Урбанизация наступает на Алтай

Под таким заголовком была опубликована в газете «Постскриптум» статья о будущем туристического бизнеса на Алтае. Фотожурналист Александр Тырышкин взял у меня интервью. Его интересовало моё мнение по этой теме и мои впечатления от работы с интуристами. Интервью я дал по заочной переписке.

Копию газетного листа не сохранил. Ниже привожу ответы на заданные вопросы, которые я переслал ему по электронной почте. Саша выслал мне отредактированную статью. Возражений против корректуры у меня не было. В каком номере интервью было опубликовано, не помню. Был бы рад получить копию.

Вопрос первый: расскажите о себе.

Ответ на первый вопрос.

Родился я в 1947 году в Челябинске-40. У первой советской атомной бомбы был тот же самый адрес. Работать начал с пятнадцати лет. Работал столяром, грузчиком, печником, вальщиком леса, фотографом, районным организатором детского туризма, в семи школах учился и в пяти школах учил, пятнадцать лет отработал директором школы.

Перед отъездом в Аю мы жили жили в конторе литейного цеха. Занимать её можно было только ночью. Возможно, я был тогда единственным ребёнком на свете, который в свои пять лет мог целыми днями свободно разгуливать меж литейных цехов. Как та кипплинговская кошка, которая гуляла сама по себе.

Вокруг копоть, дым и чад, скрежет и грохот металлолома, пронзительное завывание заводской сирены и свист паровозных гудков. Однажды заводской профсоюз организовал выезд в лес к реке Миасс.

Мне тогда нетрудно было ощутить ту радость взрослых людей и понять как много значит для них зелёный шум и плеск воды.

В конце лета комендатура отпустила нас к деду в Аю. Ая после Челябинска показалась мне раем на земле. Это и объяснять не надо. В мае 1956 года нас, второклассников, повели на экскурсию на Айское озеро.

Этот день я запомнил на всю жизнь. Поднимаемся в гору по лесу среди цветущих огоньков. Из-за замшелых камней выглядывают огромные бутоны марьиных кореньев, выходим на поляну, вокруг буйное разнотравье, а за ним озеро. Вода в нём такая чистая, что до самого островка на дне каждый камешек видно. Лини плывут в воде как по воздуху, плавнички на солнце золотом светятся...

Осенью 1969 года зашёл на озеро с фотоаппаратом. Решил попрощаться с родными местами перед отъездом на учёбу. Золотая осень. А на ней чёрные щербины израненных берёз. Стекло, бумага, консервные банки напоминали о буйно проведённом туристическом лете.

Вдруг слышу топор дровосека. Иду на звук. Палатки. Палаток много, на каждой углем от костра начертано имя туристского стойбища: «Дикарь № 1, Дикарь № 2, Дикарь № 3... Дикарь № 22». Около палаток поленницы дров. Дым костра создаёт уют!
Я заснял весь этот бардак и через газету объявил аврал.

На озеро зачастили комиссии. Постановлением  крайисполкома от 11.09.1973 всю территорию вокруг озера и берег Катуни объявили водоохранной зоной. Из предложенных мною двенадцати пунктов девять вошли в то постановление. Думаю, что его до сих пор никто не отменил.

В 1976 году по предложению лесничего А.И. Ложкина было организовано Айское школьное лесничество, меня назначили директором. В то лето одних только консервных банок и стекла мы вывезли целых два грузовика.

Вместе с Ложкиным мы планировали разбить окрестности озера на три части: заповедную, полузаповедную и общедоступную. В заповедную территорию не должна была ступать нога человека. Через полузаповедную можно проходить, но только по тропе. Там мы предложили разбить дендрарий, в котором представлена вся флора Горного Алтая. Будущие биологи могли бы там летом проходить свою практику.

На общедоступной территории можно отдыхать, загорать и купаться. В перспективе хотели основать небольшую этнографическую деревню, которая презентировала бы уникальный быт народов Алтая: русских, украинцев, немцев, алтайцев и казахов.

В том же году я уехал в Горный Алтай. Ложкина перевели в другое лесничество, а лесник Сергей Трубин уволился. На этом охрана Айского озера прекратилась.

В 1992 году я основал малое предприятие «Тавда», которое было зарегистрировано в Алтайском районе. Местом работы выбрал четыре километра катунского берега против Тавдинских пещер и ниже их. Форма работы – туризм. Почему туризм?

Хотелось осуществить те идеи, которыми мы бредили с лесничим Ложкиным и лесником Сергеем Трубиным. В экономическом будущем сферы туризма я был уверен на все сто процентов. К сожалению, такой уверенности ни у кого из тогдашних районных руководителей не было, хотя я им и устно, и письменно выдал все расчёты и перспективный план развития турбизнеса в Алтайском районе..

Когда утверждали Устав МП «Тавда» никто не знал как быть. Вроде капитализм наступил, конкуренция, а тут пещеры и вся Тавда на одно малое предприятие... «Да поставь ты печать и пусть он идёт!» Печать поставили и я пошёл.

Такое тогда было время. Вдвоём с Казаковым Александром Васильевичем мы стали принимать туристов. Нашими первыми клиентами были ученики из Сарасы и Пролетарки. Их мы обслуживали бесплатно. Первыми платными клиентами были дети краевой шахматной школы. Они провели краевую олимпиаду на берегу Катуни у Тавдинских пещер. Три раза выезжали к нам из краевого телевидения и давали бесплатную рекламу.

В 1994 году мне пришлось закрыть своё МП «Тавда». Здоровье и у меня и у Саши Казакова подвело. Мы не стали брать кредиты и решили своё предприятие кому-нибудь передать. Не продать, а подарить. Но никто даже задаром его брать не хотел.
В июне 1994 года я переселился со своей семьёй в Германию.

На родине предков работал, грузчиком, конюхом, столяром, оформителем международных промышленных выставок, шофёром, переводчиком, журналистом, социальным педагогом, сотрудником Кёльнского университета и руководителем трёх интеграционных проектов.

В 2000 году по моей инициативе был основан международный проект «Дети без границ». Основная идея проекта - заложить в детях разных стран основы взаимопонимания между народами. Форма – безвалютный обмен детскими тургруппами.

В тот же год я отправил в Аю свой прогноз развития туризма на территории Айского сельского совета на 20 лет вперёд. Мой прогноз очень поздно приняли всерьёз. Никто и поверить тогда не мог, что туризм в Ае будет основным источником дохода, что если они в мой прогноз не поверят, то настанет такое время когда мои земляки рады будут тому, что им дозволят чистить чужие унитазы в чужих домах, стоящих в их огородах. Почти всё, что я предвидел сбылось.

Вопрос второй:

"Как вы считаете, целесообразно ли развивать Алтайскую Долину (Республика Алтай) и Бирюзовую Катунь, (Ая, Алтайский край) при управлении из разных регионов, или нужно объединить две эти площадки. Может вообще объединить все турплощадки в единое целое с под одним брендом, под одним именем "Алтай" с единым руководством."

По масштабам и по своему назначению эти два туристических комплекса мало чем отличаются друг от друга. Идея каждого из этих проектов сконцентрирована в ядре. Ядром и того и другого проекта является большой городской парк. Городской парк вдали от города. В сибирских городах таких красивых парков нет. Пока нет.

Сибиряков это, конечно, будет восхищать и притягивать. Интуристы же в этом ничего особенного не заметят. Таких комплексов в Альпах нет, но их очень много на морских курортах, где большинство отдыхающих каждый год проводит свой отпуск. В Альпы европейские туристы выезжают с другой целью.

Я не встречал ни одного интуриста, который бы восхитился «Короной Алтая», скорее наоборот. Точно такое же у них отношение к Бирюзовой Катуни. Алтайской Долиной, когда она будет готова, их тоже не удивишь.

Горожане, как туристы так и интуристы, сегодня хотят есть экологически чистые продукты, носить по возможности одежду из натуральной, а не искусственной ткани, ходить по деревянному паркету, а не по ламинату и так далее. Точно также они хотели бы отдыхать около естественного, а не около искусственного озера.

Несмотря на это оба комплекса долгое время будут вне конкуренции. Дизайн, экология строений, обслуживание, система коммуникаций: газ, свет, водоснабжение, канализация с очистными сооружениями и прочее будут соответствовать мировым стандартам.

Поэтому оба комплекса и для нового российского законодательства будут являться эталоном соблюдения нормативов, которые в будущем обязательно так или иначе введут. У их конкурентов же с этим возникнут большие проблемы. Это ответ на первую часть вопроса.

Объединить все стройки турбизнеса на Алтае под одним крылом? С этим уже опоздали, но лучше поздно, чем никогда. Любая хозяйка, прежде чем садить огород, разметит сначала всю землю. Это под картошку, это под грядки, это под тыкву и так далее.

Не бывает так, чтобы вся семья вышла в огород и каждый начал разбрасывать семена вперемешку во все стороны. Лишь бы взошло. Взойдёт, конечно, но вырастет ли к осени тот урожай, который необходим всей семье на зиму? В алтайском турбизнесе, к сожалению, сегодня все основы именно так и закладываются.

Приведу один лишь простой пример. Многое можно делать независимо друг от друга: осваивать водные, пешие, конные и воздушные маршруты, но вот велосипедные, например, нельзя. Простое казалось бы дело, но в одиночку не освоить.

В густозаселённой Европе можно по велосипедным дорожкам проехать вдоль берегов Рейна от Северного моря через всю Голландию, Германию, мимо княжества Лихтенштейн к самым истокам, которые находятся в Швейцарии.

Вдоль Катуни всего лишь десять лет назад такие же велосипедные трассы ещё можно было проложить, а сегодня уже нельзя - весь берег и даже острова застроены. Сегодня нет места для велосипедных дорожек, завтра нельзя будет пройти даже пешком. Возникнет парадоксальная ситуция: плотность населения вдоль Катуни в сотни раз меньше, чем на Рейне, а проблем с велосипедными трассами в сотни раз больше.

Вопрос третий: "Приемлемо ли туристу из Европы и других стран ездить отдыхать на Алтай? (cервис, транспортная логистика, безопасность и комфорт). Дорого? Как об Алтае говорят в Европе?"

Ответ

Мне довелось пять раз сопровождать туристов из Германии в поездках по Алтаю. В 2002 году во время одной из таких экскурсий меня пригласили в Айский Парк-отель на совещание администраций Западной Сибири и задали такой же вопрос.

Мой ответ был таков: «Вслед за нами по Катуни сплавлялась тургруппа из Швейцарии. Что они здесь, в так называемой Второй Швейцарии потеряли, если сами в первой Швейцарии живут? Такой реки как Катунь ни в швейцарских, ни в немецких, ни в австрийских, ни во французских Альпах нет.

Там самая большая река чуть побольше Урсула, все маршруты очень короткие, все места обжиты и просто так к берегу не причалишь. Я обещал своим немецким коллегам ночь на необитаемом острове. Всю ночь они будут одни и смогут пригласить к своему костру любых проплывающих мимо туристов на правах временных хозяев острова.

Мне не поверили, такого на Рейне даже тысячу лет назад не было, но мечта сбылась и все бесконечно счастливы были. В этом и заключается привлекательность Катуни. Сегодня вы не знаете где какой остров кому принадлежит. Завтра из-за них будет драка, послезавтра вы все острова застроите и привлекательность Катуни исчезнет.»

Тишина. Один из участников симпозиума достаёт блокнот и делает пометку. Ну, думаю, не зря выступил. На следующий год на самый красивый остров нижней Катуни заехали бульдозеры. Лучше бы не выступал!

Последний раз я сопровождал немцев в 2009 году. Это была очень разношёрстная группа в 14 человек, которые отважились прожить на Алтае целый месяц. Посещение Чемала, Царской Охоты и Бирюзовой Катуни оценили как пустую и ненужную трату времени.

В восторге они были от конного похода в тайгу, от прогулки по Чуйской степи, от звериной тропы в прителецкой тайге, от ночёвок у водопада перед Чибитом и в устье Чуи, от поездки на Кату-Ярык, от встречи с моим бывшим коллегой по школе алтайским народным сказителем Таныспаем Шинжиным.

Да много чего интересного они пережили. Многие были расстроены тем, что на сплав не выдаётся соответствующая тёплая, непромокаемая одежда. Полгруппы от сплава поэтому отказалась.

Опасности нигде за всё это время не ощущали. Правда, однажды утром в Чу-Оозы страшно перепугались из-за того, что подъехал газик с живым козлёнком. Меня разбудили: «Мяса надо?» Конечно, надо. Подхожу к немецкой палатке и спросонья прошу денег.

Все переполошились, подумали, что рэкетиры с утра приехали. Конечно, это моя вина была, не с того разговор начал. После смеху много было. С транспортом проблем тоже не было. Много неприятностей было из-за того, что тот или иной субподрядчик не сдерживал слово и весь дневной план шёл потом насмарку.

Цены. Самый дешёвый двухместный номер в Инцеле, это горная олимпийская деревня в Баварии, стоит 20€ в сутки. В нём кухня с набором посуды, туалет, душ, огромная кровать на двоих, диван, телевизор, выход на балкон или на террасу, в подвале сауна и гараж для машины.

На Алтае горючее и рабочая сила в три раза дешевле, чем в Баварии, а цены выше. Что интуристы об этом говорят? Досадно, конечно, но все пытались найти этому какое-нибудь объяснение. Сезон короткий. Бизнес не развит. Хочется заработать много и сразу, а не умеют. Со временем исправятся. Конкуренция заставит искать оптимальные пути.

Вопрос четвёртый

Вы были немного не в себе, в недоумении на проводимой выставке Алтайского края и Республики Алтай в Европе. В чем минусы и плюсы, как вы считаете?

Три года назад меня пригласили в Берлин на международную туристическую выставку. Попросили помочь в рекламе стенда региона Алтай. Я в Германии несколько лет проработал на оформлении стендов для международных промышленных выставок. Меня, правда, пригласили не из-за этого.

На алтайском региональном стенде было этнографическое отделение алтайских степных немцев. Приехал. Помог, чем смог. Очень мне досадно было видеть, что рядом с нашим стендом был ваш стенд.

Ваш, наш, это ж дурость несусветная! Рекламу Алтаю надо было вместе делать. У Горного Алтая в рекламном деле больше опыта, ваш стенд был намного профессиональней нашего, но он был раз в пять меньше.

Вообще бы надо и тем и другим включать в команду во время таких поездок за рубеж пару аналитиков. Они должны пройти мимо всех остальных стендов и выявить самые удачные выставки. Это надо пройти несколько залов, в каждом десятки стран рекламируют себя.

Только в нашем углу рядом с нами были стенды Украины, США, Канады и Москвы. Необходимо не просто выявить лучших, но и понять почему одни получают очень крупные заказы, а другие нет. На треть успех обеспечен не высотой услуг, а именно рекламой, законы которой надо постоянно изучать.

На нашем была даже сцена, на которой выступали с песнями и танцами казаки. Поют и танцуют они здорово, но на горловое пение из них никто не отважился. Да и не их это дело.

Ваши бы спели, но у них сцены не было. Была бы, весь зал бы сбежался. С других этажей бы даже прибежали. На наших плакатах были шикарные виды айских окрестностей.

Увидеть в Берлине родные места на огромной во всю стену фотографии, мне, бывшему айчанину, конечно очень приятно, но встаёт вопрос: что здесь рекламируется? Какие услуги предлагаются? Услуги фотоателье? Туристические? И где же они?

Оказывается, на макете проекта Бирюзовая Катунь. Такой она, дескать, будет через пять лет. Опять встаёт вопрос: кого хотят этим макетом привлечь? Строительные фирмы? Так они на эту выставку не пришли. Турбюро? Так им до фени что какой-то неизвестный сибирский регион хочет наворотить за пять лет.

Была бы одна общая выставка, она была бы дешевле, привлекательней и профессиональней, но ваш президент не смог договориться с нашим губернатором. Печально, но факт. В конечном счёте туристу ведь всё равно где проходит административная граница между Айским озером и подъёмником на Синюхе.

Алтайской турбизнес рано или поздно вынужден будет ориентироваться на уникальность географического положения Алтая, которое само по себе является огромной ценностью. Здесь за один день можно увидеть очень много различных природных зон: степь, лесостепь, равнину, горную тайгу, высокогорную тундру и полупустыню. Чтобы всё это увидеть в другом месте планеты, пришлось бы купить несколько путёвок: в Казахстан, в Карелию, в Альпы, в Пакистан и в Монголию.

Регион и республика осваивать эту ценность должны сообща. Альпы расположены в семи странах. Алтай в четырёх, но по площади он в семь раз больше. Сегодня туристы в Альпах беспрепятственно пересекают государственные границы не только на машине, но и пешком, и на велосипеде и даже на горных лыжах.

Подножие горы находится в одной стране, а вершина в другой. Поднялся на подъёмнике, скатился и нет никаких проблем. На всём Алтае со временем будет так же, поэтому сегодняшнее разделение сфер влияния турбизнеса на республиканское и региональное – это шаг в сторону от основного пути, по которому весь алтайский турбизнес будет развиваться.

Впервые в Альпах я побывал летом 1995 года. Наши родственники поселились в Баварии в очень экзотичном месте с видом на знаменитый замок Новый Лебединый Камень. В окрестностях есть ещё два старинных замка, река Лехь, небольшая, примерно с Урсул и семь озёр, одно краше другого.

Самое маленькое сильно напоминает Айское озеро, по самому большому курсирует прогулочный теплоход. На его берегу построили драмтеатр с видом на замок. Озёра расположены недалеко друг от друга, за день, если надолго не останавливаться, можно все озёра объехать на велосипеде.

На каждом из них есть лодочные станции, прокат стоит недорого, но туристы этими услугами почти не пользуются. Есть и пляжи, они все бесплатные, но людей на них тоже почти нет. Купаться принято не в озёрах, а в благоустроенных бассейнах с саунами.

В первый же день мы с роднёй решили совершить велопробег вокруг озёр и для начала завернули на Альпзее. Вокруг горы, скалы, лес и вид на старинный замок. Под ним между скал парковка, забитая автобусами и легковушками. Вокруг озера кроме лодочной станции никаких построек нет. Глубина озера 90 метров, вода чистая как слеза.

Едем по велосипедной дорожке к лодкам и вдруг вижу на обочине пень трухлявый, а за ним огромная кисть спелой земляники. Ехал последним и закричал во всю моченьку: "Стойте! Стойте! Гляньте что я нашёл!" Слезаю с велика, пялю его прямо к трухлявому пню и скорей к землянике. Сорвал кисть, стою радостный и счастливый.

Вернулась племянница и радости не выражает: " Борисыч, ну как ты мог!? Тут сегодня сотни туристов прошли и никто земляничку не тронул. А пень! Посмотри на пень..." Глянул я на пень и вижу - был здоровый замшелый сказочный пень, теперь он под великом моим развалился на части, здоровый кусок коричневой гнилушки, покрытой зелёным мхом откатилась на велосипедную дорожку...

" Борисыч, они же хотят воссоздать хотя бы маленький кусочек природы!" Ужасно стыдно мне тогда было. Я ведь на Алтае слыл самым активным защитником природы, а тут сорвался.

Ну вот такое длинное у меня получилось вступление. Из него вытекает простой ответ на Ваш вопрос. Интуристы хотели бы увидеть кусочек нетронутой природы, лучше всего, не той, которую в парках воссоздали, а той нетронутой, в которой люди жили сотни тысяч лет. Думаю, что у туристов, приехавших из больших российских городов в этом плане точно такие же запросы.

Сюда же относится и сам старинный быт местного населения: русских староверов, алтайцев, казахов. Почти все интуристы, приезжающие на Алтай, хотели бы увидеть алтайский праздник Эл-Ойын. Но праздник на то и праздник, делу время, потехе час. Будни народа тоже интересны. Провести свой отпуск не в туркомплесе, а в селе. Выспаться на полатях или в аиле, встретить рассвет за околицей, выпить холодной воды из родника, не бонаакву, а прямо из родника, встретить сельское утро, увидеть как выгоняют коров из села на пастбище.

Для алтайского села – это будни, для альпийского - праздник, который проводится лишь раз в году. Там весной выгоняют коров из села на альпийские выпаса, обратно пригоняют лишь осенью.

Если бы в регионе и в Республике было бы хоть какое-то подобие комплексной программы развития турбизнеса на Алтае, то это направление уже давно бы начало осваиваться. Когда интуристы прибыли в Аю, встал вопрос где поселиться. Выбор огромный. Полсела заполонили турбазы, полсела осталось нетронутым.

Они выбрали нетронутую часть села и переночевали в простых сельских домах. Воду пили из родников и брали с собой в дорогу. То, что в самом селе Ая есть десять родников ни один турист, отдыхающий там, не знает. И не потому, что у него запросы другие, не такие как у интуриста.

Родники никто не рекламирует. Сами айчане, живущие на одном краю села, представления не имеют о том, есть ли на другом конце какой-нибудь родник. Они даже представления никакого не имеют о том какое богатство бьёт из под земли у них прямо под носом.

Эти родники можно облагородить. Соединить современное со старинным - вырубить колоды для водопоя, соорудить сказочную беседку для посетителей, повесить там информационный транспарант с информацией о геологических и исторических данных родника и так далее.

Родники земли. Большую часть из них уже давно затоптали. Сто лет назад каждый крестьянский двор села Верх-Аи имел свою заимку и свой родник. Больше ста родников лишь в окрестностях одного села! Где они сегодня? То же самое происходит сегодня с родниками души.

Можно, конечно, покрыть все родники бетоном, видел я такой, все сельские дома покрыть сайдингом, убрать резные наличники и вставить пластиковые рамы и превратить всё село в инкубатор, который будет обслуживать богатые отели, стоящие в лесу.

А можно само село так благоустроить, что в нём и местным людям и гостям жить было в радость. Растущий вширь и вглубь молодой алтайский турбизнес в порыве своей хозяйственной деятельности не сумел понять душу своего клиента и его глубинные запросы, не сумел понять душу местного населения и не помог ему вернуться к своим истокам.

В этом основной просчёт стратегии алтайского туризма. Урбанизация наступает на Алтай. Этот процесс не остановить, но направить его в оптимальное русло необходимо сейчас. Если не сделать этого, то следующему поколению прийдётся с большим трудом воссоздавать уголки исчезнувшей природы и восстанавливать деревни и сёла вместе с их уникальным укладом.

Ответ к шестому вопросу. Я с этой сферой не знаком. В Монако не был. Знаю только, что это княжество ведь знаменито не только рулеткой. Там проводятся традиционный международный фестиваль мастеров циркового искусства.

Возможно, что и имидж Сибирской монеты не будет ограничиваться одной лишь рулеткой. Есть там в окрестностях много такого, о чём все забыли или вообще не знают.

Раньше там мыли в речках золото. Так или иначе возникнет идея создания музея золотоискателей.

Ещё одна вещь - из скалы вытекает ручей Выпад.  Не родник, а целая речка. В 1970-х годах окрасили в урочище Светлом ручей впадающий в пещеру. Расстояние от Выпада до того ручья по хребту -16 киломеров. Вода в Выпаде окрасилась.

Это означает, что Тавдинские пещеры - это всего лишь небольшой предбанничек тех огромных подземных залов, с подземными водопадами,  с озёрами, которые до сих пор скрыты от глаз человека. Вход туда рано или поздно продолбят. Это будет самый дорогой аттракцион  Сибирской монеты.


Рецензии