Одесские Евреи в Батуми

Одесские Евреи в Батуми: Как Сеня-Псих Превратил Конфликт в Праздник

Личности моего отца всегда был присущ особый магнетизм. Окружающие тянулись к нему, как пчелы к меду. Это была та самая сила, которую не увидишь глазами, но почувствуешь сердцем.

Даже спившиеся бомжи, как кошки, чувствующие доброе сердце, начинали пересказывать свою жизнь прямо на улице. Они искали не денег, а понимания. И хотя отец всегда выслушивал их с уважением, я, маленький и несмелый, крепко держался за его рукав, опасливо поглядывая на этих неожиданных исповедников. Но они, как правило, вели себя тихо — ведь, как говорится, не всякая птица осмелится петь рядом с львом.

«Тот, кто слушает другого, принимает на себя его боль», — учит нас Талмуд. Отец умел слушать, и люди открывали ему свои души. Это была его особая мудрость.

Однажды он рассказал мне случай из своей молодости. Когда меня еще не было и в планах, его двоюродный брат Вова пригласил его в Батуми: навестить родственников, себя показать. В компанию взяли еще и Няшу, вовиного друга, известного на всю Молдаванку под грозным именем Сеня-псих.

Говорят, что лучше иметь одного друга умного, чем десять сильных. Но с Сеней-психом можно было чувствовать себя в безопасности на всех фронтах — он был и умным, и сильным, и безгранично преданным.

Поездка по Крымско-Кавказской дороге прошла гладко, как по маслу. Но уже в Батуми на пляже произошел инцидент.

Группа местных грузин, подозревая в Вове горячую кровь, отозвала его в сторонку под каким-то предлогом. «Лучше пепел на голову, чем незваный гость на твоей земле», — подумали они. Вовкино отсутствие начало настораживать.

Сеня, взглянув на часы, мрачно пробормотал: «Что-то его долго нет». Время — оно как песок сквозь пальцы, а тревога, как острый камень в туфле, не даёт покоя.

Отец, прищурившись, предложил пройтись. Ведь, как говорится, кто рано встает, того и тапки.

Разыскать пропавшего товарища оказалось легче, чем найти иголку в стоге сена. Вова стоял, окруженный местной компанией, явно не настроенной на дружеский диалог. Парни эти, по всей видимости, жили по принципу: лучше один раз ударить, чем семь раз извиняться.

Но стоило Сене-психу вальяжно подойти к компании, как лед в их сердцах начал трещать. В этот момент, как говорится в Талмуде, «сила человека не в его мускулах, а в его умении уладить конфликт».

Сеня представляться не стал — за него говорили его наколки. Каждая из них была как глава из книги, и эту книгу никто не хотел перечитывать. Отец же, со своей неподражаемой харизмой, добавил в ситуацию необходимую дозу мудрости. «Когда две головы сталкиваются, одна всегда должна быть мудрее», — гласит Тора.

А когда грузины узнали, что Вова вовсе не осетин, а еврей, и друзья его евреи, да еще и из Одессы, то тут уже всё пошло по-другому сценарию.

К евреям у грузин претензий никогда не было. Более того, их встретили по-братски и решили компенсировать возникшее недоразумение щедрым грузинским гостеприимством.

Ведь всем известно, что в Грузии никогда не было антисемитизма. Евреи там всегда чувствовали себя не как в гостях, а как дома. Как говорит Талмуд, «гость в твоем доме — это твое испытание».

В итоге грузины решили разойтись мирно. Как в старом еврейском анекдоте: «Если не знаешь, чем дело кончится, лучше сразу начать с угощения».

Они угостили туристов шашлыками, выпивкой, поговорили за жизнь и разошлись. Ведь, как говорил Соломон, «лучше кусок сухого хлеба с миром, чем дом, полный пиршеств, с ссорой».

История завершилась праздничной нотой. И каждый вернулся к своим делам, понимая, что самое главное — не что было сказано, а как было сказано.