Кто покрупнее

   Перламутровое небо рассекали шрамы, что оставлял после себя солнечный ветер, волнами накатывавший на магнитное поле планеты. На Земле их назвали бы полярным сиянием. Однако в этих краях они сияли повсюду, тонкой лентой опутывая крохотную планетку.
   Сквозь рваную пелену тускло светили звёзды. Одна из них была особенно яркой. Она то вспыхивала факелом, то гасла, сливаясь с цветом неба. При этом казалось, что в отличие от своих сестёр, ей не сиделось на месте. Медленно, совсем как улитка, она сползала вниз, всё ближе к грубой, ощетинившейся выходами пород, поверхности.
   Звезда вошла в разряженную атмосферу, загорелась ярче прежнего и стала приближаться, постепенно обретая искусственные формы. Огненный болид рассёк одну из нитей Авроры, разметав в стороны жемчужного цвета всполохи. Он летел в абсолютной тишине, нарушаемой лишь глубоким гулом атмосферных разрядов.
   Замедлив снижение, корабль зашёл на вираж, подобно ворону, выискивавшему чем поживиться над полем брани. Под ним догорали обломки другого корабля, куда более крупного и неповоротливого.
   Подыскав площадку, чужак застопорил ход и, поддаваясь слабой инерции, по-самолётному зашёл на посадку. Стойки шасси, не привыкшие к высокой скорости, недовольно заскрипели, цепляя плоскими подошвами за каменистый грунт. В стороны полетела пыль с камнями. Проскользив так добрую сотню метров, корабль всё же остановился, и устало выдохнул.
   По откинутому трапу грузно спустился человек. Невысокий, среднего сложения, на какой другой планете стальная пластина его даже не заметила бы. На корабле пришлось оставить большую часть снаряжения. И всё равно, внезапно навалившаяся тяжесть тянула, вытягивая из него непривычно больше сил.
   Первым делом он осмотрелся. До обломков было рукой подать. Человек отбросил шприц из-под гравитарда, вставил пузырёк с бесцветной жидкостью в разъём дыхательной маски и нажал на него. Раздалось тихое шипение, стекляшка быстро опустела и последовала за шприцем.
   Человек поднёс руку к лицу: блеклый кристалл размером с половину его головы еле заметно пульсировал в такт вспыхивавшим в атмосфере разрядам. По его гладкой поверхности змеилась тонкая трещинка. Цокнув языком, человек отбросил пустой булыжник в сторону и зашагал к догоравшим останкам.
   Кабина с кормой превратились в желе из расплавленного металла. От корабля уцелел лишь грузовой отсек. Широкая дверь от удара снялась с креплений и отъехала в сторону, словно приглашая любого желающего узнать, что таилось внутри.
   Он вынул из кобуры лазерный пистолет, на блоке линз хромом сверкнула оскалившая зубы крысиная голова. Первым внутрь отсека впрыгнул пучок света. Мощный фонарик выхватывал из темноты то, что осталось после жёсткой посадки. Вырванные кабели свешивались толстыми змеями, готовые схватить неосторожного ротозея. Вытягивая последние соки из аварийного кристалла, медленно умирала электроника. Заевшая дверь, что когда-то вела в кабину пилотов, теперь пыталась разжевать толстую балку, словно волокно, застрявшее промеж зубов. Чем дальше, тем слабее были сжатия.
   Часть капсул, выстроившихся вдоль бортов как солдаты на плацу, слетели с креплений и лежали теперь как попало. Некоторые раскололись, выплескав наружу реагенты.
   Охотник быстро смекнул, что электричество скоро пропадёт, а значит времени у него было в обрез. Он метнулся к консоли и, быстро перещёлкивая с одной карточки на другую, нашёл нужное ему имя. С дисплея на него смотрело искажённое крупными пикселями лицо молодой девушки. В нём ещё сохранились прежние черты. Даже имя в этот раз она подобрала схожее со своим настоящим. Хотя, зная свой контингент как облупленных, он бы не поручился, что и то имя, которое ему выдали в организации, было настоящим.
   Искомая капсула лежала внавалку с остальными. Бегло осмотрев, он не заметил каких-либо крупных повреждений. Лишь сбоку торчало сломанное крепление, да один из шлангов подачи химсостава был оторван.
   Охотник было потянулся к отпирающему механизму, и тут же остановился. Капсула была вскрыта. Сквозь тонкую щёлку сочился дымок испарявшихся реагентов. На металлической решётке под ногами поблескивала свернувшаяся кровь. Охотник резко обернулся, готовый в любую секунду вступить в бой. Однако мрак, наполнявший отсек, оставался недвижим.
   Не понимая, что происходит, он выбежал наружу. Рыхлый слой почвы, сильно сдобренный осевшей пылью, несмотря на постоянно дувший ветер, сумел сохранить в себе память о недавнем крушении. От фюзеляжа по широкой дуге расходились ударные полосы, выдавленные рухнувшим кораблём. Его собственные следы, с ромбами протекторов, начинали постепенно теряться, погружаясь всё глубже в планету. За каких-то полчаса почва вокруг стёрла с себя почти все морщины, как если бы ничего не произошло. Задержись он на орбите ещё немного, и можно было подумать, что корабль рванул уже на поверхности.
   Охотник отошёл подальше и всмотрелся вдаль. На самом горизонте небосвод подпирал лес из мёртвых деревьев. Высокие стволы тянулись на десятки метров, расщеплялись на два-три потоньше, и, загибаясь к земле, распускались бахромой голых веток, прикрывая под собой всё подобно зонту. Некогда на планете водилась и живность. Однако в какой-то момент уровень радиации подскочил настолько, что всё живое, не успев мало-мальски адаптироваться, погибло, оставив после себя лишь печальное напоминание.
   Сканер движения работал в режиме поиска, однако не принимал ничего, кроме атмосферной статики. Охотник собрался вернуться, как что-то мелькнуло в нескольких шагах от него. Это был человеческий след. Чужой след. Ветер не успел его разровнять. Он привёл к ещё одному такому. Кто бы ни выжил в крушении, он торопился как можно быстрее убраться от обломков.
   Следующая находка озадачила ещё сильнее. Рядом обнаружились совсем свежие следы. Оставленные чьей-то босой ногой они вели в обратную сторону и вскоре исчезали на каменистом пригорке. Угадать, куда дальше отправился человек, было невозможно. Кругом лежали куски обшивки, порванные лохмотья, сама судьба постаралась насолить охотнику.
   - Время, - прохрипел он сквозь маску.
   Погнутая от удара крышка криокапсулы с неохотой отворилась. Внутри лежала та самая девушка с фотографии. Его цель. Когда охотник прикоснулся к её шее, чтобы проверить пульс, она застонала и всё ещё слабыми руками попыталась оттолкнуть его. Сквозь разорванный комбинезон манило мягкое, совсем ещё юное тело. Одна грудка вывалилась и теперь пыталась соблазнить своим розовым холмиком.
   Охотник не проявил никакого интереса. Наоборот, убедившись, что цель жива, крепко схватил её за плечи и как следует тряхнул. Да так, что она стукнулась затылком о пластиковый подголовник.
   - Wakey wakey, princess.
   Согласно его данным цель свободно владела несколькими языками. Однако девушка только испуганно захлопала ресницами.
   - Endstation. Steh auf!
   Опять никакой реакции.
   - Est-ce que tu t'es mordu la langue?.. Оглохла?
   - Кто ты?
   Вместо ответа, он натянул ей на лицо кислородную маску из корабельных запасников, тут же застегнул на ней плотный ошейник с металлическим коробком. Приподнял за талию, кое-как свёл руки вместе и защёлкнул на них наручники. Всё это он проделал настолько быстро и ловко, что девушка даже не попыталась вырваться.
   - Ай! Отпусти, мне больно! – приглушённо застонала она.
   Отточенным движением охотник воткнул в неё шприц с гравитардом:
   - Скоро станет легче. Потерпи.
   - Я не … да отпусти же!
   Он выволок её наружу, поставил перед собой и твёрдым голосом произнёс:
   - Иди за мной, я не собираюсь тебя тащить всю дорогу. Вздумаешь убежать, - он пощелкал пальцем по металлической крышке у неё на шее. – Тебе оторвёт башку. За мёртвую тебя дадут меньше альиенов, но не думай, что я не нажму на спуск.
   - Постой! Ты меня с кем-то спутал. Меня зовут …
   - У тебя было много имён. Сейчас ты – Жанна. В прошлом тебя звали Люси. Ты можешь изменить имя, изменить лицо. Однако своё ДНК …
   Охотник провёл пальцем по её губам. Девушка замахала руками, пытаясь оттолкнуть его. С невозмутимым видом он приложил собранную слюну к приёмнику в небольшом устройстве, закреплённом на запястье. Спустя несколько секунд, вспыхнул и замигал жёлтый огонёк. Охотник с раздражением хлопнул по прибору, и тут же загорелся зелёный.
   - Вот видишь, - дрожащим голосом сказала Жанна. – Даже твой прибор не уверен.
   - Там, кха, разберёмся.
   Охотник достал ещё один пузырёк с жидкостью, приложил его к маске. Тот опустел в мгновение ока и полетел в песок.
   - Что значит «разберёмся»?!
   - Я за тобой несколько систем пролетел. Собирал всё, что оставалось после тебя. И не отпущу из-за того, что в датчик попала пыль. Ты можешь обмануть своего папу, своих кредиторов. Легавых можешь обмануть. Серые Крысы тебе не по зубам. А теперь захлопни варежку, и топай за мной.
   Охотник сверился с электронной картой, в последний раз недовольно глянул на небо и зашагал в ему одному известном направлении. Девушка гордо выпрямилась, но не сдвинулась с места. Охотник удалился уже метров на тридцать, а она так и стояла, пока в его поднятой руке не сверкнул пульт. Жанна невольно потянулась к ошейнику, попыталась сдёрнуть его, но ничего не вышло. Понурив голову, она последовала за своим пленителем.
   Несмотря на рыхлую почву под ногами, он шагал так быстро, что девушке приходилось то и дело ускоряться, переходя на трусцу. Она проваливалась, соскальзывала и чертыхалась, проклиная всё на свете. А когда уже выбилась из сил и была готова попросту упасть на землю, остановилась и крикнула ему:
   - Я так быстро не могу. Можешь убить меня за это. Но если хочешь, чтобы я шла за тобой, то сбавь темп.
   Охотник остановился и осмотрел её с головы до ног. Странный внешний вид беглянки дополняли ботинки. Они висели на её ступне, как если бы были на размер, а то и два больше. Она согнулась пополам и уперлась руками в колени. Не удивительно, на её месте кто угодно не поспевал бы. Необычно сильная гравитация, порванная одежда, обувь не по размеру, да ещё шок от быстрой разморозки – Жанна была на удивление крепкой девушкой.
   - Мы должны торопиться.
   - Дай отдышаться хотя бы, - она сплюнула дробью. – Послушай, э-э ... Как тебя звать?
   - Джон.
   - Джон. Допустим, я та, кого ты ищешь. Хотя, я не говорю, что это так. Но куда мы идём? И зачем?
   - Недалеко отсюда есть маяк. Я собираюсь послать сигнал, чтобы нас забрали.
   - А разве нельзя просто улететь на твоём корабле?
   - Один из кристаллов треснул. Во втором заряда не хватит даже чтобы взлететь. Бортовой передатчик слишком слаб, через такие помехи не пробьётся. Поэтому единственный вариант – эта автоматическая станция.
   - Автоматическая? Тогда зачем туда идти? Просто свяжись с ней, и отправь дистанционно.
   - Говорю же: слишком сильные помехи, - он указал пальцем на не прекращавшееся полярное сияние над их головами. – Скоро стемнеет. Нужно постараться вернуться до заката.
   Он развернулся и вновь зашагал, но уже медленнее. Жанна устало выпрямилась и заковыляла следом.
   Шаг за шагом они оставляли позади себя трудноразличимые следы, которые тут же таяли, как если бы эти двое были бесплотными духами в мёртвой пустыне.
   Один пейзаж постепенно переходил в другой: песчаная равнина в причудливый лес из готических скал, а тот в свою очередь в пляж за которым когда-то плескалось целое море. Прислушайся, и услышишь голос птиц, местных чаек или подобных им крылатых предвестников союза миров, суши и воды.
   А когда придёшь в себя, и чувства твои вернутся, единственное что уловит твой слух, так это длинные электрические раскаты, отдававшиеся эхом в самой коре планеты.
   Одно из образований, что издали походило на ещё одну груду камней, внезапно обрело формы выпотрошенной гигантской рыбы. Неуклюжий челнок, из тех, что перевозят грузы между планетами одной системы, лежал на боку, зарывшись носом в землю. Грузовая рампа была открыта и придавала всей конструкции тот самый жалкий вид, когда выброшенный на берег обитатель моря пытается глотнуть ещё немного живительной воды. И постепенно умирает, вот так, раскрыв рот и выпучив глаза кормовых прожекторов.
   Джон осторожно подобрался к ещё видневшемуся остеклению кабины. Провёл рукой по корпусу. Осыпавшийся песок обнажил изрядно потёртую эмблему: оскалившая зубы крыса, совсем такая же, как у него на пистолете.
   - Что, друзья твои? – Жанна решила воспользоваться случайной находкой, чтобы перевести дыхание.
   - Один из курьеров.
   - Хочешь сказать «контрабандистов».
   Охотник ничего на это не ответил. Всё так же аккуратно ступая по мягкому покрывалу, он обошёл челнок и заглянул внутрь. Планета медленно, с садистским удовольствием поглощала попавший в её ловушку неосторожный кораблик.
   Половину салона уже наполнял вездесущий песок. Размотанная в лоскуты упаковочная сетка была повсюду. Рядом с перевёрнутыми ящиками торчала верхушка монтировки. Подчистили всё, даже аптечку и сундук с аварийными припасами опустошили.
   Джон вдруг стал задыхаться. Из-под маски доносились страшные звуки борьбы со смертью. Он судорожно нащупал в сумке на боку один из пузырьков, быстро его достал и вставил в разъём. Содержимое полностью ушло в распылитель. Охотник жадно вдыхал состав, подобно выброшенной на берег рыбе.
   - Ты бы полегче с наркотой, - вынырнула сбоку Жанна.
   - Это не наркотик.
   - Ой, смотри.
   Девушка указала на что-то торчавшее из-под нанесённого в салон песка. Длинные погнутые зубы клеток поблескивали из полутьмы. Охотник внимательно присмотрелся, после чего извернулся и влез внутрь. По стенам побежал яркий круг от фонарика. Через пару минут он выбрался наружу, держа в руке клок синей шерсти.
   - Что это? – спросила Жанна. – Животное? Из местных?
   - Кое-кто покрупнее, - мрачно ответил охотник.
   Он ещё некоторое время изучал шерсть, поворачивая её из стороны в сторону, будто где-то там была этикетка. Его молчание давило на девушку, и та стала мяться с ноги на ногу.
   Джон вдруг повернулся к ней, схватил за руку и привлёк к себе. От неожиданности Жанна вскрикнула и попыталась оттолкнуть его, очевидно ожидая худшего. Однако, не оправдав её надежд, Джон снял с неё наручники и сказал:
   - Это на случай, если встретим того, кто был в клетке. Учти, вздумаешь бежать – на тебе всё ещё ошейник.
   - Я не …
   - Чувствуешь подрагивание на пластинке? Это не твой пульс. Как только остановится моё сердце, тебе оторвёт голову. Отойдёшь на пятьдесят метров – тебе оторвёт голову. Задумаешь какую херню …
   - Мне оторвёт голову.
   - Молодец, быстро соображаешь.
   Охотник спрятал браслеты в заднем кармане и в очередной раз сверился с картой. До источника сигнала оставалось пара километров. Буквально за следующим каменистым гребнем можно было разглядеть станцию.
   Жанна теперь шла свободно, даже легко. Охотник то и дело поглядывал на неё. Разумеется, молодой организм быстро привыкает к новым условиям. Тем более, когда ему помогает передовая медицина. Однако, что-то в ней ему не давало покоя. На вид хрупкая и неумелая, пускай и не самая глупая, она всё же успела насолить влиятельным людям. А значит, внешнее спокойствие больше походило на затишье перед бурей.
   - Что, нравлюсь? – она заметила его взгляд и усмехнулась.
   - Нет, - отрезал он.
   - У-у, бука. Если не секрет: сколько за неё назначили?
   - Сто пятьдесят за живую. Пятьдесят за голову.
   Жанна остановилась, подпёрла руками бока и залилась смехом.
   - Сто пятьдесят? Всего лишь?
   - Was ist Ihr Angebot?
   - Dreimal mehr.
   - Чего притворялась, что не понимаешь другие языки? – в голосе охотника послышалась нотка торжества, он всё же подловил её.
   Жанна слегка покраснела. Она перешагнула через выступавшую скалу и покатилась вниз по склону. У самого основания Джон подхватил её и помог сойти на твёрдую землю.
   - В три раза больше: дам пятьсот тысяч. Своим скажешь, что сбежала … нет, что сгорела в крушении. Даже тела не осталось.
   Джон криво усмехнулся и его тут же охватил очередной приступ кашля. Согнувшись пополам, его выворачивало наружу. Дрожащей рукой он вставил очередной пузырёк и облегчённо вздохнул, когда, наконец, отпустило.
   Всё это время девушка с любопытством разглядывала его. Однако оставалась в сторонке и не приближалась, даже руки не протянула.
   - Ты ведь и правда не понимаешь. Серые Крысы не просто наёмники. Мы работаем только с проверенными клиентами. Работаем десятилетиями, и дорожим своей безупречной репутацией. Предложи мне в сто раз больше, и я вотку тебе кляп, прямо до самой твоей гнилой глотки.
   - Это контрабанда что ли «безупречная репутация»?
   - Мы исполнители, а не Церковь Второго Пришествия. Нам платят – мы делаем.
   Перед ними, на поляне посреди иссохших кустарников, постепенно вырастала радиобашня. Высокое кирпичное здание увенчивал шар из радиопроницаемого материала. Издали оно напоминало необычный гриб: полосатая шляпка на красной ножке. Дверь на первом этаже была заколочена. Сама аппаратная находилась высоко над землёй. К ней вела проржавевшая металлическая лестница, так и скрипевшая при каждом дуновении ветра.
   Джон поставил ногу на ступеньку, та отозвалась подозрительным стоном. Весь пролёт вдруг ожил. В некоторых местах крепление, уходившее стальным стержнем в кирпичную ножку гриба, заходило ходуном, грозясь в любой момент вылететь, а вместе с ним унести и всю лестницу.
   Глядя на это, девушка невольно отступила. Джон посмотрел на неё и кивком головы приказал оставаться на месте, а сам, впившись в поручень с одной стороны, и кончиками пальцев в кладку с другой, стал подниматься. Шёл он медленно, расставив руки в стороны, чем напоминал канатоходца.
   Миновав первый пролёт, он остановился на крохотной решётчатой площадке. Оттуда лестница поворачивала в обратную сторону и шла уже снаружи – случись чего, даже за кирпичи не ухватиться. Джон глянул вниз и сглотнул. Местное солнце, садясь, светило прямо в лицо Жанны, и ей приходилось прикрывать глаза рукой, при этом она смешно морщилась. Ни слова, ни знака, она будто ждала, когда вся эта рухлядь полетит ко всем чертям, и прихватит с собой охотника. Словно не было у неё на шее взрывчатки, готовой отправить её голову в стратосферу. А может она думала, что Джон не убьётся насмерть, а только сломает спину. И уже тогда, с калекой неспособным ничего сделать, она легко разберётся.
   Джон беззвучно выругался. Делать нечего, шаг, ещё один, как маленький ребёнок он вновь учился ходить. Каждая ступень была чем-то новым, как День Рождения, или Новый Год. А подарком было осознание, что всё ещё жив, кости целы, и вообще стоит на ногах.
   Добравшись до очередной площадки, Джон облегчённо выдохнул. Он вновь чувствовал тепло исходившее от кирпичей. Их шероховатость, и главное – возможность хоть за что-то уцепиться, будь то сама кладка, или крепления. Даже ничтожный шанс съехать вниз вдоль стены был лучше, чем беспомощно хвататься за воздух.
   Остаток пути он проделал уже быстрее. Деревянная дверь отворилась, и в лицо пахнуло нечто ужасным. Джону и раньше приходилось вдыхать смрад, что издают гниющие тела, однако привыкнуть к такому невозможно.
   И без того крохотная комнатка была заставлена большими, достававшими до потолка, агрегатами периода экспансии Федерации. Сдвоенный терминал попискивал в пыльном углу. Один из мониторов покоился под чехлом и был отключен. Второй, согласно журналу, что вёлся с момента сдачи в эксплуатацию, проработал без малого семьдесят три земных года.
   С виду обычная аппаратная, аккуратно расставленная мебель, топчан для дежурного инженера. Имелся даже электрический бойлер с помпой, уходившей глубоко под основание маяка. Ящик со скромными припасами был вскрыт, по полу рассыпана гречка и сахар. Тут же вспорот линолеум до самого перекрытия. Полоса была узкой, словно от толстого гвоздя. По краям темнела впитавшаяся кровь.
   Джон распахнул окно в надежде создать подобие сквозняка. Он тщательно осмотрел остатки комнаты и за занавеской обнаружил ещё одну дверь. Именно из-за неё шло сшибавшее с ног зловоние.
   Изготовив к стрельбе пистолет, охотник потянул ручку на себя. Раздался громкий скрип, рассохшийся косяк с неохотой отпустил дверь, в тот же момент включился автоматический свет.
   В прохладе туалета разлагались наваленные друг на друга тела людей. Двое в рабочей униформе со вскрытыми, словно хирургически, животами. У одного не хватало руки, другой был цел, но сгнил настолько, что больше напоминал гигантского слизня, чем человека. Ещё один был обглодан с головы до пояса. Судя по штанам и ботинкам, это был гражданский, скорее всего сопровождавший груз, что везли Крысы. У последнего отсутствовала голова. Джон присмотрелся и понял, что её размозжило при крушении. Это был пилот челнока.
   Не желая оставаться там дольше необходимого, охотник, немного повозившись с терминалом, запустил сигнал бедствия. Указал координаты своего корабля и таймер, в течение которого сигнал должен был продолжаться.
   Джон бросил последний взгляд на монитор и вышел прочь. Дорога вниз заняла куда меньше времени. То ли от того, что приноровился, то ли от увиденного в аппаратной. Жанна ждала его на том самом месте, где он оставил её.
   - Что там? – первым делом спросила она. – Ты белый, как в муку упал.
   Джон провёл рукой по щеке, но быстро сообразил, что был просто бледен. Он мотнул головой и ответил:
   - Сигнал будет подаваться примерно двести часов. Потом прекратится.
   - Чего? А если это займёт больше времени?
   - Тогда больше некого будет забирать.
   Жанна хотела что-то сказать, да так и осталась стоять с открытым ртом. Джон объяснил:
   - Припасы кое-какие есть, но надолго их не хватит. Не это главное – в любом случае у нас выйдет весь кислород. Местным воздухом ты сможешь дышать сколько, минут десять? Заряда на моём корабле хватит дня на три регенерации. Потом только аварийные запасы.
   - Постой! У тебя на борту ведь есть капсулы гибернации, давай …
   - Заряда не хватит даже на регенерацию воздуха, о какой гибернации ты говоришь!
   - А корабль на котором я летела?
   - У него уже вышла вся энергия. Реактор вдребезги. Кристаллы, скорее всего, разлетелись мелкой крошкой, по пути всё заразив. Не болтай – экономь кислород.
   Охотник впрыснул в маску ещё один пузырёк и двинулся обратно в ту сторону, откуда они пришли. Солнце уже слилось воедино с горизонтом. Тени стали длиннее, а звёзды ярче.
   Когда добрались до челнока Крыс, уже стемнело. Наспех соорудили костёр из обветшавших внутренностей, ткани, дерева, каких-то резиновых частей. В ход пошло всё сколь-нибудь горючее. Джон использовал свой нож и огниво, прикреплённое к ножнам. Чиркнула искра, и ночь озарилась одиноким костром. Первобытная тьма, испугавшись, шарахнулась прочь от непривычно жаркого пламени. Вокруг заплясали силуэты, подобно пещерным людям, впервые увидевших самого духа огня.
   Джон снял с пояса пару металлических цилиндров. Один он подкинул Жанне, а другой повертел в руке и, отыскав крышку, отвинтил её. Девушка с любопытством наблюдала за ним. Когда Джон начал извлекать один пакет за другим, сама проделала то же самое.
   Облегчённые варианты сухпайков несли в себе нечто схожее с протеиновой пастой, хорошо знакомой каждому космическому путешественнику. На вкус абсолютно пресная, без намёка на соль и сахар, она быстро утоляет голод, и отбивает всякое желание есть её в будущем.
   Следом шли сухие и жёсткие галеты. В пакете с ними была крохотная, с ноготь размером, пачка соли. При желании можно было посолить либо галеты, либо пасту. Но ни то и другое вместе. А у самого дна путешественника ожидал тугой пакет с пресной водой. Её могло хватить на несколько глотков, чтобы человек умирал от жажды немного дольше.
   Зашуршали разрываемые пачки, во мраке раздалось приглушённое чавканье. Когда скромные запасы подошли к концу, они побросали упаковки с цилиндрами прямо в костёр. Тот с жадностью приступил к трапезе, то и дело постреливая полиэтиленом и скукоженным металлом.
   Сон никак не приходил. Меж тем звёздный океан катил над ними свои волны. Из-за горизонта уже вынырнул первый луч.  Жанна несколько раз пыталась завязать разговор, однако охотник оставался молчалив, лишь пару раз ответив односложно. «Да», «нет» - из этого беседы не соткёшь. И когда девушка в очередной раз попыталась вытянуть хоть несколько новых слов, Джон внезапно вскочил на ноги и выхватил пистолет.
   В темноте на фоне пестревших разными цветами звёзд, две из них, горевшие неутолимым голодом, двигались в унисон, с каждым мгновением становясь всё больше. В какой-то момент из мрака вынырнуло странного вида создание. Оно перемещалось на всех четырёх конечностях. При свете костра можно было разглядеть обезображенное человеческое лицо. Скальп местами был содран, из-под него пробивались куски шерсти. Рот оскалился скорее от боли, чем от злобы. Пара сдвоенных клыков впилась в нижнюю губу. Создание по-кошачьи изогнуло спину и выбросило в сторону охотника необычно длинную жилистую лапу, на конце которой обсидианом сверкнули когти.
   Удар пришёлся точно в правую руку. Пистолет вылетел и упал где-то в темноте. Джон, не теряя ни секунды, резанул ножом по лапе. Создание издало то ли вопль, то ли вой, смешанный с грудным рыком и, немного отступив, бросилось на человека. Джон сумел схватить тварь за лапы, не позволяя прикоснуться к себе. Теперь они походили на неуклюжих новичков-танцоров, изучавших новое па: шаг влево, два вправо.
   Охотник резко ушёл в сторону, попытавшись опрокинуть тварь на спину. Однако та удержалась на своих ногах-лапах и вновь навалилась на него, пытаясь дотянуться до шеи, клацая при этом зубами. И снова их танец смерти продолжился.
   Внезапно что-то ударило Джона в бок. Тот невольно подогнул ногу в колене и осел. Горячее дыхание прокатилось по коже. Он уже чувствовал, как тонкие вибриссы щекотали его шею, а пара ненасытных глаз напротив уже мысленно пожирала его, кусок за куском, начиная с лица.
   Джон вложил в ноги оставшиеся силы и бросил тварь через себя. В багровом свете мелькнуло лезвие, и раздался жалобный крик. Послышался глухой удар обо что-то мягкое. Затем ещё один. Охотник отвалил в сторону тяжело дыша и прижимая к груди окровавленный нож.
   Когда пришёл в себя и смог двигаться, Джон на дрожащих ногах поднялся и подошёл ближе к созданию. Оно ещё некоторое время пыталось вдохнуть, захлёбываясь собственной кровью. Жёлтые глаза посмотрели на него в последний раз и погасли.
   - Что это за хреновина?! – закричала Жанна.
   Джон присел, он был не в состоянии разговаривать. Из-под маски доносилось тяжёлое дыхание. Постепенно звуки становились тише, и на какой-то момент могло показаться, что он умер и замер в этой позе. Что стоит его слегка толкнуть, как он упадёт навзничь рядом с поверженным врагом.
   Вскоре он пошевелился, и тихо ответил:
   - Мантигона.
   - Что?
   - Редкий представитель кошачьих. Сильные, ловкие, острые как бритва когти. Но не это самое опасное, - охотник склонился и приподнял голову мантигоны. – Они способны принимать образ своих жертв. Вот это – один из тех, кто находился на борту челнока. Суда по всему кошак вырвался из клетки, когда пролетали вблизи планеты. Во время крушения погиб только один человек. Остальные спрятались на маяке.
   - Почему они не смогли его убить?
   - Вот этого я не знаю. У них было оружие, а сопровождающий наверняка знал, как справиться с этой тварью. И всё же …
   - А как они принимают облик человека?
   - Не только человека. Любого, кого сожрут. У них два желудка. Пока переваривают первого, могут на несколько часов принять его вид и незамеченными влезть в стадо. Стадо, сообщество – как угодно назови. Если съедят мозг, то могут перенять моторику, речь и даже некоторые знания с навыками. А там уже дело техники. Но в их силе кроется их слабость. Когда меняют облик, особенно возвращаются к своему настоящему, они становятся слабы. Напади он сытым, мы бы сейчас не разговаривали.
   - Потрясающие создания.
   - Только если смотреть на них снаружи, а не изнутри, - Джон отпустил голову и неровным шагом подошёл к костру. – У тех, что на маяке уже вышел срок годности. Он даже голодным не стал их есть. Видать, экономил последнюю энергию, впал в подобие спячки или типа того. И ядовитая атмосфера ему нипочём. Так что … нам …
   Джон начал задыхаться. Колени подогнулись, он едва не рухнул в огонь. Судорожно пошарив в сумке, он извлёк горсть битого стекла. Сунул ещё раз – больше стекла. Весь его запас превратился в кучу бесполезного хлама, оставившего на боку лишь мокрый след. Охотник поднял на девушку налитые кровью глаза. У той в руках ничего не было, только в стороне под самым металлическим боком шаттла виднелась широкая крышка от ящика.
   - Прости, - прошептала Жанна. – Я не … не специально. Я лишь хотела помочь.
   - Сука. Ты хоть понимаешь, что натворила?
   - Так получилось. Я хотела по нему, а попала в тебя. Ты сам виноват! Зачем крутился на месте?!
   Джон согнулся в три погибели, набрал песка в ладони и сжал их в кулаки.
   - Есть ещё. В корабле, - каждое слово как каждый вздох, давались ему тяжело.
   - Так это не наркотики? Это лекарства?
   Вместо ответа охотник снова злобно посмотрел на неё.
   - И ты без них умрёшь?
   - Не волнуйся, - он сипло хохотнул. – Ты умрёшь раньше.
   Не дожидаясь восхода, Джон снялся и побрёл дальше. Вот так просто: не потушив костёр, не сказав ни слова Жанне, он, кивая то в одну сторону, то в другую, заплетающимся шагом как мог устремился к своему кораблю. Тьма расступалась перед ним, как льды расступаются перед ледоколом; осторожно прикасаясь, ласково поглаживала, и таяла в свете восходившего солнца. Охлаждённый за ночь песок больше не норовил ухватить его за ботинок. Наоборот, спрессовался, стал твёрже, подобно асфальту. И хоть гравитация тянула всё с той же непривычной силой, идти стало значительно легче. Теперь, навостри он слух, смог бы услышать собственные шаги.
   Горизонт кидало и переворачивало, небо смешалось с землёй, а он всё брёл и не оглядывался, зная, чувствуя спиной, что она идёт следом и ждёт, когда он выбьется из сил и свалится. Он уже забыл, для чего ему это всё. Деньги? Долг? Гордыня? Все границы в его голове стирались одна за другой. Всякая связь с реальностью сузилась до одного лишь зрения – глаза говорили куда, а ноги шли уже сами. Дыхание, пульс, чувство голода и жажда, слились воедино став иглой, что понукает им, вонзается в затылок, заставляя делать шаг за шагом, держать равновесие, двигаться к конечной точке, где … где …
   Сбитый корабль уже давно перестал гореть. Дым развеялся, их следы исчезли. Его собственный корабль покосился, съехав по небольшому бархану. При других обстоятельствах он, циничный охотник за головами, мог потратить минуту-другую, чтобы полюбоваться этой чудной пасторалью. Безмятежность пустыни с её ровным течением нарушалась искрившей статикой атмосферой. Покой на земле и хаос на небе – мир перевернулся с ног на голову.
   Джон споткнулся и упал на колени, едва успев выставить перед собой руки. До корабля и запасов оставалось совсем чуть-чуть. Но он уже давно понял, что процессы стали необратимы – радиация на планете была слишком высока. Подавитель, в данных условиях выветривался в разы быстрее. Даже тех запасов, что у него оставались, скорее всего не хватило бы. Он чувствовал, как сердце сжимает в груди. Как кости, похрустывая в суставах, кристаллизуются. Демон, давно спавший в его голове, проснулся. Пальцы ослабли и уже перестали слушаться.
   - Что такое, охотник? Добыча оказалась не по зубам? – послышалось из-за спины.
   - Ты ведь понимаешь, что как только моё сердце остановится, тебе конец?
   В ответ раздался только смех. В песок перед Джоном упал ошейник. Крепкий кевлар с титановым вплетением был срезан как бумага ножницами. Мягко ступая, Жанна обошла и присела на корточки, обхватив колени руками. Её улыбка яркая, торжествующая, сверкала жемчугом на солнце. А из верхней десны проступали сдвоенные клыки.
   - Я уж думала, мне не выбраться с этой планеты.
   - Чего ждали? Могли ведь сами послать сигнал.
   - Не могли. В головах у тех обезьян не было ничего полезного. Единственный, кто мог хоть что-то знать расплескал мозги при посадке. Мы обыскали тут чуть ли не каждый закоулок. Тела сгнили, пришёл голод. А тут вы с небес упали.
   - Она выбралась и попыталась сбежать?
   - Ага, прямо мне в лапы.
   - А твой друг, что его не позвала на пир?
   Мантигона молчала.
   - Ты его использовала. Ведь так? Знала, что время обращения подходит к концу. Я убиваю его, ты – меня. Принимаешь мой облик, тебя подбирают спасатели, а там – свобода.
   - Мы оказались здесь только благодаря ему. Я говорила ему подождать, потерпеть немного. Не-ет, «месть, честь, есть» – лишь немногим умнее вас. Выскочил из клетки, когда пролетали мимо этой богом забытой дыры, - она раздражённо сплюнула. – От него одни проблемы. Но знаешь что? Ты. Ты мне понравился с первой минуты. Ты умнее и сильнее других людей. Поэтому я дам умереть тебе своей смертью, охотник.
   В груди Джона заклокотало. Он не мог сдержаться. Смех и боль смешались в единый звук, больше напоминавший растянутый как стальная струна стон; изогнутый, бьющий кнутом и высекающий искры. Невыносимо высокий, от которого хочется не просто заткнуть уши, а отвернуться, и даже убежать.
   Ухмылка на лице мантигоны застыла. Она не понимала, над чем этот ходячий труп смеётся. А Джон взахлёб, не в состоянии остановиться, как смехач над дурацкой шуткой, с трудом подбирая слова произнёс:
   - Говоришь это свысока, как если бы победила.
   - Всё сказал? – она приложила длинный коготь к его шее.
   - Ещё одно. Всегда найдётся кто покрупнее.
   После этих слов коготь проткнул кожу и прошёл поперёк горла. Одно мгновение сменяло другое, а кровь даже не проступила. По лицу мантигоны проскользнуло удивление. Она вновь вонзилась в шею, в этот раз куда сильнее. Раздался слабый отзвук, похожий на тот, когда ножом пытаются пробить толстый слой металла. Лапа сжалась со всей силой. В другие разы гортань попросту рвалась, а тут ощущение, будто она сжимала камень.
   Джон поднял взгляд и посмотрел ей прямо в душу. Из глубин его глаз горел всепоглощающий безжалостный огонь. Первородная ярость, разгораясь, испаряла всё на своём пути. Человек уже и пах по-иному. Незнакомый запах, опасный. Она ни разу его не встречала, но подсознание шептало, что теперь перед ней было нечто иное. Бежать! Бежать немедленно!
   Создание резко схватило мантигону за шею. Та, как ни рвалась, не могла освободиться. Мешали человеческие остатки, не до конца обратившиеся в её естественную форму. Она упёрлась задними лапами и попыталась оттолкнуться, но тварь перед ней была подобна каменному монолиту. Рука сжалась, хрустнул позвонок, и тело обмякло, повиснув мешком.
   Кристаллид медленно поднялся, осмотрелся вокруг. Глянул в последний раз на глупое создание в его руке и отбросил её прочь.
   А небо, как и прежде, рассекали разноцветные полосы полярных сияний. Атмосфера наполнялась нисходившей радиацией, насыщая кристаллида, переполняя его энергией.