Колымские истории конца СССР, ч. 2. Эпизоды

Морозы зимой сильные. 50 градусов - норма. Реки до дна промерзали. Рыба по дну ползает, плавниками лёд царапает. А рыбаки, как и охотники, народ азартный. И сидят у лунок (а бурили лёд толщиной метра по три и больше). Подмышкой буханка. В кармане пакетик с солью и перцем. Поесть захотелось - рыбка свежая,  мороженая. И - с карманной приправой и хлебом с великим удовольствием ели, не отходя от лунки, мороженую «отбивную», не жареную - сырую,  колотуном звали. Потому, что отстукивали, колотили перед употреблением.

А дома строганину ели. С рыбалки специально мороженой рыбы принесут мешок - и в сарай. Морозили по рыбинке, окуная в воду.  Так в мешках в «ледяных футлярчиках» - каждая рыбинка, чуть не до мая с октября хранилась.
А рыба была хорошая: навага, кижуч, палтус, камбала, тихоокеанская корюшка, и полно всякой. Совсем не то, что предлагают покупателям за тысячи километров после нескольких оттаиваний и заморозок. И ещё в ходу была мойва, по-магадански – уёк.  Интересно, что она мечет икру на берег, выплеснувшись с волной, которую последующие волны смывают.
***
Море у побережья замерзало на несколько километров. Кто ловил с заездом машин, сильно рисковал. Тонуло их немало. И из ледяной воды вытаскивать желающих было мало. К тому же по два раза в сутки приливы-отливы, и лёд ломают и уносят провалившиеся автомобили.
***
У старателей-артельщиков работа была рисковая. Труда много, а результат мог быть и очень мизерным. Задания бригадам выдавали прииски по данным геологоразведки. А ещё им нужно было покупать на свои денежки технику: бульдозеры, водонасосные, прибор – устройство для помывки почвы и песка, сварочные аппараты и др.
У кого связи с разведкой были получше, да отношения с начальством приисков да комбината поближе, у тех и добыча была побольше, ну и следовательно заработки.
***
Начальство решило обеспечить молочную ферму кормами и озадачило бригадиров заготавливать сено и свозить на выделенные территории. Бюджетным бригадам ещё можно тратить своё рабочее время на заготовку травы, зарплата начисляется, а вот артельщикам – считай, это пустые неоплачиваемые дни.  Жалко времени, а время тут как раз деньгами пахнет. Ну одна бригада и приноровилась прицеп тягача забивать сначала рубленым кустарником, а потом сверху травой закидывать. Контролёры оценивали прицепы как полностью груженые травой. Вот некоторое время так хитрым обманом и жили – и на хорошем счету по заготовкам, и с минимумом потерь рабочего времени на добычу золота, а стало быть – заработка. 
***
 Народ там жил разный. Уже пуганые, в битых шкурах, ничего не боялись. Вот однажды один уже свободный поселенец за горбом с «девяносто» годами сроку за побеги ввалился к директору комбината (а он был над всеми начальник) и за какие-то обиды по оплате отлупил того. Не наглей и не ври!
*** 
Кто вдруг из приезжих вздумывал работать в одиночку, мог получить разрешение. Но опытные люди этим заниматься не советовали. Всю жизнь, говорили, будешь на мушке – объектом повышенного внимания становился такой старатель-индивидуалист.  А чтобы на месте не взяли с несданным песком, держали его в одном из патронов вместо дроби. Вдруг шмон – так ружьё вверх и бабах – «привет, менты, – а ничего нет!»
***
Однажды появился в бригаде приезжий и что-то не понравился бригадиру. Подозрительно всех разглядывал, любопытствовал излишне. Ну не свой человек, похож на засланного. А однажды сунул в карман что-то. Ну и при отлёте в аэропорту про него шепнули погранцам, чтобы проверили, мол, какой-то камешек утаил. Его, конечно, обыскали и – нашли! Но то был не золотой самородок, а безобидный кусок красивого минерала пирита с золотыми блёстками. А заодно обнаружили и удостоверение сотрудника МВД. Интуиция бригадира не подвела. Больше тот сюда, конечно, не возвращался. Отвадили.

Продолжение следует.