Общага

Студенческое общежитие – неотъемлемая часть моей жизни. И даже несмотря на то, что прожила я там всего лишь два месяца, воспоминаний хватит надолго.
Началось всё не совсем гладко. Когда выяснилось, что меня запихнули в шестую общагу, от которой до ВУЗа чуть больше часа езды, я, мягко говоря, расстроилась. Но без общаги никак. Как обычно бывает, после стадий отрицания, гнева и торга пришло, наконец-таки, смирение, и я въехала в трёхместную комнату. Мои соседки – сёстры по несчастью – оказались очень хорошими и общительными. Мы сдружились довольно быстро. Только у меня характер был трудный, и я никогда не упускала возможности пошутить над кем-нибудь. Довольно часто я слышала фразы «Маша, уйди!» или же «Маша, не смотри на меня так!» Но в целом всё было хорошо. Частенько по вечерам мы делали на одной кровати гнездо из одеял и подушек и допоздна смотрели реалити-шоу. Встать на следующий день к первой паре удавалось с титаническим трудом.
Особого внимания заслуживает мой будильник. Если Вика и Катя устанавливали будильники в телефоне, то у меня был отдельный адский агрегат. Каждый божий день, ровно в 6:15, это создание начинало жутко и противно пищать на всю комнату. Просыпались все, но никто не возмущался. Поначалу. Лишь спустя какое-то время Вика, собравшись с силами, заявила мне, что мой будильник ужаснее меня, и она готова выкинуть его в окно с шестого этажа. Но делать этого, разумеется, не стала.
По-своему атмосферным был почти каждый вечер. Пожелав друг другу доброй ночи, мы могли ещё полчаса болтать о жизни, болезнях и мистике. Ага, на ночь! Однажды Вика призналась, что в один выходной, когда мы с Катей уехали по домам, ей было немного не по себе. К слову, Вика спит на верхнем ярусе двухъярусной кровати, я сплю под ней. Так вот, в ту ночь, когда Вика карабкалась к себе, у неё появилась навязчивая мысль, что некто, скрывающийся в темноте на моей кровати, может схватить её за ногу. Трагической ошибкой Вики стало то, что она рассказывала это нам, забираясь по лесенке в свою кровать. Удержаться от соблазна схватить её за ногу я не смогла.
Небольшие странности были у всех. Собрались мы как-то пить чай. Катя отрезала несколько долек лимона, положив одну из них себе в чай.
- А остальные доедай, - с усмешкой сказала я, кивнув в сторону оставшихся долек. Моему изумлению не было предела, когда Катя положила одну из долек себе в рот и, не меняясь в лице, спокойно её съела.
Так совпало, что у Вики был день рождения как раз в конце октября, и мы с Катей не могли не поздравить её. Я не буду подробно описывать наши мучения, которые включали в себя беготню по магазинам в поисках нужных материалов для подарка и доставку торта по метро в час-пик. Приехали, сделали букет из конфет, спрятали, ждём. Ждём полуночи, чтобы первыми поздравить Вику. Соседки увлечены своими телефонами, я ломаю голову над физикой. Не терять же зря время! Близится полночь. Катя выходит из комнаты, ещё через пару минут выхожу и я. Ровно в полночь мы влетаем в комнату с криком «С днём рождения!» и вручаем Вике букет и торт. Внеплановое чаепитие с поеданием шоколадного торта и душевными историями из жизни затянулось до часу ночи.
Условно люди делятся на два типа – совы и жаворонки. Я же не могу отнести себя ни к тем, ни к другим. Ложусь спать я довольно рано, встаю поздно… Как-то раз, когда мы мирно готовились ко сну, под нашим окном остановились зелёные жигули, в машине играла воистину ужасная музыка. Моему возмущению не было предела. Девчонки спокойно сидели в интернете, тихо хихикая над моими меткими комментариями в адрес тех «крутых» парней. Я подошла к окну и посмотрела вниз. Возле машины стоял парень, докуривая сигарету, несколько человек были внутри. Уезжать они явно не собирались. Если бы я не помыла голову в тот вечер, то, возможно, я, вооружившись сковородкой помассивнее, отправилась бы на переговоры с ними. Или, на худой конец, Вика смогла бы скинуть на них мой ненавистный будильник, если бы окно открывалось побольше. Тут парень, стоявший возле машины, посмотрел вверх и стал что-то говорить остальным.
- Веселье начинается, - сообщила я соседкам. Те сразу подскочили к окну, но встали так, чтобы их не было видно. Из машины вышло два человека, одни из них указал точно на окно, из которого смотрела я, другой недовольно сложил руки на груди. Я встала в позу, что называется «руки в боки», давая понять тем самым, что обитатели общаги недовольны столь поздним визитом. В таком положении мы стояли довольно долго. Вика и Катя уже задыхались от хохота. Думаю, мой тёмный силуэт на фоне залитой светом комнаты оказал нужный эффект. Парни забрались в машину и в течение двух минут уехали. Больше в ту ночь нас никто не беспокоил.
Спустя месяц после въезда в общагу староста по этажу устроила одним прекрасным вечером собрание, на котором попросила соблюдать чистоту, не нарушать режим и так далее и тому подобное. Для профилактики припугнули нас директором общежития, с которым лучше не встречаться. Сказано – сделано. Также с нами – первокурсницами – была проведена краткая воспитательная работа. В ходе разговора выяснилось, что после 22:00 находиться на мужском этаже нельзя.
- Сразу так захотелось на мальчиковом этаже после десяти побегать! – с сарказмом сказала Вика, когда мы вернулись в комнату.
- Ага, - добавила я, - с диким хохотом и в пижаме!
Мы ненадолго задумались, представив себе эту жутковатую ситуацию. Впрочем, на парней это правило, видимо, не распространялось. Им ничто не мешало появиться на нашем этаже в любое время. Нас это, мягко говоря, раздражало. Впрочем, может быть, этих несчастных голодных студентов манил сюда призрачный запах жареной картошки или ещё чего-нибудь вкусненького – это было не редкостью на нашем этаже. Хотя, был один забавный случай.
Вика и Катя собрались готовить суп в мультиварке. А может, это и не суп был вовсе, неважно. В результате-то всё равно получилась какая-то каша с горелой морковкой. Но обо всём по порядку.
Готовить мои соседки собрались в комнате, так как мультиваркой пользоваться было нельзя. Но существовало негласное правило: если комендант не видит – то можно. Но мне-то что – пусть готовят. Ушла в душ.
Вернувшись в комнату, я почувствовала резкий запах гари, в помещении повисла дымка.
- Что вы делаете? – испугалась я. – Сейчас пожарная сигнализация сработает!
- Я морковку жарила, - начала Вика, - но она сгорела. Я выловила её.
- Кого?
- Морковку… сгоревшую.
Я села на свою кровать и стала молча наблюдать за происходящим. Вскоре соседки насыпали в мультиварку рис и стали варить. Передержали – рис разварился и стал похож на серую кашу с подгоревшей морковкой. Попробовали. Невкусно, но есть можно. Затем мультиварка таинственным образом исчезла вместе с содержимым. «Ну ладно, - подумала я, - хоть тумбочка освободилась». Через несколько дней в комнате появился странный запах. Катя открыла дверь шкафа и достала мультиварку. А в ней… Почему и зачем мои соседки убрали мультиварку с чудо-кашей в шкаф, а не в холодильник, история умалчивает.