Похожи на ряженных моджахедов.
Один, плечистый с косым шрамом через всю щеку, пытался разжать его ладонь.
— Реал хочет отнять, вражина! — пронеслось в оживающих мозгах, а нога уже на автомате врезалась верзиле в живот.
«Йоко Гери» — боковой удар пяткой вывел противника из равновесия. Тот сложился вдвое и выпустил руку Гоши.
— А мама говорила, что карате это потеря времени. Только калечит и агрессию воспитывает, — приободрился Гоша.
Моджахед со шрамом на зверской роже вскочил и выхватил из-за пояса кривой кинжал.
— Йа хуру арагун! ** — взревел он.
— Махмуд! — остановил нападавшего высокий звонкий голос.
Ещё пара фраз на гортанном наречии — и будто специально для него по-испански:
— Оставьте его! Слово капитана! Это сын коменданта. Пригодится для выкупа. Свяжите покрепче и в трюм. Пора отчаливать.
— Словно по-русски говорит, каждое слово понятно, — удивился Гоша.
Махмуд злобно сверкнул глазами, но подчинился приказу.
В глазах у Гоши двоилось, и он не мог четко разглядеть говорившего, что стоял впереди на контровом свете. Заметил лишь темный силуэт невысокой гибкой фигуры.
В голове стоял туман и слегка подташнивало, словно Гоша опять прокатился на аттракционе «камикадзе». Да, угораздило как-то попробовать экстрима. Тогда еле выполз из кабинки, и потом полдня мутило. А пацаны хихикали, мол, «таких не берут в космонавты». Подумаешь, не очень-то и хотелось. Он, Гоша, никогда космосом и не бредил. Вот море — другое дело! Правда, и там с таким вестибулярным аппаратом — не айс. Да ладно.
Вообще, что тут происходит? Может, перегрелся на солнышке? Тепловой удар — и бац, отключился.
А что, если это вообще все во сне? И башня, и гоблины в шароварах. И этот |— с высоким, но властным голосом.
А сейчас заверещит будильник, и мама будет к завтраку звать.
— Ой! — резкая боль отозвалась в локтях. Их перетянула жесткая верёвка.
Монета выскользнула из ладони и со звяканьем закатилась в какую-то щель.
— Нет,  таких реалистичных ощущений во сне не бывает. Или он попал на один из местных праздников? Любят эти испанцы рядиться в костюмы исторические, по улицам маршировать с оркестрами и разыгрывать сражения шутейные. Но он-то не подписывался в этом маскараде участвовать. Что за дела! Надо этот балаган прекратить.
Гоша с трудом приподнял голову.
Башня по-прежнему зубцами упиралась в раскаленное солнцем небо. Но выглядела как-то по-другому. Посвежее, что ли. И скверик куда-то исчез. Только видел он башню откуда-то снизу, со стороны моря.
Сам Гоша коленями опирался на деревянную палубу. Рядом змеился толстый канат, оплетавший сероватую парусину.
Больше ничего не удалось разглядеть. Его куда-то потащили и бесцеремонно скинули вниз.
— Бух! — тяжелая крышка трюма грохнула над головой.
Гоша лбом пересчитал деревянные ступеньки и отключился.


**  Ах ты, Арагонский щенок!