Я и алкоголь

Погожий весенний денек. Солнечно, немного ветрено.  Но это добавляет приятности, ветер разносит тонкие ароматы взрывающейся  оживающей природы.

Любимый пивной бар. Ибо единственный,  в небольшом провинциальном городке. Первая кружка пива залетает как родная. При этом взгляд не сходит со второй кружки (классический «дуплет»), стоящей на столе. Волшебная белая пена, пузырьки обещают продолжение наслаждения, но уже более степенно.  С толком. Под разговор с коллегами по стойке. Под разделяемую вяленую плотвичку, принесенную с собой.  И вдруг вопрос, от вошедшего в бар нового счастливчика. Как обухом.

- Мужики, чей ребенок в крови валяется?

В пивбаре мой отец.  Его отправили погулять с сыном субботним днем. А почему бы не проложить маршрут прогулки мимо бара? Совместить приятное с полезным.  Два дела одновременно, в стиле моего отца и мой, единственный, воспринятый и желаемый урок от родителя.

Укачанный в коляске во время прогулки, я остаюсь спать у входа в бар. Но сон мой не крепкий без отеческого внимания. Я просыпаюсь, пытаюсь подняться на неверные маленькие ножки, цепляясь за края коляски. Привстать получается. Получается даже больше, перевалиться через край и спикировать на асфальт. А дальше

- Мужики, чей ребенок в крови валяется?

Короче, валяюсь у пивнух с детства. Плюс-минус с годовалого возраста. Начало алкогольной карьеры получилось интересным, с соблюдением внешнего  антуража, но только на грудном молоке.

Первый раз попробовать  алкоголь случилось немногим позже. Чрезвычайно рано для человека, еще до школы. И это было как раз пиво.

В нашем небольшом мире окраинной улочки,  мы очень дружно жили с соседями. Все присматривали за детьми, выручали трешкой (были такие деньги в СССР) до зарплаты, пообедать можно было в любом доме, где заставал голод.  Отмечали общие праздники. Особым авторитетом пользовался дядя Вася. Несколько раз  в неделю на своем ГАЗоне с цистерной он гонял в областной центр и привозил пиво в местную разливайку под названием «Березка», конечно. Но, перед тем как слиться, он заезжал домой и оставлял там пару-тройку ведер свежего напитка. И в субботу обязательно угощал мужиков-соседей трехлитровой банкой. Вот из этой благотворительной трехлитровки я и попробовал пенного напитка. Вкус понравился чрезвычайно, не смотря на легкую горечь. С тех пор я фанат пива.

Вкус пива помню очень хорошо, но не помню, чтобы случилось состояние опьянения, хотя определенно эйфория присутствовала. Алкогольного опьянения пришлось ждать не долго. И опять спасибо папе.

В первый раз на осеннюю утиную охоту с отцом я поехал еще до школы, как раз перед первым классом. Это было настоящее приключение. Моторная лодка, оружие, пьющие  и шумные друзья отца. После первой поездки я считал себя уже полноценным и обязательным участником этого мероприятия, каждый год жадно ждал открытия охоты в августе и, спасибо отцу, много лет не пропускал это ярчайшее событие.
Было много интересного. Охотничьи и жизненные истории, вкусная еда из котелка, настоящие приключения в условиях почти дикой природы.

Мне было 9 лет, когда впервые с начала моего участия  в процессе на открытии охоты нам не повезло с погодой. Дождик стал накрапывать еще до нашего отъезда. Но отец с друзьями решили не переносить отплытие, которое ждали год. Авось распогодится.

 Но не распогодилось.

Пока шли на лодках по родной речке Полисти, дождик изводил своей методичностью. Просветов в хмуром небе не было, влага настойчиво пропитывала наш нехитрый охотничий скарб. Не считая одежды. На выходе в реку Ловать добавился сильный ветер и высокая волна. Пару раз наш скутер хватил бортом воды. Вода стала проступать сквозь мостки лодки, так что плескалось не только сверху, но и снизу. Команда охотников приняла решение искать место на берегу, закрытое от ветра и становиться на ночлег. Расположились, натянули палатки, зажгли примуса, пытаясь хоть немного просушиться. Было холодно.  Отец был суетлив, переживая, не заболею ли я. Бывалые охотники решили согреться традиционно, внутрь, грамм по двести, для начала.  И тут кто то предложил:
- Петро, налей сыну, смотри, трясется весь.

До сих пор помню вкус этого первого глотка. Мне поднесли в железной кружке. Глоток был неприятен и обжигающь.  Дыхание перехватило. Точно помню, что выступили слезы. Через минуту в груди растекся жар, распространяясь до кончиков пальцев.  Голова закружилась. Стало тепло, уютно и воздушно. В таком состоянии я быстро заснул. Никакой простуды не случилось. А вкус водки для меня с тех пор всегда с привкусом металла.

После первых ранних опытов с алкоголем постоянных отношений у меня с ним в юности не сложилось. Каких то строгих запретов не было.  Дед-старовер наоборот говорил: «Курить  - грех, бесовщина, а рюмку в хорошей кампании можно», любил устраивать родственные застолья на традиционные советские и церковные праздники. Отец своим примером показывал, что да, можно, и довольно часто.  Некоторые друзья детства стали рано злоупотреблять, посчитав  выпивку проявлением взрослого поведения. А мне просто не хотелось.  Хотя, может быть, сказывалось  то, что в школе я был прям примерный и правильный ученик, по прозвищу «параграф», избегал асоциального поведения.  К тому же, алкоголь был достаточно дорогим и трудно добываемым продуктом.  В простых магазинах алкоголь был дефицитом, в коммерческих кусались цены. А разнообразие по тем временам… Хорошо помню, как зашли с другом в коммерческий магазин. На полке три бутылки.  Водка Русская, местное яблочное вино («барматуха», называли его алкоголики-профессионалы, у нас, у любителей оно проходило под  названием «плодово-выгодное») и тройной одеколон. Тоже в разряде алкогольных напитков.

Первое жестокое опьянение случилось уже после школы. Одноклассники мои, в большинстве своем, даже выпускной отмечали чаем, в отличие от одноклассниц, которые вовсю уже примеряли на себя взрослую жизнь.  А тут мы с друзьями сдали вступительные экзамены в институты, и наш замечательный школьный классный руководитель вывез небольшой сплоченный коллектив в поход. Отметить поступления и опять вместе собраться, прежде  чем разбежаться по новым дорогам жизни.
Ради такого случая решили запастись и алкоголем, конечно в тайне от нашего Саныча.  Все взяли, кто что мог в то непростое время (1990 год). Было сухое и крепленое вино, водка. По неопытности я смешал все. Последствия были катастрофичные.  Меня рвало феерически, до желчи. Когда организм не смог уже отдать ни капли, внутренности просто сокращались судорогами.  И все это практически в беспамятстве. Ранним утром я выполз из палатки.  Начало  замечательного августовского дня резко контрастировало с моим физическим состоянием. Была неимоверная слабость, пить хотелось ужасно. На нетвердых ногах я добрел до берега, попутно прихватив с туристического столика кружку. Нагнуться и зачерпнуть воды из реки, не было никаких сил. Рядом на берегу была пришвартована «казанка» нашего старшего. Кое-как я в нее забрался, сел на корме и смог набрать воды. Увидел в кружке какие то разводы и только тогда обратил внимание, что вокруг лодки бензиновое пятно от опушенного в воду мотора.  Нагибаться второй раз сил не было. Так и выпил.  Что интересно, помогло.  А водку «Московскую особую», с зеленой этикеткой, которой злоупотребил в тот день, не пил больше никогда. Правда, и прожила она потом не долго, закончившись вместе с Советским Союзом.

А дальше студенческие годы. Веселые и пьяные. Пили коллективно и душевно. Повод был всегда. У нас, у историков, был отрывной календарь исторических событий, который дарил каждый день 2-3 памятные даты.  На закуску денег хватало не каждый раз, но на выпивку, почему то, обычно находилось.  Самым распространенным видом закуски была «гидроколбаса» - вода из-под крана в пластиковой бутылке.  Но и нормальный стол иногда накрывали. Выручали сердобольные соседки, однокурсницы и просто хорошие девчата. Где морковку перехватишь, где лучину, где пару картофелин. И закуска готова. Очень выручали и  родительские продуктовые посылки.

Пили разное. В эти годы был расцвет поддельного алкоголя. Как никто из друзей серьезно не отравился, одному Богу известно. Водки Распутин, Черная смерть, ликеры цвета «вырви глаз». Популярный спирт Рояль, разбавляемый пакетиками Юппи (жесткая порошковая химия для замешивания фруктовой воды). Не подводило по качеству только местное пиво, но купить его была большая удача. Информация о том, что завезли пиво в «стекляху», воспринималась в общаге как сигнал крейсера Аврора к началу Октябрьской революции. Простые названия. «Ильменское», «Мартовское», «Рижское».  Затем добавился маркетинг, «Черный принц», «Золото скифов».

Были в нашем коллективе студентов-историков выдающиеся персонажи, которые легко приняв поллитра, уходили на верхние этажи общаги для любовных утех, а потом возвращались и до утра изводили товарищей спорами о судьбах российской монархии.
Тщедушность физического сложения не делали меня серьезным бойцом алкогольного фронта. Хмелел я быстро, пропускал много интересного.  У друзей вошло в привычку таскать мое пьяное тельце к месту ночлега. Умение пить или держать банку как навык прямо хотелось освоить.  Хотелось, выпив бутылку, не терять рассудка и памяти, а приобрести неотразимое обаяние и красноречие.  Да и скидывались все одинаково, а выпивал я меньше всех. Тренироваться приходилось часто и однажды это случилось.

Конец третьего курса. С учебой полный порядок, зачеты и часть экзаменов сданы автоматом. Нерадивые друзья-однокурсники по библиотекам, а я один скучаю в комнате. Майская, предлетняя духота. Заняться нечем. Решаю выйти в коридор, поворачиваю голову налево.

Оказывается, через пять комнат от меня таким же бездельем мучается мой старший товарищ, пятикурсник  Э. Он тоже выходит в коридор, поворачивая голову направо. Мы выходим одновременно, синхронно.  Смотрим друг на друга, Э. кивает мне. Я все понимаю без слов. Пулей возвращаюсь в комнату одеться. Я бегу в магазин за водкой, Э. жарит картошку. Очень кстати банка маминых маринованных огурцов. Вечер засветился определенностью и смыслом. Именно тем вечером я впервые принял поллитра почти в полном сознании, поорал казачьих песен, в которых Э. был знатным умельцем, вернулся в свою комнату, сам разделся и уснул. А Э. ушел на верхние этажи для любовных утех, а потом спорил о судьбах российской монархии, но уже не со мной.

Множество классных алкогольных историй случилось за институтские годы. Веселых, куражных, романтических  и таких, о которых лучше не вспоминать. Хорошей историей и завершилась институтская эпопея. Экзамены сданы, диплом получен и обмыт, родители вывезли все вещи. Мы с друзьями остаемся на последнюю ночь в общежитии. Пропиваем все, до последней копейки, не задумываясь о завтрашнем дне, а день этот встречает жестоким похмельем.  И тут в комнату заходит товарищ, отличающейся крайней степенью скупости и протягивает бутылку водки. «На, я тебе должен». А я уже и забыл. Давным-давно, на первом курсе, я поспорил, что не начну курить за все время учебы. И не начал. И очень удачно все сложилось – и здоровые легкие, и бутылка именно от этого товарища, и прямо вовремя и неожиданно.

В какой то период взрослой жизни подтвердился гегелевский диалектический закон перехода количественных изменений в качественные в отношении алкоголя. Переход был не одномоментным,  поэтому не был привязан к какому то событию. Как то дорос до этого постепенно. Важны стали не выпитые объемы, а качество и разнообразие.
Всегда было интересно узнавать новые вкусы алкогольных напитков, их действие на организм и сознание. Многообразие алкогольного мира безгранично, а человеческие возможности, физические и материальные, наоборот, конечны. Захотелось попробовать разного и желательно в местах производства. Пили с друзьями пиво в Чехии, правда не в Праге, а в замечательном городе Брно. Рислинги в Австрии, ламбруску в Италии. Но особо запомнились 2 алкотура во Францию.
Первый ставил целью познакомиться с винной культурой Франции и был выбран регион Бордо. Уникальное место,  один большой виноградник между рекой Гаронной и Атлантическим океаном.

Вся жизнь людей, как показалось, строится вокруг винограда и вина, причем уже много веков. Сент-Эмильон, Помероль, Шато Марго, еще с десяток шато помельче, удалось нам посетить и наблюдать  жизнь увлеченных людей, влюбленных в свое дело и свою землю. Что вызывает безмерное уважение, а некоторых захватывает так, что меняет жизнь. Мы познакомились в одном из винных кавов Сент-Эмильона с парнем из Узбекистана. Уйгур, мусульманин, но был так очарован винной культурой, что остался во Франции и занялся винным бизнесом. Много и увлеченно рассказывал о вине «диким россиякам». Угощал и развивал нашу винную культуру.

Мы и сами старались развивать свой винный вкус. Как сказал один из участников этого путешествия  «от безденежья пили много». Мы определили для себя ценовую категорию до 4 евро за бутылку и пытались освоить ее по максимуму. Закупались в пригородных супермаркетах на 3-4 дня, казалось бы, но посещали эти магазины через день, по необходимости. 5-6 бутылок вина в день на персону (мы же были во Франции, по-русски можно было бы сказать в лицо), под замечательные морепродукты (устрицы Аркашона и острова Олерон) и прогулки по дюнам атлантического побережья. Интересно, были ли удивлены или хотя бы впечатлены французские мусорщики,  когда отгружали в свою машину практически полный придомовой мусорный контейнер пустых бутылок каждый третий день.

После этой поездки теперь точно знаю - свежий багет, паштет и бутылка вина – лучший французский завтрак.

Второе путешествие было посвящено конкретному напитку – кальвадосу. Поэтому поехали, конечно же, в Нормандию.

При очередном посещении любимой Франции случилось обыденное. Качество и разнообразие напитков опять напрочь отменили чувство меры и так не свойственное алкогольной стороне моей натуры. Попробовать  опять хотелось всего и много. Поэтому в одно из утр мне было, мягко говоря,  не хорошо. А посетить в этот день с друзьями хотели фермерский фестиваль в городе Онфлер. Предварительно поблевав в местных кустиках, зеленый и хмурый  ходил я по рядам местного небольшого рынка. За одним из прилавков, доброжелательный француз улыбкой и жестом приглашал ознакомиться с выкладкой своей замечательной продукции. В руке держал дегустационный стаканчик. Небольшого словарного запаса и уже моих жестов хватило, чтобы извиниться и сказать, что типа плохо себя чувствую, malade. В ответном потоке приятных уху и непонятных французских слов четко уловилось  - «Medicin!». С сомнением я взял стакан и попробовал предложенный напиток. Потом второй стаканчик. И. О чудо! В жизнь вернулись краски! Заметно бодрым, с улыбкой, одолженной у замечательного француза и приобретенной бутылкой фермерского кальвадоса я покидал местный фестиваль. Божественный напиток кальвадос.

Жена называет меня  алкогольным гурманом (действительно лучше, чем проклятый алкаш). Просто мне всегда хочется, если хочется, не просто выпить, а выпить чего-нибудь конкретного. Под настроение, под повод, под кампанию, под закуску.  Весь спектр алкогольных напитков из разных уголков мира мне в помощь. Я не раб этого желания, чтоб прямо постоянно  хотелось и слюни текли. Но бывает, по ситуации, что спокойствия и выдержки, трезвости, так сказать, хватает до первой рюмки. А дальше вступает в действие модель генерала Радлова из фильма «Сибирский цирюльник», блистательно сыгранного Алексеем Васильевичем Петренко - от первой рюмки и до истового прощения у Всевышнего, с прорубью, в моем случае с баней, за очередное злоупотребление и обещаниями завязать с пагубной страстью по прошествии пары-тройки дней алкогольного загула. Таких срывов хотелось бы избегать, конечно, переведя свои отношения с алкоголем в спокойные мудрые рамки.  И организм уже подсказывает, что именно так и нужно действовать взрослому дядьке. Буду заниматься этим в ближайшие свои годы, надеясь добиться успеха. Открывать новые вкусы и состояния, но не терять головы.  С любимыми друзьями и товарищами.