У бокса 6

– Человек, ты не прижился здесь, ты, только появившись, стал чужим. Тебе был дан разум и к нему всё, для полноценной жизни. Ты не был физически приспособлен к разнообразию природы и климата. Но именно поэтому наделён разумом, именно для того, чтобы гармонично вписаться в мир земной.

Получилось? Как воспользовался, чем отблагодарил…
Ты не создал ничего красивей, совершенней, эффективней того, что создала природа. Кроме варварского её употребления, ты ни на что не способен.

Всё, в чём преуспел, так это в создании средств и способов уничтожения всего живого и не живого, планеты самой, себя самого.

Твой мир жесток и агрессивен, твои стремления жалки, ты не знаешь зачем ты, и куда идёшь. При этом, считая, что имеешь право распоряжаться, не тобой созданным. Твоё высокомерие запредельно и смешно.

Ты натворил религий, идеологий, теорий, чтобы запутаться в них окончательно и впасть в деятельную панику, разрушающую тебя, и доверенный тебе мир? Достойный результат тысячелетий!

Любовь и красота спасут мир? Спасут. Не твой. Твой упразднил всеобщую любовь, он осмеял её, надругался ней, раздробив на, в лучшем случае, отдельные любовьки, а в худшем, узаконив извращения, и их объявив любовью.

Ты разучился умирать за любовь, теперь предпочитаешь убивать за то, что тобой выдаётся за любовь.

Не добравшись в постижении до истинных духовных, вечных и непреложных ценностей, ты напридумывал своих уродцев в мире материальном и поклоняешься им, тратя жизнь на их обретение и накопление, совершенно забыв, что голым пришёл в этот мир, голым и уйдёшь.

Ты погряз во лжи, без неё твой мир невозможен, Он так устроен тобой, он ею вскормлен. И тем обречён.

Крупицы правды тонут в её океане без надежды на спасение. Скудные поисковые партии, просто не способны различить её в том океане, научившимся мимикрировать окраской жижи своей под правду. В твоём мире правда становится не нужна и опасна. Зачем Вселенной такой мир!».

Петрович закончил, залпом опустошил пол стакана, согретой в руке долгим тостом водки, хрюкнул в кулак и затих, не закусывая. Простая еда, разложенная на капоте стареньких "Жигулей», не возражала. Газета под ней тоже.

Два соляных столба, которые раньше были его многолетними согаражниками Митричем и Степаном, как и положено таким столбам, хранили мёртвое молчание.

Прошла вечность, пока они, как-то разом вздрогнули, возвращаясь в людскую ипостась, и в парном катании опростали свои стаканы с давно тёплой водкой. Пара хрюков в кулак плюс.

– Болтун… – Митрич на правах старшего в команде, как всегда, непререкаем.

– Болтун... – На правах младшего поддержал Степан.

– Болтуны! – Строго прозвучало голосом, непонятно откуда взявшейся в ландшафте, жены Петровича.

– Посылай тебя за хлебом! Пока мир не спасёшь, хрен дождёшься! Ужин давно готов!

И, вперив усталый огненный взгляд в Митрича, добавила:

– А вас, господин полковник, госпожа генерал ищет сама не своя. Вы ж, после обеда, как ушли за дрелью, так и не вернулись в расположение дивизии. Ой, чую полетят звёзды с погон и из глаз, с последними волосами заодно. За Люськой не залежится. Сворачивайте вашу богадельню!

Солнце, впечатлённое строгостью момента, и от греха подальше, решило срочно спрятаться за длинной кирпичной стеной гаражей советских времён.

В гаражный кооператив города Н. вползает осень 2024 года.

Рига. Сентябрь 2024 г.

http://www.ozernov-oleg.ru/index/boltovnja/0-371