Л. Войтоловский. По следам войны. Том 2

СТАТЬИ И ОЧЕРКИ А. А. ДИВИЛЬКОВСКОГО

Сборник публикует его составитель Ю. В. Мещаненко*

…………………………………………………………………


                ПЕЧАТЬ И РЕВОЛЮЦИЯ, 1927, Книга 2, М А Р Т

                Журнал литературы, искусства, критики и библиографии

                Под редакцией Вяч. Полонского
 
                и при ближайшем участии

А. В. Луначарского, Н. Л. Мещерякова, М. Н. Покровского и И. И. Степанова–Скворцова.

Государственное издательство

Москва

1927

Тираж 8.000 экз.

Всего страниц: 246


                ОТЗЫВЫ О КНИГАХ
               

                б) Русская история


   153


                1. Л. ВОЙТОЛОВСКИЙ. По следам войны. Т. II. А. Дивильковского.


Л. ВОЙТОЛОВСКИЙ. По следам войны
(походные записки 1914–1917 гг.),
Том II, Предисловие Д. Бедного,
ГИЗ. М. — Л. 1927. Стр. 284.
Тир. 3.000 экз. Ц. 3 руб. 50 коп.


   Продолжение «походных записок» Л. Войтоловского читается с таким
же захватывающим интересом, как и I-й том.

   Не знаю, надо ли, следуя приглашению Д. Бедного (см. его предисловие), объявить автора «подлинным художником», «выдающимся художником» и т. д.

   Вернее, пожалуй, вместе с М. Горьким – отрывки из письма «добрейшего Ал. Максимовича» в книге приведены тоже в предисловии — соблюсти известную осторожность, говоря лишь о «работе», замечательно сделанной... почти с объективизмом художника.

   Но суть дела, конечно, не в этом. Ведь мы здесь имеем дело не с «произведением фикции» (по английскому библиотечному термину), а с самой правдой фактов, и правдой, ужасающей в своей обнаженности.

   Об этой стороне дела, впрочем, уж приходилось говорить в отзыве о 1-й части.
 
   Поэтому повторять подробно не будем о тогдашнем солдате, как полукрепостном мужике, о классовой его ненависти и к войне, и к ее виновнику — царю, и к «барину» — офицеру: в этом главный «пафос» и во 2-й книге.

   Особенность ее определяется особенностью описываемых фактов: позорный разгром «лучших русских войск» (отзыв автора) на р. Дунайце, в Галиции, ураганным огнем 16-дюймовых орудий генерала Маккэнзена; паническое бегство 3-й и 4-й армии через топи Полесья, мимо взорванной (за полной негодностью на деле) «первоклассной» крепости Бреста.

   И все это — в сопровождении других огромных армий – беженских, выгнанных казацкой нагайкой из Польши и Белоруссии по безумному приказу царской ставки.

   И все это под непрерывным тесным напором Маккэнзена, с его «громобойными» (по солдатскому словечку) пушками, с его аэропланами, сбрасывающими бомбы на голову бегущих.

   Бессилие преданных, обворованных генеральскими штабами войск, лишенных снарядов и ружей (в одном месте автор-врач записывает со слов командира своей бригады цифру имевшихся снарядов – по 3 выстрела в день на орудие).

   Грабежи разорение всех и всего по пути, за неимением иначе продовольствия.

   Насилие над всеми встречными женщинами, даже старухами, еврейские погромы, холера, вымирание детей, стариков у «обеженных» (беженцев — по-солдатски), падеж их скота.

   Смерть и отчаяние без предела...

   Под конец книги возглас «пора кончать!», и в смысле мира и в смысле революции, становится «эпидемическим» среди бегущей армии, даже среди упорных ранее «оптимистов»-патриотов.

   «Пока с волка шкуры не снимут, никакого толку не будет», – записывает автор в свой дневник на лету подхваченные слова.

   Солдаты говорят: «Надо бы промежду наших ребят белого петуха пустить!» (прокла-


   154


мации). «Свирепое лицо пугачевщины» близко видится уже автору.

   Как «самовидец», как непосредственный летописец беспримерного военного краха царского империализма, автор неподражаем.

   Так сказать своими боками заработал возможность сказать нам свою «всю правду» о виденном.
 
   Для историка его записки будут одним из первоклассных источников об этой катастрофе.
 
   Нельзя того же сказать всегда об оценках автором изображаемых фактов.

   Здесь он нередко остается ниже уровня событий.

   Слишком «обобщающе» говорит он иногда не о данной, империалистической войне, а о «противоестественной природе» всякой войны, о «позорище войны» вообще.

   Кто спорит, драка дело безобразное, да еще массовая, да еще — всемирная
драка!

   Но... но вспоминается замечательное изречение мудреца Н. Маккиавелли в его «Монархе»: «Существуют два способа борьбы: один — путем законов, другой — путем насилия; первым пользуются люди, вторым — животные; но так как первый часто недостаточен, то нужно прибегать ко второму; поэтому правитель так же должен уметь быть человеком, как и зверем».

   Следовательно:

1)  говорить о «противоестественности» войны, как таковой, значит вращаться в области голой «благочестивой» фразы,

2)  а если восставшему рабу, мужику или пролетарию приходится применять звериные «зубы и когти» войны для обороны «социалистического отечества», так это тоже «противоестественно», что ли?

   Нет, «радикальный» по внешности пацифизм и антимилитаризм есть на деле просто недодуманный, поспешный вывод из ужасных, конечно, фактов войны.

   И мне кажется, что автор, усердный сейчас работник советской литературы, наверняка и сам давно не стоит на этой отвлеченно-отрицающей всякую войну точке зрения.
 
   Он, конечно, оставляет за Советским Союзом право биться на смерть с Чемберленами, уготовляющими нам военную петлю.
 
   А места книги с пацифистским характером остались там, конечно, из момента похода, когда автор еще мыслил иначе.

   Такие места вообще еще довольно часты.

   При всем проникающем книгу протесте и самого автора, и солдатской массы (которую он горячо любит, несомненно) нет заостренной ясности в этом протесте.
 
   Он, конечно, громит, например, «думских трубадуров» и даже их лозунг «война до победного конца», следовательно, сам примыкал к Циммервальду и к «интернационалистам».

   Но ведь известно, что и в Циммервальде большинство было соглашательское, и с ним Ленин порвал, в конце концов.
 
   И вот в некоторых иных местах книги есть отпечаток «правого» Циммервальда – смотри, например, сцену, где, стоя на бричке, автор громко читает солдатам из газеты речь Чхенкели в Государственной Думе.

   Ставить в упрек автору его былые взгляды мы не собираемся.

   Но необходимо отметить для читателя слабые стороны книги.
 
   Вот отчего не производят и того сильного впечатления, какого сами по себе (без сказанного отпечатка) заслуживают такие редкостные записи фольклора в Белоруссии, как сказки «Хут» или еще «Панская охота»*).
 
   Вещи эти – высокого художественного значения, хотя это и не ново для поэзии «простого народа» вообще.
 
   В них сверх того сконцентрировалась вся классовая ненависть и против барина (2-я сказка), и против сосущего из мужика кровь капитала («Хут»).
 
   Но когда это непосредственное творчество «подается» в рамки из только демократизма, только пацифизма и только обще-мужицкой (без различия слоев деревни) революции — причём о революции рабочего класса вообще не упоминается в книге, – то жемчуг народной поэзии тускнеет.
 
   «Старая полесская правда» с ее святыми Бонифациями, добрыми князьями и «храмами» пахнет слишком старо.

   Все это нисколько не умаляет той резкой, чисто материалистической правды о войне, которую говорит нам автор.

                *Использована Д. Бедным для поэмы в стихах — как обещано им в предисловии 1 тома.


               
                А. Дивильковский**

                …………………………………………………………………………


Для цитирования:


Л. ВОЙТОЛОВСКИЙ, По следам войны (походные записки 1914–1917 гг., Том II. ПЕЧАТЬ И РЕВОЛЮЦИЯ, 1927, Книга 2, МАРТ, стр. 153 – 154

         
Примечания


      * Материалы из семейного архива, Архива жандармского Управления в Женеве и Славянской библиотеки в Праге подготовил и составил в сборник Юрий Владимирович Мещаненко, доктор философии (Прага). Тексты приведены к нормам современной орфографии, где это необходимо для понимания смысла современным читателем. В остальном — сохраняю стилистику, пунктуацию и орфографию автора. Букву дореволюционной азбуки ять не позволяет изобразить текстовый редактор сайта проза.ру, поэтому она заменена на букву е, если используется дореформенный алфавит, по той же причине опускаю немецкие умляуты, чешские гачки, французские и другие над- и подстрочные огласовки.

   **Дивильковский Анатолий Авдеевич (1873–1932) – публицист, член РСДРП с 1898 г., член Петербургского комитета РСДРП. В эмиграции жил во Франции и Швейцарии с 1906 по 1918 г. В Женеве 18 марта 1908 года Владимир Ильич Ленин выступил от имени РСДРП с речью о значении Парижской коммуны на интернациональном митинге в Женеве, посвященном трем годовщинам: 25-летию со дня смерти К. Маркса, 60-летнему юбилею революции 1848 года в Германии и дню Парижской коммуны. На этом собрании А. А. Дивильковский познакомился с Лениным и до самой смерти Владимира Ильича работал с ним в Московском Кремле помощником Управделами СНК Владимира Дмитриевича Бонч-Бруевича и Николая Петровича Горбунова с 1919 по 1924 год. По поручению Ленина в согласовании со Сталиным организовывал в 1922 году Общество старых большевиков вместе с П. Н. Лепешинским и А. М. Стопани. В семейном архиве хранится членский билет № 4 члена Московского отделения ВОСБ.