15. Невский Орешек

15. НЕВСКИЙ ОРЕШЕК. Меж тем, Симеону Ивановичу Гордому пришла, наконец, пора обратить свое внимание на запад, где вновь активизировались католики.

Первыми пришли в движение поляки, отбившие у литовцев Волынь и занявшиеся силовым насаждением «истинной» веры в западных русских землях.

В 1348 году зашевелились шведы. Сам король Магнус высадился с большим войском на Березовском острове, окапался там и принялся прибирать к рукам Ижорскую Землю. В Новгород прибыл посланник, который от имени короля предложил новгородским «схизматикам» выбор: либо принять католическую веру и тем самым спасти свои души, либо готовиться к войне и лишиться своих поганых жизней. Вечники начали вооружаться. Со всей Новгородской Земли к столице республики вереницами потянулись ратники. Помчались гонцы и в Москву к великому князю. Однако начать боевые действия было решено немедленно, до окончательного сбора всех войск.

Справиться с королевской ратью своими силами новгородцы не надеялись, но вот очистить Ижору от шведских шаек они могли. Хорошо вооруженный отряд в 400 ратников скрытно прошел по ижорским лесам, истребляя по пути разрозненные группы шведских мародеров, и внезапно вышел к Жабьему полю, где располагался авангард королевских войск. Противник превосходил новгородцев числом, но все же был уязвим, ибо не ждал нападения и потому не очень берегся. Раздумывать русским воеводам было некогда, и они сходу атаковали вражеский стан. Началось беспощадное истребление бегущих. Даже не думая сопротивляться, шведские ратники всей толпой рванули к королевскому лагерю, потеряв во время отступления до 500 человек убитыми. Штурмовать хорошо-укрепленный лагерь новгородцы уже не рискнули. Собрав трофеи и гоня перед собой пленных, они ушли в лес.

Тем временем новгородские посланники добрались, наконец, до Москвы и с радостным удивлением обнаружили, что там уже несколько дней идут приготовления к войне. Послам оставалось лишь договориться с великим князем об условиях союза против шведского короля. Очень быстро выяснилось, что радовались новгородцы преждевременно, ибо условия союза с Москвой будут тяжелыми. Симеон, судя по всему, решил, пользуясь удобным моментом, выжать из новгородцев по максимуму, потребовав от них согласия принять великокняжеских посадников на северные пригороды республики. Послам скрепя сердце пришлось под этим требованием подписаться, ибо Магнус к этому времени уже успел взять штурмом Ореховец, перекрыв вечникам торговый путь по Неве, а потому, и возможности торговаться у них не осталось.

Потеряв одно из ключевых звеньев своей обороны, новгородцы решили, не дожидаясь прибытия низовских ратей, перейти к более решительным действиям, дабы не позволить шведам закрепиться на захваченном ими рубеже. Для этого Господину Великому Новгороду пришлось идти на поклон к своему свободолюбивому соседу – Пскову. Псков получил, наконец, то, к чему так долго стремился, - самоуправление. Новгородский посадник был из города отозван, и псковская рать уже не как вассал, а как «младший брат новгородский» вышла в поход на север на соединение с низовскими полками.

А низовские полки тем временем продолжали топтаться на месте. Как раз в те дни в Москве стало известно о прибытии в Сарай весьма представительного посольства из Литвы во главе с родным братом Ольгерда Корядой. Миссия Коряды заключалась в том, чтобы подтолкнуть Джанибека к совместному походу на Русь, дабы раз и навсегда разделить эту бесперспективную страну между Ордой и Литвой. Понимая всю серьезность происходящего, Симеон решил воспользоваться своими неплохими отношениями с великим ханом и от имени Боярской Думы отправил в Сарай грамоту, в которой перечислялись все пакости и проказы литовского князя Ольгерда. Вместе с грамотой было отправлено и личное послание Симеона к Джанибеку, в котором он просил хана переправить всех литовских послов на Москву. В ожидании ответа из царской ставки великий князь, наконец, отдал войску приказ выступать. Через Переславль, Волок и Дмитров низовские полки двинулись на север. Вскоре стало известно, что Магнус покинул русские пределы, и вместе с ним ушло все его войско. Русским теперь оставалось только выбить шведов из Ореховца и очистить от их отрядов берега Невы. В пути государю доложили о прибытии гонцов из Орды. Оставив войско на попечение брата, Ивана Красного, Семен срочно отбыл в Москву, где его уже ждали присланные от великого хана в подарок великому князю братья Ольгерда, Михайло и Коряда, вместе со всем их посольством. Таким образом, на время похода к Неве Москва была застрахована от возможного удара со стороны Литвы.

Между тем обстановка на севере кардинально изменилась. В низовской помощи Новгород уже не нуждался – Магнус с войском ушел, а отбить Ореховец по мнению республиканских властей можно было и малыми силами. Избавленные от угрозы иноземного вторжения вечники наотрез отказались выполнять условия договора с Москвой в той его части, где говорилось о великокняжеских посадниках в северных пригородах. В ответ Иван Красный и боярин Иван Акинфов велели своим полкам поворачивать назад. К Ореховцу вместе с новгородцами ушла только псковская рать.

У стен захваченной шведами русской крепости сразу выяснилось, что силенок у псковитян и новгородцев все же недостаточно. Осада сильно затянулась, и это притом, что из дому вскоре начали поступать тревожные вести о недвусмысленных шевелениях в соседней с Псковом Ливонии. Вскоре стало понятно, что Орден действительно намерен поддержать усилия шведских католиков новым вторжением в русские пределы. Псковитянам пришлось срочно сворачивать свой лагерь и спешить на защиту собственных рубежей. Оставшись с шведским гарнизоном один на один, вечники всю зиму топтались у стен осажденной крепости, переругиваясь через ров с ее русскоязычными защитниками, пока, наконец, не решили положиться на великое русское «авось». 24 февраля 1349 года, подтащив к стене с десяток лестниц, они всей толпой полезли на штурм и взяли Ореховец одним отчаянным приступом. Около 800 шведских ратников были перебиты или попали в плен.

Позже, развивая свой успех, новгородцы ходили воевать Карелию и в большом сражении у стен Выборга разгромили королевскую армию. Только после этого стороны пошли на мировую, разменялись пленными и подписали в Дерпте мир.