24 Арм дневник срочника СССР 3 часть 10 гл

Глава десятая

Козявошки и козявки — дембельский аккорд - веранда

1. Козявошки и козявки

Однажды Ваське казаху пришла в голову самая глупейшая мысль, на которую были способны его куриные мозги и на что повелись его друзья-старики. Дело в том, что я после приготовления обеда уходил отдыхать за гостиницу и любоваться морем пока солдаты спокойно обедают. Хлеб нарезан, соль в солонках, горчицы ядрёней не бывает, остальное они сами нальют и положат, зачем мне ещё роль казённого официанта продай и принеси.

Так вот этот ущербный казах не придумал ничего умного как сказать, что я не просто так отдыхаю, а издевательски жду, пока старики наедятся и свалят переваривать козявки повара.  Народ у нас оказался мнительный и повёлся на такую плюху. Меня тут  же позвали в столовую и попросили налить себе в тарелку суп.  Я подумал, может, был он не солёный так солонка всегда под рукой на столе или ещё не дай бог пересолёный, что у меня вообще исключено.  Ну, налил себе супу, черпанул ложкой, раз другой вроде ничего вкусный чего не хватает не пойму. А старики обступили меня и смотрят, как я ем. А я думаю, что же они такое придумали против меня. Спокойно вычерпал всю порцию, а Васька мне подкладывает из своей тарелки котлету.

— Давай ешь котлету.
— Да что случилось-то? — спрашиваю я, облизывая губы.
— Ты ешь, потом поговорим, — говорит Васька.
Ну, делать нечего съел я его котлету и жареную  картошку заодно.
— Компот твой тоже выпить? — спрашиваю.

— Пей! — торжествующе сказал Васька и глядит, выпью я или нет.
Я выпил мной придуманный компот из полученных на складе сухофруктов и из собранных в лесу ягод.
— Может кто-то тоже не хочет котлету? — спросил я, сообразив, что меня хотят на чём-то подловить.
Белов разрешил благосклонно съесть свою котлету, и я в процессе поедания изобразил на лице некое отвращение.  После чего от котлет отказались и другие.

— Если суп не станете, так я его Азанову отдам, а то он весь день полуголодный ходит, жена-то у него в Свердловске, так может мне и картошку ему отдать? — спросил я вставая из-за стола.
— А самому слабо её съесть? — спросил Васька.
— Да чего вы ко мне пристали слабо не слабо.
— Вот видели, он отказался, вы поняли, он отказался! Ну что вам говорил, нужны ещё доказательства? — Васька показал на меня пальцем.
— Я не понял, какие такие доказательства? — спросил я.
— Васька говорит, что ты в суп козявошки подкладываешь, а мы их едим, — сказал Аршавин.
— Кого.
— Из носа козявки с соплями! — крикнул мне в лицо Васька.
И тут до меня дошло, отчего они так на меня ополчились. Много я чего слушал в свой адрес от едоков, но про козявошки и козявки в первый раз. Вот идиоты!
— Ну, кому первому пришла эта мысль в башку? — спросил я, уже понимая, что это придумал Васька только вот зачем непонятно. — Вы что стукнутые. Я целыми днями только и делаю что ем, пробуя всю готовку от начала и до конца, чтобы вам угодить, чтобы было вкусно и сытно, а вы мне такое предъявляете. Да я сыт, пока готовлю, всё с меня хватит, не нравится, готовьте сами больше я на кухню ни ногой!

Я снял с ремня связку с ключами и бросил на стол. И, при гробовой тишине ушёл прочь сушить слёзы. Потом меня искали, а я слушал их взволнованные голоса, зарывшись в бараке в рыболовные сети. Я слышал, как старики спорили, где меня надо искать и где я могу повеситься. Слышал, как бегал с ними по всему пирсу, громыхая сапогами Назаров с офицерами, как орали старики, призывая меня выйти. Выходить из барака я не хотел, просто было обидно выслушивать их обвинения насчёт чёртовых козявошек и козявок.

Ночь я проспал под сетями, а утром отправился на кухню что-нибудь пожевать. У порога в занавеси тумана я налетел случайно на ведро, чем всполошил сидящих на кухне стариков, оказывается, никто не спал. Трипутин сунул мне булку хлеба подкрепиться, но я есть не стал. Васька, увидев меня, покраснел как рак и стал что-то мычать в своё оправдание.

После пришёл Назаров он не стал меня ругать, только сказав, что я поздно пришёл, потому что он уже отстучал в полк о происшествии. Позаботился так сказать о своих звёздочках, ведь если бы я свалил, куда подальше, то с него сняли всё, что осталось на погонах и с волчьим билетом на улицу в дворники. Ему это надо? Конечно, он был прав, оставление части это ЧП ну и я был не вправе сваливать, а что мне было делать, если предъявляют такие обвинения. Бежать жаловаться? Знать бы раньше я бы этому Ваське собачьи какашки в котлету подложил, чтобы ел и облизывался тварь!

На разводе мне объявили трое суток кичи, и ещё Назаров завернул, что я не хочу кормить роту. Получается, что Васькина выходка заглаживается, а виноват во всём только я один. Ну, я сгоряча пообещал, что накормлю всех собачьими  какашками, и пусть тогда на меня никто не обижается.

Назаров как это услышал, так побагровел, он ведь тоже иногда питался с солдатского котла, на что я ему говорил, что он не на нашем довольствии. На что он сказал что я ведь могу что-то водичкой развести после того как накладу ему. Ни фига себе, ему значит наложить густоты, а солдатам пустоты!

В общем, деваться мне было некуда, и я стал готовить под присмотром филёров, следящих, как бы чего лишнего не кинул в котлы. Потом это всем надоело и всё пришло в привычное русло. А что до кичи так командир сказал только так сразу.

2. Дембельский аккорд - веранда

Стариковское время старослужащих подходило к концу и они окукулились в дембелей. И по этому поводу от Назарова им поступил дембельский аккорд, строить веранду у входа в казарменное помещение. То, что дембеля нажруться у Бессонова Назарова уже мало волновало, просто он их предупредил или кича или спокойный отъезд домой.

Из чего строить вопроса не было. На другой стороне реки стояли ещё живые остатки Нельминского рыбокомбината, правда поселковые труженики его уже разбирали, понемногу начиная с самого его закрытия на свои нужды и особо не торопились. А тут на их беду приехал на службу Назаров, и, глядя как он тащит всё, что попалось ему под руки, началась стремительная тяга строительного материала на личные нужды. А зачем пропадать брошенному бесхозному добру, когда отличным доскам место на командирском подворье. Назаров уже тогда про себя решил, что нужно успевать тырить то, что плохо лежит, а то всё украдут другие. Назаров с помощью солдат застелил досками свой земляной двор с возведением шикарной веранды с пограничной башенкой для своего пасынка семилетнего очкарика Ромки.  Назаров утвердил его в качестве пограничного наблюдателя с биноклем и докладом кто куда идёт или плывёт. И Ромка усердно стучал, докладывая только тет-а-тет, потому что телефонный коммутатор прослушивался.
— Дьяченко куда-то нёс какой-то ящик, повар поймал чужую корову и доит её, Гизбрехт пьёт из бутылки… и в том же духе про остальных.
— Надо этому очкарику очки разбить, чтобы был слепошарым, —  предлагал Дьяченко.
— Бинокль надо стырить! — говорил Пиго тоже недовольный действиями малолетнего щегла.
— А может его припугнуть, — предложил кто-то из радистов. — Изобразить лезущего на веранду медведя.
В общем, нужно этот вариант проработать, а то ведь этот очкастый прожектор везде достанет.

Обойдя остатки рыбокомбината, дембеля нашли то, что искали рамы с подходящим размером 1Х1.5 метра с множественными застеклёнными окошками как раз для веранды.  Так что из чего начать строить вопрос уже не стоял. Главное острожное перевезти рамы в лодке, ничего не сломав, а дальше дело техники.

И вот когда первые рамы были снесены на берег и пересчитаны согласно проекту, одну раму попытались украсть местные аборигены. Кражу как мне рассказывали, заметили не сразу.  Сначала думали, что обсчитались и принесли ещё одну раму, а потом засекли двух подозрительных мужиков копошащихся чуть поодаль. Когда к ним отправился Белов, то он увидел спижжёную раму накрытую кусками гнилой фанеры. Сашка поспешил всё рассказать своим, но пока те возились с досками поселковые туземцы дали дёру, прихватив с собой раму. Заметив убегающих с их рамой мужиков, дембеля бросились за ними в погоню.
— Держите их! — непонятно кому кричали дембеля вслед убегающим.
Началась азартная погоня, какая-то рама  преследователей уже не волновала, цель погони была очевидной догнать и навалять крепких тумаков, а так как в посёлке милиция отсутствовала, бояться было некого.

Скоро мужики выдохлись, не добежав до первых домов, и попросили сразу их не убивать. На них поплевали и предупредили, если ещё хоть раз подобное повториться,  то им будет крюк за кадык и велели принести раму обратно.  Мужики покорно всё исполнили да ещё стали помогать солдатам, сносить на берег доски для пола веранды.

— Мы же не знали что это ваши рамы, вы только скажите так мы сразу, — стали уверять мужики после пары глотков из бутылки с брагой припасённой почти, что на такой случай.
— Ну, вы что присосались у всех на виду, сказано же, пить, за сараем, — сказал мужикам Султанбеков. — Вы же нас спалили!
— А кто пасёт.
— Да вон Назаров стёклами бинокля блестит за окном.
— А что нам Петя мы с Петей договоримся, — сказал один из мужиков.

Рамы решили перевозить по одной из-за большой их площади. С остальных рам, что остались на комбинате решили снять стёкла на запас, и послали туда мужиков с их инструментом, пообещав ещё одну бутылку с вкусным пойлом.

— Если выставить флягу так весь посёлок сбежится на стройку века, — сказал Назаров офицерам, наблюдая в бинокль за дембелями из окна канцелярии.  — Надо заканчивать эти банные попойки.  И вот мне непонятно кто ставит на чердаке бани брагу в огнетушителях.
— А чем они тебе там мешают, стоят есть пить не просят, — сказал старший лейтенант Азанов.
 — Была бы брага какая, а то газировка, даже дозреть не может, как следует, пусть стоит, — поддержал его Щегольщин.
— Ага, или не дают, — сказал Назаров.
— С тобой дозреет, кажется, сам-то тоже сосёшь в тихоря от Нади, — засмеялся Щегольщин.

Под окном с боку у канцелярии сидел Сашка Чадов и подслушивал разговор офицеров, доносящийся из форточки.  У нас там так было принято, чтобы знать, что замышляют господа офицера против своих подчинённых.  Даже под полом было место для прослушки, правда, туда надо было ещё пролезть со стороны оружейки. Я сам до последнего времени не знал про тот ход, пока мне его не сдал Белов по старой дружбе в качестве приемника поколения. Ход был выкопан путём отбрасывания земли по обе стороны траншеи под самый кабинет начальства. Лежишь на мешках, и слушает все планы противника, благодать!

В роте кроме меня о ходе знал ещё один человек, хрен с горы Коханойский заметивший как я неосторожно вылез  прямо на него валяющегося от припашки стариков. Пришлось делиться секретом, хотя я хотел рассказать Сашке Чадову но он был болтуном и я подыскивал того кто покрепче на  базарную тему.

Когда весь материал был перевезён и принесён к казарме, Назаров показал проект чертежа. Пол веранды должен быть поднят до уровня входа в казарму, а выходом с веранды на улицу должна была служить лестница в две-три ступени, а там уж как получится.  Старики сладили веранду довольно таки быстро всего за три дня, а я думал, что вся эта карусель у них затянется до осени.  И даже красить ничего не пришлось,  доски были уже окрашены в приятный светло-голубой цвет, только рамы чуть подкрасили. А я ещё хотел, чтобы и к входу в моё хозяйство тоже приладили такую же веранду, но Назаров заупрямился, типа не захотел списывать продукты вот и получи. Как будто это мне одному надо!
.
Продолжение следует...
.
Другого Фото в группе не нашлось: веранда с дембельского аккорда - 1979 г
Присутствующие на фото военнослужащие - дмб осень 1984 год у входа в казарму...