Эпилог. Que Sera, Sera

Пролог - http://proza.ru/2024/08/15/1057
Часть I. 1. - http://proza.ru/2024/08/19/710
Часть I. 2. - http://proza.ru/2024/08/23/708
Часть I. 3. - http://proza.ru/2024/08/27/1214
Часть II. 1. - http://proza.ru/2024/09/01/1463
Часть II. 2. - http://proza.ru/2024/09/07/1541
Часть II. 3. - http://proza.ru/2024/09/14/915

БЛАГОДАРЕН И СРАЖЁН

Предупреждение: текст содержит сцены 18+

ЭПИЛОГ. QUE SERA, SERA

Мелкая и крупная мозаичная плитка песчаных расцветок чередовалась, повторяя спирали реликтовых морских раковин. К высокому потолку узор уходил в белый цвет, к ногам под водой — от лазурного к индиго.

Кожа его ног была заметно темнее. Год от года бордовее и бордовее. Вырезы на руках и под горлом стали жёсткими, почти костяными. Мужские бёдра, тесно соприкасающиеся с его кожей, были алыми. Когда грудь Серевина прикасалась к спине, он ощущал мягкое почёсывание его телесных наростов.

Они сидели на кафельной лестнице бассейна в банных палатах Восс-Ка.

Тёплые струи воды приятно ласкали плечи, когда внимательные ладони проходились по телу с губкой, пропитанной ароматным травяным настоем.

Чистокровный завершает уход за гостем и продвигаясь ближе, обнимает двумя руками, укладывая ладони на груди старшего.

Ваурон чувствует, как ситх касается его шеи своим лбом, трётся носом о плечо и прижимается щекой к спине.

— Если бы ты был моим отцом, я бы омывал тебе ноги до собственного столетия.

Ваурон погладил мускулистые бёдра, расслабленно устроенные по обе стороны от него и слегка похлопав по ним, хмыкнул:

— Как хорошо, что я тебе не отец. И у тебя есть занятия поинтереснее, чем прислуживать старику.

— Пройдёт время… Кехари поймёт твои чувства. Он к тебе вернётся.

— Он изменился. Путешествие за сокровищем Культа повлияло на него. Что-то утаил от меня… Чем-то сильно взволнован. Мне не подобраться. Тени и темнота. Гул множества рядом с ним — оглушает.

— Ты о том подарке, что он преподнёс тебе?

— Он передал Кету контейнер с записями из святилища. Голоснимки, голозаписи. Древняя ритуальная утварь. Безусловно, интересно и ценно, но… что-то, что на самом деле имело значение, он оставил при себе. Изучает сам. Продолжает что-то искать. Что-то видит и слышит… Нашёл себе девушку. Человек. Джедай подле него в качестве ученицы. Посредственность. Но он влюбился и привёз её на встречу со мной. Специально. Думал, я разозлюсь, и буду протестовать... В сложившейся ситуации я только и надеюсь, что эта дева удержит его от… Я не знаю, Серевин. Я не знаю, что он ищет.

— Ты боишься за него… Я понимаю. Но, мы знаем, что теперь он Хранитель Скрижали Восса. Если что-то пойдёт не так — у него всегда есть…

— Ты думаешь Мона-Рэ рассказал ему волшебную мантру — универсально исцеляющую от любого недуга смертоносных заклятий древности? О, Серевин. Всего лишь философия.

— Я не умаляю твоего переживания. Я его разделяю.

Лорд снова прижался лбом к спине повелителя, там, где должно быть сердце. Его руки соскользнули по тонкой коже на рёбрах, и он обвил ладонями впалый живот ситха перед собой.

— Прости, что я редко балую тебя своим вниманием. Всё-таки… ты уже взрослый мальчик.

Ваурон покрыл своими руками руки младшего и ощутил, как крепко и в то же время бережно тот обнимает его. Не хочет отпускать. Соскучился. И давно не посещал имперскую столицу. Давно не был с тем, кто когда-то позаботился о нём, не списывая со счетов внимания глав чистокровных Домов. Мальчик не выражал ярких талантов, но лорд, недавно вступивший в Совет, увидел потенциал. Серевин воспитывался матерью и тётушками. Отец погиб на дуэли, и сын его почти не помнил. Дяди были заняты своей службой и интригами. Случилось так, что в ближайшем обществе семьи не было ни одного мужчины, имевшего право провести церемонию передачи традиционных колф взрослеющему ситху. Одна из сестёр матери обратилась к Дарту Ваурону и он не отказал — во время ритуала, соприкасаясь с молодым чистокровным, был озарён предвидением раскрывающегося могущества. Он одарил юношу не только украшениями, но передал заклинание крови — одна из тайн родового колдовства, приумножающая Силу того, кто к ней обращён. С тех пор жизнь Серевина была связана с покровителем. Он узнал в нём Отца, которого ему так не хватало. Не видев сопротивления к проявлению своих чувств, юный чистокровный не останавливал себя в признательности. Ему хотелось его прикосновений, его внимания, доверия. Старший ситх был взаимен. Между ними сложилась удивительная близость.

— Как идёт строительство Колосса?

Тёмный лорд засмеялся и, повернувшись в пол-оборота, зачерпнув минеральную воду из бассейна, плеснул в лицо задавшему вопрос.

— Позор на мою голову устроил мой собственный ученик. Рабы отказались ваять меня. Разбежались… Ты знаешь это было… ммм… Старческая память! Это было давно, это было недавно! Стоит хоть иногда навещать меня в каасской резиденции, а не сидеть здесь безвылазно! Дорогой… мой… друг…

Чистокровный улыбнулся уголком рта, наблюдая мокрое лицо такого же улыбающегося чистокровного позади себя.

— Мне жаль, — произнёс ситх, когда повелитель отвернулся и, слезая со ступеней, ступил в воду по пояс: — Когда я вернусь на Дромунд-Каас, соберу тысячи слуг, но Колосс будет выполнен.

— Что ж… верю. И буду ждать. Хотя… пока статуя не окончена ещё поживу. Любуйтесь мной… таким, каков я есть! Пока дышу… Пока ещё могу любить.

Ситх нырнул в воду с головой и устремился к синему дну. Под водой ему казалось, что он плывёт не вниз, а вверх, к глубинам неба и тому, что за ними.

«- Синий — космос. А ещё — воздух и вода. Красный — это мама, ты и я.»

Вынырнув, Ваурон убрал со лба мокрые волосы и строго сказал лорду, оставшемуся сидеть на ступенях бассейна:

— Ты должен идти своим путём, Дарт Серевин. Не угождай старшим. Они не ведают, что творят.

...Приграничное нейтральное пространство...

Методично, в абсолютном молчании, жена собственными руками раскладывала вещи дочери по местам. Ходила по её покоям из стороны в сторону: от гардеробной до спальной. Не преминула пустить молнию в выжженные тренировочные брусья малой спортивной комнаты, где Серкет занималась физическими упражнениями и оттачивала свои уже нескромные навыки владения Силой.

Ваурон сначала прислонился у гардеробной — смотрел, как чистокровная злостно расправилась с кладью дочери, что та тайком собрала для отправления на Дромунд-Каас. Но одеяния девушки, она аккуратно развешивала по вешалкам. Раскладывала по полкам нижнее бельё и любимые шарфики.

Затем он проследил взглядом за нанесением очередного урона тренировочному инвентарю, после — остановился у колонны, подпирающей балдахин постели. Шесмет присела на самый край и, сжимая изящные кулачки, готовилась вот-вот раскричаться на главного виновника своих нервов.

— Это её выбор, дорогая. Она хочет, чтобы я забрал её в Каас… девочка повзрослела. Она стала девушкой. Её путь определён. Я…

— Что «ты»? «Ты»… ну?

— …Позабочусь о ней.

— Я ударю тебя, Тёмный лорд. Очень сильно!

Он присел рядом, вбирая собственной аурой палящий гнев супруги, но в матери, желающей сберечь при себе своё дитя, источник тёмной Силы был безбрежен, и она не замечала стараний мужа для её успокоения.

— Допустим, сегодня я её не заберу. Но ты не можешь мне запретить навещать вас… Она ускользнёт от тебя сама. Со мной. Без меня… Найдёт способ. Лучше со мной, Шесмет.

— Нет. Не лучше! Встань и выйди. Не хочу тебя видеть. Оставь меня.

— Она — ситх. Как ты. Как я.

— Не как ты. Не как я. Она глупенькая. Не понимает, что там происходит. Ты лжец. Обманщик. Притворщик. Позёр! Ей кажется, она сильна и неуязвима. Ведь «папочка» хвалит. Ведь «папочка» называет самой лучшей…

— Она — самая лучшая.

Ваурон давно приметил, как близко находится дочь, но Шесмет была слишком разъярённой в своих эмоциях и не придавала значения. А может быть и хотела быть услышанной в полной мере.

Дочь прокралась в свои покои, захваченные вниманием родителей, и подслушивала в укрытии за сетчатой ширмой, переливающейся перламутровыми ракушками — Серкет собирала их сама, ныряя к песчаному морскому дну. Только после того, как она вынесла на берег несколько десятков и сказала, что этого не хватит для её поделки, ситх прикрыв веки, и протянув руку, поднял над прибрежной поверхностью воды все сверкающие раковины и вынес их к песку у девичьих ног. Спустя месяцы тренировок в отсутствии отца, она вскоре продемонстрировала ему меньшие успехи, но он радовался за них, как за величайшие навыки. Ну и что, что с определенного участка перед собой она поднимала вихри песка, перетруждалась и зачастую выносила к себе из воды только трепыхающихся рыбёшек и пару угрей — среди этого улова были и те самые ракушки. Три штуки.

«- Серкет, невероятно, радость моя — ты нашла те самые, что мы не выловили с прошлого раза. Местная экосистема теперь на нашей совести. Кто знает, может от этих моллюсков зависело всё сущее в этом мире.»

«- Ты найдешь нам другую планету?»

«- Любую, на какую укажет твоя прекрасная ручка,» — чистокровный стряхнул песок с ладони дочери, сверкающей перламутровым блеском, скрошившимся с ракушек, и поднёс к губам.

 «- Заберёшь меня в Империю? Я хочу быть ситхом, как лорд Кет. Буду твоей ученицей…»

«- Мама будет в ярости. И прошу, не говори о моём ученике в такой интонации. У него нет шансов.»

«- Ооо… Он всего лишь мой друг! Он Кет, а я Серкет, почти как «Кет» — Кети!.. Папочка, но ты же сильнее её. Главнее. Прикажи отпустить меня! Воля Тёмного лорда превыше всего.»

«- Нет, «Кети»,» — ситх опустил руку дочери и погладил пальцы: «- Превыше всего воля Владыки. Твоя мама опасается за тебя не из каприза. С твоим рождением в ней открылись способности к предвидению. Её сны связаны с тобой. Она твоя защитница.»

«- Владыка… Император. Я даже представить не могу! Ничего не могу. Какой смысл в такой жизни?! Я не хочу просидеть тут до старости. Может… если ты станешь Императором, она меня отпустит?»

«- Не торопись, моя решительная воительница. Будущее не убежит…»

Жена повернулась к нему и схватила за длинный лицевой отросток:

— Ты весь у меня, как на ладони, Ваурон… — она смягчила хватку, и рука, с которой только что срывались молнии, легла под щёку, пропуская меж пальцев короткие острые наросты: — Берегись. Если моя дочь пострадает из-за тебя, я…

— Прекрати, Шесмет, — строго осадил ситх, но не убрал от себя её ладонь, а ответно прижался: — Она наша дочь.

— Никакого Коррибана!

— Никакого, дорогая.

— Никакого Дромунд-Кааса!

— А что не так со столицей? Ты не говорила, что видела сны о ней…

— Я сказала никакой Империи, милый!

…

В просторной каюте на яхте Мортиса было гораздо уютнее, чем в любом из его личных кабинетов имперских миров.

Приглушённый свет больших оранжевых ламп, создавал атмосферу гостеприимного радушия. Вазы с живыми тигровыми лилиями по обе стороны от столика с шахматной доской. Девушки в облегающих шёлковых платьях с дорогими украшениями, подающие советникам закуски и пополняющие бокалы напитками. Мортис предпочитал бренди. Ваурону было предложено несколько видов коллекционных вин, но повелитель решил оценить полюбившееся коллегой.

Чёрная борода аккуратно подстрижена. На хозяине роскошного судна не менее роскошные, но лаконичные одежды — костюм из чёрной ткани, отливающей фиолетовым напылением, камзол с косым пошивом и золотым кантом в местах крепления запаха. При всей внешней элегантности, в моменты сосредоточения, человек совсем неэлегантно придерживал губами курительную трубку. Ванильные ноты табака доносились и до компаньона, но Мортис знал, что Ваурон был снисходителен к его пристрастию и не делал замечаний о неприятии к чужой привычке расслабляться.

Дежарик они находили пошлой игрой для завсегдатаев кантин и отдавали преимущество над голографическим спортом — искусству. Передвижение по зеркальным клеткам красивых фигур, высеченных художником из кости, доставляло отдельное удовольствие. Материальное ощущение реальной игры, как большей, той, что эти двое вели на политической арене.

— Всё закончится на Кореллии. И Децимус уже там.

— Накаляешь до предела, впрочем, как всегда. Но я возражу, — советник передвигает чёрную туру: — Кореллией не обойдётся. Ты играешь с Барасом, не он с тобой. Он пойдёт дальше, минуя твоё представление в его честь.

— Есть третья сила. Точнее высшая инстанция. Амбиции Бараса смешны.

— Ты смеешься. Не Он.

Ваурон действительно рассмеялся в голос, слишком искренне по мнению Мортиса и он неодобрительно покачал головой.

— Я знаю, чего вы боитесь, советник. Вмешается не Император. Во всяком случае, не в известной мере, которой стоит опасаться.

Странно было выступать в роли успокоительного для такого опытного советника, но Мортис верил Ваурону. Сейчас они были «в одной лодке» во всех смыслах.

Ощутив возрастающее волнение в Силе, мужчина отложил свою трубку в сторону.

Смех чистокровного резко прервался. Руки крепко схватились за резные подлокотники кресла. Тёмные пухлые губы сжались в тонкую линию, а алые глаза распахнулись, словно ситх испытал резкую физическую боль или впал в невыразимое безумие от видения, настигшего его внезапно, и он не имел над этим состоянием никакой власти и никак не мог взять свои чувства под контроль.

Дарт Мортис никогда прежде не видел его таким, но никак не мог среагировать — аура Тёмного лорда захватила всё пространство каюты, но он подозревал, что и всё обслуживание яхты ощутило на себе ледяное оцепенение.

Ваурон приложил руку к груди, сквозь зубы втянув воздух, закрыл глаза и опустил голову. Постепенно ощущение замедления времени и неспособности совладать с собой спадало. Эмоциональная волна, невиданной реакции могущественного адепта Силы, накрывшая собой всё словно океанское цунами, видимое для каждого чувствительного, пурпурным отливом возвращалась к своему источнику.

У одной из рабынь, понравившейся гостю и прежде занимавшей диван вдали комнаты, началась истерика. Человеческая девушка закрывала руками рот, но её крик, даже Мортису показался противоестественным для простой смертной. Слишком громко, слишком режуще привычную для него тишину личных покоев. Лицо заливалось слезами, глаза ничего не видели перед собой. Подозвав к себе вторую служанку, держащуюся в тени с подносом в руках, трясущуюся от ужаса и холода, хозяин потребовал, чтобы одна немедленно увела другую за двери. В прочих обстоятельствах он бы просто свернул шею такому элементу его раздражения, но запоздало отметил про себя, что всё ещё пребывает в аффекте чужой воли.

Когда каюта вновь наполнилась тишиной, Мортис задумчиво смотрел на замершего в своём сокрушении. Ждал, когда ситх придёт в себя и тактично не подгонял банальными вопросами.

— Планы изменились. Прости… продолжим игру в другой раз.

«Прости…» Он кого-то потерял. Близкого. И Мортис догадался кого именно. Ответ был в померкших алых глазах. Губы пытались сыграть одну улыбку сожаления, но выдавали другую. Отростки, продетые в традиционные украшения, подрагивали. Чистокровный смотрел на него с немой просьбой, сказать хоть что-то.

— Мне жаль, Ваурон, — человек поднялся со своего места и подал гостю руку: — В другой раз начнём с дебюта. Откроем новую партию.

— Конечно, коллега! — советник благодарно опёрся на мужскую ладонь и, поднявшись с места, добавил: — Продай мне ту девочку. Растрогалась за старика! После такого я почти обязан жениться.

Этот смешок удался и прозвучал более чем узнаваемо, но прошение не было шуткой.

— Я подарю её вам, если после пережитого она останется способной…

— Любой. Я возьму её к себе любой!

...Неизведанные регионы. Система Цит...

Негаснущее зеленоватое пламя лизало стены и указывало путь. Алхимические факелы, вбитые меж камней вдоль всего лабиринта катакомб, рассеивали темноту покинутой древности.

Повелитель оставил ученика на поверхности. Лорд Кет принялся за задание: найти достаточно сухостоя и соорудить погребальный костёр.

Последний раз Дарт Ваурон встречался с лордом Нарратом в его особняке, застал ситха за завтраком под навесом беседки. При нём была та же человеческая девушка. Падший джедай, которую он называл своей ученицей. Ту, что нашёл в своём путешествием за артефактами древнего Культа. Ту, что взял с собой, приняв решение покинуть Империю и продолжить своё странствие. Ту, от чьей руки погиб. Не в сражении… Во время тайного ритуала единения. Чистокровный пожелал сделать её не просто своей супругой — сосудом для порождения единокровного потомства. Она убила его ритуальным кинжалом, тем, что сын утаил от отца. Тем, что являлось истинным «сокровищем», к которому привёл его проклятый компас.

Ваурон не знал от чего хочет предостеречь сына, но он пытался… Пытался его задержать, остановить. Сказал ему, что закроет глаза на недостойный союз, на всю его безответственность в служении Сфере. Он просил его остаться, вернуться к делам, но лорд был непреклонен в своём желании дойти до конца. Испытать познанные им тайны и подчинить себе мечтавшую сбежать от него. Ваурон мог убить эту девушку прямо за столом. Ваурон дал согласие на то, чтобы она была рядом с его наследием… Всё что угодно. Но, ни одно из решений не могло остановить волю сына. Не было правильного решения. Не было и неправильного. Старший чистокровный отступил… Больше не мешал.

Отец поплатился за каждое действие и бездействие.

— Вот всё и закончилось. Вот и закончилось… мой мальчик.

В большом зале каменного святилища, скрытого под землёй, не было ничего кроме жертвенного алтаря.

Мёртвое тело чистокровного мужчины было обнажённым, лежало в чёрном стывшем пятне собственной крови у основания несостоявшегося «брачного ложа».

Повелитель встал перед ним на колени и повернул лицом к себе. Прижавшись лбом к ледяному бледному лбу сына, он не в силах смотреть на некогда красивое лицо, распухшее в сыром гниении, судорожно снял с себя мантию, чтобы укрыть…

Тяжелое, окоченевшее тело со следами незавершённого ритуала в виде резанной раны, тянущейся от шеи до пупка. Точное попадание в сердце — смерть была почти мгновенной. И сын ждал её. Предвидел. Возложил на отца обязательство довести ритуал — найти джедая и тем же оружием разить сердце избранницы для воссоединения их душ в ином мире. Знал, что старик догадается о замысле своего талантливого ученика. И Ваурон непременно исполнит это последнее желание.

«Почему именно так?»

Наррат до самой смерти и после — не мстил мастеру. Хотел его внимания. Хотел что-то доказать… И по-своему у него это получилось. Только молодой ситх так и не нашёл ответа на вопрос — с чьей Тьмой в себе он не смог смириться, и чья воля вела его до помутнения в рассудке за пределы известных систем. И та же воля дарила ему предвидение величия его далёкого потомка, что должен был стать Владыкой в собственной Империи.

Отравленный влиянием Сетх-Нура однажды — пронёс его проклятие в себе до самой гибели. Стоял на краю Бездны. Не упал. Но не вернулся из страшного сновидения.

Эта планета оказалось совсем не такой, какой её воображал маленький Кехари по воспоминаниям странников из старой путеводной книжки.

Здесь всё давно умерло. Жизнь выпита и ни одного цветущего деревца, ни единой птицы или насекомого.

Дарт Ваурон нёс своего сына на руках перед собой… Как когда-то во сне. Как никогда больше.

— Всё закончилось, моё сокровище. Всё закончилось.

Шептал про себя ситх, не желая опускать тело на возложенные ветви, занявшиеся огнём.

Лорд Кет всё сделал, как подобает и ждал мастера у корабля. Преданный последователь застыл в наблюдении. Он никогда не видел подобного прощального ритуала своими глазами. Не хотел бы видеть. Ему было жаль учителя, которым он восхищался и за которого сам готов был ступить в любой огонь, если придётся.

«Отпусти его, отец. Отпусти.»

Ваурон очнулся от своего ужаса, услышав родной голос в сознании. Чувствуя родное светлое присутствие рядом с собой.

Призрак помог разжать пальцы. Помог оставить бесценную ношу. Занял пространство меж всполохами пламени, съедающими мёртвое тело и плачущем родителем.

«Я никогда тебя не оставлю. Я здесь…» — призрачная рука юного чистокровного коснулась груди отца: — «Всегда с тобой.»

Кехари улыбнулся ему и обнял. Он простоял с ним долго. Всё время, пока языки пламени вздымались вверх. И исчез с прикосновением живой ладони к плечу…

Тлели угли кострища. Скальную пустошь безжизненной планеты озарял свет далёких звёзд и ближайшего тусклого карликового солнца.

Лорд Кет позволил себе этот жест в беспокойстве за мастера, задержавшегося в своём прощании.

— Ты что-то хотел сказать?

— Получены сообщения от Хареша. Он встретился с республиканцами у вашего убежища на Кореллии, но Дарт Барас послал ассасинов. Один уже ликвидирован. Точно неизвестно, скольких можем повстречать, когда…

— Это не имеет значения, Кет. Я сыграю свою роль до конца.

Тёмный лорд посмотрел на привычный, остановившийся в особом почтении смиренный кивок рослого широкоплечего воина, верно следующего за ним, и протянув руку, погладил по плечу, удостоверяясь в его реальности.

— Я обеспечу вашу безопасность, мой лорд.

— Пойдём… Невежливо заставлять наёмников ждать нас так долго. Их тоже можно понять! Время — деньги. В том числе и мои.

Молодой человек, проводив чистокровного до корабля, обернулся на мгновение, будто услышал знакомый смешок не перед собой, а позади…

Показалось.

...Год спустя. Дромунд-Каас...

Леди, одёргивая подол неудобных церемониальных одежд, пробиралась сквозь заросли к беседке.

— Мило.

Её не смущал хлещущий дождь, ведь сопровождавший дроид постоянно поддерживал над госпожой зонт, чтобы та не испортила ни причёску, ни наряд.

Позванивая золотыми цепочками в волосах, она приподнимала бордовые вуали пышного платья, чтобы было удобнее подниматься по ступеням к фонтану.

— Почему он не работает?

Супруг, следовавший за ней и не промокший насквозь, благодаря такому же дроиду, лаконично заметил:

— В отсутствии хозяев многое не работает.

— Но я же здесь! Хочу смотреть на красивый фонтанчик.

— Завтра всё будет радовать вас, миледи.

— Почему ты так плохо подготовился? Хорошо, что теперь я буду хозяйкой, при мне во владении будет порядок. Вот увидишь!

Лорд Абарон до сих пор останавливал себя в желании сказать: ««Вот увидите!», юная леди», но, увы, он имел дело не с ученицей, а с женой. Не то, чтобы он не участвовал в выборе спутницы жизни… Династический союз не был для него сюрпризом. Дарт Ваурон давно сделал ему предложение, и он несколько раз посещал его тайное семейное пристанище, чтобы познакомиться с девушкой, однако вызов для заключения союза оказался внезапным, скорым и даже поспешным.

Более того, он был удивлён, что повелитель перевёз семью в каасскую резиденцию. Кандидатуру лорда одобрила леди Шесмет. Чистокровная женщина с ранней проседью в волосах подала ему руку для поцелуя, и он преклонил колено перед матерью супруги.

«- Я вверяю тебе самое ценное, что у меня есть, лорд. Не сбережёшь, пожалеешь о собственном появлении на свет!»

Величественная золотая диадема, переливающаяся кровавой россыпью рубинов покрывала голову леди, и глядя на неё снизу вверх ему привиделось, что на него смотрит Богиня из древних легенд о великой Тёмной Матери. Она была грозной. Она была повелительной. Она была отдающей. Принимала клятву и обещала смертную кару. Отпускала, но смотрела вслед. А ещё она была растеряна и мягка, когда опускала свою ладонь и склоняла голову набок. Печалилась, как всякая смертная женщина, доверяющая свою дочь чужому мужчине. Но надеялась на него. Абарон был ослеплён её привязанностью к своему ребёнку. Поражён ею. В том порыве, клятва на крови обретала сакральное, вневременное значение.

— Признаюсь, миледи, я не ожидал, что Дарт Ваурон и ваша матушка одобрят мою кандидатуру так скоро.

— Кроме тебя никого не было. Ты и лорд Кет. Больше никого. Считай, только ты, и больше никого. Отец, наверное, давно тебя выбрал.

Обращение на «ты» так и резало его слух, но он всё ещё держался, просто стараясь привыкнуть к манерам новоявленной госпожи его жизни. Не то, чтобы у лорда не было вариантов и многие Дома предлагали ему в жены своих дочерей, но в приоритете всегда слово Тёмного советника, которому перечить было недозволительно. Оставалось принять предложенную судьбу. Девушка оказалась очень приятна его взору, ему нравилось слушать её голос, но манеры и обращение задевали ситха, с годами обрётшего в характере ещё больше суровости и непреклонности.

— Я предполагаю, что достаточно хорошо знаком с Тёмным лордом. На его окончательное решение мог повлиять только ваш личный выбор. Если бы я вам не понравился…

— Ты понравился! Пойдём!

Схватив лорда за руку, она промчалась под ливнем к особняку.

— Постойте, миледи.

— В чём дело?! Не успел спрятать любовниц или ораву полуголых рабынь всех видов и цветов?

Абарон прокашлялся. Шутка не насмешила, а покоробила. И он не стал сдерживать свою мимику в демонстрации неприятия к её словам.

Серкет опустила взгляд и надула щёки. Надо же… Её можно было пристыдить. Он взял в жены «послушницу»! Озорную, энергичную, своевольную, верящую в свою непогрешимость и всесильность. Если вовремя одёрнуть распалённый до неприличия норов, то смущённо опускает свои красивые янтарные глаза, но дуется на вредного «взрослого».

— Великая Сила, я буду вынужден заниматься перевоспитанием собственной супруги…

— Ты же муж, а не отец. Мужья не воспитывают! Я уже…

Предупреждая дальнейшее словесное противостояние, ситх взял девушку на руки и перенёс через порог, как подобает, и как он хотел. Чистокровная улыбнулась. Мокрые пряди каштановых волос облепили алые щёки. Часто захлопав пушистыми ресницами, она сама сблизилась для поцелуя, неловко приложившись губами к мужской верхней губе.

— Вы совсем не ознакомились с церемониалом, юная леди?

— Скучно. Это для домашних леди… Я не домашняя. Не стану, — нежные девичьи руки обвили шею супруга, и она заелозила, устраиваясь удобнее. Пока он нёс её вверх по лестнице, не умолкала ни на мгновение: — Так и знайте, лорд. Вы свободный ситх, и я тоже. Вы мне не хозяин! Вы не закроете меня в этом доме и…

…

Когда он проснулся, леди в спальной не обнаружилось. Но гардеробная была заполнена женскими вещами. Разные изящные мелочи и драгоценности, занимали женский столик с зеркалом. Пара домашних туфель осталась у постели. Но девушки не было в освежителе. Выглянув за двери, хозяин дома схватил под локоть проходящего мимо дроида и громко спросил:

— Где госпожа?

— Леди Серкет пожелала принять завтрак в оранжерее, — услужливо проговорил механический голос.

Отпустив следующего по заданному алгоритму, лорд вернулся обратно в покои и глубоко вздохнул. Он успел снять с себя сапоги, но церемониальный костюм был до сих пор на нём.

Они проговорили весь вечер и почти всю ночь, пока чистокровный случайно не прикрыл веки чуть дольше, чем на секунду и не погрузился в сон от одной из продолжительных мечтательных речей, провозглашаемых приятным женским голосом. Чистокровная всё это время пребывала на постели рядом с ним в одном нижнем платье и не останавливалась в декларировании…

Серкет, как только оказалась спущенной на пол в покоях, скинула с себя тяжёлое тёмное платье и забралась на покрывало семейной постели, в протесте возвещая о том, что не потерпит дома тех рабынь, которых не выберет сама… С этого началось их длительное обсуждение предстоящего совместного быта. Абарон был уверен, что в леди и при бессоннице на множество дней вперёд хватит энергии на то, чтобы переменить в этом владении всё под свой вкус и подчинить своей воле.

— Вы без оглядки на последствия согласились вступить в союз со мной лишь бы сбежать из-под опеки родителей?

Освежившись, переодевшись в повседневные одежды, лорд нашёл чистокровную в геральдическом зале. На ней была красивая длинная туника цвета свежей зелени с длинными вырезами по бокам, обнажавшими стройные алые бёдра. Длинные пышные волосы забраны в высокий хвост. Перьевые серебристые серьги свисали почти до плеч и шелестели от каждого грациозного движения. Абарон остановился, разглядывая её. Леди держала в руках световой меч с тёмно-бордовым лучом и делала тренировочные выпады. Стойки были выверены и доведены до идеала, но удары слабоваты. Она совмещала несколько стилей боя. Танцевала…

— Конечно! Но вы мне, правда, очень нравитесь. И супружеский долг не отменяется! — Серкет, погасив оружие, изобразила восклицательный жест пальцем свободной руки: — Как ты посмел уснуть?! Я что, такая неинтересная?!

Мужчина медленными шагами направился в её сторону, не сводя с неё взгляда. Ситха охватила страсть. Контролируемая. Узнаваемая. Влечение к красоте. К юности. К жизни. Но стоило ему проявить перед ней своё чувственное желание и дать о нём знать в Силе, в ответ он ощутил тривиальный девичий страх, и вся смелость и бравада леди таяли на глазах.

Чем ближе он становился, тем сильнее она пятилась от него. За спиной была стена. Бежать некуда.

— Вы боитесь. Вы ничего об этом не знаете. Как дитя.

Тихий, повелительный голос, Сила чистокровного и природное обаяние правильных черт лица завораживали девушку. Отец действительно не предоставил ей иных вариантов и не стал устраивать лишних смотрин, превращая свой дом в приёмную комиссию. Он считал, что сделал лучший выбор из возможных. В том же убедил свою супругу. А леди неизбалованная вниманием других мужчин с радостью согласилась на предложение. Лорд показался ей хоть и ужасным занудой, но очень симпатичным. В любом случае, она была уверена, что главное вырваться из родного дома. Уж из-под надзора супруга убежать легче, чем из-под родительского.

— Хочу узнать. С тобой.

Совладав с голосом, она сказала это смело и также смело привстав на носочки снова бросилась в поцелуй первой. В этот раз ситх, поймав её губы, увлёк в настоящую близость, прижав собой к стене, но сдерживая напор.

— Ой, остановитесь! Они смотрят!

Часто задышав, Серкет увернулась от повторения, хотя не скрыла, что таким лорд ей понравился ещё больше. Погладив его по предплечью, она кивнула в сторону портретов на стене.

— Я не варвар, миледи. Для продолжения близости надлежит вернуться в покои.

Он улыбнулся её причуде уголками губ и, обернувшись, обошёл взглядом помещение.

— Меч… Я взяла в одной из шкатулок. Он мне очень приглянулся. Я хочу оставить его себе.

— Нет. Вам нужно положить его на место.

Голос Абарона стал слишком строгим, и он почувствовал, что тон обидел леди. Она вернула оружие туда, откуда взяла и закрыла реликвию на замок, повернув маленький торчащий ключик трижды.

— Он принадлежал вашей матери? Это она?

Серкет, как ребёнок подскочила к единственному женскому изображению на стене и вопросительно смотрела на супруга.

— Все, кого вы здесь видите — не относятся к моей линии рода, — предвосхитив все последующие вопросы, он продолжил: — Дарт Ваурон вызвал меня на Дромунд-Каас неожиданно, и я каюсь, действительно не успел подготовить эти владения, как следует. Заключение нашего союза было слишком спешным…

— Отец не выдержал истерик мамы, — откровенно со вздохом досады проговорила чистокровная: — После моей шестой попытки сбежать из дома.

Строгость Абарона смягчилась, он снова улыбнулся жене и, взяв её руку, поцеловал ладонь:

— Вы очень хитрая, Серкет. И красиво владеете мечом. Из вас вышла бы превосходная воительница. Я с восхищением наблюдал за вами.

Засмущалась, но была очень довольна оценкой могущественного воина.

— Мы должны быть равными. Я хочу быть ситхом!

— Вы — ситх, моя леди. Но я дал клятву вашей матери, что если допущу вас до испытаний, то пожалею о собственном рождении.

— Она не узнает! О таком наставнике, я могла только мечтать!

Подпрыгнув на месте, она потрясла мужскую ладонь в своих руках. Хитрее некуда.

— Так я и думал… я взял в жены послушницу…

— Вы не договорили, мастер! Чьи это портреты?

Быстрое возвращение к волнующей теме и явное обозначение смены роли… Любопытство придётся утолить. «Мастером» супруги он ни в коем случае быть не хотел, но ничего дурного не видел в том, чтобы помочь ей в совершенствовании навыков самозащиты.

— Дарт Ваурон настоял на передаче этого владения в наследование мне по праву бывшего опекунства. Я когда-то был временным законным опекуном имения и наставлял последнего потомка династии. На этих портретах именитые члены его рода. Всё, что в этой комнате, должно передать в хранилище при собрании Глав чистокровных Домов. В шкатулках — реликвии, личное оружие. Вы держали в руках меч его бабушки…

— А… — многозначительно протянула Серкет и обернулась в сторону стола с дорогими ларцами, затем всё её внимание было снова обращено на женский потрет, а взгляд полный вопрошания она переводила с красивой молодой леди на лорда перед собой. Сила пульсировала захватывающим предчувствием, то ли выдающегося дара древних провидцев, то ли природным женским чутьём в сообщении с могуществом крови: — На портрете не она. Кто эта женщина, Абарон? Ты же знаешь, кто она…

Абарон впервые был женат. Однажды и на всю жизнь. Иного в его понимании быть не могло и связывать свою судьбу с леди, начиная с ненужной никому лжи, он был не намерен.

— Её зовут Хетит. Мать чистокровного по имени Кехари. Он был моим воспитанником, учеником и другом. Ваш брат был необычным ситхом. Я сожалею о его гибели. Я сожалею о том, что рассказываю вам это, но иначе… бесчестно.


...Que Sera, Sera...

Прошло несколько лет с уничтожения всего живого на Зиосте Владыкой. Он давно отринул свою Империю, поглощал сущее во имя своего бессмертия.

Вопреки всем предупреждениям и видениям матери, Серкет тайно покинула Дромунд. Отправилась на Коррибан за супругом. Её личное предвидение беды оказалось превыше всех рациональных убеждений. Она полагала, что спасёт любимого от того, что узрела во сне. Ей привиделось, как чистокровный вступает в неравную схватку с множеством незнакомых воинов в золотых доспехах.

Абарон был ранен, но Сила не давала ему пасть. Бои были окончены. Коррибан подвергся нападению неизвестных рыцарей. Реки крови и трупы ситхов, их рабов, слуг и тварей. Обрушившиеся камни древних руин… Всё, что он видел. Ни единой живой души. Но он шёл дальше… Брёл вдоль гробниц к Академии и нашёл свою леди в песках, пронзённой световой пикой. Она не выронила подаренного им меча из рук, как настоящая воительница, крепко сжимала рукоять в ладони. Примчалась по зову сердца, на помощь возлюбленному прямо перед вражеским вторжением.

Они не успели встретиться. Не пересеклись. Не обмолвились словом.

Лорд держал на руках тело любимой и окровавленной ладонью гладил её красивые каштановые волосы, счёсывая с прядей песок. Потянувшись поломанной рукой к своему мечу, он приставил его к разрывающейся от боли груди и покончил с собой.

Перед отбытием, Серкет отослала детей в резиденцию отца.

Шесмет проснулась среди ночи и не знала, как ей спастись от ужаса своего предчувствия. Она ощущала великий страх. Надвигающийся кошмар, становящийся реальностью, которой она не может противостоять. Женщина шла по коридору имения на детский плач и обнаружила на руках одной незнакомой рабыни — трёхлетнюю девочку, свою любимую внучку Латиф. На руках другой твилеки, был полугодовалый мальчик… Дети её «маленькой доченьки». Её обречённой на гибель Серкет.

Ваурон опасался, что супруга сойдет с ума, но наличие на руках детей удержало от падения в бездну своих переживаний.

Ещё одного «сына» ситх потерял задолго до этого, предоставив тому свободу выбора на распутье. Серевин выбрал заведомо проигрышную сторону Дарта Малгуса, но по личным убеждениям и искреннему предвидению лучшего будущего для Империи. Был убит Гневом Императора на Илуме, как предатель. Той же участи не избежала и дорогая его сердцу женщина восс. Талса-Ко была казнена, несмотря на заверения в верности, сразу после него.

От прежнего Тёмного Совета не осталось никого кроме Дарта Ваурона и Дарта Асины, чьему возвышению он не только не противился, но способствовал лично. Помогал и давал волю в устранении её конкурентов на пути к императорскому трону. Асина провозгласила себя Императрицей. А он по-прежнему возглавлял своё ведомство. Однако теперь его министерство звалось Сферой гражданской администрации. И под его полномочия также перешла часть тех обязанностей и привилегий власти, что ранее были в ведомстве пропавшего Дарта Мортиса. Погиб и великий Дарт Марр на которого они вдвоём когда-то возлагали столько надежд. Сыграл свою роль не до конца… Ваурон находил его присутствие в Силе — посмертное, переменившееся, но, как прежде, различимое от прочих особенной весомостью не просто могущества, а личности.

Шесмет не покидала комнату внучки. Не отходила от неё ни на шаг. Латиф заменила ей весь мир. Но странным образом женщина отторгала маленького внука, покинутого родителями, когда ему отроду было всего полгода. Мог ли он теперь вспомнить их лица, запах, голоса?

Советник вернулся с поклона Закуулу, будучи представителем своей Империи, подчинившейся воле другой сверхдержавы — Вечной Империи Арканна — сына, затаившегося в Силе Владыки, успевшего обрести и новый лик и новое имя.

Чистокровный поступал, как и жена. Уединялся с внуком в своих комнатах. Ненадолго позволял себе забыться от всех дел.

Разделение ему не нравилось. Но когда он выходил с мальчиком на руках к той стороне дома, что занимала супруга, то сталкивался с полным игнорированием, словно он и малыш были для неё невидимыми.

Однажды это должно пройти… Она образумится. Не простит ему, что он дозволил случиться гибели их дочери. Он и сам себе ничего не прощал… Но сестрёнка с братиком должны видеться, общаться, и играть.

Маленький Кехари сидел на пушистом меховом ковре со своими мягкими игрушками и строил для них жилище из разноцветных и разновеликих кубиков. Ваурон устало откинувшись на спинку софы, наблюдал за этой игрой.

Малыш выстроил полукруг атриума и усадил в центр несколько зверей. Крупную пёструю птицу понёс к дедушке:

— Па…

Сказал своё первое слово. Поздно начал говорить.

Обратился к нему… Не так как должно, но Ваурон постоянно делал вид, что не замечал за собой приговариваемое: «Иди к папе на ручки», когда брал в объятие. И как потом переучивать? Как объяснять? Сеять ложь в семье?

Никто не учится на чужих ошибках. Кто-то не учится и на собственных?

Из него вышел дурной, виноватый во всём отец. Может ли из такого получится мудрый и ответственный дедушка?

— Па!

Прозвучало требовательнее. Ребёнок не получал вопрошаемого отклика от притихшего на его обращение взрослого.

Ситх взял из маленькой руки предложенное. Усадил игрушку рядом с собой на софу и, наклонившись, забрал дитя на колени. Прижав к себе Кехари и ощутив ответное детское объятие он с улыбкой поправил:

— Не «па», котёнок. Дедушка. Я твой старый дедушка Ваурон…

На него смотрело совсем другое детское личико и другие глаза. Внук нёс в себе наследие рода своего отца. Гладенькая ярко-алая кожа с только намечающимися крохотными наростами на скулах, но бровки обещали быть мясистыми и острыми, впрочем, такими же, как у отца… такими же, как у обоих дедов и прадедов.

Мальчик потянул пальцы к взрослому лицу, схватившись ладонями за бордовые щёки и в желании снова быть услышанным, настойчиво выговорил своё:

— Папа.


Примечания:

Музыка: The Pixies - Que Sera, Sera (Whatever Will Be, Will Be)
*Что будет, то будет

Продолжение этой истории:

Интерлюдия Ваурон/Асина:
2. "Друг для друга" - http://proza.ru/2024/12/24/1298

Новогоднее продолжение о семье Ваурона:
3. "День Жизни в Доме дедушки Дракона" - http://proza.ru/2024/12/09/1454

Горести и радости отцовства Дарта Ваурона
или эпилог семейной саги:
4. "Преданные огню" - http://proza.ru/2025/01/29/1473