Когда мир заговорил

Однажды, во время одной из наших с дочуркой велопрогулок, мы внезапно перестали узнавать наш родной город! Когда мы вышли на улицу, первое, что мы заметили, — вместо привычного шума машин город заполнился гвалтом различных голосов, доносящихся отовсюду. Мы катили вдвоём на нашем велосипеде и долго не могли понять, что происходит, откуда доносятся все эти голоса, пока в конце концов нам не стало понятно, что все люди, собаки и даже птицы — все они вокруг стали общаться между собой на одном понятном всем языке, и всё это как будто для всех было в порядке вещей. Люди невозмутимо обсуждали со своими собаками какие-то недавние события, собаки же, в свою очередь, что-то деловито добавляли от себя. Так, одна из собак заметила, что недавно смотрела репортаж с обличением прямо с завода по производству собачьего корма, где собака-репортёр доказала, что весь корм, будь то собачий или кошачий, делается всё в одном чане.


- Это просто уму непостижимо! - сказала возмущённо своей хозяйке, длинноногая колли. - Uamhasach! Нас не должны кормить из одной миски с этими кошками!


Проезжая мимо них и слыша их разговор, трудно было поверить в действительность происходящего.


- Нам ведь это всё не кажется, Алиса! - заметил я, обратившись к своей дочке, сидевшей передо мной на детском велосипедном сиденье. Я не видел её лица, но думаю, она была в тот момент не меньше меня ошеломлена. И возможно она бы мне что-нибудь и ответила, но пролетающий мимо голубь беспардонно влез в разговор между нами, не дав ей вставить и слова:


- Чему вы удивляетесь, двуногие?! Вы откуда вообще такие вылезли? - кричал он на своём человеко-птичьем языке, пока пролетал мимо нас. - А ну расступились и освободили взлетно-посадочный тротуар! Пьер идёт на посадку!!!


Он приземлился прямиком к отдыхающим на траве трём воронам в солнцезащитных очках, разложившихся на мини-гамаках и греющихся на них под последними тёплыми лучами солнца уходящего лета.


- О, мадмуазели, пардоньте! - распетушив крылья и задрав важно свой клюв, голубь стал расхаживать между отдыхающих ворон. - Никто из вас не желает послушать, как Пьер слетал в Париж?! О, эти чудные хрустящие багеты «pas trop cuite», пирожное «les macarons»...


- Слушай, голубок, — перебила его одна ворона, даже не поворачивая своего клюва в его сторону и не снимая очков. - Давай, лети-ка ты отсюда к своим голубкам и рассказывай ты им про свои гастрономические предпочтения из твоего хвалёного Парижа! А нас и здесь неплохо кормят. Так что бывай!


- Моветон! - сказал голубь, взмахнул крыльями и улетел прочь от ворон.


И только, когда голубь улетел, нам с дочкой вернулся дар речи.


- Сначала эта собака... - начал я.


- Теперь эти птицы! - продолжила Алиса за меня.


- А поехали в лесопарк, может быть там не будет так странно! - в один голос заявили мы.


Но ещё не успев даже подъехать к лесопарку, нам издалека стало понятно, что от шума города больше нам негде будет скрываться. Лесопарк теперь сам шумел похлеще самого города. Берёзки, тополя, осины, ёлочки и сосны, каждое дерево, каждый кустик - все болтали о своём и на свой лад, от чего лесопарк делался таким шумным, каким, наверное, он никогда не был даже в самый сильный ураган.


Мы остановились в пути, так и не доехав до лесопарка, с досадой констатируя, что там нам делать теперь точно нечего.


- А что же вы хотели от лесных? - неожиданно рядом с нами заговорил высокий одиноко стоящий дуб, услышав, что мы говорим про местных из лесопарка. - Они всегда так себя вели, будто вы их раньше не слышали?! Эка невидаль! Или же вы впервые в лес вышли? Откуда же вы тогда такие взялись?


- Да, ниоткуда мы особенно не взялись и даже ниоткуда не вылазили! - ответил я, немного расстроенный и обиженный от того, что нас все вокруг то и дело пытаются в чём-то уличить.


- Папа, а кто это говорит, я никого не вижу на этом дереве! - спросила Алиса, внимательно рассматривая практически каждую ветку этого величественного дуба.


В ответ воздух разразился громкими раскатами смеха, заставив нас с дочкой не на шутку испугаться:


- А кого же ты малышка хочешь ещё увидеть здесь? Нет же здесь никого! Нет никого кроме меня, Корнея Дубового! Так меня однажды назвал один мальчишка, кстати, очень похожий на твоего папу! - дуб замолчал, о чём-то задумавшись. - А как вас зовут?


- Меня зовут, Алиса Мисюрева Викторовна! - сказала дочка в своей манере называть имя, отчество и фамилию полностью, когда её спрашивали, как её зовут. - А это мой папа!


- Очень приятно познакомиться с тобой, Алиса Мисюрева Викторовна и с твоим папой тоже! Я вам честно признаюсь я рад, что у меня вышло с вами поговорить. Несмотря на то, что я не жалею, что нахожусь далеко от тех галдящих деревьев, мне иногда всё же хочется с кем-нибудь поговорить. Да только поговорить мне не всегда есть с кем. Давно уже один тут стою. Иногда конечно ко мне залетают птицы или забегают люди, которых выгуливают их собаки. Тогда же у меня выходит с ними поболтать, так как сейчас с вами. А знаете, как здесь было раньше? Вы бы знали, как тут было раньше, ещё до прихода сюда не то, что людей, но и зверей тоже. Люди же, они да, они многое поменяли. Тут везде и повсюду раньше был лес. Всё вокруг был один сплошной лес... теперь же, то что осталось...


Пока мы стояли на тротуаре и внимательно слушали Корнея Дубового, проезжавшая мимо нас машина заехала в лужу и окатила нас волной воды, практически с ног до головы. Но обернувшись, мы увидели, а точнее не увидели ни машины, ни самой дороги. А на том месте, где, как нам казалась была дорога оказалась река, по которой туда-сюда в обе стороны плавали необычного вида агрегаты - то ли лодки, то ли автомобили. Нас так сильно увлекла эта внезапно появившаяся среди дороги река, что мы решили проехаться вдоль "берега", чтобы понять, что она из себя представляет, совершенно не думая о правилах приличия и забыв попрощаться с Корнеем Дубовым. Сначала мы добрались до одного края, где это чудо дорога соединялась с обычной дорогой на первый взгляд совершенно без каких-либо переходов. Как будто не было до обычной дороги никакой реки-дороги или же наоборот не было никакой обычной асфальтовой дороги, а река здесь была всегда. Это, знаете, как с агамографом, в зависимости от угла зрения можно видеть ту или иную картинку. Но более удивительным, чем эта оптическая иллюзия, когда проплывающие мимо лодки-машины, достигали этого края и буквально выходили на сушу, передвигаясь на чём-то, что напоминало внешне короткие мебельные ножки. Отряхиваясь от капель воды, они доставали свои колёса кто откуда: из багажников, из салона, из "набедренных сумок" и одевали их себе на "ножки" как обувь, а уж потом ехали дальше по обычной дороге, как обычные автомобили. Мы поехали к другому краю этой реки-дороги и были ошеломлены увиденным ещё больше, до этого наивно посчитав, что мы уже всё увидели в этом странно-изменившемся мире и нас не удивить. С другого края этой дороги-реки не было никакого перехода на обычную дорогу. Доходившая сюда вода поднималась вертикально вверх, словно это был водопад "падающий" с земли в небо. А по водопаду, так же, как и по реке, туда-сюда плавали лодки-машины. Сначала одни лодки-машины поднимались и уходили куда-то ввысь, потом другие такие же лодки-машины возвращались и спускались рядом на парашютах из одуванчиков. Мы наблюдали за всем этим разинув свои рты и не верили своим глазам. В это время проплывающая мимо нас семья уток во фраках не лестно заметили, очевидно адресуя всё сказанное в наш адрес:


- От туристов этих как всегда прохода нет, га-га-га! - прокрякал первым плывущий селезень с цилиндром на голове. - Стоят, разинув рты! Конкуренты! Так вся пища к ним сама в рот лететь будет. Крылом ведь даже не пошевелят, чтобы что-то сделать... - ворчал глава стаи не останавливаясь.


Закрыв рты, мы с дочкой посмотрели друг на друга и рассмеялись.


- Может хватит с нас странностей? - спросил я её ласково. - Давай домой? А то уже действительно пришла пора чем-нибудь бы нам подкрепиться!


- Да, Пап! - сказала маленькая "улыбашка". - А мы потом ещё выйдем?


- Да, конечно! Тем более я, как и ты тоже хочу знать в какую сказку мы попадём в следующий раз.

(ЧАСТИЧНО ОСНОВАНО НА РЕАЛЬНЫХ СОБЫТИЯХ)

22.09.24.