Кабул

Передвигаться по мёртвым пробкам Кабула, зачастую, быстрее, чем идти пешком. Метров 100, возможно, непривычному человеку будет в охотку. Поглазеть на бесконечные торговые лавки, телеги с кабачками, баклажанами и луком. Маневрируя между ними и хаотичным встречным потоком, успеваешь выдернуть себе в память из всей этой бурлящей суеты уже с утра уставшие лица, сухие натруженные руки, ветхую, не по погоде надетую одежду.
Пытаясь перекричать шумную толпу и не смолкающие звуки клаксонов, каждый уважающий себя торговец проводит агрессивную рекламную компанию через громкоговоритель прямо тебе в лицо. Нужно время, чтобы акклиматизироваться и не замечать этой вакханалии, став частью системы, бурлящей неиссякаемой жизненной энергии столичного города.

Вход в Чехельстонский сад платный и возможен только для мужчин. За высокими парковыми стенами скрылось умиротворение, тишина и спасительная тень. Ухоженные дорожки, лавочки и садовые деревья разбавлены сюрреалистичной инсталяцией из сухостоев и потрясающим дворцовым комплексом на вершине холма. Молодые люди, в изысканных традиционных нарядах, неспешно совершают променад. Не смотря на рабочее время, сад не выглядит пустынным, а у каждой локации обязательно соберутся отдыхающие.

Едва ли не единственными экспонатами во дворце являются фотографии, исполненные в ретроспективе. После каждого вооружённого конфликта он разрушался, а потом снова восстанавливался. Сейчас он больше похож на новострой, чем на резиденцию времён Ахмад-шаха Садозая. Залы его пусты, но на время раута переговоров и приёма гостей, по утверждению сотрудника музея, ценные элементы декора, мебели и экспонаты выставляются. В это сложно поверить, ведь стены не исполнены креплениями, а самое яркое впечатление оставили на меня люстры. Изготовленные из алюминиевого профиля для гипсокартона и светодиодной летны в стиле модерн, они служат ярким вызовом моему эстетическому вкусу, как бы кричат: «что ты вообще понимаешь в современном искусстве?!»

Несомненно, сад Чехельстоун, и дворец «сорок колонн» являются одной из главных зон притяжения туристических потоков в Кабуле. Но я покидал его с тяжестью в сердце. И не потому, что я там был едва ли не единственным иностранным туристом, а от того, что я в нём увидел символ огромного социального разрыва. Когда люди, перетёртые через сито входного билета, стоимостью в 30 афгани (чуть меньше 40 рублей), так разительно отличаются от тех, что торгуют своим временем и, соответственно, своей жизнью за прилавками с овощами, снаружи. От понимания нужды каждого отдельно и Афганистана в целом. Ведь не гордость за экспозицию я прочёл в опущенных глазах сотрудника музея, комментирующего её отсутствие и модные люстры-профиля . Боль за разграбленную и изнасилованную страну, многие века не выползающую из пучины войн и вооруженных конфликтов я увидел в его лукавстве и ретроспективных фотографиях рассвета-заката дворцового комплекса. И лишь надежда на лучшее и необычайное жизнелюбие афганцев не даёт скатиться до осуждения или жалости к ним.

С поэтическим вдохновением, Ваш Сергей Бурыкин