Маша

Маша

1.

При свете дня все равны, хотя некоторые ровнее и заметнее других. Если Маше вручали гектар прополоть – будьте уверены, не подкачает, в одиночку или с помощниками. Которые, кстати, осуществляли текучесть кадров, не дожидаясь окончания трудового… (тут уже есть выбор, какое слово применить: дня, распорядка, накала, конфуза и т.д.) Иногда мне кажется, если Машуня возглавит «Мерседес» или какой «Форд» – никто от ответственности не уйдёт. Некому будет.

Но стоит солнышку позолотить крыши зерносушилки, комарам сбиться в банду, а рыбакам притвориться рыбаками, как за Машей начинают следить десяток пар глаз. Будет ли собираться на танцы или пожуёт чего, и на боковую? Она очень хорошо разбирается, чего хочется организму: лечь пораньше, чтобы с новыми силами, в четыре утра… Или всё-таки на танцы?

Уже и гармонист обучен: пока разведка не подтвердит намерений, не раздувай меха. Погасят в Машиной избе свет – можно начинать. Тихонечко, без лишнего шума. Не приведи господь, Маша проснётся! Конец всему НАТО. Заодно и тем, кто постарался.

Ребята у нас не драчливы, не пьют так, чтобы видели или запах распространялся. Сказала раз: женю на себе и займусь твоим воспитанием. Кому ж охота, в мирное время, и без гранат, на танк идти?

Потому и хозяйство у нас передовое, что на глупости времени не бывает, а сбережения мы тратим на организацию экспедиций. Тут бы уточнить…

На профсоюзном собрании выбрали тридцать сватов и направили во все стороны, присмотреть для Машеньки жениха подходящего, чтоб как влюбилась, так всё. Нет в наших краях достойного, собираем деньги, чтобы в Сибирь сваты ехали: там, вроде, видели нужного. Как примета, если не врут, от его храпа комары утрачивают способность к размножению. Искали у себя, хотели, как лучше: вот чтоб влюбилась, так и забыла про выпускной, про танцы в клубе.

Школу отстроили на следующий год, подешевели стройматериалы как раз, сама она за ними ездила. Клуб смог принять желающих через два года, по двум причинам. Шифер прекратили выпускать заводы, как только Маша узнала, что шифер из асбеста. Хотели тут же её в партию определить, потом в Москву или куда подальше… Не поддалась на уговоры: мол, мне замуж сперва надо, потом для людей… Но в Москву кто-то стуканул, так и не разобрались, кто, в результате у Михаила Сергеевича пятно багровое на голове потемнело, как под руку Машеньки попал вечерком, припугнуть или пошутить хотел.

У нас, если кого уважают, так и горазды насочинять, чего и не было. Любят рассказывать, будто по подземному ходу проникла раз на танцы. Девки успели удрать, а вот из танцоров Маша организовала бригаду, с тех пор по яйцам есть план, несушки не жалуются.

2

Маше нынче что-то не спалось, свет-то выключила, да что-то внутри орёт: так и проспишь молодость, вспомнить будет нечего. Вышла под небеса звёздные, в ночнушке, потянулась звонко, до хруста в копчике.

Прислушалась. Где-то хрустели на самом деле. Пошла на звук – точно! И какой это смельчак полез её яблоне сделать облегчение? Понятно, чем меньше мелких плодов, яблоне легче выдать в двести граммов один яблок, чем два по сто.

– Слазь, пока не стянула! – Она тщетно вглядывалась в сплетение ветвей. Белый налив в этот году обещал, и надо же, лишний рот как с неба свалился.

– Не могу, извини. Пока не наберу вес, чтобы не унесло к облакам. Ещё килограмма три надо.

– Не лопни там, эй!



Вскорости с ветвей спустился военный. Шлем, одет тепло, очки и рукавицы, ботинки дорогие. После краткого разговора, ей пришлось ставить самовар. А парень насквозь промёрзший, языком еле ворочает. Из нескольких слов его история стала доступна для разгула фантазии, многое сообщили газеты тем, кто выписывает, чтобы быть в курсе. Так вот, из секретного: специальное подразделение обученных бойцов постоянно дежурит на просторах, куда не достают велосипеды и морские суда. То бишь, воздушное пространство. И если враг считает, что у нас нечем ответить, так вы не удивляйтесь, что ваши самолёты-шпионы перестали возвращаться на базы.

После горячего чая военный смог донести суть, ожившим языком:

– В странах Малайзии есть тростник, внутри удерживается вещество, которое легче воздуха. Нашим учёным удалось собрать и поднять в атмосферу аппараты с экипажами. Это секрет, даже министр обороны не в курсе – сколько нас, какой стаж. Он просто слушает доклады как бы на отвлечённую тему: сколько самолётов потерял противник. А наша работа – вовремя спрыгнуть на передок и закрыть обзор пилотам. Для этого у каждого есть плотный брезент, из того же материала, и, пока я лишаю пилота видимости, он вынужден подчиняться моим приказам. А я его, родимого, направляю либо в пучины моря, либо прямиком на аэродром, если пожить охота. Генералы вражеские гадают, что за оружие новое появилось, почему предатели не могут сообщить о нём.

– Ты же можешь разбиться насмерть? – воскликнула Маша.

– Как-нибудь в другой раз. Вариант с белым наливом мне пришёлся по душе. – Парашютист совсем отогрелся и в изумлении изучал формы хозяйки. Долго изучал, наконец, единственный и своевременный вопрос задал:

– Загс ваш во сколько открывается?

– Это в городах. У нас Петрович сделает запись в книге, и всё. Соседи бегут с поздравлениями… Постой! Ты уже кого-то присмотрел? – Маша оглянулась в поисках девок, которые могли прогуливаться, как разведчики, назначенные клубом на дежурство.

– Так и есть.

– Быстро у вас, мужчин, всё происходит. Захотел – и пошёл, захотел – не захотел...  Да, девки у нас видные, иди уже, раз нашёл и решил.

– Зачем мне кто-то, Маша? Я твой, на веки!

Она отступила на пол-ягодицы, едва с табурета не рухнула.

Небесный воин оказался не промах, ухватив за руку, дёрнул на себя. И Маша нащупала на одном пальце посторонний предмет.

– Это кольцо, я когда-то птиц окольцовывал, теперь тебя удалось.

24.09.2024 02:47 мин