Отражение. По заданию Букингейма

(Задание: ответить на вопрос,почему в тайной комнате элитного клуба стоит высокая колона с зеркалом на каждой стороне?)

 — Родился я в семье ничем не примечательной. Просто однажды весенним утром открыл глаза и увидел существо, называющее себя Мамой. С ней было хорошо. Она всегда делала мне приятно, и я засыпал от счастья.

Были и другие, похожие на Маму: Па, Деда, Ба и Прабабуля. Однажды я понял, что такое глаза - они показывали мне похожее на остальных существо, но очень маленькое и непонятное.

— Ма! Ма-ма! - кричал я, а вместе со мной кричало это существо. Потом я замолкал, и оно замолкало тоже. Не сразу, но я понял, что такое отражение, и что в их глазах - я.

Мне было неприятно осознавать себя меньше всех. Но всё сходилось, ведь я рассмотрел свои конечности и убедился еще раз: то существо - я. А еще ужаснулся, как можно было так отличаться от остальных?

Рядом обнаружились и другие существа, которых называли Котиками, а сами эти Котики звали себя "Хрррмм", а меня - "Мяв". Мне нравилось это прозвище, поэтому, чуть повзрослев, я стал представляться Мявом.

— Ой, а кто это у нас такой чумазый? - спрашивала Ма.
— Мяв! - отвечал ей я и начинал ползать, как Котик.

— Это кто помял все мои документы? - громко кричал на весь дом Па.
— Мяв! - звонко доносилось до него от меня.

Однажды Ма стояла у волшебного предмета, в котором была заключена вторая Ма. Она повторяла за ней все движения, только звука не было. Так же в том предмете были заключены копии Па, Деда, Ба и Котиков. А вот свою копию я там не нашел. Называли этот предмет зеркалом, и у Ма в сумке нашлось одно маленькое. Я часто заглядывал в него, но моя копия не хотела со мной играть. И, кажется, никто кроме меня этого не замечал.

Шли годы. Взрослея, я часто задавался вопросом: может, я вампир? Но тут же вспоминал о сале с чесноком, и отбрасывал эту версию. Потом, конечно, раздумывал о том, не врут ли легенды о вкусовых пристрастиях вампиров? Вдруг они любят чеснок так же, как и я? Но приходило понимание, что даже в этом случае я не подхожу по самому главному признаку - меня не тянет пить кровь. Прабабуля на тот момент несколько лет не вставала с постели и в зеркало не гляделась. Однажды я с  волнением поднес зеркальце к ее лицу и тут же отпрыгнул от истошного крика. Родители на неделю лишили меня карманных денег за жестокое обращение с инвалидами, но растроило меня не это, а осознание того, что я - единственный и неповторимый уродец всея вселенной.

Жить было тяжело. Никакой возможности увидеть себя, лишь отражение в глазах людей могло хоть как-то дать мне представление о собственной внешности. Но и тут была проблема - я всегда выглядел по-разному. Ощупывая себя, я, конечно, примерно представлял свои формы, но в глазах Ба и Прабабули всегда казался худым и слабым, а, вот, в глазах Ксюхи из дома номер четырнадцать по Лесной мои плечи были широкими, да и сам я будто раздувался на всю ширину радужки. Выражение лица тоже то пугало, то вызывало отвращение, то притягивало теплотой и дружелюбием. Но ведь я был я! Почему так происходило?

Я начал всматриваться тщательнее, искать себя настоящего, ловить эти различия и стараться больше находиться с теми, в чьих глазах выглядел лучше. Помню, как впервые осознал, что даже в этом случае не застрахован от изменений. В момент ссор или разногласий мое отражение менялось.

Естественно, я догадался о том, почему так случается, ты не думай, я не дурак, но смириться с открывшейся истиной не смог. Мне хотелось быть прекрасным. Мне хотелось быть могущественным. И уважаемым. День за днем я подсаживался на подобные отражения, пока не наступило девятое сентября две тысячи двадцатого года.

В тот день я осознал, что могу из неприятного хлюпика превратиться во всемогущего бога, когда на соревнованиях по боксу разбил своего противника. Он лежал у моих ног, а я смотрел в его глаза и получал необычайное наслаждение.

С тех пор я стал охотником. Мне нравилось драться и побеждать. Все ради отражения. Ради этого чувства превосходства. Остановиться было невозможно. Моя ущемленность, толкала на отчаянные поступки. Но я не виноват, виноват тот, кто при создании меня не додал того, что у остальных находится в базовых настройках!

Наверное, пришло время рассказать о Ней. Она была прекрасна, и я был прекрасен в Ее глазах. Мы любили друг друга. Стоит ли уточнять, что я  наслаждался своим отражением во время Ее оргазмов? О, как это было необычно, захватывающе и завораживающе! Я любил мучить Ее ночи напролет, чтобы заглядывать в глаза вновь и вновь. Но ты ждешь этого неизбежного "но" в моей истории, да? И оно наступило, ты прав. Однажды мой образ померк в Ее глазах, а я не сдержался - выплеснул все свое отчаяние и задушил любимую в постели. Мог ли я представить, как преображусь в стекленеющих глазах? О, это стоило того, чтобы повторить однажды! И теперь я уверился окончательно - никто не должен был догадаться о моей тайне. Меня не должны были заподозрить в убийствах.

Я терпел целый год, играл обычного человека, делал вид, что поправляю прическу или вытираю рот, проходя мимо зеркал, чтобы в выбранную дату, девятого сентября, вновь посмотреть в стекленеющие глаза своей жертвы. Осуждаешь? Но ты никогда не был на моем месте. Попробуй не смотреться в зеркало хотя бы неделю, возможно тогда прикоснешься к моему миру.

Сам не знаю, зачем мне пришла идея создать закрытый клуб "Тацет". Сначала это было маскировкой. Если в клубе есть тайная комната, а в этой комнате возвышается зеркальная колонна, то никто не заподозрит организатора в том, что он лишен отражения. Напротив, все (именно все, потому как каждый новый участник клуба проходит посвящение именно в этой тайной комнате) будут обвинять меня в излишнем самолюбовании и культе зеркал. Тем более, что все четыре зеркальные грани смотрят строго по сторонам света, напоминая гигантский алтарь - место поклонения и приклонения. Гениально же, ну?

— Прочитайте и подпишите внизу: "С моих слов записано верно". - протянул мне листок человек, избегающий зрительного контакта.

— Сначала посмотрите мне в глаза! - настоял я и тут же пожалел, потому что в отражении разглядел окровавленный труп младенца.

— Любой грех должен быть задавлен в колыбели. Ты мог ходить с повязкой на глазах или просить собеседников надевать очки, но предпочел разложение души. В подобных случаях приговор один - полное уничтожение без права на реинкарнацию. - ответил Судья, щелкнув пальцами. Затем переступил через кучку пепла и закурил. Рассвет над экспериментальной планетой окрасился багрянцем - признак очередного сбоя в системе. Нужно было спешить, а так не хотелось. Да и кофе в кружке остыл. Дерьмо, а не работа.